умрешь! И не кричи, иначе первое же твое  слово  будет
для тебя и последним, понял?
   - Да, - пролепетал дрожащий лекарь. Ноги у него стали как ватные,  но  он
боялся пошевелиться, понимая, что это смертельно опасно.
   - Кто ты такой? - спросил неизвестный  голосом,  не  предвещающим  ничего
хорошего.
   - Б... Бензиорн, лекарь.., э-э.., то есть бывший лекарь.
   - Кто-кто?
   - Я не желаю вам зла. Я не враг, можете убедиться сами. Отпустите меня, и
я уйду не оглядываясь. Пожалуйста, уважаемый господин! -  Бензиорн  все  еще
бормотал  что-то  невразумительное,  но  тут  в  нем  неожиданно  проснулась
гордость. Неужели он так опустился? Но, с  другой  стороны,  что  еще  можно
делать, когда на карту поставлена твоя жизнь? С тех пор как он лишился  жены
и детей, Бензиорн не раз уверял себя,  что  совершенно  не  дорожит  свое  и
жизнью, но сейчас, к собственному удивлению,  он  понял,  что  это  не  так.
Оказалось, его жизнь очень дорога ему.
   - Бензиорн? - задумчиво переспросил незнакомец. - Боги свидетели, это имя
мне почему-то знакомо. Постой-ка - а не ты ли помогал моей жене  при  родах,
когда целительница из Академии отказалась прийти?
   Услышав эти слова, лекарь облился холодным потом. Единственный смертный в
городе мог рассчитывать на помощь Мериэль, и Бензиорн хорошо знал, кто  этот
смертный. У него мелькнула шальная мыслишка соврать,  но  сразу  же  ушла  в
небытие, как ушла тогда жена этого купца.
   - По крайней мере я спас ребенка, - прошептал он. - Я  бы  спас  и  мать,
будь это возможно...
   - Будь ты проклят!
   Рука купца, державшая меч, задрожала, и на горле  у  Бензиорна  появилась
царапина.
   - Папа! - неожиданно вмешалась девушка. -  Папа,  прошу  тебя,  не  надо!
Дульсина говорила мне, что лекарь сделал все возможное. Он не  виноват,  что
Мериэль отказалась помочь. В любом случае,  маму  этим  не  вернешь.  И  как
можно, после того что испытали мы сами, проклинать его  за  поступки  магов?
Если кто и виноват в смерти мамы, так это волшебница  Мериэль,  но  она  уже
умерла...
   - Умерла?
   Бензиорн почувствовал, что купец убрал меч, и, обессиленный,  прислонился
к бочке. От страха он был слишком слаб, чтобы думать о бегстве.
   - У меня не было случая сказать об этом раньше, - ответила  тем  временем
девушка, - но в Академии такие вещи узнают сразу...
   Ваннор поражение уставился на нее.
   - Но ведь Паррик и Элевин были вместе с ней! - воскликнул он.  -  Что  же
случилось с ними? О боги, живы ли они?
   И тут в дверях сукновальни возник  человек  с  горящим  факелом  в  руке.
Бензиорн впервые разглядел лица тех, кто напал на него, и сам себе удивился:
как он мог до такой степени испугаться этих оборванцев?
   - Тарнал! - вскричала изумленная девушка. - Хвала богам, это ты!
   К радости и удивлению Бензиорна, она прильнула к молодому контрабандисту,
и одного взгляда на его лицо было достаточно,  чтобы  понять:  он  абсолютно
ничего не имеет против этого.

Глава 17

ЯСНОВИДЕНИЕ

   Проснулась Ориэлла, как и заснула - с Вульфом на руках.  Невыспавшаяся  и
усталая, она прежде всего успокоила скулящего волчонка,  а  затем  удивленно
огляделась. Стены были грубее, чем в крепости, а темнота  -  гуще.  Какая-то
пещера, что ли? О боги, куда же она попала?  Увидев  спящего  рядом  Анвара,
Ориэлла слегка успокоилась и снова полезла было под теплые шкуры, как  вдруг
ужасное воспоминание больно кольнуло волшебницу.
