ом Маркхам. - Не, обижайся, Мэгги. Я  не
верю ни слову из сказанного. Если бы твой дед не выжил из ума, это не пришло
бы в голову даже ему.
   - "Потаскуха" сказал ты,  Коул.  Ты  всегда  брызгал  ядом  из-под  своей
сладенькой маски.  Я  только  спросил,  Мэгги.  Может  человек  спросить?  Я
беспокоился за тебя. Ты так похудела. -  (Ты  слышишь,  Сэм?  -  истерически
подумала Мэгги.) - И стала такая нервная. Ты же не психопатка,  Мэгги,  -  у
тебя доновановские нервы. А сейчас тебя явно что-то беспокоит. -  Вдруг  его
осенило. - Может быть, это гормоны? Ты беременна, Мэгги?
   - Беременна? - Услышав такое предположение, Маркхам заулыбался, забыв  на
время о вражде - Мэгги, правда?..
   - Нет! Нет, конечно! - И она поспешила добавить, пока никто  не  спросил,
почему "конечно": - Это все моя диета. Много кофе - отсюда и нервы.  Мы  еще
долго будем перебирать семейное белье перед посторонним?
   - Ник не посторонний. -  Патти,  заглаживая  свои  неудачные  подозрения,
похлопал Фортуну по спине. - У Ника тоже есть  дочь  -  он  знает,  что  это
такое. Между прочим, ведя дела, хорошо знать о семейном положении  партнера,
верно. Ник? А что, если поужинать завтра,  а?  У  Маркхама  бывают  неплохие
идеи, признаю, но они несколько устарели. Он вообще старомоден. Сейчас  всем
заправляет его сын, а с Финном мы славно сработались...
   К ужасу и возмущению Мэгги, вся троица принялась обсуждать  дела,  причем
Маркхам с Патриком наперегонки старались завладеть  вниманием  гостя.  Скоро
они уже попивали виски, уютно устроившись  за  столом  и  предоставив  Мэгги
кипеть от бессильной ярости. Неужели они не видят, старые  маразматики,  что
Ник нарочно подзуживает их, предоставляя им кусать и пинать друг  друга?  Не
будь все это так  страшно,  можно  было  бы  посмеяться  над  тем,  как  два
смертельных  врага,  толкаясь  локтями,  стремятся  завоевать   расположение
третьего - общего.  Она  должна  предупредить  старичье,  но  сначала  нужно
избавиться от Ника. А он явно не собирался удаляться, наслаждаясь  схваткой.
Думай, Мэгги, думай, как избежать ловушки.
   Тем временем разговор  принял  еще  более  скользкий  оборот,  когда  был
упомянут успех нового ювелирного  предприятия  Фортуны  и  Ник  заговорил  о
мастере  экстра-класса,  только  что  закончившем  несколько   произведений,
предназначенных для международного рынка, но еще не поступавших в продажу.
   - Как тебе, Мэгги? У тебя ведь день рождения через несколько недель.  Как
насчет пары безделушек? Когда мы сможем купить  что-нибудь  из  этих  вещей,
Ник? - выскочил Патти. Мэгги понимала, что он собирается  убить  сразу  двух
зайцев: улестить ее и завоевать расположение Ника.
   Разумеется, Маркхам тоже не хотел упускать такой возможности, и  ни  один
из соперников не собирался отказываться от вещей, которые не предназначались
для обычной продажи. Оба рыли землю копытами, устроив неофициальный аукцион.
   - Это же просто смешно,  -  вмешалась  Мэгги,  когда  цена  начала  расти
бешеными скачками. - Мне не нужны новые драгоценности. И между прочим, вы не
можете покупать кота в мешке.
   - Брильянты есть брильянты, - упрямо возразил Патти. - А  Ник  не  станет
подрывать свою репутацию, продавая мне липу.
