ин прево преуспел  и  без
сабаи... Прево вдруг усмехнулся:
   - А вы мне даже  симпатичны.  Такая  трогательная  самоуверенность...
Знаете, заклинание Кары погубило, оказывается, многих. Ощущение  власти,
вседозволенности - и человек уже не может остановиться, летит по тонкому
льду и с разгону попадает в полынью...  Вот  вы  уже  в  двух  шагах  от
полыньи, хотя, возможно, все еще в это не верите...
   - Я рад вашей осведомленности, - сказал я глухо. - И  буду  счастлив,
если вы примете во внимание полнейшее мое равнодушие и к вам, и к  вашим
угрозам, будь они хоть трижды выполнимыми...
   - Тогда зачем же вы пришли? - живо поинтересовался прево.
   - За тем, что вы можете мне дать, господин прево, - за информацией. Я
хотел бы знать, каким  образом  и  от  чьей  руки  погибла  госпожа  Ора
Шанталья, назначенный маг третьей степени.
   Он смотрел на меня, все еще улыбаясь; мне  хотелось  протолкнуть  эту
улыбку глубоко ему в рот - но злости при этом, как ни странно, не  было.
Море не злится, захлестывая обломки корабля.
   Он перестал улыбаться. Руки его соскользнули с  львиных  лап;  пальцы
сплелись перед грудью:
   - Магистрат не предоставляет сведения частным лицам.
   - Знаю, - сказал я. - Мы с вами как-то поссорились по  этому  поводу,
помните?
   - Вы снова станете угрожать мне Карой? - спросил он озабоченно.  -  В
самом деле? Я переоценил вас, Табор.
   - Угрожать не стану, - сказал я. - Просто покараю... поскольку выхода
у меня все равно нет. Если я оставлю вас в живых, спустя два  месяца  вы
напомните мне о нашей ссоре...
   Он укоризненно опустил краешки губ. Пожал плечами:
   - А если я буду мертв - вам напомнят...
   - Знаете, - сказал я, проникновенно глядя в его желтые плошки, -  мне
ведь совсем не страшно. Ни на волосок. Моя жизнь, даже моя свобода, даже
мое доброе имя... как-то сразу упали в цене. Я не дорожу ими. И я ничего
не боюсь... в отличие от вас. Вам приходится ежесекундно думать  о  том,
как вы выглядите в глазах подчиненных, и что подумает о вас король, и не
обидится ли на вас жена,  и  достаточно  ли  уважают  ли  вас  дети.  Вы
ежедневно, ежечасно должны доказывать  ваше  право  на  обладание  всеми
этими необходимыми вещами: уважением, привязанностями, страхом,  который
вы внушаете обывателям, верностью, которую вы  блюдете  по  отношению  к
трону... А не подтвердив своего  права,  вы  начнете  терять,  и  потеря
каждой маленькой крупицы будет столь же болезненной,  как  утрата  всего
состояния сразу. Вы похожи на крестьянина, с  тонким  прутиком  в  руках
охраняющего свое поле от воронья. Вы похожи на скупца,  трясущегося  над
сундуком с ветошью. Вы...
   Я запнулся, пораженный собственным красноречием.
   - Как интересно, - проговорил прево, опуская веки.
   Мне захотелось встать и уйти. Прево еще помолчал. Коротко вздохнул:
   - Пойдемте.

