Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
56 -
57 -
58 -
59 -
60 -
61 -
62 -
63 -
64 -
65 -
66 -
67 -
68 -
69 -
70 -
71 -
72 -
73 -
74 -
75 -
76 -
77 -
78 -
79 -
80 -
81 -
82 -
83 -
84 -
85 -
86 -
87 -
88 -
потянулись за ним, и вдруг откуда-то сверху, как гром среди ясного
неба, прозвучал уверенный повелительный голос:
- Всем стоять и не двигаться! Пистолет - на землю! Стреляю без
предупреждения!
Глава 13
Признаться, в этот момент я окаменела. Виктор по инерции сделал еще шаг,
но тут же сзади затрещали сухие приглушенные выстрелы, и у нас под ногами
взметнулись фонтанчики пыли, поднятые пулями. Виктор тихо чертыхнулся и, не
оборачивалась, отбросил пистолет в сторону.
Тотчас я услышала, как кто-то спрыгнул вниз с забора, подминая траву, и
обернулась. К нам приближался молодой, атлетически сложенный человек в
хорошем костюме, с очень маленьким автоматом в руке. Впрочем, магазин для
патронов у него был достаточно вместительный. Второй молодой человек, тоже
вооруженный и тоже в хорошем костюме, спешил открыть ворота. Сомнений
никаких не было - так хорошо одевались только в казино "Колесо фортуны".
Увлеченные своими делами, мы проворонили момент, когда эти люди подъехали
к дому. Именно их, видимо, ждал Виталий.
Теперь, видя, что пришла помощь, он воодушевился и даже предпринял
небезуспешную попытку подняться. Молодой человек с автоматом внимательно
посмотрел на него и спросил на ходу, все ли у него в порядке. В ответ
Виталий разразился площадной бранью и отправился искать свой пистолет.
Тем временем автоматчик подошел к нам и, ни слова не говоря, ударил
Виктора стволом по почкам.
Глухо застонав, тот отшатнулся и тут же получил второй удар. Лицо его
посерело.
- Лицом к стене! - бесстрастно сказал молодой человек и сильным пинком
швырнул к стене Чижова. - Руки на затылок и не двигаться!
Я не стала дожидаться, что он придумает для меня, и выполнила все его
требования. Рядом пристроились Виктор и Петр Алексеевич. Уткнувшись лбом в
холодную кирпичную стену, мы могли теперь поразмыслить о бдительности и
прочих важных вещах.
За нашей спиной послышался скрип открываемых ворот и мягкое урчание
автомобильного мотора. Во двор въехала машина, ворота закрылись, и захлопали
автомобильные дверцы.
И еще я услышала рядом злорадное сопение и приглушенный мат - это,
обливаясь кровью, подскочил Виталий и, пытаясь утолить жажду мести, с
размаху ударил нашего фотографа носком ботинка под коленную чашечку. Виктор
сумел сдержать крик, но нога у него подломилась, и он осел на землю,
бессильно привалившись плечом к стене. Сегодня явно был не его день.
- Немедленно прекратить! - раздался у меня за спиной негромкий брезгливый
голос. - Что это за цирк? Почему эти люди здесь стоят?
Я узнала этот голос. С учетом последней информации можно было с
уверенностью утверждать, что он принадлежал Тарантышеву Дмитрию Сергеевичу,
по кличке Тарантас, ныне скромному владельцу казино и законопослушному
гражданину, не забывающему инвалидов и детей-сирот.
- Этот был с оружием, Анатолий Николаевич, - услышала я озабоченный голос
молодого человека с автоматом. - Посмотрите, что они сделали с Виталием! Я
решил, что лучше их сразу поставить...
- Вздор! - сердито заявил Тарантас. - Немедленно прекратить!
Кто-то похлопал меня по плечу.
- Можете повернуться! - строго сказал молодой человек.
Мы с Чижовым опустили руки и обернулись. Посреди двора стоял черный
"Мерседес", а рядом прохаживался владелец казино в почтительном окружении
четырех хорошо одетых парней. Двое из них - которые прибыли в дом через
забор - все еще держали в руках автоматы. Несколько поодаль стоял хозяин
дома. Вид у него теперь был не только несчастный, но и смущенный. Ему никак
не удавалось унять стекающую из надорванного уха кровь, и ею пропитались уже
воротник куртки и рубашка.
Тарантас поманил его пальцем и критически осмотрел с ног до головы.
