ьшой полянкой, как  загон  огороженной  все
теми же кружевными стенами из серебра. Поляна так и  кишела  светящимися
шариками. Они роились в воздухе,  сбивались  в  стайки,  разлетались  по
углам. Одни исчезали, на их место являлись  другие,  потусклее,  повисев
неподвижно, наливались светом, словно восстанавливали  силы  и,  в  свою
очередь, уступали место следующим.
   Красиво было. Как будто звезды расположились здесь на  дневку,  чтобы
ночью подняться обратно в темное небо.
   А лошадей пришлось оставить снаружи.
   Альберт, прежде чем  войти  в  Зал  Советов,  вытащил  мэджик-бук  из
большого кармана на спине своего жилета.
   - Миротворца захвати, - посоветовал он Артуру. Тот  кивнул.  Стараясь
не делать резких движений, перевесил топор с седла на пояс.
   - Никто не обидит тебя,  рыцарь,  -  тут  же  заявил  комок  пуха,  -
впрочем, если ты боишься меня, возьми с собой еще и меч.
   - Точно, - Альберт, не спросив у Галеша, цапнул с его седла волшебный
клинок. Сунул брату:
   - Держи, - задумчиво поглядел на подвешенный к седлу арбалет...
   - Сам понесешь, - предупредил Артур.
   - Ладно, - вздохнул маг, - если что, тебе другой выдадут.
   - Если "что"? - не понял Галеш, уже расчехливший гитару.
   Альберт смерил его жалостливым взглядом и промолчал.
   ... А Илвир Высокий оказался слепцом.
   Он  действительно  был  высок  ростом  -  на  голову   выше   Артура.
Бесстрастное, длинное лицо  с  узким  подбородком  и  широкими,  острыми
скулами слегка пугало. И непривычными для человеческого взгляда чертами,
и пустыми бельмами огромных, вытянутых к  вискам  глазниц.  Надменный  и
строгий, Илвир ждал, пока гости приблизятся, а  пушистые  комочки  света
кружились над его головой.
   - Ближе не нужно, - холодно прозвучало сразу со всех сторон, когда до
эльфа осталось шагов десять, - оставайтесь на месте, смертные.
   Они послушно остановились. В чужой монастырь, как известно,  не  след
соваться  со  своим  уставом.  И  даже  Артур,  непривычный  к  подобной
пренебрежительной брезгливости, счел за лучшее делать так, как велено.
   Стояли. Смотрели на гордого слепца. Тот  хоть  и  не  мог  видеть,  а
казалось, тоже смотрит. Не на гостей - не было эльфу дела до смертных, -
слепые глаза видели что-то недоступное зрячим.
   - Ты пришел, - изрек наконец Илвир.
   В первый раз за все  время  губы  его  шевельнулись,  обнажив  острые
треугольные  клыки.  Кажется,  так  он  улыбался.  Неживая   улыбка   на
неподвижном лице.
   - Я вижу, смертный, ты не знаешь еще, какая судьба тебе уготована. Но
ты здесь. И Меч с тобой. Ты хотел спрашивать  -  я  позволяю  тебе  это.
Возможно, ты даже услышишь ответ. Итак?
   - Говори, Артур, - прошептал Галеш, - спрашивай, пока можно.
   - Благодарю за разрешение, Илвир, - церемонно произнес рыцарь.
   И неожиданно получил в ответ еще одну страшноватую улыбку.
   - Тебя оскорбляет мое пренебрежение, смертный? Потерпи.  Очень  скоро
все мы склонимся перед тобой. И как твоя жизнь зависит  сейчас  от  моей
прихоти, так моя судьба окажется в твоей власти. Позволь же мне говорить
с тобой так, как привык  я  разговаривать  с  твоим  народом.  Последняя
уступка гордости. Я жду твоих вопросов, рыцарь Храма.
   - Зачем вы здесь?
   - Чтобы отыскать Меч и того, кто станет Мечом. Наша миссия завершена,
смертный. Мы готовы уйти, мы устали от вас больше,  чем  вы  от  нас.  -
Илвир помолчал, медленно кивнул. - Ты хочешь  подробностей?  Изволь.  Но
сначала позволь мне оглянуться твоими глазами.
   - Что это значит?
   - О, ничего опасного для тебя. Что ты видишь вокруг, смертный? Просто
лес, где привычные тебе деревья сплетаются ветвями с чужими, невиданными
ранее. Просто лагерь в этом лесу, шатры из серебра, комары и сырость  от
близких  ручьев.  Просто   слепого   эльфа,   позволяющего   себе   тон,
недопустимый по отношению к таким, как ты. К рыцарям Храма.  Бесстрашным
истребителям всего злого и доброго, что кажется  опасным  для  людей.  Я
прав, смертный?
   - Да.
   - Благодарю, - сказал  Илвир  так  же  церемонно  и  насмешливо,  как
несколькими минутами раньше благодарил  его  Артур,  -  я  видел  твоими
глазами. Теперь ты посмотри вместе со мной. И пусть моя слепота не будет
тебе помехой.
   По-птичьи резко повернулось  узкое  лицо,  длинный  палец  указал  на
Галеша:
   - Пой, музыкант. Тебе не нужны чужие глаза, чтобы видеть.
   И под пальцами  Галеша  зазвучала  мелодия,  какую  не  могли  родить
гитарные струны: тонко, прерывисто запела флейта - птицы,  пробующие  на
вкус воздух нового утра, тяжким вздохом  откликнулся  орган  -  туманный
рассвет, плывущий над росистыми травами, медью - цимбалы,  капли  солнца
на каплях воды.

