парка Монсю, где жил Вилье, показалось ему знакомой.
     Борн вспомнил о генерале. Он написал все, что  мог  вспомнить  с  тех
пор, как к нему стала возвращаться память.  С  первого  мига,  когда  чуть
живой раненый человек открыл глаза в  комнате  на  островке  Порт-Нойр,  и
включая страшное впечатление  от  событий  в  Марселе,  Цюрихе  и  Париже,
особенно в Париже. Борн написал правду, которая  в  руках  генерала  Андре
Вилье найдет нужное применение. Это даст возможность принять  справедливое
решение в отношении Мари Сен-Жак. Это обстоятельство давало ему свободу, в
которой он так нуждался. Запечатав исписанные  страницы,  он  отправил  их
генералу из аэропорта Кеннеди. В то время, когда они достигнут Парижа, он,
может быть, еще будет жив, а может и нет. Или он убьет  Карлоса,  или  тот
прикончит его. Где-то на этой цельной улице, так же как и на той,  похожей
на нее, за  тысячу  миль  отсюда,  должен  быть  человек,  плечи  которого
двигались в такт его шагов, как у хищного животного, и который должен  был
охотиться за ним. Это было единственное, в чем он не сомневался. Он должен
сделать то же самое... где-то на этой улице.
     Здесь! Это было здесь, где утреннее солнце осветило  черную  дверь  и
отразилось в поблескивающих оконных стеклах.  Что-то  символичное  было  в
этом возвращении. Борн находился как бы перед началом,  как  совокупностью
уничтожения и возрождения, черной ночной тьмы  и  занимающегося  рассвета.
Ему хотелось подняться по этим ступеням и колотить в эту дверь,  пока  его
не услышат.
     Он писал Карлосу, что придет сюда за документами,  которые,  как  ему
казалось, должны находиться здесь... его "последняя защита". Это была  еще
одна часть его темного прошлого. Но если  он  еще  не  осознавал  этого  в
Париже, то сейчас он все понял. Ответ на вопрос  "кто  он  такой?"  должен
находиться в этом доме. И придет ли сюда Карлос или нет, он  должен  найти
это. Должен!
     Неожиданно он попал в  бесконечное  море  криков,  своих  собственных
криков.
     "Забудь Карлоса! Забудь про ловушки! Войди в  этот  дом!  Это  должно
быть там! Останови все это!"
     Во всем этом таилась ирония. Сокрушительная ирония... Для него в этом
доме не было никакой защиты, кроме, пожалуй, окончательного объяснения для
самого себя. И все это было  довольно  призрачным  для  Карлоса.  Те,  кто
охотился за ним, знали это и желали его смерти. Но он был так близок... он
должен найти это. Это находилось здесь.
     - Проезжай еще раз через  этот  квартал.  Для  намеченной  встречи  я
приехал слишком  рано.  Я  скажу,  где  остановиться,  -  обратился  он  к
водителю.
     - Как скажите, мистер, ведь расплачиваться будет ваш бумажник.
     Кирпичный особняк остался далеко позади. Борн  продолжал  смотреть  в
окно автомобиля. Сейчас его волнение немного улеглось,  и  хамелеон  вновь
был готов к работе. Через 15 минут вся обстановка вокруг изменилась. Перед
особняком остановился  трейлер.  Черная  дверь  открылась  и  на  лестнице
появился мужчина в зеленом пиджаке с  эмблемой  на  верхнем  кармане.  Они
собираются ликвидировать Тредстоун? Они собираются все оттуда вывезти? Его
стратегия была основана на темноте, на полной темноте...
     Он должен предупредить Конклина! Борн вышел из машины и  заговорил  с
водителем. В этот момент послышался щелчок: водитель дернулся и затих.  Из
его головы показалась  струя  алой  крови.  На  этой  улице  уже  открылся
охотничий  сезон.  Пуля  наткнулась  на  голову  водителя...  Стреляли  из
открытого окна.
     Джейсон бросился на землю, несколько раз перевернулся  и  укрылся  за
выступом газона. Карлос занял позицию! Он или кто-то из его людей  стрелял
с высокого места. Нужно было выбраться из западни... или перевернуть ее  с
головы на ноги.  Сейчас  ему  нужен  был  телефон.  Карлос  был  у  дверей
Тредстоуна! Он должен увести его отсюда! Это и было бы доказательством!
     Борн мгновенно поднялся и побежал, лавируя между прохожими, перебегая
от одной группы к другой. Телефонная будка находилась от него  в  двадцати
футах, но ею нельзя  было  воспользоваться:  она  тоже  являлась  мишенью.
