Мари положила трубку. Вилье должен продержаться еще  24  часа,  чтобы
Карлос не понял, насколько глубоко произошло проникновение в его сеть.  Он
может отдать приказ, чтобы все, кто был связан с  ле  Классик,  уехали  из
Парижа  и  исчезли.  Или  в  Сен-Оноре  будет  устроен  погром  с  тем  же
результатом. Если случиться  что-нибудь  подобное,  то  уже  не  будет  ни
ответов, ни адреса в  Нью-Йорке,  ни  расшифровки  сообщения  или  поисков
отправителя. Человек, которого она любила, возвратиться в свой лабиринт.
     И тогда он ее оставит... навсегда!



                                    28

     Борн увидел ее на углу, когда  она  проходила  под  уличным  фонарем,
направляясь к маленькому отелю, который и был  ее  домом.  Моника  Бриель,
первый помощник Жакелины Лавьер, была посложнее,  чем  Джанин  Долбер.  Он
припомнил, что видел ее в магазине. Недаром мадам Лавьер выбрала ее себе в
помощницы. Вполне вероятно, что ее знания могли быть  значительно  больше,
чем он допускал в расчетах. Но уже подошло  время  второй  шоковой  волны.
Улица была относительно свободна, но люди все-таки попадались.  Необходимо
изолировать Монику и увести  ее  в  такое  место,  где  бы  никто  не  мог
подслушать их разговор.
     Он догнал ее почти в 30 футах от отеля и пошел рядом с ней.
     - Немедленно свяжитесь с Лавьер, - произнес он  по-французски,  глядя
прямо перед собой.
     - Извините... Вы что-то сказали? Кто вы месье?
     - Не останавливайтесь! Спокойно проходите мимо отеля.
     - Вы знаете, где я живу?
     - Есть очень немного, чего мы не знаем.
     - А если я все-таки войду в отель? Там есть дежурный...
     - Кроме него, есть еще и Лавьер, -  прервал  ее  Борн.  -  Вы  можете
потерять свою работу и вам не удастся найти  другую  нигде  в  мире.  И  я
опасаюсь, что это будет наименьшая из проблем.
     - Кто вы такой?
     - Во всяком случае, не ваш враг, - он взглянул на нее и  предупредил:
- И не делайте его из меня.
     - Вы? Американец! Джанин... Клод Ореоль!
     - Карлос, - заверил ее Борн.
     - Карлос? Что за мерзость? Все после обеденное  время  ничего,  кроме
Карлоса! И номера! Каждый имеет свой номер,  о  котором  даже  никогда  не
слышал. И эти разговоры о засадах и вооруженных людях! Это ужасно!
     - Но это все случилось. Проходите мимо! Это пойдет вам на пользу.
     Моника спокойно прошла мимо  входа  в  отель.  Ее  уверенность  стала
возрастать, марионетка вновь ощутила под собой прочную почву.
     - Жакелина говорила  о  вас.  Она  заявила,  что  некий  дом  моделей
заплатил вам, чтобы вас уничтожили!
     - А что вы ожидали от нее услышать?
     - Вы подкупленный провокатор! Она сказала нам правду!
     - А не говорила ли она вам в то же самое время, чтобы вы держали язык
за зубами? Чтобы вы ничего об этом не говорили! Ничего и никому!
     - Конечно!
     - И кроме того, - продолжал он, как бы  не  слыша  ее  ответа,  -  не
обращаться в полицию, что при любых обстоятельствах было бы самой логичной
вещью на свете?
     - Да, естественно.
     - Нет, это неестественно! - возразил Борн. - Посмотрите  на  меня,  я
только передаточное звено. Мое положение по сути не выше вашего. Я тут  не
для того, чтобы причинять вам неприятности, а  для  того,  чтобы  передать
сообщение. Мы просто проверяли Долбер и сообщили ей ложные сведения.
     -  Джанин?  -  смутилась  Моника.  -  То,  что  она  говорила,   было
невероятным! Так же невероятно, как истерические выкрики Клода и  то,  что
он  рассказывал.  И  то,  что  говорила  она,  было   противоположно   его
заявлениям.
     - Мы знаем об этом. Это было сделано  преднамеренно.  Она  рассказала
про Лос-Анджелес?
     - Про тот дом моделей?
     - Проверьте это завтра. Попытайтесь ее расколоть.
     - Что вы имеете в виду?
     -  Этот  дом  моделей  в  Лос-Анджелесе!  Он  может  быть  связан   с
"Интерполом". Это может оказаться ловушкой.
