как  всегда,  выбирал  Крауг,   и   уж   здесь-то   он   удивлял
изобретательностью  и  непредсказуемостью  -  тоже  одна  из  причин   его
замечательной живучести.
     Горн шагал отработанной поступью Стража - мягко,  почти  бесшумно,  с
равнодушным лицом и сложенными на груди руками - и думал о поручении Тора,
Главы Львов. Ситуация в  Империи  менялась  стремительно,  важно  было  не
упустить момент... и не подставиться. Вокруг столько алчных идиотов, а Ю -
такой лакомый кусочек и стольким мешает!.. Хорошо еще, что  в  Храме  пока
опасен только заточенный металл - ну,  а  если  и  здесь  ухитрятся  снять
Защиту, тогда...
     Очередной раз Крауг  завернул  за  угол  и  вдруг  шарахнулся  назад,
выхватывая мечи. Но - поздно!.. Что-то мелькнуло в воздухе, тело  Старшего
Стража сотряс беспощадный  удар,  между  лопаток  вырвалось  окровавленное
лезвие дротика.
     Крауг еще падал, хрипя и цепляясь руками за древко, когда Горн и Эрик
слаженно рванулись мимо застывшей Ю навстречу  накатывающимся  из-за  угла
темным фигурам - дьявол, да сколько же их!..
     Взметнулись просторные черные  рукава,  сверкнули  метательные  ножи.
Мгновенно Горн закрылся предплечными щитками - зазвенел металл по металлу.
Он развел руки, и в каждой оказалось по массивному клинку. С этого момента
Горн перестал думать и чувствовать, словно отключился. Закованный в броню,
бешено  вращая  мечами,  он  взрезал  свору  нападавших,  оставляя  позади
зарубленных и оглушенных. Но на полпути затормозил, и враги с  готовностью
окружили Стража плотным кольцом, не подозревая, что  именно  круговой  бой
устраивает того  более  всего:  теперь  он  мог  держать  противников  под
контролем и не опасаться случайностей.
     И все же Горну не удалось загрузить работой всех - просто не  хватило
вокруг места; и после секундного замешательства с полдюжины оставшихся  не
у дел двинулись в обход Горна, на Ю. Краем глаза он увидел, как путь им  с
готовностью перегородил Эрик и, будто заправский  фокусник,  закружил  оба
свои клинка в мерцающие завесы - от стены до стены, так что не обойдешь. И
теперь не скучал никто.
     Под черными мантиями у убийц  скрывались  добротные  латы,  и  махать
мечами они умели - но и только. Обычный уровень провинциальных  наемников,
даже похуже, чем у имперцев. И угораздило же  этих  бедолаг  нарваться  на
четыре клинка из десятка лучших в  Империи!  С  жесткой  ухмылкой,  как  и
всегда в бою, обретя совершенное  хладнокровие,  Эрик  играючи  сметал  на
стороны летящее в него железо и  раз  за  разом  атаковал  сам,  неизменно
попадая. Вот уже захромал прочь один из его противников,  затем  и  второй
обессиленно присел у стены. На их счастье, юноша  органически  не  выносил
смертей и, даже защищая Божественную, старался  лишь  выводить  врагов  из
строя. Третьего наемника он попросту обезоружил,  захватив  его  клинок  в
ловушку из двух мечей и зашвырнув далеко за спину. А кольцо  вокруг  Горна
таяло еще быстрей - уж он-то не стеснял себя  в  средствах.  Через  минуту
убийцы, похоже, поняли, какого маху они дали, ввязавшись в  рукопашную  со
Стражами, но для исправления ошибки их уже оставалось слишком мало.
     В этот момент позади безучастной Ю и появилась из-за  поворота  новая
парочка Стражей,  стандартный  лабиринтный  патруль.  Не  раздумывая,  оба
рванулись вперед, чуть разделившись по  направлениям:  один  устремился  к
Божественной, для чего-то занося меч, а другой бесшумными скачками кинулся
со спины на Эрика, тоже нацеливая клинки.
     - Эрик, сзади! - бешено взревел Горн и, опрокидывая черных наемников,
ринулся на помощь.
