л рассказывать про Саманту.
Как они жили после смерти ее матери. Я понял, что ему нужно было выговориться.
      - Может, я завтра буду жалеть о том, что говорю сегодня. Ты славный
парень, Джон. Я понял это еще в тот раз, когда первый раз тебя увидел.
Ты тогда заступался за мою девочку. Наверно, ты не помнишь.
      - Я помню.
      - Понимаешь, Джон, характером она пошла в меня, а умом в мать. Вот
ведь какая штука! А в семье и в отряде должен быть один начальник. У
тела должна быть одна голова. Одна! Если будет две, левая рука начнет
воевать с правой. Ты сильный и храбрый, но добрый. А ее надо держать
в строгости. Поэтому - что? Не снимай с нее ошейник, пока не поумнеет.
Но я тебе этого не говорил! - он погрозил пальцем. - Ты понял меня? Береги
ее, но не снимай. И еще. Этот замок - вашему второму сыну. Я уже стар и
сына у меня нет. Твой первый сын получит твой замок и станет лордом, а
второй - мой замок. Это будет хорошо. Ты не знаешь, сколько крови пролилось
из-за того, что почти все наследство достается старшему сыну.
      Он еще долго говорил, а я размышлял, в какую глупую ситуацию я
попал. Если я послушаюсь сэра Добура и не сниму ошейник, на меня обидится
тетя Элли. И Саманта. Если сниму, мы вечно будем ругаться с Самантой.
По каждому пустяку. Здорово получается... Что же мне делать: снимать
или не снимать?
      Наконец я придумал. Отведу сэра Добура к тете Элли. Пусть поспорят.
А я поступлю так, как сам захочу!

ГЛАВА 21

О том, как отец простил сэра Добура.

