на его бестолковый и  поспешный
суд. Он сделал из ее сексуального пробуждения грязное похождение закоренелой
нимфоманки. И только ради того, чтобы не упасть в собственных глазах!
   Он положил трубку.
   - Одевайся же. Если не хочешь быть выброшенной на улицу нагишом. Пожалуй,
этот трюк ты еще не пробовала.
   Она  подчинилась,  но  только  потому,  что  не  могла  голой  спорить  с
совершенно одетым. Она застегивала блузку, подыскивая слова,  которые  дошли
бы до него, когда  раздался  короткий  стук  в  дверь.  Даже  не  посмотрев,
достаточно ли она одета, Ник отозвался, и в комнату вошел мужчина.  Худой  и
строгий, одетый в темный костюм, он никак не отреагировал на смущение Мэгги.
   - Да, сэр?
   - Проводи миссис Коул. И, Дженсон...
   - Да, сэр?
   - Никогда не впускай ее в дом. Ни при каких обстоятельствах.
   - Понятно, сэр. - Лицо Дженсона не изменилось, так  что  Мэгги,  наверно,
просто почудилось, что он обдал ее презрением.
   - Ник, ты не можешь этого сделать...
   - Делаю же.
   - По крайней мере дай мне вызвать такси... - Она не  хотела  просить,  но
готова была на все,  чтобы  задержаться  и  завоевать  шанс  достучаться  до
него...
   - Думаю, не стоит.
   Наверно, он подозревает, что она хочет предупредить беглецов...
   - Ник,  пожалуйста...  -  Она  хотела  воспользоваться  хоть  той  каплей
достоинства, которую оставляло ей присутствие другого мужчины.
   - А, ты хочешь чего-то за труды? - Он подошел к маленькому  бюро  и  взял
что-то с его полированной поверхности. Мэгги  машинально  поймала  ювелирный
футляр из черного бархата - Вот твои побрякушки, дорогая. Ты их отработала.
   Он обращался с ней как с дешевой проституткой. Мэгги наконец поняла,  что
он ничего не услышит. В его презрении не осталось даже злости. Один  ее  вид
вызывал в нем полнейшее отвращение, и он намеревался сознательно  уничтожить
остатки  всех   прежних   чувств.   Вызванный   для   этой   сцены   зритель
свидетельствовал о том, что впредь она  не  может  рассчитывать  на  пощаду.
Осуществились ее самые страшные опасения. Она потеряла все.
   - Мне нужна сумочка. - Оставались  еще  перчатки,  но  в  своем  нынешнем
состоянии она не подумала о них - в отличие от Ника, но он мгновенно подавил
свое движение.  Довольно.  Скорее  он  убьет  ее,  чем  проявит  хоть  каплю
сочувствия. Рука - символ этого существа. Шедевр с изъяном, потерявшее  цену
сокровище. Горькое знание. Он одурачен вдвойне.
   Повернувшись к мужчинам спиной, Мэгги открыла сумочку. Слишком много  лжи
накопилось между ними, но хотя бы с этой надо  покончить.  Она  не  решилась
дать ему в руки конверт с документами  по  аннулированию  брака.  Сейчас  он
способен разорвать его, не открывая. Лучше оставить здесь,  в  надежде,  что
позже он прочитает хотя бы из любопытства.  Пусть  попробует  назвать  ложью
заверенное под присягой свидетельство ведущего гинеколога Окленда. Она  тихо
положила конверт рядом с телефоном и с высоко поднятой головой направилась к
двери. Поравнявшись с Ником, задержалась.
   - До свидания. Ник!
   Спокойное достоинство сделало то, что не удалось отчаянным протестам. Его
взгляд, скользнув от Мэгги к скомканной постели, свидетельству  их  долгого,
блаженного дня любви, на какое-то мгновение застыл.
   - Ты забыла свои камешки, Мэгги. Должна же ты унести с собой хоть что-то,
чтобы утешиться в поражении. Кроме... опыта.
