оги, подпер подбородок кулаком и задумался.
   Итак, его похитили  инопланетяне...  Высокоразвитый  народ,  проникший  в
тайны тяготения и звездных перелетов... Странные твари, которые дышат спиной
и разговаривают носом или тем, что у них вместо носа... Похитили! И  что  же
дальше?

Интерлюдия. Пирр, остров в восточном океане

   Огромный  человек,  лежавший  у  подножия  валуна,  рядом   со   штабелем
металлических ящиков, пошевелился и протяжно застонал.  Веки  его  дрогнули,
глаза раскрылись; они смотрели в  небо,  на  россыпь  ярких  звезд  и  луны,
мелькающие в облаках, но взгляд оставался бессмысленным, словно  человек  не
понимал, где очутился, почему и для чего. В тусклом  свете,  изливавшемся  с
небес, лицо его было похоже на каменную маску: плоскогорья лба и щек, хребты
надбровных выступов  над  кратерами  глазниц,  каньон  полуоткрытого  рта  и
задранный вверх утес-подбородок. Дыхание со свистом вырывалось из его груди.
   Внезапно он прищурился, подтянул ноги  и  вскочил,  но  тут  же,  бормоча
проклятия, оперся о скалу - его  пошатывало.  Затем  голова  на  мощной  шее
повернулась точно боевая башня крейсера, зрачки-стволы уставились в темноту,
и хриплый рык перекрыл шелест волн, набегавших на берег.
   - Какого дьявола!
   Он вскинул руку, грохнули выстрелы, пули  защелкали  по  камням,  выбивая
мелкую крошку и искры. Человек стрелял, и от секунды  к  секунде  его  черты
теряли сходство с гранитным изваянием; казалось,  знакомый  грохот  и  треск
вернули ему жизнь, и каждое нажатие курка вливает  в  его  мышцы  энергию  и
силу. Уже не шатаясь, он отодвинулся  от  валуна,  расправил  плечи,  ощупал
пальцами левой руки патронташ.  Стая  пуль  еще  жужжала  и  посвистывала  в
воздухе,  когда  он  с  привычной  сноровкой  перезарядил  оружие  и  замер,
вслушиваясь в темноту.
   - Кто здесь? Что за поганая тварь? Вылезай!
   Рокот валов в прибрежных камнях был ему  ответом.  Остров,  затерянный  в
океане,  молчал;  безмолвствовали  рваные  черные  глыбы  и  темная  вода  в
центральном кратере, не доносилось ни шепота, ни звука с  ночных  небес,  от
звезд и облаков, и даже шелестевший над скалами ветер стих, будто испуганный
громом выстрелов.
   Не опуская пистолета, человек поднес пальцы ко лбу, потер висок. Лицо его
напряглось, он что-то вспоминал с мучительным усилием.
   - Это Пирр... Пирр... Я - Керк... и я - на острове... - Брови его сошлись
у переносицы.  -  Зачем  я  здесь?  -  С  минуту  он  размышлял,  осматривая
контейнеры с приборами,  водой  и  пищевым  рационом,  каменную  стену,  что
окружала площадку у  валуна,  и  бесшумно  вращавшуюся  антенну  сторожевого
локатора. Потом стукнул кулаком о ладонь:
   - Остров, дьявол  меня  добери!  Остров!  Я  здесь  один?  Нет?  Не  могу
вспомнить... Почему?
   Он склонил голову и снова огляделся, напоминая повадкой гигантского  пса,
забывшего, где спрятаны с вечера кости. Вид пустого пространства  у  штабеля
ящиков заставил его поморщиться, но тут  же  его  лицо  прояснилось;  согнув
руку, он послал пистолет  в  кобуру,  затем  усмехнулся,  расставил  рупором
широкие ладони и гаркнул:
   - Язон! Где ты, Язон динАльт?
   Тишина. Слышен лишь шелест волн да робкий посвист ветра.
