пятно  и...  пятно
сконденсировалось, обернувшись в итоге силуэтом. Внутри столба стоял че-
ловек. Причем человек, известный как Саид,  близнец  того  демонического
воина, который погиб в поединке с капитаном-сибиряком.
   Василий мигом уловил, что Саид явился по его душу, еще до  того,  как
тот вышел из столба. А к кому же этот мучитель еще мог придти?
   Узник же мог перемещаться только вдоль трубы, до одной из стен -  так
что никаких шансов на спасение.
   Саид покинул столб, сделал несколько движений  как  слепой,  а  потом
направился прямо к прикованному Василию. Никакого оружия  у  кавказского
здоровяка не было, но играющие мускулы и желваки ясно выдавали его наме-
рения. Он был настроен явно враждебно, как один  зверь  по  отношению  к
другому зверю, оказавшемуся на той же охотничьей территории. На лице был
отпечаток транса, только не пассивного, когда сопля из носу и улыбка  до
ушей, а агрессивного, боевого - который у малайцев прозывается "амок", а
у викингов "берсерк"
   Василий  побежал  вдоль  стены,  понимая  со  стыдом,  что  поступает
действительно как неразумная тварь. Вот уже конец пути, конец жизни, бе-
тонная стена, выплеск отчаяния. Отчаяние неожиданно переросло в  ярость.
Притом могучую.
   Где-то неподалеку была подруга. Так  хотелось  разорвать  ее,  вкушая
блаженство, но между ним и ей стоял соперник,  помеха,  которую  следует
убрать.
   И тут подвал из объемного стал куда более плоским,  будто  нарисован-
ным, а за ним зашевелилась какая-то глубина. Дальше больше  -  замкнутый
набор плоскостей, проклятая геометрия Евклида, которая неумолимо обрека-
ла Василия на гибель, потеряла свою незыблемость. И дотоле ясная картина
немного расплылась, как будто даже обмякла и провисла. Ширма таяла и ис-
чезала, а за ней проступал облик другого,  Настоящего  мира.  И  тот  из
призрака быстро становился полноценным и полнокровным.
   В бетонной стене, как в зеркале, Василий увидел свое изображение. Фи-
зиономия вся в страшноватых полосках, радужки глаз порыжели,  а  задрав-
шийся джемпер показывал, что полосы бегут и по телу. В  теле  шевелилась
ящерная структура, ее канальцы-отростки прощупывали каналы Большого  ми-
ра. И Василий фиг знает как, но понимал это.
   Стальная труба вдруг рассопливилась,  расщепилась  на  несколько  от-
дельных струек. То же произошло и со всеми поверхностями помещения.  Они
тончали, теряли плотность и непроницаемость. От форм оставались струящи-
еся линии, от линий - какие-то вектора.
   Теперь было видно, что помещение - просто зыбкий  пузырек,  стиснутый
несколькими пространственными глыбами, за коими колебалось  еще  великое
множество схожих сегментов. И это были сегменты не  от  мира  сего,  они
примыкали сбоку, снизу и сверху к нашей реальности. И  наш  мирокмиришка
был сильно сжат тем, что находилось вокруг него.
   Василий в конце концов должен был признать, что наше  обычное  прост-
ранство - это просто блин, сильно сдавленный пространствами необычными.
   Сегменты разделялись зазорами-пропастями, которые уводили незнамо ку-
да, однако же соединялись каналами  как  будто  трубчатого-стебельчатого
вида. Те были четко видны даже и там, где сами сегменты уже сливались  в
сплошной туман. Казалось, что пространственные глыбы - просто  почковид-
ные вздутия, случившиеся на этих каналах. Более  того,  Василию  подума-
лось, что вообще имеется лишь один канал, один Путь, но зато  хитроспле-
тенный, а все остальное - только производное от него.
   И каналы, и сегменты Большого мира были совершенно неясных размеров и
габаритов, то  ли  громадными,  как  млечные  пути,  то  ли  крохотными,
уменьшающимися на кончике носа.
   Детский сон не обманывал Василия. Даже в сплошных стенах имеются две-
ри!
   Вдох всем телом, вспышка, толчок, дверь открылась перед ним, зазияв в
расщепившейся вдруг стене, и Василий попал в канал. Тут уж гражданин Рю-
тин помчался со скоростью много тысяч километров в  час,  почти  потеряв
все чувства из-за такого спринта. Он как  будто  превратился  в  длинную
струю воющего вещества. Полет этот продолжался  неизвестно  сколько.  Но
потом снова открылась дверь, Василий влетел куда-то и  мигом  сплющился,
вернув себе прежние габариты.
