одобострастие  или
приниженность.
   - Скажи, - заговорила она на своеобразном местном староиспанском диа-
лекте, - этот человек в самом деле капитан да Васко, который вернулся  к
нам из своего дома на Солнце?
   Торрес, самодовольно ухмыльнувшись, поклонился и гордо объявил:
   - Да, я из рода да Васко.
   - Не из рода да Васко, а сам да Васко! - по-английски подсказала  ему
Леонсия.
   - Это верный козырь, ходите с него! - посоветовал  ему  Френсис  тоже
по-английски. - Благодаря ему, может, всем нам удастся выбраться из этой
дыры. Я что-то не слишком влюблен в жреца, а он, видно,  бог  и  царь  у
этих Затерянных Душ.
   - Да, я вернулся на землю с Солнца, - сказал Торрес девочке, послушно
вступая в роль.
   Девочка подарила его долгим пристальным взглядом; чувствовалось,  что
она обдумывает, взвешивает и оценивает его слова. Потом она почтительно,
с полным равнодушием, поклонилась ему, мельком взглянула на  Френсиса  и
так и просияла улыбкой, повернувшись к Леонсии.
   - Я не знала, что бог создает таких красивых женщин, как ты, - сказа-
ла девочка своим нежным голоском и пошла к выходу. Уже у двери она оста-
новилась и добавила: - Та, Что Грезит, - тоже красивая, но она  на  тебя
совсем не похожа.
   Не успела девочка выйти, как появился жрец Солнца,  его  сопровождали
несколько юношей, - по-видимому, для того, чтобы убрать посуду и остатки
пищи. Двое или трое из них нагнулись за посудой, а остальные по  сигналу
жреца набросились на чужеземцев, крепко связали им руки за спиной и  по-
вели к алтарю бога Солнца, где собралось все племя. Здесь взорам пленни-
ков предстал тигель на треножнике, под которым был разведен яркий огонь,
а рядом - три только что врытых в землю столба, к которым их и поспешили
привязать, в то  время  как  множество  усердных  рук  набросало  вокруг
столько хворосту, что кучи его доходили им до самых колен.
   - Да встряхнитесь вы, наконец, и держитесь высокомерно, как настоящий
испанец! - поучал и одновременно оскорблял Торреса Френсис, - Ведь вы же
да Васко! Сотни лет назад вы были на земле, в этой самой долине,  вместе
с предками вот этих выродков.
   - Вы должны умереть, - сказал жрец Солнца, обращаясь к ним,  и  Зате-
рянные Души дружно закивали. - Вот уже четыреста лет,  как  мы  живем  в
этой долине, и мы всегда убивали всех, кто заходил к нам. Вас мы не уби-
ли, и вспомните, как разгневался бог Солнца: огонь на нашем  алтаре  по-
тух. - Тут Затерянные Души завыли, застонали и опять  начали  бить  себя
кулаками в грудь. - Поэтому, чтобы умилостивить бога Солнца,  вы  умрете
сейчас.
   - Поостерегитесь! - крикнул Торрес, которому Френсис и Леонсия  подс-
казывали шепотом, что говорить дальше. - Я да Васко. Я спустился к вам с
Солнца. - Руки у него были связаны, и  он  головой  кивнул  на  каменный
бюст. - Я вот этот самый да Васко. Я привел сюда ваших предков четыреста
лет назад и повелел вам оставаться здесь до моего возвращения.
   Жрец Солнца заколебался.
   - Ну, жрец, говори! Отвечай же божественному да Васко! -  резко  вык-
рикнул Френсис.
   - Откуда я знаю, что он божественный? - быстро возразил жрец. -  Ведь
я сам похож: на него, но разве я - божественный? Разве я да  Васко?  Или
он - да Васко? А быть может, да Васко все еще на Солнце? Про себя я точ-
но знаю, что меня родила женщина, - это было три раза по двадцать и  еще
восемнадцать лет тому назад, - и что я не да Васко.
   - Разве так отвечают великому да Васко! - с угрозой в  голосе  сказал
Френсис и униженно поклонился Торресу, а сам тем  временем  сквозь  зубы
зашипел по-английски: - Да будьте же высокомернее, чтоб вас черти съели!
Высокомернее!
   Жрец помедлил и обратился к Торресу:
   - Я верный жрец Солнца. И я не могу легко и просто изменить свои  ве-
рования. Если ты божественный да Васко, то ответь мне на один вопрос.
   Торрес кивнул с неподражаемым высокомерием.
   - Ты любишь золото?
