ов меня не интересуют, - кратко объяснил свой подход к дипломатии Альто.
     - Там Сурьем Аш Кдер!
     Ничего не говорящее Дарку имя заставило Румбиро сменить решение и дать стрелкам отбой. Пока Дантон и Альто дебатировали по весьма банальному вопросу: "бить или не бить, стрелять или обождать?", группа из десяти парламентеров поравнялась с внешним кругом телег. К удивлению Дарка, орк был всего лишь один, а остальные члены отряда оказались людьми.
     Впервые в жизни Дарк своими глазами увидел орка, вид огромного существа с черными паклями длинных волос и с клыкастой мордой лишил его дара речи. Облаченная в толстую кожаную броню двухметровая груда мышц с трудом умещалась на спине бедной лошади.
     Если бы живописец решил бы создать уникальное по своей несуразности полотно "орк-кавалерист", то ему достаточно было бы взять натурщиком пятилетнего оболтуса и усадить его верхом на дворнягу средней величины.
     Гномы поспешно освободили проход, и орк, гордо оглядывая низкорослое воинство, подъехал к позиции командира, то есть к телеге, на которой восседал Румбиро.
     - Алто, старый дрян, - прогремел мощный грудной бас орка, - моя твоя не понимат, твоя моя стрелят!
     - Сурьем, дружище, - ответил за Румбиро Дантон, видя, как гном уже открыл было рот и собирался выплеснуть в лицо делового партнера ответную тираду непристойного содержания, - с каких это пор ты стал плохо разбирать цвета и путать зеленый с белым? В письме твоему наджибу я же ясно указал "зеленое полотнище с красным квадратом в центре", а что у тебя за флаг?
     - Аааааааа, - протянул на одной ноте орк, - Ур моя ничего не говорит, а твоя зачем стрелят?
     - Как зачем, у вас тут разбойниками степь полна, а у меня груза сам знаешь насколько!
     - У нас совсем тихо, элфа шаконьес разбойник поймат, тепер дорога чиста-чиста.
     - Ладно, все целы, все здоровы, чего волноваться? - примирительно подытожил Пауль и хлопнул Сурьема по массивному плечу. - Лучше скажи, почему наджиб сам не встречает или нас уважать перестал?
     - Ур тебя очен луйбит, - орк стукнул в подтверждение своих слов кулаком по груди, отчего испуганно шарахнулась стоящая рядом лошадь, - но проклята элфа его в Шерм-Дарнъ задержат, важна разговора говорит, в пут он меня посылайт!
     На этом дорожное недоразумение было исчерпано, телеги вновь выровнялись в походный строй, и конвой в сопровождении шаконьесов, людей на службе у орков, тронулся в путь. Еще никогда в истории торгового дела караваны так хорошо не охранялись: на каждую телегу с грузом приходилось более двенадцати солдат.

Глава 15
Цена альянса

     Говорят, чтобы спиться, необходимо прикладываться к бутылке в течение долгих лет, Дарк был талантлив, ему потребовалось всего два дня.
     С тех пор, как караван перешел через "Стену", прошло не более трех суток, двое из которых были полны бездельем и беспробудным пьянством в поместье Ур-Пьера возле города Шемдарн. Делать было нечего: как только конвой прибыл во двор дома торговца, Сурьем, руководствуясь, по его словам, исключительно соображениями безопасности, ограничил перемещения участников экспедиции домом, складом и небольшой площадкой заднего двора. Выставленные по периметру высокой стены усадьбы усиленные караулы должны были не только никого не впускать, но и не выпускать без личного разрешения Сурьема или Ур-Пьера, которого, кстати, никто так и не видел.
     Свинское отношение к людям и гномам нагло прикрывалось заботой об их благополучии, вызванной якобы нелюбовью местных жителей к тем, кто прибыл "оттуда". Единственным человеком, на которого, видимо, не распространялась ненависть обитателей города, оказался, как нетрудно было догадаться, пронырливый Дантон.
     Пауль свободно перемещался вне пределов лагеря, порой он пропадал несколько часов, а потом появлялся в сопровождении шаконьесов в сине-белых мундирах или орков, большинство которых вообще пренебрегали одеждой. Однажды по этому поводу даже произошел конфликт.
