ул", имеет какое-то отношение к этому  разговору.
Есть у меня такое предчувствие!
   - Да у меня самой этот Артур  вызывает  подозрения,  -  поморщилась  я  с
досады. - Но где его теперь  искать?  Почти  безнадежное  дело!..  Хочу  вот
попробовать проникнуть в квартиру Кротова. Может быть,  там  что-то  удастся
найти?
   - Будьте крайне осторожны,  -  строго  сказал  Кряжимский.  -  Во-первых,
правовой аспект. У нас могут быть неприятности. А во-вторых, кто знает, чего
ожидать от этого Крота. Человек очень сомнительный!
   - А для чего, собственно, понадобилось  Кротову  алиби?  -  вопросительно
глядя на Кряжимского, спросила я. - Это должно быть что-то очень  серьезное,
я думаю. Может быть, пока мы наведаемся к нему на квартиру, вы  ознакомитесь
с милицейскими сводками - что там было восемнадцатого августа?
   - Хорошо, я постараюсь все выяснить, - пообещал Сергей Иванович.
   Порешив на этом, мы закончили совещание  и  вышли  из  кабинета.  Марина,
преисполненная почти материнского сострадания, поила Лору кофе. По тому, как
та уплетала прилагавшиеся к кофе пончики, было ясно, что она ничего не  ела,
по крайней мере, целые сутки. Торопить ее не было смысла - еще  не  подъехал
Виктор, который должен был возвратить катер владельцу. Без него  соваться  в
квартиру Крота было бы полным безрассудством.
   Разумеется, тут же вертелся и Ромка, который в отношении своей  внешности
пошел по стопам Кирилла - синяки он прикрывал солнцезащитными очками.  Ромка
нюхом чуял, что мы что-то затеваем, и всем своим  видом  старался  показать,
что он тут далеко не лишний. Я старательно избегала его умоляющих  взглядов,
потому  что  на  данном  этапе  расследования   участие   несовершеннолетних
категорически не предполагалось.
   Наконец он не выдержал  и  прямым  текстом  сообщил  мне,  что  душа  его
разрывается, когда он видит, что все при деле, а ему,  парню  энергичному  и
способному, нечем себя занять. Ему, мол, не хочется есть хлеб даром.
   Я выслушала его, наморщила  лоб,  а  потом  совершенно  невинно  сказала,
словно что-то вспомнив:
   - Ах, да! Ромка, ты просто молодец! У меня абсолютно вылетело из  головы,
что нужно сделать.
   Лицо Ромки, в начале моей речи  осветившееся  было  счастьем,  постепенно
вытягивалось - по мере того,  как  он  уяснял  себе,  какую  каверзу  я  ему
подстроила. Наконец оно стало похоже своей  формой  на  огурец,  а  Ромка  с
отчаянием осознал, что его не только  не  принимают  всерьез,  но  и  вообще
удаляют с театра боевых действий.
   - Ольга Юрьевна! - дрогнувшим голосом произнес он.
   - Что? Ты уже передумал? - с беспокойством спросила я. - Ты уже  согласен
есть хлеб даром? Если это так, я не буду настаивать. Кадры нужно беречь!
   - Эх, Ольга Юрьевна! - повторил Ромка с  таким  укором,  что  я  едва  не
прослезилась, и с обреченным видом  поплелся  к  столу,  за  которым  сидела
Марина.
   Взяв у нее нужную бумажку, он положил ее в папку и вышел в коридор, ни на
кого не взглянув и, как старик, волоча ноги. Марина, которая сама  временами
вела себя по-детски, показала ему в спину язык и подмигнула мне.
   В три часа вернулся Виктор. Мы решили больше не откладывать дела в долгий
ящик и, взяв с собой  Лору,  поехали  на  Кузнечный  проезд.  Признаться,  я
немного нервничала. Если быть до  конца  откровенной,  то  человек,  ведущий
частное расследование, рано или поздно непременно бывает вынужден в какой-то
степени преступить закон. С этим смиряешься, но привыкнуть к этому нельзя.
   Лора тоже заметно  дергалась,  но,  по-моему,  незаконность  предстоящего
вторжения волновала ее меньше всего. Просто она изводила себя бесконечным  и
неразрешимым  вопросом  -  куда  исчез  Крот?   Вопрос   действительно   был
заковыристый, и я не была уверена, что в скором времени мы получим  на  него
ответ, даже попав в квартиру Крота.