   Пропитанный ядом бич коснулся обоих, заставив внутренне содрогнуться.
   - Я ничего не забыла, - произнесла она сдержанно, с глазами, исполненными
любви и твердости. - И ты тоже. И надеюсь, никогда не забудешь.
   Она говорила о его любви к ней. Не важно, насколько яростно  он  отрицает
это сейчас, пройдет час-другой, и он поймет всю силу своего чувства. Как  бы
там ни было, он никогда не сможет отнять это у нее и не  заставит  жалеть  о
случившемся.
   - О Сэм,  -  шептала  она  теперь,  пытаясь  вытереть  бессильные  слезы,
рожденные воспоминанием о последнем взгляде на Ника,  его  посеревшем  лице,
колючих, злых глазах. Едва добравшись домой, спеша, пока не  превратилась  в
груду обломков, она связалась с отелем "Роторуа", где,  по  сведениям  Сэма,
должны  были  остановиться  Финн  и  Лори.  Портье   подтвердил,   что   они
зарегистрировались, но из комнаты не  отвечали.  Так,  в  довершение  всего,
страдая  от  бесславного  конца  ее  первого   и   единственного   любовного
приключения, она вынуждена была мучиться еще и мыслями о том,  что  натворит
Ник, когда найдет свою дочь.
   - Что нам делать? Что мне делать? - Она имела в виду остаток своей жизни,
который ей теперь суждено скоротать без Ника.
   Сэм предпочел не понять.
   - Ждать. Это все, что нам остается. Смотрите на  вещи  так:  если  мы  не
можем найти их, не сможет и он. Вероятно, они  выехали  из  этой  гостиницы,
решив, что там их легко найти. Или их спугнули наши звонки.
   Мэгги была несчастна настолько, что даже ее живое воображение  ничего  ей
не подсказало. У нее не было никаких идей.  Идеи  кончились,  доведя  ее  до
нынешнего краха.
   - Мэгги... - Сэм опустился на колени у ее стула и положил  ее  голову  на
свое широкое плечо. - Не ваша вина,  что  они  полюбили  друг  друга,  и  не
казните себя за это. Если Ник достоин вашей  любви,  он  простит  вам  ложь,
особенно когда увидит, как счастлива Лори, насколько эти двое  созданы  друг
для друга...
   Мэгги замотала головой, всхлипывая.
   - Он никогда не простит меня. Никогда! Ты не видел его лица! Даже если он
еще любит меня, помешает его проклятая гордость. - Она всхлипнула, икнув,  и
тут зазвонил телефон на стене. Оба замерли, потом Сэм одним прыжком очутился
у аппарата и снял трубку на втором звонке.
   - Это он! - прошипел Сэм, крепко прижимая трубку к своей футболке.
   У Мэгги все поплыло в глазах.
   - Ник? - в ее голосе трепетала надежда.
   - Они в оклендской больнице. Пункт "Скорой помощи". -  Напряженный  голос
Ника звучал обвиняюще. - Твой муж... твой бывший муж попал  в  автомобильную
катастрофу
   - Боже! Они... Что с ними?
   - Не знаю. Мне только что позвонили из полиции. Лори была в сознании,  но
это все, что они могли сообщить.
   - А... Финн?
   - Я не спрашивал. - По тону было понятно, что он  и  не  желал  знать.  -
Выходи через пять минут. Я заеду за тобой.
   Сэм спустился с ней и бродил взад-вперед под моросящим доящем,  терпеливо
слушая ее лепет:
   - Ник не  обязан  был  меня  подвозить...  мог  бы  предоставить  полиции
известить меня. Наверное, он сходит с ума от  волнения,  но  все-таки  нашел
время позвонить. Он добрался бы гораздо быстрее, если бы поехал прямо  через
парк в больницу, но делает такой крюк для того, чтобы забрать меня...
