красивой.
Из-за столь разительной перемены в ее внешности тот факт, что ей удалось
пленить мужчину, который был не только теннисной "звездой", но и -  даже
в представлении Филипа - редким красавцем, не казался чем-то из ряда вон
выходящим. Может быть, Джилли испытывала зависть от того,  что  Стефани,
пусть даже в день собственной свадьбы, оставила ее далеко позади?  Может
быть, она воспринимала превращение своей подруги  из  гадкого  утенка  в
прекрасного лебедя как личное несчастье?
   "Бедненькая моя, - подумал Филип во внезапном приливе сострадания,  -
как же мне помочь тебе  пережить  это?"  Это  было  так  характерно  для
Филипа: он всегда в первую очередь думал о Джилли и  только  потом  -  о
себе. Удовлетворение всех ее потребностей было для него важнее всего  на
свете. Нельзя сказать, что он не замечал ее недостатков, но  он  не  мог
сердиться на нее  из-за  них;  напротив,  они  трогали  его  сердце.  Ее
слабость требовала от него покровительства, а вспышки  раздражительности
- терпения. Он видел ее насквозь, но то, что он видел,  не  могло  убить
его любовь к ней. В самом начале их отношений он взял на себя  заботу  о
жалкой девчонке, какой тогда была Джилли, и с тех пор он еще ни разу  не
находил достаточных причин отказываться от этой заботы.
   С этими мыслями Филип развернулся и решительно зашагал вдоль  границы
Ботанического сада и затем - через парк в сторону площади Сент-Джеймс  и
Элизабет-стрит. "Если все дели в этом,  -  подумал  он,  -  я  смогу  ей
помочь. - Он подумал  о  том,  какие  развлечения  он  мог  бы  для  нее
устроить. - Может быть, поездка на Восточное побережье Америки,  раз  уж
визит в Нью-Йорк оказался на этот раз неудачным? Или экзотический  отдых
в  Папуа?  Бали?  -  Из-за  того,  что  все  это  время  он  был   занят
исключительно мыслями о Джилли, он как-то не обратил особого внимания на
то, что новобрачные, Марсдены, уже вернулись  из  путешествия  на  яхте.
Сейчас же он вспомнил, что на эти  выходные  у  Марсденов  намечен  день
тенниса. Джилли  так  любит  теннис,  и  ей  наверняка  понравится  идея
провести целый день за игрой, едой, питьем, шутками и смехом.  -  Да,  -
подумал он, - день тенниса, это то, что надо. Это поможет Джилли вылезти
из своей скорлупки, и если ее проблема в  том,  чтобы  приспособиться  к
изменившемуся положению Стефани и ее возможным перспективам на ближайшее
будущее, то чем скорее она начнет к этому привыкать,  тем  лучше".  И  с
мыслью о том, что он, насколько мог, разобрался в известных ему  фактах,
Филип поспешил на свой деловой обед.
   В то время как Филип Стюарт со своими  тревожными  думами  бродил  по
Королевскому ботаническому саду, Грег Марсден, который находился  сейчас
в  штаб-квартире   компании   "Харпер   майнинг"   на   другой   стороне
Маккуори-стрит, был необычайно доволен собой и жизнью. Он еще до свадьбы
знал, что Стефани собиралась выделить кругленькую сумму для  обеспечения
его финансовой независимости  и  поддержания  его  чувства  собственного
достоинства. И лишь после  свадьбы  он  узнал,  что  она  наградила  его
полновесными  функциями  и  серьезной  ролью,  назначив  его  одним   из
директоров компании. "Ты будешь членом правления, дорогой, - сказала она
ему. - Пора нам здесь освежить кровь". Грег был  вне  себя  от  радости.
Теперь не надо лебезить перед этим чертовым  старичьем.  Он  со  злостью
вспомнил столь неловкие для него встречи с финансовым директором "Харпер
майнинг" еще перед свадьбой и явное неодобрение, с которым тот отнесся к
необходимости  выделить  средства  на  содержание  Грега.  Теперь-то  им
придется считаться с ним как со своим: он ведь теперь  не  будет  больше
для них чужаком.