Напротив, через улицу, располагался небольшой  магазинчик,  где  наверняка
был телефон.
     -  Центральное  Разведывательное  Управление  -  это   прежде   всего
информационная служба, занимающаяся сбором фактов, - заговорил  монотонный
голос.
     - К черту ваши рассказы! Слушайте меня внимательно! - закричал Борн в
трубку. - Срочно сообщите, где находится Конклин! Срочное дело!
     - Его кабинет уже отвечал вам, сэр.  Если,  как  вы  утверждаете,  вы
знаете мистера Конклина,  то  вам  должно  быть  известно,  что  он  часто
посещает физиотерапевтические сеансы...
     - Прекратите трепаться! Я разговаривал с вами, вернее с ним, два  дня
назад а Париже. Он прилетал из Вашингтона для встречи со мной.
     - У нас нет об этом сведений. Мистер Конклин уже год, как  никуда  не
выезжал.
     - Значит это было скрыто от вас! Он был там. У меня нет кодовых слов,
но я могу назвать другие слова и кто-нибудь, кто с ним работает, может  их
узнать. "Медуза", Дельта,  Кейн...  Тредстоун!  Кто-то  должен  знать  эти
слова!
     - Вам уже сказали, что их никто не знает.
     - Но вы должны мне поверить, даже если ничего не  знаете!  Подождите,
не кладите трубку! - ему показалось, что возможен иной путь, которым он не
собирался воспользоваться, но теперь был вынужден пойти на это. - Пять или
шесть минут назад я вышел  из  такси  на  71-ой  улице  и  был  обстрелян.
Вероятно, кто-то хотел убрать меня.
     - Убрать... вас?
     - Да! Со  мной  заговорил  водитель  и  я  пригнулся  к  нему,  чтобы
послушать. Это движение спасло мне жизнь, но водитель убит. Пуля угодила в
голову. Это правда, и я знаю, что у вас  имеются  способы  проверить  это.
Проверьте! Это мой вам настоятельный совет.
     Некоторое время на линии в Вашингтоне царила тишина.
     - Поскольку вы спрашивали мистера Конклина, то я должен буду передать
ему об этом звонке. Где я могу вас разыскать?
     - Я буду оставаться на месте. Этот  звонок  сделан  по  международной
кредитной карточке. Французский счет... фамилия Шамбо.
     - Шамбо? Вы сказали...
     - Я буду оставаться на линии.
     Через некоторое время разгневанный представитель ЦРУ вновь  вышел  на
связь.
     - Думаю, что наша беседа должна закончиться, мистер Борн  или  Шамбо,
или как вы еще там себя называете. Я звонил в Нью-Йорк. В  полиции  ничего
неизвестно об этом инциденте. До свидания, сэр.
     Последовал щелчок и линия  отключилась.  Борн  задумчиво  смотрел  на
телефон. Почти шесть месяцев люди в Вашингтоне старались схватить  его,  а
теперь, когда он сам обратился к ним, они не хотят его  слушать.  Но  этот
человек все же выслушал, но отрицал факт убийства на 71-ой улице, хотя оно
произошло несколько минут назад. этого не могло быть... это было безумием!
Но это случилось.
     Борн направился к выходу из магазина, наблюдая  за  толпой  на  улице
через окно. На улице он снял пальто и перекинул его через руку. Ему  нужно
сматываться  от  этого  места,  где  он  звонил.  Борн  заторопился  через
перекресток к 71-ой улице. Тут  он  обратил  внимание  на  то,  что  такси
исчезло. Борн повернулся  и  направился  на  юг.  Ему  срочно  понадобился
магазин. Он должен изменить свой облик. Хамелеон не мог ждать.
     Мари Сен-Жак  была  чересчур  взволнована  при  встрече  с  бригадным
генералом Ирвином Артуром Кроуфордом в номере отеля "Пьер".
     - Вы ничего не хотите слушать! - резко заявила она. - Никто из вас не
хочет слушать. Вы хотя бы представляете себе, что вы с ним сделали?
     - Все верно! - воскликнул генерал. - Но я могу повторить лишь то, что
говорил раньше. Мы не знали, что должны слушать. Разница между рассказом и
реальностью была выше нашего понимания, а может быть, и его тоже.  И  если
это было непонятно для него, то почему это должны были понять мы?
     - Но все, что вы сделали, так это послали людей для его  убийства!  А
ведь он пытался вам кое-что объяснить. Что за тип людей вы представляете?
