али, как совсем близко  опуска-
ется сверкающий теплым  титановым  блеском  граненый  купол  "Темучина".
Опускается тихо-тихо, даже не поднимая брызг. Порывистая, неостановимая,
яростная Мета умела быть когда надо аккуратной и нежной.
   - Кто она? - спросил Айзон.
   - Моя невеста, - с удовольствием ответил Язон, на этот раз  почти  не
погрешив против истины.


   ГЛАВА 7

   Мета едва не оторвала голову несчастному Гваханофабру, когда  разутая
пятка Язона скрылась в черноте рванавра, увлекая за собой последний кло-
чок этой хитрой субстанции. Мудрец хрипел и бешено вращал глазами, слова
не могли прорваться сквозь стальные тиски  пиррянских  пальцев,  ноги  в
бессильном отчаянии болтались сантиметрах в двадцати над полом пещеры. И
только когда скрюченная рука Гваханофабра сумела извлечь из складок  ба-
лахона таинственно мерцающий в полутьме кристалл, что-то щелкнуло в  го-
лове у Меты - она сообразила: если кто и поможет теперь  вернуть  Язона,
так только этот задохлик. И значит, рано ломать ему шею.
   Кристалл  оказался  природным  детектором  искривления  пространства,
весьма задолго предупреждающим об активизации участка местности, на  ко-
тором возможен гиперпространственный переход. Мудрец готов был  подарить
ей эту игрушку. А окончательно придя в себя, объяснил, что Язон  отправ-
лен именно на планету Иолк, что никакие ужасные опасности ему там не уг-
рожают и что вообще это огромная удача - вот так прорваться  через  рва-
навр в последние секунды его функциональной активности. А вдвоем они  бы
все равно уже не успели. Наверняка не успели бы. Так что остается теперь
уважаемой Мете только одно - догонять своего спутника обыкновенным  спо-
собом. В любом случае это будет быстрее.
   - Ну представьте себе, - говорил Гваханофабр. - Вы опоздали  на  пос-
ледний вертокрыл. Следующий по расписанию только через два дня.
   Чем ждать его, лучше добраться шестиходом. Ведь правильно?
   Очевидно, мудрец забыл, что Мета - не жительница Саанда, и вертокрылы
с шестиходами чужды ей еще в большей степени, чем рванавр,  но  почемуто
именно эта его риторика окончательно убедила пиррянку в честности и доб-
рых намерениях Гваханофабра. А потому, не тратя  времени  на  дальнейшие
выяснения, она ринулась на поиски любимого.
   План созрел быстро. На вездеходе, взятом у Эскли, - до ближайшей  во-
енной базы. Тушу стального кабана - с  собой.  Не  обращая  внимания  на
яростные возражения Экшена и печально-осуждающий взгляд Хайрона. У воен-
ных, не слишком долго их уговаривая, Мета позаимствовала  наиболее  ско-
ростной лайнер-истребитель и примерно через полчаса была непосредственно
в космопорту. Там ее, конечно, ждали. Как говорится, с цветами и оркест-
ром, по полной форме. Вот только почему-то не сообразили запрятать  куда
подальше "Темучин" или хотя бы отсоединить от него энергоблок, чем  пре-
дельно облегчили пиррянке дальнейшую задачу. Дистанционно распахнув трюм
своего корабля, Мета перегрузила кабана, не выходя из пилотской  кабины.
Трофейная туша была у нее приторочена к консоли военного,  лайнера,  как
боевая ракета. Когда же настало время пересаживаться самой,  объявились,
разумеется, горячие головы, вздумавшие ей помешать. Возможно,  это  были
даже вполне профессиональные вояки, обученные и тренированные, но  никто
их, бедняжек, не предупредил (да и не мог предупредить!), с кем конкрет-
но придется иметь дело. По рации-то что передали? Девушка. Одна.  Угнала
лайнер-истребитель. Все. Ну, девушка (одна) и раскидала  этих  наглецов,
как маленьких ребятишек.
   Она клялась Язону, что ни разу не выстрелила и страшно гордилась  при
этом своей выдержкой и благородством. Хотя на самом деле  чем  тут  гор-
диться? Стрелять было просто нельзя. Потому что опасно. Ведь ее там явно
пытались задержать живой. А открой она огонь  на  поражение,  неизвестно
как бы все повернулось...
   Однако повернулось все преотличнейшим образом.  "Темучин"  -  корабль
такого класса, какой еще не скоро будет  доступен  даже  военному  флоту
заштатной окраинной планетки, а к тому же "отрываться от хвоста" в  кос-
мосе Мета обучилась не накануне. В общем, если погоня и была, все  равно
можно считать, что ее не было.
