, ясно, что они не от дьявола.
     - А как насч„т других колдунов?
     Иштван поморщился.  Его  коробило от  того,  что  сын  святой Илоны упорно
причисляет себя к колдунам. Со всей возможной тв„рдостью он произн„с:
     - Газда Стэнислав, вы очень огорчите меня, если станете утверждать, что вы
такой же, как эти... нечестивцы, именуемые колдунами.
     - Я не такой,  как они,  -  сказал Стэн почти ласково.  -  И моя сестра не
такая. И наша мать, конечно же, была не такой.
     - Хорошо хоть это вы призна„те,  -  облегч„нно вздохнул Иштван.  -  Вы уж,
государь,  будьте поосторожнее с  такими словами.  Ведь многие видят вас  нашим
будущим императором.
     "В том-то и беда,  что многие,  -  угрюмо подумал Стэн.  -  Но не те,  кто
надо".
     Стэн  отдавал  себе  отч„т  в  том,   насколько  призрачны  его  шансы  на
императорскую корону.  Во-первых,  он был слишком молод,  а  значит,  в  случае
избрания,  его  ожидало долгое царствование,  что  ставило под  угрозу один  из
устоев  высшей государственной власти в  Империи -  принцип выборности монарха.
Во-вторых,   как  ни  крути,   он  был  колдуном.   А  в-третьих,  несмотря  на
вышесказанное и благодаря авторитету матери, он был очень популярен - не только
в Гаалосаге, но также в центральных, южных и даже в восточных землях Империи. С
точки  зрения  Стэна,   в   этой   популярности  было  что-то   иррациональное,
неподдающееся логическому объяснению:  его чтили не как человека и правителя, а
скорее,   как  живую  легенду,  как  ходячее  чудо,  как  полубожество  -  сына
канонизированной святой.  А  четыре  года  назад  земельный сейм  избрал  Стэна
воеводой Гаалосага,  императору пришлось подтвердить это назначение,  и впервые
за  последние  три  столетия  формальные  полномочия  земельного  воеводы,  как
верховного имперского наместника, обрели реальный вес не только в военных, но и
в  гражданских делах.  Гаальские князья  и  жупаны вынуждены были  считаться со
Стэном,   поскольку  он   пользовался  благоволением  духовенства,   поддержкой
поместных  дворян  и  зажиточных  горожан  -  тр„х  главных  столпов  общества.
Большинству князей такая  популярность Стэна  была  не  по  душе.  Они  отчасти
завидовали  ему,   отчасти  побаивались  его  влияния,  поэтому  представлялось
маловероятным (и  даже  невероятным),  чтобы на  выборах императора они  дружно
подадут свои голоса за  его кандидатуру.  Нобили Империи ни  за что не повторят
ошибки двадцатилетней давности, когда они усадили на престол старого, больного,
но довольно влиятельного князя Вышеградского -  и вот теперь его сын вцепился в
отцовскую корону м„ртвой хваткой и,  похоже,  не  намерен уступать е„  без боя.
Никогда ещ„ Империя Западного Края не была так близка к своему краху...
     Стэн  тряхнул  головой,  отгоняя  прочь  тревожные  мысли,  и  вернулся  к
разговору с Иштваном:
     - Итак,  вы  вс„  же  призна„те,  что  колдовство колдовству рознь?  -  И,
предупреждая возможные  протесты,  он  поспешил  добавить:  -  Только  не  надо
придираться к  словам.  Давайте  порешим,  что  есть  разные  колдуны -  просто
шарлатаны, о которых не стоит и говорить; далее, всяческие фигляры из тех, кого
обычно называют колдунами; и, наконец, такие, как я и Марика, и какой была наша
мать. Добро?
     Иштван переступил с ноги на ногу,  почесал затылок и уставился взглядом на
носки своих сапог.  По  всему было видно,  что он  чувствовал себя неуютно и  с
радостью уклонился бы от продолжения этого щекотливого разговора.
     - Вс„-таки не  нравится мне слово "колдун",  газда Стэнислав.  От  него за
версту отда„т нечистью.
     - Тогда предложите что-нибудь другое. Я буду вам очень признателен.
     - Гм... Ну, пожалуй, чудотворец...
