одолжал  сидеть,
но схватился руками за голову и закричал от боли. Лейтенант был еще  в  трех
шагах от Ивана. И это было плохо, потому что он успел достать из кобуры свой
пистолет... Иван видел, как рука  лейтенанта  с  пистолетом  поднимается  на
линию выстрела. Через секунду это движение закончится и начнется следующее -
нажатие пальцем на  спуск.  Секунды  Ивану  хватило,  чтобы  приподняться  с
асфальта и, схватив сержанта за форменную куртку, закрыться от выстрела  его
телом. Не ожидавший этого лейтенант не успел среагировать и дважды выстрелил
в спину сержанта. Одна пуля прошла тому сквозь шею, чиркнув  вскользь  и  по
голове Ивана, а вторая засела в  грудной  клетке.  Сержант  скончался  почти
мгновенно.
   Лейтенант растерянно опустил пистолет. Не каждый  день  приходилось  ему,
подмосковному милиционеру-лейтенанту, убивать своих водителей-сержантов. Эта
растерянность его и погубила.  Иван  толкнул  тело  убитого  сержанта,  сбив
лейтенанта с ног, одним прыжком настиг милиционера и в  следующее  мгновение
привычным движением переломал ему шейные позвонки...
   "Премьера прошла удачно! - подумал Иван. - Однако надо торопиться,  иначе
я дождусь всей "охотничьей своры"". Он побежал к машине. Трупы  милиционеров
остались  на  дороге.  "Все  равно  первыми  на  них  наткнутся   "охотники"
Крестного. Если захотят - сами уберут", - решил Иван.
   Машина оказалась "Жигулями" шестой модели. Не заглушенный сержантом мотор
работал на холостых оборотах. Иван прыгнул за руль и рванул с места. Куда  -
он пока не мог сказать с уверенностью. Предположительно - в сторону Москвы.
   Справа на ответвлении дороги он заметил мелькание фар.  Иван  понял,  что
это "охотники" и, прибавив газу, выключил  фары.  При  лунном  свете  дорогу
видно было не очень хорошо, но Иван успевал замечать  небольшие  повороты  и
незначительные спуски  и  подъемы,  хотя  и  мчался  со  скоростью  под  сто
километров.
   Его осенила идея, как можно хотя  бы  приблизительно  сориентироваться  в
своем местоположении относительно Москвы. Он пошарил над лобовым  стеклом  и
нашел заткнутый за противосолнечный козырек путевой лист. Включив  освещение
в салоне и сбросив скорость, Иван прочитал на оттиске печати: "Балашихинский
районный отдел внутренних дел".  И  еле  разобрал  в  соответствующей  графе
чернильные каракули: "Балашиха-Москва-Балашиха"...
   Все стало ясно. Он ехал в Москву  со  стороны  Балашихи.  На  милицейской
машине.
   ...Пост ГАИ перед кольцевой дорогой Иван миновал на редкость спокойно.  А
он готовился, подъезжая к посту, к погоне, выстрелам и тому подобному - ведь
он вел милицейскую машину, будучи одет в гражданскую одежду, да еще  залитую
"жидкостью, напоминающей кровь", как пишут в милицейских протоколах.  Вместе
с тем ему все равно было, от кого уходить - от "охотников" или от гаишников.
   Однако гаишники оказались страшно заняты. Они зацепили какого-то  "купца"
- КамАЗ-длинномер, набитый товаром, и теперь трясли водителя, доказывая ему,
что он чего-то там нарушил, и намекая на то, на что всегда намекают гаишники
в таких ситуациях. И никому  из  них  просто  дела  не  было  до  коллег  из
райотдела, следующих по своим делам в столицу. Иван почувствовал  себя  даже
несколько разочарованным. "Скучно с вами, ребята", - буркнул Иван  себе  под
нос, миновав пост.
   Но в Москве следовало быть  осторожнее.  Прежде  всего  -  переодеться  и
избавиться от милицейской машины.  А  вот  пистолет  лейтенанта  пригодится.
Неделю им Иван попользуется, а потом выбросит...
   ...Чем дальше, тем все больше игра, придуманная Крестным, казалась  Ивану
просто забавой, не стоящей внимания  ерундой  -  по  сравнению  с  реальными
событиями тех месяцев, когда его  группа  уходила  от  чеченской  погони  по
горам, не имея возможности ни отдохнуть, ни просто расслабиться...
   Добравшись до первой достаточно широкой  аллеи  Измайловского  лесопарка,
Иван миновал ее, проехав чуть дальше, съехал на обочину и вылез  из  машины.
"Охотники" наверняка уже нашли трупы милиционеров на  дороге  и  обязательно
обратят внимание на милицейскую машину. Может быть, и  обстреляют  ее  сразу
же...