- Да, хорош! - с отвращением сказал он. - Ну, рассказывай, чего ты тут
напорол!
- Да я тут ни при чем! - волнуясь, заговорил Виталий. - Честно говорю,
Анатолий Николаевич! Все было нормально. Я пацанов запер, вам позвонил и
стал ждать, как вы велели. А тут эти приехали. Я-то думал - это вы, и ворота
открыл. Эта баба сразу меня спросила - где пацаны? Я понял, что она все
нарочно подстроила, и решил ее тоже придержать до вашего приезда. А тут
этот, - Виталий кивнул в сторону Виктора, - втихаря на меня напал, через
забор перелез, пока я с бабой базарил. Пришлось его удержать.
- Так удерживал, что пистолет потерял! - негромко сказал Тарантас,
холодно разглядывая своего подручного. - Как в анекдоте: хотели поджопник
дать, да я увернулся!.. Ладно, ты мне вот что скажи - на хрена ты пацанов
запер? Тебе такое распоряжение кто-нибудь давал?
- Так.., они же за мной следили! - растерялся Виталий. - В дом залезли.
Сынок Чижовой и еще дружок с ним... Как же я их мог отпустить?
На лице Тарантаса появилось выражение огромной досады.
- Ты бы язык иногда прикусывал! - с ненавистью сказал он. - Не мог
отпустить! Ну, залезли мальчишки! Подзатыльник дай - и выгони! Запирать-то
на что? Ты в СИЗО, что ли, работаешь? Рефлекс у тебя - запирать?
- Чего мне Прикусывать? - обиделся Виталий. - Вы зря меня за придурка
держите, Анатолий Николаевич! Нельзя было их отпускать! Они за мной чего
следили - они про Бордюра речь вели! А пацан, который с Чижовым был, знаете
откуда? Из газеты, которой вот эта мадам заправляет! - Он ткнул пальцем в
мою сторону.
Тарантас ожег меня взглядом и коротко бросил Виталию:
- Заткнись, довольно!
После чего, оттеснив его в сторону, направился к нам, изобразив на лице
подобие любезной улыбки. Я видела, каких усилий ему это стоило. По глазам
было ясно, что, будь его воля, он бы оглушил меня с не меньшим
удовольствием, чем его бестолковый Виталий.
- Добрый день, Ольга Юрьевна! - произнес Тарантас, останавливаясь в
полутора метрах от меня. - Вот уж никак не ожидал встретиться с вами здесь,
да еще при таких плачевных обстоятельствах...
- Вы даже не догадываетесь, насколько эти обстоятельства плачевны! -
храбро перебила его я.
Тарантас замолчал и внимательно посмотрел на меня. Ощущение было такое,
что своим ледяным липким взглядом он проникает в самую душу. Потом Тарантас
перевел этот взгляд на Чижова и глубоко задумался.
Петр Алексеевич был ни жив ни мертв. Он боялся поднять глаза. Между тем в
лице Тарантаса что-то дрогнуло, и он зловеще прищурился. Наступила тяжелая
давящая тишина. Стало даже слышно, как шумит лес в отдалении и зудят на
шоссе автомобильные моторы.
- Т-а-к! - произнес наконец Тарантас, глядя на носки своих сверкающих
туфель. - Как говорится, жадность фраера сгубила... Ольга Юрьевна, можно вас
на пару слов? Тет-а-тет, так сказать?
- Пожалуйста, - пожала я плечами. - Хотя я не вижу, какие между нами еще
могут быть тайны...
- Да уж, тайн, вашими стараниями, осталось совсем мало, - согласился
Тарантас. - Но я предполагаю базарить с бугром, понимаете? Не люблю
всенародных обсуждений. С дураками сам поневоле становишься глупее...
Мы с ним отошли в сторону и остановились возле крыльца дома. Тарантас,
заложив руки за спину, мечтательно посмотрел на небо и сказал:
- Денек-то какой! Жить бы да радоваться! А тут - кровь, боль, старые
счеты... Зачем это вам, Ольга Юрьевна? Вы молоды, обаятельны, у вас
интересная работа, неплохие перспективы... Зачем?
Глядя на него сейчас, трудно было представить, что когда-то этот человек
насиловал женщин, сокрушал подбородки и стрелял в безоружных. Теперь он был
похож на какого-нибудь генерального конструктора или директора крупного
комбината. Удивительно, что делает с людьми время. Однако я ни на минуту не
забывала, что в душе он почти не изменился.