     Подвыпившие гномы собрались во дворе рядом с еще целым бочонком пива. В это время Пауль был рядом и показывал товары двум потенциальным покупателям-оркам, одному из которых почему-то показалось, что гномы смеются над его пропорционально малым орковским достоинством и тычут в него пальцами, хотя, если честно, то Зингершульцо был воспитанным гномом и указывал булавой...
     Когда орку наконец-то надоело терпеть дружный хохот десятка собутыльников и их веселое бормотание на непонятном языке, но явно адресованное его физиологическим особенностям, орк, рыча и брызгая слюной, в два прыжка оказался рядом с обидчиками и саданул массивной лапой по маленькой головке Пархавиэля. Гном кубарем скатился с бочонка и грохнулся о землю, затем встал, гордо отряхнул испачканную одежду и принял вызов... Высоко подпрыгнув в воздухе, Зингершульцо размахнулся, и его кулак с силой врезался в объект невинных насмешек.
     Орк взвыл и упал на землю, мигом подскочившие к своему собрату орки похватали дубины, кинулись на гномов, те взялись за топоры. Лишь благодаря одновременному вмешательству Сурьема и Дантона конфликт удалось предотвратить, но товар ушел с двадцатипроцентной скидкой.
     В принципе продажа шла неплохо, всего за два дня товаров убавилось на треть. Наверное, полная изоляция и подконтрольность перемещения участников экспедиции способствовала бойкой торговле, не отвлекая Дантона на улаживание случайно вспыхивающих конфликтов, но крайне неблагоприятно сказывалась на выполнении поставленных Диверто задач. Что и говорить, следить за контактами и темными делишками Дантона, ведомыми к тому же на орковском языке, не удавалось.
     Кроме провала миссии, у возникшей ситуации был еще один и весьма неприятный побочный эффект - делать было абсолютно нечего, и каждый член группы пытался скоротать мучительно тянувшиеся часы ожидания в меру своих скромных сил и фантазий.
     Любимой забавой Ильзы и Гаврия стали тренировки с оружием, они не только позволяли коротать время и оттачивать мастерство, но и сближали бывших врагов, незаметно превращая их в хороших приятелей и напарников. Панацеей же для Дарка стало вино, только оно позволяло взглянуть на положение дел без лишних ингредиентов эмоций, оценить ситуацию и продумать следующий ход.
     Вот и сейчас, пока его товарищи скакали под моросящим дождем, нанося друг другу легкие тренировочные удары, Дарк сидел в обнимку с кувшином вина у входа в шатер и думал... думал об ошибках, которые успел совершить за эти три долгих дня. Многочасовой анализ просчетов привел к неутешительным результатам: поставленная Диверто задача была с самого начала невыполнима, а любые их действия обречены на провал. Причина неудач заключалась не в их неумении сориентироваться в ситуации и найти правильное решение, а в полном отсутствии предварительной информации о жизни на бескрайних просторах орковских степей.
     Возможно, Диверто никогда и не интересовало, что же происходит на землях орков, ему вполне хватало проблем в Кодвусе и разборок с соседними королевствами. А если не так, а если он специально не стал инструктировать группу? Об этом было даже самому подумать страшно, не то чтобы поделиться мыслями с Гаврием. Отправить своих людей с заведомо невыполнимым заданием в тыл врага, о котором они к тому же абсолютно ничего не знали, - все равно, что подписать им смертный приговор.
     Дураком Дарк почувствовал себя сразу же, как только к конвою примкнул отряд сопровождения. Он чего-то не понимал в жизни, факт добровольной службы людей оркам уже сам по себе был для него подозрительным и наводил на размышления о правилах выживания в этом чуждом для него мире. Присмотревшись к солдатам поближе, Дарк заметил некоторые странные черты внешности молчаливых парней, сильно отличающие их от обычных людей: более высокий рост и крепкое телосложение, широкие скулы и неестественно угловатая лобовая кость, и, конечно же, темный, почти коричневый оттенок кожи.
     По наущению Гаврия, с которым он поделился наблюдениями, Дарк подъехал к ближайшей группе шаконьесов и начал оживленно расспрашивать о лошадях, надеясь затем плавно перейти к беседе на более интересные темы.