   По этой причине  Грег  пришел  на  встречу  с  Биллом  Макмастером  в
прекрасном расположении духа и в полной боевой  готовности.  Он  приехал
заблаговременно,  без  особых  трудностей   поставил   за   углом   свой
"роллс-ройс" и поднялся на самый верх массивного здания "Харпер майнинг"
- туда, где находился мозг компании. Сейчас он сидел в ожидании Билла  в
просторной  приемной  перед  кабинетом   управляющего   и   одобрительно
осматривался вокруг. Для Грега было  очень  важно,  чтобы  его  окружала
дорогая элегантная обстановка. Поэтому, в отличие  от  множества  других
посетителей,  он  заметил  и  оценил  голубовато-серый  толстый   ковер,
великолепно оттенявший роскошные  мягкие  кресла  кораллового  цвета,  а
также бледно-коралловые шелковые обои на  стенах  и  массивные  ореховые
столы и  двери,  украшенные  тонкой  золотой  отделкой.  Он  старательно
избегал взглядов в сторону весьма  впечатляющей  секретарши,  охранявшей
доступ в кабинет Билла, сказав себе,  что  сейчас  не  время  завязывать
случайные знакомства, хотя он знал,  что  она  смотрит  на  него  и  при
малейшей благосклонности с его стороны готова  завязать  с  ним  беседу.
Вместо этого, он стал сосредоточенно  вчитываться  в  газету  "Файнэншел
таймс": ему ведь как-никак предстояло стать крупным бизнесменом.
   - А, Грег! Вот и вы. Входите, входите. - Билл Мак-мастер  был  не  из
тех  начальников,  которые  звонят  секретарше,  чтобы   та   пригласила
посетителя в кабинет; своих посетителей  он  предпочитал  приветствовать
лично.
   - Как поживаете, Грег?
   - Спасибо, отлично. А вы?
   - Просто замечательно. - Билл провел Грега в свою святая святых и как
всегда с удовольствием понаблюдал за его реакцией, которая была столь же
восторженной, как и реакция любого,  кто  впервые  пересекал  порог  его
кабинета.
   Из орлиного гнезда компании "Харпер майнинг" на  сороковом  этаже  ее
небоскреба открывался один из самых красивых видов в  Австралии.  Отсюда
был виден весь Сиднейский порт с мостом Харбор и Оперным театром. Справа
во влажном воздухе вяло трепетали флаг Соединенного Королевства  и  флаг
Австралии над зданием Ассоциации  животноводов  и  производителей  зерна
штата Новый Южный Уэльс.
   Далеко внизу по Кахиллскому шоссе туда-сюда бегали крошечные машинки,
а через бухту медленно двигался одинокий буксир.
   Сверкающее отражение утреннего света в  покрытой  легкой  рябью  воде
вполне соответствовало настроению Билла.
   - Ну, как вам вид? - с легким смешком спросил он  Грега,  который  не
мог оторвать глаз от этой панорамы.
   - Потрясающе!
   - Это самая привлекательная сторона работы управляющего. Этот угловой
кабинет положен ему, то есть мне, по должности.  Не  знаю,  что  я  буду
делать без этого вида, когда уйду на пенсию.
   - Придется нам согласиться, чтобы вы взяли мост  с  собой,  только  и
всего.  -  Грег  старался  говорить  в  тон  Биллу,  чтобы   их   только
зарождающиеся деловые отношения с самого начала были добрыми.
   - Что, эту старую вешалку? Нет уж,  пусть  лучше  остается  на  своем
месте. Хотя мне его будет недоставать.
   - А кто говорит о пенсии? Я считаю, что "Харпер майнинг"  еще  многие
годы будет нуждаться в вашем руководстве.
   - Ну конечно. Присаживайтесь, Грег.
   Билл подошел к серванту орехового дерева и открыл дверцу, за  которой
оказался встроенный холодильник.
   - Не желаете чего-нибудь выпить?
   - Пива, если можно. Спасибо.
   Они помолчали несколько мгновений, смакуя холодное пиво,  затем  Билл
перешел к делу:
   - Давайте немного поговорим о вас, Грег, и подумаем, чем вам заняться
в  компании,  поскольку  вы  теперь  -  член  семьи.   Вы   когда-нибудь
занимались... - Билл хотел сказать "настоящей работой", но вместо  этого
закончил вопрос словами:
   - ... чем-нибудь кроме тенниса?
   - Да  нет,  по  крайней  мере  -  с  тех  пор,  как  мне  исполнилось
двенадцать, - сказал Грег с  мальчишеской  ухмылкой.  -  Но  ведь  нынче
теннис  -  тоже  бизнес,  и  заниматься  им  приходится  как   бизнесом.
Недостаток его в том, что весь твой капитал, все активы сосредоточены  в
одном теле, и из-за какого-нибудь  сухожилия,  из-за  одной  связки  или
другого слабого места можно запросто обанкротиться.
