бя.  Изогнувшись,
Тара перевернулась на спину и пнула своего преследователя.  Несмотря  на
сопротивление воды, замедлившее удар, она  почувствовала,  как  ноги  ее
мягко коснулись живота Грега. Рука,  вцепившаяся  в  нее,  как  стальной
капкан, ослабла, Тара вырвалась  и  пулей  устремилась  прочь  от  него,
неистово гребя руками. Три взмаха и она у края...  два...  но  едва  она
коснулась стены бассейна и была уже почти в  безопасности,  как  сильная
рука схватила ее и рванула назад вниз. Обхватив ее голову и тело, Грег с
силой толкнул ее под воду. Сара отчаянно сопротивлялась и  извивалась  в
его руках, пока не оказалась лицом к лицу с ним. Но в этот  момент  лицо
Грега исказилось, и, к ее  ужасу,  убийственная  ненависть  его  взгляда
сменилась нежным светом любви.
   - Тара, - заплакал он. - Тара! О, любимая, я думал, что потерял тебя!
   Грег прижал ее к краю бассейна  и  набросился  с  жадным,  отчаянным,
мокрым  поцелуем.  От  ужаса  Тара  чуть  не  потеряла   сознание.   Она
отворачивала  лицо,  пытаясь  увернуться  от  его   слюнявых   губ,   от
устремленного на нее  взгляда,  горящего  уже  иной  страстью.  Но  Грег
продолжал вдавливать ее в  стену  бассейна,  и  ей  никак  не  удавалось
высвободиться из его крепких объятий, отпихнуть его тяжелое  тело.  Руки
его шарили по  ее  груди,  нащупывая  соски,  пальцы  неуклюже  пытались
расстегнуть блузку.
   - Ты же любишь меня, Тара, не так ли? Люби  меня,  дорогая,  я  знаю,
какая любовь тебе нужна, люби меня как следует, крошка...
   Треск ружья и крик Грега прозвучали почти одновременно. Удар  пули  в
спину бросил его на Тару с такой силой, что у нее перехватило дыхание.
   - А-а-а-а-а-а-х!
   Взвыв от боли, Грег выгнулся  назад,  молотя  по  воздуху  руками,  и
погрузился в воду. Он напоминал бьющуюся рыбу, попавшуюся на крючок.
   В жутком оцепенении Тара с отвращением  смотрела,  как  в  прозрачной
воде бассейна разливалась пульсирующая кровь. Подняв глаза, она  увидела
Джилли, стоящую в нескольких метрах от бассейна  со  все  еще  дымящимся
ружьем в руках. Она не двигалась, лицо ее ничего не выражало.  Казалось,
Джилли не осознавала того, что сделала.
   Грег появился из воды в другой части бассейна и устремился к краю. Он
греб одной рукой, безжизненно волоча другую за  собой.  Он  достиг  края
бассейна, выкарабкался наверх, и тут Тара увидела, что  одно  плечо  его
было прострелено, из огромной  раны  по  спине  струилась  кровь.  Он  с
невероятным усилием поднялся на ноги, но его зашатало от  боли  и  шока.
Согнувшись почти вдвое, Грег вприпрыжку побежал по направлению к  задней
части дома.
   Тара, вся  в  синяках,  окоченевшая  от  холода,  тоже  выбралась  из
бассейна. Она отчаянно хватала ртом воздух, пытаясь вновь  наполнить  им
усталые легкие. Немного отдышавшись, Тара огляделась  вокруг  и  увидела
Джилли, все так же стоявшую с винтовкой  в  руках,  как  и  сразу  после
выстрела. С трудом передвигаясь, Тара подошла и нежно высвободила  ружье
