токрыла, еще политор! Алургу нельзя лететь! Нельзя!
 И в тот же момент мы увидели,  как стремительно планирует к  винтокрылу
Алург.  Он  успел  перебраться  на  дерево, гораздо  ближе  расположенное  к
винтокрылу, двое шагающих политоров  его уже  не видели, но тот острый угол,
под  которым  он быстро приближался  к  винтокрылу,  мешал ему самому видеть
политора  в  кабине  машины.  Предупреждать  его было поздно.  Тут же у меня
впервые мелькнула мысль, что третий глаз политоров "включается", видит, если
этого требует внимание.
 Но ученые спокойно  шли  к  середине  поляны,  а  мы, замерев,  впились
глазами в Алурга. Вот он подлетел к самой дверце, протянул руку, и тут же из
кабины высунулся политор, схватил Алурга  за руку и втянул его в  винтокрыл.
Потрясенные, мы увидели совсем уж неожиданное: дверца  захлопнулась, и через
несколько секунд  винтокрыл  взлетел, набрал  высоту и скрылся за лесом.  Те
двое, конечно, обернулись,  и  уже все  мы в  полном обалдении слышали,  как
удаляется винтокрыл, как затухает его звук и как он наконец вовсе пропал.
 Те  двое,  напрочь сбитые с толку,  так и стояли возле бывшей ямы к нам
спиной без винтокрыла -- совершенно одинокие.
 В этот момент а,Шарт сделал  шаг из-за дерева и  в махонькое устройство
(мегафон, в сущности) громко сказал:
 -- Прошу обернуться!
 Те  двое  повернулись  очень  резко, сразу  же  выбросив  вперед  руки.
Раздались  два   выстрела,  но  мгновением   раньше  а,Шарт  упал  и,   чуть
сместившись, вновь встал за дерево.
 -- Я призываю вас к спокойствию! --  продолжил он. -- Вы  окружены, вот
вам доказательства. -- Один за другим раздались десять выстрелов  в  воздух.
-- Я  предлагаю  вам  положить  на землю  оружие  и  приблизиться  к  нам  с
вытянутыми,  без  оружия,  руками. Как  вы поняли,  вы сейчас  -- прекрасная
мишень.
 Те двое положили оружие на землю и, вытянув вперед руки,  направились в
нашу сторону, но а,Шарт, зная, что Пилли с ними знакома, сам быстро пошел им
навстречу  одновременно  с  ним  из леса вышел еще  один политор  и  Рольт.
Усиливающее разговор устройство а,Шарт оставил нам.
 Когда эта пятерка встретилась, а,Шарт сказал:
 -- Давайте присядем  прямо на поляне и потолкуем. Те двое послушно сели
первыми, потом остальные.
 -- Надо полагать, вы догадываетесь, кто мы, -- сказал а,Шарт.
 -- Разумеется. Повстанцы, -- спокойно сказал первый.
 -- Вероятно, нет смысла объяснять, чем здесь заняты  мы, но что делаете
здесь  вы --  это  нам  интересно. Чтобы  наш  отряд  не  был вами раскрыт в
Тарнфиле, сообщаю вам, что вы находитесь  в положении пленников.  Но убивать
вас никто не собирается. Можем поговорить спокойно. Кстати,  почему  улетела
ваша машина, бросив вас? И кажется, кое-чего вас лишив.
 -- Понятия не имею, -- сказал первый.
 -- Загадка, -- добавил второй. -- Договоренности не было.
 -- Значит, они Алурга так и не  видели, -- прошептала Пилли. Все время,
пока на поляне шел разговор, я  думаю, ни у кого из головы не выходила мысль
об Алурге.
 -- Был ли кто-нибудь, кроме пилота, в вашей машине?-- спросил а,Шарт.
 -- Никого. Вы имеете в виду вооруженных политоров?
 -- Да, -- сказал а,Шарт.
 -- Никого. Тем более -- машина улетела, вместо того чтобы защитить нас,
так что  можете нам  верить. В общем смысле. Если мы  и ждем, то это роли не
играет: наша охрана нас бросила.