   - Финн намекал, что ты  не  отказалась  бы  от  пары  сережек,  -  сказал
Маркхам. - А если есть подходящий браслет, ты не станешь разбивать комплект.
Только не бриллианты: они слишком холодны для тебя. Тебе нужны  рубины...  и
изумруды.
   - Но я не люблю изумруды. И между прочим, дорог не подарок, а внимание.
   - Что ж, ты видишь, сколько внимания мы к тебе  проявляем,  а  ведь  день
рождения еще и не наступил!  -  хитро  заметил  ее  дед.  Эта  парочка  была
достаточно страшной в своей вражде, но на Мэгги вдруг навалилось  неприятное
предчувствие, что, если два старых греховодника  сговорятся,  они  установят
настоящий  террор.  Тяжелые  по  отдельности,  вдвоем  они  были  бы  просто
невыносимы.
   - И между прочим, перед нами человек, который может показать, что за  кот
у него в мешке. Правда, Ник? - спросил Маркхам. - Мэгги сможет выбрать,  что
ей понравится, а ты пришлешь мне счет.
   - Мне! Покупаю я! - яростно заявил Патти.
   Новому препирательству положило конец предложение Ника:  пусть  соперники
уплатят по половине стоимости.  Решение  было  неохотно  принято,  но  Мэгги
видела, что каждый втихомолку замышляет подвох. У нее было ощущение,  что  в
результате ей будет подарена вся партия.
   - Послушайте, я очень ценю ваше внимание, - запротестовала она, прекрасно
понимая, что щедрость питается не любовью, а враждой, - но мне в самом  деле
хотелось бы что-нибудь простое... - Ей не понравился скептический взгляд
   Ника.
   - Тогда ты оценишь работы  Санчеса.  Он  специализируется  на  стилистике
примитива. Вообщето... - густые темные ресницы опустились, скрывая выражение
глаз, когда он поднес к глазам часы  -  не  элегантную  рекламу  собственной
фирмы, а простые,  изрядно  поношенные,  как  нельзя  более  соответствующие
облику  своего  владельца,  -  вообщето  посмотреть  можно   будет   сегодня
вечером... может быть, ты  захочешь  увидеть  прежде,  чем  коллекция  будет
выставлена. Я ожидаю, что все эти изделия разойдутся частным образом...  Так
вот, почему бы вам с мужем не прийти ко  мне  на  ужин  сегодня?  Мы  сможем
сходить в хранилище, и ты сделаешь выбор.
   - Финна нет, - неохотно призналась Мэгги. - Он  в  Веллингтоне.  Вернется
только завтра.
   - Правда?
   У Мэгги возникли сильные подозрения, что, судя по тону реплики, Ник точно
знал об отъезде Финна. Вероятно, он установил слежку.
   -  Какая  жалость...  Дело  в  том,  что  часть  коллекции  завтра  будет
отправлена за море... - огорченно протянул он.
   - Да, не получилось, - сказала Мэгги, но недостаточно быстро, потому  что
Патти, как всегда, ринулся преодолевать препятствия:
   - Не вижу причины, почему бы Мэгги не сходить одной. Финн не обидится. Ты
можешь выбрать что-нибудь и от его имени. Нельзя огорчать  человека,  Мэгги,
особенно если он с такой готовностью идет навстречу.
   Этого она и боялась.
   - Я не хотел бы компрометировать вашу внучку, ужиная наедине с  ней...  -
Тончайшей искорки иронии хватило, чтобы поджечь новый заряд.
   - Прекрати!.. - взорвался Патги. - Я  настаиваю.  Ты  друг  семьи  -  что
плохого, если вы  поужинаете  вместе?  По-моему,  мысль  прекрасная.  Оставь
сомнения, Мэгги. И между прочим, почему бы мне не пригласить вас на обед?  В
качестве извинения за обиду, которую невольно нанес.
