ли Малой после этого за ум возьмется, то наступит всем праздникам праздник.
     - Стае, все хотел тебя спросить: мне вот кажется, что сидеть в кресле, закинув ноги на стол, жутко неудобно.
     - Зато имидж! - Стае не улыбнулся. Он вообще никогда не улыбался, благодаря чему часто с совершенно серьезным лицом говорил такое, от чего остальные сползали под столы. - Буржуи считают, что это круто, а мы у них все подряд перенимаем. Борис, где моя рюмка?
     - Вон, стоит и тебя дожидается. Иди, бери... На лице Стаса обозначилась работа мысли, затем он вскинул брови:
     - Слышь, дядик Борик, я понял твой прикол. Я сейчас встану, а ты сядешь!
     - Да тут кресел...
     - Но мое-то теплое!
     - Ладно, трепачи, минутку тишины. Евгений, за что тебе бабки обрезали?
     Малой, которого вдруг назвали полным именем, почувствовал в тоне капитана официальную нотку и вытянулся в струну. По стойке "смирно" с бутылкой дорогущего коньяка он смотрелся весьма оригинально.
     - Как сказал Штерн - за то, что меня позавчера убили. Саша нахмурился и непонимающим взглядом обвел членов Команды:
     - Не понял? Тебя одного, что ли? Вон, Ташу, Борьку и Лонга тоже положили.
     Женя посерьезнел, с лица сползло вечно дурашливое выражение. Он поставил коньяк на стол и опустил голову.
     - Гога... Прости, кэп... Штерн сказал, что меня опять убили первого. И еще сказал, что если... и дальше так... то он меня... попрет.
     - Вообще-то за состав команды отвечаю я, - буркнул Трошин. Поднявшееся было настроение стремительно падало. - А ты, дорогой, не считаешь, что Генрих в чем-то прав?
     - Саш, ну какой из меня фехтовальщик? - взвыл мелкий, на две головы ниже Александра, Женька. - Ну ладно бы там рапирой или еще чем. Но эти ваши железки я едва поднять могу. Мне бы что попроще - автомат или лазер...
     - Значит так, - прервал его капитан, - двадцать часов тренажера по классу А4.
     - Сколько???
     - У тебя что, с утра со слухом плохо? Я же ясно сказал: тридцать часов.
     Женька намек понял. Если он еще раз откроет рот не ради коньяка, то часов будет много больше: с капитана станется, он в таких вещах шуток не понимает. Малой откозырял, надеясь, что прикладывание руки к пустой голове не будет воспринято как издевка и не вызовет прогрессии наказания, и протянул капитану рюмку.
     - Ладно, - Александр усмехнулся, - да упокоится с миром премия раба Божьего Евгения и ныне и присно...
     - Кэп, только не "во веки веков"! - взмолился штрафник.
     - ...и до следующей Арены! - закончил фразу командир.
     - Аминь! - хором рявкнули все остальные и дружно отправили коньяк туда, где ему самое место.
     - Ух, хорош... - отметил Александр. - Ладно, ребята, что у нас на сегодня?
     - Кэп, мы же только начали! - возмутился Игнат, подбрасывая и ловя ртом дольку лимона. Столь сложная комбинация у него обычно получалась плохо, но реакция все же не подвела, и долька была подхвачена ладонью до "приземления" на колено.
     - Я же не сказал "на сейчас", я сказал "на сегодня", - резонно заметил Трошин. - А это самое "сегодня" знаете во сколько заканчивается? В двадцать четыре ноль-ноль. Да и то только потому, что потом начинается "завтра".
     Дверь, ведущая в помещение типа кладовки, поддавалась тяжело. Саша и Малой вошли в довольно просторную комнатку, дальний угол которой был заставлен швабрами, ведрами, какими-то коробками и прочим барахлом. Александру в который раз уже пришла в голову мысль поинтересоваться у Штерна, а кто же наводит в конторе порядок и когда это происходит. Какой бы бардак они ни сотворили, наутро всегда было чисто - только вот уборщица в штате не состояла, а Ниночка с ее полуметровыми ногтями наверняка не знает, с какого конца за швабру берутся.
