нцам пинков и
перекрыл вентиль трубы,  из  которой  весело  хлестал  огонь  и  струились
ручейки горящей  смолы.  Потом  он  рассказал,  что  когда-то  работал  на
строительстве дорог и такие вот емкости крепили  на  колесных  моторах.  А
однажды спьяну перегрели, клапан не сработал,  и  рвануло.  Сам  он  чудом
уцелел, а от остальных и пепла не осталось.
     Месроп с  интересом  рассматривал  хитросплетения  цепей  и  веревок,
идущих к языкам колоколов. Потянулся было к  толстому  канату,  но  Дьякон
легонько шлепнул его по руке.
     Прибежал взъерошенный звонарь, и отец-настоятель тут  же  наложил  на
него епитимью - три дня поста да тысячу раз с поклонами вокруг  колокольни
обойти.
     Звонарь явно не понял, в чем провинился, но прекословить не посмел.
     Виктор посмотрел на реку и увидел, что на узкой  полосе  земли  между
водой и стенами суетятся люди, перетаскивая на плот корзины.
     - Пошли вниз, - сказал Дьякон, забыв о звонаре, - а то всю  рыбу  уже
погрузили.
     - Рыбкой приторговываете? - спросил Виктор.
     - Меняем помаленьку на всякий инструмент, - ответил Дьякон. - Во-он с
ними меняем. - И ткнул пальцем влево.
     Мельком глянув в ту сторону, Виктор увидел на другом берегу  то,  что
ожидал увидеть, - высокую черную пирамиду Бастиона.
     Дьякон тем  временем  рассказывал,  как  его,  раненого,  истекающего
кровью, чудом уползшего из западни, подобрал отец Власий,  выходил  да  на
путь истинный наставил, и пока он два месяца лежал  пластом,  читая  труды
отцов Церкви, открылась ему в  тех  трудах  премудрость  великая,  и  хотя
только за краешек истины ухватился он, грешный, но и того  хватило,  чтобы
новую жизнь начать...
     Слушая  его  вполуха,  Виктор  сочувственно  кивал  головой,   хмыкал
уместно, а сам не мог оторвать глаз от мрачного треугольника Бастиона.
     Густой выдался денек. Неожиданные встречи  -  Месроп,  Дьякон...  Кто
следующий для полного набора?  И  еще  выяснилось,  что  ученые  не  сидят
затворниками в Бастионе, пытаясь время  от  времени  вывезти  свое  добро.
Разведка плоты проглядела. Головы  пообрываю,  одну  за  другой,  ротозеи!
Может статься, телеги со ржавой рухлядью для  отвода  глаз  оттягивали  на
себя  магов  и  патрули,  а  самые  ценные  приборы,   на   которые   маги
облизывались, давно уплыли по течению.
     - Да ты меня не  слушаешь,  -  горестно  покачал  головой  Дьякон.  -
Молодой,  глупый.  Жалко  тебя.  И  Сармата  жалко,  и  всех  вас,  сирот,
безотцовщину.
     - Это в каком смысле? - спросил Месроп.
     - Не знаете вы Отца Небесного, вот в каком! - громыхнул Дьякон.  -  И
Он вас оставил, прости, Господи, за дерзкие речи! Нечисть  смутная  кружит
вам головы, хмарь телесная и бестелесная очи мутит, а вы без  поводыря  во
тьме кромешной ползаете, аки черви во прахе. И пребудете во мраке  до  тех
пор, пока Дух православный не одолеет сонмище бесов, а уж тогда и  Держава
возродится!
     - Тебе лучше с Мартыном поговорить, -  сказал  Виктор.  -  Он  насчет
Державы тоже складно говорит. И раз  такое  дело,  что  же  ты  не  хочешь
Сармату помочь?
     Дьякон всплеснул руками.
