ослать на запад сообщение о цистернах с нефтью, Роланд  -  нет.
Они поспорили. Да только (и это раздражало Катберта ничуть  не  меньше
постоянного ноющего шепота червоточины) Роланд не спорил.  В  эти  дни
Роланд ни с кем не спорил.  Смотрел  на  них  отсутствующим  взглядом,
будто в бункере находилось только его тело. А  все  остальное,  разум,
душа, ка, пребывали с Сюзан Дельгадо.
     - Нет, - просто сказал он. - Сообщать об этом поздно.
     - Откуда ты знаешь? - заспорил Катберт.  -  И  даже  если  поздно
ждать помощи из Гилеада,  совсем  не  поздно  получить  оттуда  совет.
Неужели ты так слеп, что не видишь этого?
     - Какой совет они могут нам дать? - Роланд,  похоже,  не  замечал
резких  ноток  в  голосе  Катберта.  Его  голос  оставался  ровным   и
спокойным. И совершенно неадекватным, по мнению Катберта,  сложившейся
критической ситуации.
     - Если б мы знали, нам не пришлось бы гадать об этом, не так  ли,
Роланд?
     - Мы можем только ждать и остановить их,  когда  они  перейдут  к
действиям. Ты ищешь покоя, Катберт, а не совета.
     Ты готов ждать, пока можешь трахать ее  сколько  хочется  и  куда
хочется, подумал Катберт. Снизу, сверху, сзади или спереди.
     - По-моему, у  тебя  нет  четкого  представления  о  происходящем
вокруг, - холодно бросил Катберт. Услышал,  как  ахнул  Ален.  Никогда
раньше ни один из них не позволял себе сказать такое Роланду, но слово
вылетело, и он ожидал взрыва. Которого не последовало.
     - Есть, - ответил  Роланд  и  прошел  в  бункер.  И  вот  теперь,
наблюдая, как Роланд снимает с Быстрого седло, Катберт подумал: нет, и
ты это знаешь. Но тебе пора прочистить мозги.  Клянусь  богами,  давно
пора.
     - Хайл, - приветствовал он Роланда,  когда  тот  принес  седло  к
крыльцу и положил на ступеньку. - Вторую половину дня провел в  трудах
и заботах? - Ален пнул его в щиколотку, но Катберт не отреагировал.
     - Я виделся с Сюзан, -  ответил  Роланд,  не  считая  необходимым
что-то выдумывать.
     На мгновение перед мысленным взором Катберта  возникла  четкая  и
ясная   картинка:   Роланд   и   Сюзан   в   какой-то   хижине,   лучи
послеполуденного солнца проникают в дыры  крыши  и  освещают  их.  Она
наверху,  оседлав  его,  как  жеребца.  Катберт   видел   ее   колени,
упирающиеся в старые, полусгнившие доски,  напрягшиеся  бедра.  Видел,
какие у нее загорелые руки, какой белый живот. Видел  ладони  Роланда,
охватывающие чаши ее налитых  грудей,  сжимающие  их,  когда  ее  тело
ходило взад-вперед,  видел,  как  солнце  зажигает  золотым  огнем  ее
волосы.
     Почему ты всегда первый? - мысленно крикнул  он  Роланду.  Почему
именно ты? Пусть поберут тебя боги, Роланд! Пусть поберут!
     - Мы провели  день  в  порту,  -  продолжил  Катберт.  -  Считали
рыбацкое снаряжение и буи. Интересное занятие, не так ли, Ален?
     - Вы хотите, чтобы я вам в этом  помогал?  -  Роланд  вернулся  к
Быстрому, снял потник. - Поэтому ты так зол?
     - Если я злюсь, то лишь потому,  что  рыбаки  смеются  за  нашими
спинами. Мы приходим и проходим. Роланд, они думают, что мы дураки.
     Роланд кивнул:
     - Это хорошо.
