- переночевать?  -  стараясь
говорить как можно вежливей произнес Бергер, в  то  время,  как  тоненькие
струйки воды стекали по его волосам за воротник.
     - Ты кто? - глухо спросили за дверью.
     Бергер  на  секунду  растерялся  -  было  в   тоне   вопроса   что-то
неестественное, какая-то  напряженность,  словно  собеседник  заранее  был
уверен, что Бергер все равно солжет.
     - Я... человек, - сказал Бергер и сам  удивился  неуместности  такого
ответа в его нелепом положении. Плащ на спине уже совершенно промок, да  и
ботинки похоже... Тьма, окутавшая городок была столь осязаемо плотной, что
искать иное место для ночлега было бы безумием...
     - А ты не врешь? - наконец, после продолжительной паузы, осведомились
из-за двери.
     - Нет, - усмехнулся Бергер, - я - Бергер, я родился в  этом  городке,
но уже много лет живу далеко отсюда - на  побережье...  Теперь  вот  решил
навестить Альма Матер...
     - Бергер... - повторили за дверью, словно  пробуя  на  зуб  фальшивую
монету. - Нет, не помню!
     - Не удивительно, - спокойно сказал Бергер, - ведь прошло уже...
     - Ладно входи, - пробурчал из-за  двери  невидимый  собеседник,  и  с
истерическим всхлипом дверь распахнулась.
     "Не открывают они ее никогда, что ли? - успел подумать Бергер и  чуть
пригнув голову, чтобы не стукнуться о низкий  косяк,  поспешно  перешагнул
порог: мало ли, может пока он будет мешкать  хозяин  передумает.  Провести
остаток ночи блуждая по призрачному городку у Бергера не  было  ни  какого
желания.
     - Здравствуйте! - стараясь выглядеть  как  можно  приветливей,  почти
весело сказал Бергер.
     - Ну, привет, - хмуро буркнул невысокий  щуплый  мужчина.  В  скудном
свете свечи, которую он держал в руке,  лицо  его  казалось  изуродованным
многочисленными шрамами  морщин,  гротескно  выделенными  тенями.  На  дне
бездонных провалов глазниц поблескивали маленькие злые глаза. В левой руке
мужчина держал старую обшарпанную двустволку.
     Бергер, насквозь промокший  и  усталый,  почувствовал  всю  нелепость
ситуации, улыбка на его лице стала чужой, словно бездарно нарисованная  на
картоне маска, одетая по ошибке или по принуждению. Невольно  прищурившись
Бергер тихо произнес:
     - Мне только на одну ночь.
     - Надеюсь, - так же  хмуро  проворчал  мужчина,  аккуратно  прислонил
двустволку к стене  и  тщательно  запер  входную  дверь.  Потом  он  молча
развернулся и пошел в глубь дома.
     Бергер вдруг кожей ощутил  немедленно  подступивший  со  всех  сторон
мрак. В неотвратимо отдаляющемся пламени свечи явно была сокрыта неведомая
магическая сила, с утратой  которой  Бергер  мгновенно  превратился  бы  в
краба, только что сбросившего старый, ставший тесным, панцирь -  с  мягким
беззащитным тельцем и бесполезными клешнями...
     "Ерунда какая! - зло подумал Бергер и упрямо тряхнул головой,  силясь
разорвать паутину навязчивых ассоциаций. - Я просто устал!"
     Но все же, невольно, словно бабочка спешащая на огонь, он поторопился
вслед за не слишком любезным хозяином.
     - Спать будешь здесь, - буркнул не оборачиваясь к Бергеру  мужчина  и
Бергер по инерции кивнул.
     "Он, похоже, боится смотреть мне в глаза", - Бергер хмыкнул  и  отвел
пристальный, но бесполезный взгляд от щуплой, сутулой спины и огляделся.
     Помещение в котором они теперь находились было  убогое:  голое  серые
стены,  растрескавшийся  потолок   с   огромными   кляксами   отвалившейся
штукатурки. Крошечное окно забранное плотной решеткой...
     Слава богу у одной из стен стоял старый продавленный диван.
     Бергер снял плащ, поискал глазами куда бы его пристроить - не нашел и
швырнул его на спинку дивана.
     - Свечку я тебе не оставлю, - сказал щуплый с вызовом.
     - И не надо, - усмехнулся Бергер. - Я спать буду.
     - Ну-ну, попробуй, - буркнул щуплый и так и не глянув ни разу в глаза
Бергеру пошел прочь.
     Но, хриплый вой взорвал  промозглую  тишину  запущенного  полупустого
жилища...
     Бергер вздрогнул.