     - "Интерпол?"Ловушка? Про эти ужасные вещи  у  нас  никто  ничего  не
знает!
     - Лавьер знает. Попробуйте связаться с ней как можно  скорее,  -  они
дошли до конца квартала и Джейсон коснулся ее руки. - Я расстаюсь  с  вами
на углу. Возвращайтесь в ваш отель и сразу звоните Жакелине.  Скажите  ей,
что все гораздо серьезней, чем мы думали. Все развалилось на  части.  Хуже
всего то, что кто-то нас предал. Не Долбер,  не  кто-то  из  продавцов,  а
кто-то на более высоком месте, тот, кто знает все.
     - Что это значит?
     - В ле Классик  притаился  предатель.  Скажите  ей,  чтобы  она  была
осторожнее. Если она не будет за собой следить, это может быть концом  для
нас всех, - Борн убрал свою руку  и  спокойно  пересек  улицу.  На  другой
стороне он нашел  подходящий  подъезд  и  притаился  в  нем,  наблюдая  за
Моникой. Она уже находилась в середине квартала на пути  к  отелю.  Первый
вал второй шоковой волны вздыбил свой гребень. Пора было звонить Мари.


     - Я беспокоюсь, Джейсон. Это убивает его.  Он  чуть  было  не  бросил
трубку. Что будет, если он ее увидит? Что он будет делать и чувствовать?
     - Он обязан справиться, - проговорил Борн, наблюдая за  движением  на
Елисейских Полях из телефонной будки. - Если он не справиться, то  я  убью
его. Я не хочу так поступать, но у меня не останется иного выхода, хотя  я
сам часто не знаю, что мне делать в  первую  очередь.  Одна  моя  половина
говорит: "О, боже, помоги мне...", тогда как вторая вещает совсем  другое:
"Поймай Карлоса!"
     - Это то, что ты был должен сделать с самого начала,  не  так  ли?  -
мягко спросила Мри.
     - Я не хочу думать о Карлосе! - прокричал он.
     - Дорогой, возвращайся назад. Ты должен отдохнуть.
     - Что? - Борн удивленно уставился на трубку, неуверенный в  том,  что
он  действительно  слышал  эти  слова.  Окружающее   существовало   и   не
существовало  для  него.  Вокруг  будки  царила  кромешная  тьма,  которая
спускалась с неба плотным занавесом, поглощая Елисейские  Поля.  В  то  же
время вокруг него было море ослепительно света: яркого почти  прозрачного.
И еще было тепло... Сквозь эту призрачную пелену  слышались  пронзительные
крики птиц и зловещий скрежет металла...
     - Джейсон!
     - Что?
     - Возвращайся, пожалуйста, возвращайся!
     - Почему?
     - Ты устал и должен отдохнуть.
     - Мне еще нужно добраться до Пьера Трайнона, бухгалтера.
     - Ты сможешь это сделать завтра.
     - Нет. Завтра - это для капитанов.
     "Что я сказал? Капитаны... десант... в панике  мечущиеся  фигуры.  Но
путь был только один,  только  этот  единственный  путь.  Хамелеон...  был
провокатором".
     - Послушай меня, - настаивала Мари, - с тобой что-то происходит.  Это
случалось и раньше, и мы оба это  знаем.  И  когда  это  начинается,  тебе
необходимо остановиться, это мы тоже отлично знаем. Возвращайся  в  отель,
пожалуйста.
     Борн закрыл глаза: к нему постепенно возвращались  звуки  города.  Он
снова приходил в норму.
     - Все в порядке, действительно все  в  порядке.  Была,  правда,  пара
неприятных минут, но и только.
     -  Джейсон!  -  мягко  и  ласково  заговорила  Мари,  заставляя   его
прислушаться. - А что их вызвало, эти видения?
     - Не знаю.
     - Ты только что видел эту продавщицу Бриель. Может быть, она  сказала
тебе что-то такое? И это заставило тебя уйти в воспоминания.
     - Я не уверен. Я был весьма занят тем, что мне следовало говорить  ей
самому.
     - Подумай, дорогой!
     Борн закрыл глаза, пытаясь  вспомнить.  Было  ли  там  что-то  такое?
Что-то такое, что было сказано  очень  быстро,  обыденно,  и  что  тут  же
улетучилось.
     - Она назвала меня "провокатором", - ответил он, не  понимая,  почему
всплыло в памяти именно это слово. - Но это, видимо то, чем  я  занимаюсь,
да?
     - Вероятно, ты прав, - согласилась Мари.
     - Я собираюсь направиться в район, в  котором  живет  бухгалтер.  Это
всего лишь в двух кварталах отсюда.
