й ответ, однако с виду вещество,  из  которого  состояло  дерево,
очень напоминало то, из которого была сделана Дверь между  Мирами,  та,  что
некогда привела Анвара к Водоему Душ.
   - Верно подмечено, о чародей! Действительно, Врата Водоема Душ сделаны из
ветви этого дерева. Но что привело тебя на  эту  опасную  дорогу?  И  почему
после этого ты все же пришел сюда?
   Анвар вздрогнул от неожиданности и  поднял  голову.  Наверху,  на  высоте
роста трех, человек, он увидел на стволе дерева входное отверстие,  круглое,
похожее на большое дупло. От одного из огромных корней до  этого  дупла  шла
грубого вида лестница, которая заканчивалась площадкой перед входом  и  была
похожа скорее не на лестницу, а на естественную часть дерева.
   Дверь  медленно  отворилась.  И   вот,   освещенная   мерцающим   светом,
появилась... Анвар протер глаза. Это была орлица, нет.., старуха... Нет, это
была самая красивая женщина, которую он видел в своей жизни!
   Фигура, менявшая обличье, была одета в  плащ  с  капюшоном,  напоминавший
черное оперение, но с белой каймой. И вновь перед глазами  Анвара  появилась
орлица, но через мгновение видение рассеялось  и  перед  магом  возникла  та
самая женщина, что он видел на рисунке, вырезанном на стене туннеля, который
привел его к Озеру Вечности. То,  что  он  сначала  принял  за  белую  кайму
капюшона, оказалось на самом деле роскошными снежно-белыми  волосами.  А  ее
глаза... Анвар ожидал, что они будут темными, как у  коршуна,  или  желтыми,
словно у орлов, но они оказались  очень  светлыми,  почти  бесцветными,  под
стать ее бледному лицу и белоснежным волосам.  Она  пристально  смотрела  на
Анвара, и юноша почувствовал себя неуютно.
   - Ну? Я задала тебе вопрос: как смог ты пройти Ворота Смерти  и  остаться
живым?
   Видя нетерпение  Кэйлих,  Анвар  попытался  собраться  с  мыслями,  чтобы
ответить ей, и прежде всего низко поклонился.
   - О Повелительница, я думаю, ты уже знаешь ответ на свой вопрос. Разве ты
не прочла мои мысли, когда я, как завороженный, смотрел на  твой  портрет  в
туннеле?
   - Как завороженный, вот что? - В ее глазах мелькнуло одобрение.., и  даже
нечто большее. -  Ты  не  только  наблюдателен,  юный  маг,  ты  еще  мастер
говорить. И ты сказал правду. Я могла бы подумать, что ты явился сюда, чтобы
немного скрасить мое одиночества - Она чуть заметно  улыбнулась,  но  улыбка
быстро исчезла, и взгляд ее стал холодным. - Но я-то знаю, что на самом деле
ты пришел украсть у меня Арфу Ветров.
   - Украсть, Повелительница? - Анвар постарался не выдать своего страха.  -
Это сказано слишком сильно. Я  надеялся,  что  мне  удастся  уговорить  тебя
отдать ее мне. Она была создана в земном мире, и  там  ее  настоящее  место.
Кроме того, мне жизненно необходимо взять ее с собой, ибо мой мир гибнет и я
должен спасти его.
   - Как, в одиночку? Разве ты некий могучий герой, способный  спасти  целый
мир? - Она не скрывала насмешки, и  Анвар  вспыхнул  от  гнева,  но  вовремя
овладел собой. Не годится забывать, как могущественна и опасна та, с кем  он
сейчас говорит.
