це  Сан-Антонио,  мимо  тюрьмы,
стену которой взорвал Френсис и которую лишь  недавно  стали  заделывать
сами заключенные. Навстречу экспедиции попался Торрес, который  нетороп-
ливо шел по улице; он только что получил очередную телеграмму от  Ригана
и, увидев двух Морганов во главе целой партии,  изумленно  воззрился  на
них.
   - Куда это вы направляетесь, сеньоры? - крикнул Торрес.
   Мгновенно, как будто заранее столковавшись и прорепетировав,  Френсис
указал на небо. Генри - прямо в землю, пеон - направо, а его отец -  на-
лево. Такая неучтивость взбесила Торреса, и он разразился грубой бранью,
но это только вызвало общий смех, - смеялись даже пеоны, погонявшие  му-
лов.
   Торреса ждал еще один сюрприз. Несколько позже, когда весь город спал
во время сиесты, он увидел Леонсию и ее младшего брата Рикардо верхом на
мулах; за ними на поводу шел третий мул,  явно  нагруженный  снаряжением
для лагеря.
   Третьей экспедицией была экспедиция самого Торреса, и  народу  в  ней
было не больше и не меньше, чем в экспедиции Леонсии, ибо  состояла  она
всего-навсего из самого Торреса и некоего Хосе Манчено  -  известного  в
тех местах убийцы, которого Торрес по каким-то соображениям  избавил  от
страшной смерти в Сан-Хуане. Однако, когда Торрес затеял эту экспедицию,
у него были куда более обширные планы, чем это могло показаться. Почти у
самого подножия Кордильер обитало странное племя кару. Оно вело свое на-
чало от рабов-негров, бежавших из Африки, и рабов-караибов с Москитового
Берега, осевших здесь и женившихся на женщинах, которых они похищали  из
долины, и на беглых, как они сами, рабынях. Эта единственная в своем ро-
де колония, обосновавшаяся между верхними Кордильерами, населенными  ин-
дейцами, и собственно Панамским государством в долине, сумела  сохранить
почти полную независимость. Позже, когда в эту  колонию  влились  беглые
каторжники-испанцы, произошло уже окончательное смешение рас и племен, и
обо всем народе кару пошла такая дурная слава, что,  не  будь  тогдашнее
правительство по горло занято  всякими  политическими  махинациями,  оно
непременно послало бы войска, чтобы уничтожить  этот  рассадник  порока.
Вот в этом-то рассаднике порока и родился Хосе Манчено от  испанца-отца,
убийцы по профессии, и метиски-матери, занимавшейся тем же. И сюда-то  и
вез Хосе Манчено Альвареса Торреса для того,  чтобы  тот  мог  выполнить
приказ, исходивший из уолл-стритовской конторы Томаса Ригана.
   - Ну, и повезло же нам, что мы с ним встретились, - заметил  Френсис,
указывая Генри на последнего жреца племени майя, ехавшего впереди них.
   - Да, но уж очень он дряхлый, - сказал Генри. - Ты только посмотри на
него!
   Старик, ехавший впереди, все время перебирал священную кисть и что-то
бормотал про себя.
   - Будем надеяться, что старикан не искрошит ее, - от всей души  поже-
лал Генри. - Можно было бы, кажется, прочесть один раз указания и запом-
нить их, а не теребить без конца кисть.
   Они выехали из зарослей на поляну - по всей вероятности, кто-то выру-
бил здесь джунгли и заставил их отступить. Отсюда открывался вид на  да-
лекую гору Бланке Ровало, вырисовывавшуюся на фоне залитого солнцем  не-
ба. Старый индеец остановил своего мула, провел  пальцем  по  нескольким
волокнам священной кисти и, указывая на гору, объяснил  на  ломаном  ис-
панском языке:
   - Тут сказано: "Там, где след от Стопы бога, жди,  пока  не  вспыхнут
глаза Чиа".
   И он показал на узелки одного из волокон, по которым он это прочел.
   - Но где же этот след, старик? - спросил Генри, оглядывая  непримятую
траву.
   Не сказав ни слова, старик тронул своего мула и, подгоняя его ударами
голых пяток по бокам, рысцой пересек вырубку и въехал  в  расстилавшиеся
за нею джунгли.
   - Он точно гончая идет по следу, и похоже, что по горячему, - заметил
Френсис.