     Парни удивленно вытаращили на него раскосые глаза и замотали головами, пытаясь объяснить чужаку, что не говорят на его языке. Один из них нахмурил сросшиеся густые брови, напряженно вспоминая когда-то слышанные им слова чужого языка, и медленно, по слогам произнес: "Неееэ по-ни-майт". Непривычная артикуляция более мягкой всеобщей речи заставила солдата широко раскрыть рот, обнажив белоснежные зубы и две пары клыков, остроте и крепости которых явно бы позавидовал маркиз Норик.
     Испугавшись неожиданного зрелища, Дарк рассеяно кивнул головой и быстро поскакал прочь. Доехать до Гаврия он, правда, так и не успел, его окрикнул с повозки заметивший неудачную попытку общения с туземцами Альто.
     - Не лезь к парням, - тихо произнес гном, оглядываясь по сторонам, - у тебя своя работа, у них своя... Не суйся в чужие дела, мне конфликты не нужны!
     - У них... клыки, - поделился открытием Дарк.
     - Знаю, что с того? - на удивление невозмутимо отреагировал Румбиро.
     - Но у людей не может быть клыков, а у них есть! - уже в полный голос пролепетал Аламез, никак не в состоянии отойти от увиденного.
     - Чудак, тебе же сразу сказали, это не люди, а ШАКОНЬЕСЫ!
     Участь проигравшей стороны при столкновении рас незавидна: или ассимиляция, или полное уничтожение. Спрятавшиеся за "Стеной" от нашествия племен диких орков люди быстро забыли о судьбе сородичей, не успевших пересечь спасительный горный рубеж. "Орки - порождение сатаны, пожирающие людскую плоть и пьющие кровь праведников как вино, - неустанно твердила Единая Церковь, поднимая боевой дух бойцов. - Попасть в плен к чудовищам - обречь себя на лютую смерть!"
     По словам же бывавшего не раз среди орков Румбиро, история взаимоотношений людей и орков на захваченных территориях развивалась совершенно не так. Попавшие в плен граждане бывшей Морении превратились не в ходячие запасы провизии, а в рабов, гнущих спины на плантациях, пасущих скот и занимающихся ремеслом, то есть батрачащих на новых хозяев.
     Вначале людям было трудно: они быстро вымирали, как загибаясь от непосильного труда, так и погибая в многочисленных, стихийно вспыхивающих восстаниях, но, в конечном счете, некоторым удалось выжить и приспособиться. С течением времени пламя ненависти между расами угасло, чему во многом способствовали эльфы, поселившиеся в бывших людских городах и, как ни странно, быстро нашедшие общий язык с орками. Эльфы пользовались уважением старейшин племен, к их советам прислушивались, с ними торговали и даже считались с их мнением.
     Верховный Совет эльфов неожиданно встал на защиту ненавистных им ранее людей и заставил племена смягчить условия пребывания в рабстве, то есть поднять людей в глазах орков с уровня домашнего скота, управляемого батогом, до завидного положения слуг, то есть к кнуту иногда добавлять пряник.
     К удивлению старейшин, совет оказался правильным: люди прекратили бунтовать и принялись за работу - у них в глазах загорелся слабый огонек надежды выжить и постепенно улучшить свое положение. Проблема с людьми была решена, но тут же на смену ей пришли новые осложнения...
     Отложив плетку в сторону и прекратив разговаривать с людьми только с позиции силы, орки заметили, что у них больше общего с их рабами, чем с заносчивыми, замкнутыми и постоянно выдерживающими дистанцию в общении эльфами. Народы сблизились, а многочисленные плоды их общения вскоре наводнили стоянки племен и городские площади.
     Как ни пытался Уркан Надыр эк Мануш, бывший в ту пору предводителем Орды, бороться за чистоту крови, но темперамент воинственных орков был куда сильнее, чем дисциплинарные и племенные устои. Буквально за какой-то десяток лет шаконьесы, что в переводе с языка степей означает "полукровки", наводнили страну.
