о боясь разрушить сотворенные им колдовские чары. Но  они  вошли  не  в
спальню. Когда Ванесса очнулась, то увидела, что  стоит  в  его  студии  под
лампами дневного света. От резкого освещения она заморгала, как сова,  а  он
со вздохом сожаления разомкнул объятия.
   Дрожащая  от  изумления  Ванесса  потянулась  было  к  нему,  но  он  уже
отвернулся и что-то раскладывал на  чертежной  доске,  прикрепляя  кнопками.
Руки у него трясутся, с удовлетворением отметила про себя Ванесса.
   - Что вы делаете?
   - Я хочу  вам  показать  вот  это  -  проект,  который  получил  приз.  И
фотографии построенного по этому проекту дома.
   Она недоуменно  уставилась  на  него.  Неужели  именно  сейчас  он  хочет
поговорить о своей работе?
   - Бен... - начала было она.
   - Пожалуйста. - Он посмотрел на нее одновременно твердо и умоляюще. - Мне
это важно. - Он протянул ей руку и прижал ее к себе жестом  собственника.  -
Видите, дом построен на крутом холме, поросшем кустарником,  и  предназначен
для семейной пары с тремя детьми. Они художники. Он  работает  с  витражами,
поэтому в проекте это учтено. Им хотелось, чтобы зелень была и внутри  дома,
а не только за его стенами. Но у  них  было  не  много  денег,  поэтому  мне
пришлось соединять обломки разрушенных домов,  которые  они  собрали,  чтобы
большую часть строительных работ сделать самим. Что вы скажете?
   Ванесса почти ничего не соображала, так как ее тело  внимало  лишь  тому,
как его ладонь  поглаживает  ей  бедро  через  скользящий  черный  шелк.  Но
Бенедикту не  терпелось  узнать  ее  мнение,  и  Ванесса  стала  придумывать
приятные для него слова. Когда же она внимательно всмотрелась в чертежи,  то
ответ прозвучал естественно:
   - Да это замечательно! - Она нагнулась, чтобы разобраться в беспорядочных
на первый  взгляд  очертаниях.  Дом,  казалось,  вписался  в  неровный  узор
окружавшего его кустарника,  выигрышно  выделяясь  на  фоне  крутого  склона
холма. Архитектору удалось избежать необходимости  рубить  большие  деревья,
растущие на строительном участке. -  Это  просто  фантастика!  -  Ванесса  с
удивлением посмотрела на Бенедикта. - И это сделали вы?
   - Меня, наверное, должен оскорбить ваш недоверчивый взгляд, - медленно  и
неуверенно произнес он, серьезно глядя на нее. - Но это  моя  работа,  хотя,
если вы заметили, она не подписана моим именем. Для такого рода  проектов  я
использую псевдоним. Я их называю забавными. Таким образом я даю выход своим
чувствам и получаю удовольствие, не компрометируя Дейна и себя перед  нашими
узколобыми клиентами... хотя  мое  авторство  и  не  является  секретом  для
профессионалов.
   - А это  что?  -  Ванесса  была  очарована  замысловатостью  деталей.  По
сравнению с безупречно выполненными акварельными эскизами  его  коммерческих
заказов, получивших награды, которые она видела раньше, эта работа  походила
скорее на иллюстрации, чем на чертежи. Она будоражила воображение. - Вот эти
лестницы - куда они ведут? Они напоминают хоры...
   - Это игровые помещения и переходы между детскими. - Бенедикт  бросил  на
нее  быстрый  взгляд  и  закрыл  рукой  ту  часть  проекта,  о  которой  она
спрашивала. - Ванесса, я привел вас сюда не  для  того,  чтобы  вы  задавали
вопросы. Я просто хотел, чтобы вы это увидели  и  поняли:  я  способен  быть
эмоциональным и выражать замыслы других людей, даже если они сами  не  очень
точно  себе  представляют,  чего  хотят.  Видите   ли,   иногда   я   кажусь
бессердечным, но...
   - Я никогда так о вас не думала, - запротестовала Ванесса, чувствуя,  что
любовный жар начинает гаснуть. Может, он пытается отделаться от нее?  Вот  и
объясняет, что реагировал на  ее  чувственность  только  потому,  что  хотел
польстить ей.
   - До сих пор думали.
   - Что вы хотите этим сказать?  -  глухо  спросила  она,  не  желая  знать
ответа.
   Он повернул Ванессу лицом к себе и взял за  плечи.  Мрачно  посмотрев  на
нее, сказал:
   - Только то, что вы не можете забеременеть.
   Она  не  сразу  поняла,  о  чем  он  говорит  и  почему  выглядит   таким
напряженным.