     Однако юноша  среагировал  раньше.  Стремительно  крутнувшись,  он  с
разворота метнул тяжелый меч, и перехваченный на последнем шаге  предатель
грузно осыпался к самым ногам Ю. В следующий  миг  Эрик  отразил  яростную
атаку второго, но тут сзади на него набросились сразу трое и на  этот  раз
юноша чуть запоздал, своим единственным  клинком  успев  встретить  только
двоих. Третий дотянулся-таки острием до его плеча -  с  болезненным  рыком
Эрик отшатнулся, тотчас же перехватил  меч  здоровой  рукой  и  в  сердцах
резанул везунчика по горлу. Двух  остальных  уже  приканчивал  подоспевший
Горн, а юноша снова развернулся к  предателю-Стражу  и  погнал  его  перед
собой, пока тот вдруг не рванулся прочь, посчитав,  видимо,  что  раненому
Тигру за ним не угнаться. Однако, как и первого, его настиг брошенный меч,
уложив намертво.
     Удрученно покачав головой, Эрик выдернул свои  клинки  -  сначала  из
груди одного трупа, затем из спины второго,  -  и  поспешил  на  помощь  к
Горну, вновь принявшегося за черных убийц. Но те уже торопливо отступали в
сумрак лабиринта, не забыв предварительно добить своих раненых.
     Горн остановился, часто и тяжело дыша (легкие все же не справлялись),
наскоро огляделся. На каменных плитах распласталось с десяток  неподвижных
тел - красные потеки из-под черной  одежды;  чуть  поодаль  остывали  двое
незадачливых  Стражей,  и  это  -  не  считая  бедняги   Крауга.   Недурно
порезвились.
     - Клянусь Горой, да ведь  это  Бирт-Леопард,  -  потрясенно  вымолвил
Эрик, вглядываясь в одного из  предателей,  -  почти  что  мой  сородич...
Какого же черта?
     - Если наемников и не направляют в Стражи, - проворчал в ответ  Горн,
- то, видно, кое-кто из Стражей не прочь заделаться наемником. Однако  эти
двое, на мой взгляд, крупно промахнулись с  хозяевами  -  вся  затея  была
устроена бездарно... Эй, малыш, - внезапно обеспокоился он, - а что у тебя
с рукой?
     - Ерунда!.. - отмахнулся юноша. - Краугу не повезло куда больше.
     Но тут его шатнуло к стене,  и  он  удивленно  улыбнулся,  бледнея  с
каждой секундой. Напрягшись, выпрямился снова и через силу добавил:
     - Где тебя обучали фехтованию, старина? Никак не могу привыкнуть.
     Затем все-таки опустился на корточки, прислонившись спиной к стене, и
с облегченным вздохом закрыл глаза. С поникшей кисти  тихо  заструился  на
пол темный ручеек, добавляя тому влаги.
     А в следующий миг ожила доселе неподвижная Ю и двинулась по  коридору
дальше, аккуратно переступая через трупы. Однако Горн сразу догнал ее, без
церемоний втолкнул в ближайшую нишу, притиснул спиной.  Так  он  и  стоял,
держа мечи наготове,  пока  пол  не  загудел  от  топота  десятков  ног  и
Божественную не окружили поднятые по тревоге Стражи.
     Чуть погодя подоспел и сам  Мон,  Верховный  Страж,  тут  же  отобрал
пятерых в новую группу сопровождения, теперь поставив во  главе  Горна,  и
озабоченно наказал поспешить, ибо в молельне  заждались.  Но  прежде,  чем
снова выступить, Горн отыскал взглядом Эрика.
     - Иди-иди, - смущенно откликнулся  юноша.  -  Со  мной  все  будет  в
порядке, клянусь пращурами!..
     Уже не петляя, Горн благополучно довел процессию до выхода их  Храма,
где их дожидалась стайка встревоженных жриц, тотчас пристроившихся  следом
за Божественной. Затем все они проследовали вверх по короткому  наклонному
коридору, больше смахивающему на пологую лестницу, и наконец очутились  на
просторной эстраде, против  которой  вздымались  по  стенам  плотные  ряды
балконов, сплошь занятые Избранными.  Медленно  Ю  выступила  на  середину
сцены, ненадолго застыла. И пришел час Откровений.
     Снова, который уже раз на  протяжении  веков,  Божественная  неслышно
говорила с Избранными. Ее безупречное, сияющее в  лучах  прожекторов  тело
было наполнено движением: с полной загрузкой работал каждый сустав,  играл
и переливался каждый  мускул,  вылепленный  с  божественной  четкостью.  И
каждый жест сопровождался певучим звуком подобающей силы и высоты,  словно
воздух сотрясали сами биотоки. Для непосвященных это показалось бы танцем,
завораживающим  и  совершенно   бесстыдным,   однако   Избранные   внимали
Священному языку с неослабным вниманием, страшась пропустить даже  словно.