   - Прячешься? Опять твои проклятые шуточки,  инопланетник?  Ну,  так  я  с
тобою шутить не намерен!
   Голос ветра окреп; теперь в нем чудилась насмешка.
   - Будет лучше, если ты выйдешь, - с угрозой произнес человек. -  Вылезай!
Найду - переломаю ребра!
   Ветер свистнул, будто издеваясь.
   - Ну, погоди! Погоди!
   Человек раздраженно сплюнул, включил фонарь, перелез через каменную стену
и направился к берегу. Движения его были стремительными и  плавными,  как  у
вышедшего на охоту тигра.
   Спустя час он вернулся, с мрачным видом распаковал  передатчик,  настроил
его и ткнул пальцем в клавишу вызова.
   - Город? Кто на дежурстве? Ты, Кламси?  Вызови  мне  Бруччо,  парень,  да
побыстрей! Так быстро, чтоб твоя задница не поспевала за ногами! Еще разбуди
пилота скиммера. Скажи ему: мне нужны шесть человек и поисковые датчики. Ну,
еще два огнемета... так, на всякий случай...

Глава 3

...Рассказывают, что случилось это так:
   Язон ловил рыбу на острове в  одном  из  океанов  Пирра,  и  в  этот  миг
спустился с неба огромный корабль, и раздались его  люки,  и  вышли  из  них
Творители в серых одеждах,  и  увидели  они  перед  собой  мужа  сильного  и
славного,  грозного  видом  и  быстрого  умом.  И,   испытав   его   многими
испытаниями, проверив многими загадками, они восхитились, и поклонились ему,
и  пригласили  на  свой  корабль,  оказав  великий  почет  и  накормив   его
превосходными яствами...
   Барни Хендриксон "Мифы и легенды о Язоне динАльте",
   Северо-Западный галактический центр.

   Галактическая спираль была огромна - миллиарды светил и миллиарды планет,
а среди них - миллионы миров, вполне подходящих  для  человека.  С  водой  и
кислородной атмосферой, с материками и океанами,  хаосом  горных  хребтов  и
неохватным  простором  пустынь,  с  сокровищами  недр  и  тайным  богатством
морского дна. Одни из них породили жизнь, другие - нет;  где-то  лишь  ветры
вздымали пыль над мертвыми скалами, носились над морем и гнали караваны туч,
а где-то, в лесах и степях, среди невиданных деревьев, трав и мхов,  паслись
невероятные животные, то крошечные,  то  гигантские,  искал  добычу  хищник,
струились ручейками змеи, а в вышине парили птицы - или те создания, которых
в этом мире можно было счесть за птиц. Странные чудища, похожие то на медуз,
то на исчезнувших в прошлом Земли плезиозавров, то на осьминогов или морских
звезд,  выползали  на  прибрежные  камни  и  грелись   под   лучами   солнц,
тускло-красных или блистающих  золотом;  бабочки  дивной  красоты  играли  в
воздушных потоках, перемещаясь с ветром на тысячи миль, чтобы  опылить  луга
заморских континентов; огромные черви сверлили в земле бесчисленные тоннели,
пожирая перегной  и  насекомых;  хищные  рыбы  и  черепахи  в  бронированных
панцирях бились в вечной тьме глубин, терзая плоть в  поисках  пищи.  Жизнь,
цветущую в мирах Галактики, можно  было  назвать  безжалостной  и  жестокой,
буйной и дикой, восхитительной или устрашающей, но уж во  всяком  случае  не
скупой; там, где она появлялась, фонтаны ее били с неиссякаемой щедростью. И
порождали они столько странных форм и удивительных тварей, что для  создания
их не хватило бы всех божеств, придуманных на Земле во  все  времена  и  все
эпохи.