     - Возможно, -  согласился  Ален,  -  но  Раймер  не  считает  нас
дураками... это видно по его глазам, когда мы проходим мимо  него.  Не
считает и Джонас. А если для них мы не дураки, за кого они нас держат?
     Роланд стоял на второй ступеньке, забыв о попоне, которую  держал
в руках. На мгновение мы удостоились его  внимания,  подумал  Катберт.
Видать, и в наше время есть место чудесам.
     - Они думают, что мы избегаем Спуска, потому что уже  знаем,  что
там найдем, - ответил Роланд. - А если еще так не думают, то  скоро  к
этому придут.
     - У Катберта есть план.
     Взгляд  Роланда,   уже   более   осмысленный,   заинтересованный,
сместился на Катберта. Катберта-шута. Катберта-подмастерье, у которого
не было ни единого шанса заслужить револьвер, с которым его  отправили
на восток на Внешнюю  Дугу.  Катберта-девственника  и  вечно  второго.
Боги, я не хочу его ненавидеть. Я не хочу, но как это легко.
     - Завтра утром мы с тобой заглянем к шерифу Эвери.  Обставим  все
как визит вежливости. Мы уже зарекомендовали  себя  учтивыми,  хоть  и
слегка придурковатыми молодыми людьми, не так ли?
     - Есть такое, - с улыбкой согласился Роланд.  -  Мы  скажем,  что
наконец-то покончили с береговым сектором Хэмбри и теперь надеемся так
же скрупулезно  осмотреть  каждую  ферму  и  ранчо.  Но  мы  не  хотим
доставлять лишних хлопот и путаться под ногами. В конце  концов  время
сейчас самое жаркое как для ранчеров, так  и  для  фермеров  -  уборка
урожая, и это понимают даже такие городские олухи, как мы.  Вот  мы  и
хотим передать доброму шерифу список...
     Глаза Роланда вспыхнули. От швырнул  потник  на  перила,  схватил
Катберта за  плечи,  крепко  обнял.  Катберт  уловил  запах  лилий  на
воротнике Роланда и ощутил безумное желание сдавить пальцами его шею и
задушить. Вместо этого он лишь похлопал Роланда по спине.
     Роланд отпрянул, губы его разошлись в широкой ухмылке.
     - Список ранчо, которые мы хотим посетить, - воскликнул он. - Да!
Чтобы они могли перегнать лошадей, которых нам видеть не  следует,  на
соседние   ранчо.   Перенести   лишнее    продовольствие,    упряжь...
Великолепно, Катберт! Ты - гений!
     - Отнюдь, - ответил Катберт. - Возможно,  я  уделил  чуть  больше
времени проблеме, касающейся нас  всех.  Касающейся,  возможно,  всего
Альянса. Думать нам надо. Ты согласен?
     Алена передернуло. Но Роланд шпильки  словно  и  не  заметил.  Он
по-прежнему ухмылялся. Даже в четырнадцать лет  его  ухмылка  вызывала
тревогу. Ухмыляясь, Роланд чем-то смахивал на безумца.
     - Знаешь, возможно, они даже соберут для нас какое-то  количество
мутантов, чтобы мы продолжали верить, что  с  чистотой  породы  у  них
большие трудности. - Он помолчал, вроде бы задумавшись, потом добавил:
- Почему бы тебе не поехать к шерифу с  Аленом,  Берт?  Я  думаю,  так
будет лучше.
     В этот момент Катберт едва не набросился на Роланда  с  кулаками.
Из груди уже рвался крик: Действительно,  почему?  Тогда  ты  смог  бы
долбить ее не только во второй половине дня, но  и  утром!  Ты  идиот!
Ошалевший от любви идиот! Спас его Эл... возможно, спас их всех.
     - Не говори ерунды, - резко  бросил  он,  и  Роланд  в  удивлении
повернулся к нему. От Алена он такого не ожидал. - Ты у  нас  главный,
Роланд. Это признают и Торин, и Эвери, и горожане. Да и мы тоже.
     - Никто меня не уполномочивал...
