гри
вормсов". И, получив  относительную  свободу,  разразилась  в  ответ  на
выпады Альберта целым залпом атакующих заклятий. Она не пыталась связать
противника - то ли не умела, то ли пренебрегала магией контроля, - но  и
без этого на  несколько  секунд  Альберт  был  вынужден  уйти  в  глухую
оборону.
   Тут уж досталось и старшему. Досталось  бы,  будь  Артур  уязвим  для
магических атак.
   Понеслась душа по кочкам!
   Зашвырнув Галеша в пересохшее русло  ручья,  рыцарь  кружил  рядом  с
мельницей, появляясь словно бы сразу со всех сторон. Добраться  не  мог:
магия там, не магия, а каменные стены - это каменные стены. Насквозь  не
пройдешь.
   Он выбил запертую дверь, но изнутри плеснулась лава - Тори обратилась
к "Перемене сущностей": тому самому заклинанию,  что  оплавило  подножие
холма у Цитадели Павших. Высшая  магия.  И  вряд  ли  ведьма  пользуется
мэджик-дисками. Значит - сама. Как уж она  выжила  в  аду,  воцарившемся
внутри мельницы, это еще предстоит узнать.
   А для высшей магии уязвим даже старший.  Любое  заклятие,  в  котором
энергия воплощается в материю,  так  же  опасно  для  него,  как  и  для
простого смертного.
   Тори воюет на два фронта и справляется. Пока  справляется.  Рано  или
поздно ее силы иссякнут. Должны...