 --  Ну,  почему  же, я вам верю, -- сказал а,Шарт. --  Но вы,  я думаю,
прилетели с каким-то заданием и,  вероятно, секретным. Какое же задание было
вам поручено?
 -- Странно, --  сказал второй. --  Вы  отметили, что задание тайное. Не
наивно  ли  спрашивать  у  нас о  нем? Вероятнее всего, мы двое  --  из  тех
политоров, кто вынужден или готов погибнуть, но не выдавать тайну.
 -- Мне почему-то  кажется,  что  вы скорее вынуждены погибнуть,  нежели
готовы, -- сказал, засмеявшись, Рольт.
 -- Почему вы так решили? -- спросил первый.
 --  Видите  ли,  -- сказал  Рольт. -- У вас  задание,  которое призвано
поддержать  власть, а ваши лица  -- несколько иные:  вы не похожи на  люден,
которые очень-то уж пользуются этой властью.  Вы поскромнее. Не по  виду, по
моему ощущению.
 -- Что ж, верно, -- согласился второй. -- Но, судя по этому вспаханному
кругу, вы сами знаете, зачем мы прилетели.
 --  Кое-что  мы  знаем,  -- сказал а,Шарт, -- но неплохо бы сравнить  с
вашей версией. Вас послали сюда, чтобы на месте произвести смену аппаратуры,
не так ли?
 --  Да,  -- сказал второй. -- Глупо это отрицать, судя  по вопросу,  вы
кое-что знаете.
 -- Известно ли вам, -- продолжал а,Шарт, -- что в этом районе произошло
ослабление  некоего биополя,  и геллы, не  все, конечно, но очень большая их
группа, обрели наконец, находясь здесь, полную внутреннюю свободу?
 -- Нет, слышим об этом впервые! -- сказал второй.
 -- О! Это уже интересно! Вы хотите сказать,  что ваш визит не  связан с
восстановлением биополя и возвратом геллов к несвободе? -- спросил а,Шарт.
 -- Абсолютно точно, -- сказал второй. -- Такой связи нет.
 --  Беда в том, --  продолжал а,Шарт,  -- что мы не можем  опровергнуть
ваше утверждение, а вы -- его доказать.
 -- А зачем нам  доказывать?  -- сказал первый. -- Мы говорим, что это с
геллами не связано. Вы не верите. А тайна остается тайной, и мы вынуждены ее
хранить.
 -- Интересно,  -- сказал  а,Шарт, -- я заявил, что мы не собираемся вас
убивать, и это правда. Но измени я  своему слову, -- ради чего, простите, вы
бы погибли, не выдав тайны?
 -- Ради Политории, -- сказал первый политор просто.
 -- Позвольте  мне,  -- сказал Рольт а,Шарту, и тот  кивнул.  -- Скажите
мне,  -- продолжил  Рольт, -- проблема геллов, имеющая двойной смысл (на нее
по-разному   смотрит    квистория    и   народ),   действительно    проблема
государственная? И тайна биополя- тоже.
 -- По-своему -- да, -- сказал первый. -- Безусловно.
 --  На  ваших лицах  --  а я полагаю, что  вы  ученые,  а  не чиновники
квистории,  --  не  написано,  что  вы  готовы умереть,  лишь бы  геллы были
несвободны. Чаще всего ученые не склонны  ненавидеть своих собратьев.  Можно
умереть за свободу, но за рабство -- глупо.
 Второй сказал:
 -- Я не уверен, что мы оба  готовы умереть за геллов, но  мы бы хотели,
чтобы геллы были свободны.
 --  Охотно верю,  -- сказал, улыбаясь,  Рольт, -- но если это так,  вам
можно возвращаться в Тарнфил, заявив, что ваше  задание выполнено, и не ваша
вина будет в  том, что  биополе против геллов снова  ослабнет. Так  и будете
летать туда -- обратно. Здесь как раз и нарушено биополе против геллов.
 --  Но у нас другое задание! -- возбужденно  сказал первый.  -- Другое!
Почему вы так уверены, что с этой поляной связана проблема геллов?