   - О, Бенедикт, мне жаль... - Вдруг он решил, что она отвергнет его  из-за
этого?
   Она нежно провела пальцем по его сжатым губам, но он отпрянул, как  будто
ее руки источали яд.
   - Чего вам жаль?
   - Вы абсолютно уверены? - спросила она, видя, как он потрясен.  -  Сейчас
врачи научились бороться с бесплодием...
   Тут глаза у него грозно засверкали, а руки упали с ее плеч.
   - О чем, черт возьми, вы говорите? Я не бесплоден!
   Он настолько разъярился, что у Ванессы сжалось сердце.
   - У вас есть дети? - нерешительно спросила она.
   - Нет! Никаких детей у меня нет! ~ взбесился он.
   Ванесса аж отшатнулась от этого крика.
   - Тогда откуда вы  знаете,  что  вы  не  бесплодны?  -  запинаясь,  снова
спросила она. Ей казалось, что ее логика безупречна.
   - Потому что... - тут он выговорил слово,  услышав  которое  она  чопорно
поджала губы. - Довольны? - Он беспомощным жестом запустил руку в волосы.  -
Черт, вы сбиваете меня с толку, а я собираюсь сказать кое-что важное.
   - Неужели кто-то может сбить вас с толку?! -  Ванесса  не  удержалась  от
улыбки, которая еще больше разозлила его. Ей еще не  приходилось  наблюдать,
как он теряет самообладание. Интересно, что будет дальше?
   Круглыми от удивления  глазами  она  смотрела  на  него,  а  он,  глубоко
вздохнув, отчетливо произнес:
   - Я пытаюсь сказать вам, что вы никак не могли забеременеть от меня...
   - Да? - Сексуальный опыт у Ванессы был невелик, поэтому она спросила:
   - Вы хотите сказать, что не стали... что прервали?
   - Вовсе не это, - огрызнулся он, - мне нечего было прерывать.
   Побледнев, Ванесса в ужасе уставилась на него. Но любопытство взяло верх,
и, слегка покраснев, она все же спросила:
   - Мы что, просто не стали... этого делать?
   - Мы той ночью ничем в постели не занимались!  -  взорвался  Бенедикт.  -
Вернее, кое-чем занимались, - мрачно поправил себя он. - Мы спали.
   - Спали?
   Он пожал плечами.
   - Спали?! - громко повторила она. До нее наконец дошло.
   - Да, это  такое  бессознательное  состояние,  когда  человек  совершенно
расслабляется.
   - Что? - Ванесса набросилась на него словно смерч. - Вы заявляете, что  я
не...
   - Не насиловали меня? Сожалею, но нет, - кротко ответил он.
   - И что вы...
   - И я вас не насиловал.
   - Значит, мы всю ночь проспали! И вы хотите, чтобы  я  вам  поверила?  Вы
что, меня за дурочку принимаете? - визгливо закричала Ванесса.
   - Нет, просто за неопытную девушку. Если бы я занимался  с  вами  любовью
той ночью, то, поверьте, утром у  вас  на  этот  счет  не  было  бы  никаких
сомнений. Ванесса. Вы испытывали бы боль в  том  месте,  о  котором  я,  как
человек благовоспитанный, умолчу.
   - Это вы-то благовоспитанный? - зашипела Ванесса. - Разве это порядочно -
намекать, что я... Вы просто ублюдок! - Она покраснела при мысли о том,  как
он, должно быть, посмеялся над ней!
   -  Зуб  за  зуб,  Ванесса,  -  заметил  Бенедикт,  но   она   пренебрегла
справедливостью. Она вспылила и, прежде чем успела  одуматься,  влепила  ему
пощечину.
   - Одна, - хладнокровно прокомментировал он, и она ударила его  по  другой
щеке, да так сильно, что у него голова откинулась  назад.  -  Вторая.  -  Он
медленно поднял на нее взгляд.
   У Ванессы хватило ума не доводить счет до трех,  но  ей  ужасно  хотелось
отомстить.
   - Вы пытаетесь запугать меня? - процедила она, кружа  по  студии  подобно
черной грозовой туче.
   Он, вероятно, полагал, что худшее уже позади, и потому, скрестив руки  на
груди, не спеша следовал за ней по пятам.
   - Мне не нужно вас запугивать  -  вы  сами  себя  запугали.  Меня  всегда
интриговало, как вы выглядите в порыве страсти. Теперь  я  это  увидел.  Вам
надо почаще терять терпение.
   Ванесса понимала, что он хочет смутить ее.
