ми  снегами горы,  тонущие в  зеленом море  трав
бескрайние равнины,  океаны,  такие же лазурно-голубые,  как и  небо;  огромные
стеклянные башни городов,  пестрая суета космопортов.  Все это он видел.  Он не
мог сказать,  что ему не нравится столица,  но человеку, выросшему на холодном,
полном своеобразного сурового обаяния Саргоне,  она  казалась какой-то  излишне
пышной,  словно  перезрелая  красотка,  не  оставившая надежды  подцепить  себе
невинного мальчика.
     - Какой смысл об этом думать,  -  вздохнула Мария, и Кай неожиданно понял,
что все эти годы она тяготится Землей, отсутствием привычного для нее комфорта,
общения,  наконец,  всего  того,  что  принято  называть  блеском  имераторской
столицы.
     Наверное,  она тяготилась и Лизмором, несмотря на весь его шарм, остроумие
и обаяние.  Скорее всего свою роль сыграла разница в возрасте и,  наверное,  уж
очень яркая его любовь: поздняя, запоздалая, она сожгла в ее сердце самое себя,
превратившись в мучительную пытку,  из которой не было выхода. Кай хорошо знал,
как это иногда бывает...
     На свете есть много вещей,  способных превратить человека в соляной столб,
сказал он себе.  Внутренняя борьба,  постоянное сражение с  готовыми прорваться
наружу страстями иссушают душу, заставляя тебя обрасти мощным панцирем горечи и
разочарования;  и  страшен бывает тот день,  когда ты  понимаешь,  что все было
напрасно и прожитые в этой борьбе годы стоят лишь того, чтобы быть выброшенными
на свалку, ибо они не принесли ничего - только пустоту.
     Кай неторопливо глотал крепкий кофе и смотрел, как закручивается в воздухе
сизый дым забытой в пепельнице сигары.
     - Нам  нужно  будет  затопить  лодку,  -  сказал  он,  -  и  избавиться от
хроноаппаратуры Кирби  Зоргана,  которая стоит в  Италии.  Надеюсь,  Валерия не
вспомнит  о   деньгах,   которые  лежали  в  сейфе.   Я  знаю,   память  у  нее
профессионально избирательная:  она помнит только то,  что необходимо по  делу.
Мелочи, которые уже сыграли свою роль, она сразу же забывает.
     - Ты уверен,  что с ней все будет гладко? - тревожно спросила Мария. - Мне
почему-то кажется, что она догадывается кто я на самом деле.
     Кай поставил чашку на  столик и  вытащил из  пепельницы сигару.  Перед ним
стояла  дилемма:  рассказать Марии  о  своих  подозрениях или  пока  не  стоить
Подумав,  он решил,  что пока это ни к чему,  тем более,  что и сами подозрения
выглядели слишком туманно чтобы воспринимать их всерьез.
     - Я думаю,  что удача с лойтом и так будет для нее прекрасной конфетой,  -
ответил он.  -  Чего  ради  ей  триумфатору,  устраивать целую битву?  Ведь она
прекрасно понимает,  что так просто мы не сдадимся. Нет Валерия не дурочка. Она
выполнит свою миссию, и этого ей хватит.
     По  крайней мере,  добавил он  про себя,  этого хватило бы для нормального
человека,  не желающего влезать в новые неприятности. Я, Кай Харкаан, фигура не
самая удобная на свете -  у меня и имя,  и брат,  и куча друзей,  которые могут
растереть какую-то там генеральшу Мелби в пыль одной речью в сенате.  К тому же
я с Саргона:  стоит мне вернуться домой,  и шаловливые императорские ручонки до
меня уже не дотянутся.  Мария,  конечно, дело другое. Но должна же она помнить,
что я всегда был человеком принципов?
     Продолжая размышлять,  Кай встал и  подошел к окну.  Собственной наготы он
никогда не стеснялся,  резонно считая, что женщина, с которой он был в постели,
в  любом  случае  видела  все,  что  ей  хотелось,  и  теперь любые  проявления
стыдливости выглядели бы в его глазах нелепым ханжеством.
     - У тебя не будет ощущения,  что, расставаясь с ней, ты навсегда отбросишь
какую-то часть самого себя? - тихо спросила Мария ему в спину.
     Кай очнулся от своих мыслей и восторженно хохотнул, повернувшись к ней.
     - Ты очень здорово изъясняешься! Нет, Мари. Тебе не стоит ревновать меня к
призраку многолетней давности.  То,  что  я  должен был отбросить,  я  отбросил
двенадцать лет назад.  Я расстался с Валерией,  как змея со своей старой кожей.