     Тщательно прикрыв за собой дверь, Женька отодвинул в сторону висящий на стене электрощит. Под ним обнаружилась панель с двумя десятками кнопок. Он с тоской в глазах оглянулся на командира, но взгляд Трошина был тверд, как скала. Утратив последнюю волю к борьбе, Малой со вздохом нажал на кнопку.
     Раздался короткий сухой щелчок, кнопка на пару секунд загорелась красным, затем цвет изменился на зеленый. Евгений потянул на себя дверь кладовой.
     Саша прекрасно знал, что никакие его попытки вытянуть из Штерна принцип работы этой двери не приведут к успеху. Скорее всего, Генрих Генрихович и сам не ведал, какие силы приходят в движение при нажатии кнопочки. Да и то сказать: а так ли уж хорошо автолюбитель знает принцип работы двигателя внутреннего сгорания... Впрочем, пример неудачный: автолюбители, по крайней мере некоторые, машину знают, хотя бы в общих чертах. Штерн - даже не автолюбитель: он просто пользуется и кодовой дверью, и прочими вещами как необходимыми предметами. Так человек, включая телевизор, обычно не задумывается над тем, как тот устроен. Работает себе - и ладно.
     За порогом открылась не обшарпанная лестница, а просторная комната, буквально заваленная железом. Немало нашлось бы мужчин, готовых отдать годы жизни просто за то, чтобы побродить среди этих экспонатов, которые отнюдь не выглядели музейными. Легкие кольчуги всех размеров, прекрасные латы - не из ковкого железа, как в старину, а из отменного сплава на основе титана - прочные и не слишком тяжелые. Простые нагрудники, бахтерцы, полные латы, шлемы различных видов... Чуть подальше на стенах висели мечи, топоры, глефы, клевцы, хищно изогнутые катаны, тяжелые алебарды, кинжалы и копья. Немало было здесь и луков, арбалетов, связок со стрелами... В общем, истинный рай для любого любителя старины. Какой же мужик откажется хотя бы раз взмахнуть сверкающей сталью, услышать свист рассекаемого воздуха? Только безрукий.
     Конечно, любой, кто присмотрелся бы ко всему этому великолепию внимательно, сразу заметил бы интересную особенность. Оружие не имело украшений, затейливой гравировки, драгоценных камней. Шлемы - без пышных плюмажей, устрашающих масок а-ля вепрь и других излишеств. Короче говоря, тут было собрано не декоративное оружие, а оружие боевое.
     Женька бросил взгляд в сторону доспехов и застонал.
     Александр прекрасно его понимал. Хрупкий парень в команде ценился не за грубую силу - за совсем иные качества. Но правила Арены суровы: команда выходит на нее вся до последнего человека - никаких замен, никаких запасных. Если кто-то из команды выбывает из игры, то навсегда. На его место тут же найдут кого-то, и это будет не временное замещение... В общем, как бы там ни было, но Женьке все равно выходить на Арену вместе со всеми.
     - Так, давай посмотрим... - Александр прошел вдоль стоек с доспехами. Сдернул небольшой бахтерец с коваными наплечниками. - Это, пожалуй, подойдет. Не слишком тяжел, вполне надежен. Давай, облачайся. И не сачкуй - знаю я тебя! Давай по полной - кольчужные штаны, поножи, рукавицы... Ну, сам знаешь.
     Пока Женька со стонами и вздохами превращался в железную башню, Саша подобрал ему шлем и остановился перед стеной с оружием.
     - Топором ты владеешь хреново, - размышлял он вслух, осматривая выставку колюще-режуще-крошаще-рубящих предметов. - Для топора, булавы, клевца и тем более алебарды нужна бычья сила - это только Борьке по руке.
     - И тебе, - буркнул из-за спины Евгений.
     - Ну и мне, - согласился капитан. - Так, с кинжалом много не навоюешь. Что у нас остается?
     - То же, что и всегда.
     - Твои зубочистки тебя каждый раз в гроб вгоняют, - поморщился капитан, но все же спорить не стал. В самом деле, Женька лучше всего управлялся с легким мечом и увесистой дагой. Как почти все в меру переученные левши, он одинаково свободно владел обеими руками.