   Иван пешком прошел метров пятьдесят назад по шоссе и  залег  в  кустах  у
обочины. Начинало светать. Машины изредка проносились мимо, но это  были  не
те машины. "Видно "охотники" сначала в Балашиху рванули", - подумал Иван.
   Вскоре совсем рассвело и Иван уже начал сомневаться, не ошибся  ли  он  в
своих ожиданиях. Но  вот  на  шоссе  показались  пять  иномарок,  идущих  на
небольшой скорости. Сидящие в них люди внимательно посматривали по сторонам.
"Они", - понял Иван.
   Иномарки проехали мимо того  места,  откуда  наблюдал  за  ними  Иван,  и
остановились у брошенной им милицейской машины.  Иван  приготовился.  Минуту
все было спокойно. Потом хлопнули дверцы, несколько  человек  направились  к
ментовским "Жигулям".
   Расстояние от  Ивана  до  ближайшего  автомобиля  было  метров  тридцать.
Заметив, что в машинах осталось по одному человеку, Иван выскочил из  своего
укрытия и помчался что было сил к ближайшей. В запасе у него секунд  пять  -
пока его заметят, пока поймут, что это их  "заяц",  пока  откроют  пальбу...
Последние метры придется бежать под пулями, ну что ж, это ему не  впервой...
На шестой секунде он упал ничком на обочину шоссе, но перед  самым  падением
на бегу сделал два выстрела: в водителя машины, до которой  он  добежал  (он
сидел спиной к Ивану и, естественно, не успел его увидеть и  отреагировать),
и в одного из тех, кто стоял рядом  с  милицейской  машиной,  -  тот  первым
заметил Ивана и поднял пистолет...
   Иван тут же вновь вскочил  на  ноги,  не  прицеливаясь,  сделал  еще  два
выстрела  -  нужно  было  интенсивным  обстрелом  мешать  "охотникам"  вести
прицельный огонь...
   Он был уже рядом с машиной. Едва Иван дернул дверцу на  себя,  в  лобовом
стекле появилась неровная дыра, и оно все  пошло  трещинами.  Иван  не  стал
выбрасывать мертвого водителя из машины - сел прямо на него, чтобы не терять
времени... Доехав задним ходом до поворота на  присмотренную  заранее  аллею
парка, он свернул направо  и  на  въезде  в  Измайловский  парк  освободился
наконец от мертвого водителя, перетащив его на сиденье справа...
   Как Иван  и  предполагал,  его  наглость  ошеломила  "охотников".  "Заяц"
оказался зубастым. Они, конечно, могли себе это заранее представить, но одно
дело - представлять, а совсем другое  -  убедиться  на  практике,  насколько
укусы его болезненны... В общем, в Измайловский парк  он  въехал  один,  без
сопровождения. "Охотники" преследовать  его  сразу  не  решились.  Наверное,
подсчитывали потери.
   Машина с разбитым стеклом Ивану была не нужна. Он спокойно доехал на  ней
до Лебедянского пруда, остановился. Не глуша мотор, снял с убитого джинсовую
куртку, стащил с себя залитую вином рубашку и  переоделся.  Затем  вышел  из
машины и направил ее на первой скорости в воду с мертвым водителем в салоне.
В кармане куртки водителя он обнаружил пистолет с последней цифрой серийного
номера "двадцать восемь"...
   ...Иван шел  по  аллее,  греясь  под  лучами  утреннего  солнца.  Игра  с
"охотниками" начинала ему нравиться, хотя оставалась для  него  пока  только
игрой. Источники опасности были хоть и многочисленны, но  четко  определены.
Действовать повнимательнее, не влезать в  безвыходные  ситуации  -  что  еще
нужно? Он уже знал, как победить в этой игре...
   Иван  хорошо  себе   представлял,   что   сейчас   творится   в   головах
"охотников"... Он сам был таким, как они, когда проходил обучение  в  лагере
спецподготовки: большое самомнение, совсем немного профессиональных навыков,
достаточно наплевательское отношение к смерти, большие,  но  еще  неразвитые
способности,  умение  неплохо,  но   без   должной   уверенности   стрелять,
хладнокровие,  когда  убиваешь  пассивную  жертву,  и  неизбежные  мысли   о
собственной смерти, когда жертва сопротивляется... "А впрочем, почему я  так
высокомерен по отношению к этим начинающим убийцам? - подумал Иван.  -  Ведь
вышел же из меня толк. Правда, моим главным учителем стала Чечня". Это после
Чечни  он  сделался  тем  Иваном,  каким  был  сейчас,  и  получил  прозвище
"Гладиатор"... Ну что же, эта дорога никому не заказана!..