из рук, крепко сжимавших его. Это ружье не должно было больше выстрелить
в эту ночь, и Тара кинула его в воду бассейна. Затем она,  как  ребенка,
усадила Джилли на траву.
   - Посиди здесь, - сказала она, - не уходи, я вернусь за тобой.
   И, морщась от боли, она отправилась за Грегом. Даже в  темноте  можно
легко было различить путь, проделанный  Грегом.  Продвигаясь  нетвердыми
шагами к дому, он оставлял за собой отчетливые отпечатки воды  и  крови,
они вели за дом по направлению к пристройкам.
   Свернув  вслед  за  ним  за  угол,  Тара  тут  же  поняла,  куда   он
направлялся. В лунном свете перед собой она увидела  огромные  вытянутые
очертания ангара, в  котором  стоял  самолет  Харперов,  используемый  в
случаях крайней необходимости. Оттуда, где она  стояла,  Тара  услышала,
как зарычал и завелся мотор и заработали пропеллеры. Тара смотрела,  как
из ангара медленно,  словно  в  дурном  сне,  выехал  легкий  самолет  и
остановился у начала взлетной полосы. - Нет!
   Движимая необъяснимыми чувствами, Тара кинулась вперед. Она различала
Грега сквозь стекло кабины пилота, насквозь  промокшего,  ошеломленного,
истекающего кровью.
   - Грег! Грег! Ты не сможешь этого сделать!
   Самолет неуклюже выкатился на взлетную полосу, качаясь из  стороны  в
сторону. Тара бежала рядом с  самолетом,  умоляя,  упрашивая  того,  кто
находился внутри. Слышал ли он ее? Она не знала. Но в тот момент,  когда
самолет набрал скорость, он повернул голову и,  казалось,  увидел  ее  в
первый и последний раз. На лице его появилось  выражение  беспредельного
укора, разрывающей сердце агонии.
   - Тара! - пробормотал он, и самолет унесся, оставив ее сзади. Но Тара
все продолжала бежать за  ним  по  неровной  земле,  глотая  поднимаемую
самолетом пыль, надеясь на чудо, которое предотвратило бы взлет, с  чем,
она знала, Грегу не справиться. Но ей оставалось лишь беспомощно следить
за тем, как самолет  набирал  скорость,  удаляясь,  и  наконец  его  нос
поднялся и самолет, покачиваясь, оторвался от земли.
   - Грег! Грег! Ты не должен умереть. Грег!
   Вся душа Тары была в этом прощальном крике. Маленький самолет взмыл в
яркое  звездное  небо.  Вскоре  его  уже  нельзя  было  различить  среди
множества звезд, но звук мотора все  еще  был  слышен.  Тара  напряженно
прислушивалась к нему. И вот до нее донесся звук, которого она  ждала  и
боялась больше всего:  сначала  спотыкающийся  звук  глохнущего  мотора,
затем высокий, напоминающий вой, усиливающийся по мере того, как самолет
терял высоту и  стремительно  падал  вниз.  Там,  высоко  в  небе,  Грег
проиграл сражение, потому что вместе с потерей Тары он утратил и желание
жить.
   Стоя на том же месте, Тара услышала, как с жутким  грохотом  разбился
самолет, и увидела, как огненный шар взметнулся в небо. Но она так и  не
услышала последнего крика  обреченного,  смертельно  раненого  человека,
летевшего как Икар, навстречу своей гибели.