***

   "Конус  холода".  Заклинание  по-своему  легендарное.  Уж  во  всяком
случае, памятное... "Малыш и Толстяк".
   - Раскудрить твою! - рычит старший. - Не повреждать!
   Но уже бьет плечом в растрескавшийся камень,  прорывается  к  Тори...
Кто там говорил, что сквозь стену не пройти?...  Не  повреждать...  Ага!
Как же!
   Миротворец - его ни с чем не спутаешь. Полоса белого света  на  ярком
ковре из переплетенных друг с другом заклятий. Своих и чужих. Пестрота -
в глазах рябит. А поверх вдруг - ясно и чисто - смерть.
   В последний момент топор ударил не лезвием - обухом. Оглушил.  Должен
был оглушить. Да разве ж Тори этим проймешь?! Такого быка, как  Зако,  и
тараном не свалишь.
   Эх, Арчи, ну что же ты? Ну...
   Тори... Зако на мгновение запутался в волшебных узорах.  Альберт  тут
же ударил в образовавшуюся брешь. Источенные  магией  стены  рухнули,  и
юный маг едва успел послать на мельницу "пыльного червя", чтобы  обломки
не придавили и старшего, и проклятую ведьму. Устанут ведь выбираться.
   Камни и гнилые доски рассыпались в порошок, но, не успев обрадоваться
удаче,  Альберт  почувствовал,  как  слабеют  и  теряют  силу   защитные
заклинания. Как будто "хангри вормсы" вернулись, чтобы сожрать хозяина.
   А Тори... Тори не  было.  Было  тело  -  Золотой  Витязь,  синеглазый
красавец - пустая кукла,  из  которой  вытряхнули  набивку,  и  оболочка
вот-вот опадет сдутым пузырем. И  было  нечто,  непостижимое,  и  оттого
страшное. Огромное. Оно окружило, стало  землей  и  небом,  и  воздухом.
Неживое.
   Мертвое.
   И одновременно со свирепым: "С нами Бог!" накрыл  развалины  мельницы
последний аргумент в затянувшемся споре.
   Безмагия.
   И древко топора, ударив снизу вверх, под подбородок, бросило Тори  на
землю, засыпанную каменной крошкой.
   - Она там?
   Подоспевший Галеш нервно сжимал футляр с гитарой:
   - Она там? Вернулась?
   -  Кажется,  нет,  -  Артур  не  побрезговал,  пнул  носком   ботинка
бесчувственное тело. И понял. Понял, на что надеялся менестрель. - Я  не
знаю точно, - он развел руками, - попробуй.
   Галеш шлепнулся перед телом на колени, положил рядом гитару, ладонями
обхватил лицо Тори и застыл.
   Через  минуту,  очень-очень  долгую  минуту,  он  поднял  на   Артура
нерешительный взгляд:
   - Ее там не было, - сказал тихонько, - не успела вернуться.
   - Конечно, не успела. - подал голос приковылявший поближе Альберт,  -
она в некросферу ушла, да там и осталась. Братец, я хочу ее книгу!
   - Еще чего!
   - Артур...
   - Забудь.
   - И почему я знал, что так будет?  -  грустно  промолвил  Альберт.  -
Братец, ты способен на корню задушить самую благую идею. Такие, как  ты,
препятствуют гармоничному развитию общества и...
   - Я ее вообще сожгу, - пообещал Артур, - а меч в переплавку отдам.
   - С ума сошел?  -  уже  всерьез  обеспокоился  Альберт.  -  Отвези  в
Цитадель и успокойся.  Книгу  отвези.  Меч  можешь  хоть  в  переплавку,
