желтизну, и тут же удалился.
   - Товарищ хунвейбин, вы не попадете на первые полосы газет и  остане-
тесь самым неизвестным из двух миллиардов китайцев,- предупредил его Ва-
силий, затем установил механизм на нижней челюсти дракона, немного пора-
ботал ручкой, и вскоре между яйцом и его ложем образовалась щель в  сан-
тиметра три.
   Первооткрыватель-неизвестно-чего осторожно поднес к ней свои глаза  и
посмотрел. Несмотря на инфрасканеры, там  проглядывалась  лишь  сплошная
"египетская" тьма. Никаких тепловых источников, никакого шевеления.  Ва-
силий решил поддомкратить еще, а затем подвести снизу каталку на колеси-
ках, которую уже подготовили китаезы.
   - Ну, желтопузики, пособляйте. Для вас уже заготовлена доска почета и
траурные рамочки.
   На мгновение воцарилась атмосфера сотрудничества и кооперации. Бывшие
враги дружно принялись за совместную работу.  Тем  не  менее,  китайский
офицер и Саид остались на порядочном расстоянии. Академик сыпал  грубыми
шуточками, китайцы отрывисто хихикали чему-то своему.
   Тут, кстати, сквозь общее веселье Василий почувствовал... что он идет
по оранжевой грязи к своей подруге, чтобы полюбить ее и растерзать. Яйцо
уже образовалось в ее плоти и после терзания-соития готово было  дозреть
и принести тьму мелких лярвочек...
   - Ну-ка, рычаги давайте, товарищи узкоглазые.- бодро скомандовал  Ва-
силий. Приятно было то, что товарищи узкоглазые послушались.
   Под действием рычагов яйцо довольно легко поддалось,  двинулось  впе-
ред, и съехало на крепкую каталку, оголив черный зев  дракона.  Впрочем,
на мрачную глотку никто не обратил внимания ввиду общего радостного воз-
буждения.
   Драконесса как будто спокойно выглядывала из стены, а яйцо мирно  ле-
жало на каталке, но Василий уже почувствовал -  ЧТО-ТО  ПРОСНУЛОСЬ.  То,
что присутствовало  на  уровне  шизоидных  ощущений,  наливалось  сейчас
плотью и жизнью.
   Пещера и все что в ней вдруг потеряли объемность, стали уплощаться, а
за этим рисунком уже зашевелилась другая Большая  настоящесть.  Несмотря
на то, что Василий по-прежнему считал это проявлением болезни, он понял,
что вскоре откроются ДВЕРИ.
   От яйца уже исходило возбуждение, хотя ни  в  одном  участке  спектра
электромагнитного излучения ничего не изменилось. Об этом  сказал  Саид,
когда Василий спросил его напрямую. Его  собственные  инфрасканеры  тоже
ничего не засекли.
   Когда китайцы проложили сходни и готовы были  двинуть  яйцо  вниз  по
лестнице, каталка под ним вдруг затрещала. Заодно резко упала его темпе-
ратура, а на пальцах у ближайших к нему людей появились голубые огоньки.
Василий уловил, что сейчас что-то произойдет и... дал деру от яйца.
   - Стой, мудак,- заорал Саид, а какой-то  китаец  сразу  застрочил  из
пистолет-пулемета. Василий едва успел пригнуться, когда очередь  кромса-
нула воздух над его головой. Но тут яйцо как бы пришло  ему  на  помощь.
Оно раскололось, и две половинки его, сокрушив каталку, рухнули на  пол,
где раздробились в хлам. И никакой тебе сабли со щитом.  Однако  на  том
месте, где только что было яйцо, остался висеть черный совершенно не из-
лучающий шар. Тут уж никто больше не стрелял. Китайцы не то что  поблед-
нели - посерели и, откляча задницу, подались назад в полупоклоне.
   - Как ты думаешь, что это за херня?- бесхитростно спросил Академик.
   - Дух председателя Мао,- так же бесхитростно отозвался  Василий.  Для
него сейчас любая чертовщина была лучше,  чем  прямое  взаимодействие  с
недругами.
   Услыхавший это китайский офицер согласно закивал головой и еще больше
согнулся в поклоне, что не мешало ему пятиться назад.
   - А я пошутил, это - шаровая молния,- не отказал себе в  удовольствии
поиздеваться интеллигент Рютин.
   Впрочем, удовольствие скоро закончилось. Ему и его врагам стало не по
себе, когда черный шар поделился пополам.