   Он снова был в подвале, по-прежнему в  наручниках,  рядом  с  трубой,
только уже не прикованным к ней. Однако рано было радоваться.
   Саид грозно топал к нему, тоже разукрашенный красной  татуировкой,  с
яркими алыми радужками, собираясь поотбивать пыль  пудовыми  кулачищами.
Василий опять прощупал своими чуднЫми отростками пространство... Он  по-
чувствовал что-то вроде вертящихся дверей, те  втянули  его,  крутанули,
ненадолго стало жутко, но в итоге его вынесло... в другом конце комнаты.
Впрочем, и Саид моментально оказался рядом с ним.
   Потом Василий хотел повторить подвиг, вдохнул, но  наткнулся  на  ка-
кую-то преграду, там, где ничего по идее не было, ни стены, ни шкафа.  А
затем что-то оттолкнуло его и он полетел кубарем. Едва Василий  поднялся
с пола, как его куда-то потащило и даже прилепило. Прилепило  к  пустому
месту. Однако едва страшила Саид приблизился к Василию, как почувствова-
лась сильная тяга. Распахнулась дверь, его всосало куда-то словно струй-
ку жидкости и снова - скольжение, скачок, отрыв.
   Вначале все происходило почти случайным образом. Дверей и каналов бы-
ло много, трудным казалось не попасть в какой-нибудь из них. Потом Васи-
лий стал работать головой и выбирать. Его  набравший  опыта  взгляд  уже
различал ближайшие сегменты и пути, соединяющие их. Уже можно было  сос-
тавлять маршрут.
   Вдох, вспышка, толчок и движение. Как будто скользишь или же напротив
продираешься, преодолевая сопротивление; в любом  случае  стенки  канала
давят на тебя, хотят схлопнуться, и  приходится  раздвигать  их.  Покуда
хватает силы. Она тоже вливалась в него - на вдохе будто  заноза  вонза-
лась в самую сердцевинку, да еще заодно и током шарахало. Все пути  пока
что были болезненными.
   Что касается сегментов, то одни из них казались твердыми,  как  будто
каменными и вдобавок многоплоскостными. Плоскости-поверхности  пересека-
лись и соединялись совершенно невероятным образом,  нисколько  не  мешая
друг другу. При попадании на какую-нибудь из поверхностей  тело  отража-
лось подобно лучу, упавшему на зеркало. Впрочем, являлось ли это  телом?
Василий не ломал кости при жестких соударениях и не набивал шишки,  хотя
испытывал массу неприятных ощущений. В том числе чувство  жесткого  кон-
такта, сотрясение, не имеющее конкретной привязки к  членам  и  органам.
Само сознание стало страдающим веществом, оно  растягивалось,  расщепля-
лось, раздваивалось и какое-то время чисто шизофренически не могло  соб-
раться воедино.
   Другие сегменты были мягкими, упругими, словно водянистыми.  Состояли
они, казалось, из живой плоти. Тело в  них  тормозило,  как  будто  даже
растворялось, утопало, переваривалось, а потом выбрасывалось назад - так
желудок извергает вредную пищу. "Растворение" опять-таки не вело к поте-
ре членов и органов, но душа просто изнывала от потери четкости,  смеше-
ния всех мыслей и ощущений.
   Теперь можно было драться без оружия - реализовалась  извечная  мечта
каратистов-ушуистов об энергетических ударах. Руки и ноги обладали твер-
дой и резкой поражающей силой, грудь и спина - толчковой и упругой.  По-
жалуйста, и врезать, и уронить. Надо только решиться.
   Имейся зрители у этого "спектакля", они бы увидели, что два  человека
появляются и исчезают в разных местах подвала. При этом и вращаются, как
юла, и падают плашмя, словно сковородки, и делают "бочки" с "иммельмана-
ми", как истребители, и "двойные тулупы", словно фигуристы,  и  медленно
плывут, что твоя рыба, и взмывают, будто птицы. При  этом  один  человек
как бы преследует другого и пытается до него дотянутся.
   Зрители бы видели, что разные части тела у этих шибко подвижных людей
то растягиваются, то укорачиваются, иногда расплываются или утончаются.