     Хозяин, успевший дойти до двери, застыл  в  проеме,  словно  внезапно
забеременевшая статуя свободы.  Свеча,  в  судорожно  взметнувшейся  руке,
слегка подрагивала - разбрызгивая по стенам рваные мятущиеся тени.
     - Это ветер, - хрипло сказал  мужчина,  не  оборачиваясь:  голос  его
звучал неуверенно и натужно, будто каждое слово застревало у него в горле.
     - Да, - сухо сказал Бергер, - а мне  показалось,  что  это...  волчий
вой.
     - Тебе показалось, - едва слышно  буркнул  маленький  человечек,  еще
сильнее сгорбился и, мгновение помолчав, добавил:
     - А свечу, я все равно, не оставлю.
     - Как вам будет угодно, - фыркнул Бергер и  решительно  плюхнулся  на
диван.
     Хозяин не оборачиваясь  потоптался  на  пороге,  словно  ожидая,  что
Бергер его удержит.
     - Ну я пошел?
     - Как вам будет угодно...


     Оставшись один, Бергер скинул  промокшие  ботинки  и  с  наслаждением
вытянулся во весь рост на диване. Пружины немилосердно впивались в  ребра,
но это было все же лучше, чем на обочине дороги  в  машине  с  испорченным
двигателем, или ночью на улице под дождем.
     И этот вой...
     Бергер прислушался: на улице ровно и монотонно шелестел дождь.
     "Странно, - подумал Бергер, - за все время ни разу не было слышно  ни
звука работающего двигателя - по улице не проехало ни единой машины... Это
только на ночь замирает у них жизнь или  днем  тут  то  же  самое?  Вон  и
электричества нет... Средневековье какое-то!"
     Но если на улице, после того как затих этот жуткий  вой,  кроме  шума
дождя не было слышно ни звука, то дом, без сомнения, жил своей тайной,  но
интенсивной жизнью. Где-то поскрипывали  половицы,  позвякивало  стекло...
Где-то в глубине дома похоже кто-то плакал.
     Бергер осторожно встал и  подошел  к  окну.  Решетки  на  окнах  были
такими, будто дом был подготовлен к  длительной  и  упорной  осаде.  Серая
пелена дождя непроницаемым занавесом отрезала случайное пристанище Бергера
от всего остального мира.
     И вновь, протяжный тоскливый вой взорвал серый убаюкивающий  полумрак
пропитанный монотонным сырым шелестом дождя.
     - Черт! - невольно вздрогнул Бергер. - Что за дьявольщина?!
     В то же мгновение в коридоре явственно раздалось шлепанье босых  ног.
Шаги стихли около двери, ведущей в комнату Бергера.  Сам  босой,  в  одних
носках, Бергер осторожно ступая тоже прокрался  к  двери.  Снаружи  кто-то
тяжело и хрипло дышал...
     Бергер медленно взялся за дверную ручку  и  слегка  на  нее  надавил.
Ручка не поддалась - похоже, что снаружи ее кто-то удерживал. Бергер нажал
сильнее - безрезультатно! Невидимый противник не уступал Бергеру в силе...
     Стараясь  не  шуметь  Бергер  отступил  вглубь  комнаты,   беспомощно
оглядываясь в поисках, хоть какого-нибудь  предмета,  который  можно  было
использовать как оружие, но на глаза попались только собственные ботинки.
     И снова тягучий тоскливый вой распял тишину...
     Бергер почувствовал, как по спине  под  подсохшей  рубашкой  медленно
стекают капли холодного пота.
     "Так и спятить не долго!" - Бергер  в  ярости  крепко  стиснул  зубы,
решительно прошлепал босыми ногами к двери и рывком ее распахнул...
     За дверью никого не было.
     "Так, - Бергер  раздраженно  захлопнул  дверь  вернулся  к  дивану  и
решительно лег. - Похоже я сделал ошибку не оставшись в ночевать в машине.
Глядишь утром и починить бы удалось."
     Где-то в глубине дома продолжали тихо плакать.
     Ровный, словно дыхание, шум дождя убаюкивал...


     Проснулся Бергер от ощущения, что на него кто-то пристально смотрит.
     На краю дивана, поджав под себя  ноги,  сидел  мальчик  лет  пяти.  В
комнате  было  темно,  но  от  лица  мальчика  казалось  исходило   легкое
зеленоватое свечение.
     - Ты  кто?  -  хриплым  старческим  голосом  осведомилось  призрачное
видение.
     "Это, скорей, я должен был у тебя спросить",  -  подумал  Бергер,  но
вслух неожиданно для себя брякнул:
     - Я - Бергер.