   Так они проехали с полмили; джунгли  кончились,  и  перед  всадниками
раскинулись крутые склоны гор, поросшие густой травой. Тут старик пустил
своего мула галопом и не сбавлял ходу до тех пор, пока они не  добрались
до естественной впадины в почве фута три глубиной,  удивительно  напоми-
навшей по форме отпечаток гигантской ступни. Здесь вполне могло бы  раз-
меститься двенадцать человек.
   - След Стопы бога, - торжественно провозгласил старый  жрец,  слез  с
мула и в молитве распростерся на земле. - "Там, где след от Стопы  бога,
жди, пока не вспыхнут глаза Чиа", - так говорят священные узлы.
   - Отличное место для завтрака! - заявил Генри. -  В  ожидании  всяких
чудес недурно было бы подкрепиться.
   - Если Чиа не возражает, - засмеялся Френсис.
   И Чиа не возражала, - во всяком случае старый жрец не мог  обнаружить
никаких возражений в своих узелках.
   На опушке леса стреножили мулов, из ближайшего ручейка принесли  воды
и посредине Стопы развели костер. Старик майя, казалось, ничего не видел
и не слышал - он все бормотал нескончаемые молитвы, снова и снова  пере-
бирая свои узелки.
   - Только бы он не спятил! - сказал Френсис.
   - Мне еще там, в Хучитане, показалось,  что  у  него  какой-то  дикий
взгляд, - признался Генри. - А посмотри сейчас, какие у него глаза.
   Но тут в разговор вмешался пеон, который, хоть и ни слова не  понимал
по-английски, однако почувствовал, о чем идет речь.
   - Проникнуть в тайну древних святынь майя очень грешно и опасно.  Это
путь к смерти. Уж кто-кто, а мой отец это знает. Много людей здесь умер-
ло. И умерло неожиданно и страшно. Среди них были и жрецы майя. Так умер
отец моего отца. Он тоже полюбил женщину из tierra caliente. И из  любви
к ней за золото продал секрет майя: он прочитал по узелкам, где спрятано
сокровище, и повел к нему людей из tierra caliente.  Он  умер.  Все  они
умерли. Теперь, когда мой отец состарился, он уже  не  любит  женщин  из
tierra caliente. А в молодости он очень любил их и даже сам согрешил. Он
знает, как опасно вести вас к сокровищу. С тех  пор  как  майя  спрятали
его, прошло несколько веков, и многие люди за  это  время  пытались  его
найти. Из тех, кто дошел до тайника, ни один не вернулся.  Говорят,  что
конкистадоры и пираты англичанина Моргана все-таки добрались до него, но
оставили там свои кости.
   - А после того, как твой отец умрет, - спросил Френсис, - ты  унасле-
дуешь ему и тоже будешь верховным жрецом майя?
   - Нет, сеньор. - И пеон отрицательно покачал головой. - Я ведь только
наполовину майя. Я не умею читать по узлам. Мой отец не научил меня это-
му, потому что я не чистокровный майя.
   - А если бы он сейчас умер, есть среди майя еще кто-нибудь, кто умеет
читать по узлам?
   - Нет, сеньор. Мой отец - последний из живых, кто знает этот  древний
язык.
   Разговор был прерван появлением Леонсии и Рикардо, которые, стреножив
своих мулов, пустили их пастись вместе с остальными, а  сами  подошли  и
робко заглянули вниз. При виде Леонсии Генри и Френсис просияли  от  ра-
дости, но встретили они ее упреками и как следует разбранили: они требо-
вали, чтобы она вместе с Рикардо вернулась домой.
   - Но не можете же вы отослать меня назад, не дав даже поесть! - воск-
ликнула она и, не дожидаясь ответа, соскользнула к ним в  яму,  с  чисто
женской хитростью намереваясь продолжить беседу в условиях,  располагаю-
щих к большей задушевности.
   Их громкий разговор вывел старого жреца из молитвенного транса, и  он
негодующе посмотрел на Леонсию и с не меньшим негодованием обрушился  на
нее, перемежая свою гневную речь на языке майя испанскими словами и фра-
зами.
   - Он говорит, что женщины - это зло, - перевел его  сын,  как  только
жрец на минуту умолк. - Он говорит, что из-за женщин  мужчины  ссорятся,
пускают в ход нолей и убивают друг друга. Где женщины - там беды и божий
гнев. Они сводят с божьего пути и направляют человека к гибели. Он гово-
рит, что женщина - извечный враг бога и мужчины. Она всегда стоит  между
мужчиной и богом. Он говорит, что женщина всегда заглушает поступь  бога
и мешает мужчине приблизиться к нему. Он говорит, что эта женщина должна
уйти отсюда.