   - Нет, я не герой, - ответил юноша, - и никогда не стремился к этому. Мне
нужен был только мой дар и Ориэлла. Больше всего - Ориэлла. Но неужели можно
допустить, чтобы Арфа была использована для разрушения, о Повелительница?  И
не лучше ли вернуть ее в наш мир, чем  оставить  это  диво  здесь,  лишенное
любви и никому не нужное, вдали от мира, где оно было создано. Вот и  сейчас
я слышу ее зов, она зовет меня, словно заблудившийся ребенок, чтобы я вернул
ее домой. - Анвар знал, что сказал правду. Он заметил, что  звездная  музыка
все же не окончательно исчезла вместе с мостом, и в душе юноши  еще  звучала
тихая, едва различимая мелодия. Однако теперь  к  музыке  добавились  еще  и
слова - они были едва слышны, но звучали все отчетливее.
   Кэйлих подняла брови:
   - Арфа играет для тебя?
   Но  за  ее  насмешливостью  Анвар  уловил   сомнение.   Он   знал:   Арфа
действительно играла для него, это была та чистая звездная  музыка,  которую
он слышал на мосту, и она подсказала Анвару ответ.
   - Конечно, она играет для меня.  Разве  ты  сама  не  знаешь  этого?  Кто
помешал волнам причинить мне  вред?  Кто  создал  для  меня  звездный  мост?
Сначала я решил, что это сделала ты, но теперь я понял, в чем дело. -  Анвар
поднял голову и посмотрел в  беспощадные,  словно  у  хищной  птицы,  глаза.
Взгляды их встретились, словно скрестившиеся  клинки.  Кэйлих  отвела  глаза
первой. Когда же она вновь посмотрела на мага, то уже улыбалась.
   Теперь в ее лице не осталось ничего хищного.  Это  было  прекрасное  лицо
молодой, обворожительной женщины. Сердце  Анвара  забилось  чаще.  "Не  будь
глупцом!" - пропела Арфа на языке, понятном только ему. "Не будь  глупцом  и
берегись  дурмана..."  Если  волшебная   сила   Жезла   Земли   была   силой
мужественности, то магия Арфы, несомненно, носила женственный характер.
   "Где ты? - мысленно спросил ее маг. - Как мне найти тебя?"
   "Внутри.., внутри"...
   Анвар улыбнулся Кейлих:
   - Почему же ты не приглашаешь меня к себе, о Повелительница?
   На миг в глазах ее мелькнуло выражение торжества. Она  жестом  пригласила
его подняться по лестнице, и едва юноша вошел, дверь  за  ним  захлопнулась,
словно крышка мышеловки.
   Внутри серебристый свет был очень ярким, так что у Анвара заболели глаза,
точно он смотрел на солнце. Юноша  осторожно  двинулся  вперед,  ослепленный
этим сиянием, и тут же услышал торжествующий хохот старой ведьмы -  или  это
был клекот хищной птицы? Чьи-то руки схватили мага за шею, а  ногти,  словно
когти, впились в его кожу. К нему прильнуло извивающееся тело, влажные  губы
нашли губы Анвара и поцеловали взасос, словно вытягивая его жизненную  силу.
Анвар отчаянно сопротивлялся, пытаясь взять верх над жуткой тварью, чтобы не
погибнуть в трясине ее похоти.
   "Не забывай о Жезле, глупец! Пусти свой Жезл в ход, пока не лишился его",
- песня Арфы властно ворвалась в сознание юноши, и такова была ее сила,  что
маг инстинктивно повиновался. Он поднял правую руку и с силой  опустил  Жезл
Земли на голову женщины-вампира.
   И мерзкий суккуб исчез. Раздался жуткий вопль  -  и  все  погрузилось  во
мрак.

Глава 25

ИСЦЕЛЕНИЕ

   Уже глубокой ночью Ориэлла вместе со  своим  крылатым  эскортом  достигла
Аэриллии. Крылатые воины попали в очень незавидное положение,  так  как  они
боялись летать ночью. Ночь, кроме того, была облачной и туманной, а это  еще
больше ухудшало видимость.