     - Никто  и  не  должен!  -  вмешался  Катберт.  -   Ты   заслужил
револьверы! Местные едва ли в это поверят... я сам до сих пор  верю  с
трудом... но ты стрелок! Ты должен идти! Это же ясно как  божий  день!
Не важно, кто будет сопровождать тебя, но ты должен ехать! - Он мог бы
сказать больше, много больше,  но  если  бы  сказал,  к  чему  бы  это
привело? Или он хотел поставить жирную точку на их дружбе? Поэтому  он
крепко сцепил зубы, на этот раз даже без пинка Алена... и  вновь  стал
ждать взрыва. Которого вновь не последовало.
     - Хорошо. - И говорил Роланд иначе, не  так,  как  раньше,  когда
Катберту хотелось укусить его, чтобы разбудить. -  Завтра  утром.  Ты,
Берт, и я. Восемь часов тебя устроит?
     - Вполне. - Теперь, по завершении дискуссии,  сердце  его  бешено
билось, а ноги стали ватными. То же самое испытывал он и после  стычки
с Большими охотниками за гробами.
     - Мы предстанем в  лучшем  виде,  -  продолжил  Роланд.  -  Милые
мальчики из  Внутренних  феодов,  с  наилучшими  намерениями,  но  без
избытка  мозгов.  Отлично.  -  И  он  прошел  в  бункер:  ухмылка   (к
удовольствию Алена и Катберта) уступила место легкой улыбке.
     Катберт и Ален переглянулись и шумно выдохнули. Катберт кивнул  в
сторону двора и спустился по ступенькам. Ален последовал за ним, и они
вышли на середину прямоугольного расчищенного  участка  земли,  встали
спиной к бункеру. На востоке из-за облаков выплывала луна.
     - Она его зачаровала, - прошептал Катберт. - Хочет она этого  или
нет, но в итоге она всех нас погубит. Скорее да, чем нет.
     - Не следует такого говорить, даже в шутку.
     - Ладно, возложит на нас корону Эльда, и мы будем жить вечно.
     - Тебе надо перестать злиться на него, Берт. Надо.
     Катберт повернулся к Алену:
     - Не могу.



                                  4


     До сезона дождей оставался еще месяц, но следующее утро  выдалось
пасмурным. В воздухе висела морось.  Роланд  и  Катберт  закутались  в
пончо и поскакали в город, оставив Алена прибираться по дому. За  пояс
Роланд заткнул список ферм и ранчо,  которые  им  хотелось  осмотреть,
начав с трех маленьких,  принадлежащих  феоду.  Список  они  составили
накануне вечером. Спешка не предусматривалась:  график  растянулся  до
Нового  года  и  в  точности  соответствовал   темпу,   которого   они
придерживались при работе в порту.
     По пути в город оба молчали, занятые своими  мыслями.  Когда  они
проезжали мимо домика Дельгадо, Роланд вскинул голову и увидел  Сюзан,
сидящую у окна,  яркое  пятно  в  сером  утреннем  свете.  Сердце  его
подпрыгнуло, и хотя тогда он этого не знал, видение это осталось с ним
навсегда: очаровательная Сюзан, девушка у окна.  Так  мы  проскакиваем
мимо призраков, которые потом всю жизнь преследуют нас.  Они  сидят  у
дороги, словно смиренные нищие, и мы видим их  только  уголком  глаза,
если вообще замечаем. Мысль о том, что они могут поджидать  нас,  даже
не приходит в голову. Однако они ждут, а  когда  мы  проносимся  мимо,
собирают свои пожитки и бросаются за  нами,  идя  по  нашему  следу  и
мало-помалу настигая нас.
     Роланд вскинул руку, приветствуя ее. Рука двинулась ко рту, чтобы
послать воздушный поцелуй, но в последнее мгновение  он  опомнился.  И
рука проследовала мимо губ ко лбу, отдавая Сюзан честь.