   - Но вам, наверное, удалось заработать кое-какие деньги, - попробовал
позондировать почву Билл.
   - Да, конечно. Только, скажем, призовой фонд Уимблдонского турнира  -
семечки, а жить на одну только славу не получается.  То  же  самое  и  с
чемпионатом Франции. Лучше всего американцы, хотя и у  них  не  получишь
того, что можно было бы назвать настоящими деньгами.
   Билл еще довольно долго сидел и молча слушал, пока Грег развивал  эту
тему. Стало очевидно, что суммы, которые он получал в  виде  призов  или
поощрительных выплат от разного  рода  спонсоров,  едва  ли  можно  было
считать  "семечками".   Полученные   Грегом   деньги   были   достаточно
"настоящими",  чтобы  он  мог  позволить  себе  вести  роскошную  жизнь,
культивируя в себе изысканные вкусы. Биллу, который неплохо разбирался в
винах и знал, что австралийские ни в чем не уступали зарубежным, а то  и
превосходили их, было достаточно послушать разглагольствования Грега  об
иностранных винах, чтобы понять, куда подевались его весьма внушительные
доходы. А ведь они бесследно исчезли, судя по всему,  даже  не  прибавив
ему опыта.
   И все-таки,  размышлял  Билл,  он  достаточно  молод,  чтобы  многому
научиться, если подобрать  для  него  подходящую  нишу.  Сейчас  он  был
активом для компании благодаря своему  имени:  ее  отделу  по  связям  с
общественностью  не  терпелось  выпустить  пресс-релиз  под   заголовком
"ЧЕМПИОН  УИМБЛДОНА  ВОШЕЛ  В  СОСТАВ  "ХАРПЕР  МАЙНИНГ"  и   обеспечить
присутствие Грега на  всяких  благотворительных  и  прочих  общественных
мероприятиях, которые были  важной  частью  деятельности  компании.  Он,
разумеется, будет  там  гвоздем  программы  и  сослужит  хорошую  службу
престижу компании. Но такое может продлиться совсем  недолго.  Для  него
нужно найти что-то более солидное, чем роль  "звезды".  В  конце  концов
прошел уже не один год после его неожиданной победы в Уимблдоне.
   - Грег, у вас есть какие-нибудь идеи насчет того, чем вы могли  бы  у
нас заниматься? - спросил  его  наконец  Билл.  -  У  нас  ведь  столько
возможностей: самые разнообразные горнодобывающие предприятия, связанная
с ними финансовая деятельность, да еще множество дочерних компаний.  Что
бы вы хотели для себя выбрать?
   - Это уж лучше вы мне скажите, Билл.
   Затем за неторопливым обедом они подробно обсудили историю,  масштабы
и перспективы всех аспектов деятельности компании в разных частях света.
Был, уже пятый час, когда Грег, отягощенный разнообразными сведениями  о
возможных  сферах  приложения  его  талантов,  наконец  покинул   здание
компании. Подходя к своей машине и затем осторожно выруливая  ее,  чтобы
присоединиться  к  потоку  движения  на  Питт-стрит,   он   пребывал   в
чудеснейшем настроении. Бизнес? Да он был уверен, что нет ничего такого,
с чем он бы не справился.
   То же самое он мог сказать и  о  своих  домашних  неурядицах:  ничего
страшного, нет причин для беспокойства. Правда, хвалиться тоже нечем. Он
невесело усмехнулся, вспомнив, как неудачно прошла  его  первая  брачная
ночь со Стефани, когда ее напряженное состояние, неопытность и неистовое
желание угодить ему привели к тому, что все попытки  получить  самому  и
доставить ей удовольствие оказались безуспешными. Затем у  нее  начались
месячные (по ее словам, раньше времени), и она  совсем  упала  духом  от
смущения и разочарования. "Я женат уже неделю и до сих пор еще толком не
переспал с собственной женой, - думал он безрадостно. -  Семейная  жизнь
совсем не такая, какой ее представляют:  тут  у  меня  просто  кошмарное
разочарование. И все же мои дела в этом смысле тоже  обязательно  пойдут
на лад. Главное - не надо торопиться, не стоит бросаться к  сетке.  А  в
выходные предстоит прекрасное развлечение - день тенниса, который решила
устроить Стефани, и у меня будет  возможность  поближе  познакомиться  с
Джилли". При мысли  о  Джилли  Грег  почувствовал  уже  знакомый  прилив
любопытства, смешанного с возбуждением. Однако он  был  теперь  женат  и
старался не забыть об этом. Поэтому по дороге домой он зашел в цветочную
лавку и купил роскошный букет из белых и розовых гвоздик, а дома  уделил
все свое внимание трогательно благодарной ему за это Стефани.