     - А, - сказал мальчишка и понимающе кивнул, кожа на его лице,  похоже
и правда светилась призрачным матовым светом, словно  луна  сквозь  густой
туман.
     - Ты человек? - вдруг подозрительно осведомился мальчишка, и  Бергеру
показалось, что в его голосе промелькнула надежда.
     - Это в каком  же  смысле,  -  снисходительно  хмыкнул  Бергер,  -  в
философском?
     - Нет, - не принял иронии юный старец, - в прямом.
     - Да,  -  буркнул  Бергер.  Его  уже  начинала  раздражать  нелепость
ситуации.
     - А не врешь? - скучным голосом спросил мальчуган, и  Бергер  обратил
внимание,  что  глаза  у  него  тоже  светятся,   но   каким-то   странным
бархатно-черным светом, хоть это было и вовсе абсурдно.
     - До сегодняшнего дня я был в этом уверен, - мрачно сказал  Бергер  и
сел на диване - лежа он чувствовал себя неуютно...
     - Но-но, - заворчал мальчишка отодвигаясь. - Только не  делай  резких
движений, а то я убегу.
     - Далеко? - ехидно осведомился Бергер.
     - Туда, где ты меня не достанешь, - опять не замечая  иронии  буркнул
маленький дикарь.
     - Зачем же ты в таком случае пришел, если теперь грозишь сбежать?
     - А зачем ты пришел  в  наш  город?  -  вопросом  на  вопрос  ответил
мальчишка, и Бергеру показалось, что теперь в его голосе  прозвучала  таки
ирония.
     - Я здесь родился, -  наставительно  произнес  Бергер,  -  много  лет
назад...
     - Подумаешь много, - хмыкнул мальчишка, -  всего-то  сорок  два  года
прошло.
     - Откуда ты знаешь? - вздрогнул Бергер.
     - Анна сказала, - ответил мальчишка так,  словно  это  полностью  все
объясняло.
     - Это она плакала недавно? - осторожно осведомился Бергер.
     - Нет! - сурово отрезал мальчишка. - Это - ветер!
     - Ага, - скептично поддакнул Бергер, - и на улице выл тоже ветер...
     - Да, ветер! - упрямо повторил мальчишка.
     - А может это ты плакал?
     - Вот еще! - фыркнул мальчишка. - Не дождетесь!
     - Неужели тебе никогда  не  хотелось  поплакать?  -  мягко  улыбнулся
Бергер. - Сколько тебе лет?
     - Сорок два! - мрачно буркнул мальчишка, и по его  тону  нельзя  было
понять, то ли он  издевается,  то  ли  шутит  как  умеет,  то  ли  говорит
серьезно. - А плачут пусть девчонки...
     - Так все же это Анна плакала?
     - ...и те кто считает себя слишком умными, потому что  думают,  будто
количество календарей, ежегодно меняемых  на  стене,  служит  эквивалентом
ума!
     - Тебе не кажется, что ты не слишком вежлив, - проворчал Бергер. -  Я
как-никак взрослый человек, между прочим, писатель...
     - Вот именно, что "как-никак" и "между  прочим"!  А  посередине  что?
Одна черточка.
     - Эй-эй, полегче, - Бергер протянул руку,  но  мальчишка  отпрянул  и
мигом оказался возле двери.
     Бергер спустил ноги с дивана.
     - Если ты сделаешь хотя бы шаг, - угрожающе заявил юный  нахал,  -  я
сбегу!
     - Ну хорошо, - Бергер вновь забрался на диван с ногами, но не лег,  а
сел  так,  чтобы  осталось  как  можно  больше  не  занятой  территории  и
приглашающе похлопал по дивану рукой:
     - Садись поговорим.
     - О чем мне с тобой говорить, - презрительно  фыркнул  мальчишка,  но
подошел и  примостился  на  краешке  дивана,  готовый  в  любое  мгновение
сорваться и упорхнуть.
     Но ведь ты же пришел зачем-то? - раздраженно сказал Бергер.
     - Ну вот, опять - двадцать пять! Это  ты  -  приехал  зачем-то!  А  я
здесь... живу.
     Бергер прищурился: была в этой невольной паузе какая-то нелогичность.
     - В свое время я тоже... - ворчливо начал Бергер.
     - Что ты знаешь о времени! - фыркнул мальчишка.
     На какую-то секунду Бергер  даже  растерялся  от  столь  откровенного
нахальства. - Ну парень, по моему, это уже слишком!