   - Люблю ли я золото? - усмехнулся Торрес. - Я великий капитан солнца,
а Солнце ведь само золото. Золото? Да оно для меня - все равно что грязь
под ногами или вот этот камень, из которого состоят ваши могучие горы.
   - Браво! - одобрительно шепнула Леонсия.
   - Тогда, о божественный да Васко, - смиренно сказал жрец  Солнца,  не
сумев, однако, скрыть торжества в голосе,  -  ты  достоин  подвергнуться
древнему, издавна принятому у нас испытанию. Если, отведав золотого  на-
питка, ты по-прежнему сможешь сказать, что ты да Васко, - я и все мы па-
дем ниц перед тобой и будем поклоняться тебе. К нам в долину не раз про-
никали чужеземцы. И всегда их томила жажда золота. Мы  удовлетворяли  их
жажду, но после этого они избавлялись от нее навсегда - ибо были мертвы.
   Он говорил, а Затерянные Души внимательно смотрели на него; и не  ме-
нее внимательно, но только уже с опаской, смотрели  на  него  чужеземцы.
Жрец сунул руку в большой кожаный мешок и стал вытаскивать  оттуда  при-
горшнями золотые самородки, которые он бросал затем в раскаленный тигель
на треножнике. Френсис, Леонсия и Торрес стояли так близко, что им хоро-
шо было видно, как плавится золото, превращаясь в жидкость, вернее  -  в
то самое питье, которым жрец грозился напоить Торреса.
   В это время, пользуясь своим особым положением в племени,  к  старику
смело подошла девочка и сказала так, чтобы всем было слышно:
   - Это же да Васко! Капитан да Васко, божественный капитан  да  Васко,
который давно-давно привел сюда наших предков!
   Жрец сердито взглянул на нее, как бы повелевая ей молчать, но девочка
повторила свои слова, убедительными жестами  показывая  то  на  каменный
бюст, то на Торреса, то снова на бюст. И жрец, почувствовав, что  победа
ускользает от него, мысленно проклял пагубную  любовь,  которая  связала
его с матерью этой девочки и сделала его ее отцом.
   - Да замолчи ты! - сурово приказал он. - В этом ты ничего не  понима-
ешь. Если он капитан да Васко, то, как существо божественное, выпьет зо-
лотой напиток и останется невредим.
   Он вылил расплавленное золото в грубый глиняный ковш, нагретый в  ко-
телке с углями у подножия алтаря. По его знаку несколько юношей  сложили
на землю свои копья и направились к Леонсии с явным намерением  насильно
разжать ей зубы.
   - Стой, жрец! - громовым голосом закричал Френсис. - Она  же  не  бо-
жественна, как да Васко! Сначала испробуй твое золотое питье на да  Вас-
ко.
   Услышав эти слова, Торрес  метнул  на  Френсиса  взгляд,  исполненный
нескрываемой ярости.
   - Держитесь со всем высокомерием и надменностью, - поучал  его  Френ-
сис. - Отказывайтесь пить. Покажите им надпись внутри вашего шлема.
   - Я не буду пить! - в панике крикнул Торрес, когда жрец повернулся  к
нему.
   - Нет, будешь! И докажешь этим, что ты действительно  да  Васко,  бо-
жественный капитан, спустившийся с Солнца. Тогда мы падем  ниц  и  будем
поклоняться тебе.
   Торрес умоляюще взглянул  на  Френсиса,  что  не  преминули  заметить
узенькие глазки жреца.
   - Похоже, что вам придется выпить это, - сухо сказал Френсис.  -  Что
делать! Осушите ковш ради дамы и умрите - как герой.
   Неожиданно резким движением Торрес высвободил руку из  оплетавших  ее
пут, сорвал с головы шлем и протянул жрецу так, чтобы тот  мог  прочесть
надпись внутри.
   - Смотри, что тут написано! - крикнул он.
   Жрец был так поражен, увидев надпись "да Васко", что  ковш  выпал  из
его рук. Жидкое золото, разлившись  по  земле,  воспламенило  валявшийся
вокруг хворост, а один из копьеносцев, которому несколько капель металла
попало на ногу, взвыл от боли и поскакал прочь на здоровой ноге.  Однако
к жрецу Солнца быстро вернулось самообладание: схватив котелок с углями,
он хотел было поджечь хворост, наваленный вокруг трех жертв. Но тут сно-
ва вмешалась девочка:
   - Бог Солнца не хотел, чтобы великий капитан выпил из твоего ковша, -
сказала она. - Бог Солнца заставил  твою  руку  дрогнуть  и  расплескать
питье.