   То есть, он  стал  вдруг  растягиваться,  перетяжка  становилась  все
тоньше, пока не превратилась в тонкую ниточку, соединяющую два эллипсои-
да. Пространство между ними как будто исказилось, более того, оба  обра-
зования пустили отростки, похожие на щупальца. Эти щупальца  протянулись
во все концы пещерного зала, а самые толстые из них входили прямо в тела
драконов и что-то ворошили там.
   Потом  щупальца-отростки  как  будто  напряглись  и  уже  весь  облик
скального зала немного исказился, в том числе ИЗМЕНИЛИСЬ и очертания са-
мих драконов. Из  сказочной  небыли  они  прянули  в  текущую  правдуре-
альность. Василий почувствовал, что запахло большими  сильными  зверями.
Он ощутил самый чистый самый первобытный и непостыдный страх  пред  пре-
восходящими силами хищной природы, от которой  не  убережешься  никакими
пулеметами и даже гранатометами.
   Этого китайцы совсем уж не выдержали и ударились в поспешное  отступ-
ление с кудахтаньем на устах. Они были храбрыми воинами и, без сомнения,
отдали бы свои жизни по первому слову командира, но сейчас явно посчита-
ли, что потревожили предков, и первоэлементные силы, и самого  председа-
теля Мао, за что их души могут навеки лишиться покоя.
   Тряся накачанной задницей, потрусил к выходу и Академик.
   Щупальца сделались тоньше, эти нити как будто скручивали и  стягивали
пространство, отчего внутренности пещеры стали всего лишь  зыбким  рису-
ночком. А то, что находилось за этой разрисованной ширмой, оказалось по-
делено на несколько больших сегментов. Два сегмента как будто  затверде-
ли, отчего свет в них метался как очумелый, другие словно раскисли. Даже
цвета там перемешались. Драконы в затвердевших участках стали напоминать
скопления застывших молний, а ящеры в поплывших сегментах были как  жид-
кокристаллические потоки.
   - Я пожалуй тоже пойду, по-моему, начинается кино для  сильно  взрос-
лых,- пробормотал Василий, заметив, что поблизости никого уже нет.
   - А ты, Васенька, уже стал большим мальчиком,  так  что,  пожалуйста,
останься,- распорядился Саид, выступая вперед.  Ствол  его  штурмгевера*
упорно смотрел на программиста.
   [* Sturmgewehr нем.: штурмовая винтовка; название, принятое для  бес-
патронного автоматического оружия, разработанного фирмой "Bosch" в  1999
г.]
   - Виталию Мухамедовичу такое самоуправство не понравится. Он дядя са-
мых строгих правил.
   - Он отдал тебя в мое полное распоряжение.  Важен  результат.  Каждый
день гибнут десятки шахидов, и я не колеблясь спущу тебя в унитаз,  если
это хоть чем-нибудь поможет им. Так что обратного  билета  у  тебя  пока
нет.
   Упертым был Саид, несогласным на проигрыш, также как и капитан Лялин.
На плечах таких как они мир всякий раз в тартарары въезжает.
   Из пасти у драконессы стало выходить черное как будто ледяное облако,
в котором не было места жизни и даже времени. Самка была зла, потому что
у нее отняли яйцо. Два дракона как будто двигались к ней, скользя по ка-
налам, от сегмента к сегменту, среди которых скромно затерялся  пещерный
зал. Одни сегменты казались огромными,  как  планеты,  другие  выглядели
крохотными - какой-то пеной, но об их истинных размерах Василий не риск-
нул бы судить.
   - Я могу и зайцем, Саид.- сказал Василий, чувствуя все большую  нена-
висть к своему собеседнику. Самка, источающая дурманящий  запах,  совсем
рядом, из-за этого сладкой ломотой наполняются панцирные швы. Какие  еще
панцирные швы? Что это за запах такой? Да, слегка заходит ум  за  разум,
но надо поскорее отыскать ее и... опять-таки вступить в любовный  поеди-
нок. А тут мешает этот, квадратный недоброжелатель. Он не просто мешает,
он как кость в горле, самая здоровенная кость. И не  проглотить  ее,  не
выплюнуть, только разгрызть... Внутри тела и по  коже  бежали  канальцы,
все более разгораясь, все более связывая Василия с тем,  что  гнездилось
внутри него, и с тем, что находилось за ширмой.
   - Зайцем - это некрасиво, Вася. Тебя чему учили в первом классе?
   - Значит, я не просто пациент с полосатой болезнью и не просто  инва-
лид высшей группы по части психиатрии?