      Утром мы еще раз все обсудили и решили, что сэру Добуру пока рано
показываться на глаза отцу. Сначала я должен провести среди родителей
воспитательную работу. Это тетя Элли так изъясняется, когда на нее
нападает игривое настроение.
      Дома я рассказал отцу, что сэр Добур завещал мне свой замок. И я
решил отдать его второму сыну. Отец зарычал и долго сердито смотрел на
маму. Потом приказал:
      - Рассказывай все.
      И я рассказал. Как бедно живут селяне на землях сэра Добура, как
он борется с судьбой, как заботится о своих людях. В общем, все как есть.
Отец это выслушал с нахмуренным челом, а потом резко встал и вышел из
комнаты. Угадайте, куда он пошел? К леди Элане! Мне Саманта потом рассказала.
Она как раз у тети Элли была, когда отец вошел. Зло взглянул на нее и указал
глазами на дверь. Уртон был прав. Рано еще сэру Добуру на глаза отцу
показываться.
      Тетя Элли отказалась мне рассказать, о чем они говорили. Но вскоре
мне стало не до этого, потому что она такое сделала!
      Она дернулась всем телом назад и оторвала шею от камня. Кровь пошла
так обильно, что мы оба испугались. И как раз в этот момент вошел Уртон.
      - Что с вами, леди Элана? - вскрикнул он.
      - Я оторвала шею от камня, - честно ответила дракона.
      - Я зову лекаря.
      - Он не поможет...
      Но Уртон уже выбежал из комнаты. Прибежали отец, мать, лекарь и Перли.
      - Зачем ты встревожил столько людей? - укорила Уртона тетя Элли.
Тете Элли было очень больно, зубы стучали, а зрачки расширились во всю
радужку. Кровь текла по полу к водостоку, темнела, густела. Лекарь суетился
вокруг, но ничего не мог сделать. Чтоб что-то сделать, нужно было бы
разобрать стену. Тетя Элли положила голову на каменный стол. Мама села рядом
и нежно гладила ее по шее. А шея стала короче на целых полметра. Я прикинул,
сколько крови вытекло. Не так и много. Бывало больше. Но потом я подумал,
что с той стороны стены, наверное, вдвое больше.
      Через два часа тетя Элли приоткрыла глаза и слабо улыбнулась.
      - Кажется, обошлось.
      - Что вы с собой сделали, леди? - спросил отец.
      - Я оторвала шею от камня. Теперь на основании шеи вновь нарастет
чешуя. Я смогу свободнее крутить головой.
      - Но как вы смогли сделать это? Вы же замурованы в камень, - удивился
Уртон.
      - Ах, дорогой Уртон, - ответила тетя Элли. - Я помню твою мать высокой,
стройной девушкой. Она даже не вставала на цыпочки, когда протирала мою
чешую. А теперь? А ведь я намного старше...
      Я попытался представить мать Уртона высокой и стройной и хихикнул.
Тетя Элли всегда знает, как повернуть беседу.
      Вернулся лекарь. Двое слуг внесли за ним бочонок красного вина.
Лекарь сказал, что это лекарство. Помогает кроветворчеству. И он останется
на ночь здесь. Я посмотрел на тетю Элли, и она сделала такое выражение
лица, словно пожимает плечами. Ведь если лекарь останется здесь, я не смогу
посмотреть, что делается с другой стороны стены. Лекарь увидит в щель
свет, или услышит, как я там хожу. Поэтому я пошел к себе и послал Саманту
с Перли принести лекарю тюфяк, одеяло, кувшинчик вина и все остальное, что
необходимо для сна.
      А через два дня тетя Элли сказала мне, чтоб я скорее освобождал ее
лапы. Произошел переход количества в качество, процесс регенерации запустился
в полную силу, и, если я сейчас не освобожу лапы, ей будет очень и очень
больно. Как в первые годы. Я расспросил, что это за переход, и принялся за
дело. Тетя Элли сказала, что переход количества в качество - это диалектика.
Очень понятно!.. А суть в том, что у нее по всему телу начала расти
чешуя. И ей надо дать место, куда расти.
      За четыре дня я освободил ей лапы со всех сторон, только не снизу.
снизу освободим, когда с боков кожица нарастет. Крови опять было очень
много. Но тетя Элли пила красное вино бочками, а сырые овощи и фрукты
лопала в таком количестве, что ее даже понос пробрал.
      Все были так обеспокоены здоровьем тети Элли, что когда приехал сэр
Добур, отец приказал показать ему его покои, накормить с дороги и сказать,
что ему сейчас не до этого.
      Саманта выбежала к отцу, хотела броситься ему в объятия, но на ее
шее был ошейник, а сэр Добур - свободный человек. Саманта опустилась перед
отцом на колени и поцеловала руку. Я подошел к ней, сказал: "До захода
солнца", и расстегнул ошейник. Саманта бросилась отцу на шею.
      Это очень хорошо, что я освободил ее только до вечера. Потому что
и за это время она успела переругаться и довести до слез всех кухарок.
Ко мне в постель пришла грустная и пристыженная. Плача, сказала, что просто
не могла с собой ничего поделать. Такой у нее характер.
      На следующий день отец вызвал сэра Добура в свой кабинет и приказал,
чтоб селяне из деревень сэра Добура явились к нему и занялись посадкой
лесов, которые погубили люди Каспера. Сказал, сколько будет платить за
каждого человека в день. Плата была щедрой. Столько опытный подмастерье не
получает. А потом резкими словами закончил аудиенцию.
      Я отошел от окна этажом выше, сел верхом на стул и задумался. На
полях сейчас делать нечего. Леса нам, конечно, нужны, но и своих мужиков
хватает, которым платить не надо. Тогда почему? Тетя Элли говорила: "Ищи,
кому выгодно". Кому это выгодно? Только мужикам сэра Добура. Заработав
столько денег, они безбедно проживут до следующего урожая. Выходит, отец
решил подкормить людей сэра Добура. Простил... А резкие слова - не в счет.
Это для вида. Или хочет, чтоб моему второму сыну досталось крепкое владение
и замок с богатой казной. А какая, собственно, разница?
      Так что же мне с Самантой делать? Снимать ошейник, или нет? А вы бы
что сделали?

ГЛАВА 22

О том, как тетя Элли вышла на свободу.

      Тетя Элли целыми днями топчется на месте. Говорит, что ей надо
наращивать мышечную массу. На это очень смешно смотреть, потому что она
по-прежнему лежит на брюхе, только поднимает и опускает лапы, словно солдат
марширует на месте. А еще пытается развести крылья. Но это вообще дохлый
номер. Нет простора. А переход количества в качество идет полным ходом.
Когда тетя Элли пытается повернуться на бок, нет никакой крови, потому что
на брюхе сама собой нарастает кожица. Еще день-два, и тетя Элли полностью
оторвется от камней. Но план побега нужно менять. Даже если тетя Элли сможет
протащить свое тело два километра по узкому туннелю ручья, то улететь никак
не сможет. Это я точно знаю. Крылья такие слабые. Их надо несколько недель
день и ночь тренировать. Но не в подземелье, а на воздухе. А тетю Элли эти
вопросы совсем не беспокоят. Она говорит, что самое главное - отделиться от
камня и получить свободу перемещения. А все остальное пусть меня не волнует.