***

   Он шел передо мной, все вниз и вниз, и  в  некоторых  особенно  узких
местах ему приходилось протискиваться боком. Я  вяло  думал,  что,  будь
прево магом, на одном таком плече поместились бы в ряд три крупные  совы
или четыре мелкие...
   Становилось все холоднее. Мы спускались в ледяной погреб под ратушей,
и я понимал, зачем мы  туда  идем,  но  с  каждым  шагом  это  понимание
отдалялось все дальше и дальше, я гнал его, я ни о  чем  не  думал,  так
было проще, ведь у меня есть еще время -  десять  ступенек...  девять...
восемь...
   Некто в черном долго возился с замком. Я ожидал, что  железная  дверь
заскрипит невыносимо и жутко, но  она  открылась  легко  и  без  единого
шороха -  в  хозяйстве  у  прево  все  петли  своевременно  смазывались.
Навстречу нам плеснуло совсем уже зимним холодом; где-то там, под темным
потолком, висело заклинание-заморозка. Напротив входа, у стены, стояли в
ряд четыре сундука  со  стальными  крышками;  металл  подернулся  инеем,
напоминая о санных прогулках,  о  зимнем  лесе,  о  затянутых  изморозью
окнах, за которыми...
   - Ее обнаружили на прошлой неделе, - сухо, сказал прево. -  А  умерла
она, по-видимому, много раньше... Около месяца назад. Ее огрели  топором
по голове, умирающую, ограбили и  бросили  в  колодец...  Как  у  вас  с
нервами, Табор?
   - Отлично, - сказал я сухими губами. - Не хуже, чем у вас.
   Некто в черном аккуратно снял замок. Откинул крышку  сундука,  кивнул
мне,  приглашая  подойти,  поощрительно   так   кивнул,   будто   купец,
выставляющий на обозрение достойный зависти товар...
   - Ее никто не опознал до сих пор, - поморщившись,  сообщил  прево.  -
Блондинка, лет примерно тридцать. Убийц  не  нашли  пока  -  но  найдем,
будьте спокойны, в этом городе очень редки нераскрытые преступления... А
ее пришлось бы хоронить как неизвестную - если бы не вы, зи Табор...
   Я слушал бахвальство, явственно звучащее в его голосе, и  смотрел  на
сундук с откинутой крышкой.
   Из сундука торчала синяя женская рука с черными ногтями.
   "Шанталья Ора. Назн. маг 3-й ст., ныне покойн.".
   Дыня. Поле.
   Зверька, бегущая через лопухи.
   Глаза, подкрашенные разными тенями. Насмешливые губы. "Если бы у  вас
была сова - я пожелала бы ей здоровья".
   Сверкающая сталь в руке Ятера... "Или вы боитесь проиграть?"
   Я стоял, не решаясь сделать двух шагов, а мой враг  смотрел  на  меня
едва ли не с сочувствием. Как холодно...
   Я шагнул. Наклонился, насилуя негнущуюся спину... И увидел.