   - Ты еще чертов КОЗЕЛ, который прыгает туда-сюда...
   Василий понял, что Саид "запАл", он тоже бесится из-за драконессы.  В
то же время отростки, распушившиеся на теле, уже прочувствовали каналы и
складки пространства; нашлась и дверь, в которую Василий  сиганул  после
вдоха-вспышки. Сильная тяга подхватила его, вытянула сразу на пару кило-
метров (опять-таки по ощущениям, все привычные измерения расстояний сра-
зу потеряли свой смысл), а потом сжала в какую-то плоскую шайбу и  стала
тормозить.
   Появились "право", "лево" и "перед". Прямо перед собой Василий увидел
какого-то китайского вояку. Тот завяз  в  мягком  сегменте  и  трепетал,
словно муха в киселе, да и размеры у него были не больше, чем у  насеко-
мого.
   Когда Василий с лету врезался в него, китаез уже несколько подрос, но
при ударе все равно смялся как гармошка, и вылетел из сегмента в межсег-
ментный зазор. Один раз еще узкоглазый солдатик высунулся из ничего,  но
потом исчез, как упавший в пропасть скалолаз.  Последней  была  замечена
испуганная физиономия, от которой  вскоре  остался  лшь  легкий  пылевой
вихрь. Впрочем, программист успел еще выдернуть из ослабевших рук иност-
ранного военнослужащего пистолет-пулемет.
   И, словно почуяв, что банкет продолжается, ожил боди-комп, вернее ко-
мандный модуль операционной системы, который мужественно вернулся из не-
бытия и забубнил несколько потускневшим механическим голосом:
   - Я восстановил свою личностную матрицу на шестьдесят семь процентов,
хотя испытываю трудности с применением речевых  семантических  фильтров.
Поскольку коммуникационные блоки  совместимые,  подсоединяю  управляющий
чип нового оружия к своей операционке. Однако не могу создать  даже  на-
чальный описательный алгоритм  для  поступающей  информации.  Разделение
гравитационных и магнитных зарядов, несохранение бозонного числа, выброс
массы из ячеек Хиггса, усложнение пространственной геометрии.  Я  помню,
что там плела система "Зина" о "Яйце дракона", но не могу переложить это
на язык науки, поскольку обладаю способностями среднего доцента. Но, ка-
жется, мы впервые столкнулись с понятием пространственного  заряда.  Как
говорит доктор Гутентанцер, тут пахнет нобелевкой. Дерзание  -  одно  из
сорока пяти положительных душевных качеств человека...
   Но пока Василий Самуилович дерзал совсем в другом. Бимоны сразу выда-
ли целеуказание и перекрестье прицела, можно было открыть  огонь.  Впро-
чем, по Рютину враги уже давно стреляли, причем на самое что ни на  есть
поражение. Но в пещерном зале с искаженной  пространственной  структурой
поразить было не так-то просто.
   Будто бы облако светлячков пролетело мимо головы Василия  и  свернуло
куда-то в "потолок". В свою очередь стрелок Рютин выпустил стаю  пуль  в
обведенного контуром целеуказателя китайского офицера, но так и не задел
за живое. Неожиданно вновь объявился тот китаец, который свалился в  за-
зор, он выскочил ниоткуда с ушуистским воплем и сделал выпад в традициях
школы "журавля".
   Но Василий видел, что китаец соединен каналом совсем не с ним. Ктото,
похоже, Академик, пустил ракету с кассетной боеголовкой и  малость  про-
махнулся. Кассета разделилась уже в китайце. Тот пробежал с воинственны-
ми воплями еще несколько метров, а потом из него стали вылетать огненные
шарики дочерних боеголовок и разрываться где  попало.  Солдат  несколько
секунд напоминал напоминал фейерверковую шутиху, а весь пещерный зал был
иллюминирован гроздьями вспышек.
   - Не стреляйте. Я сам с ним покончу.- кинул Саид.
   И правильно, очередь могла вернуться к тому, кто  ее  пустил.  Черные
шаровые молнии комкали зал, как бумагу. Уже слышался треск каменных сло-
ев, и со свода сыпались здоровенные каменюки. Василий  еще  пять  секунд
ничего не понимал, а потом поймал эмоциональную волну. Они сейчас с Саи-
дом будут драться из-за Яйца.
