догадывались, какова их подоплека. Они участвовали в игре ради  того,
чтобы заработать, и полагали, что он играет по той же причине.  Им  и  в
голову не приходило, что главная мишень - Френсис Морган,  или,  вернее,
призрак его отца, против которого собственно и направлен был этот  могу-
чий удар.
   Фабрика слухов под руководством Ригана заработала вовсю. Быстрее всех
и ниже всех падали акции предприятий Френсиса, которые и  без  того  уже
котировались очень низко - еще прежде, чем "медведи" начали сбивать  це-
ны. Однако Риган избегал делать какой-либо нажим на "Тэмпико петролеум".
Среди всеобщего краха и смятения акции этой компании непоколебимо  удер-
живались на высоком уровне. Риган с нетерпением ждал  лишь  той  минуты,
когда отчаяние вынудит Френсиса выбросить их на  рынок,  чтобы  заткнуть
другие бреши.
   - Боже мой! Боже мой! Бэском схватился рукой за щеку и сморщился так,
точно у него вдруг разболелись зубы.
   - Боже мой! Боже мой! - повторил он. - Рынок полетел ко всем  чертям.
И вместе с ним "Тэмпико петролеум"! Кто бы мог предвидеть такое!
   Френсис сидел в кабинете Бэскома, упорно стараясь затянуться  сигаре-
той и не замечая, что она у него не горит.
   - Все продают и продают, прямо наперегонки, - промолвил он.
   - Мы протянем самое большее до завтрашнего утра, а потом вас пустят с
молотка, и меня вместе с вами, - просто сказал  маклер,  бросив  быстрый
взгляд на часы.
   Френсис тоже машинально взглянул  на  циферблат:  стрелки  показывали
двенадцать.
   - Выбрасывайте на рынок остатки "Тэмпико", - устало сказал он. -  Это
даст нам возможность продержаться до завтра.
   - А что будет завтра? - спросил маклер. - Ведь  почва  выбита  у  нас
из-под ног, и все вплоть до младших  клерков  стремятся  сбыть  поскорее
свои акции.
   Френсис пожал плечами.
   - Вы же знаете, я заложил и дом, и Дримуорлд, и дачу в  Адирондакских
горах - и по самой высокой цене.
   - У вас есть друзья?
   - В такое-то время! - с горечью заметил Френсис.
   - Вот именно в такое время! - подтвердил Бэском. -  Послушайте,  Мор-
ган. Я знаю, с кем вы были дружны в колледже. Взять, к  примеру,  Джонни
Пасмора...
   - Да ведь он тоже по уши влез во все это. Когда я прогорю, прогорит и
он. И Дэйву Дональдсону придется скоро начать  жить  на  сто  шестьдесят
долларов в месяц. А Крису Уэстхаузу придется пойти работать в  кино.  Он
всегда был хорошим актером, и, говорят, у него идеальное лицо для  экра-
на.
   - Но у вас еще есть один друг - Чарли Типпери, - напомнил Бэском, хо-
тя явно было, что он сам не возлагает на этого друга особых надежд.
   - Есть, - столь же безнадежно согласился Френсис. -  Одна  беда:  его
отец пока еще жив.
   - Старый пес ни разу в жизни не рискнул и долларом, - добавил Бэском.
- Зато у него всегда под рукой несколько миллионов. К несчастью  только,
он все никак не умрет.
   - Чарли мог бы уговорить его и сделал бы это для меня, если бы не од-
но маленькое "но".
   - У вас не осталось ценных бумаг под залог? - живо спросил маклер.
   Френсис кивнул:
   - Попробуйте-ка выудить у старика хоть доллар без залога!
   Тем не менее несколько минут спустя Френсис, в надежде застать  Чарли
Типпери в его конторе, уже передавал секретарю свою  визитную  карточку.
Фирма Типпери была самой крупной ювелирной фирмой в НьюЙорке, да и,  по-
жалуй, самой крупной в мире. У старика Типпери было вложено в  брильянты
куда больше, чем подозревали даже те, кому известно очень многое.
   Как и предвидел Френсис, разговор с Чарли не привел ни к чему. Старик
все еще крепко держал в руках узды правления, и сын почти  не  надеялся,
что ему удастся заручиться его помощью.
   - Я ведь его знаю, - сказал он Френсису. - Я попробую уломать его, но
ни минуты не надейся, что из этого что-нибудь выйдет. Кончится тем,  что
мы с ним разругаемся. Досаднее всего, что  у  него  ведь  есть  наличные
деньги, не говоря уже о великом множестве всяких ценных  бумаг  и  госу-
дарственных облигаций. Но, видишь ли, мой дед  в  дни  своей  молодости,
когда он еще только становился на ноги и основывал дело, одолжил  одному
своему другу тысячу долларов. Он так и не получил своих денег обратно  и
до самой смерти не мог этого забыть. Не может забыть этого и мой папаша.
