ия с Анваром и Форралом.., как ты думаешь, не  могло  ли  и  с
моим отцом произойти нечто похожее?
   - А почему ты спрашиваешь?
   - Понимаешь... - И Занна рассказала Ориэлле, как был  отравлен  Ваннор  и
как  потом  его  каким-то  таинственным  способом  вылечила  эта  загадочная
старуха. - А после этого он изменился, -  с  горечью  добавила  она,  -  Мне
трудно это объяснить, только он перестал быть прежним. - Занна  помолчала  и
осторожно спросила:
   - Ориэлла, может быть, этой старухой была Элизеф?  И  если  да,  то  что,
по-твоему, она сделала с отцом?
   Ориэлла нахмурилась:
   - Может быть, Занна. Во всяком случае, это весьма вероятно. А вот что она
сделала с Ваннором, не могу тебе сказать, потому что не знаю. Судя по твоему
описанию, какая-то замена произошла, но не так, как с  Анваром.  Тут  что-то
другое. Но что бы ни случилось, все это очень скверно.
   - Если он еще  жив,  -  пробормотала  Занна,  -  мне,  пожалуй,  придется
рискнуть...

***

   Наверное, насчет ястреба она ошибалась. Когда Ориэлла проснулась в третий
раз и обнаружила, что птицы нет, она  испытала  горькое  разочарование.  Она
была так уверена...  "А  с  чего  собственно?  -  язвительно  спросила  себя
волшебница. - Просто это было  единственное  живое  существо  поблизости,  а
Анвар вернулся с тобой. И ястреб, казалось, умер, а потом снова ожил... Нет,
ты все-таки дура! Разве возможно, чтобы человеческий дух занял тело  птицы?"
Но потом  Ориэлла  подумала  о  ксандимцах,  о  Вульфе,  о  Маре  в  обличье
Единорога... А чем хуже ястреб?
   - Ты не знаешь, куда подевался сокол? - спросила Ориэлла у Эмми, когда та
пришла ее будить. Гринц с Форралом уже проснулись.
   Эмми помрачнела.
   - Прости, -  сказала  она.  -  Я  решила  отнести  его  на  кухню,  чтобы
покормить, а он вдруг вырвался и улетел. Он полетел в сторону моря.
   Ориэлла отвернулась, чтобы Эмми не видела ее лица. Ну что ж,  значит,  не
судьба. Значит, это был не Анвар. Ориэлла выдавила из себя кривую  улыбку  и
вновь повернулась к девушке.
   - Не расстраивайся, Эмми, наверное, ему лучше на свободе.
   В комнате ее уже  ждал  Форрал.  Холодные  голубые  глаза  Анвара  гневно
сверкали, и, увидев их, Ориэлла на мгновение пожалела,  что  не  осталась  в
загробном мире.
   - Хотелось бы знать, что за идиотские штучки ты то и дело выкидываешь?  -
Форрал расхаживал по комнате, не в силах скрыть свою  злость.  Да  он  и  не
собирался ее скрывать. - Ты чуть нас всех не угробила!
   - По-моему, - возразила Ориэлла, - совершенно очевидно,  что  ты  сам  во