   Небо.
   Звезды
   Прозрачная свежесть и запах листвы.
   Серебряных листьев.
   Звездная радуга - стройною аркой.
   Звонкая лютня, гордая арфа.
   Яркий костер, полыхающий жарко.
   Шелковый шорох зеленого шарфа.
   Свечи кипрея - малиновым шелком...

   Просто лес. Просто лагерь в лесу.  И  над  серебряными  стенами  Зала
Советов высятся деревья, прямые, стройные, устремленные кронами в  ясное
небо, до которого не достать им, будь они  и  в  сотни  раз  выше.  А  в
невидимой отсюда дали небо - такое же. Синее. Высокое.  Там  деревья  из
золота  и  серебра  соседствуют  с   живыми,   неведомыми   людям.   Там
драгоценными ожерельями вьются по ветвям цветы. Там, мелькая  солнечными
пятнами на шерсти, бродит по траве единорог. А птицы не боятся подпевать
флейтам и скрипкам.
   Там нет времени, и пространства покорны. Там ночь сменяет  день  лишь
потому, что звезды так же прекрасны, как яркое солнце. Там  не  убивают.
Не умирают. Не ведают зла.
   И не ведают Бога.

***

   - Вы пришли к нам, - вплелся в музыку  равнодушный  голос  Илвира,  -
пришли незваными, нежеланными, опасными. Не гости - нищая и злая  толпа,
ворвавшаяся в хрустальный замок.
   - Мы пришли, - повторил вслед за эльфом Галеш, такой же  равнодушный.
И даже глаза менестреля глядели слепо, не способные увидеть мир вокруг.
   Безнадежно и гневно.

   ... Сюда, где ночь и мгла, судьба нас завела,
   И тень от вражеских ворот раскинула крыла.
   Мы сведены, как сводят брови,
   Слепит глазницы едкий дым,
   Но будет май, и встанут травы вровень
   С руническим надгробием моим...
   С руническим надгробием моим.

   - Вы пришли и остались, и начали перестраивать наш дом так, как сочли
нужным. Зачем? По какому праву? По  праву  сильного,  быть  может?  Нет,
смертный, вы всего лишь животные - грязное стадо, бегущее  от  хищников.
Стадо, способное растоптать любую преграду, но не от  силы,  у  вас  нет
сил.
   От страха.