   Разум, правда, был в дефиците. Его искали - то  с  надеждой,  рассчитывая
встретить мудрых старших братьев, то с опаской, ибо братья могли  обернуться
соперниками или того  хуже  -  беспощадными  завоевателями.  Но  чем  дольше
искали, тем яснее становилось, что в этой Галактике нет у людей ни  братьев,
ни конкурентов,  ни  врагов,  ни  божественных  покровителей.  Эта  проблема
обсуждалась  на  протяжении  веков  философами  и  теологами,  биологами   и
математиками, астрофизиками  и  экологами,  тогда  как  политики  облегченно
вздыхали - им хватало забот и с тысячами человеческих миров.
   Но  тайна  отсутствия  иного  разума  будоражила   воображение.   Теологи
относились к этому факту как к признаку  избранности  Земли  и,  разумеется,
земного человечества,  биологам  и  математикам  казалось,  что  вероятность
разумной жизни гораздо меньше, чем жизни вообще, а  астрофизики  напоминали,
что множество планет и звездных систем еще не исследованы, а  значит,  можно
ожидать любых сюрпризов. Но для мыслителей иного ранга - тех, кого  называют
гениальными провидцами, - вопрос был ясен  и  обсуждению  не  подлежал.  Эта
Галактика слишком молода, говорили они,  и  люди  просто  оказались  старшей
расой, самой первой, кому всемогущим случаем, игрой стихий  и  обстоятельств
даровано бремя самосознания. Подождите немного, пару миллиардов  лет,  и  вы
увидите костры потомков чудищ с Альтаира или амеб с Цирцеи  -  а  может,  не
костры, а звездолеты и энергостанции. Увидите! Если, конечно, мы  доживем...
И если мы дадим им выжить...
   Впрочем,  проблемы  столь  отдаленного  грядущего   Язона   динАльта   не
волновали. Гениям он доверял, и потому наличие в Галактике  одной  и  только
одной породы разумных существ являлось для него аксиомой. Во всяком  случае,
так было в прошлом, до и после Великого Распада, и ситуация не изменится еще
два миллиарда лет; лишь люди будут кружить по  этому  звездному  архипелагу,
селиться  на  его  островах,  взламывать  недра  планет,  вспахивать  землю,
воевать, строить и разрушать города и империи. Здесь - Галактика людей!
   Но откуда тогда взялись спиногрызы?
   Он размышлял об  этом,  сидя  на  полу  около  своей  загадочной  параши,
уставясь на столь же загадочный агрегат, производивший голубоватые таблетки.
Несложное дело - сложить два и два, чтоб догадаться, где родина  пришельцев.
Эти  таинственные  приборы,  а  также  гравитационный  лифт,   компьютер   и
космический корабль - Язон  не  сомневался,  что  находится  на  корабле,  -
словом, все это говорило о высочайшей технологии. Как и факт его  похищения,
свершившегося с поразительной легкостью и невзирая на  охранное  устройство.
Заснул на острове, очнулся здесь... Такое под силу лишь существам, чья  мощь
не уступает человеческой! Соперникам, конкурентам!  Древней  расе  из  чужой
галактики, явившейся внезапно в мир людей... И что теперь будет? Судя по  их
повадкам, не банкет в честь  долгожданных  братьев  по  разуму...  Скорее  -
война! Бесконечная кровопролитная бойня  в  межзвездном  пространстве  и  на
поверхности планет! Намного страшней, чем в эру Великого Распада!
   Язон содрогнулся, чувствуя, как холодеет в животе и на  висках  выступает
испарина,  но  постарался  успокоиться;  жизнь  научила  его  относиться   с
недоверием к суждениям, основанным на эмоциях. Как  бы  то  ни  было,  он  -
здесь, и постарается все сделать,  чтоб  исключить  кровопролитие!  Выведать
слабости соперника, переиграть, обмануть, запугать... Возможно, сама  судьба
привела спиногрызов к Пирру... А Пирр - это вам не Кассилия, не  Дархан,  не
союз миров Полярной Зоны и  не  Поргорсторсаанд!  Пирр  -  это  Пирр!  Самая
страшная, неукротимая планета Галактики, рождающая неукротимых людей...