     Сюзан улыбнулась и помахала рукой в ответ. Никто из них не  видел
Корделию, которая вышла в дождь, чтобы  собрать  последние  кабачки  и
морковь. Тетка  Сюзан  стояла  в  нахлобученном  на  голову  сомбреро,
наполовину  скрытая  пугалом,  охраняющим  грядку   с   тыквами.   Она
наблюдала, как мимо проехали Роланд и Катберт (Катберт ее нисколько не
интересовал в отличие от  его  спутника),  потом  перевела  взгляд  на
Сюзан, сидящую у окна,  прекрасную,  как  райская  птица  в  золоченой
клетке.
     И тут Корделию прямо в сердце кольнула игла подозрения. Очень  уж
резко изменилось  поведение  Сюзан:  чередующиеся  приступы  печали  и
ярости уступили место смирению с неизбежным. А может, за смирение  она
принимала что-то иное?
     - Ты сошла с ума, - прошептала Корделия себе под нос,  но  пальцы
ее по-прежнему крепко сжимали мачете.  Она  опустилась  на  колени  на
мокрую землю  и  продолжила  прерванное  занятие:  отрубала  морковную
ботву. - Между ними ничего нет, я бы знала. Подростки в таком возрасте
ничего не могут скрыть... как... как пьяницы в "Приюте".
     Но как они улыбались. Как они улыбались друг другу.
     - Совершенно нормально, - ответила на свой  же  вопрос  Корделия,
продолжая рубить и отбрасывать ботву, рубить  и  отбрасывать.  Шептать
она начала недавно, поскольку с приближением праздника Жатвы общение с
дочерью брата давалось ей все труднее. -  Люди  часто  улыбаются  друг
другу, обычное дело.
     То же самое относилось  и  к  вскинутой  в  приветствии  руке,  и
ответной реакции Сюзан. Симпатичный кавалер салютует красивой девушке.
Девушка, довольная тем, что ее красота не осталась незамеченной, машет
ему рукой. Все естественно.  Однако...  Его  взгляд...  и  ее  взгляд.
Ерунда, конечно. Но... Но она заметила кое-что еще. Да,  возможно.  На
мгновение ей показалось, что  Роланд  хотел  послать  Сюзан  воздушный
поцелуй... потом сообразил, чем это  чревато,  и  в  последний  момент
вскинул руку выше, отдав честь.
     Даже если ей это не привиделось, не следует делать далеко  идущих
выводов. Юные кавалеры горазды на  фривольности,  особенно  вырвавшись
из-под надзора отцов. А за этой троицей тянется шлейф прегрешений.
     Однако  все  доводы  не  выдернули  из  сердца   леденящую   иглу
подозрения.



                                  5


     На стук Роланда дверь открыл Джонас.  На  его  груди  красовалась
звезда помощника шерифа, он окинул их бесстрастным взглядом:
     - Добрый день. Заходите, на улице очень уж сыро.
     Он отступил в сторону, давая им пройти. Его хромота в  этот  день
особенно бросалась в глаза: Роланд решил, что причиной тому - погода.
     Роланд  и  Катберт  переступили  порог.  В  углу  горел   газовый
обогреватель, несомненно, наполненный от "свечки" в СИТГО,  и  большая
комната, такая прохладная в жаркий день, встретила их приятным теплом.
В трех камерах сидели пятеро забулдыг: четверо мужчин, по двое, и одна
женщина в камере  посередине.  Женщина  привалилась  к  стене,  широко
развалив ноги и демонстрируя красные панталоны.  Роланд  подумал,  что
если она чуть дальше засунет  палец  в  нос,  то  уже  не  сможет  его
вытащить. Клей Рейнолдс подпирал плечом доску  объявлений,  ковыряя  в
зубах соломинкой. За столом сидел  помощник  шерифа  Дейв,  поглаживая
подбородок и хмуро глядя сквозь монокль на доску. Роланда нисколько не
удивило, что их появление прервало игру в "Замки".