всем виноват. Я тебя туда не звала. А если тебе так уж хочется знать, что  я
там делала, так вот: я пыталась выяснить, где сейчас Элизеф -  И  для  этого
надо было впадать в транс  и  лежать  трупом?  Неужели  нельзя  было  просто
заглянуть в волшебный кристалл, как это принято у вас, чародеев?
   - Нельзя! - неожиданно  для  себя  самой  заорала  Ориэлла.  -  Это  было
невозможно по многим причинам! Ты не чародей и понятия  не  имеешь  о  таких
вещах, так что не лезь со своими советами! Анвар бы на твоем месте понял...
   Эти слова легли между ними словно обоюдоострый меч.
   - А, так вот о чем ты все время терзаешься - опять этот проклятый  Анвар!
- прорычал Форрал. - Может быть, ты просто хотела отправиться за ним на  тот
свет?
   - Может быть, - спокойно ответила Ориэлла. - Когда ты  умер,  я  тоже  не
хотела жить.
   - Что? - Форрал перестал расхаживать по комнате и уставился на нее.
   - Это правда, - сказала Ориэлла. - Я едва не  утопилась  в  тот  день,  а
потом все время шла навстречу любой  опасности  в  надежде  погибнуть.  Меня
остановил Анвар - и он охранял меня и берег, пока я не пришла в себя.
   - Что ж, я надеюсь, ты не орала на него так, как орешь на меня,  когда  я
делаю то же самое.
   Ориэлла уставилась на него с разинутым ртом  и  долго  молчала.  Гнев  ее
постепенно угас.
   - Проклятие! - сказала она угрюмо. - Ты угадал. На самом деле ему от меня
здорово доставалось.
   - Одно утешение, - пробормотал меченосец и отвернулся, чтобы она не могла
видеть его лица.
   - Что? - Ориэлла подумала, что она ослышалась. - Какого дьявола ты  такое
несешь?
   Форрал резко обернулся, и глаза его сверкнули.
   - Да такого, что я тебя к нему смертельно ревную! Этот сукин сын с  тобой
спал, ты его любила... - В три шага преодолев разделявшее их расстояние,  он
крепко обхватил волшебницу за плечи и закрыл ей рот долгим поцелуем.
   Первое мгновение Ориэлла  пыталась  сопротивляться,  а  потом  перестала.
Форрал подхватил ее на руки и понес на кровать. С торжествующим  смехом  она
притянула его к себе, и стена, все это время стоявшая  между  ними,  наконец
рухнула. Не успели стихнуть отголоски первого бурного порыва, как они  снова
занялись любовью - на этот раз нежно и трепетно.
   Потом они долго лежали, обнявшись. Форрал испытующе взглянул на  Ориэллу,
и ее тронули слезы, блеснувшие в васильковых глазах Анвара.
   - Значит, тебе не все равно, - прошептал воин. Ориэлла томно вздохнула.
   - Дурак несчастный, - ласково сказала она. - Ты еще сомневался...