     В зависимости от суровости обычаев отдельных племен с притоком неполноценных детей боролись по-разному: убивали, изгоняли, делали рабами или даже пытались лечить, совершая над ними таинственные шаманские обряды изгнания скверны из тела воина. Не стоит и говорить, что какие бы суровые меры ни принимались, число шаконьесов продолжало неумолимо расти: изгнанные в дикие степи и пустынные горы выживали, рабы убегали или втирались в доверие к хозяевам. С силой и выносливостью орков, а также ловкостью и упорством людей новая раса боролась за право жить, за "место под солнцем". В конце концов она победила!
     Прошло еще несколько десятков лет, и небольшая этническая проблема переросла в угрозу. Изгнанные или бежавшие на свободу полукровки стали образовывать банды и нападать не только на мелкие поселения, но и на достаточно крупные становья. Тем временем ослабленные изнурительными попытками взять штурмов "Великую Стену" орки не могли оказать достойного сопротивления и переловить обнаглевших бандюг.
     Новый предводитель Орды, сын ушедшего на покой Уркан Надыра, Дакар эк Мануш, скрепя сердце, был вынужден вместе со Старейшинами обратиться в Верховный Совет эльфов. Ответ поразил своей простотой: "Помощи не дадим, вы в состоянии уладить конфликт сами. Разделяйте и властвуйте, направьте враждебную силу в нужное вам русло!"
     Старейшины были разгневаны и собирались объявить войну обнаглевшим эльфам, однако Дакар сдержал праведный гнев неугомонных старцев, он понял смысл таинственных слов...
     Уже через год рабство "по крови", к великой радости многочисленных шаконьесов и жалких остатков людей, было отменено, а из полукровок начали по всей стране формироваться боевые отряды. Вновь организованное воинство использовалось властями не только для подавления крупных банд и мелких разбойничьих шаек, но также весьма часто бросалось и на штурм "Стены".
     Дакар, в чьих жилах, по сплетням недоброжелателей, тоже текла "нечистая кровь", умело воспользовался советом старшего народа: он не только разделил шаконьесов и заставил их драться между собой, но также направил их энергию и злость в выгодное для орков русло - на войну с людьми.

***

     Альто закончил рассказ, и туман гнетущей неизвестности начал рассеиваться. Теперь уже Дарк избавился от груза ложных представлений, тянувших его с товарищами в глубокий омут поражения. Он знал, точнее, чувствовал, что основную опасность на очередном витке "Колеса Истории" для человечества представляли не дикие орки и не заносчивые эльфы, а шаконьесы, объединившие в себе лучшие черты нескольких рас.
     Второе откровение реальности этого мира обрушилось на Дарка на следующий день, когда он понял, что фактическими хозяевами на орковских землях являлись эльфы.
     Был полдень, поместье Ур-Пьера напоминало сонное царство, возле палаток и вповалку на телегах отдыхали после буйной попойки гномы. Вчерашнее торжество было не спонтанным решением промочить горло после недолгого, но опасного перехода, оно было традицией. За исключением того, что основную массу гуляющих составляли гномы, праздник ничем не отличался от обычной армейской попойки в походных условиях: свежий воздух, плохая еда, костры, обилие спиртного в бочонках и завистливые взгляды часовых, правда, последний неприятный факт смягчался тем, что на посту стояли шаконьесы.
     Дарк с Ильзой долго не знали, что делать среди веселящихся гномов. Дело в том, что они остались одни: Дантон уехал по делам сразу по прибытии в лагерь, а Гаврий, сославшись на головную боль, отправился спать. Немного послонявшись в гудящей толпе и посидев то у одного, то у другого костра, им так и не удалось влиться в общее веселье, поэтому в конце концов влюбленные решили последовать примеру капитана Сорано и отправились спать.
     Как ни странно, в отведенном для них шатре Гаврия не оказалось. Не раздумывая над возможными причинами исчезновения начальства, парочка с толком использовала выпавшие на ее долю минуты уединения.
     Гаврий появился только ранним утром. Не обращая никакого внимания на спящих в обнимку подчиненных, он лег на свободный топчан и крепко заснул. Проснувшись в полдень, он даже не совершил общепринятый ритуал умывания, а сразу кинулся на поиски Дарка, который, по словам Ильзы, прохаживался где-то между телег.