   А туда надо было еще попасть. Мы как-то, не сговариваясь,  все  пришли  к
выводу, что ключ, найденный в голубых плавках, имеет отношение именно к этой
квартире. Но ведь это тоже было не более чем наше  предположение.  Ключ  мог
оказаться от чего угодно.
   Я остановила машину  за  квартал  от  нужного  дома.  Остальной  путь  мы
проделали пешком. Не  стоило  афишировать  свой  автомобильный  номер  перед
возможными свидетелями. Правда, я надеялась, что таковых окажется не слишком
много - ведь основная масса жильцов еще не вернулась с работы.
   В подъезд мы вошли незамеченными. На площадке первого этажа было  тихо  и
сумрачно. Мы постояли, прислушиваясь. За дверью четвертой квартиры  тоже  не
раздавалось ни звука.
   Все-таки  предварительно  мы  позвонили   -   безрезультатно.   Тогда   я
торжественно вручила Виктору ключ. Он взял его и безо всяких усилий  вставил
в замочную скважину. Не  успели  мы  и  глазом  моргнуть,  как  ключ  дважды
повернулся в замке, и дверь бесшумно открылась.
   Виктор проскользнул в прихожую,  быстро  осмотрелся  и  сделал  нам  знак
рукой. Мы тоже вошли в квартиру и прикрыли за собой дверь.  После  этого  мы
очутились почти в полной темноте - только из кухни просачивался мутный свет.
Я вспомнила, что все шторы в квартире плотно задернуты.
   Виктор неслышным шагом двинулся вперед и поочередно заглянул в ванную, на
кухню и в комнату.
   Только убедившись, что квартира пуста, он разрешил нам пройти дальше.
   Лора  буквально  ворвалась  в  комнату,  едва  не  сбив   меня   с   ног.
Остановившись посреди полутемного помещения, она взволнованно  озиралась  по
сторонам, будто надеялась тут же увидеть милого друга.
   Но  друга  здесь  не  было.  В  углу  стояла  старая  кровать,  аккуратно
застланная, рядом у  окна  -  стол  без  скатерти  и  потертый  стул.  Кроме
механического будильника, давно остановившегося, на столе  ничего  не  было.
Еще в комнате имелись платяной шкаф - слегка перекошенный,  с  поцарапанными
дверцами - да книжная полка с двумя десятками книг.
   Литература,  которой  пользовался   хозяин   квартиры,   была   посвящена
одной-единственной теме - боевому оружию, включая сюда взрывчатые  вещества.
Тут  была  даже  "Поваренная   книга   анархиста"   -   настольное   пособие
террориста-любителя.
   - Ничего не трогать! - внушительно сказал Виктор.
   Он строго посмотрел на нас, вытащил из кармана платок и  ушел  на  кухню.
Было слышно, как он возится там, заглядывая во все углы. Я  взяла  Лору  под
руку, и мы тоже перешли на кухню.
   Лора выглядела разочарованной. Не обнаружив Крота дома, она совсем  упала
духом. Манипуляции, которые проводил Виктор, осматривая кухню,  оставили  ее
совершенно равнодушной.
   Кухня у Крота выглядела почти столь же аскетично, как  и  жилая  комната.
Простенький холодильник,  мирно  гудящий  в  углу,  нехитрый  набор  посуды,
обеденный стол, вытертый до блеска, и два табурета. Оживлял пейзаж лишь  ряд
пустых водочных бутылок, аккуратно выстроенных вдоль стены,  и  видеодвойка,
стоявшая на широком подоконнике, покрытая густым слоем пыли. Здесь же горкой
лежали десятка два кассет в простых коробках без надписей - на их корешках я
рассмотрела  только  какие-то  непонятные   закорючки,   сделанные   простым
карандашом.
   Когда Виктор, обернув ладонь носовым платком, открыл дверцу холодильника,
мы не увидели ничего необыкновенного - бумажный пакет с кефиром  и  упаковка
пельменей в морозилке - вот и все припасы. На первый взгляд Крот  вел  жизнь
скромную, без затей, лишь  изредка  позволяя  себе  расслабиться  с  помощью
спиртных напитков. Можно сказать, вся его жизнь была здесь как на ладони.
   Но этому утверждению противоречили события,  по  случаю  которых  мы  тут
оказались, да еще эти толстые шторы, коими Крот столь тщательно  отгораживал
свое обиталище от внешнего  мира.  Эти  шторы  не  давали  мне  покоя,  и  я
угадывала за ними какой-то очень важный, может быть, даже зловещий подтекст.
   Виктор, видимо, тоже испытывал подобные чувства, потому что подверг кухню
самому дотошному осмотру, не пропустив ни  единого  сантиметра  площади.  Он
даже заглянул в духовку газовой плиты, за саму плиту и за холодильник.