      Это случилось зимой, сразу после моего дня рождения. Мне исполнилось
пятнадцать. Отец и мать уже смирились с мыслью, что Саманта станет моей
леди, но мы потихоньку договорились, что ошейник я с нее снимать не буду
до тех пор, пока она не понесет под сердцем моего ребенка. Чем дольше она
проходит в ошейнике, считала мать, тем мягче станет ее характер. А дружба
с Перли на нее так и совсем замечательно действует. В общем, все было
замечательно.
      Отец как раз беседовал о чем-то с тетей Элли, когда это случилось.
Комнату над тетей Элли решили забить старой, ненужной мебелью, и пол не
выдержал. Он рухнул на тетю Элли. Я думал, он толщиной в метр, но где-то
ошибся в расчетах. Пол оказался всего полметра толщиной. Но все равно,
придавило дракону основательно. Так, что она не могла дышать.
      Джо-о-он!!! - вскрикнула тетя Элли и потеряла сознание.
      Пока вытаскивали из комнаты мебель, пока разбивали крупные куски
пола-потолка на более мелкие, которые людям под силу было оттащить в сторону,
тетя Элли пришла в себя. Я повел людей в подвал, в мой лаз, и, работая и
сверху, и снизу, мы за час освободили дракону из под обломков. Тетя Эли,
стеная, осторожно попятилась и вытащила голову из отверстия в стене.
      - Мое крыло, - плакала она, - мое крыло! Джон, сделай что-нибудь.
Его зашить надо. У меня пальцы не работают.
      Крыло и на самом деле выглядело нехорошо. Скверно выглядело. Каменный
обломок порвал аж два метра перепонки. Я позвал Перли. Дракона объяснила,
как нужно зашивать перепонку, но в подвале было слишком темно. Вскрикивая
от боли, тетя Элли вылезла сквозь дыру в потолке и поползла по коридору
в обеденный зал. Мы поспешно отодвинули столы, и она улеглась под окнами.
Перли начала зашивать крыло. Она работала до самого вечера, это было
мучительно больно, и весь пол в обеденном зале покрылся кровью.
      - Я много лет боялась, что потолок обвалится, - стонала дракона, и
вот это случилось. Боже, как мне больно! Шей, девочка, шей! Не слушай, что
я несу.
      Отец маршировал из угла в угол обеденного зала и тер подбородок.
Он не знал, что делать. И что собирается теперь делать леди Элана. И не
было ли с его стороны нарушения клятвы? Вроде, не было.
      - Мой лорд, можно, я пока поживу в этом зале? - простонала тетя Элли.
      - Конечно можно, леди, - тут же отозвался отец и успокоился. Я
поразился, как ловко тетя Элли сделала это. Всего одна фраза, и, вроде
бы, все остается по-старому, волноваться нет причин.