   Боан погиб! Еще один товарищ сгинул в бессмысленной борьбе.  А  ведь  она
обещала помочь ему, избавить от немоты, но так и не нашла времени  выполнить
свое обещание... Теперь Ориэлла ясно вспомнила, как у костра в пещере, после
бегства из  крепости,  Шиа,  до  глубины  души  потрясенная  гибелью  Боана,
рассказала, что  перед  тем,  как  сорваться  в  пропасть,  евнух  явственно
произнес: "Шиа, мой друг".
   Ориэлла закрыла глаза, чтобы не заплакать. Они с Шиа обе любили Боана, но
пантера сделала все, чтобы спасти его, а она,  Ориэлла,  послала  евнуха  на
верную смерть.
   - Нет, это не так. Ты тоже пыталась спасти  его.  -  Хотя  сказавший  это
воспринял мысли волшебницы, сам он говорил вслух. Ориэлла повернула голову и
увидела Эфировидца, сидящего у костра скрестив ноги. Казалось,  он  постарел
за одну ночь - таким изможденным было его лицо. "Пожалуй, я и  сама  выгляжу
не лучше", - подумала Ориэлла и, положив Вульфа на шкуры  рядом  с  Анваром,
решительно  встала.  Голова  у  нее  раскалывалась,  все   тело   ныло,   но
залеживаться в постели не было времени: предстояло сделать еще  очень  много
дел. Ориэлла уселась у огня, и Чайм протянул ей кружку с  душистым  травяным
настоем.
   - Наверное, ты прав, - сказала она со вздохом, - но  все  же  я  чувствую
себя виноватой. Мы ведь даже не смогли похоронить его...
   Чайм ласково коснулся ее руки.
   - Если кто и виноват в гибели твоего друга, так это вероломные ксандимцы.
Они почему-то совсем не доверяют мне... Если бы они хоть немного  подождали,
вопрос о преемнике Паррика так или иначе решился бы. Впрочем, может быть,  в
этом есть и моя вина. Если бы я в  свое  время  добился  уважения,  которого
заслуживал как Эфировидец... - Он покачал головой. - Но как бы то  ни  было,
Боан все же похоронен. Я попросил об этом Басилевса.
   "А я завалил камнями тело твоего товарища. Утешься, чародейка,  никто  не
потревожит его прах".
   Ориэлла вздрогнула.
   "Басилевс? Как же ты можешь беседовать с нами в этих местах?"
   Молдан со смехом ответил:
   "Ведь вы спите у подножия башенки Эфировидца, не так ли? А вся эта гора -
мое тело, и Палата Ветров выросла из моих костей".
   "Тогда почему же  ты  не  спас  Боана?"  -  Ориэлла  не  скрывала  своего
недовольства, да от Молдана его и не скроешь.
   "Может, я и спас бы его, чародейка, - резко ответил Басилевс, -  если  бы
занимался им, а не вами. Но ты со своим возлюбленным и ваши друзья тоже были
в опасности. Мои возможности, знаешь ли, не беспредельны".
   "Прости. Конечно, я понимаю. Но так тяжело терять друзей!"
   "Ты думаешь, мне это неизвестно?"
   Ориэлла вспомнила о судьбе безумного Молдана, заточенного под  Академией,
вспомнила изувеченный Стальной Коготь и то, как погибла Молдан Аэриллии. Да,
Басилевс тоже пережил немало потерь. Но сейчас  речь  шла  о  жизнях  друзей
Ориэллы - и о ее собственной.
   - Как обстоят дела? - требовательно спросила она у Эфировидца.
   Чайм пожал плечами.
   - Сейчас часа два пополудни. Ксандимцы  стоят  лагерем  у  входа  в  нашу
долину. Хану наблюдает за ними. Как я и предполагал, они побоялись зайти  за
священные камни и теперь ждут  завтрашнего  утра,  когда  кто-нибудь  сможет
бросить Вождю вызов, чтобы определить нового Хозяина Стад.