   Волшебница слышала приглушенные  жалобы  своих  носильщиков.  И  они  еще
жалуются на свою судьбу! Она фыркнула.  Надо  же  придумать  такой  дурацкий
способ путешествовать! Сеть врезалась в ее тело, сырость  и  холод  донимали
волшебницу, несмотря на одеяла, в которые она закуталась. А темноте и  тучам
Ориэлла была даже рада: не видно хотя бы, с какой  высоты  придется  падать,
если эти идиоты ее случайно уронят.
   - Ориэлла? Ты ли это, дорогая моя?
   Должно быть, они уже приближались к  Аэриллии.  Услышав  мысленный  вызов
Шиа, Ориэлла забыла о своем страхе, и по тону пантеры волшебница поняла, что
ей плохо.
   - Как ты там? - спросила она с беспокойством.
   - Мы с Хану замерзли, нам нечего  есть,  и  мы  не  можем  выйти  отсюда,
опасаясь привлечь внимание. Внизу  рыщут  крылатые,  разыскивают  нас..,  и,
наверное, Анвара. - "Значит, Анвара так и не нашли", - подумала  волшебница,
и в ней снова проснулся дремавший  страх  за  юношу.  "Я  найду  его,  найду
обязательно", - уверяла себя Ориэлла. Она знала, что Анвар не  погиб,  иначе
она бы почувствовала это. Подавив страх,  Ориэлла  переключила  внимание  на
Шиа.
   - Но ведь я просила Черную Птицу сообщить всему Крылатому  Народу,  чтобы
вам не причиняли никакого вреда.
   - Тьфу! - прошипела Шиа. - Ведь однажды она уже предала нас. Черной Птице
можно верить не больше, чем любому из этого крылатого сброда! -  Последовала
пауза, такая долгая, что Ориэлла уже забеспокоилась, но  потом  она  уловила
голос незнакомой пантеры, и голос этот явно принадлежал самцу.
   - Они убили Хризу, - проворчал он.
   - Мы подвели ее, - горько сказала Шиа. Мы не успели вовремя прийти ей  на
помощь.
   Перед мысленным взором Ориэллы предстала огромная кошка в углу  одной  из
комнат разрушенного здания, уже  старая,  но  крепкая,  во  взгляде  которой
выражались бесстрашие и ненависть к  врагам.  Со  всех  сторон  ее  окружали
крылатые преследователи, и в руках у них были камни и ножи.
   - Умерла она не скоро. - Безмолвная речь Шиа стала едва внятной.  Видение
исчезло, и Ориэлла остро почувствовала горе своей подруги.
   - Вы что,  не  можете  лететь  побыстрее?  -  прикрикнула  она  на  своих
носильщиков. Нужно как можно скорее достичь Аэриллии, чтобы  успокоить  свою
подругу.
   - Я сейчас буду, - обратилась волшебница к Шиа. - Мы уже почти на  месте.
Потерпи еще немножко.
   Вскоре она увидела огни большого города на вершине, казавшиеся тусклыми в
такую ненастную  ночь.  Наконец-то!  Правда,  радость  волшебницы  оказалась
преждевременной. Она увидела, что они  летят  прямо  на  какое-то  огромное,
темное здание, и через минуту больно ударилась о колонну. Послышалась  брань
носильщиков, которые слишком  поздно  сообразили,  что  надо  было  изменить
направление. Сеть, в которой несли волшебницу, резко  дернулась,  и  Ориэлла
снова подумала что вот-вот упадет, но все обошлось.
   Она уже собралась опять выругать крылатых воинов, но тут они опустили ее,
не очень-то  бережно,  на  какие-то  острые  камни.  "Провалиться  бы  этому
проклятому Крылатому Народу", - подумала Ориэлла, стараясь вылезти из  своей
сети. Ведь ее же должны были встречать! Неужели нельзя  было  принести  сюда
фонарей или факелов?  Носильщики,  видимо,  думали  то  же  самое,  судя  по
резкости их замечаний на  своем  языке.  Но  когда  Ориэлла  сумела  наконец
освободиться от сети, в тумане замаячили несколько фонарей,  которые  кто-то
нес к месту их приземления.