Этот печальный опыт запомнился им обоим на всю жизнь. Отец  не  даст  ни
пенни даже под Северный полюс, если не  получит  закладную  на  все  эти
льды, да еще прежде он пошлет туда экспертов, чтобы оценить их. А ведь у
тебя нет никакого обеспечения. Но я вот что тебе скажу.  Я  поговорю  со
стариком сегодня после обеда - в этот час он почти всегда бывает  благо-
душно настроен. Затем я посмотрю, чем располагаю сам и что могу для тебя
сделать. О, я понимаю, что несколько сот тысяч не  устроят  тебя,  но  я
сделаю все возможное и невозможное, чтобы раздобыть побольше. Как бы там
ни было, завтра в девять утра я буду у тебя...
   - Мда, для меня это будет хлопотливый денек, - слабо улыбнувшись, за-
метил Френсис и пожал руку приятелю. - Меня уже в восемь часов не  будет
дома.
   - В таком случае я приеду до восьми, - сказал Чарли Типпери и еще раз
сердечно пожал ему руку. - А пока займемся делом. У меня  уже  появились
кое-какие идеи...
   В тот же день у Френсиса было еще одно  деловое  свидание.  Когда  он
вернулся в контору своего маклера Бэскома, тот сообщил ему,  что  звонил
Риган и хотел встретиться с ним. Риган просил передать, что у него  есть
для Френсиса интересные новости.
   - Я немедленно поеду к нему, - сказал Френсис, берясь за шляпу;  лицо
его сразу посветлело от вспыхнувшей надежды. - Он старинный  друг  моего
отца, и если кто-нибудь еще может вытащить меня из беды, то уж, конечно,
он.
   - Не будьте в этом так уверены, - покачав головой,  сказал  Бэском  и
помолчал немного, не решаясь высказать то, что вертелось у него на  язы-
ке. - Я звонил ему перед самым вашим возвращением из Панамы. Я был с ним
очень откровенен. Я сказал ему, что вы в отъезде и  что  положение  ваше
весьма печально, и... ну, да вот так напрямик и спросил: могу ли я расс-
читывать на его помощь в случае нужды? И тут он начал увиливать от отве-
та. Вы знаете, как люди умеют увиливать, когда их просят  об  одолжении.
Вот так же было и  с  ним.  Но  мне  показалось,  что  тут  кроется  еще
кое-что... Нет, я не решился бы сказать, что это враждебность, а  только
у меня создалось впечатление... Ну, в  общем,  мне  показалось,  что  он
как-то уж очень равнодушно и хладнокровно относится к перспективе вашего
разорения.
   - Какая ерунда! - рассмеялся Френсис. - Он был слишком хорошим другом
моего отца.
   - А вы когда-нибудь слышали о  слиянии  "Космополинтен  реилуэйз"?  -
многозначительно спросил Бэском.
   Френсис кивнул.
   - Но меня тогда еще не было на свете, - немного погодя сказал он. - Я
только знаю кое-что понаслышке. Так расскажите же, в чем там было  дело?
Почему вы вдруг об этом вспомнили?
   - Слишком долго рассказывать, но  послушайтесь  моего  совета:  когда
увидите Ригана, не выкладывайте ему всех своих карт.  Пусть  он  сыграет
первым. И если он что-нибудь собирается вам  предложить,  пусть  сделает
это без всякой просьбы с вашей стороны. Конечно, быть может, я и  ошиба-
юсь, но вам не вредно было бы сначала посмотреть его карты.
   Через полчаса Френсис уже сидел один на один с Риганом в его  кабине-
те. Он настолько ясно сознавал, какая ему  грозит  беда,  что  с  трудом
сдерживался, чтобы не признаться в этом откровенно; однако, памятуя  со-
вет Бэскома, старался возможно небрежнее говорить о состоянии своих дел.
Он даже пробовал разыгрывать полное спокойствие.
   - По уши завяз, а? - начал Риган.
   - Ну, не так глубоко, голова у меня еще  на  поверхности,  -  шутливо
откликнулся Френсис. - Я еще могу дышать и тонуть не собираюсь.
   Риган ответил не сразу. Несколько минут он изучал последние данные на
ленте биржевого телеграфа.
   - И все-таки ты выбросил на рынок довольно много акций "Тэмпико  пет-
ролеум".