     - Посмотри, кто к нам пришел, Элдред! - подал голос  Рейнолдс.  -
Это же мальчики из Привходящего мира! Ваши мамочки  знают,  что  вы  в
такую погоду вышли из дома?
     - Знают, - весело ответил Катберт. - А вы хорошо  выглядите,  сэй
Рейнолдс. От дождя у вас разглаживаются оспины на лице, не так ли?
     Не взглянув на Берта и  продолжая  улыбаться,  Роланд  ткнул  его
локтем в бок.
     - Извините  моего  друга,  сэй.  Его  чувство   юмора   частенько
перехлестывает границы хорошего  тона.  Он  ничего  не  может  с  этим
поделать. Нам нет нужды цапаться друг с  другом...  мы  же  решили  не
поминать прошлое, не так ли?
     - Да, конечно, тот случай - не более чем недоразумение. -  Джонас
захромал к столу и игральной доске. Когда он садился, улыбка сменилась
болезненной гримасой. - Я хуже старого пса.  Пора  отправить  меня  на
покой. Земля холодна, зато ничего не болит, так, парни?
     Он посмотрел на доску и  двинул  пешку  в  обход  Укрепления.  Он
начинал атаку, опасный маневр... хотя в данном конкретном случае и  не
очень, подумал Роланд. Помощник шерифа Дейв на сильного  соперника  не
тянул.
     - Я вижу, вы теперь работаете на благо феода. - Роланд указал  на
звезду на рубашке Джонаса.
     - Приходится, - вздохнул  Джонас.  -  Один  из  помощников  Эвери
сломал ногу. Я его замещаю, ничего больше.
     - А сэй Рейнолдс? Сэй Дипейп? Они тоже?
     - Пожалуй, что  да..  Как  ваша  работа  с  рыбаками?  Я  слышал,
движется медленно?
     - Уже закончена. Дело не в медлительности. Нас отправили  сюда  в
наказание, вот мы и хотим уехать с гордо поднятыми головами. Поэтому и
старались. Не зря говорят: тише едешь - дальше будешь.
     - Говорят, - согласился Джонас. - Правда, не знаю, кто.
     Из глубины здания донесся  звук  спускаемой  воды.  Однако  шериф
Хэмбри привык у удобствам, подумал Роланд. За шумом  воды  послышались
тяжелые шаги, спускающиеся  по  лестнице,  и  несколько  минут  спустя
появился Херк Эвери. Одной рукой он застегивал  пояс,  другой  вытирал
пот с широкого потного лба.
     - Уф! - воскликнул шериф. - Эта  фасоль,  которую  я  съел  вчера
вечером, нашла короткий путь, доложу я вам. - Он посмотрел на Роланда,
на Катберта, вновь на Роланда: - Что, мальчики? В дождь  считать  сети
неохота, так?
     - Сэй Диаборн как раз сказал, что все  сети  они  пересчитали.  -
Джонас пробежался пальцами по длинным седым  волосам.  За  его  спиной
Клей Рейнолдс вновь привалился плечом к  доске  объявлений,  глядя  на
Роланда и Катберта с откровенной неприязнью.
     - Да? Вот и отлично, вот и отлично. Что теперь,  молодежь?  Можем
мы вам чем-нибудь помочь? Мы сделаем все, что в  наших  силах,  всегда
протянем руку помощи. Только скажите.
     - Помочь нам вы можете. - Роланд достал из-за пояса список. -  Мы
должны перебраться на Спуск, но не хотим никому мешать.
     Широко улыбаясь, помощник шерифа Дейв вывел рыцаря  из-за  своего
Укрепления. Джонас тут же атаковал, вскрыв  весь  левый  фланг  Дейва.
Улыбка сползла с лица Дейва, уступив место безмерному изумлению.
     - Как это тебе удалось?