     Трошин снял со стены клинок. Изящная рукоять, оснащенная ременной петлей, чтобы оружие не вылетело из руки, плавно перетекала в легкую гарду, далее шло девяностосантиметровое тонкое лезвие. Меч был красив, но не производил впечатления смертоносного оружия - типа любимого Сашей двуручника. Он был несколько легковат... Как раз для Женьки. Саша бросил взгляд на висящий рядом с мечом боевой цеп - массивная короткая рукоять удерживала три цепи, на конце каждой из которых болтался шипованный железный шар.
     - Может, вот этой штукой попробуешь? - спросил он для порядка. - Ребята, которых наш Штерн избрал себе на роль земляков, называли ее моргенштерном. Говоря по-нашенски - "утренней звездой".
     - А почему? - заинтересованно спросил Женька, просовывая руку в петлю клинка.
     - А бес его знает, - пожал плечами Трошин. - Я тебе что, историк? Ты с цепом обращаться-то умеешь? Может, попрактикуешься?
     - Не-а. - Евгений взмахнул мечом, лезвие со свистом прорезало воздух. - Так привычнее. Тебе нужна экзотика или эффект?
     - Эффект, - вздохнул Александр. - В общем, тренировка два часа. И я тебя прошу - отнесись серьезно. Штерн слов на ветер не бросает - сказал, что выгонит, значит, может и впрямь выгнать. Так что отрабатывай зарплату...
     - Кэп, не в деньгах счастье...
     - А в их количестве, - отрезал командир. - Или в коньяке по сотне баксов за пузырь. Работай. И если ты думаешь, что я потом не посмотрю запись, то глубоко заблуждаешься.
     Женька в очередной раз тихо застонал и поплелся к двери, ведущей в тренажерный зал. Командир спокойно посмотрел ему вслед, затем двинулся к лестнице на смотровую площадку. Запись - записью, вживую - зрелище куда интереснее.
     Конечно, на Арену выходили не они сами, а психоматрицы. И матрицу эту мог сделать любой - тот же Женька запросто мог бы нарисовать себе мышцы, как у Шварценеггера, с которыми легко ворочал бы любой железкой из местной коллекции. Мышцы сделать нетрудно, а вот рефлексы - это уж, извините, у кого что есть. Если в реальности мечом можешь только "махать", то и на Арене эти навыки с тобой останутся. В том же объеме. Так что придется сегодня Малому пахать до седьмого пота, поскольку шеф прав: боец из него почти никакой, а на Арене каждый боец - на вес золота. Девчонки и так снижают боеспособность команды: из них ничего, кроме стрелков, не получается.
     Первый противник, как и полагалось, ждал Малого в центре круглой площадки. Невысокий, всего лишь на пару сантиметров выше Малого, он был вооружен так же, как и сам Евгений. Это обязательный этап, который можно пропускать только тем, кто не нуждается в обучении. Хотя толстое стекло гасило звуки, внешние динамики доносили даже дыхание Малого: Саша прекрасно слышал, как Женька фыркнул и сквозь зубы бросил команду на переход сразу к третьему этапу. Пожалуй, зря: на втором можно было бы разогреться, но ему виднее - два часа все равно придется отмахать по полной, пусть сам выбирает программу. Киборг, не выразив огорчения, повернулся и ушел в неприметную дверь в углу арены. Спустя мгновение оттуда вылезли трое других. Это были уже не тренеры - это были бойцы. Один, вооруженный мечом и небольшим щитом, пошел в лоб; двое других - один с не слишком длинной, в рост человека, пикой, а второй - с тяжелым топором плавно сместились в стороны, обходя Женьку с боков.
     Капитану всегда было интересно, о чем думают киборги, в частности, какие мысли возникают в их искусственных головах по поводу того, что в самом ближайшем будущем из них сделают фарш. Штерн на вопросы капитана лишь пожимал плечами - такие мелочи его не интересовали. Поначалу, когда они только начинали тренироваться, вот так взять и ткнуть мечом в человеческое тело было тяжело, только потом, получив возможность рассмотреть обрывки проводов, трубок, подающих масло к гидравлическим приводам конечностей, и начинку черепной коробки, они обрели уверенность. Саша не раз интересовался, сколько может стоить такой андроид, исходя из мировых цен на электронику, - но Штерн в ответ только тихо смеялся. Постепенно капитан начал понимать, почему шефу глубоко наплевать на разбитые мониторы...
