обратил на это внимания.
   - В моей постели лежала блондинка.
   -  Блондинка?  -  Потрясенная,  Ванесса  отступила  назад.  Неужели   она
бессознательно  приняла  участие  в  какой-то  оргии,  занималась   "любовью
втроем"? Ее хозяин никогда  раньше  не  привозил  с  собой  женщин,  хотя  в
компаниях, с которыми он  иногда  проводил  уикенд  в  Уайтфилде,  бывали  и
незамужние дамы. Ванесса считала, что его личная жизнь так  же  упорядочена,
как все в нем, но теперь эти сборища показались ей подозрительными.
   - Ради Бога! - сердито воскликнул он, видя ее  молчаливое  осуждение,  но
туг же овладел собой и, уклонившись от прямого объяснения,  процедил  сквозь
зубы:
   - У нее длинные пушистые волосы... как золотое руно. -  Ванесса  смотрела
на него как загипнотизированная,  и  на  высоких  скулах  Бенедикта  Сэвиджа
появились красные пятна. Однако он продолжил:
   - Вам она случайно не попадалась сегодня утром? Наверху ее нет.
   Золотистые и пушистые? У Ванессы глаза полезли на лоб,  но  она  поборола
желание дотронуться до своих волос и убедиться, что волнистые, выгоревшие на
солнце кончики прочно спрятаны под аккуратным пучком.
   Тут ей пришло в голову, что ее хозяин ни разу не видел ее с  распущенными
волосами. Для него она была просто  Флинн  -  тактичное  бесполое  существо,
управляющее его домом  и  контролирующее  реставрационные  работы,  пока  он
путешествует по свету и зарабатывает на роскошную  жизнь,  проектируя  дома,
представляющие  собой  полную  противоположность  "Уайтфилд-хаусу".  Ванесса
досталась ему вместе с остальным персоналом служащих и  была  просто  частью
собственности, которую  он  неожиданно  получил  в  наследство  от  дальнего
родственника. Вначале он ужасно артачился, узнав,  что  дворецкий  покойного
судьи Ситона - женщина, и к тому же молодая. Но в конце концов уступил,  так
как  рекомендации  Ванессы,   представленные   адвокатом   покойного,   были
безупречны. Однако в личной беседе он ясно дал ей понять, что  она  сохранит
свою должность лишь при условии, что  никогда  женские  слабости  не  станут
мешать работе.
   - Кроме того, что она блондинка, вы еще что-нибудь заметили? - сдавленным
голосом, боясь поверить в происходящее, спросила Ванесса.
   - Не знаю, что и сказать, - резко ответил он.  -  Я  не  видел  ее  лица.
Можете не спрашивать, имени тоже не знаю, мы друг другу  не  представлялись!
Теперь, когда ваши подозрения подтвердились, могу ли  я  и  вас  кое  о  чем
спросить?
   Его язвительность не задела Ванессу, настолько она была  потрясена  своей
догадкой. Он не понял, кто прошлой ночью был в его постели!
   - Я... но я... - От облегчения у нее заколотилось сердце, но  теперь  она
оказалась перед новой, еще более сложной дилеммой: пока он не узнает, что за
женщина была в его постели, увольнение Ванессе не грозит. Значит, лгать?
   - Я ничего не придумываю! - проворчал он.
   Ванесса облизала сухие губы. - О, конечно, нет. -  Она  не  представляла,
как долго сможет притворяться, ведь ее  актерские  способности  были  весьма
ограниченны.
   Однако хозяин расценил ее умиротворяющее замечание как колкость.
   - Черт возьми, она лежала там! Было уже поздно, а я отупел от бесконечных
перелетов, от этих часовых поясов, но кое-что  все-таки  соображал.  Это  не
было галлюцинацией!
   - Кроме миссис Райли,  я  никого  не  видела  сегодня  утром,  -  сказала
Ванесса, тщательно стараясь не произнести явной лжи, которая потом могла  бы
иметь  неприятные  последствия.  -  Возможно,  это  было  одно  из   местных
привидений, сэр, - попыталась она пошутить.
   - Я и не знал, что они здесь водятся. К тому же я в них не верю.
   От человека с таким логическим складом  ума,  как  у  Бенедикта  Сэвиджа,
нельзя было ожидать другого  ответа.  Стоило  только  взглянуть  на  чертежи
зданий, которые он проектировал, чтобы  понять:  его  воображение  привязано
исключительно к реальности.
   - Да, но люди говорят, что их здесь несколько.
   - И они женщины?
   Ванессу смутило, что он уделяет столько внимания ее пустячному замечанию.