   По толпе Затерянных Душ пронесся ропот: тут, мол, все далеко  не  так
просто! И жрец вынужден был отказаться от своего  намерения.  Однако  он
твердо решил уничтожить трех пришельцев, а потому, призвав на помощь всю
свою изворотливость, сказал собравшимся:
   - Будем ждать знамения свыше. Принесите масла. Пусть сам  бог  Солнца
подаст нам знак. Принесите свечу.
   Вылив банку масла на хворост, чтобы он быстрее воспламенился,  старик
укрепил среди него огарок свечи и сказал:
   - Будем ждать знамения свыше столько времени,  сколько  будет  гореть
эта свеча. Правильно ли это, о народ мой?
   И все Затерянные Души шепотом ответили:
   - Правильно! Торрес умоляюще посмотрел на Френсиса, но тот сказал:
   - Старый негодяй здорово постарался укоротить  свечу.  Она  в  лучшем
случае прогорит пять минут, а может, мы уже через три минуты запылаем.
   - Что же нам делать? - вне себя от ужаса спросил  Торрес,  тогда  как
Леонсия храбро посмотрела в глаза Френсису  с  печальной,  полной  любви
улыбкой.
   - Молитесь, чтобы пошел дождь, - ответил Френсис. - Хотя  небо  ясно,
как стеклышко. А когда придет время, умирайте, как мужчина. Да не визжи-
те слишком уж громко.
   И взгляд его обратился к Леонсии и выразил обуревавшие  его  чувства:
безграничную любовь к ней. Хотя их и отделяло друг от  друга  расстояние
между столбами, к которым они были привязаны, они чувствовали, как между
ними установилась особая, дотоле неведомая им близость, и их взоры  были
тем звеном, которое объединяло и связывало их.
   Первой увидела знамение девочка, во все глаза глядевшая на небо. Тор-
рес, следивший только за огарком, который  уже  почти  догорел,  услышав
возглас девочки, посмотрел вверх. И в ту же минуту он услышал - как  ус-
лышали все - ровное гудение, словно в небе летело гигантское насекомое.
   - Аэроплан, - пробормотал Френсис. - Торрес, скажите им,  что  это  и
есть знамение божье.
   Но этого и не потребовалось. Над головой у них, на  высоте  не  более
ста футов, кружил, спускаясь, первый аэроплан, который когда-либо видели
Затерянные Души, а с него, точно благословение свыше, доносились  знако-
мые слова:
   Мы - спина к спине - у мачты,
   Против тысячи вдвоем!
   Описав полный круг, аэроплан поднялся футов на тысячу ввысь, от  него
отделился какой-то предмет, футов триста камнем пролетел вниз,  а  потом
развернулся прямо над головами собравшихся огромным парашютом, под кото-
рым, точно паук на паутине, раскачивалась какая-то фигура. И когда пара-
шют был уже совсем близко от земли, снова послышалась песня:
   Мы - спина к спине - у мачты,
   Против тысячи вдвоем!
   Тут события стали нагромождаться друг на друга с поразительной  быст-
ротой. Огарок свечи распался на кусочки, и горящий фитиль упал в  лужицу
жидкого сала; лужица вспыхнула, а вместе с нею  вспыхнул  и  пропитанный
маслом хворост. Но Генри, приземлившийся в самой  гуще  Затерянных  Душ,
накрыв парашютом, точно одеялом,  добрую  половину  собравшихся,  в  два
прыжка очутился подле своих друзей и принялся ногой расшвыривать горящий
хворост. Только на миг отвлекся он от этого занятия, когда  жрец  Солнца
сделал попытку помешать ему. Хорошо рассчитанный  удар  в  скулу  уложил
престарелого служителя бога на спину, а пока он приходил в чувство  и  с
трудом поднимался на ноги. Генри уже успел разрезать веревки,  связывав-
шие Леонсию, Френсиса и Торреса. Он протянул было руки, чтобы обнять Ле-
онсию, но та оттолкнула его, воскликнув:
   - Живо! Объяснять некогда! Падайте на колени перед Торресом и делайте
вид, что вы его раб... и не говорите по-английски.
   Генри ничего не понимал, но Леонсия подкрепила свои слова красноречи-
вым взглядом, а тут еще он увидел, что и Френсис распростерся у  ног  их
общего врага.
   - Ну и ну! - пробормотал Генри, присоединяясь к Френсису. -  Вот  так
штука. Это, пожалуй, будет похуже крысиного яда.