   Маркхам тяжело задышал, видя, что остался в стороне, но Ник  до  обидного
просто рассеял напряженность:
   - И думать не смейте. В конце-концов, выгоду-то собираюсь  извлечь  я,  и
немалую...
   Мэгги вздрогнула. У нее было ощущение, что он имеет в виду не деньги. Она
попыталась было поднять со дна вымышленную еще  для  Сэма  договоренность  о
встрече, но объединенный флот трех упрямых мужчин одним  залпом  потопил  ее
хлипкий ботик. Оставалось  надеяться  только  на  то,  что,  избавившись  от
стариков, она сможет отказать змию-искусителю уже не церемонясь.
   - Думаю, ты понимаешь, почему они не против, чтобы я показалась с  тобой?
-  прошипела  она,  когда  дедушки,  огрызаясь  друг  на  друга,  удалились,
прошептав ей каждый  по  отдельности,  что  еще  возобновят  разговор,  ради
которого  приходили.  -  Хотят  подмазать  тебя,  и  к  тому   же   надеются
использовать тот факт, что ты публично продемонстрировал связь с их семьей.
   - Которой семьей? Монтекки или Капулетти? - Ник не взял  наживку.  -  Они
всегда такие?
   - Сегодня они были в ударе. Я не ужинаю с  тобой,  Ник,  так  что  можешь
убрать с лица эту довольную мину.
   - Трусиха.
   Она взорвалась от этой детской дразнилки.
   - Не думай, будто я не знаю, что у тебя на уме.
   - Да? И что же у меня на  уме?  -  спросил  Ник,  совершая  экскурсию  по
комнате. Он брал в руки украшения,  с  интересом  рассматривал  замысловатую
звуковоспроизводящую аппаратуру, превращавшую библиотеку  в  развлекательный
центр.
   Это был вызов. Она приняла бой:
   - Ты начал скупать акции. Акции Коула и Донована. Почему?
   - Ты и скажи, почему. Кажется, ты знаешь ответы на все вопросы.
   Как бы она хотела не знать!
   - Это уже заметили, да будет тебе известно. Ты не долго сможешь прятаться
за подставными фирмами. Неужели ты хоть на минуту  можешь  представить,  что
тебе удастся захватить...
   - Допустим, я не собираюсь ничего захватывать. Допустим... в нужное время
я выброшу акции на биржу и устранюсь.
   Спровоцировав катастрофу.
   - Но это противозаконно!
   - А разве есть свидетели? Я их  не  знаю,  -  веселился  Ник,  театрально
оглядываясь. - А кстати, почему ты решила, что за этим стою я?
   - Потому что ты сейчас злорадствуешь, вот почему. Послушай,  Ник,  ты  же
видел, что Маркхам и Патрик... они уже старики, они положили всю свою  жизнь
на эти компании. Ты не можешь разрушить построенное ими только ради какой-то
чудовищной мести... Подумай обо всех  людях,  работающих  на  обе  компании.
Множество невинных людей пострадают только из-за твоей гордыни...
   - Это больше чем гордыня, Мэгги,  ты  прекрасно  понимаешь.  Вы  получили
честное предупреждение.
   - Неделя...
   -  За  которую  твой  муж  не  сделал  ничего,  чтобы  избавить  Лори  от
наваждения. Если ты в самом деле хочешь  узнать,  что  я  планирую...  -  Он
выдержал мучительную паузу, так что в конце концов она  нетерпеливо  топнула
по толстому ковру, и с деланной надменностью закончил: - Я скажу за обедом.
   - Я же сказала, что не приду.
   - Ладно. - Он повернулся, удивив ее легкостью, с которой принял отказ.  И
только у самых дверей бросил через плечо: -  Надеюсь,  ты  любишь  сюрпризы,
Мэгги!
   - Подожди! Ник, подожди! - Он заставил  ее  бежать  за  собой.  Простучав
каблучками по плитке пола, она догнала его у входной двери. -  Черт  возьми,
Ник, это же шантаж!