***

   "...Итак, вы наследственный маг,  вы  находитесь  в  расцвете  сил  и
подумываете о том, чтобы завести потомство. В высшей  степени  достойные
помыслы; осталось выбрать подходящую жену.
   Супругу выбирают не на день  и  не  на  год;  супругу  выбирают,  как
правило, на  всю  жизнь.  Супруга  должна  дать  жизнь  вашим  детям  (и
обязательно наследникам), а также на протяжении долгих лет  создавать  в
вашем доме комфортную, способствующую творчеству атмосферу.
   На первый взгляд поиски соответствующей жены кажутся очень  сложными,
а задача по ее подбору - почти невыполнимой. Велик соблазн пуститься  во
все тяжкие, однако внимание! Вашему бастарду вы  никогда  не  передадите
своего  имени.  Магические  степени  бастардов,  как   правило;   низки:
вероятно, это природный механизм, направленный на защиту  легкомысленных
магов от незаконных претендентов  на  их  наследство.  (Очень  важный  и
правильный механизм, учитывая вечную агрессивность бастардов  и  амбиции
их матерей, тех самых, которых вы, испугавшись долгих поисков, предпочли
законной жене.)
   Итак, не поддавайтесь минутной  слабости.  Объявите  конкурс  невест;
воспользуйтесь почтой,  расспросите  знакомых.  Очень  часто  примерными
супругами становятся дочери наследственных магов:  девочки,  выросшие  в
магических семьях, понимают и принимают  законы,  по  которым  предстоит
жить вашей жене. Напротив, ни в коем случае не  знакомьтесь  с  дочерьми
назначенных магов! Многие из них честолюбивы и, по  примеру  отца,  сами
пытаются получить магическое назначение. Подобные кандидатуры  отметайте
с порога.
   Из  всего   многообразия   невест   отберите   четыре-пять   девушек.
Пообщайтесь с каждой за столом, при свечах, желательно наедине;  в  меню
должны быть трудные для поедания блюда (костистая  рыба,  большие  куски
мяса, замысловатые  кусочки  курицы).  Обратите  внимание,  как  будущая
невеста ведет себя за столом, как держит вилку и нож, как  обращается  с
прочими столовыми принадлежностями. Если невеста великолепно обучена, но
ест много - ее кандидатуру лучше отставить. Если невеста ничего не  ест,
кроме хлеба, - она не научена поведению  за  столом,  однако  скромна  и
стеснительна, ее кандидатуру следует рассматривать дальше.
   Темы для бесед с  претендентками  выбирайте  из  очень  ограниченного
списка: красоты природы  в  разное  время  года  (эстетическое  развитие
невесты), цены на продукты  и  ремесленные  изделия  (практичность),  ее
родственники (если хоть о ком-то отзовется слишком дурно  -  неуживчива,
если о всех чрезмерно хорошо  -  неискрення).  В  разговоре  с  невестой
цените не слова ее, а паузы между словами, умолчания - то есть  моменты,
когда девушка что-то хочет сказать, но сдерживает себя.
   Внимание: даже если девушка вам очень понравилась, ни в  коем  случае
не прибегайте к приворотным  заклинаниям!  Помните:  место  для  зачатия
наследника - супружеская спальня, время для зачатия - от брачной ночи до
глубокой старости. А приворотные заклинания по отношению к  жене  -  тем
более к будущей жене - вредны и  безнравственны,  они  развращают  ее  и
разрушают ваши отношения, вместо того чтобы укреплять их.
   Итак, после застольных  бесед  из  четырех-пяти  претенденток  у  вас
осталось две-три. Очень хорошо; отбросьте эмоции -  они  пригодятся  вам
потом - и сделайте окончательный выбор.
   Из  какой  она   семьи?   (Если   выбираете   между   крестьянкой   и
аристократкой, смело выбирайте крестьянку.) Сколько  детей  у  ее  отца?
(Чем больше, тем лучше для  вас.)  Блондинка  или  брюнетка?  (Выбирайте
блондинку.) Худая или полная? (Выбирайте полную,  если  она  не  слишком
толста.) Смотрит ли вам в глаза?  (Если  слишком  часто  смотрит,  может
оказаться строптивицей или гордячкой. Выбирайте ту,  которая  смотрит  в
пол.) В каком состоянии ее ногти? (Если  обгрызенные  -  бракуйте.  Если
длинные и покрыты алой краской - бракуйте  тоже.)  Каково  ее  приданое?
(Разумеется, если вы наследственный маг высокой степени и берете  деньги
из банки - для вас это не имеет значения..) Насколько  она  образованна?
(Идеальный вариант - умеет читать, писать, рукодельничать. Больше ничего
не надо, но и меньше - опасно.)
   Сделав выбор, не спешите сообщить о нем родителям  невесты.  Обождите
три дня; если не передумаете - смело навещайте будущих родичей и радуйте
их известием. Невесте обязательно преподнести подарок - ни в коем случае
не магический! Какую-нибудь женскую безделушку.
   Выясните заранее, что вызывает у  вашей  жены  приятное  расположение
духа. Если это прогулки - не ограничивайте ее свободу передвижения; если
это подарки - время  от  времени  балуйте  ее.  Разговаривайте  с  женой
ежедневно, ласковым тоном; следите, чтобы у нее всегда  были  деньги  на
карманные расходы, а также на  платье,  обувь  и  украшения.  Довольная,
веселая жена - залог счастливой жизни и здорового потомства.
   Подарите жене  заговоренное  зеркало:  пусть  оно  тактично  дает  ей
советы, слишком щекотливые для того, чтобы вы давали их сами  (например,
если жена злоупотребляет сладким, зеркало подчеркнет ее полноту, а  если
жена читает по ночам, волшебное стекло обратит ее внимание на круги  под
глазами. В ответ же на любую попытку исправить  положение  -  соблюдение
диеты либо режима - зеркало  покажет  поощрительную  картинку:  стройную
фигуру, свежее лицо).
   С тем же терпением, с которым вы приучали вашу  сову  есть,  спать  и
испражняться в отведенном месте, вы должны научить  вашу  жену  занимать
строго определенное пространство в вашей жизни. Чем  раньше  она  усвоит
то, что от нее требуется, тем спокойнее и счастливее будет ваша семья.
   Внимание!  Если  из  пятерых  ваших  детей  ни   один   не   окажется
наследственным магом, вы имеете полное право расторгнуть брак.  Искренне
желаем, чтобы подобной неприятности с вами никогда не приключилось".