   Ориэлла вздохнула.
   - Пожалуй, надо бы все-таки поговорить с Шианнатом. Мы ведь строив  такие
грандиозные планы, а его даже ни разу не спросили, хочет ли он участвовать в
этом деле.
   - А как же с ясновидением? - нерешительно спросил Чайм.
   - С чем? - нахмурилась Ориэлла.
   - Помнишь на другой день после того, как похитили твоего ребенка,  у  нас
был разговор, и я обещал тебе...
   - Ax да, конечно!
   Бурные события  двух  последних  дней  заставили  волшебницу  забыть  тот
разговор. А ведь Чайм обещал ей с  помощью  ветров  попробовать  увидеть  то
место, где спрятан Пламенеющий Меч...
   - Это надо сделать до того,  как  начнется  поединок  за  власть  Хозяина
Табунов, - сказал Эфировидец.  -  Кто  знает,  чем  закончится  эта  ночь  и
завтрашний день? Если победит Фалихас, то жить мне останется недолго.
   - Сначала ему придется иметь  дело  со  мной  и  с  Анваром!  -  рявкнула
волшебница. - И все же ты, видимо, прав. Нам  следует  поспешить.  Для  меня
чрезвычайно важно узнать, где спрятан Меч. Мы и так уже слишком долго торчим
на юге, и одни боги знают, что затевает сейчас в Нексисе Миафан.  -  Ориэлла
помрачнела,  но  усилием  воли  заставила  себя  улыбнуться  Эфировидцу.   -
Благодарю тебя, Чайм, за все. Не представляю себе, как бы нам вообще удалось
выжить без тебя.
   Однако и кроме Чайма было кого благодарить. Волшебница не забыла и о двух
верных крылатых воинах, которые вытащили их из башни. Она спросила о  них  у
Басилевса, и тот сказал, что сейчас они крепко спят в нише на скале. Ориэлла
еще раз осмотрела пещеру. Похоже, все ее  спутники  добрались  благополучно.
Все, кроме Боана, нашли убежище в пещере Эфировидца. Шиа дремала на  полу  у
каменного ложа, которое Ориэлла делила с Анваром. Неподалеку  от  нее  спали
приемные родители Вульфа. Шианнат тоже еще не проснулся, а Язур с  Искальдой
прикидывали, как можно накормить всех теми скудными  запасами  еды,  которые
были в пещере. Сангра лежала, завернувшись в  шкуры,  на  соседнем  каменном
ложе... Ориэлла нахмурилась. А где же Паррик?
   - Паррик куда-то вышел, - ответил на ее мысли Чайм. - По-моему, он до сих
пор сердится, что ты вчера отказалась уходить без Анвара.
   - Что за чушь! - воскликнула Ориэлла и пошла искать Паррика.
   Она  обнаружила  начальника  кавалерии  недалеко  от  скалы,  похожей  на
остроконечную башню. Он  любовался  водопадом,  низвергающимся  в  небольшое
озеро, из которого вытекала речка, убегающая в долину. Паррик хмуро поглядел
на Ориэллу.
   - Что случилось? - спросила она, усаживаясь  рядом.  Начальник  кавалерии
отвел взгляд.
   - Форрал был моим другом, - сердито сказал он. - А у тебя, я вижу, нет ни
малейшего уважения к его памяти, раз ты так скоро занялась другим. Неужели у
тебя не хватило  совести  выждать  хотя  бы  какой-нибудь  более  или  менее
приличный срок?
   - Чего выжидать? - резко спросила Ориэлла, ощущая растущее раздражение. -
Сейчас такое время, что никто не знает, что с ним будет  завтра!  И  во  имя
всего святого, что значит "приличный срок"? Знаешь ли ты,  что  я  пережила,
когда потеряла Форрала? Разве не понимаешь, какое это было  для  меня  горе?