 -- Я скажу лучше,  почему  вы  не должны быть уверены в  своей правоте.
Если  вы  говорите правду, и ваше задание  иное, то подлинную правду об этой
поляне от вас скрыли. Если бы вы могли вернуться в город, вы бы очень быстро
узнали, прямо на улицах Тарнфила,  что часть геллов освобождена.  Горгонерр,
конечно, не заявит об этом по стереовидению, но лидеры повстанческих отрядов
знают об  этом и,  я думаю, уже  постарались,  чтобы  это стало  известно  в
городах.
 --  Вы  оба говорите, как политоры,  которым можно  верить... -- сказал
второй. -- Может, поле и нарушено, но не здесь.
 -- Более  того, простите, -- перебил  его Рольт, -- если вам это важно,
мы можем доказать,  что поле нарушено именно здесь.  Наступила  пауза, потом
а,Шарт сказал:
 -- Да, пожалуйста,  если  вы почувствуете в этом необходимость, скажите
-- мы вам докажем наше утверждение об освобождении геллов здесь.
 --  Принято,  --  сказал  первый.  --  Но пока  мы исходим  из задания,
связанного совсем с другим.
 -- Чудесно, -- сказал Рольт. --  Я вернусь к старой мысли. Геллы -- это
проблема и тайна государственная, но с разным отношением к ней сторон.  Есть
же  проблемы и  тайны,  имеющие только  один смысл для всей страны.  Ваша --
такая?
 -- Да, это такая тайна. Мы, двое ученых, связаны не с проблемой геллов,
а с проблемой безопасности Политории.
 -- Прелесть  какая! -- сказал Рольт. -- Политория,  простите, это  одно
государство, одна страна. В смысле внутренней  борьбы  не  стране,  но элите
угрожают повстанцы -- политоры и геллы, но вы  говорите, что в вашем задании
геллы ни при чем, а. Шарт извинился, отошел в сторону и что-то "наговорил" в
свой коммуникатор).  Более того, вы сказали, что вы за освобождение  геллов.
Так  что об угрозе всей Политории может идти  речь только  если  говорить об
угрозе из космоса. Правда,  за  тысячелетия  таких вторжений не наблюдалось.
Конечно, я не только  убежден,  я  знаю,  как военный,  что  предупреждающая
вторжение    сеть   вокруг    Политории   существует.   Это    действительно
общегосударственная тайна, она охраняет всех нас, и не все вправе знать  ее.
Если вам верить, что дело вовсе не в геллах, а, скажем, в тайне такого рода,
я не  имею внутреннего  права  ни  словесно, ни путем насилия заставить  вас
выдать ее.  Я предлагаю  другой путь: доказать вам, что  вас обманули. Вашей
тайной на самом деле занимаются вовсе другие ученые.
 И тут же, когда Рольт закончил  фразу, над лесом, точнее -- над нами, а
потом  и над  поляной,  появилась группа  геллов  с  оружием  в  руках.  Они
приземлились возле сидящей на поляне группы, и Рольт сказал:
 -- Где вы,  простите,  видели милых, добрых  геллов с оружием в  руках?
Или, по-вашему, это театр?
 Мы все, лежащие на земле, услышали шорох сзади, резко обернулись: к нам
полз Алург!  Он,  увидев  наши  лица,  мигом успел  приложить палец к губам,
только  поэтому  мы  и  не  вскрикнули.  Жестом же он  показал нам,  что все
объяснит потом.
 Мы снова все повернулись к поляне. А, Шарт сказал одному из геллов:
 -- Что  ты  чувствуешь  после  освобождения  и  как оно произошло? Гелл
помялся смущенно и сказал:
 -- Понимаете, я стал... сердиться. Один из повстанцев  отказался налить
мне чаю... смешно, честное слово, но  мне  хотелось дать  ему по  шее.  Я...
ощутил, вспомнил, в каких условиях я работал, я как-то легко терпел все это,
но теперь -- лучше улю Горгонерру не встречаться со мной. И, стыдно сказать,
почувствовав что-то новое в себе, я... плакал, рыдал.