     - С изъяном, но вполне порядочные люди, мисс Сен-Жак, как я думаю.  И
поэтому я сейчас здесь. Время идет, а мне очень хочется его спасти, если я
только смогу, если мы сможем.
     - Боже мой, вы меня убиваете! - Мари  остановилась,  чтобы  придти  в
себя, а потом продолжала, но уже не так резко: - Я сделаю все, о чем бы вы
меня не попросили, вы знаете это. Вы можете добраться до Конклина?
     - Думаю, что могу. Я буду стоять на лестнице этого дома, пока у  него
не будет другого выхода, кроме как достичь меня.  Но  Конклин  не  главная
наша проблема. Борн, Джейсон Борн, вот кто нам необходим. Поэтому я  хотел
бы сделать некоторые приготовления и  для  вас.  Вы  будете  находиться  в
служебной машине без опознавательных номеров на другой стороне  улицы,  по
диагонали от его дома. Мы дадим вам бинокль, ведь вы знаете его лучше, чем
мы. Вероятно, вам удастся увидеть его первой. Буду молить Бога, чтобы  так
и было.
     Мари подошла к шкафу и взяла пальто.
     - Однажды он сказал, что он был хамелеоном...
     - Он помнит это? - прервал ее Кроуфорд.
     - Что помнит?
     - Ничего... У него был талант входить и выходить из сложных ситуаций,
не будучи обнаруженным. Вот все, что я имел в виду.
     - Подождите, - произнесла Мари, приближаясь к  генералу,  -  но  ведь
если нам нужен Джейсон, то есть более простой и лучший путь. Заставьте его
выйти к нам! Ко мне!  Он  обязательно  увидит  меня!  Джейсон  подаст  мне
сигнал!
     - Вы хотите предоставить кому-то две мишени?
     - Вы не знаете своих людей, генерал. Я сказала "подаст  мне  сигнал".
Он пришлет кого-нибудь с запиской, мужчину или  женщину.  Я  отлично  знаю
его. Он так и поступит! Это лучший путь!
     - Я не могу этого допустить.
     - Почему?
     - Не могу и все. Это может разрешить вашу задачу, но я  не  могу  вам
этого разрешить.
     - Поясните почему?
     - Если Дельта прав, если Карлос вышел за ним  на  охоту  и  находится
там, то риск будет чрезвычайно велик. Карлос знает, как вы выглядите и  он
вас прикончит.
     - Я пойду на риск, генерал.
     - Но я не согласен!
     - Оставьте другим свои сомнения! Мы можем идти?


     - Главное  административное  управление,  -  зазвучало  в  телефонной
трубке.
     -  Мне  нужен  мистер  Петроселли,  -  сказал  Конклин  взволнованным
голосом.
     - Петроселли у телефона, - раздалось в трубке через некоторое время.
     - Вы что делаете? - взорвался представитель ЦРУ.
     Пауза оказалась значительно короче, чем он ожидал.
     - Я не могу отвечать кому попало на такие дурацкие вопросы.
     -  Ладно,  тогда  слушайте  меня  внимательно.   Мое   имя   Конклин,
Центральное Разведывательное Управление,  отдел  индекс  четыре-ноль.  Вам
понятно, что это означает?
     - Я ничего не понимаю, что говорят люди, вот уже почти десять лет.
     - Мне все-таки хотелось бы, чтобы вы меня поняли. Я только что  узнал
у представителей фирмы по перевозке грузов, что вы заказали на сегодняшний
день машину для  перевозки  мебели  из  особняка  на  71-ой  улице.  Номер
один-сорок, припоминаете?
     - Да, я помню об этом. Что вы хотите?
     -  Кто  отдал  вам  этот  приказ?  Ведь  это  наша   территория.   Мы
действительно  вывезли  наше  оборудование  на  прошлой  неделе,   но   мы
прекратили все дальнейшие работы в этом направлении.
     - Да, я видел это распоряжение, но вы всегда меня удивляли. Я получил
приказ прямо из Лэнгли совсем недавно.
     - Кто его вам выдал?
     - Подождите минутку, и я  скажу  вам.  У  меня  имеется  копия  этого
приказа, она где-то на столе, - шум перебираемых бумаг был слышен даже  на
линии. Вскоре мистер Петроселли вернулся к разговору. - Тут  действительно
есть копия, Конклин. Согласуйте все это сами со своими людьми.
     - У меня нет времени. Позвоните, пожалуйста, на фирму и сообщите, что
перевозки отменяются.