   Дождь был теплый, но у нее зуб на зуб не попадал к  тому  времени,  когда
подъехал голубой "ягуар", тот, что похитил ее из аэропорта. Ник не дал  себе
труда выйти из  машины.  Он  наклонился  и  распахнул  пассажирскую  дверцу,
свирепо зарычав от нетерпения, когда Мэгги отпрянула, вдруг испугавшись. Сэм
поддержал ее и подтолкнул к машине.
   - Присмотрите за ней, - сказал он Нику, сжимавшему  побелевшими  пальцами
руль. - Я приеду следом. Я только позвоню Финнову деду.
   Ник лишь коротко кивнул, будто боялся, что голос его подведет. Мэгги тоже
безмолвствовала, но, когда машина помчалась по  блестящей  дороге,  все-таки
спросила прерывающимся шепотом:
   - Где они были? Как это случилось?
   После мучительного молчания, когда она уже думала, что  вопрос  останется
без ответа. Ник кратко произнес:
   - Спускались по этому склону  Бомбейских  холмов.  -  (По  этому  склону?
Значит, они возвращались в Окленд!) - Столкнулось восемь машин. Все всмятку.
Пришлось вызывать вертолет, чтобы доставить в больницу тяжелораненых.
   Оставался еще один вопрос.
   - Ф-финн виноват?
   - Да, он виноват, - заставил себя разжать зубы Ник. - Если бы он не  увез
Лори, она не лежала бы сейчас там... на больничной койке...
   Перед глазами Мэгги встала ужасная картина. Не время говорить,  что  Лори
была инициатором побега.  Наверное,  Мэгги  все  же  издала  какой-то  звук,
стискивая руки да коленях, потому что Ник процедил сквозь зубы:
   - Нет, он не был виноват. Он оказался в  плохом  месте  в  плохое  время.
Какие-то другие идиоты, превысив скорость на скользкой дороге,  вылетели  на
встречную полосу.
   Мэгги прижала руку ко рту, кусая кружево перчатки,  машинально  натянутой
вместе с остальной одеждой. Она знала, что бывает с человеческим  телом  при
лобовых столкновениях. Господи, что, если Финн... или Лори...
   Ник бросил машину перед входом, на  запрещенном  для  парковки  месте,  и
Мэгги пришлось бежать, чтобы не отстать от него,  когда  он  сквозь  двойную
дверь бросился в отделение "Скорой помощи". Медсестра в  регистратуре  одним
опытным взглядом оценила их  яростно-паническое  состояние  и  твердо  взяла
инициативу в свои руки, сообразив, что Ник способен проломить дверь, если не
получит ответ - немедленно. Она направила  Мэгги  в  рентгеновский  кабинет,
куда отвезли Финна, и повела Ника через несколько других  дверей  туда,  где
врачи еще работали с Лори.
   Мэгги чуть не упала без сил, когда нашла  Финна  спорящим  с  лаборантом.
Судя по виду, у него не было тяжелых увечий.
   - Они делают снимок челюсти - той, в которую меня ударило, -  обрадованно
ухватился он за Мэгги. Его рубашка была в крови,  но  длинная  царапина  над
глазом казалась не очень глубокой. Правда,  синяк  выглядел  ужасно.  -  Как
Лори? Ты ее видела? Никто не знает... или не  хотят  мне  говорить.  Фортуна
здесь? Он знает?  Скажи,  пусть  он  добьется  ответа  -  выяснит,  что  они
скрывают. Мэгги, пожалуйста, я должен знать...
   - Я был бы вам очень благодарен, если бы вы успокоили его, - обратился  к
Мэгги лаборант. - Он  с  самого  начала  буйствует,  но  мы  не  можем  дать
успокоительного, так как возможно сотрясение мозга.
   - Хорошо, Финн. Я пойду и выясню, - сказала Мэгги, мягко прижимая его  за
плечи к каталке.
   - И сразу назад. Обещаешь?
   - Конечно. Ложись, Финн. Я скоро вернусь.