   Несмотря на жгучий полуденный зной, теннисная партия  была  в  полном
разгаре. Грег играл вместе с Джилли в парном матче против Резерфордов  -
соседей Стефани по Дарлинг-пойнту, Стефани с Филипом сидели в  сторонке,
а у их ног дремал Кайзер. Теннисный корт  возле  особняка  Харперов  был
очень удачно расположен и окружен со  всех  сторон  кипарисами,  которые
прекрасно защищали летящий мяч от ветра. Поблизости  находился  огромный
плавательный бассейн, в котором и игроки и зрители могли  остыть,  когда
неподвижный горячий  воздух  становился  для  них  невыносимым.  Сейчас,
однако, игроки были полны энергии. Вялыми  были  только  двое  зрителей.
Стефани собралась с силами и начала разговор:
   - Фил, а каково прожить с одним и тем же человеком шестнадцать лет?
   - Это имеет и хорошие и плохие стороны, - осторожно ответил Филип.  -
Так или иначе, я могу сказать, что с  Джилли  не  соскучишься.  Конечно,
все, возможно, могло бы быть иначе, если бы она могла иметь детей. Между
прочим, как дела у твоих ребятишек?
   - Замечательно. Пока у нас с Грегом не кончится  медовый  месяц,  они
поживут у себя в школах. Я  просто  очень  хотела  провести  эти  первые
несколько недель со своим мужем. А что касается  Джилли,  я  помню,  как
тяжело она поначалу это переживала. Только, Фил, она уже давно  на  этот
счет ничего не говорила.
   - Может быть, и не говорила. Но вот забыть  об  этом  она  так  и  не
смогла. Это до сих пор не дает ей покоя, и она частенько уходит в  себя.
Должен сказать, я очень за нее беспокоюсь. В последнее время у нее то  и
дело меняется настроение.
   Стефани внимательно посмотрела на свою подругу. Джилли  вовсю  бегала
по корту, гоняясь за каждым мячом, весело хохотала  и,  судя  по  всему,
получала огромное удовольствие от игры.
   - Кажется, сейчас все в порядке, - сказала она наконец. - Похоже,  ей
все это очень нравится. Я рада, что они с Грегом подружились. По  правде
говоря, я немного побаивалась, что он может ей не понравиться.
   - Напрасно побаивалась, - сухо сказал  Филип.  Внимательным  взглядом
заброшенного мужа он заметил, как долго и тщательно Джилли готовилась  к
визиту и какой веселой и оживленной  она  была,  когда  они  приехали  в
гости. Он знал, что это было не из-за него, и сомневался, чтобы это было
из-за Стефани. С другой стороны, он  не  мог  сказать,  чтобы  поведение
Грега как-то  выходило  за  рамки  обычной  вежливости.  Когда  же  игра
закончилась и Резерфорды, уходя с корта,  заслонили  собой  вторую  пару
игроков, ни Филип, ни Стефани  не  видели,  как  Грег  притянул  к  себе
партнершу, чтобы поцелуем поздравить ее с победой.  Но,  как  только  их
губы прикоснулись друг к другу, поцелуй стал чересчур страстным и жадным
для обычного дружеского поздравления. Джилли отпрянула от  него,  боясь,
что их могут увидеть.
   - Мои поздравления, дорогая партнерша, -  как  ни  в  чем  не  бывало
сказал Грег. - Вы играли просто потрясающе.
   - Я вас тоже поздравляю, - прошептала она потрясенно. - Это было  так
замечательно... играть рядом с настоящим профессионалом... Боюсь только,
что у меня не получилось быть достойной партнершей. Я давно не играла.
   -  Вижу,  что  мне  придется  дать  вам  несколько  уроков,   Джилли.
Поработать с вами в качестве личного тренера.
   Намек был слишком явным и вызывающим, чтобы его не  заметить.  Джилли
внутренне  напряглась,  готовая  поддаться  искушению.  Хотя  она  и  не
смотрела на него, она видела его загорелую  руку,  покрытую  золотистыми
волосками, которая сейчас лежала на сетке, и чувствовала запах его  тела
рядом с собой. Ей пришлось сделать над собой  усилие,  чтобы  перебороть
внезапное  желание   прикоснуться   к   нему   и   самой   почувствовать
прикосновение. Она не задумываясь приняла решение.
   - Отлично, - сказала она ровным голосом. - А вы дорого стоите?