   - Как вам не стыдно! - выпалила она, сжав кулаки. Вся та страсть, которую
она ощущала несколько минут назад, вылилась в порыв ярости.
   - Думаю, меня надо похвалить за честность, - ответил он. - Я признаюсь  и
в том, что испытывал вожделение, но плоть не поддалась.
   Он что, хочет сказать, что она внушает отвращение? Ванесса вздрогнула, но
решила не позволять ему никаких оскорблений. Она дала  себе  слово,  что  ни
один мужчина больше не унизит ее как женщину.
   - Черта с два не поддалась ваша плоть, - крикнула она Бенедикту. -  Когда
я проснулась, вы были очень даже возбуждены.
   Он имел наглость усмехнуться и скромно пояснить:
   - Обычно по утрам я в хорошей форме. И, возможно, грезил о том, что  ждет
меня впереди... Я ведь собирался  заняться  любовью  со  своим  божественным
подарком,  как  только  хорошенько  высплюсь  после   перелета   с   другого
континента. И очень расстроился, когда обнаружил, что это  лишь  плод  моего
воображения.
   - Вы отвратительны!  -  Ванесса  задыхалась,  охваченная  противоречивыми
чувствами: облегчением, смущением и... восторгом.
   - Я ведь все-таки мужчина.
   - Вы сексуальный извращенец!
   - Я был бы им, если бы привел вас сюда  и  стал  заниматься  любовью,  не
сказав, что это у нас с вами в первый раз. Нам обоим  не  пошло  бы  это  на
пользу, раз вы девственница...
   - Я уже этим занималась! - вызывающе крикнула Ванесса.
   - Прекрасно. Значит, мне не надо бояться, что я причиню вам боль...
   Ванесса вздрогнула от мучительных воспоминаний и обхватила  себя  руками.
Он же прищурился и поджал губы.
   - Неужели у вас хватит нахальства думать, что  я  позволю  вам...  -  Она
внезапно замолкла, а он подошел поближе и сказал ласковым голосом:
   -  Вам  не  нужно  будет  позволять.  Ванесса.  Вы  станете  полноправным
участником. Вы ведь еще недавно хотели этого...
   - Нет, не хотела. Мне просто было любопытно.
   - Вам и сейчас любопытно.  Хотите,  я  это  докажу?  Я  с  вами  хотя  бы
откровенен, не то что вы.
   - Я не понимаю...
   - Да весь этот всплеск эмоций от того, что я делал и чего не  делал!  Вы,
наверное, разволновались от мысли, что мы могли бы заниматься любовью.  Ведь
нас ничто не сдерживало! Вы даже немного  возбудились,  когда,  проснувшись,
обнаружили меня рядом с собой, не правда ли?
   Ванесса крепче обхватила себя за талию.
   - Я была в ужасе...
   - Разумеется. Вы - полуголая, прижимаетесь к обнаженному мужчине, который
явно возбужден, хотя и спит, и вы можете делать с ним что угодно.  Вас  ведь
разбирало любопытство относительно  меня,  да,  Ванесса?  Вам  не  пришло  в
голову, что я вас изнасиловал,  так  как  вы  подсознательно  доверяли  мне.
Поэтому вы не закричали, а просто смотрели  на  меня,  на  мое  тело.  А  вы
дотрагивались до меня? Или только  хотели  это  сделать?  Мне  это  было  бы
приятно. Так чудесно проснуться от ваших Прикосновений!
   Она повернулась к нему спиной, чтобы не смотреть на него и успокоиться.
   -  А  я  дотрагивался  до  вас,  Ванесса,  -  откровенно  признался   он,
приблизившись к ней. - Когда я лег в постель, то, пока не уснул, ласкал  вас
- вашу потрясающую спину  и  особенно  этот  чудесный  округлый  зад.  -  Он
обхватил ее сзади, уткнулся лицом ей в волосы и продолжил:
   - Это было неотразимое зрелище  -  вы  были  похожи  на  сладкий,  мягкий
персик, который хочется  съесть...  Вы  лежали  ничком,  поэтому  я  не  мог
погладить вашу грудь, но я был уверен, что она совершенной формы, потому что
видел восхитительную выпуклость там, где она прижалась к постели. Я заснул с
мечтами о том,  как  переворачиваю  вас  и  накрываю  ладонями  вашу  грудь,
облизываю языком соски... интересно, они большие или маленькие, ярко-розовые
или...
   - Прекратите! - слабо запротестовала Ванесса, но эффекта это не возымело.
   - Я вас волную, Ванесса? - Он слегка провел ладонями по ее рукам и  вдруг
повернул ее к себе лицом.