   Стало светлее, и она разглядела Чайма  и  Язура,  которые  тоже  пытались
избавиться от сетей. Волшебница вздохнула с  облегчением  и  осмотрелась.  В
тумане Ориэлла могла различить только темные  очертания  разбитых  колонн  и
груды камней, но она узнала Храм, который  они  с  Чаймом  видели  во  время
своего полета с ветром. Однако времени на размышления у нее  не  оставалось,
ибо  приближались  посланцы  Небесного  Народа.  В   сопровождении   четырех
гвардейцев  к  ней  подошли  двое  -  пожилая  женщина  с   волевым   лицом,
черноволосая, с проседью, и молодой мужчина с копной неожиданно белых волос,
белыми крыльями и с кругами у глаз от долгой бессонницы.
   Гвардейцы отошли в сторону, а эти двое наклонили головы и подняли крылья,
что у Крылатого Народа со" ответствовало поклону.
   - Волшебница Ориэлла, -  заговорила  женщина.  -  Я  -  Эльстер,  магистр
врачевания. Мы приветствуем тебя от имени нашей королевы. Сама она не  может
встать с постели, ибо крылья ее тяжело повреждены. - Она  оглянулась,  чтобы
убедиться, что гвардейцы не слышат ее. -  В  таком  состоянии  ей  не  стоит
появляться перед народом.  Благодаря  неожиданной  помощи  одной  любопытной
девчонки, которую попросил об этом Сигнус.  -  Эльстер  показала  на  своего
спутника, - народ Аэриллии узнал,  что  наша  королева  -  пленница  Черного
Когтя.  Но  им  неизвестно,  что  сейчас  она  не  способна  летать,   а   -
следовательно, и править. Если бы это обнаружилось, началась бы  смута,  так
как эта проклятая зима  продолжается  и  не  все  у  нас  были  противниками
Верховного Жреца. Кое-кто видел в нем предтечу Золотого  века,  залог  того,
что Крылатый Народ сможет вернуть утраченное могущество... -  Она  простерла
руки к Ориэлле. - О волшебница, мы стоим  да  пороге  гражданской  войны,  и
только вы можете спасти нас!
   А Ориэлла в это время вспоминала о гибели отважной  Хризы,  о  горе  Шиа,
вспоминала шкуры пантер в  Башне  Инкондора,  где  она  очутилась  благодаря
предательству Черной Птицы, и меньше всего думала о гибели, грозящей  стране
Небесного Народа... Но ей нужна была любая помощь в борьбе против Верховного
Мага. Кроме того,  за  исцеление  Черной  Птицы  Ориэлла  могла  потребовать
навсегда поло" жить конец истреблению пантер, а может, и добиться мира между
двумя враждующими народами.
   У волшебницы стало легче на душе. По крайней мере бедная Хриза погибла не
зря. Ориэлла повернулась к Эльстер, - Конечно, я  помогу  вам,  -  пообещала
волшебница. - Но прежде чем встретиться с королевой, я должна увидеть  своих
друзей. - Сигнус, судя по всему, хотел что-то возразить, но Ориэлла  бросила
на него гневный взгляд, и он промолчал. - Не раньше, чем найду своих друзей,
- твердо повторила она. - Пусть кто-нибудь проводит меня  в  подземелье  под
Храмом. - Волшебница повернулась к своим товарищам:
   - Чайм, Язур, пойдемте со мной.
   Но едва Ориэлла успела это сказать, как услышала:
   - Я здесь! - И в ту же минуту огромная, черная как ночь кошка налетела на
волшебницу, и та не удержалась на ногах. Падая, Ориэлла  успела  заметить  и
другую пантеру, которую до этого не видела. Шиа уже терлась мордой о ее лицо
с радостным мурлыканьем, больше похожим на рычание.