хоть... слушай, а почему его эльфам не продать?  Может,  им  кроме  тебя
кто-нибудь сгодится. Да вон хотя бы, - пренебрежительно  кивнул  маг  на
распростертое тело Золотого Витязя, - этот придурок.
   - Хочешь, чтобы он душу продал?
   - Да ладно!
   - Нет уж. К тому же он меч сколько раз брал - ничего не было. Ты как,
ехать сможешь?
   - До Шопрона? - Альберт неудержимо и заразительно зевнул. - Два часа,
если шагом. Доедем как-нибудь.
   Галеш, с гитарой наперевес, отправился  к  тошадям.  Альберт,  бросив
последний взгляд на мэджик-бук Тори, нога за ногу  поплелся  бродить  по
каменным россыпям:
   - Вот отсюда она вышла. Через портал.
   - Ты откуда знаешь? - не поверил Артур - Магии же нет.
   - Какая магия? Тут колдовство  творилось.  Сам  посмотри:  на  камнях
краска, на краске - воск, там вон, видишь,  косточки  лежат.  Человечьи.
Детские, кажется... - Альберт снова зевнул. - Дай книжку почитать!
   - Не дам.
   - Ну хоть картинки посмотреть.
   - Нет.
   - Не дашь, я из арбалета стрелять перестану.
   - И что?
   - Зарядку делать не буду.
   - Да?
   - Да. Разжирею. Обожрусь пирожными и скончаюсь в страшных мучениях.
   - А я тебе клистир поставлю.
   - Так, да? - Альберт подумал, разгребая ногой  груду  почерневших  от
огня косточек. - Мне, значит, клистир. А книгу - в Цитадель?
   - Да.
   - Чтобы ее там Флейтист читал?
   - Да.
   - Значит, какой-то поганец с крылышками тебе дороже родного брата?
   - Ты... - Артур возмущенно задохнулся. - Так не честно.
   - А книжку не давать честно? А я ее, может, почитаю и  придумаю,  как
от этой гадости защищаться. Думаешь, Тори  своими  силами  пользовалась?
Ничего подобного! Она из некросферы черпала. Если бы не безмагия, тут бы
мы и кончились. - Альберт подумал и выдал аргумент, безотказный в спорах
со старшим:
   - Ты бы, может, и ничего еще. А я бы точно помер.
   Сработало. Артур, как водится, почувствовал себя виноватым за то, что
он такой большой и сильный, а Альберт такой слабый и маленький.
   - Пробовать заклинания даже не вздумай, -  проворчал  он,  протягивая
мэджик-бук, - уши надеру.
   - Конечно, - с готовностью согласился Альберт.
   Сцапал книгу и, моментально потеряв  всякий  интерес  к  разрушенному
порталу, пошел к лошадям.
   И в самом деле, ну портал, ну и что?  Если  бы  магический,  а  то  -
колдовской. Велика диковина. На Волчьей мельнице  испокон  веку  ворожба
творилась, разве что в последнее время пастыри колдунов поразогнали.  Да
и то неизвестно  еще,  кого  они  действительно  выгнали:  колдунов  или
рыцарей Храма, которые этим колдунам окорот давали. Знать бы раньше, что
Тори не только маг, но и еще и ворожея, можно было сразу  возле  Волчьей
мельницы засаду оставлять.
   Ага, а еще возле моста в Междуречье; и на капище в Златой роще; и  на
Старом кладбище; и в Иудиной лощине; и... и это все  в  непосредственной
близости от столицы. А сколько таких мест по всей Единой Земле?
   Нет, ничего бы с засадой не получилось.