   Он был очень  доволен,  увидев,  как  она  покраснела  и  смутилась.  Она
закусила нижнюю губу, которую он совсем недавно так сладострастно покусывал,
и с нежностью, от которой у нее защипало в глазах, коснулся ее волос.
   - Не бойтесь, я не стану принуждать вас к тому, чего  вы  не  хотите.  Во
всяком случае, сегодня. Я не стану торопить вас, но  сделаю  все,  чтобы  вы
дали волю  своим  чувствам...  и  моим  тоже.  Я  честно  предупреждаю,  что
намереваюсь претворить в жизнь свои мечты о вас!

Глава 8

   Ванесса задрала голову, и сильный ветер разметал  ей  волосы  по  плечам.
Поглубже засунув руки в карманы стеганой куртки на  гусином  пуху,  она  шла
вдоль пляжа, осторожно ступая в  спортивных  ботинках  на  толстой  подошве,
чтобы не поскользнуться.
   В  отличие  от  покрытых  мягким  белым  песком  пляжей  восточной  части
полуострова здешние бухты представляли собой  узкие  полоски  бурого  песка,
неровным бордюром тянущиеся вдоль скал. У кромки  воды  покрытые  мидиями  и
устрицами скалы перемежались валунами,  под  которыми  обитали  крабы.  Выше
отметки прилива среди разноцветных камней и гальки лежали прибитые к  берегу
плавник и высохшие морские водоросли.
   Раздался резкий крик - это чайка кружила над  мелкими  заводями.  Ванесса
следила за ее полетом на фоне бледно-серого неба. Чайку относило ветром,  но
Ванесса завидовала ее свободе. Ей тоже хотелось улететь от своих проблем. Но
она могла лишь сесть в машину  и  приехать  сюда  и  ходить  взад-вперед  по
берегу, так и не придумав, как ей быть.
   Она повернулась, решив, что пора возвращаться, и застыла на месте. Сердце
подпрыгнуло в груди - Бенедикт, самая главная ее проблема,  находился  прямо
перед ней.
   Ванесса подождала, когда он приблизится, и натянуто спросила:
   - Что вы здесь делаете?
   Бенедикт  пожал  плечами.  Он  был  одет  в  кремового  цвета  свитер   и
незастегнутый черный кожаный пиджак.
   - Гуляю, - ответил он. Ванесса фыркнула.
   - Вы ведь никогда не гуляете.
   - Только потому, что обычно не задерживаюсь здесь надолго: искупаюсь -  и
ухожу. Я решил: надо больше двигаться, чтобы не растолстеть.
   Ванесса презрительно окинула взглядом его худую фигуру.
   - Можете на этот счет не беспокоиться.
   - Спасибо.
   - Это не комплимент, а констатация факта, - раздраженно сказала она.
   - Тем не менее спасибо. Вы тоже очень изящны.
   Он смотрел на ее длинные ноги в джинсах. Джинсы,  куртку  и  пару  старых
кроссовок Ванесса всегда держала в багажнике машины. Уезжая сегодня, она  не
стала переодеваться дома, так что ее строгий синий костюм  лежал  на  заднем
сиденье, а без него под взглядом Бенедикта она чувствовала себя неловко.
   Откинув с лица волосы, она попыталась засунуть пряди под косынку.
   - Вы что, выследили меня?
   - Почему вы так думаете? - Он явно забавлялся.
   Но Ванесса не собиралась отступать.
   - Да потому, что это какое-то очень странное совпадение.
   - Сюда ведет одна дорога,  поэтому  никакого  совпадения  нет.  Я  увидел
машину и остановился.
   Ответ его прозвучал беспечно, но ведь были же причины, почему он  покинул
Уайтфилд и поехал именно сюда? Осмотром окрестностей он никогда не увлекался
- значит, ответ ясен.
   - Вы разрешили мне взять выходной, - вызывающе сказала Ванесса.
   - Я имел в виду, что мы оба отдохнем сегодня, - мягко поправил он, - а вы
улизнули у меня за спиной.
   - Я  не  улизнула,  а  просто...  захотела  подышать  свежим  воздухом  и
размяться, - быстро придумала она.
   В течение двух недель после того  ужина  в  ресторане  Ванесса  прилагала
максимум усилий для того, чтобы держаться от него  подальше,  а  он  так  же
решительно этому препятствовал. Однажды  он,  к  ярости  Ванессы,  пригласил
Ричарда с его матерью поужинать и велел Ванессе выполнять роль хозяйки.  Она
весь  вечер  была  вынуждена  улыбаться   и   невозмутимо   переносить   его
поддразнивания, хотя внутри  вся  кипела,  что  вызвало  любопытные  взгляды
миссис Уэллс. Ванесса не могла не заметить, как непохожи Ричард и  Бенедикт,
особенно когда они рядом: свет и тень, день и ночь. К величайшему сожалению,
ее женская сущность тянулась к властному очарованию тьмы,  а  не  к  мягкому
солнечному свету.