     А Женька уже вовсю рубился с киборгами, рассыпая во все стороны искры и наполняя зал грохотом сталкивающегося металла. Человек, знакомство которого с холодным оружием ограничивается просмотром фильмов, счел бы, что невысокий субтильный парень владеет мечом как бог. Казалось, противники не смогут приблизиться к парню ближе чем на длину клинка. Один из киберов уже получил пару легких повреждений и теперь держал топор одной рукой - не похоже было, чтобы его это сколько-нибудь утруждало. Спустя минуту или две второй - тот, что с копьем, - нырнул в стальной вихрь меча и даги, но тут же вылетел обратно с рассеченной чуть не до подбородка головой. Программа сочла повреждение летальным, и робот, свернувшись калачиком, затих. Александр отметил про себя, что упасть эта железка постаралась под ноги тренируемому - чтобы создать побольше проблем.
     В отличие от любителей эффектных киношных поединков, Александр прекрасно видел дефекты как в обороне Евгения, так и в его нападении. Эта троица - всего лишь третьего уровня сложности - не должна была остановить его более чем на пару минут. Тем не менее бой шел уже немало, а выведен из строя только один противник. Женька, как всегда, увлекается атакой, временами открываясь. Ладно, если бы это были тактические уловки, нацеленные на обман соперников. Так нет же - банальная халатность, которая с завидной регулярностью аукается Женьке на каждой, почитай, Арене. И если программа третьего уровня настроена на игнорирование части таких ляпов, то реальный противник обязательно воспользуется моментом.
     Пока Евгений разделывал двух оставшихся врагов, Саша ударился в воспоминания. Звуки, идущие из тренажерного зала, он отключил, и ничто не мешало мысленно вернуться на шесть лет назад...

***

     Он уже полгода работал в частном охранном агентстве "Зерцало", где исполнял приятные обязанности инструктора по рукопашному бою. Начальство его уважало, что нисколько не мешало шефу платить Трошину одну из самых низких ставок в конторе. Сам Александр относился к этому факту нормально - в конце концов, для него самым серьезным риском было получить по морде от какого-нибудь способного ученика, а парни, занимавшиеся оперативной работой, бывало, лезли и под пули, и на нож. Значит, и зарплата у них должна быть соответствующей. К тому же агентство работало на этом рынке не так уж и давно, а Саша тогда считался своего рода новичком. Такое положение его порядком коробило - иногда парни, которых он мог в три секунды скрутить в бараний рог, смотрели на него настолько свысока, что хотелось тут же вбить их в асфальт по пояс. И такую возможность он, в принципе, имел - во время тренировок... Постепенно "взглядов свысока" становилось все меньше.
     Жизнь казалась не особенно и плохой. Деньги какие-никакие водились, на то, чтобы регулярно водить Леночку в недорогое кафе, снабжать цветами и конфетами, вполне хватало. К собственным удобствам он всегда относился со снисходительным презрением - что есть, то и ладно. Квартира, оставшаяся от родителей, погибших в автокатастрофе еще во время его срочной службы, была вполне приличной для одного... да и для двоих, в общем-то. Леночка вела себя примерно, и дело неуклонно шло к свадьбе. Разговоров о финансах потенциальная жена не заводила, поэтому и здесь ущербным он себя не чувствовал.
     Был обычный день - такой же, как и десяток до него. Свидания с возлюбленной в ту пятницу не планировалось - у Леночки накопились какие-то сверхважные дела в институте, и он был предоставлен самому себе. Предполагалось взять пару пива, закрыться дома, врубить компьютер-этой цацкой, к коей питал он истинную привязанность, Саша обзавелся раньше, чем приличным диваном, - и погрузиться до глубокой ночи в какую-нибудь игрушку. В общем, вечер обещал стать приятным. До красноты растираясь жестким полотенцем, Саша с удовольствием думал о том, что сейчас сдаст под охрану спортзал, попрощается с шефом, вечно работавшим допоздна, и двинется "до дому, до хаты".
     Выйдя из здания, где дислоцировалось "Зерцало", он сразу заметил невысокого, слегка обрюзгшего человека в дорогом пальто, разглядывавшего вывеску агентства. Люди в таких пальто, с одной стороны, иногда становились весьма уважаемыми клиентами, с другой стороны, хорошие клиенты пешком не ходят. А у тротуара стоял только джип шефа, да его, Саши, помятая шестерка.