   - Вспомнил! - вдруг радостно воскликнул Айзон, дослушав увлекательный
рассказ своей невестки, с первого взгляда очаровавшей его.
   - Что ты вспомнил, отец? - спросил Язон, почему-то не ожидая услышать
ничего хорошего.
   - Я вспомнил, как мы сюда прилетели.
   - Откуда? - быстро спросил Язон, словно боясь упустить  тот  короткий
миг, когда на отца нашло озарение.
   - Откуда, пока не вспомнил, - ответил Айзон, виновато разводя руками.
   - Ну хорошо, рассказывай.
   Зря боялся Язон. Тут было так:  что  вспомнил,  то  вспомнил,  а  ос-
тальное... Извини.
   - Нас было трое  на  том  корабле:  Нивелла,  моя  жена,  Фелл,  друг
детства, и я. А корабль назывался "Овен".
   - Как звали твою жену? - на всякий случай  переспросил  Язон,  боясь,
что ослышался.
   - Нивелла. Моя жена и твоя мать. А звездолет "Овен"  был  сделан  как
экспериментальный образец. Корпус его сварили из листов совершенно  осо-
бенного сплава, по замыслу изобретателей устойчивого к любым воздействи-
ям, включая высокотемпературную  плазму,  потоки  "медленных  нейтрино",
пси-излучения и даже контакт с антивеществом. Откуда и куда могли мы ле-
теть на таком устройстве? Не знаю. Но здесь оказались, безусловно, волею
случая. Отказали маршевые двигатели и генератор джамп-режима одновремен-
но. Опытный образец - он и есть опытный образец. Садиться  пришлось  не-
медленно. Годилась любая планета. И этой первой встречной  планетой  был
Иолк.
   Помощи от местного населения ждать, разумеется, не приходилось, а вы-
шедший из строя экспериментальный "Овен" оказался крепким орешком.  Я-то
что? Просто пилот, я и не лазил  в  дебри  сложнейшей  техники.  Нивелла
кое-что понимала в движках и электронной автоматике, а  вот  в  новейших
системах защиты, которые мы, наверно, и обкатывали  в  том  полете,  ма-
ло-мальски разбирался только Фелл - физик по образованию. Он-то сразу  и
сказал, что катастрофические отказы случались именно из-за новых систем.
Мудрил он, мудрил со всей этой безумной кухней - а там ведь страшные  по
мощности энергии задействованы! - ив один далеко не прекрасный день сде-
лал так, что использовать корабль по назначению стало просто невозможно.
Он теперь стоял в предместьях города Иолка, как памятник нашей глупости.
   Настало время орать "SOS" на всю Галактику. Тут-то и выяснилось,  что
Фелл испортил не только корабль. Над всей планетой в ходе  (а  может,  и
правда в результате) Фелловых ремонтно-технических работ возник непрони-
цаемый экран. Все. Финиш. Мы в ловушке, которую сами себе построили. Ос-
тавалось только ждать случайных гостей, в общем, надеяться на чудо. Фелл
продолжал свои безрезультатные изыскания, ежедневно обещая нам, что вот,
еще чуть-чуть, еще капельку, и он найдет ключ к разгадке страшной тайны.
Но я вдруг понял: он уже не вполне вменяем. Нивелла согласилась со  мной
и заметила, что мы тоже рискуем очень скоро сойти с ума Поэтому, оставив
Феллу Феллово, мы сами приняли мужественное решение смириться  и  как-то
обустраиваться в том мире, куда нас забросила судьба. Мы были  молоды  и
хотели жить полной жизнью.
   В конце концов, Иолк был не самым плохим местом во Вселенной. Уровень
развития? Так себе. Зато мы, пользуясь нашими знаниями, быстро захватили
власть на планете. Мирным путем. Я объявил себя сыном погибшего год  на-
зад мудрого и любимого народом короля Крета.  Фелл  считался  на  всякий
случай моим братом по матери. Отцом его мы предложили назвать  легендар-
ного адмирала Пойсона, тоже сложившего голову не так давно  в  одной  из
потасовок местного значения. Мы начали проводить  неторопливые  гуманные
реформы. Но не учли одного: Фелл со своей физикой окончательно  сошел  с
ума. Он возмущался нашим поведением, кричал, что мы предали цивилизацию,
требовал действенной помощи в безумных экспериментах, а в  итоге  с  по-
мощью какого-то наемного быдла переубивал лучших людей  планеты,  воспи-
танных нами в традициях современной культуры и провозгласил  себя  коро-
лем. Мы с Нивеллой сдались без боя, хотели элементарно свести к минимуму
кровопролитие. А к тому же именно тогда она была в положении и под серд-
цем своим носила тебя, Язон. Подлый Фелл пригрозил убить  ребенка  сразу
после рождения, если мы добровольно не откажемся от власти.  Мы  отказа-
лись. Но ты же понимаешь, Язон, таким людям верить нельзя. Я горел жела-
нием спрятать тебя. Я устроил эти бутафорские похороны. Тут-то и появил-
ся Хайрон, как сама судьба.