   Смутный план уже маячил в его голове, однако Язон решил, что полировка  и
подгонка деталей откладываются; слишком немногое ему известно, а  потому  не
стоит строить гипотез на песке. Он поднялся, подошел к устройству, висевшему
над полкой, и начал разглядывать его. Этот агрегат был  довольно  велик,  не
меньше метра высотой и шириной, и как бы заглублен в стену; внизу - обширная
полость, а над ней - двенадцать отверстий  в  ряд,  озаренных  разноцветными
огнями. Интересно, в какое из них леди Патриция сунула палец.
   - Это - для есть, - пробормотал Язон и ткнул в крайнюю дырку с фиолетовым
огоньком. Палец что-то кольнуло, он надавил сильнее,  и  о  донышко  полости
стукнула таблетка, тоже фиолетовая. С  минуту  Язон  разглядывал  ее,  потом
сунул в рот, разжевал и с отвращением выплюнул.
   Господь всемогущий, ну и кислятина! Надо же, пища для хадрати! На  этакой
пище он заработает язву желудка!
   Ему хотелось есть, однако были вопросы поважнее.
   - Я хочу узнать о моем спутнике, - произнес Язон, обращаясь к  мерцающему
потолку. - О том, кто был со мной на острове. Он здесь или вы его убили?
   Голос над головой прохрипел:
   - Спутник остаться на остров. Без ущерба. Здесь не нужен. Что еще?
   Облегченно вздохнув, Язон сообщил:
   - Я голоден. Мне нужно поесть, а дрянь из этого чертова ящика для меня не
подходит!
   - Подходит, - отозвался компьютер. - Обмен веществ в твой  организм  быть
исследован. Метаболизм и биохимия - обычный для  кислородный  жизнь.  Состав
пищи: белки, жиры, углеводы, микроэлементы и стимулирующий вещества в  малых
дозах. Все, как у ругов и большинства хадрати. Ешь!
   Язон изобразил крайнюю степень отвращения.
   - Это невкусно!
   - Неизвестное понятие.
   Компьютер  с  многозначительным   лязгом   отключился.   Огоньки,   будто
посмеиваясь, мерцали  радужными  цветами:  фиолетовый,  темно-синий,  просто
синий, голубой, и так - до алого и багрового... Язон сунул палец в четвертое
отверстие, и аппарат наградил его голубоватой таблеткой -  точно  такой  же,
какую выдал Патриции.
   Эта пилюля была безвкусной,  похожей  на  смесь  опилок  с  размельченной
бумагой, и Язон проглотил ее без отвращения. Не бифштекс в "Старом  Пью"  на
Дионисе,   но    все-таки...    Очень    напоминает    стандартный    рацион
пиррян-жестянщиков, тех, что из города... для них тоже  понятия  "вкусно"  и
"невкусно" неизвестны.
   Он собирался продолжить свои эксперименты, но тут  стена  напротив  полки
разошлась, и в помещение впорхнул мохнатый шарик. Не очень  большой,  пониже
колена, но чрезвычайно энергичный; подпрыгнув пару раз,  он  приземлился  на
крышке контейнера и  выдвинул  темное  око  на  гибком,  длиной  сантиметров
тридцать, стебельке. Его конечности,  похоже,  четыре,  прятались  в  густой
меховой шубке, редевшей только у основания стебля; там Язон разглядел  некий
намек на рот и колыхавшуюся над ним гибкую мембрану.
   Опустившись на колени, он  уставился  на  странное  создание.  Оно  с  не
меньшим интересом взирало на Язона. Глаз его был огромным, без зрачка, вдвое
больше человеческого.
   Наконец пришелец подпрыгнул и пропищал:
   - Пожелать ли, чтобы твой глаз, не замутив печаль,  есть/быть  большой  и
круглый.