   Они оба, опередив других драконов, идут  к  драконессе  по  оранжевой
грязи под лиловым небом, стараясь не попасть под фонтаны адской энергии,
стремящейся вонзиться в небо. Они месят грязь шестью лапами и  цепляются
за кочки рукочелюстями. Они идут к  самке  с  разных  сторон  и  впервые
встретятся, когда она окажется совсем рядом и ее  чарующий  запах  будет
бить в панцирные швы и, естественно, возбуждать неистовство.
   Они будут драться за право сразиться с самкой, пока один не сдастся и
не залезет сращивать проломленный панцирь в какую-нибудь складку. А тот,
кто победил, отправится к Ней.
   Асия Раисовна. Зина.
   Яйцо к тому времени уже достаточно поспеет в ее теле.
   Именно в битве с самкой чьи-то жизненные нити обязательно будут  пре-
сечены. Если погибнет он, она разорвет ему брюшной  шов,  испытывая  при
том высоты блаженства и вложит в кровавое гнездо свое Яйцо. Лярвы, вылу-
пившись из Яйца, обязательно должны расти в драконьем теле, пожирать его
плоть, брать его силы. В трупной обители лярвы будут сражаться и поедать
друг друга, наращивая массу и умение. Они будут  размножаться  делением,
производя все более изощренных бойцов. Через девятьсот поколений, разры-
вая оболочку его выеденного трупа, наружу выйдут лярводраконы. Все моло-
дые твари останутся только детьми своей матери - недоразвитыми  самками.
Из них не получатся настоящие драконы-дальнобойщики, знающие Пути.
   Если победит он, то, кайфуя по высшему уровню, вспорет ее брюшной шов
и искупается в слизи ее внутренних покровов, и оголит Яйцо,  и  постучит
по щиту-скорлупе. Когда внутри Яйца зашевелится Страж, то  внутрь  будет
запущен Гаденыш. Он загрызет Стража, и тогда лишь  останется  пустить  в
Яйцо отросток Знания.
   Через девятьсот поколений драконьи личинки покинут выеденную пожухлую
оболочку ее трупа, и почти все они станут вечно незрелыми  самками-яйце-
носительницами. Но, помимо них, окажутся те, кто получил знание Путей  и
еще в укромной трупной  обители  приобрел  настоящие  женские  признаки.
Они-то и вырастут в зрелых самок, способных... Что способных? Этого  уже
нет в его памяти...
   Ровный огонь сердца давно превратился в московский пожар  1812  года.
Гневным спринтером Василий ринулся по одному из каналов к Саиду. Но, ка-
жется, ему не хватило ни дыхания, ни умения. Как  неудачного  бобслеиста
его перевернуло несколько раз и выкинуло из "желоба". Конечно  же,  было
слишком скользко. (Уже позднее он понял, что тормозная  сила,  придающая
клейкость конечностям, в нем самом.) Василий попал  в  твердый  сегмент,
его зашвыряло, как луч света между поверхностями - все чувства  растряс-
лоразбросало, словно костяшки в стакане. Но вот они - первые навыки. Ва-
силию удалось ненадолго прилепиться грудным панцирем к одной из  поверх-
ностей и мягко выскользнуть из ловушки.

Хоть и выскользнул, но его
сильно крутило вокруг пяти или шести осей. Вдобавок он еще не
мог управлять длинными своими конечностями и его втянуло прямо в
пружинящий мешок мягкого сегмента. Крупно залетев, Василий
словно рассопливился, мысли и чувства тоже стали растекаться.
Молодой дракон раскисал, тонул, и никакие трепыхания тут не
помогали. Но в какой-то момент удачно полыхнул огнем, заставив
отпрянуть мягкую, почти живую плоть сегмента, толкнулся
распорками лап, вырвался и снова заскользил по каналу.
   На взгляд стороннего наблюдателя все это  напоминало  бы  путешествие
шарика в игровом автомате: скачкИ, торможения, резкие повороты, соударе-
ния. Вторым шариком катался Саид, еще где-то проносились китайцы и  Ака-
демик - они, видимо, не успели вырваться из пещеры, так что их тоже зах-
ватили вездесущие каналы.
   - Я восстановился на девяносто четыре процента,- снова залопотал  бо-
ди-комп.- Вначале о грустном. Физика настолько изменилась, что я не спо-
собен оценить новые пространственные параметры. Как я уже говорил, в ме-
ня заложен творческий потенциал доцента, в  лучшем  случае  средненького
профессора и Aй-Кью* не более ста сорока. Однако с тревогой могу  извес-
тить, что время канализировано и течет то с опозданием, то с ускорением.