     - Будь осторожен, - она говорила так, как будто ее мысли были  заняты
чем-то посторонним.
     - Хорошо. Я буду осторожен.
     Улица была тихой и безлюдной. Она представляла собой смесь магазинов,
офисов и жилых домов, которых  было  тут  гораздо  меньше.  Поэтому  улица
напоминала ночью пустыню.
     Джейсон подошел к небольшому дому, где жил  Пьер  Трайнон.  Потом  он
поднялся по ступенькам и вошел в низкий, слабо освещенный подъезд.  Справа
располагались  ряды  почтовых  ящиков,  над  каждым  из   них   находилось
переговорное устройство. Найдя в списке номер квартиры бухгалтера, он  два
раза нажал на  кнопку  переговорного  устройства.  Примерно  через  десять
секунд  из   динамика   послышался   голос,   тембр   которого   напоминал
металлическую окраску.
     - Кто там?
     - Месье Трайнон?
     - Да.
     - Вам телеграмма, месье. Я заехал к вам прямо с почты. Эту телеграмму
необходимо вручить лично вам.
     - Мне телеграмма?
     Да, он не был человеком,  который  часто  получает  телеграммы.  Борн
ожидал в стороне от стеклянной  двери,  ведущей  внутрь  дома.  Вскоре  он
услышал быстрые шаги, дверь открылась и  изнутри  вышел  грузный  лысеющий
мужчина, который без промедления направился к своему ящику под номером 42.
     - Месье Трайнон?
     Мужчина повернулся. Его лицо выражало беспомощность.
     - Телеграмма! - воскликнул он. - Это вы принесли телеграмму?
     - Я должен извиниться за эту уловку, но  это  сделано  для  вашей  же
пользы. Не думаю, что вы захотели бы отвечать на мои вопросы в присутствии
жены и детей.
     - Вопросы? - изумился Трайнон.  Его  губы  искривились  в  непонятном
выражении, и в глазах возникли искорки страха. - Мне? Но о  чем?  Что  это
значит? Почему вы пришли сюда? Я вполне добропорядочный гражданин и уважаю
законы.
     - Вы работаете в Сен-Оноре? Фирма ле Классик?
     - Да, это так. Но кто вы такой?
     -  Я  представитель  следственной  комиссии  налогового   управления.
Пойдемте вниз, там мой автомобиль.
     - Автомобиль? Но я не одет! Ни пиджака, ни пальто! А  моя  жена!  Она
ждет меня наверху с телеграммой. Телеграмма!
     - Вы сможете послать ей телеграмму, если захотите. А теперь  пойдемте
вниз. Я занимаюсь этим целый день и мне хотелось бы его завершить.
     - Но, пожалуйста, месье, - запротестовал Трайнон. - Я не  отказываюсь
с вами идти! Но вы же сказали, что у вас есть вопросы. Задайте  их  мне  и
разрешите вернуться домой. У меня нет ни малейшего желания  ехать  в  ваше
учреждение.
     - Это займет всего несколько минут, - улыбнулся Джейсон.
     - Я позвоню жене и скажу ей, что с телеграммой вышла ошибка, что  это
телеграмма для старого Гравье. Он живет  на  первом  этаже  и  едва  может
читать. Она поймет.
     Мадам  Трайнон  ничего  не  поняла,  но  ее  резкие  возражения  были
отвергнуты еще более резкими со стороны мужа.
     - Вы видите,  что  теперь  нет  необходимости  куда-то  ехать.  Можно
поговорить и здесь. Так в  чем  дело,  месье?  Все  мои  бумаги  в  полном
порядке.
     - Прежде всего, - заявил Борн, не обращая внимания на его протесты, -
не выезжайте никуда за пределы Парижа  независимо  от  причины.  Если  вам
нужно будет выехать по  личным  или  служебным  делам,  вы  должны  сперва
сообщить об этом нам.
     - Вы шутите, месье?
     - Нет, не шучу.
     - У меня нет причин покидать Париж. Что я должен делать еще?
     - Наша служба проверит ваши  книги  завтра  утром.  Будьте  готовы  к
этому.
     - Проверить? С какой целью? И к чему я должен готовиться?
     - Выплаты так называемым поставщикам. Ведь  эти  товары,  за  которые
выплачивались деньги, так никогда и не были от них  получены.  Деньги  при
этом переводились в цюрихский банк.
     - Цюрих? Я не понимаю, о чем  вы  говорите.  Я  никогда  не  оформлял
никаких чеков для Цюриха.
