,
купите? - радостно залопотал И Пын.
   - Твои секреты слишком дорого стоят, - охлаждая его пыл, сказал Энри-
ко.
   - Да, и этот новый симпатичный секрет очень дорогой, - смиренно подт-
вердил И Пын.
   - Убирайся вон! - прикрикнул на него старый Энрико. - Я  надеюсь  еще
долго прожить, но до самой своей смерти не  стану  больше  слушать  твои
секреты.
   Однако И Пын, несмотря на смиренный тон, держался весьма уверенно.
   - У вас был очень замечательный брат, - сказал он. - И этот ваш очень
замечательный брат, сеньор Альфаро Солано, однажды умер от удара ножом в
спину. Очень хорошо. Интересный секрет, а?
   Но Энрико, весь дрожа, уже вскочил на ноги и срывающимся от  нетерпе-
ния голосом закричал:
   - Что ты об этом знаешь?
   - Сколько дадите? - спросил И Пын.
   - Все, что у меня есть! - крикнул Энрико и, повернувшись к Алесандро,
добавил: - Ты договорись с ним, сынок. Хорошо заплати ему, если он может
подтвердить свои слова свидетельством очевидца.
   - Будьте покойны, - сказал с достоинством И Пын, - свидетель есть. Он
своими глазами все видел. Он видел, кто воткнул в темноте  нож  в  спину
сеньора Альфаро. Его зовут...
   - Ну, ну? - задыхаясь, произнес Энрико.
   - Тысячу долларов за его имя, - сказал И Пын, прикидывая, в какой ва-
люте потребовать эту сумму. - Тысячу долларов золотом, - наконец  прого-
ворил он.
   Энрико забыл, что все денежные переговоры он поручил  вести  старшему
сыну.
   - Где твой свидетель? - завопил он.
   И Пын тихонько кликнул кого-то, и из кустов, что росли у подножия ве-
ранды, вылез старый пьяница, - он, как настоящий призрак, медленно приб-
лизился к лестнице и, пошатываясь, стал подниматься по ступенькам.
   В это самое время на краю города двадцать  всадников,  среди  которых
находились и жандармы Рафаэль, Игнасио, Аугустино  и  Висенте,  охраняли
караван из двадцати с лишним мулов, ожидая приказала  шефа  выступить  в
Кордильеры для никому не  ведомой  таинственной  экспедиции.  Они  знали
только то, что на спине у самого большого мула, которого держали в  сто-
роне от остальных животных, нагружено двести пятьдесят фунтов  динамита.
Еще они знали, что задержка происходит из-за сеньора Торреса, ускакавше-
го куда-то по берегу залива с этим страшным убийцей из  племени  кару  -
Хосе Манчено, который только по милости божьей и их шефа вот уже сколько
лет ускользает от виселицы, хотя веревка давно по нем плачет.
   Торрес между тем стоял в ожидании на берегу, держа под  уздцы  лошадь
Хосе Манчено и еще одну, запасную, в то время как сам Хосе поднимался по
извилистой дороге, которая вела к вершине холма, где стояла асьенда  Со-
лано. Торрес и не подозревал, что всего в каких-нибудь двадцати футах от
него, в зарослях, подступавших к самому берегу, мирно спал вдрызг пьяный
старик, а возле него бодрствовал совсем не сонный и совсем трезвый кита-
ец, в поясе которого была спрятана недавно полученная им  тысяча  долла-
ров. И Пын едва успел оттащить пеона с дороги и укрыться,  когда  Торрес
показался на песчаном берегу и остановился чуть ли не рядом с ним.
   А наверху, в асьенде, все члены семейства Солано отправлялись уже  ко
сну. Леонсия только начала было расчесывать волосы, но, услышав шуршание
камешков по стеклу, подошла к окну. Предупредив ее шепотом, чтобы она не
поднимала шума и никого не звала, Хосе Манчено протянул девушке  измятую
бумажку - записку Торреса - и с таинственным видом сказал:
   - Это вам от чудака китайца, который ждет вас тут внизу, за кустами.
   И Леонсия прочла нижеследующее, написанное на ужасном испанском  язы-
ке:
   "В первый раз я сказал вам секрет про Генри Моргана. На  этот  раз  у
меня есть секрет про Френсиса. Выйдите ко мне для разговора".
   Сердце Леонсии забилось, когда она прочитала имя Френсиса, и, накинув
на себя мантилью, она последовала за кару, ни минуты не сомневаясь,  что
ее ждет И Пын.