   - Парочка из них - да...
   - Золотоволосые? И почти без одежды? Обольстительные сирены,  завлекающие
мужчин к вратам ада?
   О Господи! Теперь она была уверена, что прошлую ночь они провели в грехе.
   - Кажется... одна из них была здешней  постоялицей,  ее  убили  конюхи...
Танцовщица, развлекавшая золотодобытчиков.
   - Шлюха? - презрительно оборвал он ее эвфемизмы. - Что ж, это подходит.
   - Ничто не говорит о том, что  она  была  продажной  женщиной!  -  горячо
возразила Ванесса, сама не зная, кого она защищает: себя или привидение.
   - Ну, а прошлой ночью?
   - Что прошлой ночью? - дрожащим  голосом  спросила  Ванесса.  Неужели  он
решил, что она ожидает платы за то, что позволила ему сделать с собой?
   Он нетерпеливо глядел на нее, приняв обуявший  ее  ужас  за  страх  перед
потусторонним миром.
   - Забудем об этих проклятых привидениях. Их не существует. Так называемые
сверхъестественные явления порождаются фантазией самих людей,  которые  либо
чрезмерно доверчивы, либо  занимаются  саморекламой,  либо  сумасшедшие.  Вы
сказали, что никого не видели сегодня утром. А вчера вечером? Вы  ведь  были
здесь? И ничего не видели и не слышали?
   О Боже! Воротничок блузки снова стал душить Ванессу, и голос ее прозвучал
пронзительным писком:
   - Я уходила. Я обедала в Уайхи... Не стоило сообщать ему, что в  половине
одиннадцатого она уже вернулась и уютно устроилась в его постели.
   - С кем?
   За те три года, что она проработала у него, он ни разу  не  задал  ей  ни
одного личного вопроса, и Ванесса  замешкалась  с  ответом,  чувствуя,  что,
говоря правду, она выдает тем самым важную информацию.
   - С... Ричардом. Ричардом Уэллсом.
   - Коннозаводчиком? Его хозяйство здесь неподалеку? - Бенедикт нахмурился,
пытаясь припомнить своего ближайшего соседа. Ванесса же мрачно подумала, что
он небось размышляет о том, что Ричард нашел привлекательного в его бесполой
служащей. Но она оказалась не права - Бенедикт внезапно спросил:
   - Не с Дейном?
   Ванесса аж поперхнулась.
   - С мистером Джадсоном? Конечно, нет. Насколько мне известно, он  у  себя
дома в Окленде.
   - В Веллингтоне. Выходит, он ничего не говорил вам о своем дельце...
   Бенедикт  снова  стал  мерить  шагами  комнату,  но  теперь  он   немного
расслабился, чего не могла себе позволить Ванесса.
   - Дельце?
   - Это неважно. - Он посмотрел сквозь застекленные двери во двор  и  вдруг
резко остановился. - Что это? Чья машина в гараже?
   Уцепившись за возможность сменить тему разговора, Ванесса подошла к  нему
и под открытой аркой бывшей конюшни увидела сверкающий белый автомобиль.
   - А, это! Это...  Потрясающей  красоты  машина!  -  с  завистью  протянул
Бенедикт, прервав Ванессу, пораженную его мальчишеским пылом. - Это  ведь...
- он поближе нагнулся  к  оконной  раме,  -  да,  полагаю,  это  двухместный
"дюзенберг" 1935 года  с  откидным  верхом.  В  таком  щеголял  Кларк  Гейбл
.  Он  выпрямился  и
вдруг рассмеялся. В его смехе прозвучали одновременно досада и восхищение. -
Господи, держу пари, что она приехала в ней! Как раз в  духе  Дейна.  А  это
значит, что она должна быть где-то здесь...
   Ванесса была сбита с толку новыми осложнениями. . - Но... я  решила,  что
это ваша машина. Он оглянулся на нее с надменным видом.
   - Моя? С чего вы взяли? Вы прекрасно знаете, что у меня "BMW".
   Да, надежная, элегантная, неброская  машина  прекрасно  подходила  такому
замкнутому человеку, как он. А вот теперь  он  млеет  от  счастья,  лицезрея
кричащее, с красными сиденьями чудовище,  каждый  сверкающий  дюйм  которого
гордо выставляет себя напоказ.
   - Ее доставили вчера на ваше имя, поэтому  я,  естественно,  решила...  я
подумала, что, возможно, вы купили ее как своего  рода  капиталовложение.  -
Это было единственное объяснение, подходившее его расчетливой натуре.