***

   В дверь  барабанили.  Ориэлла  перевернулась  на  другой  бок  и  жалобно
застонала, недовольная тем, что ее отрывают от сладких грез.
   - Уходите! - крикнула она.
   - Проснись! - Это была Занна. - Скорее! Ты только  посмотри,  кто  к  нам
приехал! Д'Арван, Паррик, Чайм и... -  Ее  голос  дрогнул.  -  Ориэлла,  они
привезли папу!
   Ориэлла как молния вскочила с кровати.  Форрал  едва  не  сшиб  ее,  тоже
устремившись на зов. Когда они распахнули дверь,  на  лице  Занны  появилось
весьма странное выражение.
   - Я, конечно, сама просила вас поторопиться, - сказала она наконец, -  но
все же у вас еще есть время одеться ***

   Ориэлла вошла в большую пещеру, увидела Чайма - и от радости сердце  едва
не выпрыгнуло у нее из груди. Они не заплакали  и  не  засмеялись  -  только
крепко обнялись, радуясь встрече.
   - Я уже и не чаяла вновь заглянуть в  твои  человеческие  глаза,  -  тихо
сказала Ориэлла. - И это целиком моя вина - я не  смогла  овладеть  Мечом  и
потеряла власть над фаэри.
   - Нет, - возразил Эфировидец. - Не вини себя. Просто Хеллорин не видит  в
нас ничего человеческого. Хорошо еще, что его сын  оказался  значительнее  и
просвещеннее его папаши, - добавил он. - Это ему мы обязаны свободой. - Чайм
оглянулся и повел Ориэллу туда,  где  в  темном  углу  застенчиво  пряталась
какая-то серая тень. - Кое-кто, - загадочно пояснил  он,  -  хочет  с  тобой
поговорить.
   У Ориэллы замерло сердце.
   - Вульф? - прошептала она.  -  Вульф?  -  И  тут  же  отчетливо  услышала
мысленный голос:
   - Мама?
   Странная интонация этого голоса насторожила ее, и  Ориэлла  порадовалась,
что мысленное общение позволяет им уединиться в набитой людьми пещере.
   - Вульф, я ужасно рада тебя  видеть,  -  мягко  сказала  она.  Волшебница
хотела броситься к сыну и обнять его, но что-то ее удерживало -  Я  тебя  не
помню. - Волчонок смотрел на нее с недоверием.  -  Бабушка  сказала,  что  я
должен сюда поехать, но мне здесь не нравится.
   Ориэлла почувствовала себя беспомощной и слабой.  По  выражению  ее  лица
Чайм догадался о том, что произошло.
   - Дай ему время,  Ориэлла,  -  мягко  сказал  он.  -  Здесь  все  слишком
непривычное. Вам обоим предстоит заново узнавать друг друга.
   Благодарю вас, боги, за доброту и мудрость  Эфировидца  -  он  настоящий,
друг. И он, несомненно, прав.
   - Мне очень жаль, что тебе здесь не  нравится,  -  серьезно  сказала  она
Вульфу. - Всегда тяжело отрываться от дома - особенно в первый раз.
   - Не похоже, чтобы тебе было тяжело. Ты меня бросила! Волчонок метнулся к
двери и едва не сшиб с ног Форрала, который как раз входил.
   - Гром и молния! - пробурчал меченосец. - Что это было?
   - Это невоспитанное создание, - ответила Ориэлла,  скорчив  ему  рожу,  -
твой родной сын.
   Форрал так и застыл на месте. ; - Великий Чатак, спаси нас!  Тебя  я  мог
отлупить, но как, скажите на милость, я буду драть волка?!
   Чайм внимательно разглядывал знакомую фигуру спутника Ориэллы.  Что-то  в
нем было не то... Он быстро включил Второе зрение и обнаружил,  что  аура  у
этого человека  совершенно  другая,  чем  была  у  Анвара.  Пораженный  этим
открытием, Эфировидец забыл о тактичности.
   - Это не Анвар! - выдохнул он.
   Шианнат посмотрел на него как на ненормального.
   - Я вижу, лошадиные мозги у тебя так и остались.  Что  ты  несешь?  Ясное
дело, это Анвар!
   Меченосец взглянул прямо в глаза Шианнату и сказал:
   - Он прав. Я не Анвар. Меня зовут Форрал. Ну спасибо  тебе,  Форрал!  Так
деликатно все изложил! Дурень  проклятый!  Ориэлла  закрыла  лицо  руками  и
разрыдалась.

***

   За эту ночь Геван устал до предела, но зато сильный  ветер  быстро  донес
его до Норберта. Он утер  рукавом  воспаленные  слезящиеся  глаза  и  мрачно
усмехнулся. Кажется, сами боги поддерживают его. Он еще  покажет,  где  раки
зимуют, и этой сучке с замашками атаманши, и этому сопляку Янису, который ей
во всем потакает! Нет, он не предводитель, до отца ему далеко!
   Геван  уверенно  вел  свое  маленькое  суденышко  мимо  рыбацких   лодок,
столпившихся у пристани.  В  карманах  его  позвякивали  украденные  золотые
монеты. Их хватит,  чтобы  добраться  до  Нексиса,  а  там  он  поговорит  с
господином Пендралом, и ему больше не придется думать о деньгах.