   Френсис, внутренне давясь от смеха, только присвистнул в знак одобре-
ния этой гневной диатрибы, а Генри сказал:
   - Будьте умницей, Леонсия! Вы слышите, что говорят индейцы про  прек-
расный пол. Значит, вам здесь не место. Ваше  место  в  Калифорнии.  Там
женщины имеют право голоса.
   - Вся беда в том, что старик еще не забыл ту женщину, которая принес-
ла ему столько горя в дни его молодости, - сказал Френсис  и,  повернув-
шись к пеону, добавил: - Попроси отца прочесть по узлам, сказано ли там,
что женщине нельзя ступить на след Стопы бога?
   Тщетно дряхлый жрец перебирал священные узелки. Он не нашел в них  ни
малейшего возражения против участия женщины в экспедиции.
   - У него все перемешалось в голове - предания и  события  собственной
жизни, - победоносно улыбнулся Френсис. - Так что, мне кажется, все поч-
ти в полном порядке, Леонсия, и вы можете остаться и перекусить с  нами.
Кофе уже готов. А потом...
   Но то, что должно было произойти потом, произошло сейчас.  Не  успели
они усесться на землю и приняться за еду, как у Френсиса, приподнявшего-
ся было, чтобы передать Леонсии тортильи [18], пулей сбило с головы шля-
пу.
   - Эге! - сказал он, быстро садясь. - Вот это сюрприз!
   А ну-ка. Генри, погляди, кто там хотел подстрелить меня.
   В следующую минуту все, кроме старого индейца, подкрались к краю впа-
дины и выглянули наружу. И вот что они увидели: со  всех  сторон  к  ним
ползли какие-то люди в неописуемых одеяниях; судя по лицам и цвету кожи,
они принадлежали не к одной определенной расе, а были помесью всех  рас.
Вся человеческая семья, по-видимому, участвовала в лепке их черт  и  ок-
раске их кожи.
   - Ну и твари! Отроду не видывал таких, - воскликнул Френсис.
   - Это кару, - еле выдавил из себя пеон, всем  видом  своим  изобличая
страх.
   - А кто они такие, черт... - начал было Френсис, но тотчас спохватил-
ся: - Прошу прощения, скажи мне, во имя неба, кто они такие, эти кару?
   - Это дети дьявола, - отвечал пеон. - Они свирепее испанцев и  страш-
нее майя. Мужчины у них не женятся, а девушки не выходят  замуж.  У  них
даже и жрецов-то нет. Они чертовы выродки, дети дьявола и даже еще хуже.
   Тут поднялся старый майя и ткнул пальцем в сторону  Леонсии,  как  бы
говоря этим обвиняющим жестом: "Вот, она - причина нашего несчастья!"  В
ту же минуту пуля задела его плечо, и он покачнулся.
   - Пригни его книзу! - крикнул Генри Френсису. - Ведь только он  знает
язык узлов, а глаза Чиа - или что бы там ни было - еще не вспыхнули.
   Френсис повиновался: он схватил старика за ноги и дернул вниз, -  тот
упал, точно мешок с костями.
   Генри же сорвал с плеча ружье и начал отстреливаться. В  ответ  посы-
пался град выстрелов. Через минуту к Генри присоединились Рикардо, Френ-
сис и пеон. А старик, перебирая свои узелки, смотрел немигающим взглядом
поверх впадины - туда, где торчал скалистый склон горы.
   - Остановитесь! - воскликнул Френсис, но возглас его потонул в грохо-
те стрельбы.
   Ему пришлось ползком пробираться от одного к другому, чтобы заставить
своих спутников прекратить огонь. И каждому в отдельности  он  объяснял,
что все их боеприпасы находятся на мулах и надо беречь патроны, еще  ос-
тавшиеся в магазинах и в обоймах.
   - Да смотрите, чтобы они не попали в вас, - предупреждал всех  Генри.
- У них старинные мушкеты и аркебузы, которые могут проделать в вас дыру
величиной с обеденную тарелку.
   Через час была выпущена последняя пуля, если не считать несколько за-
рядов, остававшихся в пистолете-автомате Френсиса, после  чего  те,  кто
сидел в углублении, прекратили огонь, несмотря на беспорядочную стрельбу
кару. Хосе Манчено первым догадался, в чем дело. Он осторожно подполз  к
краю ямы, чтобы удостовериться в  правильности  своих  предположений,  и
знаком дал понять своим, что у осажденных вышли все патроны и,  следова-
тельно, их можно взять голыми руками.