     Стэн рассмеялся:
     - Пощадите мою скромность, капитан! Какой из меня чудотворец? Другое дело,
так можно назвать мою матушку,  хотя это слово и не имеет женского рода. Но что
касается меня,  Марики,  других нам подобных...  -  Стэн говорил небрежно,  как
будто речь шла  о  самых обыденных вещах.  Однако внутренне он  весь собрался и
тщательно взвешивал каждое  слово:  их  разговор  вступил  в  решающую фазу.  -
Конечно,  мы  обладаем кое-какими  способностями,  но  чудотворцами назвать нас
нельзя. Отнюдь.
     Между ними повисло неловкое молчание. После того, как девять лет назад, по
суровой необходимости, княгиня Илона продемонстрировала свою магическую силу на
глазах у  тысяч  людей,  подозрения в  обладании колдовским даром  естественным
образом пали не  только на  е„  детей,  но и  на всех е„ родственников.  Тем не
менее,  разговоров на эту тему старались избегать.  Мысль о  том,  что на свете
есть ещ„ много столь могучих чародеев,  пугала простых людей, и большинство их,
за   неимением  лучшего  выхода,   почли   за   благо  поверить  отцам  церкви,
утверждавшим,  что  княгиня получила свою силу свыше уже после рождения,  а  не
унаследовала е„ от предков. Так жилось спокойнее...
     - Как вы полагаете,  капитан, - выдержав паузу, продолжил сво„ наступление
Стэн.  -  Если бы  я  мог отправиться вместе с  вами,  был бы  я  полезен вам в
плавании?  Разумеется, я имею в виду не мои скромные познания в морском деле, а
мои колдовские способности.
     Слово  "колдовские",  оброн„нное как  бы  невзначай,  возымело  именно  то
действие,  на которое рассчитывал Стэн.  Иштван тотчас встрепенулся и  вышел из
состояния глубокой задумчивости.
     - Ваши способности,  говорите?  Ваши необычайные способности,  -  он особо
подчеркнул предпоследнее слово.  -  Если бы  я  знал,  в  ч„м  состоят эти ваши
способности,  то  дал бы вам конкретный ответ -  чем бы вы могли быть полезны и
как. Но я этого не знаю и не уверен, что хочу знать.
     - Почему так? - вкрадчиво осведомился Стэн. - Разве вам не интересно?
     - Совсем  наоборот,   газда   Стэнислав.   По   натуре  я   человек  очень
любознательный,  иначе  не  пускался бы  за  тридевять морей в  поисках пути  в
Хиндураш. Однако я умею, когда нужно, обуздывать неуместное любопытство. Будь я
вашим государственным советником,  я бы,  конечно, спросил, можно ли употребить
ваши способности для управления княжеством.  Но я не государственный советник -
а  значит,  это  не  мо„ дело.  Вот если бы  вы  отправлялись вместе со  мной в
плавание,  то  можете не сомневаться,  что я  проявил бы куда больше интереса к
вашим способностям,  чем сейчас.  Но  вы  оста„тесь на берегу -  следовательно,
вопрос  о  том,  какую  выгоду принесло бы  ваше  участие в  экспедиции,  чисто
умозрительный, а потому праздный.
     Стэну  понравилось,  как  дипломатично Иштван уклонился от  обсуждения его
способностей,  прич„м аргументировал он  свой отказ не суеверными страхами,  не
категорическим неприятием любой магии -  белой ли, ч„рной ли, - а самыми что ни
на   есть  практическими  соображениями.   Это   лишний  раз  убедило  Стэна  в
правильности принятого им  решения не  оставлять Иштвана в  полном  неведении -
поступить так  было бы  несправедливо по  отношению к  человеку,  для  которого
предстоящая экспедиция в Хиндураш была делом всей его жизни.
     Теперь оставалось нанести решающий удар и надеяться, что Иштван примет его
достойно.
     - Ваша правда, - медленно и внушительно произн„с Стэн. - К сожалению, я не
могу  бросить  княжество на  произвол судьбы  и  пуститься в  дальнее плавание.
Поэтому,  как  я  уже говорил,  вместо меня с  вами отправится Слободан Волчек,
который окажет вам ту  помощь,  которую при других обстоятельствах оказал бы я.
Более того, я уверен, что он справится с этой задачей гораздо лучше меня - ведь
он, помимо всего, ещ„ и хороший шкипер.
     Будь Иштван лет на десять моложе,  Стэн наверняка рассмеялся бы,  глядя на
его вытянувшуюся от  безмерного удивления физиономию и  отвисшую чуть ли  не до
живота челюсть.  Но он сдержал свой смех и  со всей серь„зностью,  на которую в
данный момент был способен, продолжал:
     - Волчек  такой  же,   как   я,   капитан.   Он   не   из   тех  бездарных
колдунов-фигляров,  которых вы  презираете.  Он обладает теми же способностями,
какие есть у  меня.  Чтобы избавить вас от  вполне понятных сомнений касательно
природы дара Слободана, скажу вам по секрету, что он мой дальний родственник со
стороны матери.