   Вот бородатый крепкий мужчина своим кулаком размером с  искусственный
спутник пытается приголубить тощего субъекта по хлипкой спине. Но  тощий
субъект тут же изгибается и срывается с места словно шпилька,  выброшен-
ная рогаткой.
   Внушительный мужчина стремится следом, вот он исчезает  и  появляется
снова, но почему-то вращается сразу вокруг двух  осей.  Мимо  проносится
тощий субъект, его положение немногим лучше. Он сучит ногами и машет ру-
ками, как будто это может сделать его полет управляемым. Неожиданно ноги
его укорачиваются, а руки вытягиваются. В результате, прежде чем  замер-
цать и исчезнуть, он поражает атлета в бок. При том  последней  исчезает
тощая рука, она, наверное, с секунду летит совершенно одна,  как  палка,
брошенная в воздух.
   Противоборствующие бойцы меняют свои относительные размеры, то  тощий
субъект становится мухой, витающей около зубов  противника,  то  крепкий
мужчина делается размером не больше шмеля и  норовить  ужалить  врага  в
нос.
   Но никакие зрители не знали бы, что Василий  подметил  уже  некоторую
симметрию "твердых" и "мягких" сегментов  пространства.  Он  ринулся  по
ним, словно по уступам, в какую-то неведомую даль. Затем резко  замер  в
мягком сегменте, надеясь, что преследователь просвистит дальше - себе на
погибель.
   Но Саид тоже затормозил, хотя и завращался при этом, затем  аккуратно
стал выбираться со скользкого участка в соседнем твердом сегменте. Васи-
лий собрался было дотянуться до преследователя и отвесить роковой  удар,
но чтото подсказало ему: нельзя. Отдача бросит его обратно по скользкому
каналу и утопит в слюнявой гуще.
   И тогда В.С. Рютин изобразил взволнованность и  полное  неумение,  он
так и заколебался на одном месте, однако нащупал уже жилку  покрепче,  с
которой можно было отпрыгнуть. А Саид подумал о Василии, как  совершенно
затравленной добыче. Но в  действительности,  она  оперативно  отскочила
именно в тот момент, когда охотник рванулся к ней изо всех могучих  сил.
Этого мягкий сегмент не выдержал. Василий успел убраться из него, а  вот
Саид с разгона вошел в "кисель" и потонул в нем бесследно. От  страшного
вопля напоследок содрогнулись все пространства.
   "И чего это я его утопил? Он мне даже слова плохого не сказал.Василий
Самуилович победно хохотнул, но быстро остыл и поправился.Привидится  же
такая чертовщина. Похоже, наширяли меня психоделиками те  двое,  Саид  и
мудила Денис. А у меня и так мозги ослабленные из-за экстраморфина.  Па-
разиты. Хотя порой глюки были забавными. Но самое главное: то, что я был
прикован к трубе - полная неправда и фуфло."
   И вс„ же, хотя психика пыталась скомпенсировать чудеса и диковины ка-
ким-нибудь скучным прозаическим объяснением, было ясно, что без  чрезвы-
чайных происшествий не обошлось.
   Василий находился в том же самом подвальном помещении, но сейчас  его
густо заволокли туман и дым. Посредине подвала искрил массивный аппарат,
и было непонятно, работает ли он еще; по крайней мере от камня, лежащего
на подставке, все-таки исходила слегка заметная сетка каналов. Зато  ак-
тивно трудилась система пожаротушения, ее розетки на потолке живо испус-
кали струйки какой-то ядовитой химической  гадости.  Стена  треснула,  и
щель была достаточной, чтобы распрощаться с подвалом и выйти прямиком во
двор дома. На одной руке остался браслет от наручников и даже кусок  це-
пи. На полу валялась сорванная с кронштейна видеокамера. Василий  понял,
что только раз в жизни появляются такие прекрасные дырки в толстых  сте-
нах.
   "Авария что ли какая-то приключилась."
   Он сделал шаг и почувствовал, как сложно ему сейчас  сориентироваться
в пространстве, и воспринимать самого себя. И руки, и ноги были, как ему
мнилось, странной длины и казались не очень связанными с телом. И  руки,
и ноги, и тело, и обстановка подвала будто кружились вокруг  его  головы
по своим орбитам на манер спутников.