   - Ее доставили? Но кто? - Как всегда, он сразу переходил к сути дела.
   - Двое мужчин. Вчера днем. Они передали и письмо. Я положила его  вам  на
стол вместе с ключами от машины.
   Бросив еще раз прищуренный взгляд на  машину,  Бенедикт  схватил  плоский
конверт и вскрыл запечатанный конец аккуратно подстриженным ногтем. То,  что
он извлек, было не письмо, а большая  открытка,  на  которой  был  изображен
худосочный дурачок в очках. Бенедикт уставился на  рисунок;  Ванесса,  не  в
силах сдержать любопытство, тоже скосила на него глаза. Бенедикт  перевернул
открытку. Едва он прочел послание, краска залила его щеки, и он закашлялся.
   Ванесса смотрела на него словно зачарованная, она никогда не  видела  его
таким возбужденным.
   - Простите, сэр, - пробормотала она, когда он перевел на  нее  изумленный
взор.
   - Дейн подарил мне машину...
   Теперь-то она поняла его удивление. Она знала, что  его  приятель  богат,
как большинство людей, связанных профессиональными делами с ее хозяином,  но
даже Ванесса, совершенно не разбирающаяся в  марках  автомобилей,  понимала,
что этот великолепный экземпляр стоит сотни  тысяч  долларов.  Дейн  Джадсон
обладал   причудливым   чувством   юмора   и   любил   сюрпризы,   но    его
экстравагантность никогда не была безрассудной.
   - Он сделал мне подарок на  день  рождения.  -  Бенедикт  снова  пробежал
глазами открытку и поправился:
   - Нет, он не подарил ее мне, а одолжил - в понедельник ее заберут.
   Это больше соответствовало реальности - с вывертом, но не опрометчиво.
   - У вас день рождения? - Ванесса почему-то  не  представляла,  что  у  ее
хозяина могут быть дни рождения, как  у  обыкновенных  смертных.  Он  всегда
выглядел таким отчужденным, что, казалось, не имел  возраста,  а  тут  такое
легкомысленное событие, как день рождения...
   - Да, сегодня. Мне исполнилось тридцать четыре, -  рассеянно  сказал  он,
уставившись на открытку и снова перечитывая ее, словно она была написана  на
иностранном языке, в котором он с трудом разбирался.
   - Поздравляю вас, - едва слышно произнесла  Ванесса.  Ей  очень  хотелось
вспомнить, что же она сама подарила ему этой ночью ко дню рождения.
   Бенедикт ничего не ответил, а лишь запустил руку в волосы, еще больше  их
взъерошив.
   - Боже, прошлой ночью... Дейн по  телефону  сказал,  что  взял  для  меня
машину напрокат, а я подумал, что он изъясняется  метафорами...  -  Бенедикт
застонал и в ужасе закрыл глаза. - Господи, если он узнает, что я подумал...
даже не представляю! - Прикрыв ладонью рот, он снова с омерзением застонал:
   - Я, должно быть, сошел с ума! Привидение? Могу поклясться, я ее видел!
   - Что же, вы подумали, он вам дарит? - с любопытством спросила Ванесса.
   Он отнял руку ото рта. Глаза его из голубых сделались стальными, но  лицо
все еще пылало.
   - Вас это не касается!
   Теперь она  поняла,  какую  шутку  поневоле  сыграл  его  экстравагантный
приятель. Она тут же вскипела, но подавила злость от унизительной мысли, что
мистер Сэвидж мог использовать ее как сексуальный сувенир на день  рождения.
У нее-то по крайней мере  было  оправдание  -  она  находилась  в  состоянии
опьянения и не несла ответственности за свою распущенность. У него же такого
оправдания не было! И он даже не  потрудился  посмотреть  на  ее  лицо!  Его
интересовало только тело. Обычно спокойная Ванесса начала закипать.
   - Конечно, нет, сэр.
   Прищурясь, он посмотрел на своего  дворецкого,  очевидно  почувствовав  в
тоне Ванессы дерзость, которую  ей  не  удалось  скрыть,  но  она  выглядела
бесстрастной, и, пожав плечами, он взял со стола ключи от машины  и  стал  с
наигранной небрежностью подбрасывать их и ловить.
   - Пожалуй, пойду проверю этот великолепный сюрприз.
   - Я скажу миссис Райли,  чтобы  она  пока  не  подавала  вам  завтрак,  -
спокойно сказала Ванесса, глядя, как он поспешно открывает стеклянные двери.