   Ванесса была крайне  недовольна,  когда  Ричард  выдал  секрет,  что  она
заканчивает книгу по истории города Темса, над которой судья  Ситон  работал
до самой смерти. Веселым тоном Ричард перечислил те  трудности,  с  которыми
она столкнулась, приводя в порядок огромное количество небрежных записей,  а
порой и просто каракулей.
   Все это она делает в свободное время, подчеркнул Ричард, и к концу  ужина
Ванесса незаметно для себя согласилась на помощь Бенедикта. С тех пор  почти
каждый вечер она проводила бок о бок с ним в  библиотеке,  твердо  решив  не
замечать его, словно он неодушевленный предмет. Но, к своей глубокой досаде,
вскоре поняла, что его компетентность,  хоть  и  непрошеная,  в  самом  деле
ускорила работу над книгой.
   И вот теперь Бенедикт намекает, что и он переутомился!
   - Я тоже хочу размяться, так что давайте сделаем это вместе, а то  одному
ходить скучно, правда?
   - Нет.
   Он с насмешкой выдержал ее свирепый взгляд.
   - В таком случае вы гуляйте сами по себе, а я пойду  сзади  на  некотором
расстоянии.
   - Это просто глупо!
   - Глупо, но не с моей стороны, Ванесса, - мягко заметил Бенедикт.  -  Как
вы думаете, почему я предложил побездельничать сегодня?
   Ванесса отвернулась, раздраженно буркнув:
   - Я что, не могу побыть одна?
   - Вы можете делать все, что пожелаете. Орудий пытки я с собой не взял.  И
вообще, я ни разу никаких секретов у вас не выпытывал.
   - Да вы только этим и занимаетесь! - взорвалась она.
   - Возможно, невзначай, но без принуждения. Он был прав. Когда они сидели,
поглощенные приведением в порядок рукописей судьи, она рассказала  Бенедикту
про себя больше, чем хотела, так как это был единственный способ  остановить
поток его излияний. Его противоречивый характер вызывал у  нее  любопытство,
но она не хотела этого показать. И, уж конечно, ее не интересовало  то,  что
он носит очки с двенадцати лет и что, когда его  впервые  в  пятнадцать  лет
поцеловала девочка, очки запотели. Она подумала, что, вероятно,  поэтому  он
теперь всегда снимает очки, когда целуется.
   Она говорила себе, что не хочет знать о нем ничего такого, что трогало бы
ее. В детстве его подавляли родители: властный отец,  чьи  жесткие,  строгие
критерии во всем требовали от сына быть  совершенством;  мать,  с  такой  же
неумолимостью ожидавшая от него успехов в обществе. В семье  Сэвидж  никогда
не выставляли напоказ чувства, но всегда держались  с  достоинством.  Любовь
проявлялась скупо  и  лишь  за  примерное  поведение  или  отличные  оценки.
Бенедикт хорошо усвоил эти уроки. Внешне он был идеальным сыном, никогда  не
противоречил  родителям,  в  школе  и  дома  вел  себя  безупречно.  Окончив
университет, он, послушный долгу,  занял  место  в  отцовской  архитектурной
компании и тем самым продолжил семейную традицию. На создаваемые им  дома  и
на клиентов он смотрел как на выгодные капиталовложения и работал без души.
   Но природная любознательность и амбиции, неустанно поощряемые родителями,
вступили в противоречие с ограниченными  возможностями  в  фирме  отца.  Шли
годы, и он понял, что отец ждал от него лишь одного: унаследовать  фамильное
дело  и  продолжить  династию  Сэвиджей.  В  двадцать  восемь  лет  Бенедикт
окончательно понял, что никогда не оправдает отцовских  ожиданий.  Он  хотел
добиться большего -  и  сделать  это  самостоятельно.  Разрыв  произошел  со
свойственным  Сэвиджам  чувством  достоинства:  сдержанный  спор,  во  время
которого отец и сын упрямо отказывались идти на компромисс. Ни бури  эмоций,
ни перетряхивания грязного белья - просто публичное заявление о  разделении,
что сразу же прекратило слухи о семейном разрыве. Бенедикт иногда виделся  с
родителями на званых вечерах, хотя мать дала  ему  понять,  что  она  в  нем
сильно разочаровалась и не простит до тех пор, пока он  не  одумается