     - Вот ведь глухарь какой! Неужели не  понял,  что  Церковь  у  власти
мирской больше в  потаковниках  ходить  не  будет!  И  на  ребят  моих  не
посматривай, хоть и люблю тебя, как сына, но будешь в дружину соблазнять -
запру тебя, на хлеб-воду посажу!
     - Не надо меня на хлеб-воду, -  засмеялся  Виктор,  -  у  меня  таких
парней четыре тысячи, один другого крепче.
     - Вот и славно! - обрадовался отец-настоятель. - Завтра  мне  десяток
ребят пришли. Дровишек надо напилить, а рук не хватает.
     - Пришлю. Только вы их сетями не отлавливайте, они этого не любят.
     В разговор вмешался Месроп и спросил, как бы все же им  переправиться
на ту сторону. Дьякон сказал, что без его  благословения  мены  не  будет,
плот никуда не денется, на нем и поплывут.
     Они  спустились  с  колокольни  и  пошли  вдоль  стены.   По   дороге
отец-настоятель полюбопытствовал, не  напрасно  ли  Виктор  его  обнадежил
людьми и в каком он чине-звании, раз под ним ходят тысячи. На  это  Виктор
нехотя  ответил,  что  он  в  некотором  роде  распорядитель  живой   силы
Правителя, а  как  его  называть-именовать  -  без  разницы.  Конечно  без
разницы, добавил Месроп, но на маршала он тоже отзывается. Дьякон  хмыкнул
и спросил, в каком чине сам Месроп, на  что  тот  неопределенно  пошевелил
пальцами и высказался в том смысле, что до чинов у него еще нос не  дорос.
И с этими словами потрогал свою носяру.
     - Ну-ну, - пробурчал отец-настоятель, а потом сказал Виктору:
     - Дай мне толкового  мужика,  пусть  ребят  натаскает,  ратному  делу
научит. Сетями, конечно,  складно,  однако  неровен  час,  какие  душегубы
нагрянут!
     -  Непременно  пришлю  наставника,  -  пообещал  Виктор.  -  И  людей
побольше.
     - А-а, - хитро улыбнулся Дьякон, - гарнизон хочешь поставить.  Ладно,
сотню ратников приму, жилье отведем, кормить-поить, конечно... Только чтоб
без озорства. Баб начнут водить - пороть буду, не глядя на  чин.  И  ребят
моих пусть учат, да не сманивают.  А  ежели  кто  из  твоих  захочет  Богу
послужить, в том ему помехи не чинить. По рукам?
     - По рукам! - Виктор со смехом хлопнул по огромной пятерне Дьякона.
     Не пустая вышла прогулка. Такой форпост напротив Бастиона -  находка!
Сюда не сто,  а  полтысячи  дружинников  можно  разместить.  Монастырские,
конечно, потеснятся, но ведь и для их  блага!  А  если  наладить  плоты  и
лодки, можно на том берегу  хороший  плацдарм  захватить.  Но  захочет  ли
Сармат брать Бастион измором?
     - Да, - вдруг встрепенулся Дьякон, останавливаясь у маленькой кованой
дверцы в стене, - и чтоб ведьмаков здесь ноги не было! Смолы у нас на всех
хватит.
     - Чем это вам маги досадили? - заинтересовался Месроп.
     - А ничем! Их дело - дьяволу служить, а мое -  Богу.  Нет  нам  места
одного.
     - Постой, - с досадой сказал Виктор, - какому дьяволу, они вообще  ни
во что не верят!
     - Истинно, ни во что не верят, - согласился Дьякон. - Вот я и  говорю
- сатанинское отродье, прости, Господи, за поминание врага. А смолы у  нас
много!
     - Да что ты заладил со своей смолой! Их ничто не берет.  Они  дружине
очень помогают.
     - Нашли помощничков! Ничто не берет, говоришь?  Смолы-то  горяченькой
они не любят.
     - Не знаю, - пожал плечами Виктор. - Сказок много всяких.