     - Я не могу так поступить без письменного указания. Если вы  получите
такой приказ и принесете мне его до трех дня,  то  тогда,  может  быть,  я
смогу завтра перевезти все это назад.
     - Перевезти все назад?
     - Совершенно верно. Вы  просите  не  вывозить  все,  мы  вывозим.  Вы
просите вернуть все назад, мы возвращаем назад.
     - Все оборудование в этом доме было взято напрокат! Это  не  является
операцией ЦРУ.
     - Тогда почему вы мне звоните? Что  вы  собираетесь  делать  со  всем
этим?
     - У меня нет времени на объяснения. Только уберите оттуда этих  людей
и машину! Это приказ отдела четыре-ноль.
     - Послушайте,  Конклин,  вы  можете  отдавать  сколько  угодно  таких
приказов, но вы прекрасно знаете, что вы получите то, что хотите,  если  я
получу то, что мне нужно. Сделайте все по правилам.
     - Я не могу задействовать Управление!
     - А меня вы не можете задействовать тем более.
     - Этих людей необходимо оттуда убрать! Я  еще  раз  говорю  вам...  -
Конклин вдруг умолк как парализованный, глядя на  противоположную  сторону
улицы. По ступеням особняка поднимался высокий человек в черном пальто. Он
повернулся и немного подумав, застыл возле открытой двери.
     Это был Кроуфорд!
     "Что он делает? Он сошел с ума! Изображая из себя мишень, он  сломает
всю игру!"
     - Конклин, Конклин? - трещал голос в трубке, пока он ее не положил на
место.
     Конклин повернулся в сторону  плотного  человека,  стоящего  в  шести
футах от окна. В его руках находилась телескопическая винтовка.  Алекс  не
знал, как его зовут, но он и не хотел этого знать. Он достаточно заплатил,
чтобы не утруждать себя подобными мелочами.
     - Вы видите человека возле двери? - спросил он человека с винтовкой.
     - Вижу, но он не из тех, за кем мы наблюдали. Он слишком стар.
     - Постарайтесь приблизиться и передать ему,  что  на  другой  стороне
улицы его желает видеть хромой.


     Борн вышел из средней руки магазина, торгующего  одеждой  на  Третьей
авеню. Он остановился около витрины, рассматривая свое отражение. Все было
в соответствии с задуманным. Темная шляпа покрывала его голову до середины
лба, куртка армейского покроя  на  один-два  размера  больше,  чем  нужно,
красная фланелевая рубашка, грубые и широкие брюки цвета  хаки  и  тяжелые
рабочие башмаки на резиновой подошве  составляли  его  новый  костюм.  Ему
оставалось подобрать походку  для  подобного  одеяния,  походку  человека,
привыкшего к  тяжелой  физической  работе.  Ему  приходилось  использовать
подобные ходы и несколько раньше, но сперва необходимо  позвонить.  Он  не
торопясь направился к ближайшей телефонной будке. Его  ноги  автоматически
замедляли движение, ступни более тяжело становились на тротуар, руки  были
в карманах. Застывшее, тупое выражение лица можно было изобразить  и  чуть
позже.
     - Меня зовут Джейсон, - проговорил он, когда на противоположном конце
линии сняли трубку. Он  говорил  немного  резковато,  но  в  то  же  время
добродушно. - Боюсь,  что  немного  вас  затрудню,  но  у  меня  небольшая
неувязка, и я рассчитываю на вашу помощь.
     - Попытаюсь вам помочь, сэр. В чем дело?
     - Я ехал к дому своего приятеля  на  71-ой  улице.  Приятель  недавно
умер. Поэтому я думал, что не мог бы я на вашей машине  перевезти  кое-что
из его дома, что я предоставлял ему когда-то во временное  пользование.  С
кем мне поговорить?
     - Скорее всего с диспетчером, сэр.
     - А как к нему обращаться?
     - Мюрей... Мюрей Шуман. Соединяю вас.
     - Шуман слушает.
     Борн повторил свой рассказ.
     - Вам нужно подойти к этой машине и переговорить с мужчиной по  имени
Дуган. С ним вы решите конкретные вопросы.  Сегодня  очень  тяжелый  день,
мистер. Нам уже пару раз звонили, чтобы перенести эту перевозку на  другое
время,  а  фирма,  заказавшая  работу  гарантирует  оплату.  Можете   себе
представить?
     Карлос... Он должен верить в это!