***

   Мысленно начальник полиции Джим Галли так и  не  смог  простить  себе
свой выходной именно в ту ночь - в кои веки раз от полиции потребовалась
настоящая быстрота действий и сила, и  то  он  не  смог  этого  сделать.
Конечно, он моментально среагировал, получив сообщение Тары, тут он ни в
чем не мог себя упрекнуть. И он хорошо понимал, что Тара была  абсолютно
права, настаивая на том, чтобы он лично занимался этим  делом.  Едва  ли
кто из его подчиненных поверил бы ей, и ему все равно пришлось бы давать
добро на проведение спасательной операции. И  все  же  он  всегда  будет
сожалеть о том, что он и его люди прибыли в Эдем лишь на рассвете, когда
уже ничего нельзя было сделать. И,  помимо  всего  прочего,  он  упустил
удовольствие арестовать Грега Марсдена, и вместо этого пришлось заняться
столь  отвратительным   делом,   как   исследование   его   обгоревшего,
изуродованного трупа.
   Но, будучи полицейским, Джим не  мог  избежать  некоторых  неприятных
обязанностей, хоть он никогда не любил арестовывать женщин.  С  чувством
неловкости он наблюдал за тем, как один из его подчиненных вывел  Джилли
из дома и усадил в полицейскую машину, чтобы отвести в Дарвин.
   Уже почти сев в  машину,  Джилли  обернулась  и  удивленно  осмотрела
огромную усадьбу, где прошли ее самые невинные и  самые  черные  дни.  В
последнюю очередь Джилли взглянула на  Тару,  стоявшую  рядом  с  Джимом
Галли. Их взгляды встретились, но глаза ничего не говорили  друг  другу.
Джилли все еще пребывала в состоянии  транса,  в  том  же  состоянии,  в
котором она стреляла в Грега из ружья, взятого ею в гостиной после того,
как она пришла в себя. А Тара - что могла сказать она?
   - Я все еще не могу поверить в это,  -  с  тяжелым  вздохом  произнес
Галли. - Когда я получил  твою  записку,  я  подумал,  что  кто-то  меня
разыгрывает. Видит бог, я сожалею о задержке.
   -  Не  надо  волноваться,  Джим,  -  мягко  сказала  Тара.  -  Все...
разрешилось... в конце концов.
   В  это  время  полицейские  осторожно  выносили  на  носилках  Криса,
ослабевшего от ранения и потери крови. Но в его хрупком теле еще  горела
слабая, но несокрушимая энергия. Рядом с носилками шел Сэм.
   - Одну минуту. - Тара жестом остановила эту  маленькую  процессию  и,
подойдя, взяла Криса за руку. Она была безжизненно холодна и неподвижна.
   - Он будет в  полном  порядке,  -  успокаивал  ее  полицейский.  Тара
посмотрела в глаза Крису, и взглядом он подтвердил ей,  что  так  оно  и
будет. Наклонившись, она нежно поцеловала Криса в лоб  и  смотрела,  как
его бережно погрузили в машину.
   - Мне лучше поехать с ними, - сказал Галли. - Но если понадобится, ты
знаешь, где меня найти.
   - Немного опоздали, - язвительно сказала Кэти, появившаяся в  дверях,
чтобы попрощаться. - Где же ты был, когда был ей нужен, Джим Галли?
   Галли хорошо знал, что она сама все это  время  принимала  участие  в
делах из горизонтального положения, и  ему  очень  хотелось  съязвить  в
ответ, но добрая натура победила:
   - Добро пожаловать обратно в Эдем, - просто сказал он и уехал.
   - Ну, теперь здесь будет совсем  тихо,  правда?  -  проворчала  Кэти,
когда полицейские машины тронулись в путь из Эдема по грязной дороге.  -
Было так интересно, что теперь не знаешь, куда себя и деть.
   Тара улыбнулась впервые за время, показавшееся вечностью.
   - О, я не знаю, - сказала она. Она повернулась к конюшне,  где  Кинг,
без  труда  пойманный  поутру,   громко   выражал   недовольство   своим
заключением.  -  Думаю,  молодому  человеку,  неплохо  было  бы   слегка
подразмяться после всего, что он пережил. - Сэм, ты не мог  бы...  -  но
Сэм уже сам шел к конюшне.