   Здесь птицы не поют, деревья не растут,
   Корона вражеских зубцов венчает наш приют.
   Уже горит вторая башня
   И тонут лестницы в гробах.
   Мы не от гордости своей бесстрашны
   То цвет отчаянья белеет на гербах...

   И хищные твари, гнавшие вас, пришли по  вашим  следам.  Мы  вынуждены
были защищаться, смертный. Мы защищали наш мир от вашей войны...

   И нет пути по бездорожью.
   Бессчетна вражеская рать.
   Скрепи сердца, как плащ скрепляют брошью,
   Еще не вышло время все переиграть.
   Взметнутся в небо искры
   Берилловых корон.
   Наш вечный пост, он был не нами избран...

   - Достаточно, - поднял  руку  Артур,  -  достаточно  Илвир.  Это  все
красиво и грустно, и я сожалею о  том,  что  мы  причинили  вам  столько
беспокойства. Но среди людей принято думать, что это вы  пришли  к  нам.
Пришли и начали убивать. А мы - защищались. От хищных тварей, которых вы
ненавидите так же, как люди. И от вас, куда  более  опасных,  чем  любая
тварь. Может быть, ты объяснишь мне, как это вышло?
   - Красиво, - презрительно повторил эльф, - ты полагаешь это красивым,
смертный? Да, вы находите красоту лишь в разрушении, вы оскверняете все,
к чему прикасаетесь, и говорите потом: это красиво и грустно. Что  ж,  я
объясню. Тебе, смертный, я объясню все, чего ты не  понимаешь.  Помнишь,
ты проклял того, по чьей вине не можешь вернуться в свой  дом?  Проклял,
не ведая тогда, как не ведаешь и сейчас, какую силу  имеют  твои  слова.
Ничтожная букашка, обреченная на  великую  судьбу,  ты  смеешь  нарушать
законы и хочешь остаться безнаказанным...
   "Артур! - Альберт встал рядом, чуть  позади,  стряхнул  с  пальцев  и
разбросал вокруг вязкое сияние защитного поля. - Н-нам, кажется, пора".
   "Подожди, - попросил рыцарь, - успеется".
   -   Противоестественный   союз   разума   и   невежества.   -   Илвир
пренебрежительно поморщился. - Ты  мог  бы  стать  великим  волшебником,
маленький колдун, но  предпочитаешь  оставаться  фокусником.  Сейчас  не
время для твоих трюков, прибереги их для более благодарных зрителей.  Ты
готов слушать меня, рыцарь?
   - Я только это и делаю, - заметил Артур, отодвинув брата подальше  за
спину - очень уж нехорошо сверкнули глаза младшего. Еще хуже будет, если
он озадачит Илвира каким-нибудь из  своих  "фокусов"  раньше,  чем  эльф
ответит на все вопросы.
   Интересно, почему все, кроме Флейтиста, склонны при первом знакомстве
Альберта недооценивать?

   Ветер ли гонит листву,
   Я ли прощаюсь навеки?
   Небо горит под ногами и пеплом восходит к земле...
   Облачных крыльев канву
   Пеною вздыбили реки,
   Смыв отпечатки следов наших ног на песке

   - Мы защищались от вас,  -  как  учитель,  повторяющий  материал  для
нерадивых учеников, напомнил Илвир, - но отнюдь не сразу мы решились  на
открытое столкновение. Очень долго наш народ просто избегал вас.  Не  из
страха.  Мы   не   боялись   вас   и   не   боимся.   Из   брезгливости.
Сияющая-в-Небесах - люди назвали бы ее Богиней, но для нас она госпожа -
непроницаемой стеной отделила ваш грязный мир от нашего,  прекрасного  и
чистого. И, накрытые этим куполом, вы, как паучий колокол  в  воду,  все
глубже проваливались в наши земли, не зная, даже не  подозревая  о  том,
что вокруг вас лежат иные земли.
   Дивные земли. Чудесные, как Парадиз, воспетый в сказках ваших жрецов.