     - Действительно, вам не позавидуешь,  мистер  Шуман.  До  свидания  и
благодарю вас.
     Борн отправился на запад к 71-ой улице по Лексингтон авеню. Через три
квартала он нашел то, что искал.  Это  был  магазин,  торгующий  излишками
армейского и морского имущества. Он вошел внутрь.
     Через десять минут он вышел оттуда,  нагруженный  четырьмя  стегаными
одеялами и шестью широкими брезентовыми ремнями с металлическими пряжками.
Со всем этим добром он направился в сторону особняка.  Хамелеон  входил  в
джунгли, джунгли такие же непроходимые, как давно забытый "Там-Квуан".
     Было 10 часов 49  минут,  когда  он  достиг  нужного  квартала.  Борн
собрался вернуться к началу,  к  собственному  исходному  пункту.  Он  был
напряжен и собран и был готов идти к месту  своего  рождения,  но  все  же
волновался от того, что он мог там обнаружить и вспомнить.
     Борн уже подошел к цементным ступеням, когда двое  мужчин,  черный  и
белый, выносили упакованные предметы. Он остановился и  спросил,  стараясь
загрубить диалект:
     - Эй! Кто из вас Дуган?
     - Никто. Он сидит в мягком белом кресле, правда, Джо? - пошутил белый
мужчина.
     - Шуман послал меня сюда, чтобы я принес вот это, и был тут на всякий
случай.
     - Ты, наверное, из новеньких. Я не видел  тебя  раньше.  А  ты,  Пит,
видел его? - быстро проговорил Джо.
     Борн поднялся по лестнице и вошел внутрь. Он увидел узкий  коридор  и
винтовую лестницу справа. Сотни раз он проходил по  этому  коридору  и  по
этой лестнице, а может быть, и  тысячи.  Через  двойные  французские  окна
пробивались солнечные блики. Он приближался к комнате. где родился Кейн. К
"этой" комнате...
     Мари подалась вперед  с  заднего  сидения  бронированного  служебного
автомобиля. Бинокль был на месте. Что-то произошло, но она не могла понять
что и ее одолевали всякие предположения. По ступеням  кирпичного  особняка
поднялся невысокий плотный человек и что-то сказал генералу. Через секунду
генерал уже спускался вслед за человеком.
     Конклин был найден!
     Это был маленький  шаг  вперед,  если  генерал  сказал  правду.  Мари
смотрела в бинокль. На ступенях возник еще один грузчик. Через  его  плечо
были переброшены одеяла и ремни. Человек остановился и стал  разговаривать
с двумя другими грузчиками, спускавшимися вниз.
     - О-о-о-о! - простонала Мари.
     Кто это был? Было что-то... что-то необычное. Она не могла видеть его
лица, оно не попадало в обзор, но было что-то, связанное с шеей,  с  углом
наклона головы... Что это было? Человек стал  подниматься  по  ступеням...
Мари отложила бинокль в сторону.  Где  же,  однако,  Кроуфорд?  Он  обещал
информировать ее обо всем. Она не верила никому из них, она не  верила  их
службе...


     - Я не верю ни единому вашему слову, - заявил Конклин,  хромая  вдоль
комнаты по направлению к окну.
     - Вы просто не хотите в это верить, Алекс, - заметил генерал.
     - Вы не слышали этой ленты, и вы не слышали Вилье!
     - Но я выслушал эту женщину. Она рассказала все, что я хотел  узнать.
Она сказала, что мы не хотим слушать... лично ты не хочешь слушать.
     - Тогда она лжет!
     - Ты не прав, и ты знаешь  это.  Факты  таковы,  что  он  здесь.  Это
доказывает, что я был болваном, когда поддерживал тебя.
     Конклин тяжело дышал, руки его дрожали.
     - Может быть... может быть... - он не закончил, беспомощно  глядя  на
генерала. Качнув головой, он продолжил: - Хотелось бы мне  знать,  с  чего
нам надо начинать.
     - Я знаю, - заявил Кроуфорд, направляясь к двери  и  открывая  ее.  -
Моцион должен  быть  отменен.  Необходимо  убрать  всех  вокруг  особняка.
Начинать нужно с этой фирмы, занимающейся перевозками.  Причем  убрать  их
надо быстро. Можно перекрыть улицу, позвонить в  полицию  и  попросить  их
содействия.
     -  Через  Управление?  Это   невозможно!   Появятся   корреспонденты,
телевидение, - запротестовал Конклин.
     - Тогда я сделаю это  через  Пентагон.  В  конце