   - Зато их прямо рвут из рук, - парировал Френсис  и  впервые  за  все
время с удивлением подумал, что, быть может, Бэском и прав. - Ничего,  я
заставлю своих противников проглотить столько акций, что их тошнить нач-
нет.
   - И все-таки, заметь, акции "Тэмпико" начинают падать, хоть их и рас-
купают вовсю. Вот что очень странно! - сказал Риган.
   - Когда на бирже идет игра на понижение, всякие странные вещи  случа-
ются, - спокойно и мудро возразил Френсис. - Но когда мои враги напихают
себе брюхо тем, отчего я с радостью готов избавиться, у них начнутся ко-
лики. И тогда кое-кому придется дорого заплатить за то, чтоб  избавиться
от последствий своего обжорства. Я думаю, что они вывернут  карманы  еще
прежде, чем я разделаюсь с ними.
   - Но ведь ты уже дошел до точки, мой мальчик. Я следил за этой битвой
на бирже, когда тебя еще здесь  не  было.  "Тэмпико  петролеум"  -  твоя
единственная и последняя опора.
   Френсис покачал головой.
   - Это не совсем так, - солгал он. - У меня есть  капиталовложения,  о
которых мои противники на бирже и не подозревают. Я их заманиваю  в  за-
падню - нарочно заманиваю. Конечно, Риган, я говорю вам это по  секрету.
Вы ведь были другом моего отца. Я выкручусь из этой заварухи. И если хо-
тите послушаться моего совета, то покупайте, пока цены  на  рынке  такие
низкие. Можете не сомневаться, что свободно расплатитесь за  все,  когда
цены поднимутся.
   - Какие же это капиталовложения у тебя еще есть? Френсис пожал плеча-
ми.
   - Мои противники узнают об этом, когда биржа будет  затоварена  моими
акциями.
   - Втираешь очки! - с восхищением воскликнул Риган. - Но держишься  ты
крепко, совсем как, бывало, старик Р. Г. М. Только, чтобы я поверил, те-
бе придется доказать мне, что это не очковтирательство.
   Риган ждал ответа, и тут Френсиса вдруг осенило.
   - Что тут доказывать, вы правы, - пробормотал он. -  Я  действительно
втирал вам очки. Я тону: вода уже дошла мне до ушей. Но я выплыву,  если
вы мне поможете. Вспомните о моем отце и протяните руку помощи сыну. Ес-
ли вы поддержите меня, им всем кисло придется.
   И вот тут-то "Волк" Уолл-стрита и показал свои зубы. Он ткнул пальцем
в портрет Ричарда Генри Моргана.
   - Как ты думаешь, почему я держу его у себя на стене столько  лет?  -
спросил он.
   Френсис кивнул: понятно, мол, между вами была проверенная годами дав-
няя дружба.
   - Нет, не угадал, - с мрачной усмешкой произнес Риган.
   Френсис недоуменно пожал плечами.
   - Для того, чтобы всегда помнить о нем! - продолжал Волк. -  И  я  не
забываю его ни на миг. Помнишь историю со слиянием "Космополитен  рейлу-
эйз"? Твой отец провел меня на этом деле. И здорово провел,  уж  поверь!
Но он был слишком хитер, чтобы я мог с ним поквитаться. Вот почему я по-
весил тут его портрет и стал терпеливо ждать. И дождался!
   - Вы хотите сказать?.. - спокойно спросил Френсис.
   - Вот именно, - прорычал Риган. - Я ждал и подготавливал наступление.
И сейчас мой день настал. Щенок, во всяком случае, у меня в руках. -  Он
с ехидной усмешкой взглянул на портрет. - И если это не заставит старого
хрыча перевернуться в гробу, тогда уж...
   Френсис поднялся с кресла и долго с любопытством  смотрел  на  своего
противника.
   - Нет, - сказал он, точно разговаривая сам с собой. - Нет, не стоит.
   - Что не стоит? - сразу заподозрив неладное, спросил Риган.
   - Отлупить вас, - был спокойный ответ. - Я мог бы в  пять  минут  вот
этими руками отправить вас на тот свет. Никакой вы не  волк,  вы  просто
помесь дворняжки с хищным хорьком. Мне говорили, что от вас можно  этого
ожидать, но я не поверил и пришел  сюда,  чтобы  самому  убедиться.  Мои
друзья были правы. Вы вполне заслуживаете всех тех прозвищ,  какими  они
вас награждали. Уф, надо поскорее убираться отсюда. Здесь пахнет, как  в
лисьей норе. Ну, и вонища!
   Уже взявшись за ручку двери, он помедлил и оглянулся. Ему не  удалось
вывести Ригана из себя.