Глава 21

ДРЕВНЯЯ МАГИЯ

   Кошмар  возвращался  снова  и  снова.  Ваннор  беспокойно   ворочался   и
просыпался со страшным криком. Крики  на  улице.  Вой  рожков  приближается.
Фаэри летят в Нексис, чтобы отомстить. Он подбегает к, окну. Звонит колокол.
   По двору в панике мечется челядь. "В дом, все в дом! - кричит  Ваннор.  -
Ступайте в дом и не высовывайтесь!" Схватив меч,  он  сбегает  по  лестнице,
радуясь, что Дульсина ушла от него. В Вайвернесс она в безопасности.
   Он видит, как фаэри кружатся над городом. Рожки звучат теперь зловеще. По
стенам Академии пробегают искры. В разных концах города  вспыхивают  пожары.
Вой рожков тонет в человеческих криках.
   Ваннор бежит по горящим улицам, оскальзываясь в  лужах  крови.  Он  видит
мужчину, разрубленного пополам, видит девочку, потерявшую мать, и женщину, у
которой украли детей. Видит парнишку, выбегающего из  горящего  дома.  Сцены
человеческих страданий следуют одна за другой,  и  фаэри  мчатся  по  улицам
Нексиса.
   Откуда ни возьмись появляется чей-то сверкающий меч, и голубоглазая фаэри
падает наземь, истекая золотой кровью.  Дети  подбегают  к  матери.  Высокий
владелец меча, чье лицо Ваннор почему-то не может разглядеть,  сбрасывает  с
себя плащ, и накрывает им горящего юношу. Тот поднимается, исцеленный.
   Таинственный воин окликает Ваннора по имени.
   - Иди за мной и руби этих подонков! Борись за свою свободу!
   И Ваннор вспоминает, что у него в руке тоже меч. Бок о бок с  неизвестным
избавителем он несется по улицам города, и  фаэри  падают  под  ударами  его
меча, словно колосья.
   Потом они останавливаются у северных ворот. Впереди - вересковые пустоши.
Прохладный свежий ветерок уносит запах крови и дыма. Таинственный незнакомец
оборачивается, и теперь  Ваннор  видит  его  лицо.  Это  лицо  Ориэллы.  Она
протягивает ему руку.
   - Ты свободен. Ваннор. Ты можешь вернуться. Пойдем со мной, старый друг.
   Ваннор медленно подходит,  берет  ее  за  руку  и.....Вересковые  пустоши
внезапно исчезли, и он оказался в пещере,  на  кровати  -  и  без  малейшего
представления о  том,  что  случилось.  Только  лицо  волшебницы  никуда  не
пропало. Склонившись над ним, Ориэлла крепко держала Ваннора за руку, словно
приковывая его к жизни.
   - Добро пожаловать обратно, - с улыбкой сказала она.

***

   - Добро пожаловать обратно, Ваннор, - повторила за ней  Элизеф  за  много
миль от этого места. - Ты как раз вовремя.
   Три дня подряд она напряженно вглядывалась в  черную  воду  -  и  наконец
дождалась. Прищурив воспаленные глаза, она смотрела на неожиданно  возникшее
видение. В  самом  деле  забавно.  Милая  добрая  Ориэлла  вернула  к  жизни
правителя  Нексиса,  своими  руками  затягивая  петлю  на  собственной  шее.
Наконец-то у Элизеф появился новый лазутчик!
   Волшебница Погоды вновь растворила сознание в кубке и  отчетливо  увидела
глазами Ваннора все, что происходит в пещере контрабандистов. При виде Занны
она едва не задохнулась от ненависти. Ну ничего! Теперь, когда Ваннор  опять
в ее власти, она скоро разделается и с его дочерью.
   - Хвала богам, я не ошиблась, - говорила тем временем Ориэлла. -  Теперь,
смею надеяться, он быстро поправится.
   - Не знаю, как мне тебя благодарить, - ответила Занна и отвела волшебницу
в сторонку. - Давай-ка подумаем, что вам нужно для путешествия на юг...
   Дальше Элизеф слушать не  стала.  Ей  и  этого  было  вполне  достаточно.
Вернувшись в свое тело, она выплеснула воду и велела слуге разыскать Скуа  и
Солнечное Перо. Если она хочет оказаться в  Диаммаре  раньше,  чем  Ориэлла,
следует поторопиться. Тем более что на пути ее  ждет  много  препятствий,  и
первое из них - Эйри, южная колония Аэриллии,  куда  сбежала  и  где  теперь
правит Черная Птица.
   Элизеф улыбнулась холодной улыбкой. Эйри  будет  снабжать  Диаммару  всем
необходимым, а из ее населения выйдут отличные рабы.