     Последнее  известие,   словно  добрый  подзатыльник,   вывело  Иштвана  из
оцепенения.
     - Ваш родственник? - сипло переспросил он и коротко закашлялся.
     - Дальний,  -  повторил Стэн.  - Очень дальний. Такой дальний, что вот так
сходу я даже не скажу, в каком колене. Но что родственник, это уж точно.
     - Но  ведь  Волчек  коренной  мышковитянин,   по  меньшей  мере,  в  пятом
поколении,  -  подобно утопающему, ухватился за последнюю соломинку Иштван. - К
тому же он не знатного рода.
     В ответ Стэн небрежно пожал плечами:
     - Я же говорю,  что мы очень дальние родственники - колене этак в десятом,
не ближе.  А что до знатности, то наш общий предок, человек по имени Коннор, от
которого мы  унаследовали наши  способности,  был  простолюдином.  Мне  повезло
больше, чем Слободану, вот и вс„.
     Иштван отош„л от  края причала и  тяжело опустился на забытый кем-то тюк с
прессованной соломой.  Стэн присел рядом с ним и терпеливо дожидался,  когда он
будет готов к продолжению разговора.
     А Иштван не отрываясь смотрел на красавца "Князя Всевлада", к левому борту
которого были подтянуты прибывшие с берега шлюпки.  Насколько Стэн мог судить с
такого расстояния,  разгрузка шла  полным ходом.  Самое  большее через  полчаса
шлюпки вернутся к причалу с матросами и офицерами,  среди которых должен быть и
Слободан Волчек.
     Наконец Иштван перев„л задумчивый взгляд на Стэна и спросил:
     - Почему вы мне это рассказали?
     - Почему сейчас? - уточнил Стэн. - Или почему вообще?
     - Вообще.  Почему только сейчас,  я,  пожалуй,  догадываюсь.  Даже если бы
теперь я  был категорически против участия в  экспедиции Волчека,  то не мог бы
требовать его замены, не ставя под угрозу срыва все наши планы.
     - Но вы не против Слободана? Во всяком случае, не категорически?
     Иштван снял шляпу и пригладил свои рыжие, слегка тронутые сединой волосы.
     - Должен признать,  государь,  что  после ваших слов  у  меня стало меньше
возражений против Волчека,  чем было раньше.  Вернее, появились аргументы "за",
притом довольно веские.
     - И вас не смущает, что он кол... что он обладает некими весьма необычными
способностями?
     - Конечно,  смущает,  - не стал лукавить Иштван. - Но если вы утверждаете,
что эти способности такой же природы, что и ваши; если вы ручаетесь за них и за
самого Волчека...  Ч„рт побери!  Вы прекрасно знаете,  что найти морской путь в
Хиндураш -  главная цель моей жизни.  И я готов принять любую помощь,  если это
послужит на  пользу нашему общему делу.  Разумеется,  я  дал„к от  того,  чтобы
заключать сделку с  дьяволом,  но  ведь об  этом речь не ид„т.  Коль скоро сама
святая церковь, пусть и негласно, призна„т, что в ваших способностях нет ничего
от нечистого,  то почему тогда с  Волчеком должно быть иначе,  раз он такой же,
как вы,  и вдобавок ваш родственник... - Тут Иштван умолк и пристально поглядел
на Стэна:  - Ага! Так вы этого и добивались, рассказывая о его способностях и о
вашем с ним родстве?
     - В частности,  этого,  -  подтвердил Стэн.  - А ещ„ я считал, что было бы
нечестно оставлять вас в  неведении.  И  не  только нечестно,  но и  опасно.  В
критических ситуациях это  могло бы  привести к  губительным разногласиям между
вами. При всей своей самонадеянности, Слободан с глубоким уважением относится к
вам.  Он очень высоко ценит ваш опыт и мастерство и безоговорочно призна„т ваше
главенство в экспедиции.  Однако в некоторых случаях вы должны прислушиваться к
его мнению и следовать его советам,  какими бы странными они вам ни казались на
первый взгляд.  Например, во время шторма. Помните, как в прошлом году я отплыл
на корабле Слободана в Ибрию, а когда мы были в море, налетела сильная буря?