   - Недурно мы вас поймали, сеньоры, - злорадно заявил он  оборонявшим-
ся; слова его сопровождались хохотом кару, окруживших яму.
   Но то, что произошло в следующую минуту, было столь же внезапно и не-
ожиданно, как это бывает в театре, когда меняются  картины.  Кару  вдруг
повернулись и с криками ужаса бросились бежать. Бежали они в такой пани-
ке и смятении, что многие даже побросали свои мушкеты и мачете.
   - А все-таки я уложу тебя, сеньор Сарыч, -  любезно  крикнул  Френсис
вслед Манчено, наводя на него пистолет.
   Он прицелился было в бандита, но передумал и не спустил курка.
   - У меня осталось всего три патрона, - как бы извиняясь,  пояснил  он
Генри. - А в этой стране нельзя знать заранее, когда больше всего  могут
пригодиться три патрона, "как я заметил явно, явно", - пропел он.
   - Смотрите! - крикнул пеон, указывая на своего отца, а затем на  вид-
невшуюся вдали гору. - Вот почему они удрали. Они  поняли,  что  святыни
майя грозят им гибелью.
   Старый жрец в экстазе, вернее в трансе, перебирал узлы священной кис-
ти и не отрываясь смотрел на далекую гору, на склоне которой, один подле
другого, то и дело вспыхивали два ярких огонька.
   - Такую штуку кто угодно может устроить с помощью двух зеркал, - иро-
нически заметил Генри.
   - Это глаза Чиа, это глаза Чиа, - повторял пеон. - Вы же слышали, что
сказал мой отец. Он прочитал по узлам: "Там, где  след  от  Стопы  бога,
жди, пока не вспыхнут глаза Чиа".
   Старик поднялся и не своим голосом возопил:
   - "Чтобы найти сокровище, нужно найти глаза!"
   - Хорошо, старик, - успокоительно сказал Генри и с помощью своего ма-
ленького карманного компаса засек местонахождение двух огней.
   - Да у него, видно, компас в голове, - заметил  часом  позлее  Генри,
указывая на старого жреца, ехавшего на муле впереди всех. -  Я  проверяю
его по компасу, и даже если какое-то естественное препятствие заставляет
его сворачивать в сторону, он потом все равно выходит  на  верный  путь,
точно он - магнитная стрелка.
   Как только путешественники отъехали от Стопы бога, огоньки исчезли из
виду. Поскольку местность была неровная, их можно было заметить,  по-ви-
димому, только оттуда. А местность, надо сказать, и в  самом  деле  была
неровная: высохшие русла речонок сменялись утесами, лес - песчаными  дю-
нами и каменистым грунтом со следами вулканического пепла.
   Наконец, они добрались до такого места, где  ехать  верхом  уже  было
нельзя: погонщиков вместе с мулами оставили на попечении Рикардо и веле-
ли ему разбить лагерь. Остальные двинулись дальше по крутому склону, по-
росшему кустарником, подтягивая друг друга и  цепляясь  за  торчащие  из
земли корни. Старый индеец по-прежнему шел впереди и, казалось, забыл  о
присутствии Леонсии.
   Они прошли еще с полмили, как вдруг старик резко остановился и отпря-
нул назад, точно его укусила змея. А случилось вот что: Френсис расхохо-
тался, и по скалам, передразнивая  его,  прокатилось  гулкое  нестройное
эхо. Последний жрец племени майя поспешно пробежал  пальцами  по  узлам,
выбрал один из шнуров, дважды перебрал его узлы и объявил:
   - "Когда боги смеются, берегись!" - так говорят узлы.
   Добрых четверть часа Френсис и Генри смеялись и кричали на разные го-
лоса, пытаясь убедить старого жреца, что это всего лишь эхо.
   Через полчаса путники дошли до отлогих песчаных дюн. И  снова  старик
отпрянул назад. Каждый шаг по песку вызывал целую какофонию звуков. Люди
замирали на месте - и все замирало вокруг. Но  стоило  сделать  хотя  бы
шаг, и песок снова начинал петь.
   - "Когда боги смеются, берегись!" - предостерегающе  воскликнул  ста-
рик.
   Он начертил пальцем круг на песке, и, пока он  чертил,  песок  выл  и
визжал; затем старик опустился на колени, - песок  взревел  и  затрубил.
Пеон, по примеру отца, тоже вступил в грохочущий круг,  внутри  которого
старик указательным пальцем выводил какие-то каббалистические  фигуры  и
знаки, - и при этом песок выл и визжал.