   - Какой ужас!
   Она прикусила губу.
   - Почему ты на самом деле хочешь, чтобы я поужинала с тобой?
   - Допустим, хочу публично продемонстрировать связь с семьей...
   - Ты говоришь так, будто мы - мафия, - нахмурилась она.
   - Те двое вели себя именно в таком духе. Похоже, фамильная  честь  значит
для них очень много... Хотел бы я посмотреть, что они  сделают  с  тем,  кто
осмелится покуситься на нее.
   Это угроза? Она решилась.
   - Хорошо, я поужинаю с тобой, если ты  сдержишь  слово  и  объяснишь  мне
причины...
   - Я всегда держу слово.
   Мэгги фыркнула.  В  этот  момент  из  кухни  показался  Сэм  с  красными,
слезящимися  глазами.  Мэгги  немедленно  забыла  о  самодовольном  дьяволе,
стоящем перед ней.
   - Сэм, извини, вообще-то я не хотела заставлять тебя готовить это чили. И
все равно я не обедаю дома. Сэм... ты в порядке?
   Он вытирал глаза, позволяя хлопотать над собой.
   - Я такая стерва... Почувствовала себя виноватой и решила отыграться.  Но
я же не всерьез. Ты простишь меня, Сэм?
   - Конечно. - Голос прозвучал глухо, но не от слез. Сэм вытер мокрые  щеки
фартуком в оборочках, только подчеркивавшим его мужественную  красоту.  -  К
счастью, я еще не брался за чили... Это лук для испанского омлета, который я
готовлю для себя.
   - Лук? - Мэгги вдруг заметила едкий аромат. - Как, ты... ты  развлекался,
пугая меня?
   - Вот и на моей улице праздник,  -  ухмыльнулся  Сэм  и  мигнул  красными
глазами на человека  у  дверей.  -  Вы  уходите?  Что  сказать  Финну,  если
позвонит?
   Финн никогда не давал себе труда звонить, когда уезжал, - по крайней мере
звонить Мэгги. Значит, это было предостережение. Не будучи посвящен в  тайну
их брака, Сэм, наверное, о многом догадывался, и, кроме  того,  разговоры  о
разводе и необходимости соблюдать в связи  с  этим  предельную  осторожность
велись при нем.
   Чувствуя, как забилось сердце, Мэгги рассмеялась.
   - Скажи ему, что я ушла искать свою фортуну.


   ГЛАВА ШЕСТАЯ

   Два часа спустя Мэгги, доставленная Ником  в  ресторан,  уже  сожалела  о
своем легкомысленном отношении к предстоявшему испытанию. Ресторан  оказался
итальянским семейным заведением, крошечной забегаловкой для  местного  люда,
где немногие посетители располагались за столиками у бугристых стен.  Другие
- ожидали заказанных на дом обедов у входа. На мгновение Мэгги почувствовала
себя не в своей тарелке, понимая, что одета с неподобающей случаю роскошью -
на нее глазели со всех  сторон.  Настолько  неуместной  она  не  чувствовала
себя... пожалуй, никогда.
   В результате она довольно ошарашенно улыбнулась подошедшему  черноглазому
официанту. Проклятый Ник Фортуна... он еще и  галстук  оставил  в  машине  и
теперь, в своем сером костюме и  шелковой  рубашке  с  распахнутым  воротом,
чувствовал  себя  совершенно  как  дома.  Это,  разумеется,  была  месть  за
полуторачасовое  ожидание,  пока  Мэгги  "бегала   наверх   ополоснуться   и
причесаться". Она понежилась  в  горячей  ванне,  не  спеша  помыла  волосы,
сделала маникюр и макияж, прежде чем облачиться в  изящное  черное  вечернее
платье от Оскара де ла Рента. К нему были подобраны босоножки мягкой кожи на
высоком каблуке и высокие розовые, с микроскопическими черными муравьишками,
перчатки от Изабель Канова.  Одетая  таким  образом,  она  чувствовала  себя
подготовленной к чему угодно Но недооценила Ника.