     - Прямо, нет, и мы это знаем. Но для вас было  очень  легко  выписать
такой чек несуществующей фирме. Затем деньги выплачивались и  переводились
в Цюрих.
     - Каждую накладную и каждый чек подписывала мадам Лавьер! Я ничего не
выплачивал сам!
     - Теперь шутите вы, - нахмурился Джейсон.
     - Да, нет же, нет! Такой порядок существует  в  нашей  фирме.  Можете
спросить у любого. Ле Классик не делает  никаких  выплат,  которые  бы  не
завизировала мадам.
     - Вы хотите сказать, что получали указания непосредственно от нее?
     - Конечно!
     - А от кого получала приказы она?
     Трайнон усмехнулся.
     - Скорее от бога, но это просто шутка.
     - Надеюсь, что вы не будете пытаться шутить со мной. Мне это может не
понравиться. Кто является настоящим владельцем салона ле Классик?
     - Владение основано на партнерстве, месье. Мадам Лавьер  имеет  много
влиятельных друзей. Я думаю, что  они  вложили  в  нашу  фирму  порядочные
деньги. И, наконец, талант Рене Бержерона.
     - Эти люди должны часто встречаться. У них должна  быть  какая-нибудь
адвокатская контора, которая занимается их делами.
     - Я не знаю, месье... Конечно, каждый может иметь друзей...
     - Нам бы не хотелось ошибиться в своих выводах. Вполне вероятно,  что
вы с мадам Лавьер постоянно используетесь для этих финансовых операций.
     - Используемся для чего?
     - Для перекачки денег в Цюрих на счет одного из самых грязных убийц в
Европе.
     Трайнон содрогнулся и прислонился к стене.
     - Послушайте... Ради бога, о чем вы говорите?
     - Подготовьтесь, особенно вы. Ведь чеки оформляли  вы,  а  не  кто-то
еще.
     - Только по указаниям, месье!
     - Вы когда-нибудь проверяли поступление товаров согласно  оформленным
чекам?
     - Нет, это не моя работа!
     - Таким  образом,  вы  выплачивали  деньги  за  поступления,  которые
никогда не видели?
     -  Я  никогда  ничего  не  видел!  Только  подписанные  накладные!  Я
выплачивал по этим накладным!
     - Вы должны знать, что  этот  счет  в  Цюрихе  принадлежит  кровавому
убийце, известному под именем Карлос. Вы, Пьер Трайнон, и ваша  постоянная
соучастница мадам  Жакелина  Лавьер,  занимаетесь  прямым  финансированием
убийцы по имени Илич Рамирес Санчес. Он же Карлос.
     - А-а-а-а-а... - Трайнон сполз на  цементный  пол  холла,  его  глаза
говорили о том, что он подвергся достаточно сильному  шоку.  -  Весь  день
после  обеда...  люди  метались,  как  сумасшедшие...  Все   подозрительно
косились на меня... - прошептал он.
     - Если бы я был на вашем месте, этот момент я бы  не  упустил.  Скоро
наступит утро, а вместе с ним, возможно, и  самый  трудный  день  в  вашей
жизни. - Джейсон направился к выходной двери и остановился. Его  рука  уже
лежала на ручке. - Не в моих правилах давать советы, но на вашем  месте  я
попытался бы немедленно связаться с мадам Лавьер. Может быть, в этом будет
немного смысла, но польза будет.
     Хамелеон открыл дверь и вышел на улицу, где ему в лицо  резко  ударил
порыв холодного воздуха.
     "Взять Карлоса! Кейн для Чарли и Дельта для Кейна".
     Ложь!
     "Номер телефона в Нью-Йорке. Отыскать  Тредстоун...  Разгадать  смысл
сообщения. Найти отправителя. Узнать, кто он такой - Джейсон Борн".


     Стоял солнечный день,  когда  старый  человек  в  поношенном  костюме
спустился к церкви в  районе  Нейл-сюр-Сьен,  где  помещались  кабины  для
исповеди.
     - Слава Пресвятой Богородице, -  произнес  он,  когда  приблизился  к
внутренней перегородке второй кабины справа.
     - Достаточно! - шепнула фигура за занавесом. - Что  тебе  известно  о
Сен-Оноре?
     - По существу очень мало, но почерк его.
     - Доказательства имеются?
     - В основном, беспорядочные. Он выбирает людей, которые ровным счетом
ничего не знают, и через них создает  хаос.  Я  предполагаю,  что  вспышек
активности больше не будет.
     - Естественно... Но каковы его цели?