- Зачем, спрашиваете вы? - сказала я удивленно. - Как человеку,
профессионально занятому азартными играми, вам-то уж должно быть известно,
что по счетам надо платить!
Тарантас задумчиво пожевал губами и кивнул.
- Вы тонкая женщина, - сказал он с одобрением. - Крыть нечем. И я готов
заплатить. Вы немало потрудились, чтобы раскопать эту идиотскую историю.
Сколько хотите за свою работу? Называйте любую сумму, не стесняйтесь!
- Вы хотите купить мое молчание? - догадалась я.
- Разумеется! По-моему, это самый выгодный вариант. Что дает вам мое
разоблачение? Ну, статья в газете, ну, моральное удовлетворение... Я же могу
обеспечить вас на всю жизнь. В разумных пределах, конечно. К сожалению, я
все-таки не Билл Гейтс...
- Но я не одна, - напомнила я.
- Ваши сотрудники тоже не останутся внакладе, - сказал Тарантас. - И этот
слизняк, который не имеет мужества даже смотреть мне в глаза, тоже получит
свой кусок. Черт с ним, пусть пользуется! Его бывшая жена получит отличную
квартиру. Никто не останется в обиде, подумайте!
- Вы так считаете? - возразила я. - Вы уверены, что можно поломать
человеку жизнь, а потом отделаться какой-то подачкой?
- Обижаете, Ольга Юрьевна! - серьезно и строго произнес Тарантас. - Это
не подачка. Я готов заплатить солидные деньги. Я понимаю правила игры.
- Нет, не понимаете, - возразила я. - Вернее, вы играете по своим
правилам. Это вы сейчас толкуете про отличную квартиру. Но ведь первым вашим
побуждением было убить Чижову - кажется, вы об этом забыли?
Тарантас нахмурился и сумрачно посмотрел на меня.
- Это была ошибка. Вы мне не поверите, но я просто растерялся. Ну,
представьте себе - я совершенно покончил с прошлым, стал другим человеком, у
меня крупное дело. Ведь я не только кручу рулетку, Ольга Юрьевна! Я плачу
налоги в городской бюджет, я создаю рабочие места, я занимаюсь
благотворительностью. Я давно уже не тот шебутной пацан, который натворил
кучу глупостей! Я теперь уважаемый гражданин, полезный член общества. И все
это может рухнуть только оттого, что кто-то вспомнит мои старые грехи!
Справедливо ли это? В конце концов, кто из нас без греха? Поверьте, я давно
раскаялся. Вы думаете, меня не мучила совесть?
- Интересно, а что сказала ваша совесть насчет убийства Бордюра? -
заметила я. Тарантас с досадой поморщился.
- Опять вы за свое! - сказал он. - Бордюр - дерьмо! Подонок, животное,
поймите это! Рано или поздно его все равно ждал такой конец...
- Как и летчика на волжском теплоходе, - напомнила я. - Как и Чижову,
если бы не появились вдруг мы... О других ваших, художествах не упоминаю -
они мне попросту неизвестны...
- Хотите, объясню, что я об этом думаю, - неожиданно предложил Тарантас,
- Вот вы говорите - летчик... Я не снимаю с себя вины, но вспомните, какое
было время! Борьба за жизнь! В воздухе витал негласный закон - все
дозволено! А я воспитывался не в институте благородных девиц, Ольга Юрьевна,
- я вырос в детдоме. Это жестокая школа. Потом меня пригрела братва. Мы ни о
чем не задумывались, жили одним днем. Умри ты сегодня, а я завтра! Своего
рода это было как на войне... И летчик ваш знал, на что шел. Просто это не
его время. Посмотрите вокруг! Кто отвоевал себе место под солнцем? Да та
самая братва, что когда-то куражилась по ресторанам! Теперь они - уважаемые
люди, и никто не вспоминает, через какую грязь они прошли. А вы говорите,
летчик... А этот Чижов? Вы считаете, что с ним поступили несправедливо,
жизнь ему поломали... У меня на этот счет другое мнение. Это - естественный
отбор. Такие слизняки, как он, не имеют права заводить семью и продолжать
род. Из-за них вырождается нация. Может быть, это звучит грубо, но кто-то
должен отбраковывать такие экземпляры. В свое время мы не смотрели на это в
философском плане, но теперь я уверен, что нами руководила природа. По сути
дела, мы выполняли роль санитаров...