   Закончив с кухней,  он  переместился  в  прихожую.  Здесь  наше  внимание
привлекли перекладина из стальной трубы, укрепленная между стен, и  телефон,
стоявший на тумбочке. Последнему обстоятельству Лора заметно удивилась - она
и не подозревала, что у Крота имелся телефон. Было видно, что  это  открытие
подействовало на нее самым неприятным образом. Она уже говорила, что Крот ни
разу не приглашал ее к себе в гости, но то, что он  еще  и  скрывал  от  нее
номер телефона, могло означать только одно - он  и  не  собирался  допускать
Лору в свою новую жизнь.  Только  теперь  эта  неискушенная  девушка  начала
что-то понимать.
   По-прежнему через платок Виктор поднял  телефонную  трубку  -  послышался
тихий гудок. Аппарат  работал,  но  нам  это  ничего  не  давало.  Рядом  не
оказалось ни записной книжки, ни наспех записанных на обоях номеров, как это
часто бывает. Куда хозяин звонил  с  этого  аппарата  и  кто  звонил  ему  -
оставалось тайной за семью печатями.
   Потом Виктор обшарил туалет и ванную. Если  верить  детективным  фильмам,
именно в этих помещениях злоумышленники обычно прячут  все  самое  важное  -
опускают в сливной бачок доллары, завернутые в полиэтилен,  и  засовывают  в
отдушину "парабеллум". Под ванной у них хранится золото  царской  чеканки  и
динамитные шашки. Виктор усердно проверил все эти  места,  но,  кроме  пыли,
сырости и паутины, ничего не обнаружил.
   Это не повергло его в уныние. Столь же аккуратно и методично он приступил
к осмотру жилой комнаты. Здесь улов оказался посерьезнее.
   Правда, сначала, когда Виктор перелистал все до единой книги на полке, но
ничего между страниц не обнаружил, я было подумала, что нам и дальше  ничего
не светит. И, разумеется, ошиблась.
   Освободив полку от книг, Виктор  осторожно  снял  ее  со  стены  и  очень
внимательно всмотрелся в рисунок  обоев.  Потом  он  знаком  подозвал  меня.
Подойдя ближе, я поняла, что его заинтересовало -  на  том  месте  в  стене,
которое  было  закрыто  полкой,  обои  были  аккуратно   надрезаны.   Разрез
представлял  собой  прямоугольник  размером  примерно  сорок   на   двадцать
сантиметров. Похоже, в стене имелся тайник.
   Достав из кармана нож, Виктор попытался просунуть лезвие в тонкую щель, и
через некоторое время это ему удалось. Когда он  надавил  чуть  сильнее,  от
стены отделился весь надрезанный кусок  обоев  и  пластмассовая  крышка,  на
которую он был наклеен. В стене действительно имелся  тайник,  а  в  тайнике
стояла металлическая коробка.
   Виктор извлек ее оттуда, опустил на пол и снял крышку. Наверное,  мы  оба
ожидали чего-то подобного и не  очень-то  удивились,  а  вот  у  Лоры  глаза
полезли на лоб. В коробке лежал завернутый в промасленную  бумагу  пистолет,
десятка четыре патронов, глушитель и ручная граната. Похоже, Крот  занимался
не только теорией боевого оружия, но и практикой. Или собирался заняться.
   Дав нам как следует насладиться этим необычным  зрелищем,  Виктор  накрыл
коробку крышкой и приступил к дальнейшему осмотру. Я его сопровождала, а вот
Лора бессильно опустилась на единственный в комнате стул и только безучастно
смотрела по сторонам, словно человек, закончивший тяжелую  работу.  Впрочем,
возможно, она и в самом деле просто устала.
   Мы принялись за платяной шкаф -  здесь  имелась  одежда  на  все  сезоны:
осенний плащ, зимняя куртка, пара костюмов, десяток рубашек. Виктор с особой
тщательностью проверил все карманы,  и  в  одном  из  пиджаков  обнаружились
документы на имя хозяина.  Однако  это  было  все,  что  мы  здесь  нашли  -
остальные карманы были совершенно пусты.
   Но Виктор еще долго рылся в шкафу, выстукивал стенки и заглядывал во  все
углы. Он также осматривал пространство за шкафом,  под  шкафом  и  забирался
наверх. Он здорово перемазался, но ничего не нашел.