      Отец, конечно, очень внимательно осмотрел ту пещеру, которую я
выдолбил, освобождая дракону. Теперь, когда ее не было здесь, пространство
казалось огромным.
      Меня отец ни о чем не спрашивал. Ведь, если б он честно и прямо
спросил, мне бы пришлось также честно и прямо ответить. И как тогда быть
с клятвой? А то, что я знал о норе, ведущей к хвосту драконы, сомнений
не вызывало. Ведь я привел туда людей. Другое дело - по силам ли ребенку
выдолбить в камне такое пространство? Причем, так, что об этом никто не
догадался. Отец ведь не знал, что от соков драконьего тела раствор отсырел
и стал не тверже утоптанной глины. Может, полость вокруг тела тети Элли
существовала всегда?
      Мучаясь такими вопросами, отец бродил по замку три дня. Тетя Элли
за эти три дня немного пришла в себя. Первый день, когда Перли зашивала
крыло, ей было очень больно. Весь второй день она проплакала, рассматривая
себя. Тетя Элли убеждала меня, что от нее остались только шея да хвост.
То, что между ними - бурдюк с нечистотами. Глаза бы ее на это не смотрели.
Ни следов мускулатуры, одна жировая ткань, а еще из костей кальций
вымывается. Перепонка на крыльях, оказывается, наросла неправильно. Ее
должно быть втрое больше. Так она даже крылья расправить не может. Но больше
всего ее огорчали лапы. На них не было ни пальцев, ни когтей.
      На четвертый день тетя Элли сказала, что ребра уже не так болят,
смирилась со своим уродством, положила голову на подоконник, и весь день
смотрела в окно. Если бы только смотрела... "Ой, Джон, смотри, курочка!
Лошадка! Собачка!". И так весь день. Как будто я курочек не видел. А
в дверях весь день мужики толпились, дракону рассматривали. Все тепло
выпустили, зал застудили, такой сквозняк устроили, что я насморк получил.
Одних выгонишь, через пять минут другие голову в дверь суют. Нет, чтоб
войти и дверь за собой прикрыть, если невтерпеж, так приоткроют и тепло
выпускают. Войти боятся.
      На пятый день тетя Элли с невероятным упорством принялась ползать
по залу. Круг за кругом. Задыхалась, плакала, стонала, но все равно
выбрасывала вперед лапы и, извиваясь, подтягивала тело.
      - Ничего, Джон, мы еще увидим небо в алмазах, - стонала она. - Мы
еще испытаем щемящее чувство невесомости!
      После обеда отец собрал самых уважаемых людей замка и стал решать
судьбу тети Элли. Как ей дальше жить.
      - Папа, если ты опять замуруешь леди Элану, я уйду из замка навсегда.
Слово лорда, - твердо сказал я.
      - Подожди, сын, не суетись. Выслушаем сначала леди Элану.
      - Ах, мой лорд, вы должны признать, что я честно отсидела в темнице
свой срок до конца. Я не делала попыток выбраться оттуда, или позвать друзей
на помощь, хотя искушение было страшным. Так, неужели, когда само провидение
освободило меня, вы вновь захотите лишить меня свободы? Я ждала этого дня
двести лет.
      - Леди, что вы сказали насчет своих друзей?
      - А Джон не говорил вам? Я могла позвать их с тех самых пор, как
ожили мои очки.
      - То есть, вы могли позвать их и тогда, когда Каспер стоял под стенами
замка?
      - Могла, мой лорд. Но это было наихудшее, что я могла бы сделать.
Боюсь, тогда от замка не осталось бы камня на камне. А теперь взгляните
в окно.
      Мы распахнули рамы и высунулись по пояс. Тетя Элли спросила, не жалко
ли нам столба коновязи, после чего из ее очков вырвался ослепительный,
тонкий, как вязальная спица, луч и перерезал столб наискось. Стефан вышел
на улицу и принес обрубок. Срез был ровный и чуть обугленный.
      - Я не буду пытаться задержать вас силой, леди, но есть предание...
- произнес мой отец.
      - Предание ушло в прошлое. Случай, о котором в нем говорится, уже
позади, - ответила дракона. - И лучшее тому доказательство - то, что сами
стены замка отпустили меня. Что же касается клятвы, то ваша совесть чиста и
честь незапятнанна. Все произошло само собой.
      - Вы покинете нас, леди?
      - Не сразу, мой лорд. Я превратилась в развалину, и мне просто стыдно
в таком виде показываться на глаза драконам. Если позволите, я поживу в
замке еще пару месяцев.
      В общем, все кончилось хорошо. Слишком все любили и уважали леди
Элану, чтоб заново замуровать в камень.
      А тетя Элли доползалась. Чешуя на брюхе еще не выросла, и она протерла
шкуру до крови. Очень удивилась и начала рассуждать о какой-то сигнальной
системе. Что нервные окончания еще не проросли и не проводят болевые сигналы.
Саманта слушала-слушала, а потом сказала:
      - Если поросенка на главной башне за хвост повесить, вот это будет
сигнальная система!
      Глупышка еще совсем. Но ничего. Мы с тетей Элли да с академами ее
натаскаем. А вот то, что процессы регенерации в организме тети Элли
замедлились, по ее словам, раз в пять - это серьезно. Тетя Элли говорит,
что не только регенерация, но и все прочие. Это связано с изменением
метаболизма и уменьшением температуры тела. И все это - из-за длительных
голодовок. Она перешла на образ жизни хладнокровных, а теперь нужно вернуться
к нормальному. Но, если на обратную адаптацию еще двести лет уйдет, то лучше
бы ей там, в подвале остаться.
      А когда Саманта и остальные ушли, тетя Элли рассказала мне, что в ее
очках почти не осталось энергии. Вся ушла в луч, когда она столб срезала.
И подсистема радиосвязи не работает. Это еще с тех времен, когда она в
катере кувыркалась. Поэтому она не смогла позвать спутника, и друзья не
пришли ей на помощь. Она обманула отца, когда сказала, что в любой момент
может друзей позвать. Но все равно, обманывать друзей нехорошо, и я не
должен брать пример со старой грешницы. Я спросил, как же она свяжется со
своим спутником, а она ответила, что это как раз не проблема. Можно выложить
на земле белыми камнями волшебное слово из трех букв. И, как только его
увидит спутник, сразу появятся ее друзья. А если ей удастся разыскать свой
катер, то и вообще все проблемы решены.
      - Тетя Элли, Йорик как-то раз написал на стене волшебное слово из трех
букв, и сразу появился Стефан. Но - что характерно - Йорик не обрадовался.
      Шутка была так себе, но мы от души посмеялись. Просто потому что все
так хорошо кончилось. Смеялись так долго и весело, что даже мамаша Флора
проснулась и выглянула в зал.
      А вы знаете это слово? SOS! Боюсь, на всей Танте его знаем только мы
с тетей Элли.