     - Может, и сказки. Их и без смолы Дева-воительница душит и режет.
     Виктор поморщился. В последний месяц ходили по казармам слухи о некой
Деве-воительнице,  безжалостно  истребляющей  магов.  Но  от  безделья   и
праздности и не такое  придумают.  Насчет  партизанских  отрядов  амазонок
никто из разведчиков не сообщал. Правда,  был  недавно  случай.  Виктор  с
небольшим отрядом осматривал засеки под Люберцами. На  околице  деревеньки
их встретила хлебом и солью девушка. Так, пигалица, лет шестнадцати.  Пока
Виктор с коня слезал да поводья хранителю отдавал, она глазами  позыркала,
да вдруг из-под передничка арбалет  небольшой  выхватила  и  единственному
магу промеж глаз стрелу всадила. Юркнула сквозь дыру в плетне - только  ее
и видели. Наконечник у стрелы серебряным почему-то оказался,  а  древко  -
смоленым. О Деве-воительнице слухи тогда и пошли, может, с этой девушки  и
сказка родилась.
     Между тем Дьякон открыл дверцу,  прошел  узкой  прохладной  щелью,  и
Виктор с Месропом, следовавшие за ним, вышли на песчаную косу.
     У плота трое монастырских парней оживленно переговаривались  с  двумя
девушками в зеленых  брезентовых  комбинезонах.  Завидев  отца-настоятеля,
парни замолчали и один за другим нырнули в проход.
     Одна из девушек засмеялась, но вторая ткнула кулаком ей в бок.
     - Взяли рыбку? - ласково спросил Дьякон.
     Смешливая девушка кивнула.
     - Вот и хорошо, - так же ласково продолжил Дьякон. - Значит, с  собой
еще вот их возьмете, на тот берег  надо.  Мои  друзья  оба.  А  начальству
своему скажете так: еще раз особ женска полу пришлют, - без рыбы сидеть им
аж до морковкина заговенья. Ясно излагаю? - гаркнул он неожиданно.
     Смешливая чуть не выронила шест. Месроп подмигнул девушкам.
     - Так когда вас ждать? - спросил Дьякон.
     - Сегодня и вернемся, - сказал Виктор, - засветло.
     - Ладно, - кивнул Дьякон, - за  коней  не  беспокойтесь,  и  паренька
вашего не обидим.
     И пошел обратно, широко размахивая полами длинного одеяния. У  дверцы
остановился, перекрестил грудь и нырнул в узкий проем.



                                    4

     Девушка подняла шест с пестрым  лоскутом  на  конце  и  помахала  им.
Немного погодя плот мягко сошел с места. Виктор заметил натянувшийся трос,
идущий к тому берегу, и перестал озираться в поисках весел.
     - Далеко путь держите? - спросила смешливая девушка.
     - Там видно будет, - усмехнулся в бороду Месроп.
     - А обратно как? За рыбой только послезавтра...
     - На месте разберемся, - ответил Месроп.
     Вторая девушка внимательно посмотрела на него, потом что-то зашептала
на ухо смешливой. Та вздела брови и перевела взор на Месропа и Виктора.
     - Так вы к нам? Что же сразу не сказали?
     - К кому это - к вам? - поинтересовался Виктор.
     - Да бросьте ветер  гнать,  -  махнула  рукой  смешливая,  -  секреты
развели! - и сердито замолчала.
     Виктору понравилось, как она сердится. Насупленные брови  на  круглом
лице делали ее  похожей  на  обиженного  котенка.  Симпатичные  девушки  у
ученых, наверно, тоже по уши в науке и просто с ними не поговоришь.
     - А скажите, - вкрадчиво начал Виктор, - это  правда,  что  от  науки
глисты особые заводятся и дети в крапинку рождаются?
     - Сам ты в крапинку! - фыркнула смешливая.