   Гордость с Отчаяньем долго скакали в седле.
   Поздно.
   Гибкое тело твое не для тленья в земле
   Мерзлой,
   Встань!
   Слышишь звучание Музыки Сфер?
   Это конец!
   Встарь
   Судьбы сплетались в оправу колец.

   -  Твое  проклятие,  смертный,  разрушило  стену.   Твое   проклятие,
сказанное в плохой день и воистину в черный для мира час, было услышано.
И исполнено. Мы потеряли  величайшую  из  наших  святынь,  охраняющую  и
хранимую. Меч - основа миропорядка - исчез из мира. Мы  лишились  опоры.
Лишились защиты. Вы же, грязные, невежественные твари, получили  великий
дар, не зная о том  и  не  умея  этим  даром  воспользоваться.  -  Илвир
покривил губы не то насмешливо, не то горько. - Вы не умеете.  Мы  -  не
способны. Видишь, как странно  все  получается,  смертный.  И  я,  Илвир
Высокий, верная стрела из колчана Сияющей-в-Небесах, повел своих  бойцов
в проклятые земли. Чтобы вернуть Меч и найти человека, что станет Мечом,
и спасти мой мир. Или погибнуть.
   Вы быстро учитесь, рыцарь, и хорошо научились убивать нас.

   Что же теперь?
   Месть
   Белую лестницу краем плащей,
   Лечь
   На перекрестие ржавых мечей,
   Спать
   Лишь в погребальном рыдании струн,
   Стать
   Гербовой надписью, вязью из рун...

   - Ты хотел знать, зачем мы нападали на  вас?  Да  лишь  затем,  чтобы
защитить себя. Ваши земли - сплетение  множества  дорог,  тайных  путей,
неведомых и недоступных вам. Сколько несчастных, следуя по ним, выходило
прямо под удары ваших мечей! Духи, гении,  феи,  призраки,  майи  -  для
непохожих на людей приговор один: смерть. Вы не ведаете жалости.  И  тем
более страшно, что в  своем  невежестве  вы  сами  волею  случая  можете
ступить на одну из дорог, ведущих в наш мир. Этот лес - брешь  в  стене.
Пробоина, закрыть которую долг мой и моих бойцов. И вот  после  стольких
лет мы вознаграждены. Меч вернулся. Вместе с тем, кто  станет  Мечом.  И
сейчас ты держишь в руках не просто оружие - Силу.  Воплощенную  в  тело
Меча Силу, ту самую, которой поклоняешься ты сам, рыцарь. Ту самую,  что
заставляет тебя быть защитником своего народа. Ту, что ведет твое сердце
по единственно верному пути, и путь этот  близок  к  завершению.  Дальше
тебе предстоит другая дорога.

   Жгут ли сухую листву
   Или последние вехи?
   Тлеет ли сердце мое
   Вместе с пламенем ваших сердец?
   Чайки ли к морю зовут,
   Я ли прощаюсь навеки?
   Гордость с Отчаяньем в сговоре.
   Это - конец.