     - Конечно слишком! Ты уехал из нашего города двадцать три года назад,
следовательно,  прожив  в   нем   меньше   пятидесяти   процентов   своего
биологического возраста, которым ты так гордишься. К тому же,  задолго  до
периода, о котором пытаешься судить, и в то  же  время  считаешь,  что  я,
проживший  всю  свою  жизнь  здесь,  должен   благоговеть   перед   твоими
сентенциями о времени и  о  жизни!  Кстати,  сколько,  по  твоему,  сейчас
времени?!
     - Часов пять, - растерянно прошептал Бергер и глянул  на  часы:  было
пять часов семнадцать минут.
     - Тогда почему не светает? - ехидно спросил  мальчишка,  и  кожа  его
стала светиться еще сильнее, только подчеркнув этим окружающий мрак.
     - Не-зна-ю, - выдохнул Бергер, но тут же попытался взять себя в руки.
- Возможно, в этих широтах...
     - Вот именно, - бесцеремонно  оборвал  его  юный  наглец,  -  в  ЭТИХ
широтах... Только совершенно не то, о чем ты подумал!
     И снова в коридоре раздалось тихое шлепанье босых ног.
     - МОЛЧИ! - шепнул  мальчишка,  и  его  тоненькая  светящаяся  фигурка
напряглась как струна.
     Бергер почувствовал закипающее раздражение.
     - Но...
     - МОЛЧИ!
     Шаги  стали  слышны  особенно  отчетливо:  кто-то  неприкаянно  ходил
взад-вперед под дверью. Потом что-то звякнуло, и шаги стали удаляться...
     - Что это было? - шепотом спросил Бергер.
     - Тебе не  понять,  -  мрачно  сказал  пятилетний  малыш  и  бесшумно
спрыгнул с дивана. - Ну, я пошел...
     - Постой! - растерянно забормотал Бергер.  -  Я  ничего  не  понимаю!
Точнее, понимаю еще меньше, чем раньше... Зачем ты, вообще, приходил?!
     - Излишнее знание - лишь умножает  скорбь!  Так  бывает  в  жизни,  -
хмыкнул мальчишка. - Но в данном случае это не важно. А приходил я,  чтобы
просто на тебя посмотреть. Живой писатель как-никак! Пока живой...
     И прежде чем Бергер  успел  что-либо  предпринять,  мальчишка  лунным
зайчиком метнулся к двери и пропал.
     Причем Бергер мог поклясться, что дверь ни на секунду не открывалась.
     "Галлюцинация?!" - Бергер, словно лунатик завороженно встал,  подошел
к двери и зло дернув за ручку, рывком распахнул...
     Дверь подалась неожиданно легко, Бергер не успел среагировать и  лбом
принял стремительно надвигающееся дерево...
     "Черт!!! Больно-то как!"
     На секунду Бергер ослеп...
     Когда зрение вернулось, Бергер увидел в траурной раме дверного проема
девушку с огромными черными глазами на печальном и очень бледном лице.
     - Анна! - прошептал Бергер, чувствуя как боль  отступает,  а  сам  он
словно начинает медленно падать в пропасть, конца у которой нет! - Ведь ты
Анна?!
     - Зачем ты приехал? - едва слышно спросила девушка, но от  звуков  ее
голоса по телу Бергера пробежал электрический  разряд,  едва  не  заставив
опуститься на колени...
     Девушка неслышно скользнула в комнату и замерла у окна.
     Теперь Бергер видел лишь ее силуэт.
     - Я не был здесь уже больше двадцати лет, - глухо сказал Бергер.
     - Я знаю, -  не  оборачиваясь  спокойно  сказала  девушка,  и  Бергер
почему-то совершенно не удивился ее осведомленности.
     - Почему здесь так долго ночь? - тихо спросил  Бергер,  чувствуя  как
теряет способность мыслить логично.
     - Каждая ночь длится до тех пор, пока не наступит рассвет.
     - Это ты плакала...
     - Нет. Это ветер, - шепнула Анна, и ее хрупкая фигура стала еще более
призрачной.
     Бергер осторожно  поднял  руку  и  коснулся  волос  девушка,  черными
блестящими волнами стекающих на плечи.
     Ощущение было  эфемерным,  но  достаточно  реалистичным,  словно  под
пальцами струился теплый живой поток.
     - Ты ведь искал  встречи  с  прошлым,  -  скорей  констатировала  чем
спросила девушка, продолжая отрешенно смотреть в окно.