 -- Уль Владимир, -- сказал Алург, -- можно ненадолго взять ваш лазер?..
Вот  это  курок? Все понял. Скоро  увидимся. -- Он  уполз в  лес, спрятав  в
карман лазер, потом вдалеке взлетел. Мы только пожали плечами.
 На лицах ученых было  явное смущение.  Мы вновь  смотрели на  группу на
поляне. Все геллы сели, стоял только говорящий.
 -- Продолжай, -- сказал ему а,Шарт. -- Считаешь ли ты, что обрел полную
свободу и каким образом?
 -- О да! -- сказал гелл. -- То, что я ощущаю, ни с чем не сравнимо. Как
я  обрел ее? Очень просто. Вот оттуда, -- он показал пальцем на  круг бывшей
ямы, -- извлекли... не знаю, что, снаряд какой-то.
 Я видел, как напряглись лица ученых.
 -- Этот  снаряд,  --  продолжал гелл,  но в этот  момент  все  услышали
стрекот быстро приближающегося винтокрыла, вскоре он показался над деревьями
и быстро сел недалеко  от политоров  на поляне, и из него скользнул на землю
Алург, а за  ним... да, я узнал  его --  спрыгнул  пилот  Фи-лол, тот самый,
который прилетал к Малигату и привез врача в лагерь а,Тула. Ши-лол держал  в
руках явно  тяжелый ящик, Алург  помог ему. Все на поляне,  кто  видел,  как
исчез Алург,  молчали, пожалуй что, пораженные. Фи-лол и Алург положили ящик
на землю, и Алург сказал:
 -- В этом ящике, как догадываюсь я, и вряд ли догадывался пилот, -- тот
же  передатчик  биополя,  что  был  в  яме,  только  новый,  не  включенный,
разумеется.
 --  Вы  не   договорили,  --  сказал  один  из  ученых  геллу,  который
рассказывал  о том,  как он и  остальные  были освобождены. -- Простите,  --
добавил он Алургу.
 Гелл сказал:
 --  Технически  все  было просто.  Этот  снаряд  рассекли на три  части
лазером -- и все.
 Алург  протянул Рольту лазер, показав курок, а Рольт передал его одному
из ученых.
 -- Если вы поверили нам, если  вы по чужой воле ошибочно считали, что у
вас другая,  и  благородная,  задача,  и  если  тем более  вы  и вправду  за
освобождение геллов, и это не пустые  слова,  -- уничтожьте ящик. Ни геллам,
ни вам новый передатчик вовсе не нужен, а вам не нужна несвобода геллов.
 --  Меня зовут Олиф, --  сказал тот, беря из  рук Рольта лазер.  -- И я
готов. -- Он посмотрел на второго.
 -- Давай, Олиф, -- сказал второй. -- Кстати, меня зовут Кирст.
 Олиф подошел к ящику и в два приема рассек его.
 Все молчали.  Мне  это молчание  показалось  долгим.  Наконец, а,Шарт и
Рольт крепко пожали руки Олифа  и Кирста, после  а,Шарт что-то  тихо  сказал
геллам, и они, каждый пожав ученым руку, улетели все, кроме Алурга.
 -- Мы очень признательны вам, -- сказал Рольт Олифу и Кирсту.  -- Более
изысканно и длинно я вряд ли  смогу  выразить вам нашу благодарность. Что же
дальше?  Разумеется, вы уже  не  пленники, вот ваша машина  и ваш  пилот. Вы
можете  лететь.  Это  не мое  дело, но, вероятно,  квистору вы скажете,  что
задание  выполнено,  и  он вам  поверит. Возможно, после  Горгонерр  получит
сведения, что линия вновь не в порядке  и вновь пошлет вас. Вы либо сыграете
с ним снова в эту же игру, либо, простите меня, вдруг воткнете в землю новый
передатчик, а мы, зная, где это возможно, и уже умея отыскивать передатчики,
вновь его уничтожим. Такая вот игра. Но мы искренне благодарны вам, а я рад,
что указал  вам на ваши заблуждения и  ложь квистора, в которую вы поверили.