   И Пын, сидевший на берегу и наблюдавший за Торресом, тоже  ни  минуты
не сомневался относительно того, что происходит, когда убийца Хосе  Ман-
чено появился на дороге, неся на плече, точно мешок муки, сеньориту  Со-
лано, которую он предварительно связал и заткнул ей кляпом рот. Не  сом-
невался И Пын и относительно того, что должно за  этим  последовать:  он
видел, как Хосе и Торрес привязали Леонсию к седлу запасной лошади и га-
лопом поскакали по берегу. Оставив пьяного пеона спать в кустах, толстяк
китаец вышел на дорогу и побежал в гору со всей прытью, на какую  только
был способен. Добежав до асьенды, он, еле переводя дух, поднялся по сту-
пенькам и стал колотить в дверь руками и ногами, моля про себя всех  ки-
тайских богов, чтобы какой-нибудь из этих бешеных Солано  не  пристрелил
его, прежде чем он успеет объяснить причину такой спешки.
   - Ах, боже мой, да убирайся ты к черту! - сказал ему Алесандро,  ког-
да, открыв дверь, при свете свечи разглядел лицо назойливого гостя.
   - У меня большой секрет, - задыхаясь, выпалил И Пын. - Очень  большой
и совсем новый.
   - Приходи завтра в те часы, когда люди занимаются делами,  -  рявкнул
Алесандро, намереваясь дать китайцу пинка.
   - Я не продаю этот секрет, - лепетал И Пын. - Я его вам дарю. Слушай-
те: сеньорита, ваша сестра... ее украли! Привязали к седлу и очень быст-
ро погнали лошадь по берегу.
   Но Алесандро, который всего каких-нибудь полчаса назад пожелал  Леон-
сии спокойной ночи, громко рассмеялся, не веря ни одному слову  китайца,
и снова собрался было пинком вытолкать за дверь  торговца  секретами.  И
Пын пришел в полное отчаяние. Он вытащил из-за пояса мешочек с  деньгами
и, сунув его в руки Алесандро, - сказал:
   - Пойдите скорее и посмотрите. Если сеньорита сейчас дома, можете ос-
тавить эту тысячу себе. Если сеньориты нет, вы отдадите деньги  мне  на-
зад...
   Это убедило Алесандро. Через минуту он уже будил весь дом. А еще  че-
рез пять минут конюхи и пеоны, с трудом продрав глаза от  крепкого  сна,
уже седлали и вьючили лошадей и мулов, тогда как Солано натягивали  вер-
ховые костюмы и вооружались.
   Вправо и влево по берегу,  по  множеству  тропинок,  ведущих  в  Кор-
дильеры, рассыпался отряд Солано, ища в непроглядной тьме следы  похити-
телей. Случаю было угодно, чтобы тридцать часов спустя одному Генри уда-
лось напасть на след и нагнать шайку в той самой котловине, которую ста-
рый жрец майя называл Стопою бога и откуда он впервые увидел глаза боги-
ни Чиа. Там Генри и обнаружил всю банду, а также похищенную Леонсию.
   Похитители только что приготовили себе завтрак и теперь уплетали его.
У Генри был типичный для англосакса склад ума: ему и в голову не  пришло
выступить одному против двадцати и попытаться добиться справедливости  -
это было бы чистейшим безумием. Зато ему пришло в голову  посмотреть  на
груженного динамитом мула, который был стреножен отдельно от других  со-
рока мулов и, по легкомыслию, оставлен пеонами со своим  опасным  грузом
на спине. Вместо того чтобы попытаться совершить невозможное и вызволить
Леонсию, Генри, поразмыслив, решил, что в такой большой  компании  ничто
не может угрожать женской чести, и увел мула с динамитом.
   Увел он его, однако, недалеко. Притаившись в низкорослом леске. Генри
вскрыл тюк и напихал во все карманы динамитных  шашек,  потом  прихватил
коробку детонаторов и небольшой моток фитилей. Сокрушенно  посмотрев  на
остальной динамит, который он с удовольствием взорвал бы, но не  посмел.
Генри занялся подготовкой пути, по которому придется отступать, если ему
удастся выкрасть Леонсию у ее похитителей. Подобно тому  как  Френсис  в
Хучитане усеял путь своего отступления серебряными долларами, так теперь
Генри усеял путь своего отступления динамитными шашками:  он  закладывал
шашки небольшими пучками, следя за тем, чтобы шнуры были не длиннее  де-
тонаторов и чтобы последние были прочно прикреплены к концу  каждого  из
них.