   Он всегда появлялся непредсказуемо, но на этот раз удивительно вовре-
мя. И вдруг честно признался, каким именно образом попадает к  нам.  Вот
это было откровение! Конечно, мы умоляли его взять нас с  собой.  Но  он
объяснил, что это невозможно. Ребенка - да, а двух взрослых - никак. По-
чему мы не передали с ним какого-нибудь письма для  трансляции  в  эфир?
Почему вообще поверили ему и не попытались прыгнуть следом? До  сих  пор
не понимаю. Но именно с этого момента наши  с  Нивеллой  отношения  дали
трещину. Жизнь кончилась еще раз. Рухнуло все, что связывало нас до это-
го. Власть, мечты, общие воспоминания, которые каким-то образом стер нам
из памяти этот сумасшедший физик. Наконец, у нас теперь не было и ребен-
ка. А любовь? Любовь, наверно, кончилась еще раньше.
   И вот однажды ночью, пока я спал, Нивелла ушла. Как  она  догадалась,
как почувствовала, что именно в эту ночь, точнее уже почти на  рассвете,
откроется таинственный гиперпереход? Я проснулся под утро и сразу понял,
где она. Но когда, едва живой, взбежал, вскарабкался на ту  самую  гору,
уже совсем маленькое черное пятнышко рванавра, как называл  его  Хайрон,
съеживалось на глазах и приплясывало, будто ухмылялось мне в  лицо.  Она
ушла. Теперь неважно куда. Важно, что от меня.
   Однако самое удивительное, что я видел свою Нивеллу еще раз. Она вер-
нулась через несколько лет. Через много лет. Но не за мной, а  за  нашим
"Овном". Она даже разговаривать не стала. Бросила одну фразу: "Извини, я
очень спешу, все потом". И какая-то была совсем чужая. Забралась  в  пи-
лотскую кабину нашего старенького корабля-памятника, потыкала  пальчиком
в разные кнопки и... улетела. Корабль-то действующим оказался. Но я даже
не удивился и не расстроился тогда. Мне уже было все равно. Я давно  пе-
рестал рваться кудалибо. Я только ждал, ждал, ждал. Потому что так  было
надо.
   Конечно, я сходил к Феллу и рассказал о случившемся. А  он  уже  знал
все, ему секретные агенты доложили. Посмотрел на меня совершенно  дикими
глазами и сказал:
   - Нивелла твоя - ведьма!
   - Кто такая ведьма? - поинтересовалась Мета.
   - Ведьма? Злая волшебница, - пояснил Айзон. - Женщина, владеющая  си-
лами магии, не подвластными науке.
   - А-а-а, - протянула Мета понимающе. - Древние мифы.
   - А у нас тут все древнее, девочка моя, - грустно улыбнулся Айзон.  -
Не только мифы да легенды, но и сама жизнь.
   - И это все, отец, что тебе удалось вспомнить? - решил Язон  подвести
черту.
   - В общем, да. Провалов в памяти еще очень много.  А  про  Нивеллу  я
просто ничего не знаю. И забывать было нечего.
   - Зато про Нивеллу знаю я, - сказал Язон.
   И рассказал отцу про шифровку Фрайкса, перехваченную Бервиком.
   По такому случаю пришлось досадить все  оставшееся  в  пачке  курево,
несмотря на возмущение Меты и рискуя остаться без  табака  неопределенно
долгое время.
   - Айзон, а вам не кажется, что  вашей  памятью  управляет  совсем  не
Фелл? - это спрашивала Мета. - Фелл - не более чем орудие в чьих-то  не-
добрых и очень сильных руках. Вы только посмотрите, сколько планет  ока-
залось втянуто в эту историю. Идет какая-то большая галактическая  игра,
и мы очутились в самом ее центре. А ваш Фелл - так, мелкая сошка.
   - Согласен, - кивнул Айзон. - Но все-таки мы сейчас пойдем  именно  к
нему.