   "Отравление токсическим парами. И это вдобавок к моей "полосатой" бо-
лезни, к моей наркомании."- объяснил сам себе Василий  Самуилович  и  не
забыл посетовать на свою загубленную жизнь.- Что  завтра?  Радиоактивный
цезий в кармане трусов?"
   Однако в глубине души Василий понадеялся, что происшествия все-таки в
его пользу.
   Аппарат еще раз напомнил о своем  существовании,  когда  загорелся  и
развалился на куски. Посреди кострища  лежал  камень.  Василий  не  смог
удержаться и направился к нему, по дороге беря под контроль  свое  тело.
Кроме того, он машинально подобрал и сунул в карман видеокамеру.
   Камень был с какими-то древними письменами и знаками. Василий  поднес
руку к антикварному предмету и почувствовал пучок исходящих от него  ка-
налов, словно бы росли на нем жесткие пышные волосы.
   Василий сжал руку, чтобы схватить его и положить на память в  карман.
Но тут разряд боли пробил руку. Камень не дался. Впрочем, напряжение тут
же снизилось, а на правой ладони, которая пыталась схватить предмет, по-
явилось небольшое пятнышко с гладкой как будто  глянцевой  поверхностью.
Затем... камень стал полупрозрачным, зыбким и словно  втянулся  в  пятно
стайкой лазерных лучиков.
   "Опять глюки начались. До чего это мне надоело. Я хочу обратно в реа-
лизм!"
   Больше заниматься обстановкой подвала было некогда - Василий чувство-
вал, что сейчас к нему со всех ног бегут люди. Надлежало тикАть с макси-
мально возможной скоростью. И он устремился в свободный проем.
   Первый встреченный во дворе человек издал короткий всхлип, затем  по-
валился в обморок.
   Василий сделал еще несколько шагов, с удивлением замечая, что  мосто-
вая тоже идет трещинами, а за ним тянется розовый шлейф. Затем  обернул-
ся, поняв, что его след оказался в чьих-то руках. Из того пролома, кото-
рый он только что преодолел, а также из двух окон, относящихся  к  фирме
Виталия Мухамедовича, выглядывали ловцы. Раз - и в сторону беглеца поле-
тели быстрые белые ленты. "Наверное, клейкие, с присосками,  биополимер-
ная дрянь",- подумал Василий. Но потом он заметил, что они еще извивают-
ся и, похоже, ищут его своими сенсорами.
   Но не успел он представить  себя  в  виде  Лаокоона,  удушаемого  ис-
кусственными змеями, как откуда-то сверху упала, однако не разбилась па-
рочка каких-то граждан в камуфляжной хамелеоновке. Свалились они и, отс-
кочив от мостовой наподобие чертиков, заняли позиции за мусорными  бака-
ми.
   Тут же началась стрельба с применением автоматических гранатометов, и
весь воздух оказался засыпан мелкой золотистой фольгой  -  для  снижения
видимости и увода самонаводящихся боеголовок, как догадался  Василий.  В
атмосферу еще взлетела густая стайка алых шаров, тоже для создания помех
меткой стрельбе.
   Один из вновь прибывших граждан зацепил Василия каким-то поясом,  по-
том ухватил под правую  руку,  аналогично  поступил  и  другой  человек,
только стиснул левую руку.
   После этого вс„, что было внутри беглеца,  куда-то  провалилось.  Он,
едва придя в себя от перегрузки, увидел, что ноги  у  него  болтаются  в
воздухе, одна туфля даже слетела; а внизу,  метрах  в  десяти,  осталась
крыша дома с антеннами разных видов. А тот двор, с которого он стартовал
в небо, стал просто колодцем, заплывшим золотистым дымом.
   Из этого дымка ярким огоньком вылетела ракета; она,  прочертив  белую
линию, разорвалась как будто возле утреннего солнца, но  на  самом  деле
бубухнула, уткнувшись в один из алых шаров.
   Потом стал стремительно приближаться земля по ту сторону дома, вернее
проезжая часть улицы. Вместе с двумя сопровождающими  Василий  влетел  в
открытый кузов какой-то большой машины, после чего тот сразу стал закры-
тым, сомкнувшись над головой. А напарники по недавнему полету сразу  ис-
чезли, оставив беглеца-летунца в гордом темном одиночестве.
   Лишь когда немного привыкли глаза, стало ясно, что Василий Самуилович
находится в замкнутом кубе, на него пристально смотрит зрачок инфравиде-
окамеры, а все освещение составляет крохотный красный плафон в углу, где
гордо располагался унитаз, собственно и составляющий почти всю обстанов-
ку "помещения".