     Плот шел медленно. Выяснилось,  что  смешливую  зовут  Светланой,  но
можно и Светой, а вторую только Марией.  Между  веселой  болтовней  Виктор
вставил пару вопросов о том, чем они заняты в Бастионе, но Света вообще не
обратила внимания на хитрый вопрос, а Мария пожала плечами и сказала,  что
долго  рассказывать.  Предложил  встретиться  на  ближайшем  гулянии,  обе
погрустнели, но вразумительно ничего не ответили.  Месроп  в  разговор  не
вмешивался, время от времени отечески добродушно похмыкивая.
     У берега Света и Мария замолчали. Трос уходил в кусты, а  когда  плот
уперся в пологий берег, из кустов вышли  несколько  мужчин  и  взялись  за
большие корзины. Один из них, с белым шрамом над бровью,  смерил  взглядом
Виктора и Месропа и осведомился у Марии:
     - А это что за рыбы?
     Мария пожала плечами.
     - Настоятель просил перевезти.
     - Да? Ну пусть себе идут. - И спрашивающий повернулся к ним спиной.
     Света  раскрыла  было  рот,  но  посмотрела  на  Марию,  на  Месропа,
рассеянно поглядывавшего по сторонам, на Виктора, равнодушно  провожавшего
взглядом мокрые корзины, и смолчала.
     Когда мужики с корзинами скрылись в кустах, Месроп тихо сказал Свете:
     - Вы нас проведете к себе без шума, ладно.
     - Я... не знаю.
     Взгляд Марии неожиданно стал жестким.
     - В чем дело? - спросила она.
     - У нас должна быть сегодня встреча, - прошептал Месроп.
     Мария посмотрела в сторону кустов, потерла пальцем висок  и  медленно
пошла вдоль берега. Света догнала  ее.  Месроп  приглашающе  махнул  рукой
Виктору и заторопился следом за ними.
     Виктор брел по песку и размышлял  о  причинах  осторожности  Месропа.
Наверно, их миссия была достаточно деликатна и не для посторонних  ушей  и
глаз. Может, в Бастионе тоже свои расклады. Следовало прихватить  с  собой
Богдана и коней, но если начнутся неприятности, на конях через  разлом  не
уйти, а Богдан и так слишком много  увидел.  Надо  будет  его  оставить  в
монастыре, пусть встречает гарнизон. Назначу квартирьером...
     Вода доплескивала почти  до  ног.  Следы  идущих  впереди  Месропа  и
девушек быстро размывались, таяли. Внезапно Виктору показалось, что  песок
под ним расползается и  его  тянет  в  вязкую  топь.  Невольно  он  сделал
несколько шагов в сторону. Его движение осталось незамеченным, потому  что
Мария как раз в это время свернула к кустам. Продравшись сквозь  них,  они
вышли на тропинку.
     Тропа заворачивала от берега,  и  громада  Бастиона  осталась  слева,
потом они попали на узкую просеку, и после  нескольких  поворотов  Бастион
замаячил перед ними сквозь густые кроны.
     Догнав Свету, Виктор  попытался  ее  разговорить,  но  та  с  досадой
отмахнулась, а потом, через  несколько  шагов,  негромко,  так,  чтобы  не
услышала Мария, спросила, правда ли, что  их  собираются  отсюда  изгнать.
Виктор сделал большие глаза, но втуне,  она  на  него  не  смотрела  и  не
заметила его гримасы. На вопрос, кто же собирается ее гнать, не  ответила.
Виктор осторожно взял ее за  локоть  и  стал  негромко  втолковывать,  что
сейчас-то времена не смутные, в городе порядок, безобразий  почти  нет,  и
если кто ее обидит, то будет иметь дело с ним... Света опустила  голову  и
улыбнулась.