***

   - Ваша выдержка вызывает уважение, - с чувством  сказал  старичок  за
стойкой.  -  Вы   совершенно   правильно   делаете,   что   не   спешите
воспользоваться заклинанием. Многие карали быстро и опрометчиво, а потом
проливали слезы  вот  здесь.  -  Старичок  вытянул  палец,  и,  невольно
проследив за  ним,  я  уперся  взглядом  в  темно-красный  ковер.  Можно
подумать, именно в этой точке  ворсистого  пола  несчастные  торопыги  и
плакали...
   Старичок помог мне снять плащ. Уже знакомый мне мальчик - кажется, он
подрос за то время, что мы не  виделись,  -  прошелся  по  моему  платью
одежной щеткой.
   - Вы плохо выглядите, - озабоченно  сказал  старичок,  когда  мальчик
ушел. - Вы прямо-таки осунулись, любезный Хорт... Очень  трудно  выбрать
достойное применение Каре... Я понимаю. Вы правы.
   Я посмотрел на себя в зеркало.
   Неприятный тип. Желтоватая кожа, круги под глазами, тусклые  глаза  -
правый кажется серым, левый приобрел цвет нечистого песка.
   Та женщина, в сундуке, выглядела куда как хуже. Но безобразия  своего
не стеснялась - у нее была на то уважительная причина.  Она  уже  больше
месяца была мертва.
   Та  женщина,  погубленная   ради   нескольких   монет   и   пригоршни
безделушек...
   Помню, как я стоял перед раскрытым  сундуком,  а  за  плечом  у  меня
возвышался прево. Помню - в какой-то момент  он  даже  сделал  движение,
чтобы поддержать меня под локоть: слыханное ли дело!
   По  счастью,  он  вовремя  опомнился,  и  порыв  его  так  и  остался
незавершенным.
   Помню, как треснула запекшаяся корка у меня  на  губах,  когда  после
долгого молчания я сказал наконец:
   - Это не она. Это не Ора Шанталья.
   Помню, что прево, кажется, даже слегка обиделся:
   - Вы уверены?
   Я пожал плечами и побрел, как слепой, прочь - из подвала, из  холода,
из смерти в смерть, потому что лучше бы она была Орой. Тогда  бы  я  мог
хотя бы проследить, чтобы ее по-человечески похоронили, тогда бы  я  мог
посвятить себя поиску убийц, тогда бы я страдал, наверное,  но  все-таки
определенность - лучше неизвестности...
   Как было бы хорошо, если бы на свете не было сабаи. Не было короткой,
обрубающей всякую надежду строчки; тогда  бы  я  обрадовался,  увидев  в
страшном сундуке тело незнакомой женщины. Я бы плясал, наверное, посреди
промерзшего подвала, потому что эта погибшая дорога  не  мне  -  кому-то
другому...
   А этот другой плясал бы, увидев в сундуке вместо своей женщины - Ору.
   - Господин зи Табор? - обеспокоено  спросил  отразившийся  в  зеркале
старичок.
   - Да, - сказал я старичку, стоящему за моей спиной. - Да, разумеется.
   - Вам бы завести сову, - сказал старичок  озабоченно.  -  У  меня  на
примете как раз есть птенец, очень хороший птенец, я  не  предлагаю  его
кому попало... Сова, господин зи Табор, необходима магу  не  только  для
поддержания традиции, о нет...
   - Я подумаю, - сказал я равнодушно.

***

   "Один молодой маг задумал жениться, из пятидесяти претенденток выбрал
десять, из десяти - четырех, из четырех - двоих, а уж  из  этой  парочки
никак не мог выбрать. Обратился за советом к отцу,  тот  и  посоветовал.
Юноша свел невест в одной комнате, дал им набор золотых  цацек  (кольца,
браслет, ожерелье, брошку) и сказал: кому украшения придутся впору  и  к
лицу, того и замуж возьмет. Ушел и дверь за собой закрыл.
   Девицы, разумеется, передрались между  собой.  Рвали  друг  с  дружки
украшения (серег он  им  не  дал  предусмотрительно,  чтобы  мочки  целы
остались), за волосы друг дружку таскали, толкались, брыкались,  наконец
одна победила, все на себя напялила, а другая в  уголок  да  в  слезы...
Кого наш герой за себя взял?  Конечно,  ту,  что  проиграла.  Зачем  ему
жена-драчунья, жена-победительница?.."