Если хотите, могу вывести на экраны сведения о концепции временных  шну-
ров известного математика Гутентанцера, ныне находящегося на  лечении  в
психбольнице города Геттингена.
   [* IQ - коэффициент интеллектуальности]
   Из теории геттингенского Гутентанцера Василий успел усвоить немногое:
тело, перемещающееся по каналу с ускоренным  временем  (пространственной
складке с повышенным хрональным давлением), плохо различимо для  против-
ника. А само оно, если с глазами, порой видит то, что еще  должно  прои-
зойти. Этот канал лучше подходит для атаки. А вот  тело,  перемещающееся
по каналу с замедленным временем (пониженным хрональным давлением) - на-
ходится под наблюдением врага и вообще под его контролем. В такой  канал
лучше не соваться.
   - Кошмар. Я это и запомнить-то не могу.
   Конечно же, Василий хотел воспользоваться хоть какой-нибудь  теорией.
Но ему как всегда помешали. Некий активный китаез вдобавок к  неумолкаю-
щим очередям выпустил из подствольника гранату с игольчатым зарядом.  На
этот раз не без успеха. Одна игла воткнулась в ладонь Василия, другая  в
плечо, остальные пришлись в белый свет как  в  копеечку.  Впрочем,  этих
двух, с крючками, вполне хватило.
   Из-за боли Василий взвыл, а потом отстранился от текучки, поплыл  вон
из своего человеческого тела... и начал, наконец, воспринимать весь пей-
заж.
   ТЕПЕРЬ ЭТО ДЕЙСТВИТЕЛЬНО БЫЛ ПЕЙЗАЖ.
   Твердые сегменты стали возвышенностями, а мягкие -  низинами.  Фигуры
людей и зверей были захвачены каналами и помимо обычного своего движения
совершали движения внутриканальные. Из-за этого все они  напоминали  ка-
ких-то змееобразных демонов из папуасских рисунков.
   Опаснее других был дракон, который смутно уловимой тушей  двигался  к
Василию по широкой складке ускоренного времени. САИД? Он казался  несус-
ветно огромным, а будущая жертва летала по каналам замедленного  времени
чуть ли не около самого его носа. Василий не видел, что с  ним  произой-
дет, но понимал, что каждое мгновение может окончиться жалкой смертью.
   Он соскочил с дороги на возвышенность, где его стало швырять как  лу-
чик света. Затем попал в какой-то случайный канал, который  закинул  его
прямо в вязкую трясину. Он барахтался там, пока не заметил дракона,  ко-
торый падал в тот же сегмент и напоминал грозовую тучу.
   Однако и противник был не слишком ловок, он крупно  вляпался  и  стал
натужно месить грязь широченными лапами, продираясь навстречу.  Несмотря
на свою мощь и габариты, а может и благодаря им, он  еще  не  чувствовал
рельефа Большого мира, поэтому перся напролом, как бульдозер.
   Василий же понемногу стал улавливать, что в этой трясине  надо  акку-
ратно скользить вдоль упругой и достаточно крепкой жилки.
   Впрочем, ража и сил у второго дракона было не  занимать.  Хотя  почва
под его лапами ходила ходуном, а при каждом шаге вздымались струи грязи,
он настигал Василия.
   Свежеиспеченный драконишка тщетно ощупывал складки, однако перед  ним
не открывалась ни одна дверь. Василий с отчаяния запустил челюстеруки  в
грязь и вдруг почувствовал слабину: поток неустойчивой  энергии,  тут  и
нанес кроящий удар, еще не соображая чем это закончится. И  следом  весь
сегмент стал раздуваться, пухнуть, а фонтаны грязи стартовали, как  очу-
мелые, в тысячи сторон.
   И Василия, и дракона-здоровяка, забросало взбесившейся гущей, а потом
вытолкнуло из сегмента, который напоминал уже желудок  блюющего  алкаша.
Василий увидел бесконечный пейзаж Большого мира и страшную глотку  зазо-
ра, а потом его втянул канал. Соперник был уже там и мчался по  складке,
по счастью впереди. Вот тогда Василий и вложил все силы -  и  резкие,  и
толчковые - в пинок.
   Дракон-соперник вылетел из канала и попал на твердый сегмент, который
перекинул его неизвестно куда. Рев, гром, молнии и каюк.
   В этой финальной сцене сторонний наблюдатель бы увидел, что один  че-
ловек удирает от другого, а потом они оба превращаются в прыгающие мячи-