   Леонсия, до смерти напуганная всем этим, прильнула к Генри и  Френси-
су. Даже Френсис был ошеломлен.
   - Эхо, конечно, гулкое, - сказал он. - Но ведь тут не только эхо. Ни-
чего не понимаю! Говоря по совести, это начинает действовать мне на нер-
вы.
   - Вздор! - возразил Генри и пошевелил песок ногой: послышался рев.  -
Это поющий песок. Мне доводилось видеть такой на Кауайе,  одном  из  Га-
вайских островов, - дивное место для туристов, уверяю вас. Только  здесь
песок лучше и куда голосистее. Ученые придумали десяток мудреных теорий,
объясняющих это явление. Я слышал, что оно наблюдается и в других местах
земного шара. В таких случаях нужно брать в руку компас и,  следуя  ему,
пересекать пески. Эти пески хоть и лают, но, к счастью, не кусаются.
   Однако жреца невозможно было уговорить выйти из начертанного им  кру-
га; единственное, чего достигли Морганы, - это что старик  перестал  мо-
литься и в ярости накинулся на них, бормоча непонятные  слова  на  языке
майя.
   - Он говорит, - перевел его сын, - что  мы  просто  совершаем  свято-
татство, даже песок вопит от возмущения. Он не пойдет дальше: он  боится
подойти к страшному обиталищу Чиа. И я тоже не пойду: мой дед погиб там,
это знают все майя. Отец говорит, что не хочет там умереть. Он  говорит:
"Мне еще не так много лет, чтоб умирать".
   - Ну да, всего-навсего восемьдесят! - расхохотался Френсис  и  тотчас
испуганно вздрогнул от колдовских раскатов пересмешника-эхо,  подхвачен-
ных песчаными дюнами.
   - Слишком молод, чтобы умирать! А как насчет вас, Леонсия?  Вам  тоже
еще рановато желать смерти?
   - Ну-ка, ответь за меня, - шуткой откликнулась она и слегка пошевели-
ла ногой песок, заставив его издать звук, похожий на вздох  укоризны.  -
Как раз наоборот, я слишком стара, чтобы умирать от страха только  пото-
му, что скалы смеются, а дюны лают на нас. Пойдемте-ка лучше вперед.  Мы
ведь теперь совсем уже близко от этих огоньков. А  старик  пускай  сидит
себе в своем кругу и ждет нашего возвращения.
   Она выпустила их руки и пошла вперед, а Френсис и  Генри  последовали
за ней. Как только они двинулись, дюны зароптали, а та, что была ближе к
ним и осыпалась по склонам, - взревела и загрохотала. К счастью для них,
как они вскоре убедились, Френсис запасся мотком тонкой, но крепкой  ве-
ревки.
   Перейдя через пески, они попали в  такое  место,  где  эхо  было  еще
сильнее. Их крики отчетливо повторялись по шесть и даже восемь раз.
   - Фу ты черт рогатый! - воскликнул Генри. - Не удивительно,  что  ту-
земцы побаиваются таких мест!
   - А помните, у Марка Твена описан человек, который собирал  коллекцию
эхо? - спросил Френсис.
   - Первый раз слышу. Но майя безусловно могли бы собрать здесь  недур-
ную коллекцию. Умно придумали, где спрятать сокровище! Место это, несом-
ненно, искони считалось священным - даже еще когда и испанцев  здесь  не
было. Древние жрецы знали причину этих явлений, но пастве своей говорили
о них как о величайших тайнах, о чем-то сверхъестественном.
   Через несколько минут они вышли на открытое ровное место, над которым
низко нависала растрескавшаяся скала; дальше они пошли уже не гуськом, а
все трое рядом. Земля вокруг была покрыта корой - такой сухой и каменис-
той, что невозможно было представить себе, будто где-то растут деревья и
зеленеет трава. Леонсия, оживленная и веселая, не желая обижать ни одно-
го из мужчин, схватила их обоих за руки и пустилась вместе с ними бегом.
Не успели они пробежать и пяти шагов, как случилась беда. Кора дала тре-
щину, и оба - Генри и Френсис - разом провалились выше колен, а вслед за
ними провалилась и Леонсия, почти так же глубоко.
   - Фу ты черт рогатый! - пробормотал Генри. - Да тут и  в  самом  деле
вотчина дьявола!
   Слова эти, произнесенные шепотом, были тотчас подхвачены  окружающими
скалами, которые на все лады - тоже шепотом - принялись повторять их без
конца.
   Леонсия и ее спутники не сразу уразумели всю опасность своего полож