   - Не сметь! - Ориэлла узнала голос Чайма, и  за  этими  словами  раздался
чей-то страшный вопль. Поднявшись  на  ноги,  Ориэлла  увидела  перепуганных
крылатых воинов, которые приготовились уже  стрелять  из  арбалетов,  но  от
внезапного  страха  уронили  стрелы.  Эфировидец  стоял  между  пантерами  и
крылатыми гвардейцами и  словно  лепил  что-то  из  туманного  воздуха.  Над
головами гвардейцев возник отвратительный демон угрожающих размеров.
   - Бросьте оружие, - крикнул Чайм, - не то мой призрак пожрет вас! -  Мечи
и арбалеты полетели на землю, а ясновидец повернулся к Ориэлле.
   - Они чуть было не убили твоих друзей, - зло сказал он.
   Ориэлла была в ярости, но не могла себе позволить проявлять ее. К тому же
она видела, с каким напряжением Эфировидцу  удается  сохранить  свое  жуткое
видение в воздухе. Ориэлла и сама вздрогнула, поглядев  на  это  страшилище:
оно напомнило ей Нихиким. Действительно, образу, созданному  Чаймом,  нельзя
было  отказать  в  убедительности.  Волшебница  повернулась  к  присмиревшим
гвардейцам.
   - Если кто-нибудь осмелится угрожать жизни этих двух пантер, этот призрак
будет свободно хозяйничать в Аэриллии. Ясно?
   - Как прикажешь, - ответила Эльстер. Глаза ее потемнели от  гнева,  но  у
Ориэллы были основания полагать, что гнев этот направлен не столько на  нее,
сколько на гвардейцев. - Я даю слово, - продолжала Эльстер, -  что  животным
не будет  причинен  вред.  -  Она  сердито  повернулась  к  воинам  и  стала
отчитывать их. Ориэлла улыбнулась: она понимала, что эта женщина  прикрывает
гневом свой страх.
   Вздохнув с облегчением, Чайм рассеял демона,  и  глаза  Эфировидца  вновь
обрели нормальный вид и цвет. Ориэлла положила руку на плечо усталого Чайма.
   - Благодарю тебя, друг, - тихо сказала она. Эфировидец удивленно поглядел
на Шиа:
   - Когда ты, волшебница, говорила мне  про  кошку  -  твою  подругу,  я  и
подумать не мог, что это окажется один из свирепых  Черных  Призраков  наших
гор.
   - Свирепых, вот как! - проворчала Шиа. - С тех пор как вы впервые  пришли
в наши горы, от вашего племени мы не видели ничего,  кроме  стрел  и  копий!
Правда, большинству твоих сородичей не  хватало  ни  ума,  ни  возможностей,
чтобы начать общение с нами, но ты и  твои  предшественники  могли  бы  этим
заняться!
   - Матерь зверей! - воскликнул Чайм.  -  Она  умеет  говорить!  Когда  она
прыгнула на  тебя,  Ориэлла,  я  готов  был  поклясться,  что  она  дружески
окликнула тебя. Вот почему я пришел на помощь, иначе бы я и сам подумал, что
это - нападение.
   Ориэлла улыбнулась:
   - У вас еще будет время побеседовать и даже подумать, как  заключить  мир
между вашими народами. Но сейчас наши хозяева ждут. Теперь мы должны идти  к
королеве. - Голос волшебницы вдруг стал резким, а Шиа заворчала.
   Ориэлла погладила ее по голове.
   - Понимаю тебя, родная, но чтобы найти  Анвара,  нам  потребуется  помощь
королевы, - сказала она. - А значит, мы, в свою очередь, должны помочь  этой
несчастной.
   Чайм дернул ее за рукав:
   - Ориэлла, не могу ли я помочь тебе в твоих поисках? Не остаться  ли  мне
здесь и самому кое-что разузнать, пока ты будешь у королевы?