     Найти лейтенанта оказалось делом несложным, он сидел возле одного из костров и, вместе с уже протрезвевшими гномами, занимался чисткой оружия. Гаврий пытался отозвать его в сторону, но окружающие вдруг ни с того ни с сего проявили деликатность и сами ушли.
     - Дарк, дело совсем плохо, - многообещающе начал разговор Гаврий, - караван всего лишь формальное прикрытие заговора...
     Оторвавшийся от клинка взгляд Дарка был лучшим свидетельством внимания собеседника. Оглядевшись по сторонам, Сорано подсел ближе и перешел на шепот.
     - Вчера, пока гномы гуляли, мне удалось пробраться в кабинет самого Ур-Пьера и пошарить по тайникам. Он такой же торговец, как я священник: на самом деле Ур-Пьер никто иной, как сам Уранес нар Птилх Эдер, полномочный наместник всех пограничных территорий. У него с Дантоном какие-то дела, возможно, они действительно готовят штурм или какую-либо иную крупную операцию. Орков не интересуют товары, они хорошо платят для отвода глаз, чтобы Уильфорд посылал сюда караван, а Пауль хитер, кроме того, что фиксированную мзду получает, товары еще местным купцам втридорога загоняет.
     - Наконец-то хоть кто-то мне поверил, и наконец-то хоть ты сможешь подтвердить мои слова, - флегматично отметил Дарк и вернулся к зачистке слегка покрывшейся ржавчиной рукоятки меча.
     - Конечно, могу, я даже копии писем из переписки Ур-Пьера с самим Предводителем Орды сделал, в которых, кстати, про Дантона ох как много написано...
     - Значит, миссию можно считать выполненной, - почему-то совершенно апатично констатировал факт Дарк, не разделяя энтузиазма товарища.
     - Да не совсем, - загадочно прошептал Гаврий и опасливо огляделся по сторонам, - кроме того, что он оркам помогает, наш дорогой Пауль еще и с эльфами в махинации пустился!
     Последняя фраза в корне изменила настроение Дарка и вывела его из состояния полнейшего безразличия. Наконец-то увидев блеск в глазах лейтенанта, Сорано продолжил:
     - Он поставляет им книги, научные трактаты и образцы изобретений, зачем только, не знаю...
     - Это-то как раз понятно, к чему тратить время на создание нового оружия или прочного сплава, когда проще купить готовый рецепт или чертеж.
     - Если бы только оружие, тогда понятно, - размышлял Гаврий вслух, - а зачем им самодвижущийся плуг или улучшенный ткацкий станок?!
     - Скоро узнаем, - прошептал Дарк, увидев, как во двор въезжает Дантон в сопровождении нескольких эльфов.
     Группа эльфов спешилась и, что-то обсуждая с Дантоном, прошла к находившейся неподалеку телеге. Пауль бойко запрыгнул на повозку и начал показывать покупателям какие-то странные, впервые виденные Дарком приспособления. Торговец объяснял, как пользоваться диковинками, показывал, как они устроены и каковы в действии, эльфы внимательно слушали и задавали много вопросов, над которыми порой Паулю приходилось сильно задумываться.
     К счастью, язык старшего народа, на котором и велась демонстрация товаров, был куда распространеннее раскатистого рычания орков, и Дарк даже когда-то давным-давно изучал его в Академии.
     Усиленно напрягая память и слух, Дарку удалось разобрать отдельные слова и даже обрывки фраз:
     - Реторта... особый сплав... выдержать высокую температуру... до 500 градусов... маги... эксперименты.
     - Где сделано?
     - Махакан, - произнес Дантон, непривычно коверкая названия страны на эльфийский лад.
     Случайно один из эльфов отвлекся от разговора, окинул поляну беглым взглядом и увидел Дарка, прислушивавшегося к их словам. Не говоря ни слова, молодой воин вскинул лук и выстрелил, целясь человеку точно между глаз. Дарк инстинктивно нагнулся, и стрела со свистом пролетала мимо. Дантон разъяренно закричал на стрелка, а остальные участники беседы недоуменно посмотрели на своего товарища.
     - Грязный... эта свинья слушает... шпион! - выкрикнул