***

   Проводив младшего слегка  растерянным  взглядом,  Артур  похлопал  по
щекам бесчувственного Зако:
   - Эй, хайдук, хватит валяться.
   Словесное вразумление не помогло, и пришлось вылить на спасенного пол
фляги воды, прежде чем синие глаза открылись.
   Мрачный взгляд сфокусировался на Артуре. Нижняя челюсть -  квадратная
такая, шевельнулась справа налево Потом слева направо.
   - Ну, прадед, - пробормотал Зако невнятно, - сломать ведь мог.
   - Вставай, - Артур подал ему руку.
   Витязь пренебрег. Поднялся сам. Очень легко, словно не его дважды  за
полминуты оглоушили топором: по макушке и по роскошной челюсти.
   - Ехать придется с Галешем, - сказал  Артур,  -  лошадей  у  нас  три
всего. Но это до Шопрона, там что-нибудь придумаем.
   Зако, не дослушав, повернулся спиной.
   Определенно, характер у Золотого Витязя лучше не стал. Да и с чего бы
вдруг?

***

   Альберт уже сидел в седле, сладко зевая. Галеш стоял рядом, держа под
уздцы  Стерлядку  и  своего  мерина.  Серко  нюхался  с  кобылой,  но  с
появлением хозяина дамой пренебрег. Пошел к Артуру,  надеясь  выклянчить
лишний  сухарик.  И  выклянчил  конечно  же.  Жалобные  глаза  у   Серко
получались лучше, чем у иной собаки.
   Альберт смотрел, как они  идут:  Зако  -  впереди,  Артур  -  следом.
Смотрел и опять удивлялся: похожи. Но какие разные!
   Старший, с носом своим переломанным,  узколицый,  тонкогубый,  тощий,
как змеюка, от вечных постов и как  змеюка  гибкий  -  уродлив  старший.
Глянешь - испугаешься. А Зако красив. Все, что у Артура плохо, у него  -
хорошо. И нос как нос. И  морда  круглая.  И  волосы,  вон,  не  стрижка
уставная, а кудри золотые, длинные. Серебряным обручем  кудри  схвачены,
по плечам вьются. А плечи широченные. Матерый мужик Зако, Арчи расти еще
и расти.
   И все равно не вырастет. Ростом-то братец не намного ниже, но никогда
ему столько мяса на свои кости не нарастить. В жилы уйдет. Как обычно. А
все почему? Потому что кушать надо, как люди, а не как праведники.

***

   - Меч-то можно взять? - примирительным тоном спросил Зако.  -  Я  без
оружия все равно что голый. В столицу приедем - отдам, ей-богу.
   Волшебный клинок даже не приторочили к  седлу  как  следует.  Некогда
было. Сунули в скатку, да так он и остался. Рукоять и гарда  -  снаружи,
лезвие - в спальном мешке.
   - Нельзя, - отрезал Артур.
   Мыслями он был даже не в Шопроне уже -  в  Сегеде.  Отвезти  Альберта
домой, взять в казармах свежую лошадь, распорядиться, чтобы предупредили
на заставах: пусть готовят сменных коней, и - в штаб.  Если  спешить,  в
Сегед можно за полтора дня добраться. Если  очень  спешить  -  за  день.
Время еще не поджимает, но лучше как можно скорее отчитаться перед сэром
Германом.
   Да, и захватить с собой бумаги из Стопольского прихода...
   Альберт прав, когда говорит, что самые опасные враги - люди. Демоница
Тори, из-за которой их разбудили, хлопот почти не доставила, зато теперь
предстоит нешуточная драка с епископской церковью. И дай бог решить дело
без громкого шума. Ни к чему шуметь, когда речь идет  о  внутрицерковных
делах.