   - Сколько слов... - в некотором ошеломлении пробормотал Артур.  -  Ты
хочешь сказать, этот меч - от Господа? Но Он же сказал "не убий".
   - Потом про меч спросишь. - хмуро сказал Альберт. - Мне про купол  не
все понятно. Если Долина была закрыта, как же тогда Большой  мир?  Скажи
ему, пусть уточнит даты. Кто окружил нас пузырем,  когда,  где...  А  то
дурь какая-то выходит.
   - М-да... - Артур покрутил волшебный клинок в  руках.  -  Илвир,  ты,
наверное, прав насчет невежества, но нельзя ли  привязать  все,  что  ты
рассказал,  к  человеческому  летосчислению?  Видишь  ли,  Единая  Земля
соседствует с другими за горами на севере, но там никогда не слышали  об
эльфах. Когда ваша госпожа возвела невидимую стену?
   - Сколь глупы вы оба! - устало ответил Илвир Высокий. - Есть  великое
множество пространств, сосуществующих, не  подозревая  о  том.  У  ваших
земель и нашего мира давным-давно общая граница, но почему  ты  думаешь,
колдун, что это мешает вам одновременно граничить и со  множеством  иных
миров? Я повторяю еще раз: Сияющая-в-Небесах окружила  вас  стеной  лишь
тогда, когда граница  оказалась  нарушена.  Сто  лет  назад.  По  вашему
календарю - в третий день второго месяца весны.
   - Это когда мы побратались, -  будничным  тоном  заметил  Альберт.  -
Говорил я тебе, что обряд всем пяти княжествам икнется.
   - Ты и про купол говорил, - с уважением добавил Артур, - помнишь?
   - Что он из-за нас появился? Говорил. А ты мне не поверил.
   - Дурак.
   - О! - Младший был доволен. - Дошло  наконец-то.  Ладно,  что  там  с
мечом?
   - Принявший его обретет великую силу, - на  сей  раз  Илвир  не  стал
дожидаться, пока Артур передаст ему слова брата, - сам станет Силой. Для
всех  нас  великая  удача  в  том,  что  инициация  произойдет  в   этом
пространстве и в этом времени. Меч может нападать, а  может  защищаться.
Ты - Защитник, рыцарь, а значит,  на  долгое  время  и  люди,  и  дивные
существа будут избавлены от бед. Ты не позволишь злу приблизиться, но не
станешь подвигать нас на  войну.  И  сердце  мое  исполнено  радости,  а
гордость уязвлена. Смертный...  Всегда  смертный  -  повелитель,  равный
Сияющей-в-Небесах. Но чего ты ждешь? Или мало того, что  я  уже  сказал?
Достань клинок из ножен, остальное он сделает сам.
   - Да что он сделает? - Артур потряс головой. - Зачем тебе я?
   - Ты - один из немногих, кто способен стать Мечом.
   - А почему тебе не взять его и не поискать кого-нибудь среди  эльфов?
Всем лучше будет. И гордость при тебе, и клинок при деле.
   - Почему я? - тоскливо вопросил Илвир у безмятежных древесных крон. -
Почему не Учителя? Не Воспитующие? Объяснять недоумкам законы мироздания
- это их дело. Я - воин... Меч, - он нервно оскалился, -  нельзя  просто
взять. Нужна плата, неужели это непонятно? И ни у кого из нас нет  того,
что требует Меч в обмен на силу. Ни у кого из нас нет бессмертной  души,
рыцарь.
   -  Так,  -  сказал  Артур,  отступая  к  выходу  из  Зала  Советов  и
подталкивая туда же Альберта, - понял,  -  Артур  прихватил  за  шиворот
растерянного Галеша, - пошел бы  ты  к  рогатому,  -  посоветовал  Артур
Илвиру.
   - У вас осталось десять дней, - эльф не тронулся с места,  -  у  всех
вас, людей. Осень не наступит, смертный. Десять дней - и все. Вас больше
не будет.
   - Первое августа, - сосчитал Альберт, выметаясь за серебряные ворота.
- Братец, числа двадцать девятого стоит нанести визит господину Ольжеху.
Ага? По-моему, в Теневой Лагуне довольно уютно.
   Сияющие стрелы ударили им под ноги. Вздрогнула земля. Жесткие  стебли
травы оплели ноги, мешая идти.
   Теперь ясно было, почему эльфы обходятся без оружия: вместо  луков  и
стрел в руках лесных воинов переливались полосы света.
   Новый залп. Уже прицельный.
   - Фокусник, значит, - обиделся  Альберт,  когда  стрелы  разлетелись,
ударившись в защитные поля, - в  противоестественном,  так  его,  союзе.
Артур, может, в телепорт?
   - К лошадям, - скомандовал рыцарь.
   Поля под очередным ударом сильно заискрили.
   Артур свистнул негромко, но пронзительно, и Серко с  места  в  карьер
рванул навстречу хозяину. Стерлядка  и  мерин  Галеша  заржали,  вытянув
морды.
   Однако тоже побежали - к седлу привязаны, куда тут денешься?
   И лишь забросив младшего на лошадь, убедившись, что  Галеш,  которому
страшно мешала гитара, тоже забрался на своего мерина, Артур разрешил:
   - В телепорт!
   А во  дворе  профессорского  дома,  под  ржание  испуганных  лошадей,
младший язвительно заявил:
   - Спорим, праведник, что ты рад здесь оказаться.
   - Впервые в жизни, - признался Артур.
   А Галеш, потянув его за рукав, заметил буднично:
   - Тори здесь. На Волчьей мельнице.
   Альберт демонстративно закатил  глаза,  раздал  последние  активаторы
телепорта и очень взрослым тоном сказал:
   - Что за жизнь? Ни минуты покоя.