За небольшим исключением они были единственными в Империи, кто изучил  его
досконально (Хранители, разумеется, не в счет). Поговаривали, будто  среди
них  даже  находились  умники,  способные   по   одному   лишь   звуковому
сопровождению понимать смысл, -  но  в  такое  верилось  слабо,  поскольку
редкий огр умел различать тона.
     Речь Божественной продолжалась недолго и, судя по  озабоченным  лицам
Избранных, удовольствия им не доставила. Завершив Откровения, Ю  заслонила
лицо локтями и  оцепенела,  превратившись  в  подобие  статуи.  Прозрачная
бронеплита, отделявшая сцену от зала, сразу  помутнела,  затем  потухли  и
прожектора. Две молоденькие жрицы тщательно размяли одеревеневшие  мускулы
Божественной, постепенно выводя ее из транса, после чего тихо отступили.
     Сейчас же вокруг Ю сомкнулся усиленный наряд Стражей и повел ее через
Храмовый лабиринт в обратном направлении.  И  опять  возглавлял  процессию
Горн.



                             4. ПЕРЕД ГРОЗОЙ

     - Должен быть способ,  -  сказал  беглец  упрямо.  -  Должен  быть!..
Думайте, Крис, думайте.
     - Вы сумасшедший, - отозвался хозяин. -  Говорю  же  вам,  эта  башня
неприступна. Двадцать лет я искал лазейку и - безуспешно. Вся беда в  том,
что в коренной ломке заинтересованы только рабы, а вы не хуже меня  знаете
их возможности.
     - Знаю, - согласился беглец. - Лучше вас.
     Который раз он  насильно  вызвал  из  памяти  то  состояние  ужаса  и
безысходного отчаяния, захлестнувшее его, когда это  отличное  и  надежное
тело вдруг перестало ему принадлежать, - и содрогнулся.
     - Понимаете? - продолжал Крис. - Ну, есть еще одиночки вроде меня или
вас, которых возмущает эта чудовищная, бесчеловечная несправедливость, - и
все, больше никого!.. Предлагаете устроить переворот?  Но  любая  реальная
сила, к которой мы сможем примкнуть, никогда и ни за что  не  посягнет  на
основу благополучия Империи - систему рабства. Можно свергнуть императора,
можно ограничить в правах и даже вообще лишить привилегий Истинных,  можно
уравнять и перемешать все слои, но само рабство останется незыблемым,  ибо
в нем заинтересованы все огры до единого -  от  императора  до  последнего
десятибуквенного.
     - И даже Божественная Ю?
     Крис безнадежно махнул рукой:
     - Ю -  такой  же  бесправный  придаток  к  вычислителю,  как  рабы  к
конвейеру. Ее сознание необратимо искалечено,  оказываемые  ей  почести  -
подачка толпе, жаждущей поклонения. Все многообразие  Вселенной  для  этой
несчастной девочки сводится к  вполне  абстрактным  задачкам,  на  решение
которых она запрограммирована, - больше ей ничего не нужно и не  важно,  а
категорий морали для нее просто не существует. Поверьте, Ю - инструмент  и
ничего больше.
     - Уничтожив который, можно пошатнуть строй?
     - Покушение, опять?.. Не будьте наивны! У  Хранителей  в  запасе  еще
две-три кандидатки в богини, так что если уничтожать, то всех разом. Но  и
это ни к чему  не  приведет.  Помимо  Откровений  император  опирается  на
отборные батальоны Истинных, и сейчас это самая грозная сила в стране.  Но
даже если сбросить Уна и  потеснить  Истинных,  на  смену  им  придут  так
называемые Лидеры так называемого народа, то есть Низких или, если хотите,
Грязи, - солдат, охранников,  надсмотрщиков,  информаторов,  слуг,  просто
бездельников. И снова начнется дележка пирога, перебьют  массу  людей,  но
положение рабов от этого не изменится, разве только станет еще  хуже,  ибо
нет худших хозяев, чем бывшие слуги...
     - Разве нет других вариантов? Подумайте, Крис!
     - Дорогой мой, эту крепость можно разрушить только извне,  но  теперь
такое уже не под силу никому.
     - Ладно, - сказал беглец. - Вы можете устроить мне место при дворе?
     - Эк вы замахнулись!..  Правда,  по  нынешним  временам  в  Дворцовую
стражу  даже  охотней  берут  лишенных  рода,  но   уж   никак   не   ниже
пятибуквенных.
     - Большое дело - выбросить из имени букву!..
     - Но вы ведь даже фехтовать толком не умеете.
     - А вот это пусть вас не заботит.