   В приемной, на момент их приезда пустой, стали собираться люди, но Ник не
появлялся. Мэгги решала, спросить ли сестру  или  попробовать  проскользнуть
внутрь и выяснить самой, когда дверь, за которой скрылся Ник,  распахнулась,
выпустив его. Он был бледен, по щекам текли слезы.  Мгновение  Мэтти  стояла
как изваяние, прежде чем броситься к нему. Он не отвечал на вопросы и, когда
она повернула к себе его голову, продолжал смотреть  сквозь  нее,  будто  не
замечая. Она трясла его  в  отчаянии,  и  можно  было  понять,  в  каком  он
состоянии, если позволял встряхивать себя, как тряпичную  куклу.  Его  холод
пронизывал Мэгги до костей.
   - Ник... - Она была без каблуков и, чтобы обнять его, должна была  встать
на цыпочки. Руки у него безжизненно висели, когда она пыталась  согреть  его
теплом своего тела. Мэгги крепко держала его, боясь, что за этим оцепенением
может последовать потеря чувств. Он услышал, что  надежды  нет,  или  увидел
ужасные увечья? - Ник, милый, пожалуйста, не замыкайся. Скажи мне...  Скажи,
что случилось...
   Он вздрогнул. Его руки поднялись, как показалось  Мэгги,  чтобы  оторвать
ее, но вместо этого прижали  за  талию  с  такой  силой,  что  она  чуть  не
вскрикнула от боли.
   - Ребенок, - глухо произнес он. - Она потеряла ребенка.
   - О Ник... - Слезы хлынули из ее глаз. - Ник, какое горе!
   - Мой внук. Моя  девочка  должна  была  стать  матерью...  Моя  маленькая
Лори...
   - Как она себя чувствует. Ник? Как Лори? - допытывалась  Мэгги,  стараясь
вывести его из транса.
   Он покачал головой.
   - Она... Ей делают переливание. Она потеряла много крови. Но говорят, что
опасности нет. У нее сломана рука... несколько порезов  осколками  ветрового
стекла, но ничего серьезного... кроме ребенка...  ребенка  не  будет.  Боже,
Мэгги, она такая маленькая и бледная... и она знает... Я не мог прикоснуться
к ней. Боже, как она должна ненавидеть меня... она не хотела видеть  меня...
она хотела ребенка... хотела Коула - я  не  мог  дать  ей  ничего,  что  она
хотела...
   Ник ухватился за Мэгги и оперся на нее всем своим мощным  телом,  которое
начала бить неудержимая дрожь. И Мэгги вбирала в себя эту  дрожь,  впитывала
слезы, которые он ронял, уткнувшись искаженным мукой лицом в ее шею.
   - Ты дал ей любовь  и  силу,  -  шептала  Мэгги,  уводя  его  за  поворот
коридора, чтобы как-то оградить от посторонних глаз. -  Она  знает,  что  ты
любишь ее,  но  естественно,  что  сейчас  она  хочет  видеть  Финна,  чтобы
разделить с ним горе. Потому что это и его  потеря.  Они  нужны  друг  другу
сейчас.
   - Я убью его. Если он еще жив. Я убью его, - скрежетал он,  но  в  словах
уже не было прежней силы.
   - Нет, ты не сделаешь этого, - уверенно  сказала  Мэгги.  -  Ты  дашь  им
оплакать ребенка и позволишь соединить свои жизни, чтобы были другие...
   Он напрягся, и Мэгги чувствовала, как просыпается в  нем  ярость,  но  не
отпускала его. Он провел лицом по ее мокрому платью и  поднял  голову.  Лицо
было изможденным,  но  никогда  оно  не  казалось  Мэгги  таким  прекрасным.
Всесильный Ник, попав в беду, укрывался в ее объятиях.
   - Ты все еще на его стороне, Мэгги? Даже сейчас? - горько спросил он.