   Когда  Мэгги  вернулась  в  библиотеку,  он  разговаривал  по   телефону,
покачивая в руке стакан виски,  -  занимался  делами.  О  задержке  не  было
сказано ни слова; он с самым искренним видом сделал  комплимент  ее  наряду.
Сразу надо было догадаться, что он устроит нечто подобное. Ник Фортуна -  не
из тех, кто подставляет правую щеку после удара по левой. И вот, вместо того
чтобы привезти в элегантное заведение, к каким она привыкла, он  препроводил
ее сюда.
   - Полагаю, я должна поблагодарить за то, что ты не привез меня на стоянку
грузовиков, - язвительно заметила она.
   - Не мешало бы, - холодно согласился он. - Просто я  не  стал  жертвовать
своим вкусом ради того лишь, чтобы проучить тебя.  Еда  здесь  превосходная,
хотя обстановка и оставляет желать лучшего.
   Она пожала плечами.
   - Я не страдаю снобизмом.
   - Страдаешь. Ты пыталась поставить меня на место за то, что  я  осмелился
поступить не по-твоему. И тебе не пришло в голову спросить, где я  собираюсь
ужинать. Ты облачилась в боевые доспехи, чтобы не оставить  мне  выбора.  Ты
хотела, чтобы  я  играл  на  твоем  поле,  в  элегантном  окружении,  где  я
чувствовал бы себя человеком низшего сорта.
   - Вовсе нет. - Она была искренне поражена  глубиной  проникновения  в  ее
подсознание, толкающего к самозащите.
   - Нет? - Он не поверил, и улыбка его была отвратительно самодовольной.
   - Нет! Я никуда не хотела идти с тобой, если ты дашь себе труд вспомнить.
Ты вынудил меня. Не  нравится  -  сам  виноват.  Скажи  спасибо,  что  я  не
приказала Сэму вышвырнуть тебя из дома.
   - В этом случае тебе пришлось бы искать нового красавчика на его место. -
Под бархатистостью голоса почувствовалась сталь.
   - У Сэма черный пояс по карате.
   Он пренебрежительно  промолчал.  Мэгги  смотрела  на  черную  с  проседью
голову, склоненную над меню. Он поднял глаза и перехватил ее взгляд.
   - Тебе уже не смешно,  а,  Мэгги?  -  Он  не  собирался  показывать  свое
восхищение тем, как  быстро  она  преодолела  неловкость  -  с  естественной
грацией человека, способного чувствовать себя как дома в любой ситуации. Это
лишний раз подтверждало крепнувшее в нем ощущение, что под маской фривольной
светской дамочки скрывается гораздо более сложная женщина... здоровое  ядро,
может быть, несколько покрывшееся ржавчиной от  долгого  бездействия  в  той
комфортной жизни, которую она вела, но не испортившееся. И вдруг  она  снова
удивила его - она рассмеялась.
   - Я тебя достала, Ник, признайся! Сначала я не была в этом уверена  -  ты
вел себя так холодно и учтиво. Но я тебя действительно достала!
   Он легким кивком головы признал ее победу.
   - Не люблю, когда меня заставляют ждать. Запомни это.
   - Только я бы все-таки предпочла стоянку грузовиков, -  сообщила  она.  -
Обожаю хот-доги, гамбургеры и тому подобные непотребности. Сэм не  допускает
их в дом, и могу поклясться, что он учуял бы за двадцать метров, если  бы  я
съела гамбургер.
   - Сэм с его... способностями и вкусами... похоже, занимает большое  место
в твоей жизни. Похоже, у тебя очень... близкие отношения с прислугой.
   - Так кто же теперь сноб? - веселилась Мэгги, игнорируя  скрытый  вопрос.