***

   Он даже испугаться не успел. Боишься ведь  всегда  либо  перед  боем,
либо после, когда все уже  заканчивается.  А  тут  все  сразу  пошло  по
выверенной схеме.  Как  в  задаче:  первое  действие,  второе  действие,
третье...
   Мэджик-бук. Пальцы по кнопкам - не глядя.
   Старший держит лошадь по уздцы.
   Телепорт.
   И опять: оглядывается Артур, обстановку оценивает  Артур,  диспозицию
выбирает тоже Артур. Альберт видит его глазами, но все активные действия
- сейчас работа старшего.
   Зато безупречны заклинания.
   Повреждать врага нельзя, значит, контроль.
   Посторонней  мыслью  -  они  всегда  есть,  такие,  но  очень   редко
отливаются в  различимую  форму:  "контроль"  -  это  бело-синие  колоды
большинства храмовников. А у старшего колода синяя с  черным  -  связать
противника и лететь в атаку.
   Повреждать нельзя.

***

   ... Тори...
   Арчи?
   Ешкин корень, ну до чего похожи!
   Первое, за что цепляется взгляд, - и ведь должен был  привыкнуть,  но
сейчас, как в первый раз, как сто лет назад... Глаза.
   Синие-синие. Яркие.
   Страшные.
   Вот он какой, Зако Золотой Витязь.
   Красавец.
   И улыбается. Весело так.

***

   Мысли - отдельно. Пальцы - отдельно. Летят по кнопкам.
   Ах, цветные кружева поверх гибкого золота.
   Получи, Тори, подавись, красавец. Мало кто из  магов  умеет  сплетать
столько заклинаний одновременно. Вообще никто не умеет.
   "Медуза", "хангри вормсы" в  ее  нитях,  поверх  всего  -  "паутина",
файт-поле на Миротворца... кто сказал,  что  на  старшего  не  действует
магия? Защитные  поля.  Поглощающие...  эх,  Варга  нет,  пригодился  бы
сейчас.
   И стазис-купол под рукой.
   На всякий случай.
   На  самый  крайний  случай.  Стазис  из  тех  заклинаний,  от   каких
рассыпаются мэджик-диски.

***

   Все как в Цитадели Павших.  Только  вместо  Змея  -  Тори.  Красавчик
сусальный, аж стыдно за такого правнука.
   Младший отвлекает демона... ведьму... да  не  важно.  Задача  Артура:
дать Галешу подобраться к Тори вплотную.
   Все как в Цитадели Павших. Только вместо высоких  стен  и  донжона  -
старая мельница. Плохое место. И так-то плохое, а уж  сейчас,  когда  из
узких окошек бьют молнии и очередями вылетают  огненные  шары,  и  вовсе
никудышное.
   Тори успел укрыться под защитой каменных стен. И выкурить его  оттуда
пока что не очень получается.
   Все как  в  Цитадели  Павших.  Там  бой  пошел  совсем  не  так,  как
загадывали. Здесь - тоже.

***

   Тори, скованная "медузой",  довольно  быстро  нейтрализовала  "хан