Сам Форрал еще очень давно предупреждал меня, что я так или  иначе  переживу
его, хотя я и думать не могла, что это случится так скоро! Он  взял  с  меня
обещание найти себе кого-то другого и постараться быть с ним  счастливой.  Я
долго не хотела отвечать на любовь Анвара, - сказала она тихо. - Но в  конце
концов должна была признать, что тоже люблю его.
   Волшебница бросила на собеседника гневный взгляд.
   - Паррик, мы с тобой старые друзья, и если ты не в состоянии понять меня,
то это не моя вина. Я не забыла и никогда не забуду Форрала, но, если наши с
тобой понятия о "сроках" не совпадают, что я могу поделать? Прости,  но  моя
жизнь принадлежит только мне, и это касается только нас с Анваром...
   - А если бы ты действительно беспокоился об Ориэлле, то радовался  бы  за
нее, старый дурень!
   Ориэлла резко обернулась, а Паррик  вскочил  как  ужаленный.  Позади  них
стоял Анвар.
   - Насколько мне известно, ты самый давний из оставшихся  в  живых  друзей
Ориэллы, - тихо начал маг, - и что бы ты  ни  думал  обо  мне,  пришла  пора
доказать свою дружбу.
   - А ты не вмешивайся! - взревел Паррик. - Это не твое дело!
   - Не правда, - возразил Анвар, продолжая в упор  смотреть  на  начальника
кавалерии. - Счастье Ориэллы - это и мое дело, и чем скорее ты это  поймешь,
тем лучше будет для всех нас.
   Напряжение достигло предела. Паррик взорвался.
   - Я не потерплю поучений от бывшего прислужника магов. Убирайся с дороги!
- Он грубо оттолкнул Анвара.
   Анвар схватил Паррика за руку: глаза мага вспыхнули от гнева.
   - Нет уж, лучше ты прими мой совет, совет  настоящего  мага,  которого  к
тому же любит Ориэлла!
   Паррик вырвал свою руку и схватился за рукоять меча.
   - Да прекратите же вы оба! - Ориэлла  вклинилась  между  ними  и  холодно
посмотрела на начальника конницы. - Стыдись, Паррик, - продолжала она  тихо,
но твердо. - Что бы сказал Форрал,  увидев,  как  вы  грызетесь?  -  Ориэлла
протянула к нему руки, и выражение ее лица смягчилось. - Паррик, первыми,  с
кем я подружилась в Нексисе, были ты и Мара. Ты воин и  знаешь,  что  значит
терять в бою товарищей, но  ты  знаешь  также,  что  жизнь  продолжается.  -
Волшебница глубоко вздохнула. - Если ты действительно  беспокоишься  за  мою
судьбу, Паррик, то должен благодарить, а не проклинать Анвара. Не будь  его,
я была бы уже мертва. Он не только не раз спасал меня от верной  гибели,  он
просто заставил меня жить - еще с того случая, когда мы плыли по реке, и  он
не позволил мне попасть в водоворот. Паррик выпустил рукоять меча.
   - Ты хотела утопиться?! - Гнев в его голосе смешался с изумлением. -  Это
правда? Анвар пожал плечами.
   - Во всяком случае, пыталась это сделать. И честно говоря, не в последний
раз. - Он виновато посмотрел на свою любимую, но Ориэлла лишь кивнула в знак
согласия.
   - Причем я сама далеко не всегда осознавала безумность своего  поведения,
- добавила волшебница, - но Анвар был очень терпелив. Он понимал меня лучше,
чем я сама.
   Паррик переводил взгляд с Ориэллы на Анвара и  молчал,  но  волшебница  с
радостью заметила, что гнев его начал остывать. Потом он вздохнул и сам взял
Ориэллу за руки.
   - Увы, дорогая, я не знал, что  тебе  было  так  тяжело.  Сможешь  ли  ты
когда-нибудь простить старого осла?
   - О, Паррик, ты клевещешь на себя, - хихикнула Ориэлла,  обнимая  его.  -
Тебя никак нельзя назвать старым. Начальник кавалерии от души расхохотался.