   Ориэлла вопросительно посмотрела на Эльстер -  та  кивнула.  Поблагодарив
магистра, волшебница повернулась к Чайму:
   - А что ты собираешься разузнать? Он покачал головой:
   - Это можно назвать и  по-другому,  но  сейчас  нет  времени  для  долгих
объяснений. Я вернусь как можно скорее, во всяком  случае,  до  рассвета.  -
Ориэлле пришлось довольствоваться этим, но она знала, что  Эфировидцу  можно
доверять. Между тем к ним  уже  приближались  новые  крылатые  носильщики  с
сетями, чтобы доставить в  королевский  дворец  волшебницу  и  остальных  ее
спутников.

***

   Черная Птица со страхом ждала визита Ориэллы. Она  и  раньше  побаивалась
волшебницу, а теперь, когда у той была причина ненавидеть ее... Черная Птица
вздрогнула и вскрикнула от боли.
   "Если бы только она помогла мне", - с тоской подумала  крылатая  девушка.
Несмотря на обещание волшебницы. Черная Птица все же не верила, что  Ориалла
исполнит его. Ведь если бы сама королева была на месте Ориэллы,  она  ни  за
что не стала бы помогать. В это время дверь отворилась и  вошла  та,  о  ком
думала королева.
   На мгновение их глаза встретились. Потом Черная Птица выпалила:
   - Не надо меня жалеть!
   Ей показалось, что в глазах волшебницы она увидела именно жалость.
   Ориэлла пожала плечами.
   - Ты сама виновата, - холодно сказала она Черной Птице, и та заскрежетала
зубами от злости. - Возьми себя в руки, - продолжала  Ориэлла.  -  Я  пришла
сюда не затем, чтобы выражать тебе сочувствие, Черная  Птица.  Я  здесь  для
того, чтобы выполнить свое обещание, а уж потом будет видно, чем  ты  можешь
поправить последствия  своего  предательства.  -  Вслед  за  этими  суровыми
словами королева услышала глухое рычание, и сердце ее упало.  Она  заметила,
что Шиа тоже здесь - да еще вместе с какой-то незнакомой пантерой.
   Еще хуже она почувствовала себя, когда увидела Язура. В свое время он дал
понять Черной Птице, что  неравнодушен  к  ней,  а  когда  та  с  презрением
отвергла его ухаживания, стал сторониться ее. Поэтому она  весьма  удивилась
тому, как побледнел Язур, увидев, в каком она состоянии.  Но  он  ничего  не
сказал.
   - Разве животным тоже необходимо  находиться  здесь?  -  спросил  Сигнус,
входя в комнату.
   Вместе с Эльстер он подошел к постели Черной  Птицы,  стараясь  держаться
подальше от пантер.
   - Да, необходимо, - просто ответила Ориэлла. - А теперь уходи и не  мешай
мне работать.
   - Как? - Эльстер удивленно поглядела  на  волшебницу.  -  Ты  собираешься
лечить ее прямо сейчас, без всякой подготовки?
   - Ну, пожалуй, в такую холодную ночь горячее питье  не  помешало  бы,  но
поскольку мне его никто не предложил... Ну, ладно. Вообще-то я действительно
собираюсь заняться этим прямо сейчас и хочу, чтобы вы оба вышли из  комнаты.
- Ориэлла посмотрела на изуродованные крылья Черной Птицы. - Это  -  трудное
дело, и если меня кто-нибудь перебьет или отвлечет, ей может стать еще хуже,
чем сейчас.
   Черная Птица заметила, что Эльстер  разочарована  и  огорчена,  а  Сигнус
возмущен словами волшебницы. У нее даже мелькнула мысль, нельзя ли  настоять
на том, чтобы врачеватели не уходили. Королеве вовсе не хотелось  оставаться
наедине с Ориэллой и пантерами.
   Волшебница с вызовом поглядела на нее:
   - Так как же, Черная Птица, веришь ли ты моему слову?
   - Допустишь ли ты это, о королева? - спросил Сигнус.  Эльстер  ничего  не
сказала, но видно было, что это все ей тоже не  по  душе.  Черная  Птица  на
мгновени