   - Это вопрос или утверждение? - поинтересовался Язон.
   - Это, дон, сеньор, сэр, сударь, есть/быть оборот вежливости, -  сообщило
мохнатое существо.
   - Сэра хватит. Кто ты такой?
   - Мрин, для оказания услуг контакта. Ты, почтенный  сэр,  говорить,  я  и
Память слушать. - Тонкая лапка вытянулась вверх; видимо, мрин  имел  в  виду
компьютер. - Мы слушать и говорить все лучше и лучше, потом учить ругов язык
твой расы хадрати.
   "Оч-чень интересно! - решил Язон. - Кажется, у меня нашелся собеседник".
   - Меня зовут Язон. Как твое имя, малыш?
   Шарик  снова  подпрыгнул,  затем  начал  перебирать   хрупкими   ножками,
пританцовывая на месте.
   - Сложное, трудное, тебе не вымолвить. Ты звать мрин, просто мрин, всегда
мрин. Я есть/быть единственный мрин на этот корабль.  Ты  понимать  корабль?
Корыто, посудина, лоханка для странствовать среди звезд. Ты удивляться?
   - Нет. Мой не из каменного  века,  -  с  усмешкой  заметил  Язон.  -  Мой
понимать корабль, а еще понимать, что у всех владеющих разумом  должно  быть
имя. - Он на секунду призадумался и предложил:
   - Я назову тебя Непоседой. Годится?
   Меховой мячик издал восхищенный писк.
   - Высокий честь, сэр, дон, сударь! Давая имя, становиться близкий, как...
арргх!.. как это на ваш  наречий?..  да,  друг!  Еще  ближе  -  дядя,  папа,
дедушка!
   Он приподнялся  на  нижних  конечностях,  подпрыгивая  и  приплясывая  от
восторга. Искренность чувств Непоседы не вызывала  сомнений  -  Язон  ощущал
исходившие от него волны  доброжелательности  и  приязни.  Может  быть,  это
создание тоже было телепатом?
   Отложив этот вопрос на потом, он вымолвил:
   - Рад, что доставил тебе удовольствие,  сынок.  А  теперь  скажи-ка,  кто
такие руги?
   - Дети Великой Пустоты, мой сэр с два большой  великолепный  глаза.  Руги
лететь в этот галактика и обитая здесь  потом  навеки.  Странствовать  здесь
среди звезд, делать керр'вадак и брать у хадрати... как это?.. дань,  налог,
контрибуция!
   - Не на тех хадрати наткнулись, - помрачнев, буркнул Язон.
   - Что поделать! Руги есть/быть руги, мы есть/быть хадрати. Руги приказать
- мы служить.
   - Выходит, я - хадрати и ты - хадрати?
   - Да, так есть, мой драгоценный сэр.
   Язон внимательно  осмотрел  пушистый  шарик  с  колыхавшимся  на  вершине
глазным щупальцем.
   - Но мы не очень-то похожи друг на друга, верно?
   - В прежний галактика было много разный хадрати, -  сообщил  Непоседа.  -
Много разный народ, раса, племя. Хадрати не  есть/быть  народ,  а  есть/быть
статус. Позиция в галактический общество, элемент иерархии. Ты понимать?
   Язон помрачнел еще больше.
   - Понимать, еще как  понимать!  И  что  же,  у  ругов  только  один  этот
корабль?
   - Нет. Этот первый в ваш галактика для... -  Совсем  человеческим  жестом
Непоседа поскреб мех под ротовым отверстием, задумался и пискнул:
   - Для рекогносцировка, вот! Другие корабли - много, много! - идут  в  ваш
галактика. Корабли и Рой.
   - Рой?
   - Да, сэр, дающий имя. Рой, стадо, стая, толпа. Но  Рой  -  лучше  всего.
Самый близкий из понятий.
   - Это корабль, только большой?