   - Единственное, что в тебе не изменилось, - заявил он,  -  так  это  твой
злой язык.
   - А остальное? - спросила Ориэлла с шутливым негодованием.
   Паррик покачал головой.
   - Нет, по крайней мере в главном ты осталась прежней. Но  до  моих  тупых
мозгов  это  дошло  не  сразу.  Ты  просто  повзрослела,  а  твое  возросшее
могущество  порой  даже  пугало  меня.  Но  я  сам  не  хотел  себе  в  этом
признаваться. Легче было свалить все на Анвара... Впрочем, откуда же  я  мог
знать, что он окажет тебе такую поддержку? Ты ведь так и  не  выбрала  время
рассказать мне свою историю.
   - Может, лучше я это сделаю, - с улыбкой вставил Анвар, - От некоторых ее
выражений у тебя глаза на лоб полезут!
   - Да ладно тебе! Знаю я вас, проклятых магов, все вы одинаковы. -  Паррик
протянул Анвару руку. - Извини, парень, я тут наболтал тебе  всякого...  Но,
знаешь, после того, как я насмотрелся на вашего брата, и особенно -  на  эту
суку Мериэль, мне как-то неприятно было  видеть  еще  одного  мага  в  нашей
компании. Тебя-то я раньше не знал, но Форрал говорил, что ты хороший малый.
Мне следовало положиться на его мнение - как и на мнение Ориэллы.
   - Да уж, это точно, - заметила волшебница. - Однако мы  пережили  столько
испытаний за эти месяцы, Паррик,  что  можем  простить  тебе  один  неверный
выпад.
   - Простить меня? - вскричал возмущенный Паррик, а Ориэлла ухмыльнулась, и
он тут же вспомнил их дружеские поединки в Нексисе.
   - Ты промахнулся, Паррик, - поддела его Ориэлла. - Ставь выпивку!
   - Нет уж, - ответил он. - Придется мне побыть у тебя в долгу, пока мы  не
вернемся в Нексис - если, конечно, до того времени я не сравняю счет.
   И все трое от души рассмеялись.
   Когда они вернулись в пещеру, Чайм с радостью отметил,  что  его  друзья,
похоже, вновь нашли общий язык. Порой странности  этих  чужеземцев  изумляли
его, но он успел сильно привязаться к ним за последнее время.
   - Привет, Чайм! - прямо с порога сказал Паррик. - У тебе еще остался этот
твой замечательный мед? Сейчас самое время выпить.
   Ориэлла, однако, охладила его пыл.
   - Лучше попозже, - озабоченно сказала она.  -  Время  не  терпит.  Нам  с
Шианнатом надо обсудить одно важное дело, а потом вам с Чаймом надо  сходить
к ксандимцам и объявить старейшинам свое решение.
   - Увы, это правда, - кивнул Эфировидец. - Перед ночным бдением  я  должен
вернуть Фалихасу человеческий облик, а на этот раз  от  него  можно  ожидать
чего угодно.  -  Чайм  вздрогнул.  -  Едва  прежний  Хозяин  Табунов  станет
человеком, у ксандимцев отпадет нужда в Эфировидце,  и  мне  очень  повезет,
если я останусь жив.
   - Пусть только попробуют! - решительно заявил  Анвар.  -  Мы  с  Ориэллой
защитим тебя, если потребуется.
   - В этом ты даже не сомневайся, - добавила Ориэлла. - Но прежде всего нам
надо заручиться согласием  Шианната.  А  вдруг  он  не  захочет  становиться
Вождем?
   - На этот счет можете не беспокоиться, - ответил Чайм. - Однако и в самом
деле пора с ним поговорить.

***

   - Так что я должен сделать? -  С  разинутым  ртом  Шианнат  уставился  на
Ориэллу, Анвара и Паррика. - Вы что, в самом  деле  хотите,  чтобы  я  вновь
попытался стать Хозяином Табунов? - переспросил он, не веря своим ушам. -  И
вы считаете, что народ Ксандима это примет?