***

   Зако выхватил меч из скатки в тот момент, когда Артур  сел  в  седло.
Альберт хотел крикнуть, предупредить, но горло перехватило.  Маг  ударил
кобылу пятками, и Стерлядка,  оттолкнув  Галеша,  прыгнула  вперед,  как
будто и вправду была выдрессирована для боя.
   Они не успели.
   Зато успел Артур. Слетел с седла, уклоняясь  от  смертельного  удара,
оставив Серко между собой и Зако. Волшебный меч срезал переднюю луку...
   Срезал. Твердую кожу и дерево - как масло ножом, как  лопатой  мягкую
землю.
   ...чудом не задев шею  скакуна,  и  зазвенел,  как  звенят  бронзовые
тарелочки-гонги. Уши заложило от этого звона.
   А старший, оттолкнувшись обеими ногами от земли, уже прыгнул обратно,
держась за седло руками, раскручивая тело, как  живой  кистень.  Каблуки
тяжелых ботинок ударили Зако в грудь и в голову. Золотой Витязь  отлетел
в  сторону.  Артур  в  кувырке  ушел  в  другую,  ухитрившись  выдернуть
Миротворца из петли на седле.
   - Убирайся! - рявкнул он на Альберта. - Галеш, пошел вон!
   Но Галеш стоял с потерянным видом. Как будто на него  снизошло  вдруг
озарение и прямо сейчас принялся музыкант складывать новую песню.
   Может, так оно и было.
   Альберт уходить уж точно не собирался.  А  собирался  он  подобраться
поближе к Серко, чтобы снять с седла рыцарский арбалет.  С  Зако  что-то
было не так. И с мечом что-то было не так. Они оба светились, и  хайдук,
и клинок светились, как иногда Артур. Только не золотом, а пронзительным
белым огнем. Так пылают молнии, когда гроза приходит  без  ливня.  Сухие
острые сколы на сухом, трескуче кашляющем небе.
   - Зако...  -  Артур  увернулся  от  удара,  и  снова  меч  разразился
обиженным звоном, - ... Зако, не надо...
   Старший не пытался отбиваться,  даже  не  парировал  слепящий  клинок
древком Миротворца, просто уходил, уходил,  уходил.  Он  очень  быстрый,
старший. Он и вправду, как змеюка, быстрый и такой же гибкий. Но  сейчас
нельзя уходить - убивать надо. Он ведь сам всегда  говорил:  нельзя  все
время защищаться. А теперь даже не защищается. А скотина  Серко  отбежал
подальше вместе с арбалетом. И теперь не даст себя поймать. Не подойдет,
пока Артур ему не свистнет. И магии нет.
   Но тогда почему меч?.. и Зако?..
   - Инициация, - в голосе менестреля лязгнула сталь, -  процесс  пошел.
Отдай мне ноутбук, мальчик.
   - Что-о?!
   Стерлядка по-прежнему безукоризненно слушалась и повода, и  шенкелей.
Альберт умудрился развернуть кобылу почти на месте, и так вот, не отводя
взгляда от Галеша, заставил пятиться к жеребцу Артура.
   Серко, хороший, золотце, ну, пожалуйста, не убегай. Не убегай, а!
   - Инициация, - повторил менестрель, - она вот-вот  завершится.  Тогда
твой брат умрет. Отдай мне комп, я спасу его.
   - Безмагия, - напомнил Альберт.
   Галеш  улыбнулся,  шагнул   к   нему.   Стерлядка   встала   свечкой,
развернулась на задних ногах и рысью рванула к Серко. Слава богу, тот  и
не подумал убегать от подружки.
   "Слава Богу и Пречистой Деве", - на всякий случай добавил Альберт. Он
постарался сказать это как можно искреннее. И то, что арбалетная  обойма
оказалась полна, искренности молитве только прибавило.
   - Дурак! - крикнул Галеш, падая, и пропуская над собой стальной болт.
- Отдай комп!
   Следующий болт ударил его в плечо. Ударил, к сожалению, всколь. Не та
прицельность у маленьких, легких арбалетов, чтобы  с  коня  стрелять  по
движущейся мишени. Но из большого с коня не постреляешь. Да и не взвести
большой-то. И...
   Галеш уже гнал мерина  вдоль  пересохшего  ручья,  прочь  от  Волчьей
мельницы.
   Альберт еще раз выстрелил  ему  вслед.  Промахнулся.  Решил  поберечь
болты для Зако, и тут-то в ушах  зазвенело  по-настоящему.  Так,  словно
полянку перед развалинами накрыло одним громадным бронзовым колоколом.
   Зако не стало.
   И Артура не стало тоже.
   Два гиганта - белый и черный - рубились на каменной россыпи.  Один  -
облитый молочным сиянием. Второй - в  морионовых,  призрачных  доспехах.
Злой молнией вспыхивал блистающий меч, и равнодушно отражал град  ударов
длинный вороненый клинок. Только звон стоял над поляной. Звон и грохот.
   Два бойца, два меча...
   Альберт переводил  арбалет  с  одного  гиганта  на  другого.  В  кого
стрелять?  Черный,  с  огромным  своим  клинком,  был  страшен,  но   он
защищался. Защищался. Значит, это все-таки  Артур.  И  стрелять  надо  в
белого. Только возьмут ли его обычные стальные болты?
   А золотые в безмагии - просто куски мягкого  металла.  Альберт  снова
взвел арбалет, вскинул, прицеливаясь.
   Сияющий меч, обойдя черное лезвие, уже летел сверху  вниз,  наискось,
чтобы от плеча и до середины груди - одним ударом. С любым другим бойцом
этот финт прошел бы, не мог не пройти:  быстрый,  легкий  клинок  против
тяжелого двуручного чудовища.  Но  Артуру  всегда  хватало  скорости  на
двоих: и на него, и на его оружие.  Правда,  в  этот  раз  он  чуть-чуть
опоздал. Опоздал слить удар или принять на гарду. И первая за  весь  бой
контратака стала последней.  Черный  меч  разрубил  руку  Зако.  Слишком
тяжелый, чтобы остановиться сразу, взлетел, описывая крутую дугу.
   И рухнул.
   Нет, не от плеча до груди. Просто  -  пополам.  И  так,  оказывается,
бывает.
   Арбалетный болт, хрустнув, вошел в уже мертвое тело.