***

   Тара  спокойно  ехала  верхом  по  прерии.  Наконец-то   после   всех
треволнений и страданий на душе у нее было спокойно. Она не  чувствовала
горечи,  а  наоборот,  ощущала  внутреннее  спокойствие  и   облегчение,
блаженно глубокое. Так чувствует себя  больной  после  тяжелой  болезни,
сильного жара. Болезнь ослабила его, он  знает  это,  но  уже  наметился
поворот к выздоровлению. Тара  не  ведала,  где  суждено  было  мучиться
неспокойной душе Грега, но  его  холодная  ярость,  его  сумасшествие  и
отчаяние умерли вместе с ним, и она теперь свободна.  Теперь  она  будет
расти, сильная и стройная, под солнцем своей  индивидуальности,  и  тень
Грега уже никогда не будет сдерживать этот рост.
   И все же не бывает побед без  потерь,  печально  подумалось  ей.  Она
слишком жестоко поплатилась, потеряв любовь Дэна, она  не  ожидала,  что
цена осуществления ее плана будет столь высока. Неужели невозможно  было
исполнить все задуманное  ею,  не  лишившись  его  любви,  или  в  своем
отчаянии она просто не смогла найти такого пути? Но теперь все равно уже
поздно.  Как  =есправедливо  распорядилась  судьба,  сведя  ее  с  таким
человеком, с его преданностью именно в тот  момент,  когда  ей  пришлось
отринуть его. С тяжелым сердцем она ехала вперед,  наслаждаясь  красотой
окружающей ее природы, и не переставая оплакивать Дэна.
   Тара все-таки заставила себя  не  думать  о  печальном,  и  мысли  ее
перенеслись в будущее,  ожидавшее  ее.  Наконец-то  она  может  пережить
счастье воссоединения с Сарой и Деннисом, она так долго ждала этого. При
одном только воспоминании о них на  сердце  становилось  тепло  и  слезы
счастья выступали на глазах.  Где  это  должно  произойти,  событие,  на
которое Тара так надеялась и о котором так мечтала? Тара с удовольствием
перебирала в уме различные варианты этой встречи, но  отметала  один  за
другим - все должно быть сделано правильно, и уж  она  проследит,  чтобы
все кончилось прекрасно.
   Но одно было ясно: теперь ничто не мешало ей снова  управлять  жизнью
Стефани Харпер, и сейчас был  именно  самый  подходящий  момент  обрести
такую возможность. Она вернется назад, но после того, чему  научилась  и
что пережила, она будет гораздо сильнее и мудрее. И никогда уже не будет
она прежней Стефани, вечно опасающейся чего-то,  в  постоянной  тревоге,
всегда обманутая. И никогда уже она не станет, не сможет  стать  жертвой
ни одного мужчины, она будет твердо стоять на ногах, все будет решать  в
своей жизни сама и полагаться будет только на свою силу и опыт,  и  тоща
они помогут ей. Она сделает это.
   "Довольно о прошлом, у меня есть будущее", - думала она решительно.
   Медленно-медленно отдаленный звук проникал сквозь ее мечтания. Тара с
удивлением различила слабый, но отчетливо  слышный  шум  приближающегося
самолета. Уж не?.. Нет, ни секунды не смела она надеяться, что тот,  чью
любовь она презрела и отвергла, все еще сможет простить ее -  не  говоря
уже о том, что любовь обрекла его провести столь упорное  расследование,
чтоб найти ее. Пресса? Конечно, нет. Хотя подсознательно ее и  забавляла
мысль о той сенсации, которую  могло  бы  вызвать  появление  всей  этой
истории в газетах, она не могла  даже  вообразить,  что  газетчики,  эти
охотники за сенсациями, могут проделать такой долгий путь, чтобы попасть
сюда.  Нахмурившись,  Тара  поскакала  назад  в   поместье.   Лошадь   в
стремительном скоростном рывке обгоняла приближающийся самолет. Подъехав
ближе, Тара увидела Сэма, вышедшего ей навстречу.
   Хорошо, тогда Сэм может взять Кинга, решила Тара, а  она  постарается
побыстрее разобраться с неожиданными гостями, поговорить с ними прямо на
посадочной полосе и отправить их восвояси.