   - Очень. - Он самодовольно ухмыльнулся. - Но и  качество  обеспечиваю
высокое. Вот увидите.
   С хозяйским видом он небрежно приобнял ее за плечи и вывел с корта.
   - Привет, дорогая, - обратился он к  Стефани.  -  Что  ты  думаешь  о
динамичном дуэте Марсден - Стюарт?
   Стефани увидела идущих в ее сторону Грега и Джилли, и  настроение  ее
сразу поднялось. Как чудесно, что  Грегу  все  это  нравится.  Когда  ей
впервые пришла в голову мысль устроить день тенниса, она не знала, как к
этому  отнесется  Грег:  может  быть,  перспектива  поиграть  с   кучкой
любителей вызовет у него  только  досаду.  В  конце  концов  она  решила
рискнуть, потому что боялась, как бы Грег  не  заскучал,  не  зная,  чем
заняться. Она понятия не имела, чем бы его  развлечь,  и  совершенно  не
была уверена,  что  ему  с  ней  интересно.  Особенно  после  того,  что
произошло в их первую брачную ночь…
   Стефани почувствовала, как запылали ее щеки  и  шея,  и  поняла,  что
покраснела. Чтобы скрыть смущение, она наклонилась к Кайзеру и стала его
гладить. "До чего же это унизительно, - подумала она, -  мне  уже  почти
сорок, а я  знаю  меньше,  чем  иные  двадцатилетние.  И  как  же  могло
получиться, что она толком не сумела ответить на ласки  Грега,  которого
она так любит?  Может  быть,  даже  слишком".  Она  сердито  покраснела,
вспомнив свои торопливые поцелуи и неловкие неумелые движения,  которые,
очевидно, не доставили  Грегу  никакой  радости.  Стефани  была  слишком
честной,  чтобы  обманываться   на   свой   счет   или   быть   к   себе
снисходительной. С той самой ночи она постоянно твердила про себя одну и
ту же фразу: "Я никуда не  гожусь",  причем  к  ее  душевным  страданиям
добавлялись  физические  мучения,  вызванные  месячными,  которые  из-за
жаркой погоды проходили особенно тяжело.
   Единственное, что утешало, это то, как замечательно  вел  себя  Грег.
Терпеливый и доброжелательный, он походил скорее на мужа с десяти -  или
двадцатилетним стажем, чем на человека, который женился всего  несколько
дней назад. Он утешал и успокаивал ее, не  раздумывая  согласился  с  ее
желанием прервать путешествие на яхте  и  вернуться  под  надежную  сень
особняка, с готовностью отправился на деловую  встречу  в  штаб-квартире
"Харпер майнинг" - когда-то туда отправлялся ее отец - и вернулся  домой
с цветами, о  чем  Макс  ни  разу  в  жизни  даже  не  подумал.  Стефани
посмотрела на Грега, непринужденно болтавшего с Джилли и Резерфордами, и
сердце ее переполнилось любовью. "Я с лихвой возмещу тебе  все,  что  ты
пока не смог получить от меня, мой дорогой, -  решила  она  с  неистовой
горячностью. - Уроки любви - вот что мне нужно. Я обязательно научусь  у
тебя и для тебя. Для меня так важно, чтобы у нас все получилось.  Все  у
нас с тобой будет хорошо". Грег встретился с ней  взглядом  и  нежно  ей
улыбнулся. К ней тотчас же вернулось настроение.
   -  Приглашаю  всех  в  дом   принять   душ   и   выпить   чего-нибудь
холодненького, - весело обратилась она к гостям и Грегу, -  а  затем  мы
всерьез займемся едой и питьем.
   Ближе к вечеру хозяева и гости, лежа в шезлонгах на террасе за домом,
наблюдали за  тем,  как  оранжево-красный  огненный  шар  опускался  над
портом.  В  доме  негромко  звучала  музыка:  на  проигрывателе   стояла
пластинка с "Маленькой ночной серенадой", и  Стефани  время  от  времени
мурлыкала отрывки из нее. Она  была  в  восторге  от  того,  как  прошел
нынешний день. Джилли была в ударе: не уступали  ей  и  Эстелла  и  Редж
Резерфорды: они так и сыпали шутками и анекдотами. Один лишь Филип  весь
день молчал, но он ведь вообще  не  отличался  разговорчивостью.  Сейчас
молчали все, и в конце концов тишину нарушил Грег.
   - Кому еще налить? - Он поднялся и пошел в сторону дверей, ведущих  в
гостиную, где сразу за ними  стоял  столик,  уставленный  разнообразными
на