   Целых три часа бродил Генри вокруг лагеря, разбитого  в  Стопе  бога,
прежде чем ему удалось, наконец, дать знать Леонсии о своем присутствии;
и еще два драгоценных часа было упущено, прежде чем  она  нашла  возмож-
ность прокрасться к нему. Но потеря времени не была бы такой уж  большой
бедой, если бы их бегство не было тотчас  обнаружено  жандармами  и  ос-
тальными участниками экспедиции Торреса. Все мигом бросились к лошадям и
быстро догнали беглецов.
   Когда Генри, пригнув Леонсию к земле, залез вместе с ней под нависшую
скалу и зарядил ружье, Леонсия запротестовала.
   - У нас нет ни малейшего шанса. Генри! - сказала она.  -  Их  слишком
много. Начнется перестрелка, и тебя убьют. А тогда что станется со мной?
Лучше беги, беги один и приведи сюда помощь, а пока пусть меня снова за-
берут в плен: так будет лучше, - твоя смерть все равно не спасет меня!
   Но он покачал головой.
   - Они не возьмут нас в плен, дорогая сестричка. Доверься мне и смотри
в оба. Вот они едут. Теперь смотри!
   Послышался цокот копыт, и на дороге показались Торрес, начальник  по-
лиции и жандармы - кто на лошадях, а кто на мулах, - видно было, что они
впопыхах собирались в погоню. Генри прицелился, но не в них, а в ближнюю
кочку, подле которой он заложил свою первую шашку динамита. Он нажал ку-
рок - и все вокруг заволокло густым облаком дыма и пыли. Когда это обла-
ко медленно рассеялось. Генри и Леонсия увидели, что  половина  людей  и
животных лежит на земле, а остальные стоят, потрясенные  и  ошеломленные
взрывом.
   Генри схватил Леонсию за руку, рывком поднял на ноги, и они побежали.
Миновав то место, где Генри зарыл вторую партию динамита, беглецы присе-
ли передохнуть.
   - На этот раз они не так скоро нас  догонят!  -  торжествующе  сказал
Генри. - И чем дольше они будут нас преследовать,  тем  медленнее  будут
продвигаться вперед.
   И действительно, когда преследователи снова показались в виду.  Генри
и его сестра заметили, что они продвигаются очень медленно и очень осто-
рожно.
   - Надо было бы всех их перебить, - сказал Генри. - Но им  повезло:  у
меня не хватает духа их прикончить. Зато жару я им, конечно, задам.
   И он снова выстрелил в заложенный динамит и снова, пользуясь смятени-
ем неприятеля, побежал вместе с Леонсией к тому месту, где  была  зарыта
третья партия динамита.
   Взорвав третий заряд, беглецы бросились к стреноженной лошади.  Генри
посадил девушку в седло, а сам побежал рядом, держась за стремя.
 
 
   ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
 
   Френсис велел Паркеру разбудить его в восемь часов утра, и когда Пар-
кер, осторожно ступая, вошел в назначенное время к своему  хозяину,  тот
еще крепко спал. Пустив воду для ванны и приготовив все для бритья,  ка-
мердинер вернулся в спальню. Продолжая неслышно  двигаться  по  комнате,
чтобы дать возможность своему хозяину поспать еще несколько минут,  Пар-
кер вдруг увидел кинжал, торчащий из полированной крышки туалетного сто-
лика, - острие его проткнуло записку вместе с лежавшей под нею  фотогра-
фией. Паркер посмотрел, подивился, потом, не колеблясь, приоткрыл  дверь
в спальню миссис Морган и, заглянув туда, быстро направился к хозяину  и
стал трясти его за плечо.
   Френсис открыл глаза, секунду посмотрел перед собой, ничего не  пони-
мая, как это бывает, когда человек  внезапно  пробуждается  от  крепкого
сна, но очень быстро вспомнил об отданном накануне приказании.
   - Пора вставать, сэр, - тихим голосом сказал камердинер.
   - Это всегда самое неприятное для меня  время,  -  с  улыбкой  сказал
Френсис и, зевнув, снова закрыл глаза: - Дай мне еще  полежать  минутку,
Паркер. Если я задремлю, ты меня потряси.
   Но Паркер тут же начал трясти его.
   - Вставайте скорее, сэр. Мне кажется с миссис  Морган  что-то  случи-
лось: ее нет в спальне, а тут я нашел какую-то странную записку  и  нож.
Быть может, это вам что-нибудь объяснит. Я, право, не знаю, сэр...
   Френсис одним прыжком вскочил с постели; с  минуту  он  не  отрываясь
смотрел на кинжал, затем извлек его из дерева, прочел  и  снова  перечел
записку, словно никак не мог понять смысл  двух  простых  слов:  "Прощай
навсегда".