***

   Сверху, с воздуха, Дэн видел летящую вперед фигуру, но  не  мог  даже
различить, мужчина это или женщина, не говоря уже о том, кто  конкретно.
Его тревога и нетерпение вызывали почти  физическую  боль,  и  появилось
ощущение, что он начинает терять рассудок. Уже приближаясь к  земле,  он
увидел Тару, понял, что не может быть никакой ошибки, что это она, живая
и невредимая, стоит у посадочной площадки. Облегчение было столь велико,
что он почувствовал, что не может управлять своим телом, и его закачало,
когда он попытался встать и открыть дверь кабины. Дэн знал, что  Тара  с
ума сойдет от счастья, встретив своих детей, прижав их к  себе.  А  его?
Сможет ли она распахнуть сердце ему навстречу и ответить ему,  отплатить
за его любовь такой же любовью?
   В душе его отчаяние сменялось надеждой, доводя его до безумия,  и  он
едва слышал восторженные крики Денниса и Сары рядом с ним.

***

   Тара с опаской смотрела, как самолет подрулил  и  остановился.  Дверь
все не открывалась. Затем, как будто во сне, она услышала  пронзительный
крик, доносившийся изнутри.
   - Мама!
   Дверь распахнулась, и оттуда, отпихивая друг друга, выскочили  Деннис
и Сара.
   "Это сон, сон, сон, " - думала Тара, не смея  поверить.  Но  движимая
материнской любовью, она вдруг бросилась с объятиями им навстречу.
   - О, мама, я знал, что ты жива!
   - Мамочка, это ты, ты?!
   - Любимые, любимые мои!
   И так они стояли, тесно прижавшись друг к другу, и по лицам их  текли
слезы, возможные лишь в моменты глубокого счастья.
   У  Дэна  сердце  переворачивалось  в  груди,  так  сильно  было   это
проявление естественных человеческих эмоций.
   "Я здесь лишний, я не нужен  им",  -  промелькнула  мысль  в  усталом
мозгу. Ему не было места между матерью и детьми. Покинутый, Дэн  неловко
стоял  у  самолета,  и  слова   последнего   прощания,   на   этот   раз
окончательного, формировались у него в голове.
   "Навсегда, пока ты жива, - мог бы сказать он. - Теперь,  когда  ты  в
безопасности, и все хорошо..."
   Но Дэн не учел, что Тара была прежде всего женщиной.  Он  видел,  как
она подняла сияющее, мокрое от слез лицо над головками детей, и  на  нем
он прочел: "Ты мой. Иди ко мне, - звали  ее  глаза,  -  иди  сейчас".  В
порыве экстаза  она  осознала,  как  сильно  любит  этого  темноволосого
нежного мужчину. Любит? Больше,  намного  больше  того.  Только  в  Дэне
сможет она найти вторую половину своей души  -  верного  друга,  который
будет рядом всю жизнь, будет ее половиной в равном  партнерстве.  Теперь
она может отдаться ему без всяких преград, без тайн, не сдерживая  себя.
Ей не терпелось оказаться в его объятиях, стать его полностью,  доказать
ему это.
   - О Дэн!
   Это было похоже на всхлип. Она снова была готова расплакаться.
   - Тише, любимая, не расстраивай себя, ты все  мне  скажешь  потом.  -
Чувствуя, как в нем самом поднимается волна радости, Дэн  думал  лишь  о
том, как успокоить и поддержать ту, которую любил. Он  уже  знал  ответ,
которого так долго ждал, он понял все по ее сияющему взгляду, когда  она
смотрела на него, прижимая к сердцу детей.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ


КНИГА 2


Глава первая

   Большой белый дом,  красовавшийся  на  вершине  скалистого  утеса  на
берегу Тихого океана,  напоминал  корабль,  стоящий  на  якоре.  С  моря
казалось, что его обитатели, разомлев на ярком полуденном солнце,  мирно
отдыхают где-нибудь на просторной зеленой  лужайке,  под  сенью  высоких
деревьев. Однако по шоссе, тянувшемуся вдоль берега,  все  утро  к  дому
подъезжали машины, и теперь праздник был в полном разгаре.
   - Тебе хорошо, дорогая?
   - Хорошо? Давай проверим.
   - Я бы проверил, если б тут не было столько  народу.  Дэн  Маршалл  с
сожалением поглядел на толпу гостей.
   - И зачем мы все это затеяли? Почему не уехали куда-нибудь  вдвоем  и
не отпраздновали без посторонних?
   - Неужели, - с притворной суровостью сказала женщина, сидевшая  рядом
с ним, - тебе  жалко,  что  я  проведу  несколько  часов  с  друзьями  и
родственниками? Ведь ты целый год владел мной безраздельно!  Мне  стыдно
за вас, доктор Маршалл!
   Увидев, что ей удалось  смутить  мужа,  Стефани  весело  рассмеялась,
запрокинув голову.
   - Нет-нет, дело не в этом, -  запротестовал  Дэн.  -  Честное  слово!
Просто, если очередной гость кинется жать мне  руку  и  уверять,  что  я
счастливчик, я ему так врежу!.. Клянусь! Нет, конечно, я и сам знаю, что
мне повезло, -  поспешил  добавить  он,  заметив,  что  Стефани  шутливо
насупила брови. - Но зачем то и дело напоминать?
   - Не  знаю,  утешит  ли  тебя,  -  внезапно  посерьезнев,  произнесла
Стефани, - если скажу, что, по-моему, повезло прежде всего мне. И что  я
не мыслю без тебя жизни. И что последние семь лет были для  меня  самыми
счастливыми.
   Дэн с  любовью  поглядел  в  искренние  голубые  глаза,  с  волнением
всматривавшиеся в его лицо.
   - Поздравляю, миссис Маршалл, - прошептал он, -  будь  счастлива  еще
семь лет. И еще семьдесят семь.
   Дэн легонько прикоснулся к плечу жены и  почувствовал  сквозь  тонкий
шифон тепло ее тела. До него донесся знакомый аромат  духов,  и  в  душе
Дэна всколыхнулись нежные чувства.
   - Послушай, дорогая, а может, нам...
   - Я не помешал? Надеюсь, нет? Мне же  не  хочется  прослыть  ревнивым
пасынком.
   - О, Деннис! - вздохнула Стефани, отпрянув от Дэна. - Ты, как всегда,
не вовремя, пора бы отучиться...
   - Ну, что ты, дорогая мамочка, - лукаво ухмыльнулся Деннис, - остаюсь
верен самому себе. Ведь я всегда нарушаю вашу идиллию, правда?
   - Вот именно! - кивнула Стефани.  -  Но  неужели  ты  и  сегодня  так
поступишь? Единственный раз на этом банкете, шикарней которого не  было,
наверное, во всем нашем полушарии  и  который,  между  прочим,  посвящен
годовщине нашей свадьбы, мне удалось остаться наедине  с  моим  мужем!..
Кстати, где Сара? Почему ты ее не опекаешь?
   - Разве я сторож сестре моей? - пробурчал Деннис, однако намек  понял
и удалился.
   - Да, детишки у меня не  сахар,  -  Стефани  с  извиняющейся  улыбкой
повернулась к Дэну.
   - Они не детишки, Стеф, - мрачно возразил Дэн.  -  Это  уже  взрослые
люди. "И чем скорее ты прекратишь обращаться с Деннисом как с  маленьким
мальчиком, тем скорее он перестанет вести себя словно младенец", - хотел
было добавить он, но на лбу Стефани  появились  еле  заметные  тревожные
морщинки. Дэну не хотелось портить ей праздничное настроение. Он взял ее
руку и начал перебирать пальцы, поднеся к губам накрашенные ноготки.
   - Человеку