   - Отчасти. Правильней выражаться, сооружение.  Конструкция!  Руги  в  ней
обитать.
   - А скажи-ка мне, приятель...
   Сотни вопросов вертелись у Язона в голове,  но  он  вдруг  резко  оборвал
фразу и с подозрением уставился на  Непоседу.  Странно!  Ментальное  чувство
подсказывало,  что  собеседник  не  лжет  и  не  пугает,  скорее   -   полон
доброжелательности. Даже почтения, дьявол его побери!
   - Ты почему мне это выкладываешь, дружок? - с расстановкой произнес Язон.
- Это ведь информация секретная - и про корабль, и про Рой, и про  намерения
ругов. Или я что-то понял не так?
   - Так, - успокоил его собеседник. - Нет  секрета,  досточтимый  сэр.  Все
хадрати должен знать о ругах. Знать, бояться,  не  оказывать  сопротивлений.
Сопротивлений - нехорошо! Солнце взрываться, планета гореть, хадрати гибнуть
- убыток!
   Язон почувствовал, как струйки холодного пота  ползут  по  спине.  Святая
Мария  Альтаирская  и  все  ее  угодники!  Взорвать  звезду!  Неужели  такое
возможно?
   - Ты не преувеличиваешь? - поинтересовался он. - Это правда?
   - Правда всегда есть/быть правда. Истина! Руг,  хадрати  всегда  говорить
правда.
   - Не всегда. Можно сказать такое, что не является истиной. Например,  что
мое имя не Язон, а Виндино Румпельштицхен, диктатор Поргорсторсаанда.
   Присев на хрупких ножках,  Непоседа  издал  странный  звук,  напоминавший
икоту, и втянул до половины стебель с глазом. Кажется, он был ошарашен, и  у
Язона мелькнула мысль, что концепция лжи, то  есть  сознательного  искажения
информации, повергла его собеседника в ужас.
   - Но ты ведь сэр Язон! - пискнул пушистый шарик. - Ты так  сказать!  Если
говорить иначе, то...
   Вверху что-то лязгнуло, и Язон, вскинув  взгляд,  увидел  полыхнувшие  на
потолочном куполе огни. Проклятье!  Как  он  мог  позабыть,  что  их  беседа
записывается компьютером?
   -  Информацию  принять  к  сведению!  -  проскрежетал  над  его   головой
металлический  голос.  Непоседа  испуганно   вздрогнул   и   сжался,   вдвое
уменьшившись в объеме.
   - Нельзя искажать истина, - пробормотал он, вибрируя от  страха.  -  Тех,
кто искажать, допрашивать ку'рири... очень, очень  плохо!  Плохо,  нехорошо,
мучительно, мой неосторожный друг!
   - Этот ку'рири делает больно? - спросил Язон. - И ты в нем побывал?
   -  Нет!  Я  только  видящий...  видящий  других  хадрати,  толкующий   их
говорение... В ку'рири они сказать истина, но поздно! Шерсть  с  них  лететь
клочьями!
   "Устройство для пыток?.. или детектор лжи?.." - с холодной злобой подумал
Язон и прикоснулся к волосам.
   - Как видишь, шерсти у меня немного, и не хотелось бы ее потерять. Ты это
серьезно про шерсть?
   - Это...  это  есть/быть  идиома,  -  пискнул  Непоседа  и,  стремительно
перебирая ножками, покатился к открывшемуся в стене проходу.
   Язон вытянул руку, словно собираясь поймать пушистый  шарик,  но  тут  же
отдернул ее, поднялся и, разминая ноги, начал  мерить  камеру  неторопливыми
шагами. Идиома, вертелось у него в голове, идиома...  словосочетание,  смысл
которого не совпадает со смыслом составляющих слов... Что же в таком  случае
истина? Эти слова или все выражение в целом?.. Хорошую мысль подал Непоседа!
Если ее развить и доработать,  может  получиться  толк!  Если  вспомнить  об
эвфе