   Губы Ванессы  скривились  в  едва  заметной  злой  усмешке:  невозмутимый
Бенедикт Сэвидж просто удрал, так как она стала свидетельницей крушения  его
циничного самообладания. Он знает, что она  проницательна  и  разбирается  в
поведении людей. Недаром она считается искусным дворецким, легко выполняющим
прихоти хозяина и его гостей, предвосхищающим любые их желания! Ему вовсе не
хотелось демонстрировать свою уязвимость. До сих пор он был  уверен,  что  в
отношениях "хозяин -  слуга"  его  роль  -  господствующая,  а  теперь  ему,
вероятно, пришло в голову, что  это  превосходство  не  постоянно:  когда  с
течением времени слуга достаточно хорошо узнает своего  хозяина,  они  могут
поменяться ролями.
   Прекрасно! Поделом ему! Пусть гадает, что же ей известно на  самом  деле.
Пусть каждый раз, видя ее, испытывает смущение. Почему бы  ему  немножко  не
помучиться неизвестностью, как пришлось ей по его вине?
   Ванесса наблюдала, как он  пересек  двор  и  ровным  шагом  направился  к
конюшням, и вдруг ее охватило острое и странное ощущение, будто ее  тело  не
принадлежит ей. Это было не очень приятно. Она пожалела,  что  не  осмотрела
себя как следует, когда наскоро мылась под душем час назад. Наверное,  после
того, что произошло в постели, на ней остались следы, доказывающие,  что  ее
опасения не напрасны. А теперь она пребывает в  неведении.  Но  следы  чего?
Если с ее логическим складом ума она начнет размышлять о последствиях, то ее
психика не выдержит!
   Ванесса одеревенела, а сердце затрепетало  в  груди.  Новая  волна  ужаса
охватила ее и побудила к действиям.  Она  кинулась  к  стеклянным  дверям  и
повернула ключ в замке, затем  понеслась  в  коридор  и  взбежала  вверх  по
лестнице, преодолевая сразу по три ступеньки,  благо  ее  длинные  ноги  это
позволяли.
   Дверь в спальню хозяина была плотно закрыта, но Ванесса пренебрегла  тем,
что вторгается в его личную жизнь, и проскользнула в комнату.
   Постель  была  не  убрана,  на  что   она   горячо   надеялась.   Ванесса
возблагодарила Бога и богатых родителей Бенедикта  Сэвиджа  за  то,  что  он
понятия не имел о  домашних  обязанностях,  которые  обыкновенные  смертные,
подобные Ванессе, привыкли выполнять сами.
   Она быстро сдернула  простыню,  скомкала  ее  и  бросила  на  пол,  затем
принялась за подушки, кляня их непомерный объем.  Когда  она  стала  снимать
сделанные на заказ наволочки, сердце у нее бешено забилось: на одной из  них
она увидела длинные волосы. Она и не предполагала,  что  у  нее  так  сильно
лезут волосы... возможно, это оттого, что ее голова металась  по  подушке  в
экстазе, которого она не помнила. Во рту  у  Ванессы  пересохло,  когда  она
представила, как извивается под лоснящимся от пота мужским телом. Кто бы мог
подумать, что модная, свободного покроя одежда  человека,  ведущего  сидячий
образ  жизни,  скрывает  такое  упругое  тело,  блестящую  здоровую  кожу  и
удивительно крепкие, хорошо развитые мускулы!
   Разозлившись на себя за  подобные  мысли,  Ванесса  заново  принялась  за
неподдающиеся  наволочки,  яростно  встряхивая  их,  прежде  чем   вывернуть
наизнанку и бросить на пол. Она потянулась к другому краю кровати  и  только
запустила руку под матрац, чтобы вытащить конец нижней простыни, как дверь с
треском распахнулась и от громкого голоса у нее мурашки пробежали по спине.
   - Что, черт возьми, вы туг делаете? Она резко обернулась, при этом  туфли
у нее запутались в сложенном на полу белье, и Ванесса, вскрикнув  от  ужаса,
беспомощно шлепнулась спиной на кровать.

Глава 3

   Другой бы инстинктивно поддержал Ванессу, но только не  Бенедикт  Сэвидж.
Он и пальцем не пошевелил, чтобы помочь ей.
   Сложив руки на груди, он просто смотрел, как  она  упала  на  кровать,  и
холодно повторил свой вопрос:
   - Я спросил вас, что вы делаете в моей комнате.
   Он слегка задыхался, и это сгладило жесткость тона. Он  бежал  сюда,  так
как ему в голову с некоторым опозданием пришла та же очевидная мысль, что  и
ей. И вот он здесь, чтобы разобраться, где факты, а где фантазия.