     - В  конце  концов  хорошего  учителя  фехтования  я  смог   бы   вам
устроить... Однако при дворе тщательно  проверяют  родословную,  а  у  вас
вовсе не такой запас прочности - зачем же лезть головой в петлю?
     - Так сможете или нет?
     - Ладно, я подумаю, - уступил Крис. - На крайний случай есть  ведь  и
обходные пути... Только на что это вам?
     - А может, я решил сделать карьеру, -  ответил  беглец.  -  Больше-то
заняться нечем.


     Подперев бок раненой рукой, Эрик единственным  клинком  отбивался  от
яростно наседавшего Биера. Сегодня тот был в ударе, и мечи в  его  длинных
руках  мелькали  как  заведенные.  Этот  громадный   Волк,   костистый   и
широкоплечий, обладал могучими сухими мускулами, пусть  и  уступавшими  по
массе Эриковым, но столь же исправно готовыми к взрыву.  Вдобавок  у  него
хватило решимости и упорства освоить приемы двумечного  боя,  непосильного
для большинства.
     - Ну вот, дружище, теперь вас не страшно выпускать  против  троих,  -
заметил Эрик, жестом возвещая окончание схватки. - Еще пара-другая уроков,
и даже мне придется вас остерегаться.
     - Однако пока два моих меча  не  стоят  одного  вашего,  -  с  кривой
ухмылкой возразил Биер, вращая клинками уже  вхолостую  -  выносливости  у
него тоже было в избытке.
     - Слишком уж вы стараетесь меня достать, - объяснил Эрик. - Бой - это
искусство, мой друг, и  когда  вы  научитесь  ценить  в  нем  красоту,  то
обретете совершенство. Поверьте мастеру: самый короткий  путь  к  цели  не
всегда самый верный.
     - А вы не усложняете, Эрик?  Чего  мне  не  хватает,  так  это  вашей
гибкости - позднее начало, ничего не поделаешь.
     - Конечно, и это, - кивнул Эрик. - А еще обратите внимание  на  ритм,
предельной скорости можно достичь только  через  него.  Поспешность  здесь
только вредит.
     - Дражайший Тигр, а вы на удивление быстро оправились после  ранения.
- В углу комнаты для тренировок зашевелилась тень, и в круг света опасливо
вступил Эст. - Конечно, благодаря Хранителям?
     - Вы не поверите, через сутки не осталось даже шрама!  -  откликнулся
Эрик. - Они действительно знаются с Духами, эти бесполые, - не иначе.
     - Так, может, и ваши  мечи  заговорены?  -  рассмеялся  коротышка.  -
Послушайте, Эрик неужто нет никого, кто фехтовал бы лучше вас?
     - Наверняка есть, - ответил юноша, - только мне пока не встречался.
     - Говорят, будто и ваш напарник - редкостный рубака, - заметил  Биер.
- Хорошенькое дело: лучших мечников гноят  в  Стражах!..  Уж  не  сама  ли
Божественная гребет их под себя?
     - Ну все, друзья, мое время вышло, - заторопился  Эрик.  -  Наверное,
меня уже ждут.
     Когда, приняв  душ  и  переодевшись,  юноша  спустился  в  холл,  его
приятели уже  прохлаждались  там  возле  столика  с  напитками.  При  виде
Эриковой экипировки Волк удивленно вскинул брови.
     - Вот как, вы собрались за город? - спросил он. - Может, забыли,  что
творится в округе?
     - Да мне тут близко, не беспокойтесь.
     - А ведь дело к ночи, - заметил Эст. - Я и сам не  прочь  поохотиться
на Невидимок в Столице, но там, за городом... - Коротышка покачал головой.
- Это же их угодья, дружище!
     - Я успею, - улыбнулся Тигр и направился к выходу. Уже на  улице  его
нагнал Биер.
     - Послушайте, Эрик, я мог бы вас сопроводить, у меня  есть  время,  -
предложил он, неловко усмехаясь. - По-моему, вы недооцениваете  опасность:
Грязь совсем с цепи сорвалась, да и Эст не  так  уж  неправ  -  ночами  за
городскими  стенами  будто  чудовищ  спускают,  от  людей  остаются   одни
ошметки... Вы же знаете, я не суеверен, однако это - факты.
     - Спасибо, старина, - сердечно отозвался Эрик, - да только на сегодня
у меня другая компания.
     И он остановился возле крытой двуколки, запряженной четверкой голышей
и охраняемой тремя угрюмыми Псами. В глубь кабинки застенчиво  угнездилась
Бэла, втянув ноги на широкое кресло.  Ее  гибкое  тело  сейчас  прикрывала
темная мантия с неизменным капюшоном, в тени  которого  пряталось  строгое
ясноглазое лицо, - будто юная жрица выбралась на прогулку.