   Но еще больше, чем записка, поразил его кинжал, воткнутый между  глаз
Леонсии; глядя на отверстие,  оставленное  кинжалом  в  тонком  картоне,
Френсис вдруг отчетливо вспомнил, что уже видел это когда-то, - и  сразу
в его памяти возник дом королевы на берегу озера: вот они все стоят воз-
ле золотого котла, смотрят в него и каждый видит свое. А ему тогда  при-
виделась Леонсия, и между глаз у нее  торчал  нож.  Френсис  даже  снова
воткнул кинжал в фотографию и еще раз посмотрел на нее.
   Объяснение напрашивалось само собой. Королева с самого начала  ревно-
вала его к Леонсии, и здесь, в Нью-Йорке, обнаружив ее фотографию на ту-
алетном столике своего мужа, сделала столь же верный  вывод,  как  верен
был удар стального клинка в мертвое изображение. Но где она  сама?  Куда
она девалась? Чужая в самом буквальном смысле слова всем и всему в  этом
огромном городе, наивная,  неискушенная  душа,  считающая  телефон  вол-
шебством, Уолл-стрит - храмом, а бизнес - нью-йоркским богом, она, долж-
но быть, чувствует себя здесь все равно как обитательница Марса, свалив-
шаяся вдруг на землю. Где и как провела она ночь? Где она сейчас?  Да  и
жива ли вообще?
   Френсису явственно представился морг с  рядами  неопознанных  трупов,
потом - берег океана, на который прилив выбрасывает тела утопленников...
Вернул его к действительности Паркер.
   - Не могу ли я быть чем-нибудь полезен, сэр? Быть может, позвонить  в
сыскное агентство? Ваш батюшка всегда...
   - Да, да, - поспешно перебил его Френсис. - Был один человек, услуга-
ми которого он пользовался особенно охотно, - молодой такой, он  работал
у Пинкертона... Ты не помнишь, как его фамилия?
   - Бэрчмен, сэр, - быстро ответил Паркер, направляясь уже к двери. - Я
сейчас же пошлю за ним.
   И вот Френсис в поисках своей жены вступил на путь новых приключений,
которые открыли ему, исконному нью-йоркцу, такие стороны и уголки  жизни
огромного города, о которых он до этого времени  не  имел  ни  малейшего
представления. Королеву искал не только один Бэрчмен -  с  ним  работало
еще около десятка сыщиков, которые прочесали весь город вдоль и поперек,
а в Чикаго и Бостоне работали под его руководством другие сыщики.
   Жизнь Френсиса в этот период никак нельзя было бы назвать  однообраз-
ной: на Уолл-стрите он вел борьбу с неизвестным противником, а дома  от-
вечал на бесконечные вызовы сыщиков, требовавших, чтобы он летел то  ту-
да, то сюда, то еще куда-нибудь для опознания какого-то только что  най-
денного женского трупа. Френсис забыл, что значит спать  в  определенные
часы, и привык к тому, что его могут вытащить в любое время из-за  стола
или даже из постели и погнать неизвестно куда для опознания все новых  и
новых трупов. По сведениям Бэрчмена, ни одна женщина, отвечающая  описа-
ниям королевы, не покидала Нью-Йорк ни поездом, ни пароходом, и он  про-
должал старательно обыскивать город, убежденный, что она все еще здесь.
   Таким образом, Френсис побывал и в Мэттенуэне, и  в  Блэкуэлле,  и  в
тюрьме, именуемой "Гробница", и в ночном полицейском суде. Не избежал он
и бесчисленных вызовов в больницы и морги.  Однажды  его  даже  свели  с
только что задержанной магазинной воровкой, на которую в полиции не име-
лось карточки и чью личность никак не могли установить. Не раз он  стал-
кивался с таинственными женщинами, которых подручные Бэрчмена  обнаружи-
вали в задних комнатах подозрительных гостиниц, а на какой-то из пятиде-
сятых улиц Вест-Сайда он наткнулся на две сравнительно невинные любовные
сценки, к величайшему смущению обеих пар и своему собственному.