Она  осталась где-то  там,  на  дороге...  По  большому счету,  мы  никогда  не
принадлежали другу другу -  тут виноват и ее возраст,  и сословные перегородки,
которые она так и  не  захотела преодолеть.  Одно время меня мучила мысль,  что
своим поступком она отомстила мне за то,  что я саргонский лорд,  а она -  дочь
священника с нищей планетки.  Может быть,  я был недалек от истины,  потому что
Валерия всегда восхищалась "светом" и  "обществом",  в которые ей хода не было.
Может быть... Честно говоря, сейчас мне противно даже вспоминать об этом.
     Мария  усмехнулась и  зябко  повела плечами.  Забравшись под  одеяло,  она
изогнулась,  взяла с туалетного столика пачку французских сигарет и прикурила -
как показалось Каю, нервно.
     - Что она могла знать об этом самом "свете"...  Когда-то я  пошла в армию,
потому  что  с   раннего  детства  питала  глубокое  отвращение  ко  всем  этим
условностям, в которых росла. А они, как мне казалось, росли вокруг меня.
     - Ты закончила кадетский корпус?
     - Да,  Брассонский -  тяжелой пехоты.  Служила почти три года.  Потом - ты
знаешь. С Лайонелом я познакомилась, когда он лежал в столичном госпитале после
ранения.  По-моему,  он  сразу обезумел:  конечно,  мне это страшно льстило,  и
долгое время я была уверена,  что на самом деле люблю его. Но все это проходит;
когда  твой  мужчина  на  пятьдесят лет  тебя  старше,  ты  все  равно  начнешь
тяготиться его  чувствами.  Особенно если  он  на  самом деле  безумен в  своей
страсти.
     - Я старше тебя на двадцать, - рассмеялся Кай.
     - На пятнадцать,  я думаю...  но это все-таки лучше, чем на пятьдесят. Мир
его праху,  он был хорошим человеком и наверняка одобряет то,  что происходит с
нами сейчас. Ты ему очень нравился, Кай.
     - Он мне - тоже...
     Кай присел на край постели и поцеловал женщину,  поймав себя на мысли, что
со  стороны  они,  наверное,  выглядят довольно смешно:  у  нее  в  руке  тлела
сигарета,  У него - сигара, и, прильнув друг к другу, они отвели занятые руки в
стороны, чтобы не обжечься.
     - Мы как подростки, - тихо хихикнула Мария, - не все время кажется, что ты
боишься меня... хочешь, но в то же время боишься.
     - Боюсь?! - поразился Кай.
     Бросив в пепельницу сигару, он запрыгнул на кровать и обрушился на женщину
всем  своим  жилистым  узким  телом.  Она  радостно  пискнула и  раскрылась ему
навстречу.  Кай вошел в нее, мгновенно растеряв все свои последние мысли, забыв
и о седине в бороде, и о Лизморе, и о том, что чертов Больт все-таки оказался в
постели старой змеюки.  Он таял в этом теплом аромате действительно ощущая себя
мальчишкой,   впервые  прикоснувшимся  к  священнодействию  любви...  и  вдруг,
захрипев в  конвульсии страсти,  остановился и  упал  на  грудь Марии с  широко
раскрытыми глазами.
     - Что с тобой? - спросила она, приподнимаясь на локтях.
     - Они там, - сипло проговорил Кай, не двигаясь с места. - О Бездна, как же
их там много!
     - Что, что ты имеешь в виду?
     Кай сполз с  нее и сел на кровати.  Схватил сигару,  несколько раз глубоко
затянулся и наконец пришел в себя.
     - Это  было всего лишь мгновение,  -  произнес он,  -  оргазм прояснил мне
мозги.  И я почуял всю эту сволочь. Они там, южнее нас. Расстояние я определить
не могу.
     - Ты хочешь сказать, что учуял несколько "одержимых"? - Мария села рядом с
ним и тревожно заглянула ему в глаза.
     - Не "несколько".  Мари.  Их там много. Я не успел понять сколько - говорю
тебе, это длилось всего лишь мгновение. Никогда бы не подумал, что наслаждение
     может так взорвать мой несчастный мозг.
     - Ты уверен, что это не было галлюцинацией?
     Кай встал и принялся натягивать рубашку.
     - Таких галлюцинаций не бывает. Я должен лететь.
     Мне кажется, что у нас мало времени.
     - Я полечу с тобой.