***

   Наваждение  прошло  не  сразу.  Оно  не  спешило,  уползало  туманом,
распадалось на ватные клочья.
   Белые.
   Черные.
   Вместо поверженного титана - тело  Зако.  Очень  много  крови.  Очень
много. Сухая земля не успевает впитать ее и медленно раскисает.
   Вместо чудовищного победителя -  Артур.  Стоит  на  коленях  прямо  в
кровавой грязи. Перепачканный Миротворец валяется рядом.
   - Господи, прими душу раба твоего...
   - Артур... - никак не получалось повесить арбалет обратно на седло, -
Арчи...
   - ...  Прими  его  душу,  Господи,  милость  Твоя  бесконечна,  пусть
покоится он с миром. Пожалуйста!
   Замолчал. Ждет ответа. Смотрит на Зако.  Помедлив,  осторожно,  почти
ласково, закрывает Золотому Витязю глаза. И, вскинув  голову,  кричит  в
лицо небу:
   - Он же не знал! Он не виноват! Он не хотел так, не  хотел,  слышишь!
За что караешь Ты, Всеблагой?! Его за что?!
   Альберт слетел с седла прежде, чем  Артура  начало  обливать  золотым
сиянием. Резко тряхнул старшего  за  воротник.  Не  дождавшись  реакции,
отвесил пару звонких оплеух:
   - А ну вернись! Вернись, я сказал! Не смей меня бросать! Артур,  меня
же убить могут.
   - Тебя убьешь, - неожиданно  ворчливо,  но  уже  своим  голосом,  без
намека на запредельный пафос, пробормотал старший.
   Альберт присел с ним рядом. Недоверчиво заглянул в безмятежные  синие
глаза:
   - Это ты?
   - Да.
   - Точно?
   - Да.
   - Что это было?
   - Не знаю, - Артур пожал плечами, - я его убил.
   - С Галешем что-то случилось.
   - Теперь уже все равно, - сказал  Артур,  -  поехали  домой,  братик,
ладно?

***

   Профессор Фортуна не мог  отправить  к  Волчьей  мельнице  ни  одного
элементаля. И даже Варг не сумел убедить своих друзей-духов  слетать  на
разведку. Телепортация тоже не  удавалась.  Целых  три  активатора  были
переломлены без всякого результата,  прежде  чем  профессор  понял,  что
заданные координаты лежат в зоне безмагии и телепортация туда еще  долго
не будет возможной.
   Однако несмотря на безмагию, на  Волчьей  мельнице  творилось  что-то
невообразимое.  Энергетические  потоки,  каковых  в  Единой  Земле  было
великое множество, деформировались и  сплетались  в  жгуты  -  настолько
жадно и властно кто-то завязывал их на себя. Все, сколько есть. С такими
силами не справился бы и Альберт. Да что там Альберт! Даже Лунный Туман,
обитатель Триглава, приди ему в  голову  мысль  воспользоваться  обычной
колдовской энергией, не сумел бы забрать так много.
   Это злило. Безмагия она и есть безмагия - демоны от нее  бегут,  духи
развоплощаются, маги теряют силы, а в книгах садятся аккумуляторы, и они
становятся обычными "секретарями", да еще и с разряженными  батарейками.
Но тому, кто резвился сейчас на Волчьей мельнице, не было до этого дела.
А профессор Фортуна - лучший, хоть и не самый сильный ученый в мире - не
мог понять, что происходит.
   Правда, позлившись несколько минут и наорав на Варга, подвернувшегося
под руку, профессор успокоился, здраво рассудив, что  все,  наверное,  к
лучшему.  Соваться  на  Волчью  мельницу,  когда  там  творится   что-то
непонятное, - это для Альберта. Вот уж кому совершенно все равно: Волчья
ли мельница, или какое-нибудь давно отслужившее свой  срок  капище,  или
один из кошмарных "пряничных  домиков"  -  господин  Альберт  над  такой
ерундой не задумывается.
   И почти сразу, как только настроился господин Фортуна  на  терпеливое
ожидание, там, у мельницы,  что-то  взорвалось,  и  силовые  линии,  как
отпущенные пружины, развернулись, выстраиваясь в привычную паутину.  Эта
паутина  начала  разбухать,  наливаться  энергией,  нити   ее   засияли,
различимые  уже  обычным,  не  магическим  зрением.  Нити..   веревки...
канаты... стенки истончались, становились прозрачными..
   - Высокое Небо! - пробормотал Варг,  и,  не  дожидаясь  распоряжений,
принялся торопливо  отключать  все  приборы:  мэджик-буки,  светильники,
сигнализацию,  щиты,  установку  невидимости,  экспериментальную  модель
трансформатора...
   Вовремя. Сгорело лишь два  садка  с  элементалями.  Самые  торопливые
духи, поспешившие удрать в свою стихию, тут же вспыхнули и взорвались от
переизбытка энергии. Остальные  попытались  забиться  об