      - Тут все дело в температуре, - внушает мне тетя Элли. - Уменьши
температуру на десять градусов, и скорости химических реакций замедлятся
в десятки и сотни раз. А организм живого существа - это одна большая
химическая реакция.
      На самом деле тетя Элли не меня, а себя убеждает. А по-моему, у нее
и так все отлично идет. Сегодня первый раз по нужде во двор вышла. Нехорошо
вообще-то получилось. Она - по нужде, а весь народ, сколько его в замке
было, на стены. На нее смотреть. Среди селян, конечно, разговоры пошли,
мол, что это за дракон, если он еле ползает. Поэтому я пустил слух, что
тетю Элли так сильно камнями покалечило. Вот через месяц-другой оклемается,
тогда пусть кто попробует ее ящерицей назвать!
      А аппетит у тети Элли вдвое вырос. Это первый признак, что все на
поправку идет. И еще одна странность. Раньше чешуя у нее была где посветлей,
где потемней, но зеленая. А сейчас - темнеет с каждым днем. Скоро совсем
черной станет.

      Сегодня дракона первый раз обошла вокруг замка. Внутри снег был
утоптан, но снаружи - почти по пояс. Поэтому тетя Элли посадила нас с
Самантой себе на спину. Устала сильно, замерзла, но сказала, что с
завтрашнего дня начинает бегать вокруг замка утром и вечером. А все остальное
время будет тренировать крылья, растягивать перепонку. Кстати, ест она
теперь как люди. Ложкой. Стефан выковал. Держать ложку ей еще неудобно,
пальцы слабые и короткие, но дракона сразу перестала стесняться, и
столовничает в одно время со всеми. Раньше ела или позже, или раньше.

      Вы не видели? Она перелетела через стену замка! Честно скажу,
сомневался, что драконы летают. Очень уж они тяжелые. Да, крылья у них
есть. Ну и что? У курицы тоже крылья есть. Теперь все разговоры - о весенней
экспедиции в восточные горы. Будем искать катер тети Элли.
      - Леди Элана, чем просто так летать вокруг замка, давайте я познакомлю
вас с охотничьими угодьями, - предложил как-то после завтрака отец.
- Заодно перед соседями похвастаюсь, - с улыбкой продолжил он.
      Я думал, тетя Элли откажется. Ведь, если вы леди, то не пристало
вам изображать верховую лошадь. Баловство это. Но тетя Элли с радостью
согласилась. Сказала только, что еще нетвердо встала на крыло, нужно
недельку потренироваться. А через три дня уже катала на себе... Думаете
меня? Йорика! Мне было очень обидно. Но тетя Элли сделала строгое лицо и
сказала:
      - Напоминаю, наиболее опасные опыты проводятся на наименее ценных
членах экипажа.
      А потом улыбнулась и добавила:
      - Отвечать нужно: "Эх, чего я только не перепробовал во Вселенной!"
      Я так и ответил. И мы полетели. По первому разу впечатление - так
себе. То есть, если и бывает хуже, то очень редко. Но, когда привыкнешь
- словами не передать. Видно в десять раз дальше, чем с самой высокой башни.
Тетя