     - Нет! - Он предупреждающе поднял руку. - Это невозможно, твое присутствие
смажет  четкость  ощущений.  Пока  меня  не  будет,  попробуй связаться с  этим
красавчиком Джимми и выяснить, не ошибся ли он со сроками переговоров. Не могло
ли  случиться так,  что опоздал с  подачей доклада?  Ты  же знаешь,  как иногда
случается: даже классный профессионал может быть обманут или дезориентирован.
     Кай закончил одеваться, защелкнул пряжку пояса и поглядел на парадный меч,
лежащий в кресле:
     - Пусть ножик останется пока у тебя. Все, я помчался!..
     - Удачи! - выкрикнула вслед ему Мария, но он уже не слышал ее, поглощенный
ощущением начинающейся охоты.
     Этого мига Кай ждал с того момента,  когда понял, что в кабине британского
истребителя сидит "одержимый";  он  знал,  что так или иначе,  но выполнит свое
предназначение,  ибо никто,  кроме него,  на  это не  способен.  Долг охотника,
влекущий его за  собой,  не  был для Кая набором громких фраз,  он следовал ему
неосознанно, впитав его с молоком матери. Долгие годы его Готовили к тому мигу,
когда ему придется исполнить то, ради чего пятый лорд Харкаан появился на свет.
Он  не понимал,  что все сражения,  в  которых прошла его молодость,  были лишь
репетицией главного события  в  его  жизни,  -  события,  которое  должно  было
произойти в ближайшие часы.
     Он родился в величественном замке,  выстроенном из гладкого темного камня.
С  первых же дней его окружали портреты предков и  коллекции оружия,  собранные
ими за столетия сражений в разных уголках Галактики.  Став старше,  он принялся
за изучение летописей и семейных хроник, повествующих о путях лордов Харкаан оф
Саргон -  то были пути войны.  К  тому моменту,  когда его отец понял,  что Кай
наделен редким даром охотника,  он  уже  не  видел для  себя иного жребия,  чем
судьба солдата.
     Снега Саргона закалили его  тело,  а  суровое воспитание отца наделило его
душой  настоящего молодого тигра,  с  презрительной усмешкой посматривающего на
расфранченных столичных  щеголей,  приходивших в  армию  со  своими  золочеными
шпагами, бантами и пристрастием к охоте. Кай Харкаан, едва став лейтенантом уже
представлял собой вполне сформировавшийся боевой механизм, способный выживать в
любых условиях и вести свою,  настоящую охоту,  забыв обо всем на свете,  кроме
ускользающей добычи.
     Сейчас,  уже далеко не юный,  прошедший через сотни самых разных битв,  ни
разу никем не побежденный он был готов...
     Люк мягко ушел в  пазы,  и  Кай сразу же запрыгнул в полумрак рубки.  Едва
усевшись в  кресло,  он  дал  запуск  и  оторвал истребитель от  мокрой  травы.
"Дельта" послушно взмыла в темное небо.
     Кай посмотрел на свою "Омегу" - было начало десятого вечера, и усмехнулся.
"Воистину,  -  сказал он себе,  -  сегодня странный день.  Первый раз в жизни я
пришел к  женщине небритый,  и  первый же раз я  лечу в парадной форме".  Белая
кобура  на  правом  бедре  мешала  ему  сидеть,   и,  отстегнув  застежки,  Кай
раздраженно бросил ее в угол рубки.
     Истребитель набрал двадцать тысяч метров и перешел в горизонтальный полет.
Кай  переключил обзор на  видеосферу.  Под  ним  неслось темное море.  В  почти
чернильной мгле пару раз мелькнули огоньки каких-то  судов,  спешащих по  своим
делам.  Небо на  юге было затянуто плотной пеленой облаков,  поэтому Кай врубил
сканерную обработку.  Дожав  рычажок разрешения,  он  увидел неровную береговую
линию, разукрашенную крохотными точками огней.
     "Дельта" быстро приближалась к  Африканскому побережью.  Кай  убрал газ  и
толкнул  штурвал,  переводя  ее  в  снижение.  Короткие  треугольные  крылышки,
торчавшие из боков истребителя, плавно выросли во внушительные узкие плоскости,
помогающие ему парить в холодном ночном воздухе.
     Когда до  берега оставалось чуть больше ста километров,  Кай с  торжеством
понял,  что  оказался прав:  в  его  затылке  медленно разгорались пульсирующие
искорки.  Он  чуть  склонил штурвал,  выводя  машину точно  на  азимут цели.  В
направлении он не мог ошибиться даже сейчас, когда небо было насыщено недалекой
грозой, шумевшей где-то над Пиренейским полуостровом.