     - Пожалуй, все же с самим собой, - тихо ответил Бергер,  понимая  что
произносит эти слова помимо своей воли. - Я совершенно запутался...  Время
обмануло меня! Вместо того, чтобы внести ясность - четкое осознание цели -
поток времени вынес меня на стремнину  и  погнал,  погнал,  погнал...  Все
слилось в единую смазанную картину, словно жизнь вне меня  я  наблюдаю  из
окна суперскоростного поезда, конечная  станция  у  которого  -  абсурдна,
потому, что неизбежна и единственна. Самая стабильная  реальность  в  мире
сплошных иллюзий... И я чувствую, что до нее с каждым мгновением все ближе
и ближе... Может она уже вот за тем холмом, или еще ближе - за окном,  или
уже за дверью...
     Бергер невольно прислушался - за дверью снова были слышны  шаги  босы
ног.
     - Это тоже ветер? - саркастично усмехнулся Бергер, в большей  степени
иронизируя над своими словами, прозвучавшими в данной ситуации уж  слишком
символично.
     Анна все так же молча стояла у окна.
     - А что будет, если я сейчас открою дверь?  -  злясь  на  собственную
слабость резко спросил Бергер.
     - Не открывай! - поспешно шепотом сказала Анна и наконец  повернулась
к Бергеру лицом. - И, ради бога, тише!
     - Почему? - упрямо спросил Бергер, - почему я должен  выполнять  ваши
нелепые требования? Почему я должен вести себя  тише,  когда  мне  хочется
выть во весь голос?!
     И словно издеваясь над его риторическими вопросами  с  улице  донесся
истерический вой, оборвавшийся каким-то не то всхлипом, не то стоном.
     Бергер сжался, словно его внезапно ударили по лицу.
     За дверью заметались, а потом шаги стали удаляться.
     - Бедный маленький Бергер, - прошептала Анна  и  осторожно  погладила
Бергера по небритой щеке.
     - Не надо, - отшатнулся Бергер. - Не надо меня жалеть! У меня  все  в
порядке. Я живу не хуже других! У меня все есть!!! Я женат, даже дважды, у
меня чудный  ребенок  -  мальчик.  Я  многого  достиг.  У  меня  блестящие
перспективы... Только вот... Нет... Просто  я  устал...  А  может  у  меня
слишком обостренное восприятие? Или гипертрофированное чувство времени?
     - Что ты знаешь о времени? - мягко улыбнулась Анна.
     - Наверное, только то, что с каждой минутой чаша весов с  грузом  под
названием "прошлое" перевешивает чашу на которой покоится  "будущее"...  А
внизу, под чашей стою я и мучительно пытаюсь ее удержать, точнее произвожу
нелепые потуги... И когда-то  наступит  такой  момент,  что  грузы  станут
настолько неравнозначны... И тогда переполненная прошлым чаша раздавит еще
одно  жалкое  крохотное  существо,  потерю  которого   в   равномерном   и
беспощадном всепоглощающем  потоке  времени  остальные  поспешно  забудут,
продолжая  целеустремленно  барахтаться...  каждый  сам   по   себе...   и
большинство в одиночку.
     - Бедный маленький Бергер, - тихо вздохнула Анна. - Ты хочешь чтобы я
тебя пожалела?
     - Нет! - Бергер почувствовал, что глаза ему начинают застилать слезы.
- Ерунда!!! Все прекрасно. В конце-концов, ведь я пока еще жив?! Пока...
     - Глупый, усталый Бергер, -  продолжала  шептать  Анна,  и  ее  голос
вторил шороху дождя за окном.
     - Да. Я просто устал!  -  всхлипнул  Бергер.  -  Но  я  сильный...  я
смогу... я... только... О, господи, как я устал!!!
     Бергер ничком лег на истерзанный  временем  диван,  пружины  под  ним
жалобно  всхлипнули,  и  вместе  с  их  стоном  в  груди  Бергера   что-то
оборвалось, но он вдруг почувствовал  тупое  безразличное  просветление  -
ночь ослабила хватку, и Бергеру на миг показалось, что рассвет уже близок,
хотя окружающая тьма осталась все такой же беспросветной.
     - Я просто устал, - вздохнул Бергер, ощущая как  тьма  анестезирующим
раствором пропитывает его мозг.
     -  Конечно,  -  шепнула  Анна,  невесомо  словно  ожившая  голография
присаживаясь на краешек дивана. - Надо просто дожить до рассвета... Завтра
все будет иначе...
     - Да, - эхом откликнулся Бергер, - просто  дожить  до  рассвета...  -
Потом речь его стала сбивчива и почти бессвязна,  словно  у  него  начался
приступ малярии. - У тебя такие ласковые  руки...  И  пальцы...  точно  из
лунного света... А волосы пахнут талым снегом... А кровь у тебя голубая  и
светится... А кожа нежная... как паутина... И теплая...  живая...  А  губы
будто морская волна..