Если Ник Фортуна желает что-то узнать, он может снизойти до прямого вопроса.
   - Он твой любовник?
   Все-таки спросил. Люди, с  которыми  она  до  сих  пор  общалась,  обычно
исподволь приближались к интересующей их теме.
   - Не потому ли твоему мужу приходится публично  доказывать  свои  мужские
способности? Потому, что дома его кастрировали?
   Искушение дать ему пощечину было очень  сильным.  Она  стиснула  руки  на
коленях. Он нарочно поддевает, чтобы получить преимущество. Беда в том,  что
ей не приходит в голову ничего достаточно отрезвляющего, чтобы поставить его
на место. Застывшее в бледной надменной маске лицо  скрывало  ее  внутреннюю
растерянность.
   Ник подался вперед и продолжал в оскорбительно любопытствующем тоне:
   -  Думаю,  женщине  твоего   типа   нужен   кто-то   очень   искусный   и
изобретательный в постели. Сэм так же хорош на деле, как на вид?
   - Ник! - Она оглянулась на соседние столики и со свистом выпустила воздух
сквозь обнаженные в улыбке зубы. - Ты отвратителен.
   - Я это слышал. - Прорезавшая лицо улыбка придавала словам двойной смысл.
- Ты краснеешь? Неужели я смутил тебя, легендарную  кокетку?  Мне  казалось,
что подобного рода шуточки - хлеб и вино для твоего окружения...
   - Мое окружение более склонно к легкой игре словами, чем...
   - Чем к прямоте?
   Мэгги  открыла  большое  пластиковое  меню  и  принялась   сосредоточенно
просматривать его невидящими глазами.
   - Что касается хлеба и вина...
   - Уходишь от ответа, Мэгги?
   - Хочу есть, Ник. - Она спародировала его ядовитый тон, но глаза  поднять
не решалась. Периферийным зрением она видела,  как  краснота  спускается  на
грудь, щедро открытую глубоким вырезом платья.
   - Вини себя саму. - Удовлетворенный полной победой, он занялся  изучением
своего меню, чуть кривя рот от волн враждебности,  пронизывающих  атмосферу.
Он был страшно доволен собой. После каждой новой  встряски  она  все  дольше
приходила в себя. У него  было  ощущение,  что  Мэгги  Коул  привыкла  легко
укрощать строптивых мужчин. Тем более  интригующим  оказался  факт,  что  он
способен привести ее в смятение. Не говоря уже о том,  насколько  этот  факт
льстил его самолюбию. - Если я накормлю тебя, ты перестанешь злиться?
   - Я никогда не злюсь... по крайней мере не злилась до знакомства с тобой.
   - Ты хочешь сказать, что до сих пор злиться не  приходилось.  Все  всегда
выходило по-твоему
   - И я намерена сохранить такой порядок вещей, - храбро  заявила  Мэгги  и
захлопнула меню, уверенная, что непривычный румянец сошел. - Сначала  selsh,
а потом osxo buco, - сказала она молодому официанту, неуверенно  топчущемуся
у столика и пытающемуся делать вид, что его не интересует разговор.
   Юноша записал ее заказ, затем Ника и начал наполнять их стаканы водой  из
кувшина со льдом. За этим занятием он искоса взглянул на Мэгги и пробормотал
что-то по-итальянски. К счастью, замечание было очень лестным,  и  Мэгги  не
удержалась от того, чтобы  поблагодарить  его  на  безупречном  итальянском,
мягко блеснув глазами. Молодой человек, как и следовало ожидать, смутился до
дрожи в руках, и Мэгги была вознаграждена брызгами ледяной воды.  Несчастный
мальчик, чуть не плача, разразился  потоком  извинений,  пытаясь  промокнуть
результаты своей неловкости. Только заверения смеющейся  Мэгги,  что  платье
выдержит эту небольшую стирку, с