***

   В зале приглушенно гудели голоса - как  будто  улей  накрыли  большой
подушкой; кажется, посетителей было больше,  чем  я  рассчитывал.  Может
быть, праздник или памятная дата? И вообще, который час?
   Будто отвечая на мой вопрос, в зале заухала механическая сова. Девять
раз. Значит, девять вечера; к прево я пришел, помнится, в полдень... Где
же меня носило все это время? Восемь  с  половиной  часов,  уместившиеся
между  посещением  подвала  под  ратушей  -  и  этим  вот  девятикратным
уханьем?
   Я отодвинул бархатную портьеру, прикрывающую вход в зал. На  меня  не
обратили внимания - по крайней мере в первую секунду,  -  только  чья-то
сова, дремавшая на спинке стула, приоткрыла круглые глаза.
   Господа маги отдыхали.
   Господа маги пили и закусывали, пыхтели трубками, и сизый дым  как-то
уж слишком живописно струился под потолком - наверняка кто-то специально
забавлялся, конструируя воздушные замки.
   За маленьким столиком в глубине зала одиноко сидел человек в черном.
   - Здоровья вашей сове, Табор! Когда же вы воспользуетесь заклинанием,
дорогой друг? Все уже соскучились в ожидании следующего розыгрыша...
   Я не обернулся. Я уже шел через весь зал - шел, натыкаясь на стулья.
   - Эй, счастливчик Табор!  Вы  не  очень-то  вежливы  сегодня!  Уж  не
захворала ли ваша сова?
   Я мигнул; кажется, обыкновенный трубочный дым  выедал  мне  глаза.  В
какой-то момент померещилось, что столик пуст, -  кто  шутит  со  мной?!
Неужели мое собственное воспаленное воображение?
   Нет, человек в черном все так же попивал из своего бокала. Человек  в
черном. Женщина...
   Меня по-дружески схватили за рукав; не глядя, я освободился.
   Отпрыгнул с моей дороги мальчик-слуга.
   Я уже бежал. Сбитые мною  стулья  не  спешили  падать  -  по-бальному
вертелись на одной ножке, собираясь рухнуть с возможно большим грохотом;
даже сбитый со стола стакан еще не долетел до паркета - парил, живописно
расплескивая красную жидкость на скатерть, на пол, на чьи-то башмаки...
   Женщина наконец-то посмотрела на меня.
   О, ужас! Целое мгновенье мне казалось, что та поднялась  из  сундука,
каким-то образом выбралась из подвала  и  явилась  в  клуб,  чтобы  меня
разыграть...
   Карие глаза, испуганные и радостные одновременно. Веки,  подкрашенные
разными красками - коричневой и золотистой.
   - Ора?!
   - Хорт. - Она счастливо и укоризненно улыбалась. - Ну  что  же  вы...
сперва заставляете меня ждать и волноваться сова  знает  сколько,  потом
врываетесь,  будто  сумасшедший,  на  нас  же  все  смотрят,  вы  только
оглянитесь!
   За моей спиной рушились, грохоча, сбитые на бегу стулья.
   - Ора...
   - Да что с вами? - Она перестала улыбаться.
   - Ора Шанталья... это вы?
   Она пожала плечами - уже с раздражением:
   - Ради совы. Хорт... вы поставили меня в неловкое положение.
   Меня тронули за плечо; я  обернулся.  Господин  председатель  смотрел
обескураженно, на  плече  у  него  топталась  сова,  за  спину  прятался
мальчик-слуга.
   - Господин зи Табор, как я рад вас видеть...
   - Прошу прощения, - сказал я деревянно. - Приношу свои извинения  тем
господам, кого я случайно... готов восполнить ущерб...
   - Ну что вы. - Председатель покачал головой. - Дорогой Хорт, человек,
долго  владеющий  Карой,  становится  порой  совершенно  невыносимым   в
общении, все мы это знаем... Я подошел спросить, не нуждаетесь ли  вы  в
помощи клуба?
   - Спасибо, - прошептал я.
   Весь зал смотрел на меня. Сильные  и  слабые,  знакомые,  незнакомые,
смутно знакомые, полузнакомые... Я кашлянул:
   - Господа...  Прошу  прощения.  Приношу  свои  извинения  всем,  кого
обидел...
   Сидящая Ора смотрела на меня снизу вверх. Без улыбки.
   Я взял ее за руку и, не глядя по сторонам и не слушая реплик, повел к
выходу.
   Она почти не сопротивлялась.
   Ее рука была в моей руке.
   Теплая. Живая.
   Остальное не имело значения.
   - Где вы остановились?
   - Хорт, ради совы... Что случилось? Вы покарали Препаратора? Нет,  вы
не покарали, ваша Кара при вас... Значит, Голый Шпиль не Препаратор? Или
вы не смогли отыскать его? Что случилось, не мучьте меня, вы ведете себя
странно...
   - Где вы остановились?
   - Второй месяц живу в "Отважном суслике"... На что-то более приличное
у меня не хватает денег...
   Я перевел дыхание. Опять "Суслик"... Знак? Случайность?
   - Куда вы меня тащите? Вы знаете, где "Суслик"?
   - Я сам там когда-то жил... Ора, давайте  помолчим.  До  "Суслика"  -
просто помолчим, ладно?
   И мы пошли, как добропорядочная пара - кавалер и дама, рука в руке  и
гордая осанка; я едва сдерживался, чтобы не перейти на бег.
   Вот знакомая улица.
   Вот фасад "Отважного суслика".
   Вот хозяин - узнал  меня,  кланяется.  Вот  ключи  от  номера...  Вот
лестница, которую моет по утрам ленивая служанка...
   Вот мы и пришли. Номер не тот, где обит