                                    5

     К самому Бастиону они пробирались по деревянному настилу,  уложенному
на каменистую осыпь. Виктор заметил, что  камни  правильной  прямоугольной
формы, словно плиты рассыпавшегося дома. А потом он поднял глаза и на  миг
даже замер, пытаясь оценить высоту темного, уходящего вверх сооружения.
     Из глубины памяти выплыло другое здание, почти такое  же,  только  по
краям были какие-то башенки, и вроде не такой пирамидой  сходилось  оно  в
выси, а кончалось острым навершием, да и вода была не у самых стен. И  еще
поразили его тогда ряды оконных дыр, с уцелевшими кое-где  переплетами,  с
осколками стекол. Но это было очень давно или во сне.
     Вблизи  Бастион  не  казался  грозным  монолитом.  Внизу   наращивали
бетонные ребра и пояса, и рельсовые стяжки  выпирали  ржавыми  полосами  -
руина, хорошо сохранившаяся, подлатанная, но руина.
     - Бастион! - невольно сказал Виктор, не то удивляясь, не то смеясь.
     - Что? - не поняла Света.
     Виктор замялся, а потом  объяснил,  что  издалека  Бастион  похож  на
крепость, а вблизи - на многоэтажный курятник. Света засмеялась и сказала,
что она впервые слышит, чтобы это  строение  называли  Бастионом.  Кто  из
обитателей зовет  его  Домом,  кто-то  Берлогой,  а  есть,  действительно,
некоторые, которые иначе, чем  курятником,  и  не  зовут.  А  до  оползня,
говорят,  это  было  красивое  здание.  Она  видела  снимки,  но   ей   не
понравилось. Натыкано много лишнего.
     Настил пошел впритык к  стене.  Виктор  сперва  решил,  что  бетон  и
проглядывающая  местами  кирпичная  кладка  почернели  от  старости,   но,
случайно коснувшись стены, хмыкнул от удивления.
     Стало ясно, откуда исходит странный и не очень приятный запах.  Чтобы
убедиться в своей догадке, как бы случайно мазнул пальцем по стене. Так  и
есть! Все вымазано густым слоем смолы. Это  что  же,  ученые  надеются  за
просмоленной стеной отсидеться, если  миром  дело  не  решат?  Когда  маги
ударят холодным огнем, что стены смолой мазать, что  свою  задницу  -  все
одно. Возможно, задницу полезнее.
     Свернули за угол и догнали мужчин с корзинами рыбы. Тащили корзины по
двое, держа за плетеные ручки, а последний нес небольшую корзину на плече.
Откуда-то сбоку возник тот, что подходил к ним у плота, спросил  что-то  у
Марии, та пожала плечами и, не останавливаясь, отодвинула его  в  сторону.
Месроп виновато развел руками и последовал за ней. Виктор и Света, проходя
мимо, услышали, как  мужчина,  покачав  головой,  громко  сказал:  "полный
развал". Потом он исчез за бетонной плитой. Месроп замедлил шаги, а  когда
Виктор подошел к нему, взял его за рукав и дождался,  пока  Света  пройдет
вперед.
     - Никто не знает, что ты здесь, - шепнул Месроп.  -  И  не  надо.  Мы
поговорим с одним или двумя... э-э...
     - Умными людьми?
     -  Скажем  так.  Все   они   сейчас   немного   взвинчены,   измотала
неопределенность последних месяцев. Так что пусть никто не знает, кто ты.
     - Я так полагаю, что среди умных людей встречу и доктора  Мальстрема?
- кротко спросил Виктор.
     Месроп осклабился:
     - Умен черт!
     Последний носильщик снял с плеча корзину и прислонил к  стене.  "Рыба
смолой завоняет", - успел подумать Виктор. Носильщик выпрямился,  держа  в
руке изогнутую палку. Края ее блеснули металлом. Медленный,  даже  ленивый
взмах руки - и палка, вертясь, полетела в  их  сторону.  На  глазах  палка
вдруг распалась на несколько таких же  изогнутых  полосок  -  и  вся  стая
вертелок пошла на них. Виктор изо всех сил оттолкнул в сторону Месропа,  и
тот кувыркнулся с настила прямо на осыпь. Сам он упал вбок,  и  вовремя  -
бумеранги разрезали воздух над ними и почти сразу же  развернулись  назад.