Вы можете побыть с нами и перекусить или можете лететь: вы -- свободны.
 Олиф сказал:
 --  Мы тоже  вам благодарны. Важно, что мы узнали, что занимались вовсе
не тем, чем бы нам хотелось. Мы благодарны вам, хотя, честно говоря,  что-то
в  душе у  меня перевернулось и  не скоро  успокоится.  Я не герой и не хочу
оказаться за решеткой только потому, что скажу квистору  в глаза, что  знаю,
как он водил нас  за нос,  и  никогда бы  не согласился заниматься машиной и
передатчиками против геллов. (Кирст кивнул.) Но продолжать игру с квистором,
делая вид, что все в порядке, -- не  в моем духе. Да и не в духе  Кирста,  я
думаю.
 Рольт сказал:
 -- А  перейти в отряды повстанцев -- это мысль для вас абсолютно новая,
а решение, возможно, неприемлемое. Но я не осуждаю вас.
 --  Да,  это  сложная  для  меня  мысль, --  сказал Олиф,  -- она  лишь
Мелькнула у меня в голове -- и ушла. Однако не знаю, как у Кирста, но у меня
есть склонность, сказав "а", сказать и "6".
 -- То есть? -- спросил Рольт.
 --  Я,  уничтожив   передатчик  и  желая  геллам  свободы,  практически
замахнулся на саму идею, на саму машину. Мы думали с Кирстом, что у нее иное
назначение. Не  скрою, у  меня, может, не хватит  духу и смелости уничтожить
главную машину, но я не против того, чтобы вы узнали, где центр этой затеи и
где эта машина, главная. Ты как, Кирст?
 Кирст снова кивнул. Я видел, как  Рольт положил им свои огромные лапищи
на плечи и сказал:
 -- Я не имею права желать от вас столь многого, позвольте, я сам скажу,
где она, эта гадина, а вы меня поправите.
 -- Давайте, -- сказал Олиф.
 -- Она в Тарнфиле, -- сказал Рольт.
 Кивок согласия.
 -- В квистории.
 Тот же кивок.
 -- Дверь тайная, скрытая и без всякой надписи.
 Кивок.
 -- Сама эта дверь -- в кабинете квистора.
 Энергичный кивок.
 --  А  дальше -- варианты.  Она, дверь, а точнее, вход в помещение, где
машина, в сейфе или в...
 -- Точно, -- сказал Кирст. -- Это сейф.
 -- И сейф связан с сигнализацией.
 --  Конечно, -- сказал Кирст. -- Поразительно, откуда вы  все узнали. И
почему при вашем неприятии этой мерзкой машины она до сих пор еще жива?
 -- Пока  мы не знаем  способа борьбы с  сигнализацией, способа вскрытия
сейфа. -- Рольт помолчал. -- Кстати, если вы не желали бы стать повстанцами,
но захотели уйти от ситуации с квистором, вы могли бы быть моими  гостями на
то время... Вы же чувствуете, какова  атмосфера  над Политорией? Вы  женаты,
дети есть?
 -- Женаты, -- ответили оба ученых, -- а детишек нет.
 --  Тем  проще,  ваши  жены  тоже  могут найти у меня приют. Я  капитан
подлодки, которую квистор давно проклял.
 -- Это та самая, неуязвимая? Лодка-призрак?
 -- Да, это она, -- сказал Рольт, -- но... --  Он сделал огромную паузу.
-- Одной вещи  я  вам, как  мужчинам (согласись  вы,  как нейтральные  люди,
поселиться на моей лодке), гарантировать не могу никак.
 -- А именно? -- спросил Олиф.
 --  К моим военным действиям  под водой  вы  не будете  иметь  никакого
отношения. Но, если вдруг лодка причалит к  берегу и мой экипаж начнет вести
бой на суше, я не стану запрещать вам взять в руки оружие. Это ваше дело.
 Олиф и Кирст чуть грустно и понимающе улыбнулись.
 В этот момент Ир-фа уже шел к ним, мы и не заметили, как он "сорвался".
Пилли так и не вышла, не "раскрылась".