   Леонсия последовала их примеру, а вслед за нею и все Затерянные  Души
распростерлись перед капитаном да Васко: ведь к нему на их глазах приле-
тел небесный вестник с Солнца! Все лежали на земле, кроме жреца:  потря-
сенный случившимся, он еще раздумывал, следует ли ему тоже признать  бо-
жественность чужеземца, но в эту минуту коварный черт из мелодрамы, оби-
тавший в душе Торреса, попутал его переусердствовать в исполнении  своей
роли.
   С высокомерием, о котором все время твердил ему Френсис, Торрес  под-
нял правую ногу и поставил ее на шею Генри, больно придавив ему при этом
ухо.
   Генри буквально взвился в воздух.
   - Да как вы смеете, Торрес! - завопил он, швыряя  Торреса  на  землю,
как незадолго перед этим швырнул на землю жреца.
   - Ну, теперь все пропало, - безнадежно  вздохнул  Френсис,  -  Крышка
всей нашей божественной комедии!
   И действительно, жрец Солнца уже смекнул, в чем дело, и радостно  ма-
хал руками, подзывая своих копьеносцев. Но Генри приставил  пистолет-ав-
томат к животу старого жреца, и тот вдруг вспомнил легенды о  смертонос-
ных снарядах, начиненных таинственным веществом, именуемым "порох", при-
мирительно улыбнулся и жестом приказал копьеносцам отступить.
   - Это свыше моего понимания и разумения, -  заявил  он,  обращаясь  к
своему племени и то и дело поглядывая на дуло пистолета Генри. -  Я  вы-
нужден прибегнуть к последнему средству: пошлем гонца, чтобы он разбудил
Ту, Что Грезит. Пусть он ей скажет, что чужеземцы, прибывшие с  неба,  а
может, даже и с Солнца, спустились к нам в долину и что только  мудрость
ее грез способна прояснить для нас то, чего даже я не могу понять.
 
 
   ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
 
   Копьеносцы окружили группу, состоящую из  Леонсии,  двух  Морганов  и
Торреса, и повели их через весело зеленевшие, отлично, хотя и примитивно
обработанные поля, через быстрые ручьи и небольшие рощицы, через пастби-
ща, на которых росла трава, доходившая им до колен, и где паслись низко-
рослые коровы, не крупнее телят.
   - Это, несомненно, настоящие дойные коровы, - сказал Генри. - А какие
красивые! Но видели вы когда-нибудь таких карликов? Сильный мужчина  мог
бы без труда взвалить на плечи самую крупную и унести.
   - Думаю, что ты ошибаешься, - возразил Френсис. - Посмотри-ка вон  на
ту черную. Бьюсь об заклад, что она весит никак не меньше  трехсот  фун-
тов.
   - Сколько ставишь? - спросил Генри.
   - Называй сам цифру, - был ответ.
   - Сто долларов твоих против ста моих, - заявил Генри, -  что  я  могу
взвалить ее на плечи и унести.
   - По рукам.
   Но кто из них был прав, так и осталось неизвестным, ибо,  как  только
Генри сделал шаг в сторону, копьеносцы гримасами и жестами заставили его
вернуться и идти вперед вместе со всеми.
   Проходя у подножия мрачной скалы, они увидели наверху стадо коз.
   - Домашние козы, - заметил Френсис. - Видите: при них  мальчишки-пас-
тухи.
   - Недаром вы говорили, что рагу, которое вам подавали, было из козля-
тины, - сказал Генри. - Я всегда любил коз. Если эта самая Та, Что  Гре-
зит, или как там ее зовут, отменит решение жреца и оставит нас в живых и
если нам придется жить с Затерянными Душами до конца наших дней, я  буду
просить, чтобы меня сделали  главным  пастухом  при  козах  этого  коро-
левства. Тогда я построю вам, Леонсия, премиленький коттедж, и вы стане-
те придворной поставщицей сыров.
   Но ему не пришлось развивать дальше свой фантастический план,  ибо  в
эту минуту они вышли на берег озера такой неописуемой красоты, что Френ-
сис даже присвистнул, Леонсия захлопала в ладоши, а  Торрес  пробормотал
что-то одобрительное. Озеро это простиралось на целую  милю  в  длину  и
больше чем на полмили в ширину и представляло собой безукоризненной фор-
мы овал. Только один-единственный дом вклинивался в  обрамление  из  де-
ревьев, бамбуковых зарослей и кустарников, кольцом окружавших озеро и не
прерывавшихся даже у подножия утеса, где особенно пышно разросся бамбук.