   Потом пришел черед кровати. Учитывая опять же опыт киногероев, можно было
рассчитывать найти в матрасе разобранный пулемет, а в подушке -  полмиллиона
в крупных купюрах. Но Виктор, исследовав  постель  сверху  донизу,  уверенно
сообщил, что там пусто.
   Теперь в комнате оставался только стол, до которого у нас  еще  не  дошли
руки.  Честно  говоря,  я  не  представляла,  что  можно  выжать  из   этого
незамысловатого предмета  меблировки,  но  Виктор  взялся  за  него  так  же
серьезно, как и за все остальное.
   Убрав в сторону  будильник,  Виктор  принялся  вертеть  тяжелый  стол  из
стороны в сторону, пытаясь отвернуть ножки и выстукивая столешницу.  Наконец
он многозначительно хмыкнул, и в руках его опять появился нож.
   Я с любопытством наблюдала за его действиями, а  Виктор,  опустившись  на
колени, подцепил острием ножа какую-то неприметную планку, и вдруг из тонкой
столешницы выдвинулся плоский ящичек, о существовании которого я  бы  ни  за
что не догадалась.
   Виктор  с  некоторым  сомнением  посмотрел  на  нашу  спутницу,  но  Лора
продолжала сидеть спиной к нам, не проявляя ни малейшего  интереса  к  нашим
упражнениям. Я понимала его опасения - у девушки была  слишком  неустойчивая
психика, а содержимым потайного ящика могло оказаться что угодно.
   Но Лора по-прежнему не обращала на нас  внимания,  и  мы  выдвинули  этот
чертов ящик. Не знаю, явилось бы его содержимое для Лоры шоком,  потому  что
она его так и  не  увидела.  А  лежали  там  всего-навсего  тоненькая  пачка
пятидесятидолларовых купюр и тетрадь в черном клеенчатом  переплете.  Деньги
мы трогать не стали, а тетрадь я, не удержавшись, все-таки открыла.
   В ней было исписано всего несколько страниц - крупным,  не  очень  умелым
почерком. Только вместо привычных букв я увидела те же непонятные закорючки,
которые мы до этого обнаружили на корешках видеокассет.  Несомненно,  Кротов
вел свои записи каким-то шифром.
   У меня не было полной уверенности, что нам удастся прочесть этот шифр, но
тетрадь оставалась  единственной  надеждой  что-то  понять  в  тайной  жизни
Кротова, и после некоторого колебания я решила взять ее с собой.  Поняв  мои
намерения, Виктор кивнул и задвинул ящик обратно.
   Я спрятала тетрадь в сумочку - Лора так ничего и не заметила - и спросила
Виктора, что будем делать дальше. Он пожал плечами. Тогда я предложила  хотя
бы наскоро ознакомиться с содержанием видеокассет из коллекции Кротова.
   Мы перешли на кухню, и Виктор  принялся  возиться  с  аппаратурой.  Через
некоторое время он все наладил, и мы прокрутили несколько кассет без  звука,
в ускоренном режиме.
   Здесь тенденция  была  все  та  же  -  часть  кассет  представляла  собой
перезапись любительских фильмов, посвященных боевым единоборствам. Их  можно
было назвать учебными пособиями - неизвестные люди демонстрировали на экране
выполнение разнообразных приемов, позволяющих лишить противника здоровья или
жизни - смотря по обстоятельствам. Были  здесь  и  художественные  фильмы  -
западные боевики со стрельбой и погонями - ничего особенного, но,  наверное,
эти нехитрые "стрелялки" воодушевляли Кротова.
   Я еще просматривала последнюю  кассету,  а  Виктор  поднялся  и  вышел  в
комнату. Судя по шуму, донесшемуся оттуда, он возвращал на место  коробку  с
арсеналом и вешал на стену книжную полку. Видимо, он решил, что с нас хватит
и тетради с тайнописью, а остальные трофеи пусть остаются в квартире.
   Нам еще предстояло довольно щекотливое дело -  нужно  было  убедить  Лору
держать в тайне все, что она здесь увидела.  Иначе  последствия  могли  быть
самыми непредсказуемыми, а мы остались бы в таких дураках, что еще  сто  лет
об этом бы вспоминали. А что творится в уме  у  этой  своеобразной  девушки,
сказать было невозможно.
   Но теперь мне уже не хотелось вступать в контакт с милицией. Мы зашли так
далеко и оказались так близко от разгадки, что азарт перевесил благоразумие.
Теперь я намеревалась раскрутить это дело до  конца,  чего  бы  это  мне  ни
стоило.