- Что-то у вас тут нестыковка получается, - заметила я. - Чижов - слизняк
и поэтому не имеет права на жизнь, а летчик совсем даже не слизняк, но все
равно не имеет такого права...
Тарантас поморщился.
- Согласен! Я уже сказал - летчик на моей совести. Может быть, мне за
него гореть в аду. Может быть, он каждую ночь мне снится - откуда вы знаете?
Я неверующий, но по-своему стараюсь замолить этот грех - детям помогаю,
старикам. Уже много лет я честно работаю, ненавижу насилие...
- В самом деле? - иронически сказала я. - Обернитесь! За вашей спиной
гориллы с автоматами...
- Это правила игры, Ольга Юрьевна, - терпеливо произнес Тарантас. - Вы
сейчас опять скажете про Чижову... Как было дело? Ее взяли на работу - я ее
случайно увидел, проходя через зал. Во мне все перевернулось. Память у меня
отличная, к сожалению. Признаюсь, я дрогнул. Мне показалось, что все
рушится, весь мир тычет в меня пальцем. Скажу вам по секрету, из моих людей
почти никто не знает о моем прошлом. Я приказал эту женщину уволить и все о
ней выяснить. Я потребовал, чтобы она исчезла из этого района. Меня поняли
слишком буквально. Согласен, я поступил опрометчиво. Но, когда вы пришли ко
мне, я одумался. Наверное, вас послал сам бог. Теперь мы все поправим, Ольга
Юрьевна!
- Да, мне тоже так кажется, - согласилась я, размышляя над тем, удалось
ли Кряжимскому связаться с Могилиным и убедить того принять срочные меры.
Сейчас мы особенно нуждались именно в таких мерах. Тарантас был не прочь
поболтать, но вряд ли он станет это делать до бесконечности.
- В вашем голосе я слышу иронию, - с осуждением заметил мой собеседник. -
Что это значит? Вы не хотите принять мое предложение?
- Вы знаете, - ответила я, - у меня тоже имеется предложение. По-моему,
оно более разумное, чем ваше.
- Вот как? Интересно, - скептически произнес Тарантас. - И в чем же оно
заключается, позвольте узнать?
- Вы идете в милицию и пишете признание, - сказала я. - Учитывая ваше
искреннее раскаяние, срок давности и прочее, вы сможете рассчитывать на
снисхождение суда. Зато тогда ваша совесть может быть совершенно спокойна. И
люди, которые от вас пострадали, вздохнут с облегчением. Ну как, нравится
вам мое предложение?
- Абсолютно не нравится! - резко сказал Тарантас. - И вы напрасно
испытываете мое терпение. Для вас имеется только два выхода - или взять у
меня деньги, или...
- Или что? - полюбопытствовала я. - Вы отправите меня на тот свет как
нежизнеспособный экземпляр?
- Вы угадали, - издевательски улыбнулся Тарантас.
- А как ваше раскаяние, новая жизнь, положение в обществе? Вы готовы все
это отбросить?
- Нет, это вы хотите все у меня отнять! - жестко сказал Тарантас. - Но я
вам этого не позволю!
- Неужели вы будете настолько глупы, что решите нас всех убить? -
изумилась я.
- Я уже решил, - сухо ответил Тарантас. - И не обольщайтесь. Это не
глупость, это риск. Но риск оправданный. - Он вдруг обернулся и крикнул
одному из своих людей:
- Запускайте фургон! А эту "Ладу" отгоните куда-нибудь в глушь. Чтобы
духу ее здесь не было!
Молодой человек побежал открывать ворота. Тарантас опять повернулся ко
мне, и наши глаза встретились. У меня пробежал по спине мороз. На мой вкус,
этому типу больше бы подошла кличка не Тарантас, а Тарантул - глаза у него
были совершенно паучьи.
- Наделали вы ошибок, Ольга Юрьевна! - с удовлетворением заметил он,
покачивая головой.
- Это я-то наделала ошибок! - возмутилась я. - Ничего себе! Вы бы на себя
посмотрели!
- Я борюсь за свою жизнь, - серьезно сказал Тарантас. - А вы просто суете
нос в чужие дела. Это большая разница.
Тем временем в открытые ворота въехал небольшой фургон с обтекаемым
кузовом, в котором не было ни единого окошка. В кабине рядом с водителем
сидел суровый и неприступный помощник Тарантаса - Александр Николаевич.