В гладкой поверхности озера так четко отражались  окружающие  горы,  что
глаз с трудом мог определить, где кончается действительность и где начи-
нается отражение.
   Леонсия недолго восхищалась зеркальной гладью; через несколько  минут
она вдруг разочарованно заметила, что вода в озере отнюдь не кристальной
чистоты.
   - Какая жалость, оно такое грязное!
   - Это потому, что в долине плодородная почва, - пояснил ей  Генри.  -
Слой чернозема здесь достигает нескольких сот футов.
   - Вся эта долина когда-то, вероятно, была дном озера,  -  вмешался  в
разговор Френсис. - Взгляните на скалу - по ней видно, где  была  раньше
вода. Интересно, отчего оно так обмелело?
   - Скорей всего от землетрясения: для воды открылся какой-нибудь выход
под почву, и озеро обмелело до своего нынешнего  уровня;  оно  и  сейчас
продолжает мелеть. Этот шоколадный цвет указывает на то, что в него  все
время вливаются новые потоки воды и чернозем, которым она  насыщена,  не
успевает осесть. Несомненно, это озеро -  своеобразный  резервуар,  куда
стекает влага со всех окрестных мест.
   - Ну вот наконец-то и дом! - сказала Леонсия  пятью  минутами  позже,
когда, завернув за выступ скалы, они увидели  низенькое,  типа  бунгало,
строение, прилепившееся к утесу над самым озером.
   Сваями дому служили массивные стволы деревьев, но стены его  были  из
бамбука, а крыша из соломы. Дом этот стоял так уединенно, что попасть  в
него можно было, либо подплыв в лодке, либо пройдя по мостику футов два-
дцати длиной и такому узенькому, что два человека не могли бы на нем ра-
зойтись. На каждом конце мостика стояло по два юноши-часовых.  Повинуясь
жесту жреца Солнца, шедшего впереди, юноши-часовые отступили в сторону и
пропустили всю группу; при этом оба Моргана не преминули  заметить,  что
копьеносцы, сопровождавшие их от самого Большого дома,  остались  по  ту
сторону мостика.
   Перейдя через мостик, они вошли в похожий на бунгало дом и  очутились
в большой комнате, обставленной лучше, чем можно было ожидать  в  Долине
Затерянных Душ, хоть и очень примитивно. Травяные циновки на  полу  были
красивого и тонкого плетения, а бамбуковые шторы,  прикрывавшие  прорези
окон, были сделаны даже мастерски. В дальнем конце комнаты у стены  воз-
вышалась огромная золотая эмблема восходящего солнца - точно  такая  же,
какая висела над алтарем возле Большого дома. Но в этом  странном  месте
особенно поразили пленников два живых  существа,  которые  даже  не  ше-
вельнулись при их появлении. Под солнечным диском, на небольшом возвыше-
нии, стояло ложе со множеством подушек - полудиван, полутрон. А на  этом
ложе, среди подушек, спала женщина в хитоне из какой-то мягкой мерцающей
ткани, какой никто из них никогда не видел. Грудь ее тихо  вздымалась  и
тихо опускалась. Она, безусловно, не принадлежала к  племени  Затерянных
Душ, этой вырождающейся помеси караибов с испанцами. На голове у нее бы-
ла тиара из чеканного золота с драгоценными камнями такой величины,  что
она казалась короной.
   Перед женщиной на полу стояли два золотых треножника; под одним  тлел
огонь, а на другом, значительно большем, стоял огромный  золотой  котел.
Между треножниками, не мигая и не шевелясь, точно сфинкс, лежала,  расп-
ластав лапы, огромная собака, белая, как снег, похожая на русского  вол-
кодава. Увидев вошедших, собака уставилась на них.
   - Да эта женщина - настоящая леди, она похожа на королеву; и грезы  у
нее, конечно, тоже королевские, - шепнул Генри и тотчас был вознагражден
за это гневным взглядом жреца.
   Леонсия глядела, затаив дыхание, а Торрес вздрогнул, перекрестился  и
сказал:
   - Вот уж никогда не слыхал, что в Долине Затерянных  Душ  есть  такое
чудо. Эта женщина - самая настоящая испанка. Больше того:  в  ней  течет
благородная кастильская кровь. И глаза у нее должны быть синие - это так
же верно, как то, что я стою здесь. Но какая она  бледная!  -  Он  снова
вздрогнул. - У нее какой-то неестественный сон. Похоже,  что  ее  опоили
чем-то и опаивают уже давно.
   - Совершенно верно! - взволнованным шепотом перебил  его  Френсис.  -
Та, Что Грезит погружена