   - Так что же ты собираешься предпринять? - с издевкой спросил тот.
   - Если разрешите мне позвонить по телефону моему маклеру, тогда,  мо-
жет, узнаете, - ответил Френсис.
   - Пожалуйста, мой мальчик, - любезно отозвался Риган, но тут же,  за-
подозрив подвох, добавил: - Я сам соединю тебя с ним.
   И только убедившись, что у телефона действительно Бэском, он  передал
трубку Френсису.
   - Вы были правы, - сказал тот Бэскому. - Риган заслуживает  всех  тех
прозвищ, какими вы его награждали, и даже больше того. Продолжайте  при-
держиваться выработанного нами плана. Мы можем прижать  его,  когда  нам
заблагорассудится, хотя старая лиса ни минуты не верит этому. Он  счита-
ет, что ему удастся обобрать меня до нитки. - Френсис помолчал,  обдумы-
вая, как бы половчее обмануть противника, затем продолжал: - Я скажу вам
сейчас кое-что, чего вы пока не знаете. Это он с самого  начала  вел  на
нас наступление. Так что теперь нам известно, кого придется хоронить.
   Сказав еще несколько фраз в том же духе, он повесил трубку.
   - Видите ли, - пояснил он, снова останавливаясь у порога,  -  вы  так
ловко заметали следы, что мы никак не могли догадаться, чья это  работа.
Черт возьми, Риган, мы ведь собирались измордовать какого-то неизвестно-
го противника, которого считали в десять раз сильнее вас. Теперь,  когда
оказалось, что это вы, все будет куда проще. Мы готовились к тяжелым бо-
ям, а сейчас все сведется к легкой  победе.  Завтра  в  это  время,  вот
здесь, в вашем кабинете, состоится панихида, и вы не будете в числе пла-
кальщиков. Вы будете покойником, самым настоящим финансовым трупом, пос-
ле того как мы разделаемся с вами.
   - Точная копия Р. Г. М., - с усмешкой заметил  старый  Волк.  -  Боже
мой, как он умел втирать очки!
   - Какая жалость, что он не похоронил вас и не избавил  меня  от  этих
хлопот! - бросил ему на прощание Френсис.
   - И от всех расходов, связанных с этим, - крикнул ему вслед Риган.  -
Вам это дороговато обойдется, молодой человек, а панихид в этом кабинете
никаких не будет.
   - Ну-с, завтра решающий день, - заявил  Френсис  Бэскому,  когда  они
прощались в этот вечер. - Завтра к  этому  времени  с  меня  уже  сдерут
скальп и я буду препарирован по  всем  правилам:  этакий  высушенный  на
солнце и прокопченный экземпляр для частной коллекции Ригана. Но кто  бы
мог поверить, что этот старый подлец имеет против меня зуб! Ведь  я  ни-
когда не делал ему ничего дурного. Напротив, я всегда считал его  лучшим
другом отца. Если бы только Чарли Типпери удалось выудить  что-нибудь  у
своего папаши...
   - Или если бы Соединенные Штаты вдруг объявили мораторий, - в тон ему
заметил Бэском, нимало, впрочем, не надеясь на это.
   А Риган в эту минуту говорил собравшимся у него агентам и мастерам по
фабрикации слухов:
   - Продавайте! Продавайте! Продавайте все, что у вас есть,  и  тут  же
вручайте акции покупателям. Я не вижу конца этому понижению!
   А Френсис, купив по дороге домой последний выпуск вечерней  газеты  и
пробежав ее глазами, увидел заголовок, набранный огромными буквами:  "НЕ
ВИЖУ КОНЦА ПОНИЖЕНИЮ, - ПРЕДСКАЗЫВАЕТ ТОМАС РИГАН".
   На следующее утро, в восемь часов, когда Чарли Типпери прибыл к Френ-
сису, его уже не было дома. В эту ночь  правительство  в  Вашингтоне  не
спало, и ночные телеграммы разнесли по всей стране сообщение о том,  что
хотя Соединенные Штаты и не вступили в войну, однако объявлен  мораторий
и платежи прекращаются. В семь часов, когда Френсис еще был в постели, к
нему явился сам Бэском с этими вестями, и Френсис тут же поехал с ним на
Уолл-стрит. То, что правительство объявило мораторий, вселило в них  на-
дежду, и им предстояло многое сделать.
   Чарльз Типпери, однако, был не первым, кто приехал в то утро во  дво-
рец на Риверсайд-драйв. Около восьми часов у парадного  входа  позвонили
черные от загара, пропыленные Генри и Леонсия. Оттолкнув в сторону млад-
шего камердинера, открывшего им дверь, они прямо направились в  комнаты,
к великому смятению выбежавшего им навстречу Паркера.