   - Зачем? - воинственно вскинулась Мета. - Искать новых приключений на
свою голову? Лично мне на Пирре проблем хватает. А теперь еще Язон  нач-
нет свою матушку искать по всему центру Галактики! Я же  его  одного  не
отпущу. Посудите сами, когда мы в таком случае домой вернемся?
   - И все-таки к Феллу надо зайти. Я не могу бросить  планету  Иолк  на
произвол судьбы. Слишком многое с нею связано. Здешний народ любит  меня
и почитает своим настоящим королем. В сущности я мечтаю  улететь  отсюда
лишь для того, чтобы вылечиться" вспомнить свое прошлое. И еще для того,
чтобы почувствовать свободу. А потом я непременно хочу  вернуться.  Ведь
это теперь мой собственный мир, он должен принадлежать мне, а не Феллу.
   - Отец прав, Мета, - сказал Язон, беря любимую за руку. -  Ты  должна
понять. Иолк ему дорог не меньше, чем тебе Пирр.
   - А тебе? - спросила пиррянка с вызовом.
   - Мне? Наверно, я скоро буду считать своей родиной всю Галактику.  Но
на самом-то деле, как выясняется, родился я все-таки именно здесь. Да не
смотри ты на меня так! Конечно, наш Пирр мне дороже. Неужели  это  непо-
нятно?! Пошли к Феллу.
   Фелл ждал их, развалясь на троне, как в кресле, подчеркнуто небрежно.
Секретные агенты доложили своему хозяину обо всех  потрясающих  событиях
последних часов в подробностях и намного раньше, чем троица  бунтовщиков
подошла к ступеням королевского дворца. Но Фелл слишком  уж  старательно
делал вид, что ему на все наплевать. Невооруженным глазом было видно: он
нервничает, он сломлен, он уже почти сдался. А крыть-то и в  самом  деле
нечем. По крайней мере, так казалось Язону.
   Именно он и начал говорить первым:
   - Я очень соскучился без своего отца. По этой причине пять дней назад
мне было просто некогда разговаривать с тобой, король-самозванец.
   Фелл криво ухмыльнулся, принимая без возражений эту ложь и  даже  ос-
корбление проглатывая молча. Дескать, говори, Язон, говори, Даймед.
   - Но теперь я пришел сказать, что власть на  этой  планете  по  праву
принадлежит Айзону. И если ты, Фелл, не уйдешь добровольно, мы вынуждены
будем прогнать тебя силой. Сегодня же ты выйдешь на площадь  и  объявишь
народу о собственном низложении, мы найдем человека,  который  останется
здесь по нашему указанию временно управлять всеми делами. И улетим нена-
долго, чтобы вылечить отца. Потом вернемся. А ты... Нет, здесь я тебя не
оставлю. Отец прав, таким, как ты, нельзя верить. Мы возьмем тебя с  со-
бой и высадим на какой-нибудь дикой планете, где нельзя умереть от голо-
да, но, с другой стороны, где нет людей. Ты опасен для них,  Фелл.  Если
же у тебя есть возражения, я готов их  выслушать.  Однако  предупреждаю:
есть другой вариант - отдать тебя в руки правосудия. Не думаю, что я те-
бе больше понравится. Все-таки необитаемую планету  можно  подобрать  по
вкусу, а там у тебя вряд ли будет выбор.
   - А что, уже появилось галактическое правосудие? - ядовито  поинтере-
совался Фелл.
   - Представь себе, да, - не моргнув глазом, еще раз соврал Язон и  до-
бавил для убедительности: - Но тебя будут судить по законам твоей плане-
ты.
   - Вот только блефовать не надо, Даймед, - Фелл делался веселее с каж-
дой секундой, казалось, он сейчас засмеется, не  удержавшись.  -  Ты  же
знать не знаешь, с какой я планеты. И папуля твой этого не знает. Потому
что все забыл! - Тут он действительно расхохотался. - Ты собираешься ле-
чить своего отца от амнезии? Дурачок! Это не простая амнезия. Это вообще
не амнезия, если хочешь знать. Ты спросишь, что это? А я и сам не знаю!
   И он зашелся в смехе, как безумный, и долго не мог  продолжать,  хотя
явно намеревался сказать что-то еще. Язон вдруг ощутил скрытый подвох  в
этой противоестественной ситуации. А  значит...  Значит,  Мета  в  любое
мгновение может начать стрелять. Вот уж будет совсем некстати!
   - Успокойся, Фелл, - бросил Язон резко. - Мы пришли  говорить.  А  не
хохотать друг над другом.
   - Я не над вами смеюсь, - проговорил Фелл как-то даже мрачно. -  Так,
просто, накатило вдруг. - И выкрикнул резко: - Айзон! Ну  эти-то,  моло-
дые, ладно. А ты, старый дурак, неужели не понимаешь, что ты не  сможешь
сегодня улететь отсюда?! Экран же не пропустит тебя.