     - Легко,  -  улыбнулся  Джонас  и  отодвинулся  от  доски,  чтобы
разделить с остальными свой успех. - Ты должен помнить,  Дейв,  что  я
играю только на выигрыш. Ничего не могу с собой поделать, это у меня в
крови. - Он повернулся к Роланду. Улыбка  стала  шире.  -  Как  сказал
скорпион умирающей девушке: "Ты знала, что  я  ядовитый,  когда  брала
меня в руки".



                                  6


     Покормив скотину и вернувшись в дом, Сюзан направилась прямиком в
кладовую за соком. Она не заметила тетку, которая  стояла  у  трубы  и
наблюдала за ней. Поэтому вздрогнула, когда Корделия к ней обратилась.
Поразил ее не столько внезапно раздавшийся голос, сколько ледяной тон:
     - Ты его знаешь?
     Кувшин с соком выскользнул из пальцев Сюзан, и  она  едва  успела
подхватить его снизу второй  рукой.  Апельсиновый  сок  стоил  немало,
особенно в это время года. Она повернулась и увидела Корделию, стоящую
у ящика с дровами. Сомбреро та повесила на крюк у  двери,  но  еще  не
сняла  пончо  и  замызганные  сапоги.  Мачете  с  прилипшей  к  лезвию
морковной ботвой лежало на ящике с дровами. Голос ее источал лед, зато
глаза горели огнем подозрительности.
     Но  паники  Сюзан  не  почувствовала.  Наоборот,   ей   открылась
единственно верная линия поведения.
     Скажи нет, и ты обречена, подумала она. Спроси кто,  и  результат
будет тем же. Остается только...
     - Я знаю их обоих, - буднично ответила она. - Я  познакомилась  с
ними на приеме у мэра. Так же, как и ты. Ты испугала меня, тетя.
     - Почему он отсалютовал тебе?
     - Откуда мне знать? Наверное, захотелось.
     Тетка рванулась к ней, поскользнулась, но удержалась на  ногах  и
схватила Сюзан за руки.
     - Не  наглей  со  мной,  девочка!  Умерь  свой  пыл,  мисс   Юная
Красавица, или...
     Сюзан с такой силой вырвала руки,  что  Корделию  качнуло  и  она
вновь могла бы упасть, если б не ухватилась за оказавшийся  под  рукой
стол. От двери за ней по чистому полу кухни тянулась  цепочка  грязных
следов.
     - Еще раз назови меня так, и я...  я  ударю  тебя!  -  выкрикнула
Сюзан. - Вот увидишь, ударю!
     Губы Корделии растянулись, обнажив в яростной ухмылке зубы.
     - Ты ударишь единственную родственницу отца? Неужели  ты  дойдешь
до такого?
     - Почему нет? Разве ты не била меня, тетя?
     Глаза Корделии чуть притухли, ухмылка исчезла.
     - Сюзан! Что ты говоришь? Не больше пяти-шести раз с тех пор, как
ты научилась ходить. И лишь когда ты тянулась  к  кастрюле  с  кипящей
водой или...
     - В эти дни ты чаще бьешь меня своим ртом, - согласилась Сюзан. -
Я это терпела, такая уж я дура, но с  меня  хватит.  Больше  этого  не
будет. Если я достаточно взрослая, чтобы меня за деньги  укладывали  в
постель к мужчине, значит, я уже  в  том  возрасте,  когда  ты  должна
придерживать язык, разговаривая со мной.
     Корделия открыла было рот,  чтобы  вступиться  за  себя...  атака
Сюзан застала ее врасплох, как и обвинения... но тут  же  поняла,  как
ловко уводят ее от первоначальной темы: парней. Или парня.
     - Ты знакома с ним только по вечеринке, Сюзан? Я про Диаборна,  -
а я думаю, что с тех пор ты узнала его куда лучше.
     - Я видела его и в городе. - Сюзан смотрела тетке прямо в  глаза,
хотя это стоило ей немалых усилий: ложь обычно следует за полуправдой,
как ночь - за сумерками. - В городе я видела всех троих. Ты довольна?
     Нет, Сюзан это видела, тетку такое объяснен