   - Напрасно будете подниматься, - сказал им Паркер. - Мистера  Моргана
нет дома.
   - Где же он? - спросил Генри, перекладывая чемодан из руки в руку.  -
Нам нужно увидеть его pronto. А pronto, да будет вам известно,  означает
немедленно. Кто вы такой, черт возьми?
   - Я камердинер мистера Моргана, - торжественно ответил Паркер - А  вы
кто будете?
   - Моя фамилия Морган, - отрезал Генри и оглянулся вокруг, словно  ища
чего-то; затем он открыл дверь в библиотеку и увидел там телефоны. - Где
Френсис? По какому номеру я могу его вызвать?
   - Мистер Морган специально наказал, чтобы никто не беспокоил  его  по
телефону, разве только по очень важному делу.
   - Ну, так у меня как раз важное дело. Давайте номер.
   - Мистер Морган чрезвычайно занят сегодня, - упрямо повторил Паркер.
   - Его здорово прижало, а? - спросил Генри.
   Лицо камердинера оставалось бесстрастным.
   - Похоже, что его сегодня разденут до нитки, да? Лицо Паркера  словно
одеревенело, казалось, он не понимает, что ему говорят.
   - Повторяю вам еще раз: мистер Морган очень занят... - начал он.
   - Фу-ты, черт рогатый! - рассердился Генри. - Ведь это же ни для кого
не секрет, что его схватили на бирже за горло. Это  всем  известно.  Все
утренние газеты кричат об этом. Да ну же, господин камердинер,  говорите
номер. У меня к нему очень важное дело.
   Но Паркер был неумолим.
   - Как фамилия его адвоката? Или фамилия его маклера? Или  кого-нибудь
из его представителей?
   Паркер покачал головой.
   - Если вы скажете мне, какое у вас к нему дело... - начал камердинер.
   Генри бросил чемодан на пол и, казалось, готов был ринуться на Парке-
ра и вытрясти из него ответ, но тут вмешалась Леонсия.
   - Скажи ему! - посоветовала она.
   - Сказать ему?! Зачем же: я лучше покажу ему. Эй, вы, подите сюда!  -
Генри вошел в библиотеку, положил чемодан на письменный стол и начал от-
пирать его. - Слушайте, господин камердинер, у нас настоящее, что ни  на
есть самое важное дело к мистеру Моргану. Мы приехали спасти его,  выта-
щить из беды. Мы привезли ему миллионы - вот здесь, в этом чемодане...
   Паркер, который до сих пор слушал с холодным, осуждающим  видом,  при
последних словах испуганно попятился. Эти странные гости либо  сумасшед-
шие, либо хитрые злоумышленники. Ведь в эту самую минуту, пока они удер-
живают его тут своими баснями о миллионах, их соучастники,  может  быть,
уже очистили весь верхний этаж. Что же до чемодана, то, может, в  нем  и
динамит - кто его знает!
   - Стой!
   И прежде чем Паркер успел выскочить из комнаты, Генри схватил его  за
шиворот и повернул лицом к столу.
   Другой рукой Генри приподнял крышку чемодана, и глазам Паркера предс-
тала груда нешлифованных драгоценных камней. Паркер был близок к обморо-
ку, но Генри совсем неверно истолковал причину его волнения.
   - Надеюсь, я убедил вас? - торжествующе спросил  Генри.  -  А  теперь
будьте славным малым и дайте мне номер телефона.
   - Присядьте, пожалуйста, сэр... и вы, сударыня, - пробормотал Паркер,
почтительно кланяясь и весьма удачно сумев взять себя  в  руки.  -  При-
сядьте, пожалуйста. Я оставил  номер  телефона  мистера  Моргана  в  его
спальне; он записал мне его сегодня утром,  когда  я  помогал  ему  оде-
ваться. Я сию минуту вам его принесу. А пока присядьте, пожалуйста.
   Выйдя за дверь библиотеки, Паркер вновь обрел ясность  ума  и  тотчас
проявил необычайную деловитость и распорядительность. Поставив  младшего
швейцара у парадного хода, а старшего - у двери в библиотеку, он  разос-
лал остальных слуг обследовать комнаты верхнего этажа -  посмотреть,  не
прячутся ли там сообщники этих преступников. Сам же по телефону  из  бу-
фетной вызвал ближайший полицейский участок.
   - Да, сэр, - повторил он в ответ на вопрос дежурного сержанта. -  Это
либо двое сумасшедших, либо двое преступников. Пожалуйста, сэр, пришлите
немедленно полицейскую карету с охр