   - В к-каком это смысле? - Айзон, нервничая, даже начал  заикаться.  -
Не п-понимаю...
   - А чего тут понимать! - удивился Фелл. - Мы же пленники этой  плане-
ты, пленники собственного эксперимента. Только попробуй  приблизиться  к
экрану, такая боль скрутит, ни один живой человек не выдержит.
   - Ты что, приближался? - тихо спросил Айзон.
   - Да, - ответил Фелл. - Я экран приближал  к  себе.  Это  не  слишком
сложно. Я вообще много чего понял, пока вы тут с Нивеллой ерундой  зани-
мались.
   - Мы? Ерундой?! Погоди!.. - Айзон точно проснулся вдруг. - А  как  же
Нивелла? Она ведь покинула планету. И даже дважды.
   - Конечно. Только один раз через гиперпереход, а второй - на  "Овне".
Правильно? Ну, в этом, в рванавре-то ее хорошо  крутануло,  если  хотела
девушка попасть на Поргорсторсаанд, а угодила аж  на  Орхомен.  Ощущения
были, наверно, знатные, а уж про память я и не говорю. Что там сейчас  с
ее памятью, одному космосу известно. Впрочем, пусть теперь этим  занима-
ются доблестные медики Лиги Миров. А вот второй ее побег  намного  инте-
реснее. Я, кстати, так и думал, что на нашем "Овне" экран проскочить как
нечего делать. Не может же эта дьявольская машина бояться того, что сама
и создала. Я только до сих пор не понимаю, как удалось Нивелле  реаними-
ровать маршевые двигатели. Хочешь - верь, хочешь - нет, а для  меня  это
истинная загадка.
   - Не верю, - откликнулся Айзон глухо.
   - И не верь. Но я тебе еще в тот раз сказал: ведьма она.
   - Почему же она тогда раньше не улетела?
   - Ну, видишь ли, брат мой, - Фелл гнусно хихикнул на слове "брат",  -
ради твоих детей ни к чему ей было, а ради детей Ахаманта - дело святое.
   - Ты негодяй, - проговорил Айзон почти шепотом.
   - Возможно, - ответил Фелл невозмутимо.  -  Только  я  сейчас  говорю
правду, однако ты, похоже, и в самом деле не веришь мне, ни единому сло-
ву. А сын твой и его девушка в подобной ситуации могут наделать  глупос-
тей. Ты и впрямь, что ли, решил рваться напролом, чудик? Попробовать хо-
чешь"?! Попробуй, Айзон!
   И Фелл вдруг так широко раскрыл глаза, словно хотел  совсем  выдавить
их из орбит, и принялся смотреть на Айзона пристально-пристально. Гипно-
тизировал. Айзон почти сразу схватился за голову и уже  через  несколько
секунд взмолился:
   - Не надо! Что ты делаешь?
   - Что я делаю? Приближаю экран. Кстати, совсем чуть-чуть. Могу  приб-
лизить сильнее. Попробуем еще раз?
   - Нет, - выдохнул совсем обессиленный Айзон.
   Не очень-то верилось Язону, что Фелл силою мысли действительно  приб-
лижает к поверхности планеты  пресловутый  электромагнитный  (или  какой
там?) экран. Обладая повышенной чувствительностью к  эмоциям,  мысленным
приказам, прочим пси-излучениям, Язон должен был хоть что-то  ощутить  в
момент этого изуверского гипноза. А он абсолютно  не  улавливал  никаких
импульсов мозга - ни отца, ни его мучителя. Значит, это чистая физика  и
физиология. Скорее всего в  голову  Айзона  вживлено  какое-нибудь  уст-
ройство, а Фелл, вращая выпученными глазами, только тень на плетень  на-
водит, отвлекает зрителей, как профессиональный  фокусник,  сам  же  тем
временем рукой или ногой, а то и зубами какую-нибудь  потайную  кнопочку
жмет...
   Язон решительно оборвал поток собственных  мыслей.  Не  это  главное.
Главное - в другом: изменилась расстановка сил. С точностью до наоборот.
Как в смертельной драке. Только что ты держал пистолет, уткнув его в ви-
сок неприятелю, но враг провел лихой, непонятный, дерзкий  финт,  и  вот
уже твой пистолет смотрит тебе же в  лоб.  Но  самое  удивительное,  что
здесь стрелять-то никто и не хочет. Обе стороны просто  намерены  дикто-
вать условия. И сейчас - спору нет, даже М