   - По обычаю, вождь имеет право сам назначить себе преемника,  -  спокойно
сказал  Чайм.  -  Нравится  им  это  или  нет,  они  обязаны  принять  такое
назначение.
   - Да мало ли что им не понравится! - вмешалась  Ориэлла.  -  Меня  больше
волнует;  как  отнесется  к  этому  сам  Шианнат.  -   Она   повернулась   к
ошеломленному ксандимцу. - Ты уверен, что действительно хочешь сражаться  за
власть? Сознаешь ли, насколько это  опасно?  Чайм  говорил,  что  в  прошлый
раз...
   -  О  волшебница,  не  стоит  ворошить  прошлое!  -  решительно  возразил
ксандимец. - Я много пострадал, это правда,  но  зато  и  многому  научился.
Теперь все будет иначе. В тот раз я  дрался  из  ненависти,  а  теперь  буду
сражаться ради любви.
   Эти слова напомнили Ориэлле то, что в свое время говорил ей Форрал:  "При
прочих равных условиях тот, кто сражается за дело, в которое  верит,  всегда
одержит верх над тем, кем движет простая ненависть.  Его  страсть  даст  ему
волю к победе".
   Ориэлла понимающе кивнула:
   - Ты прав, Шианнат. Будем считать дело решенным. Удачи  тебе  и  счастья,
мой друг!

***

   - Ты с ума сошел!  Как  ты  позволил  уговорить  себя  на  такую  ужасную
глупость? - Во взгляде Искальды было  столько  гнева  и  боли,  что  Шианнат
невольно отшатнулся.
   - Милая Искальда, ты только послушай... - Он ласково обнял ее  за  плечи,
но она сбросила его руки.
   - Ты не думаешь т о себе, ни обо мне! Неужели то поражение ничему тебя не
научило? На этот раз ты не отделаешься  одним  изгнанием  -  Фалихас  просто
уничтожит тебя!
   - Нет! - ответил Шианнат. - Теперь все будет иначе, Искальда. На сей  раз
ему меня не одолеть.
   - Откуда ты знаешь? - с горечью спросила она. - Ты ставишь на карту  свою
жизнь...
   - Да, но ради чего-то большего...
   - Какого большего?! Ради власти? Ради славы? Тьфу! Вечно вы, мужики...
   - Да успокойся ты наконец! - Шианнат схватил сестру за плечи и встряхнул,
надеясь остановить этот сердитый поток. - Послушай, - продолжал он, переводя
дыхание, - Да, ты права: бросив ему вызов в первый раз, я мечтал  именно  об
атом. Тогда я был молод, горяч и глуп, и мне повезло, что я  вообще  остался
жив. Но хуже всего то, что я подверг опасности и твою жизнь и заставил  тебя
страдать. Но теперь, когда Паррик дал мне новую  возможность  бросить  вызов
Фалихасу, слава и власть интересуют меня меньше всего. - Он посмотрел  прямо
в глаза притихшей сестре. - В тот раз, Искальда, я пошел  на  поединок  ради
себя самого, но сейчас я делаю это ради тебя. Если Фалихаса  не  остановить,
он, по обычаю, вновь предъявит свои права на тебя.
   Искальда охнула и побледнела.
   - Таков обычай, - повторил Шианнат. - И ты станешь жертвой его  ненависти
ко мне. Я не могу этого допустить. Потому-то я и должен опять драться с  ним
- на этот раз ради твоей безопасности и твоего будущего.
   Слезы выступили на глазах у Искальды, но она упрямо покачала головой:
   - Нет. Пусть лучше Фалихас надругается надо мной, чем убьет тебя!
   Шнаннат обнял ее.
   - Если счастье будет на нашей стороне, он не сделает ни того, ни другого.
А я приложу для этого все свои силы.

***

   - А это обязательно - взбираться туда? - простонала  Ориэлла.  -  Неужели
нельзя попробовать увидеть то, что нам ну