 -- Привет, Фи-лол, -- сказал Ир-фа, подходя к ним.
 -- О, уль Ир-фа! -- воскликнул Фи-лол. -- Рад вас видеть.
 -- Мы тоже, -- улыбаясь, сказал Олиф. --  Что наш хозяин комет и планет
делает в этих диких лесах?
 -- Немного охочусь, -- сказал Ир-фа. -- Работа в городе однообразная --
я подустал.  А здесь... возможно, я подстрелю  крупного кольво, а шкуру -- в
подарок моим друзьям.
 -- Уж не тем ли славным землянам, уль Ир-фа?
 -- Вы угадали. Они славные люди... политоры.
 -- Если вы с ними  иногда видитесь, -- сказал Олиф, -- передайте  им от
нас лучшие пожелания. Похоже, они абсолютно не склонны к войне с нами.
 -- Все передам, -- сказал Ир-фа. -- Не склонны. Кирст сказал:
 --  Пора лететь. Долгой жизни всем вам. Летим, Фи-лол. -- Прощание было
коротким, и все трое направились к винтокрылу.
 --  Возьмите ваше оружие! -- крикнул а,Шарт,  и мы  увидели, как Олиф и
Кирст вернулись и  подхватили с земли  свои пистолеты. Через минуту они были
возле винтокрыла, и вскоре тот взлетел и исчез за деревьями.

10
 Мы завтракали в нашем палаточном  лагере почти в полном составе: только
Ир-фа  перекусил на ходу и отправился с ружьем в  лес, один.  Я готовился  к
подводной охоте, черт возьми, -- как это так вышло, что на новом месте я еще
ни разу не эанырнул? А все вместе мы -- даже не искупались.
 Папа вдруг расхохотался:
 -- Сижу  и думаю, Рольт.  Конечно,  думаю, на подлодке  уля Рольта есть
мастерские,  и  нельзя  ли создать  ма-аленький сварочный  аппаратик...  для
разрезания сейфа? Дурная голова -- а лазер на что?!
 -- Вот именно, -- сказал Алург.
 -- Кое-что я постеснялся почему-то спросить у Олифа и Кирста, -- сказал
Рольт.
 -- Хотите, Рольт, я произнесу это? -- сказала Пилли.
 -- С вашим-то умом, милая Пилли, -- сказал Рольт.
 -- Ну, хотите?
 --  Хочу,  Пилли.  Ваш голос -- это уже праздник! --  сказал Рольт.  (Я
улыбнулся: ну и праздник -- нежный скрежет металла.)
 --  Вы, Рольт, постеснялись  спросить  у Олифа и Кирста, как далеко  от
сейфа сама машина.
 -- Все точно,  --  сказал  Рольт. -- Плюну  на  вежливость,  свяжусь  с
Филолом, пусть у них спросит: геллы дороже.
 А я вдруг стал  размышлять о фотографировании в кабинете квистора. Сижу
я  потом,  скажем,  на Земле,  на переменке в  нашем классе,  показываю моим
девочкам  и  ребятам  портрет, цветной,  уля  Горгонерра  и  говорю: "Верно,
симпатяга, да? Он, между прочим, цветы  обожает, а во внучатах своих не чает
души. И в женах. Миляга, старикан, а красавец какой?!"
 -- В общем, -- сказал Рольт, -- мы с Ки-ланом скоро двинем на лодку,  а
вечером,  Орик, давайте свяжемся, вы сами  решите,  когда нам плыть. Кстати,
если а,Тул пошел к Тарнфилу, -- здешним отрядам, как и южным, этой
 же  ночью  пора начать  медленное движение. Медленное,  чтобы геллы  не
скоро "уткнулись" в соседнее опасное биополе. Я спросил у Орика:
 --  Заметили ли  вы  систему  открывания  и закрывания окон в  кабинете
квистора?
 -- Х-м. Пожалуй, нет, -- сказал Орик.
 -- Если иметь в виду, что они несколько выпуклые, как и в планетарии, и
в нашем  доме, то система одна: нажимаешь кнопку  --  стекло "ползет"... Это
очень важно!
 -- Потом кое-что