   - Речь идет не о сторонах, а о любви. Она любит  вас  обоих.  Ник;  и  не
разрывай ее на части, принуждая к  выбору.  Они  не  хотели  причинить  боль
тебе...
   - А тебе?
   Мэгги покачала головой.
   - Об этом речь не шла. Финна я не люблю.
   Он пропустил ее слова мимо ушей.
   - Ты знала о ребенке?
   - Лори сказала мне на прошлой неделе. - Она закрыла глаза. - Ник, она  не
могла сказать тебе...
   - Нет, я сделал это невозможным, - с трудом  признал  он.  -  Отказываясь
слушать, всерьез принимать ее как женщину. - Он сглотнул. - Я совсем не знаю
свою дочь, верно?
   - Ты узнаешь. Только дай ей шанс. Дай им обоим шанс. Ты не пожалеешь.
   Его руки впились Мэгги в спину, и он впервые посмотрел ей в глаза.
   - Лори сказала, что побег был ее рук делом, - озадаченно произнес  он.  -
Ты знаешь, что она просто подделала мое согласие на брак? Она  сказала,  что
ей безразлично, законно это или нет, но она хочет быть его женой...
   У Мэгги расширились глаза, и Ник вздохнул.
   - Господи, ты восхищаешься ею, - покачал он головой. - Конечно, ты должна
восхищаться этим, правда, Мэгги? Тебе нравятся сумасбродства. А я-то  считал
себя умником. Ты одурачила нас всех. Не только меня - всех.
   Мэгги  кашлянула  и  попыталась  высвободиться,  но  раненый  тигр  забил
хвостом, возвращаясь к жизни.
   - В свете того, что я узнал, я  не  могу  ставить  под  сомнение  мужские
способности Коула, - едко выговорил  он,  -  и  в  свете  твоего  вчерашнего
сластолюбия я не могу подозревать тебя во фригидности. Так не будешь  ли  ты
любезна просветить меня? Как тебе удалось оставаться  женой-девственницей  в
течение пяти лет? Или врач, подписавший поразительный документ,  который  ты
мне оставила, просто был одним из твоих любовников?
   Мэгги  сделалась  пунцовой.  Следовало  ожидать,  что  он  найдет  способ
поставить под сомнение все что угодно!
   - Как ты  смеешь!  Ты...  ты,  извращенная  свинья!  Ты  не  различил  бы
девственность, даже...
   - Даже оказавшись в девственнице? - цинично закончил он. - Я не единорог,
Мэгги.  Я  только  мужчина.  И  никогда   еще   не   занимался   любовью   с
девственницами. Я знаю только то, что ты была страстной  и  сладкой,  как  в
моих мечтах. Возможно, я оказался по-идиотски недогадлив, но туг уж  одно  к
другому. Я думал, что моя дочь девственница, и смотри, как  ошибся...  -  Он
запнулся, и Мэгги поняла, что он думает о ребенке.
   - У тебя будут другие внуки, Ник...
   Тень улыбки коснулась жесткого рта.
   - Я надеюсь, у меня будут еще и другие дети Я пока не вышел  из  возраста
отцовства, Мэгги..
   - Да, я заметила, - процедила она.
   - Это не повредило очередному из твоих планов? - Он  бередил  раны  в  ее
истерзанном сердце. - Ты, может быть, надеялась, что я забуду предохраняться
и ты сможешь шантажировать меня своей беременностью?
   Она стала бешено вырываться, но его руки были железными.
   - Ты параноик...
   - Есть с чего, - заговорил он шелковым голосом, зная теперь, на  чем  она
сломалась. - Ты злишься на меня, что я лишил  тебя  невинности  без  должных
церемоний? А кто виноват?  Кто  демонстрировал  мне  полчища  предполагаемых
любовников? И ты, конечно, бесишься из-за того, что я  позаботился  о  твоей
безопасности. Ты что же, хотела забеременеть,  в  первый  же  раз  занявшись
любовью? Дурочка, ты еще не готова к материнству.