Впрочем, думаю, если покопаться хорошенько в его биографии, то он тоже
оказался бы каким-нибудь Шарабаном, а вовсе не Александром Николаевичем.
Помощник спрыгнул на землю, а из кузова выбрались наружу еще четверо
крепких парней. Мне стало совсем нехорошо.
- Зря вы это затеяли, - не очень уверенно сказала я Тарантасу. - В
редакции знают, куда мы поехали.
- Ничего страшного, - холодно заметил он. - Ими тоже займутся. Попозже.
Там у вас и людей-то осталось - раз-два и обчелся. А кроме того, вас будут
убивать не здесь, Ольга Юрьевна. Вас отвезут в один дальний карьер и там
глубоко закопают... Пока суть да дело, мы тут что-нибудь придумаем...
Подошедший Александр Николаевич остановился рядом и очень внимательно
слушал своего шефа. На меня он только мельком взглянул.
Кто-то из этой шпаны сел за руль моей "Лады" и выехал за ворота - только
я ее и видела. Тарантас повернулся к Александру Николаевичу и веско сказал:
- Всех в фургон - и отвезете, куда договорились. Там еще два пацана в
бане, не забудьте! Дом перед отъездом спалить!
- А с этим что делать? - негромко спросил Александр Николаевич, показывая
глазами на Виталия.
- Вместе с этими! - сердито ответил Тарантас. - Кругом засветился,
сволочь!
Они разговаривали так, словно меня уже не было, и я решила напомнить о
себе.
- Между прочим, я еще не все сказала! - заявила я. - О ваших художествах
мы уже поставили в известность милицию!
Тарантас посмотрел на меня мертвым взглядом и издевательски усмехнулся.
- Тем более, Ольга Юрьевна! - сказал он. - Тем более нужно спешить!
Он повернулся и неспешно зашагал к "Мерседесу". До сих пор я еще на
что-то надеялась. Но теперь моя уверенность разом улетучилась и закрался
настоящий страх. Я поняла, что, если не произойдет ничего чрезвычайного, нас
действительно отвезут в какой-то карьер и там закопают. Одновременно меня
взяла страшная досада на Кряжимского, на Могилина и вообще на весь свет,
который слово начисто забыл о нас.
А вокруг происходило то, что напомнило мне кадры о войне, видимые во
множестве фильмов, - зондер-команда СС проводит зачистку населенного пункта.
Сначала я увидела, как к ничего не подозревавшему Виталию подошел сзади
молодой человек с автоматом и деловито, безо всяких эмоций нанес ему
сокрушительный удар по черепу. Рухнувшее наземь тело подхватили другие
ребята и, сноровисто обыскав, оттащили в фургон.
Кто-то отпер внутреннюю дверь бани и вывел наших мальчишек. Но что у них
был за вид! Ромку я вообще не узнала: лицо его, покрытое синяками и засохшей
кровью, даже близко не напоминало нашего жизнерадостного Ромку. Не лучше
выглядел и Игорь Чижов. Руки у обоих были связаны веревками. Их тоже повели
к фургону. Я невольно с криком устремилась к ним, но меня отшвырнули в
сторону. Прижавшись спиной к стене бани, я с замирающим сердцем наблюдала,
как мальчишек заталкивают в фургон.
Двое мордоворотов тем временем подняли с земли Виктора и тоже поволокли к
машине. Он шел с трудом, приволакивая ногу. Но лицо его сохраняло обычную
невозмутимость, словно Виктор был уверен, что ничего плохого с нами
произойти не может и выход обязательно найдется.
Его уверенность придала мне сил и заставила искать этот самый выход,
лихорадочно перебирая в уме варианты. И тут на выручку пришел все тот же
Чижов.
Он рассудил очень просто: поскольку главную опасность он интуитивно
чувствовал в фургоне, то нужно было как-то испортить этот фургон - что Петр
Алексеевич и сделал. Он поднял с земли кусок кирпича и запустил его в
ветровое стекло фургона.
Все на секунду остолбенели. В стекле, моментально покрывшемся паутиной
трещин, зияла порядочная дыра. Разъяренный водитель, как ошпаренный,
выскочил из кабины и разразился матом. Тарантас с помощником переглянулись.
- Ах, сука! - оторопело сказал Александр Николаевич.
К