***

   Ястреб улетел довольно далеко, прежде чем Анвар вспомнил, кто  он  такой,
откуда взялся и почему должен лететь обратно. Он прозрел не сразу,  это  был
сложный процесс, и каждая мысль казалась ему крохотной  жемчужиной,  которую
он с огромным трудом извлекает из  раковины  птичьего  мозга.  Духу  мага  и
человека было тесно в крошечном птичьем сознании.
   Учась размышлять заново, Анвар летел вдоль берега, и под левым его крылом
бежала морская гладь. Внезапно до него дошло, что он летит. Летит! Но  я  же
не умею летать! Это же невозможна... И стоило  ему  об  этом  подумать,  как
земля завертелась у него перед глазами, и он, кувыркаясь, начал стремительно
падать.
   Сознание Анвара сковал ледяной страх,  зато  его  спас  инстинкт.  Ястреб
успел расправить крылья, поймал восходящий поток и вновь воспарил,  едва  не
задев крылом гребень волны.
   О боги,  я  едва  не  погиб!  Анвар  мысленно  приказал  себе  больше  не
задумываться  о  технической  стороне  полета  -  и  вообще  о  своем  новом
состоянии. Оказалось, что это очень легко, ибо крохотный мозг  мог  вместить
не больше одной мысли за раз. Правда, на  всякий  случай  Анвар  повернул  к
берегу - и едва не утонул при этом, а уже над землей опустился пониже, чтобы
не разбиться, если все-таки упадет.
   Потом он заметил кроликов, пасущихся  чуть  в  стороне,  и  в  мозгу  его
вспыхнул язычок голодного пламени. Ястреб наметил  жертву,  камнем  упал  на
испуганного кролика, который тщетно пытался удрать, и,  зарывшись  клювом  в
пушистый мех, стал разрывать добычу на части.
   Утолив первый голод, он вдруг почувствовал, что занят чем-то не тем. Нет,
постойте! Я ведь такого не ем. Я не ем сырого мяса!
   Перед глазами у него возникло лицо - человеческое лицо с голубыми глазами
и светлыми волосами. Я? Загорелые руки с мозолями на кончиках пальцев  -  от
струн. Арфа... Где-то осталась такая чудесная арфа...
   Потом Анвар увидел другое лицо - с  такими  же  гордыми  чертами,  как  у
птицы, в которую он превратился.  Пышные  волосы  цвета  меди,  ярко-зеленые
глаза... Ориэлла! В следующее мгновение ястреб  уже  несся  вдоль  берега  в
обратном направлении: правым крылом к морю, левым - к земле.