   В первый раз он застал ее врасплох в своем кабинете, но сейчас  было  еще
хуже.
   Опершись на дрожащие руки. Ванесса села и, сдвинув  колени,  натянула  на
них юбку, чтобы хоть выглядеть пристойно.
   - Я  полагаю,  что  это  ясно,  -  резко  ответила  она,  пытаясь  скрыть
замешательство, - я перестилаю вашу постель.
   Бенедикт стоял над ней, даже и не думая отодвинуться в сторону, чтобы она
могла встать.
   - Зачем?
   Она хотела съязвить, но удержалась и монотонным голосом вежливо ответила:
   - Потому что это моя обязанность.
   - Вы сами стелете мою постель?
   На какое-то мгновение он выглядел так же неуверенно, как и она.  Ведь  он
отказался от некоторых  ее  услуг,  которые  обычно  выполняет  дворецкий  и
которые она выполняла для судьи. Она не будила его по утрам, не готовила ему
ванну и не выбирала одежду на день. Во время их первого, весьма  прохладного
разговора Бенедикт Сэвидж сухо сообщил ей, что не нуждается в няньке  и  что
будет благодарен, если она не станет вмешиваться в его  личные  дела,  разве
только  ее  об  этом  попросят.  Она  должным  образом  сохраняла  требуемую
дистанцию, хотя он мог бы и знать, что при управлении домом нужно вникать во
все нюансы, как и при уходе за человеком.
   -  Я  часто  помогаю  в  этом  миссис  Райли,  -   ответила   Ванесса   и
многозначительно добавила:
   -  Как  вы,  вероятно,  заметили  из  хозяйственных  счетов,  я   нанимаю
дополнительный персонал,  только  когда  вы  приглашаете  гостей,  чтобы  не
содержать массу незанятой прислуги большую часть года.
   Его  смущенный  взгляд  подтвердил  ее  давнее  подозрение:  он  явно  не
просматривал отчеты, которые она добросовестно подавала каждые полгода.  Она
могла бы спокойно обкрадывать его. Раз он решил доверять ей, то давал полную
свободу действий,  и  хотя  это  льстило  ее  самолюбию,  одновременно  было
неприятно, что ее деловые способности не ценят.
   Но Бенедикт проигнорировал ее отвлекающий маневр и продолжал  гнуть  свою
линию.
   - Разве я когда-нибудь давал вам повод считать  меня  фанатиком  чистоты,
требующим менять постельное белье ежедневно? - сухо заметил он. - Это дом, а
не гостиница, к тому же  я  едва  успел  согреть  эти  подушки,  не  то  что
запачкать.
   - Вы ведь так разборчивы,  -  пробормотала  Ванесса  с  виноватым  видом,
вспомнив,  как  ей  было  уютно  и  тепло  около  негр.  Однако  решила   не
противоречить.
   - Но не настолько, чтобы это стало навязчивой идеей, - сказал он  с  едва
сдерживаемой неприязнью.
   Она, разумеется, не могла представить, чтобы он был чем-то  одержим.  Это
потребовало бы хоть немного страстности, а он вряд ли обладает ею.
   - Вы не приезжали с начала февраля, и постель не проветривалась, ведь  мы
не знали, что вы приедете, - торопливо оправдывалась она. - Я решила, что  у
простыней может быть затхлый запах.
   - Так вот, его не было. - Он посмотрел на лежащее в  беспорядке  на  полу
постельное белье и сказал странно хриплым голосом:
   - Наоборот, оно восхитительно благоухало...
   Ванесса замерла от неожиданности: в его голосе прозвучало удовольствие, а
слова были слишком уж чувственными  для  того,  кого  она  привыкла  считать
абсолютным сухарем.
   К счастью, духи, которые она выбрала для вчерашнего  вечера,  были  такие
дорогие, что она душилась ими лишь в особых случаях, "на выход". И она опять
попыталась отвлечь своего слишком памятливого хозяина от ночных видений.
   - Возможно, оно так пахло  от  стирального  порошка,  которым  пользуется
миссис Райли,  -  прозаически  объяснила  Ванесса  и  поднялась  с  кровати,
заставив его отступить назад. - Поскольку  я  уже  начала,  то  закончу  эту
работу. Не могу же я снова постелить эти простыни после того, как они лежали
на полу. Извините.
   Бенедикт перевел взгляд с кровати на нее, и она испугалась, что он  будет
стоять на своем. Но она отважно выдержала  этот  взгляд,  полагаясь  на  его
сдержанность. Судя по его виду, он испытывал