     - Что за хаосом? Я  думаю,  что  он  хочет  посеять  недоверие  между
марионетками, которые знают что-то конкретное. Это следует из разговоров с
Бриель. Она сообщила, что американец  попросил  ее  передать  Лавьер,  что
предатель находится внутри. Это насквозь фальшивое сообщение.  Вы  знаете,
что прошлой ночью бухгалтер был терроризирован. Он дожидался  ее  до  двух
часов возле ее дома, пока она не вернулась  из  отеля,  где  беседовала  с
Бриель. Он вопил на всю улицу.
     - Лавьер не в лучшем состоянии. Она едва контролировала  себя,  когда
звонила в парк Монсю. Ей приказали, чтобы больше туда не звонила. Никто не
должен звонить туда... когда-либо.
     - Мы получили это сообщение. Немногие из нас, кто знает  этот  номер,
сразу же забыли его.
     - Я должен быть в этом уверен! - силуэт человека  внезапно  пришел  в
движение. Это можно было понять по резким колебаниям занавеса. -  Конечно,
чтобы посеять недоверие! Теперь  в  этом  нет  сомнения.  Он  хочет  найти
контакты, он пытается вытянуть информацию из каждого. И  когда  кто-то  не
выдерживает, он передает его американцам, а сам переходит к следующему. Но
все это он проделывает в одиночку. Это его сущность.
     - Все они должны быть унижены, пока до них не  добрались  американцы.
Все, кроме Рене Бержерона: это слишком ценный кадр. Передай ему, чтобы  он
срочно вылетел в Афины. Он знает, куда.
     - Могу я предположить, что для этого я должен воспользоваться  парком
Монсю?
     - Это исключено! Но вы должны, не теряя времени, передать мои решения
тем, кто в них нуждается.
     - И первым, кого я должен оповестить, это Бержерон. В Афины...
     - Да.
     - Затем Лавьер и этот бывший колонизатор де Анжу. Они обречены, да?
     - Да. Но ты должен отправить два сообщения  командам,  которые  будут
следить за ними. Скажи, что я буду наблюдать за ними все время,  чтобы  не
было ошибки.
     - Но у  всех  нас  есть  проблема,  Карлос.  Поскольку  мы  не  можем
позвонить в парк Монсю, то как нам связаться с тобой? Хотя  бы  по  поводу
того "рено", которое ты разыскиваешь после происшествия в Обер дю Кон.
     Убийца прошептал семь цифр.
     -  Ты  единственный  живой  человек,  который   знает   этот   номер.
Естественно, что его невозможно отыскать.
     - Кто может думать, что старый нищий знает этот номер?
     - Твой заработок растет с каждым часом,  который  приближает  меня  к
Кейну. Он должен быть уничтожен, также, как и все, кто его создал.


     Борн снял трубку.
     - Да?
     - Комната 4-20?
     - Можете продолжать, генерал.
     - Эти телефонные звонки прекратились. Они больше не имеют  контактов,
по крайней мере, по телефону.
     - Что вы имеете в виду?
     - Наша прислуга отсутствовала. За это время телефон звонил дважды,  и
каждый  раз  она  просила  меня  ответить.  Она  действительно  не  хотела
разговаривать.
     - Кто ей звонил?
     - Аптекарь  по  поводу  рецепта  и  журналист  насчет  интервью.  Она
сказала, что может быть, поедет на ленч в отель "Георг Пятый", где  у  нее
заказано место в ресторане, и что я могу застать ее там,  если  она  решит
ехать.
     - Если она решит, то я должен оказаться там первым.
     - Я вам дам знать.
     - Вы сказали, что она не подходит к телефону. "По  крайней  мере,  по
телефону", мне кажется, вы так сказали. Что вы при этом имели в виду?
     - Полчаса назад в дом пришла женщина. Моя Жена встретилась  с  ней  с
большой неохотой. Мне  удалось  мельком  увидеть  лицо  женщины,  когда  я
проходил через гостиную, но  и  этого  было  достаточно.  Женщина  была  в
панике.
     - Как она выглядела?
     Вилье коротко описал ее.
     - Жакелина Лавьер, - буркнул Борн.
     - Я  тоже  так  подумал.  Жена  сказала  мне,  что  у  нее  серьезные
неприятности с мужем. Потрясающая ложь! В ее возрасте трудностей  быть  не
может, кроме развода или раздела имущества.
     - Я никак не могу понять, почему она  пришла  в  ваш  дом.  Ведь  это
огромный риск  для  нее  и  ее  окружения.  Этому  нет  объяснения,  кроме
одного... если она не сделала это  по  собственной  инициативе,  зная  при
этом, что дальнейшие звонки запрещены.
     - Эти мысли приход