   - Уж тебе-то известно, кто к чему готов! - зло бросила она.
   - Я знаю, что я не готов стать отцом твоего  ребенка,  -  игнорировал  ее
вспышку Ник. - И не буду  готов,  пока  не  получу  долгожданные  ответы  на
некоторые  очень  важные  вопросы.  -  Мэгги  строптиво  сжала  губы,  и  он
остерегающе прищурился - Не испытывай  меня,  Мэгги.  Мне  немало  досталось
из-за тебя - теперь твоя очередь.
   - Мэгги? - Изможденный стон дал ей  временную  отсрочку.  Финн  припал  к
стене рядом с ними, отбиваясь от женщины в белом халате.
   - Мистер Коул, я же сказала, что мы должны отвезти вас...
   - Мэгги, ты обещала узнать, что с Лори.
   Ник развернулся вместе с  Мэгги.  Он  уперся  взглядом  в  окровавленного
противника и, казалось, рыкнул. Финн прямо выдержал взгляд.
   - Она потеряла ребенка, - кратко сообщил Ник.
   За одно мгновение Финн постарел на десять лет.
   - Нет! О нет... Лори! Где она? - Он метнулся к двери, но Ник ухватил  его
за рубашку на  груди.  -  Мы  не  поженились,  -  простонал  Финн  в  агонии
раскаяния. - Мы ехали обратно. Мы решили, что так нельзя... это нечестно  по
отношению ко всем. Мы собирались прийти  к  тебе...  рассказать...  Боже,  я
вообще не имел права поддаваться ее уговорам. Следовало быть сильнее... -  В
его глазах стояла боль, и, к ужасу Мэгги, Ник повернул нож в ране:
   - Да, следовало. Ей это нужно было. Лори тихая девочка, но у нее  сильная
воля. Она подомнет тебя, если ты ей позволишь, и  будет  презирать  за  это.
Если ты не сумеешь поставить себя на одну доску с ней, она  станет  помыкать
тобой, сама того не сознавая...
   Финн смотрел, не веря своим ушам. Это было еще не примирение, но уже и не
вражда. Это был отеческий совет. Ник  повернулся  спиной  к  молодевшему  на
глазах человеку, уже не глядя, как Финн прошел мимо них.
   - Ну, так на чем же мы остановились?
   - Спасибо, - хрипло сказала Мэгги.
   - За что? Уверяю,  я  сделал  это  исключительно  в  своих  интересах,  -
проворчал Ник. - Мне надоели постоянные вмешательства  твоего  мужа  в  наши
разговоры.
   - Бывшего мужа.
   - А, да - на этом мы остановились. Твой несчастливый  брак,  твой  первый
брак.
   От этого намека ее бросило в дрожь. Мысли смешались.
   - Ты вышвырнул меня прочь, - ожесточенно выпалила она. -  Ты  никогда  не
верил ни одному моему слову...
   - Я верю, что ты любишь меня, согласись - немало для начала.
   - Ты вышвырнул меня на глазах у этого ужасного  человека,  -  уже  слабее
возмущалась она.
   - Этот ужасный человек ведет мой дом, но, если ты не хочешь  видеть  его,
он будет уволен. Правда, он хорошо делает свое дело, а память у него  никуда
не годится...
   - Ты обращался со мной как... как со шлюхой...
   -  При  твоем  природном  таланте,  проявленном  в  постели,  легко  было
ошибиться. У тебя, безусловно, большие способности,  -  воздал  он  должное,
возвращая сердитый румянец на щеки и огонь в пронизывающий  его  взгляд.  Он
рассмеялся, когда Мэгги ударила его, а потом рассмеялся еще громче.  На  них
оглядывались, а Мэгги пьянела от счастья. Выбегая, она напялила на себя  Бог
знает что и даже  не  успела  причесаться.  Она  выглядела  ужасно,  а  этот
большой, сильный мужчина заставлял ее чувствовать себя желанной и  в  то  же
время смешной