   Да, здесь был горшок, почему-то мягкий, и надувной  матрас,  являющий
собой лежанку. Присутствовал, как вскоре выяснилось, и столик, представ-
ляющий из себя крышку унитаза.
   Помимо этого имелись только штаны и джемпер, в которых его уволокли с
рабочего места. Плюс одна туфля. Карман брюк, как выяснилось,  был  пор-
ван, и из него исчезла микровидеокамера с записывающим  блоком,  который
мог бы когда-нибудь что-то прояснить.
   Похоже, Василий Самуилович снова сделался узником  и  ему  предстояло
отбыть в этом ящике неопределенный срок заключения, то ли  пятиминутный,
то ли пожизненный. Судя по покачиваниям и инерционным  нагрузкам,  узник
вместе со своей камерой куда-то перемещался. Только куда и зачем?
   Когда нечего делать, то как правило не о чем думать. Небольшая групп-
ка мыслей в конце концов усохла до трех последних, самых стойких: вопер-
вых, ему ничего не понятно, во-вторых, от него ничего не  зависит  и,  в
третьих, ясно только то, что он нечаянно стал  пешкой  в  игре  каких-то
крупных игроков.
   Когда человеку не о чем думать, мозг отступает на второй план,  а  на
первый выходит желудочно-кишечный тракт. Владелец желудка, человек Васи-
лий, стал отчаянно колотить в борта контейнера, кричать, что ему положе-
но пятиразовое питание, но это ничего не дало. Спертые крики задохнулись
в тесном объеме. Василий был фактически в гробу, а в гробу  не  положено
пятиразовое питание.
   Гроб на колесиках, да еще с унитазом. Как же смеются наверное те, кто
похоронил его заживо. Унитаз там, где нечего есть. "Без говна  нет  жиз-
ни",сформулировал умирающий мозг последнюю мАксиму. Василий грустно при-
сел на краешек толчка, стремясь хоть как-нибудь использовать его. И тог-
да заметил небольшую панель напротив. Ткнул ее пальцем и на  ней  появи-
лась надпись: "Запрос удовлетворен". Через полминуты  с  тихим  шипением
панель поднялась, открыв щель. Оттуда выполз разогретый  многосекционный
паек, вроде тех, какими пользуются солдаты элитных частей.
   Василий насыщался медленно и с чувством, стремясь  израсходовать  как
можно больше бесполезного времени. В конце концов, паек сделался  просто
пустым подносом, узник запихнул его обратно в щель и стал оценивать свои
ощущения. Контейнер уже не покачивало, как бывает при автомобильной  ез-
де, а лишь мелко-мелко трясло. Похоже, он перемещался по  воздуху.  Часа
через три тряска несколько усилилась, как бывает при снижении воздушного
судна.
   Неожиданно включилось радио. Оно рассказывало о том, что продолжается
перетекание денег из солидных банков в сомнительные финансовые  учрежде-
ния. Федеральная резервная система США ведет повсеместную  их  проверку,
но причин для лишения лицензии как правило нет. Весьма тревожен  и  уро-
вень обналичивания. "Чейз Манхэттэн Бэнк" потерял пять миллиардов долла-
ров на игре с куплями-продажами валют, тем не менее правление его до сих
пор не приняло решительных мер по прекращению опасных спекуляций. Наблю-
дается отток капитала с фондового рынка, индекс Доу-Джонса упал  за  три
дня на девять пунктов, а ДАКС на целых пятнадцать. Напротив резко  подс-
кочили цены на золото и платину. Экспертам  пока  неясно,  насколько  за
всем этим стоят исламисты... Штурмовые подразделения бундесвера  наконец
смогли пробиться во Франкфурте к зданию главного вокзала со стороны Май-
на. Однако очистка занятых районов от боевиков  затруднена  повсеместным
минированием. Население города  страдает  от  артобстрелов  и  бомбежек,
предпринимаемых командованием правительственных сил, а также грабежей  и
насилий, проводимых боевиками. До сих пор неизвестно, как долго  собира-
ются исламисты удерживать город. Последние несколько дней  Мехмет  Айдин
не выходит в эфир. Возможно, он готовит новую акцию. Есть сведения,  что
она пройдет в Гамбурге... Волжско-уральское командование сил ислама про-
вело краткосро