     -Вот  вы  где,  сучьи детки!  -  выкрикнул Кай и  оскалился,  словно волк,
почуявший добычу.
     Под  ним  поплыл никогда не  засыпающий порт Алжир.  Кай посмотрел вниз на
россыпи огней под  ногами и  довольно ухмыльнулся.  До  цели  оставалось совсем
немного.
     Пройдя Алжир, Кай снизился до пяти тысяч. Пульсация в затылке превратилась
в  мелкий острый зуд.  Ощущение было такое,  словно череп чешется изнутри.  Кай
модифицировал обработку, сделав "картинку" вокруг себя только что не осязаемой,
и поднял руку к потолку, чтобы подготовить систему фиксации цели.
     Внизу  проплывали невысокие желто-коричневые горы,  меж  которыми  петляла
узкая   грунтовая  дорога.   По   ней   пылили   два   полугусеничных  немецких
"Краусс-Маффая",   тащившие  за  собой  длинноствольные  зенитные  пушки.   Кай
насторожился.  Возможно,  они двигаются именно туда, подумал он. Но на кой черт
им тут зенитная артиллерия?  Надо будет предупредить Гюнтера.  Неужели они ждут
возможной атаки с  воздуха?  Или до  такой степени не доверяют друг другу,  что
хотят перестраховаться?  Если здесь выстроен перерабатывающий комплекс,  то он,
без  сомнения,  принадлежит  рейху  -  Германия  сейчас  дружна  с  петэновской
Францией.
     Неожиданно  впереди  появились  какие-то   строения,   напоминавшие  собой
авиационные ангары.  Кай рывком сбросил скорость,  забыв о том, что резкий удар
тормозных двигателей наверняка будет слышен на поверхности. Ему было наплевать.
     "Дельта" почти  замерла в  воздухе.  Вывернув штурвал,  Кай  пустил ее  по
кругу,  всматриваясь в картину под ногами. На небольшом плато, явно выровненном
с  помощью мощной строительной техники,  были расположены три  почти квадратных
приземистых строения,  несколько сборных  бараков и  нечто,  напоминающее собой
перевернутую вверх дном глубокую тарелку. Поодаль Кай увидел весьма аккуратное,
хотя и наспех выпоенное здание с металлической крышей, забранными сеткой окнами
и парой антенн. За ним находилось целое скопище разномастных автомобилей, среди
которых    преобладали   вездеходы   Африканского   корпуса,    выкрашенные   в
песочно-желтый   цвет.   Присмотревшись,   Кай   увидел   несколько  английских
"Бедфордов" и чей-то дорогой "Ровер".
     - Ну,  вот и вы,  ребята,  -  сказал Кай,  врубая целефиксатор. - Я думаю,
старина Гюнтер скоро порадует вас чудной сладкой конфеткой.
     Он  добавил  газ  и  потянул  штурвал,  заставляя "Дельту" набрать высоту.
Научно-промышленный комплекс стал уходить вниз,  теряясь в  горах,  и  тут  Кай
увидел то, что ему очень не понравилось.
     Километрах в пятидесяти западнее,  в узкой, как кинжал, долине, стояли три
двухмоторных  "Мессершмитта-110"  и  легкий  связной  "Шторх".   Рядом  с  ними
теснились желтые палатки экипажей и техников.
     Кай в ярости ударил ладонью по подлокотнику своего кресла. Могучее оружие,
которым была  буквально набита его  алая  машина,  невозможно было  применить в
атмосфере.  Одного залпа хватило бы,  чтоб выжечь весь кислород над Африкой, да
еще и захватить кусок Европы.
     - Ну почему у меня нет самой обычной бомбочки,  - пробурчал Кай, ложась на
курс возвращения. - Килограммов так на пятьсот. Вот бы я им показал!..
     Четверть часа спустя он с  оглушительным ревом,  не заботясь о маскировке,
буквально свалился на луг рядом с крылом "Юнкерса". В доме дребезжали стекла.
     Из подъезда выбежал полуодетый Больт.
     - Хватай Йоргена,  тащите сюда  бочку  и  качайте бензин!  -  крикнул Кай,
устремляясь мимо него в дом. - Скорее, скорее, мы должны успеть до рассвета!
     Больт  понял  его  без  лишних слов.  Пробежав вдоль  фасада,  он  обогнул
строение и бросился в гараж, где находился водитель и был спрятан бензин.
     Кай  влетел  в  апартаменты хозяйки дворца,  одним  махом  опустошил почти
полный кофейник и схватил сигару,
     - Джимми почему-то не отвечает на мои вызовы,  - начала женщина, но Кай не
дал ей договорить.