   Но, пожалуй, самым интересным и трагическим было то, что он увидел  в
особняке Филиппа Джэнуери, угольного короля, которому этот  его  особняк
стоил десять миллионов долларов. Какая-то неизвестная красавица, высокая
и стройная, явилась в дом Джэнуери неделю назад, и Френсиса вызвали пос-
мотреть на нее. При Френсисе она была столь же невменяема, как и в тече-
ние всей недели. Ломая руки и обливаясь слезами, она бормотала страстным
шепотом:
   - Отто, ты не прав. На коленях заверяю тебя, что ты не прав. Отто,  я
люблю тебя и только тебя. Никого, кроме тебя, Отто, для меня не  сущест-
вует. И никого никогда не было, кроме тебя. Все это ужасная ошибка.  По-
верь мне, Отто, поверь, иначе я умру...
   И все это время на Уолл-стрите продолжалась борьба против  так  и  не
обнаруженного могущественного противника, начавшего,  по  общему  мнению
Френсиса и Бэскома, решительное наступление на состояние молодого магна-
та, - наступление с целью уничтожить Френсиса.
   - Только бы нам продержаться, не пуская в ход "Тэмпико петролеум"!  -
от души пожелал Бэском.
   - У меня вся надежда на "Тэмпико петролеум",  -  отвечал  Френсис.  -
После того, как будут поглощены все ценные бумаги, которые я могу выбро-
сить на рынок, я пущу в бой "Тэмпико петролеум", - это будет равносильно
вступлению свежей армии на поле почти проигранного сражения.
   - А представьте себе, что неизвестный нам враг достаточно силен, что-
бы проглотить и этот последний великолепный куш и даже попросить еще?  -
спросил Бэском.
   Френсис пожал плечами.
   - Что ж, тогда я буду разорен. Но отец мой разорялся раз пять, прежде
чем прочно стал на ноги, он и родился в разоренной семье, - так что  мне
уже можно о такой ерунде не беспокоиться.
   Некоторое время в асьенде Солано события развивались очень  медленно.
Вообще говоря, после того как Генри - не без помощи динамита - спас  Ле-
онсию, никаких событий больше и не происходило. Даже И Пын  ни  разу  не
появлялся с какими-нибудь свежими и абсолютно новыми секретами для  про-
дажи. Казалось, ничего не изменилось, если не считать того, что  Леонсия
ходила вялая и скучная и что ни Энрико, ни брат ее Генри,  ни  остальные
шесть ее братьев, которые уже, в сущности, не были ее братьями, не могли
ее развеселить.
   А пока Леонсия хандрила. Генри и рослым сыновьям Энрико все не давала
покоя мысль о сокровище Долины Затерянных Душ, к которому Торрес  в  это
время динамитом прокладывал себе путь. Им было  известно  лишь  одно,  а
именно: что экспедиция Торреса отправила Аугустино и Висенте в Сан-Анто-
нио еще за двумя мулами с грузом динамита.
   Поговорив с Энрико и получив его разрешение. Генри  посвятил  в  свои
планы Леонсию.
   - Милая сестричка, - начал он, - мы хотим съездить в горы  и  посмот-
реть, что поделывает там этот мерзавец Торрес со своей шайкой. Благодаря
тебе нам теперь известна их цель. Они хотят взорвать динамитом часть го-
ры и проникнуть в долину. Мы знаем, где Та,  Что  Грезит  спрятала  свои
камни, когда загорелся ее дом, а Торрес не знает. Вот мы и решили, когда
они осушат пещеры майя, проникнуть вслед за ними в долину  и  попытаться
овладеть сундуком с драгоценностями. Я думаю, что у нас будет для  этого
не меньше, а, пожалуй, побольше шансов, чем у них. Говорю я  все  это  к
тому, что мы очень хотели бы взять тебя с собой. Мне кажется,  что  если
нам удастся добыть сокровище, ты не станешь возражать против того, чтобы
повторить наше путешествие по подземной реке.
   Но Леонсия устало покачала головой.
   - Нет, - сказала она в ответ на его уговоры.  -  Мне  не  хочется  не
только видеть Долину Затерянных Душ, но и слышать о ней. Ведь там я  ус-
тупила Френсиса этой женщине.
   - Получилась ошибка, дорогая сестричка. Но кто тогда мог это знать? Я
не знал, ты не знала, и Френсис ведь тоже не знал. Он поступил честно  и
благородно, как подобает мужчине. Он и не подозревал,  что  мы  с  тобой
брат и сестра, считал, что мы с тобой помолвлены, - а ведь так оно и бы-
ло тогда, - не стал отбивать тебя у меня и, чтобы не поддаться  соблазну
и спасти всем нам жизнь, женился на королеве.
   - Я все вспоминаю ту песню, которую вы с Френсисом пели в те дни: "Мы
- спина к спине - у мачты..." - грустно и вне всякой связи с  предыдущим
пробормотала Леонсия.