     Биер понимающе осклабился и заглянул внутрь  тележки,  облокотясь  на
передок, - Псы глухо заворчали, предостерегая.
     - И всегда вам достается лучшее, -  заметил  Волк,  всматриваясь  под
капюшон. - Дорогой мой, если у вас здесь разладится, не забудьте про меня,
ладно?
     - Ну разумеется! - засмеялся Эрик. -  Буду  рад  передать  девочку  в
хорошие руки.
     Небрежным взмахом кисти Биер попрощался и ушел,  а  юноша  немедленно
забрался в двуколку и с  удовольствием  принялся  целовать  тонкие  Бэлины
пальчики, затянутые в мягкую серую кожу - такая же, насколько  Эрик  успел
разглядеть, покрывала и  ее  ступни,  словно  девушка  завернулась  в  нее
целиком.
     - Ты опоздал, - укорила его Бэла. - Не стыдно?
     - Всего на минуту, моя прелесть, - извини.
     -  Да?  Но  я  мокрая  насквозь!..   -   И   приподняв   полог,   она
продемонстрировала влажный цветок - оказывается, под мантией на  ней  были
только кожаные чулки да коротенькая рубашка. Уронив подол, Бэла потянулась
к  пульту,  и  крепыши-голыши  тотчас  встрепенулись,  дружно  налегли  на
постромки. Двуколка  резво  покатилась  посредине  улицы,  сзади  забухали
каблуками Псы. Девушка повернулась к Эрику и провела ладонью вниз  по  его
животу.
     - Милая, мы же пока в городе! - запротестовал он. - И  здесь  слишком
светло.
     - Но не терпеть же столько времени? - серьезно возразила Бэла.  -  До
нашей усадьбы не так уж близко.
     И снова раздвинулись створки амбразуры. Вскинув подол, Бэла  оседлала
его колени, а ствол с охотой проскользнул в горячую упругую  норку,  будто
только этого и ждал с прошлой ночи. Поерзав, девушка погрузила его в  себя
целиком и улеглась грудью на передок, подперев одной рукой  подбородок,  а
вторую уронив на пульт, словно и в самом деле решила  управлять  голышами.
Смирившись, Эрик пропустил руки под обманчивую мантию и пополз ладонями по
беспокойно шевелящимся бедрам. Кожаные  чулки  Бэлы  поднимались  к  самым
ягодицам, но выше все было доступно его ласкам.
     - Ну, ты довольна? - спросил Эрик. - Продолжения не будет?
     - Почему же? - откликнулась девушка. - Ты работай, работай!..
     Зараженный  ее  дерзостью,  Эрик  повиновался.  Бросая  по   сторонам
невинные взоры, Бэла ритмично покачивалась под его толчками,  чуть  слышно
постанывала. Иногда на  ее  лице  возникала  странная  гримаска,  и  тогда
прохожие начинали  удивленно  оглядываться  на  двуколку.  А  Эрик  тщетно
старался себя убедить, что хоть его-то они не замечают в тени кабинки.
     - Наверное, ты сумасшедшая, - предположил он. - Зачем этим заниматься
на публике?
     - Этим можно заниматься когда и где угодно, - сквозь  стиснутые  зубы
ответила Бэла. - Сейчас ты поймешь, только подними занавес...
     Послушно юноша задрал подол ей до  пояса,  и  глазам  вновь  открылся
восхитительно  тугой  задок  с  нежной  и  гладкой  кожей.  Такой   ракурс
понравился Эрику  даже  больше,  к  тому  же  теперь  он  любовался  своей
собственностью, пусть и временной. Но скоро юноше стало не до  наблюдений,
потому что гибкая талия Бэлы вдруг пришла в  движение  и  на  его  простой
поступательный  ход  начали  накладываться   разнообразные   и   тщательно
выверенные колебания. Столь совершенной  любовной  техники  Эрику  еще  не
доводилось встречать - девушка крутила тазом виртуозно, не хуже, чем  Эрик
мечами, словно тоже обучалась этому с младенчества. Острота ощущений сразу
взлетела до опасной черты, но Бэла искусно удержала юношу на самом  гребне
волны и вместе с этим валом они стали вздыматься все выше,  не  пересекая,
но отодвигая черту, - туда, где наслаждение становилось страданием...  или
безумием. И теперь Эрику было плевать на зрителей, он не оторвался  бы  от
Бэлы даже под страхом смерти. Наклонившись вперед, Эрик вобрал в ладони ее
мягкие груди, прити