***

   - Если мы поторопимся, то через три дня будем уже на месте, мой господин,
а при попутном ветре - и того  раньше.  У  ваших  кораблей  слишком  большая
осадка, в гавань им не войти, но мы бросим якорь в соседней бухте  и  пойдем
берегом.
   Господин Пендрал,  развалившись  в  удобном  кресле,  с  усмешкой  слушал
небритого, оборванного контрабандиста. Можно было с уверенностью утверждать,
что это человек низкий и склочный, но две особенности в его облике привлекли
внимание правителя Нексиса: глаза, горящие жаждой мщения,  и  алчный  оскал.
Несомненно, этот старик послан ему богами, но у Пендрала  был  богатый  опыт
купли-продажи, и потому он не торопился высказывать свою заинтересованность.
   - Похоже, ты уже все обдумал. - Пендрал сплел унизанные  кольцами  пальцы
на животе и, прищурившись, посмотрел на перебежчика. - И что  же  ты  хочешь
получить за свои услуги?
   Геван на мгновение отвел взгляд.
   - Я  хочу  стать  купцом,  как  вы,  господин  Пендрал.  Преуспевающим  и
уважаемым. Я хочу, чтобы  мои  преступления  были  забыты,  я  хочу  пятьсот
золотых в качестве подъемных, я хочу получить здание под склад  -  и  еще  я
хочу получить  корабли  контрабандистов,  когда  мы  их  разгромим.  Пендрал
засмеялся:
   - Губа у тебя не дура. А больше ты ничего не хочешь? Геван пожал  плечами
и хотел было сплюнуть  на  сверкающий  пол,  но  Пендрал  одарил  его  таким
взглядом, что он поспешно проглотил слюну.
   - Мой господин, подумайте об убытках, которые вам приносят Ночные Пираты.
А без моей помощи вам их ни за что не найти - многие уже пробовали, да у них
ничего не вышло. Кроме того, как я уже говорил, они укрывают  вора,  который
ограбил вашу милость. Я уверен, что  вы  не  пожалеете  средств,  чтобы  его
схватить.
   Пендрал кивнул. За этого маленького негодника он действительно готов  был
пожертвовать многим.
   - Хорошо, я согласен. Ты получишь то, чего, несомненно, заслуживаешь.
   Геван был так доволен удачной сделкой, что, как и рассчитывал Пендрал, не
обратил внимания на  некоторую  двусмысленность  последних  слов  Верховного
правителя.

***

   Ориэлла выскользнула за дверь, оставив Ваннора, Дульсину и Занну  втроем.
Вернувшись в свою комнату, она с радостью обнаружила, что  Шиа  и  Хану  уже
вернулись.
   - Где вы были? - спросила волшебница. - Вы пропадали почти целый день.
   - Заччем толкаться среди двуногих?  -  ответила  Шиа  -  Мы  охотились  в
вереске. А где тот, другой?
   Ориэлла вздохнула. Неприязнь Шиа к Форралу была так велика, что она  даже
отказывалась называть его по имени.
   - Они с Харгорпом и Парриком разговаривают, - с улыбкой  сказала  она.  -
Встреча ветеранов в самом разгаре, и я надеюсь, что они не выпьют все запасы
у Эмми.
   - Ох уж мне эти двуногие! - проворчала Шиа. - Им лишь  бы  выпить,  а  мы
здесь теряем время.
   - Тут ты права, но ничего не поделаешь. - Ориэлла забралась  в  кресло  с
ногами. - И все же мы скоро начнем собираться. У нас впереди далекий путь...
- Ее прервал стук в дверь. Ориэлла вздохнула. - Кто там?
   - Это я, Финбарр.
   Ориэлла не сомневалась, что с  ней  хочет  поговорить  не  архивариус,  а
Призрак Смерти.
   - Что тебе нужно? - спросила она, открыв дверь и впустив его в комнату. -
Что-то случилось?
   - У нас возникли затруднения. - От хриплого  невыразительного  голоса  по
спине у Ориэллы пробежали мурашки. - Видишь ли, время от  времени  мне  надо
питаться, но если я покину тело, которое сейчас занимаю, его  хозяин  умрет.
Придется тебе опять наложить на него заклинание и снять его, только когда  я
вернусь.
   На мгновение Ориэлла потеряла дар речи.
   - Позволь мне кое-что уточнить,"  -  наконец  сказала  она.  -  Когда  ты
говоришь "питаться", ты имеешь в виду, что тебе нужна человеческая жизнь?
   Голос, лишенный эмоций, ответил:
   - Да.
   - Я тебе запрещаю! - закричала волшебница. - Эти люди - наши друзья!  Они
приютили нас, они нам верят. Я не могу позволить тебе их убивать!
   - У тебя нет выбора, - равнодушно возразил Призрак Смерти.  -  Как  любое
живое существо, я обладаю инстинктом самосохрсшения и все равно буду  искать
пищу. В конце концов я могу вернуться и к прежнему облику.
   Ориэлла содрогнулась.
   - Сколько ты можешь еще потерпеть? - шепотом спросила она.
   - Еще два или три дня. Но потом я должен поесть или погибнуть.

***

   - Должно быть, я