Несколько полос упало, не долетев до хозяина, а часть веером  разошлась  в
стороны, и Виктор увидел, как одна  вертелка  на  излете  коснулась  плеча
Светы. Девушка упала.
     Все это произошло в полном безмолвии. Носильщики медленно тащили свои
корзины, Мария их обогнала и скрылась из вида. А тот, что  напал  на  них,
нагнулся и поднял еще одну изогнутую палку.
     Но Виктор уже стоял на ногах, и, хотя до злодея было  метров  десять,
он не мог тратить время на рывок вперед. Пальцы легли на обоймы с найфами,
а дальше все заняло меньше секунды - издалека могло показаться, что Виктор
бросает невидимый мяч.
     Убийца замахнулся, но бумеранг выпал из руки: восемь лезвий торчало у
него в груди, горле и только два воткнулись в ногу и пах.
     Виктор  бросился  к  Свете  и  перевернул  ее  на  спину.  Глаза   ее
остекленели, а рот исказила судорога.  Хотя  бумеранг  лишь  задел  ее  за
плечо, она была мертва. Подошел, прихрамывая, Месроп и осторожно  подобрал
изогнутую пластину с врезанной в  край  бритвенной  остроты  металлической
полосой. Понюхал ее и указал Виктору на белесый налет вдоль лезвия.
     - Яд! - коротко сказал Месроп.
     Виктор молча смотрел на лежавшую на камнях девушку. Жалко. Ни за  что
пропала. Он видел много смертей, но эта была самая нелепая.
     - Так ты говоришь, - обернулся он к Месропу, - никто не знает, кто я?



                                    6

     Изнутри Бастион казался неким  подобием  Хором  на  Котельнической  -
такие же высокие потолки, толстые колонны и скользкий вытертый  мрамор.  В
слабо освещенном вестибюле Виктор разглядел штабели мешков. Втискиваясь  в
узкий проход вслед за Месропом, он холодно усмехнулся - из прорех  сыпался
песок. Шесть или семь дружинников здесь наведут такой тарарам,  что  песок
посыплется из защитников. За  такой  хлипкой  стеной  свои  приборчики  не
сохранишь в  целости.  Но,  выбравшись  из  тесного  извилистого  лаза  он
перестал усмехаться. Из прорези в стальном щите прямо на  него  уставились
четыре ствола. После некоторой  заминки  он  вспомнил  -  крупнокалиберные
пулеметы. Серьезные приборы. Неприятный сюрприз.
     Он мог и раньше догадаться, что свечение в окнах Бастиона, о  котором
докладывали разведчики,  -  это  не  только  факелы,  а  если  здесь  есть
электричество, если работают приборы, стало быть, не вся  сложная  техника
развалилась и отказала, и значит, оружие старое у них тоже имеется. Может,
блефуют? - мелькнула короткая мысль, но тут же и ушла - нет смысла.
     Из-за щита вышел человек в зеленом  комбинезоне,  за  ним  показалась
Мария. Строго глянув на Месропа, она спросила:
     - Итак, в чем дело?
     Не отвечая, Месроп обратился к мужчине:
     - Вызовите кого-нибудь из охраны.
     - Я - охрана, - сообщил мужчина, - что дальше?
     -  Куда  уж  дальше,  -  сердито  сказал  Месроп,  -  пока   вы   тут
отсиживаетесь  за  дурацкими  вашими  мешками,  прямо  у  входа   спокойно
убивают...
     - Кто... Кого убивают? - вскинулась  Мария,  замерла,  схватилась  за
щеки и, сорвавшись с места, исчезла в пр