   Вернулся Виктор и выключил  аппаратуру.  Мы  сложили  кассеты  в  том  же
порядке, как они были оставлены хозяином. Брать их с собой не было смысла  -
содержание этих записей не имело прямого отношения к жизни Кротова.
   Приведя все в порядок, мы уже собирались уходить, но в  последний  момент
мне пришла в голову новая мысль.
   - Нужно позаимствовать  паспорт  Кротова,  -  сказала  я.  -  Ты  сможешь
увеличить его фотографию, чтобы ее можно было опубликовать в газете?
   - Нет проблем, - сказал Виктор. Мы прихватили паспорт - я положила его  в
сумочку, рядом с тетрадью. Больше нам нечего было  здесь  делать.  Осторожно
обняв Лору за плечи, я сказала ей, что пора уходить.  Она  подняла  на  меня
глаза, взгляд которых был серьезен и безнадежен.
   - Наверное, его убили, да? - негромко произнесла Лора.
   - Ну, будет тебе, - ответила я. - Ты хоронишь  человека  раньше  времени.
Это нехорошо. Надо надеяться на лучшее. - Однако, боюсь, голос  мой  в  этот
момент звучал чересчур фальшиво.
   Лора не стала ни о чем больше спрашивать и попросила  отвезти  ее  домой.
Теперь она выглядела смертельно уставшей - по-моему, у  нее  даже  слипались
глаза. Я не решилась в этот момент  докучать  ей  разговорами  о  соблюдении
тайны - все равно они прошли бы мимо ее ушей. Я только  пообещала  разыскать
ее в самое ближайшее время.
   Мы высадили Лору возле ее дома и поехали в редакцию. Первым делом я сразу
же отправила Виктора в фотолабораторию - увеличивать портрет Кротова, а сама
пригласила в кабинет Кряжимского.
   - Завтра у нас выходит номер, поэтому  сегодня  же  в  него  надо  внести
изменения. Сейчас Виктор сделает фотографию, а к  ней  потребуется  текст  -
что-то вроде "Пропал человек.  Такого-то  числа  не  вернулся  домой  Кротов
Вячеслав, такого-то года рождения. Был  одет  в  черный  спортивный  костюм.
Особые приметы - татуировка на левой руке с изображением дракона и на  груди
-  группа  крови.  Кто  может   что-то   сообщить   об   этом   человеке   -
вознаграждение..."  Какое  вы  думаете  назначить   вознаграждение,   Сергей
Иванович?
   Кряжимский нахмурил лоб и закатил  глаза.  Поразмыслив  с  полминуты,  он
виновато посмотрел на меня и сказал:
   - Судя по вашему состоянию, Ольга Юрьевна, дело серьезное, я  не  ошибся?
Тогда и вознаграждение должно быть серьезным - я думаю, как минимум,  тысяча
долларов...
   - Решено! Напишите - тысяча, -  распорядилась  я.  -  Только  обязательно
нужно, чтобы это попало в завтрашний номер... Да, кстати,  Сергей  Иванович,
вы что-нибудь выяснили о происшествиях, случившихся восемнадцатого августа?
   Кряжимский  покашлял  в  кулак,  многозначительно  посмотрел  на  меня  и
обстоятельно сообщил:
   - Происшествия были, Ольга Юрьевна. Но мое внимание  привлекло  в  первую
очередь следующее  -  в  тот  день  около  шестнадцати  тридцати  у  себя  в
загородном доме был застрелен предприниматель Жмыхов...

Глава 8

   Жмыхова хоронили на следующий  день.  Ради  такой  персоны  было  сделано
исключение - место под могилу было выделено  на  Старом  кладбище,  где  уже
давно никого не хоронили. Но Жмыхов - это было слишком серьезно.
   Этот господин стоял во главе акционерного  общества,  которое  занималось
торговлей   и   переработкой    нефтепродуктов,    владело    многочисленной
недвижимостью в нашем городе и в других областях, имело влиятельное лобби  в
Государственной думе, а годовой  оборот  его  даже  по  официальным  сводкам
составлял несколько десятков миллионов долларов.
   И вот такого человека убили -  прямо  во  дворе  собственного  дома,  при
многочисленных свидетелях. Причем убийце удалось беспрепятственно  скрыться.
Это было невероятно, но факт.
   О версиях следствия мы, разумеется, не имели ни малейшего понятия. Однако
обстоятельства покушения Кряжимскому худо-бедно удалось разузнать.
   Господин Жмыхов отмечал восемнадцатого числа  свой  день  рождения.  Дело
происходило в его загородном  особняке,  а  правильнее  было  бы  сказат