     - Это  уже не  важно.  Они все там...  Целая толпа.  Надо давить их  прямо
сейчас: где гарантия, что они не разъедутся завтра же утром?
     - Вы хотите вылетать сегодня ночью?  -  поразилась Мария. - Но ведь ничего
еще не готово!
     - А что там готовить? - возразил Кай. - Сейчас я соберу бомбу, мы заправим
самолет - и все, вперед. Где триггер?
     Леди Мария распахнула шкаф и  стала поспешно одеваться.  Кай  с  некоторым
удивлением увидел,  что  она натягивает матово-серый комбинезон офицера тяжелой
пехоты с  двойными крылышками первого лейтенанта на  рукаве.  Очевидно,  они  с
Лизмором натащили сюда  целый  ворох  обмундирования -  так,  словно собирались
развязывать какую-то свою, частную войну против всего мира.
     Женщина застегнула комбез и рывком повернулась к Каю.
     - Я готова. Идем...
     Они спустились вниз,  и Мария двинулась куда-то в служебное крыло.  Пройдя
вслед  за  ней  через кухню,  Кай  увидел,  как  она  возится с  замком темной,
покоробленной от времени двери, на которую он раньше не обращал внимания.
     - Спускайся.
     Дверь  распахнулась,   и  Мария,   пошарив  за  ней  по  стене,   нащупала
выключатель.  Желтый  электрический свет  залил  шершавые,  на  удивление сухие
ступени, которые вели куда-то вниз, в фундамент здания. Леди Роденхейм уверенно
двинулась в глубь подземелья.
     Спустившись вслед за  ней,  Кай на  секунду растерялся.  Это был настоящий
склад  разнообразного стрелкового оружия  разных эпох.  Здесь  были  допотопные
пулеметы "максим" на колесных тележках,  современные немецкие "МГ", французский
"гочкисс",  пара британских "льюисов" и что-то еще,  незнакомое Каю. В одном из
открытых ящиков он  увидел,  как  тускло поблескивают смазкой бока  гранатомета
конца столетия.
     - О, черт! - не удержался он. - Да с кем вы воевать собирались?
     - У Лайонела были далеко идущие планы,  - отмахнулась Мария. - Мины - там,
в углу.
     Кай  разглядел  то,   что  ему  требовалось.   В   глубине  подвала,   под
покосившимися гнилыми  полками  виднелись  серо-зеленые  бока  двух  сплюснутых
капсул в  метр длиной.  Подойдя,  Кай расшвырял прикрывавшее их  сено и  поднял
одну.  Заряд весил под  сто  кило,  но  для саргонскцх мускулов Кая это была не
тяжесть. Он забросил его на плечо и двинулся вверх.
     Больт с  Йоргеном уже трудились на  лугу.  Водитель придерживал шланги,  а
пилот  резво  клацал насосом,  перекачивая топливо из  бочки  в  бензобак.  Кай
подошел к  ним,  свалил на  землю  свою  смертоносную ношу  и  нырнул в  кабину
"Дельты",  чтобы  включить  внешний  свет.  Через  пару  секунд  луг  утонул  в
голубоватом сиянии прожекторов.  Кай молча двинулся в  гараж,  где ждало своего
часа творение маэстро Карло.
     "Видит бог, - подумал Кай, - еще ни один кузовщик не приносил человечеству
столько пользы. Если б я мог, то поставил бы ему памятник".
     Цилиндр был  удивительно легок для  своих размеров.  Кай  поднял его одной
рукой и  донес до самолета.  В другой руке он держал хомуты крепежа,  несколько
болтов и французский ключ.
     Опустив  контейнер на  лугу,  Кай  вытащил  из  кармана портсигар,  отошел
подальше от  самолета и  закурил.  Больта сменила леди Мария,  теперь он держал
извивающиеся шланги, а она качала. К Каю подошел Йорген.
     - Помочь? - спросил он по-немецки. Кай отрицательно покачал головой.
     - Это слишком опасная штука, парень. Я попробую сам...
     Йорген пожал плечами и вернулся к бомбардировщику.  Докурив, Кай тщательно
затоптал в траве свой окурок и принялся за дело.  Капсула с зарядом точно легла
на ржавую полку.  Засунувшись в цилиндр по самые плечи, Кай закрепил ее лентами
хомутов, наживил под болты гайки и туго затянул крепеж. Случись взведенной мине
слететь  где-нибудь  над  Алжиром,  беды  не  миновать,  подумал  он.  Возня  с
контейнером заняла  почти  полчаса.  Еще  раз  проверив прочность хомуто