     Как только "мужик в пальто" увидел Александра, он сразу переключил свое внимание с вывески на молодого парня, изучая его откровенно и внимательно.
     - Простите, вы к нам? - осторожно спросил его Саша. Агентство не страдало от избытка клиентуры, поскольку подобных контор за последнее время расплодилось столько, что плюнь - в охранника попадешь. И терять заказчика, пусть и странного - в такую гадкую погоду бродить пешком! - ни в коем случае не следовало.
     - К вам, - кивнул мужчина.
     Почему-то Александру показалось, что человек этот - иностранец. Было в нем что-то такое... нерусское. Словами не объяснишь - только ощущение.
     - Вообще-то уже поздно, - неуверенно протянул он - больше для проформы, чтобы дать клиенту понять и прочувствовать, что для него делается исключение, - но, мне кажется, наш директор еще здесь. Проходите, а, я сейчас узнаю, сможет ли он вас принять.
     - В этом нет необходимости, Александр Игоревич, - вежливо прервал его мужчина. - Дело в том, что я, собственно, пришел именно к вам.
     - Простите... - оторопел Саша, лихорадочно пытаясь вспомнить, видел ли он когда-нибудь это лицо. Получалось, что не видел, на свою память он как-то не жаловался. - Простите, мы знакомы?
     - Увы, нет, - покачал головой мужчина, - но эту досадную оплошность, как мне кажется, самое время исправить. Разрешите представиться: Штерн Генрих Генрихович, директор и владелец торгово-посреднической фирмы "Арена".
     - Очень приятно. - Саша недоуменно пожал протянутую руку, неожиданно сухую и теплую, несмотря на отвратительную, промозглую, сырую погоду.
     Значит, он не ошибся. Этот человек действительно иностранец. По-русски говорит очень чисто, но как-то излишне правильно выговаривает слова - будто старается не ошибиться. Немец, что ли? Фамилия немецкая, да кто их сейчас разберет?
     - У меня к вам деловое предложение... - Штерн явно не ждал ответного представления, следовательно, имелись основания предполагать, что справки о Саше наведены. - Но деловые предложения у вас, как я знаю, принято обсуждать в соответствующей обстановке, не так ли?
     - Ну не на улице же... - хмыкнул Саша, стараясь угадать, что его ждет.
     Воображение почему-то рисовало картины одна хуже другой. Вот люди в черном похищают Леночку, чтобы вынудить его, Александра Трошина, предать своих товарищей по оружию и выдать врагу... А что. он может выдать? Максимум - платежную ведомость и списочный состав бригад. Кому это на хрен нужно? Или нет - они приставят нож ему... или Леночке... к горлу и потребуют, чтобы он сообщал им о каждом шаге своих коллег. Нелогично: он не в курсе деталей работы оперативников.
     Видимо, все эти предположения отразились на его лице, поскольку герр Штерн сухо, дребезжаще рассмеялся:
     - Да успокойтесь, Александр, разговор и впрямь будет сугубо деловой.
     Немец не обманул. Беседа, начавшаяся и закончившаяся в уютном кафе, где подавали на удивление хороший коньяк и столь же хороший кофе, протекала исключительно в деловой манере. И сам немец производил, по крайней мере на первый взгляд, самое хорошее впечатление. Одет он был дорого, но неброско, что свидетельствовало о хорошем вкусе и об отсутствии стремления "играть на публику", поскольку качество вещей отметит и оценит только разбирающийся. Говорил спокойно, серьезно, не пытался давить на собеседника, в голосе не слышалось ни потаенной угрозы, ни слащавой вкрадчивости.
     О своих намерениях он заговорил не сразу. Сначала было отдано должное коньяку, затем кофе... Саша не торопил этого странного человека, а тот и не спешил. Когда к их столику подошел официант и с ощутимым сожалением сообщил, что кафе закрывается, Штерн поднялся из-за стола, извинившись, исчез на несколько минут, после чего вернулся с удовлетворенным видом. Официант больше их не беспокоил, предупредительно исполняя очередные заказы. Коньяк шел хорошо, но Саша старался не налегать особо - видно было,