     - Ещ„ бы не помнить,  -  сказал Иштван.  - Ведь я же предупреждал вас, что
море неспокойно, советовал переждать или отправиться в путь по суше.
     - Да, это так. Мало того, я знал, что будет шторм, и хотел попасть в него,
чтобы своими глазами увидеть,  как действует Слободан. Скажу вам, он был просто
великолепен!
     Иштван вздохнул, затем покачал головой:
     - Так значит, его пресловутое везение...
     - Это особое мастерство,  проистекающее из его способностей. Пока корабл„м
управляет Волчек,  он  никогда не  собь„тся с  курса,  не  сядет  на  мель,  не
напорется на рифы,  не пропад„т в  буре.  -  Стэн сделал глубокую паузу,  чтобы
подчеркнуть   важность   всего    вышесказанного   и    одновременно   привлечь
дополнительное внимание собеседника к  тому,  что собирается сказать дальше.  -
Конечно,  с двумя кораблями справиться труднее, однако Слободан утверждает, что
это вполне возможно, если вы будете следовать его указаниям. Я полагаю, что нет
необходимости наделять  его  какими-то  специальными  полномочиями.  Вы  будете
полновластным начальником экспедиции, а он - капитаном "Князя Всевлада" и вашим
заместителем. В конце концов, вы оба люди здравомыслящие и сумеете договориться
между собой. Ведь так?
     - Безусловно,  государь,  -  ответил Иштван,  довольный тем, что его права
руководителя никоим образом не  будут ущемлены.  -  Мы с  Волчеком,  вне всяких
сомнений,  столкуемся.  А  специальные полномочия  привнесли  бы  нежелательную
напряж„нность в отношения между нашими командами. Я уж не говорю о том, что это
негативно отразилось бы на мо„м авторитете.
     - Точно так же говорил мне Слободан,  когда возражал против предоставления
ему  специальных полномочий.  Он  считает,  что в  море должен быть только один
командир.
     - Правильно считает, - одобрил своего младшего коллегу Иштван.
     Стэн понял, что Волчек заработал ещ„ одно очко в свою пользу.
     - Поэтому,  -  продолжал  он,  -  я  решил  рискнуть,  доверив  вам  тайну
Слободана.  До сих пор никто даже не подозревал о его необычных способностях...
Гм.  Разве что все удивлялись его невероятному везению.  Но если люди узнают об
истинной природе этого везения,  ему прид„тся несладко. Ведь у Слободана нет ни
моего высокого положения,  ни  святой матушки,  чей авторитет защитил бы его от
происков недоброжелателей.
     Иштван понимающе кивнул:
     - Что верно, то верно. Люди завистливы и полны предрассудков.
     - А вы?
     - А что я?  -  Он ухмыльнулся.  - Я хочу найти западный путь в Хиндураш, и
если Волчек поможет мне в этом, я буду только благодарен ему. А славы хватит на
всех нас.
     Стэну понравился такой ответ.  На этом он решил закончить разговор,  чтобы
дать  Иштвану короткую передышку перед  встречей с  Волчеком в  новом для  него
качестве. Благо как раз подвернулся удобный случай.
     - Вижу,  нам  упорно не  хотят  дать  покоя,  -  с  деланным недовольством
проворчал Стэн, вставая.
     Действительно,  какой-то крикливо одетый,  невысокого роста человек затеял
громкую перебранку со  стражниками,  требуя допустить его  к  князю.  Едва лишь
взглянув на этого человека, Иштван с отвращением сплюнул:
     - Проклятый работорговец!
     Между  тем  Стэн  подош„л  к  возмутителю  спокойствия,  который  при  его
приближении тотчас умерил свой пыл.  Стражники отступили на шаг,  но продолжали
оставаться начеку, готовые по первому же знаку своего господина избавить его от
назойливого просителя,  к  которому,  подобно Иштвану,  не  питали ни  малейшей
симпатии.
     - Что здесь происходит? - властно осведомился Стэн.
     Работорговец отвесил ему низкий поклон и вслед за тем быстро затараторил:
     - Ваша светлость,  я  прошу вас о справедливости.  Меня хотят ограбить.  У
меня...
     - Прежде всего, кто вы?
     Тот сконфузился и, исправляя свою оплошность, снова поклонился.
     - Прошу прощения,  государь,  за  мою  неучтивость.  Я  очень взволнован и
глубоко огорч„н. Меня зовут Пал Антич, я капитан корабля "Морской лев", который
два часа назад бросил якорь в вашем порту.
     Со стороны послышались едкие комментарии:
     - Какой уж там лев! Скорее шакал.
     - Или гиена.
     - Да нет, вурдалак! "Морской вурдалак". Во!
     И взрыв издевательского хохота.
     Пал Антич густо покраснел и искоса бросил на насмешников злобный взгляд.
     Тем  временем Стэн внимательнее присмотрелся к  нему.  Пал  Антич,  хоть и
называл себя капитаном,  вряд ли был таковым на самом деле.  По всей видимости,
он  принадлежал к  тому  типу  тщеславных купцов,  которые,  мало что  смысля в
морском деле,  для пущей важности награждали себя этим званием, а все заботы по
управлению корабл„м взваливали на  плечи  своего  старшего помощника.  К  таким
старшим  помощникам (если  поблизости не  было  хозяина) члены  команды  обычно
обращались "капитан".
     - Чем  вы  занимаетесь,  капитан,  -  это  слово Стэн произн„с с  оттенком
иронии.
     - Я  честный торговец,  ваша светлость.  Привожу с юга тропические фрукты,
кофейные з„рна,  лечебные травы,  ценные  породы древесины,  леопардовые шкуры,
слоновую кость...
     - И рабов, - презрительно добавил Иштван, который стоял чуть позади Стэна.
- Покупает  их   за  бесценок  у   тамошних  дикарей,   расплачиваясь  деш„выми
побрякушками, а здесь бер„т по двадцать золотых за душу.
     - По пятнадцать,  -  запальчиво возразил Антич. - А то и по десять. Я веду
честную торговлю, а меня хотят разорить, ограбить, раздеть до нитки...
     - И кто же хочет вас ограбить? - спросил Стэн строго. - Уж не намекаете ли
вы, что в мо„м порту средь бела дня бесчинствуют банды разбойников?
     - О нет, государь, что вы! Это не разбойники.
     - А кто?
     - Сборщики  податей  вашей  светлости...  нижайше  прошу  прощения...  они
требуют по  сто золотых пошлины за каждого черномазого.  Это просто неслыханно!
Это настоящий граб„ж! А они ещ„ смеют утверждать, что таково ваше распоряжение.
     - Это так,  -  невозмутимо подтвердил Стэн.  -  Мои сборщики не  превысили
своих полномочий.  Я  действительно распорядился изымать по сто золотых пошлины
за каждого ввозимого раба.
     Пал Антич широко разинул рот и вперился в Стэна очумелым взглядом.
     - Но ведь это же... это...
     - Осторожнее,  капитан!  -  предостер„г его Стэн.  -  Не собираетесь ли вы
сгоряча обозвать меня грабителем?
     - Нет,  я... я... - Работорговец судорожно сглотнул. - Я хочу сказать, что
вашу светлость,  очевидно,  ввели в  заблуждение советники.  Уже без малого два
года,  как его величество император своим высочайшим указом разрешил ввозить на
территорию Империи рабов из Црники.  У меня есть специальная грамота,  выданная
имперской купеческой палатой в Златоваре. Мне позволено заниматься торговлей, в
том числе и рабами, во всех сорока восьми княжествах Западного Края.
     - Я  ни  в  коей мере не  покушаюсь на ваши законные привилегии,  господин
Антич. Вы можете продавать своих рабов где угодно и кому угодно, однако сначала
заплатите ввозную пошлину.
     - Но указ императора...
     - А  прич„м здесь  указ  императора?  В  н„м  ведь  ничего не  говорится о
пошлине.  Но коль скоро наш мудрейший император объявил чернолюдов товаром,  то
за их ввоз надлежит платить пошлину,  размер которой я  вправе устанавливать по
своему усмотрению.
     - Сто золотых?!
     - Вот именно. Сто золотых за каждого раба, независимо от возраста и пола.
     Пал Антич всплеснул руками:
     - Что вы делаете,  ваша светлость?!  Опомнитесь!  Кто же купит у меня этих
ч„рных свиней, если они будут стоить свыше ста золотых за голову?
     - Это ваша забота.  Но  сначала вы  должны внести в  мою казну...  Кстати,
сколько у вас чернолюдов?
     - С-сорок с-семь, - заикаясь, пробормотал работорговец.
     - Значит  вы  должны  заплатить пошлину  в  размере четыр„х тысяч  семисот
золотых.
     - О Боже!  -  выдохнул Пал Антич.  -  Это же ц