   Дойдя до главной аллеи Измайловского парка, Иван повернул налево, к шоссе
Энтузиастов. Ясно, что "охотники" от него  не  отстанут:  они  сейчас  стоят
где-то на шоссе и обдумывают, как им догнать строптивого "зайца"... У выезда
на шоссе Иван устроился под деревом и стал дожидаться  "охотников".  Степень
опасности,  которая  в  настощий  момент  исходила  от  них,  Ивана  уже  не
удовлетворяла. Он хотел более азартной игры. "А если притвориться спящим?  -
думал он. - Захотят они взять меня живым  или  пристрелят  сразу,  чтобы  не
испытывать судьбу?" Молодой спецназовец Иван  непременно  захотел  бы  взять
такого  "зайца"  живьем.  Ведь  это  было  бы  свидетельством  его   высокой
квалификации!  Иван,  прошедший  Чечню,  спокойно  пристрелил  бы  придурка,
совершенно не испытывая соблазна поиграть со смертью...
   Иван сидел в парке неподалеку от шоссе и ждал, сам не зная чего. Людей  в
парке практически не было, не в ком было подозревать ни "охотников", ни даже
"загонщиков". Копошился,  правда,  невдалеке  от  него  какой-то  непонятный
человечек - траву какую-то рвал или грибы искал, но Ивану, собственно,  было
на него наплевать. Краем глаза он за человечком наблюдал:  на  случай,  если
тот окажется "охотником" и неожиданно выхватит пистолет... А если  это  один
из "загонщиков", так и черт с ним. Иван сам хотел сейчас быть  обнаруженным.
Он не тот "заяц", что отсиживается в кустах...
   Разомлев на солнышке,  Иван  почувствовал,  что  порядком  устал,  и  его
впервые посетила мысль - а как и где он будет спать  в  течение  недели?  До
него понемногу стал доходить истинный смысл игры, придуманной Крестным...
   Дело вовсе не в "охотниках" как таковых. Каждого из них Иван самого легко
подстрелит, как того пресловутого зайца. Дело в том,  что  их  очень  много,
этих "охотников". Подстрелив одного, двух, трех, хоть десяток, ты все  равно
не избавляешься  от  опасности  и  должен  продолжать  игру.  Ты  не  имеешь
возможности  отдохнуть.  Вот  в   чем   суть   игры:   не   в   том,   чтобы
продемонстрировать  свое   умение   убивать,   а   в   необходимости   иметь
сверхчеловеческую выносливость,  обладать  способностью  выжить,  непрерывно
убивая...
   То, во что  он  с  подачи  Крестного  ввязался,  уже  не  казалось  Ивану
развлечением. Любое, самое сложное задание, которое  ему  приходилось  ранее
выполнять, было, по  сути,  гораздо  легче  нынешней  роли  "зайца"...  Иван
представил себе московскую улицу - с тысячами лиц, тысячами  глаз,  тысячами
спешащих и толкающихся людей - и почувствовал, как в нем закипает злость: то
ли на Крестного, который ему это предложил, то ли на самого себя за то,  что
подрядился в этом участвовать...
   В следующие десять минут Иван убедился в точности своего анализа и понял,
что  в  течение  ближайшей  недели  будет  находиться  в  очень   неприятной
ситуации... Он, Иван, в силу  своих  особых  способностей  теперь  в  каждом
повстречавшемся ему человеке обречен видеть  "охотника"  или,  как  минимум,
"загонщика"... "Крестный, сука, извращенец!.." - мысленно выругался Иван.
   В этот момент с шоссе Энтузиастов на главную  аллею  Измайловского  парка
свернул белый  "мерседес"  с  четырьмя  мужчинами.  Иван  воспринял  их  как
"охотников"  без  малейших  колебаний  (что  и  требовалось  доказать!).  Он
спрятался  за  деревом  и  стал  наблюдать  за  их  дальнейшими  действиями,
поскольку сам не имел пока никакого плана.
   "Мерс" остановился прямо напротив Ивана, и трое мужчин вылезли из машины.
   - Ну вас на хер с вашим  пивом,  -  выругался  один  из  них,  плотный  и
коренастый, очевидно, в адрес своих  спутников  -  двух  тощих  субъектов  с
совершенно тупыми, агрессивными лицами. Оружия в руках ни у кого из  них  не
было.
   Иван вышел из-за дерева.
   - Руки, - спокойно сказал он.
   - Ты чо, мужик? - изумленно уставился на него  коренастый  крепыш.  -  Мы
поссать.
   - Ру-ки, - по слогам настойчиво повторил Иван. - Иначе стреляю.
   Коренастый повернулся к машине и положил руки на  крышу  "мерседеса".  Он
оказался единственным сговорчивым из всех, наверное, был самым умным.
   Четвертый,  до   этого   неподвижно   сидевший   в   машине,   неожиданно
активизировался: попытался высунуть из окошка руку с  пистолетом.  Иван,  не
целясь, выстрелил и попал ему в висок.
   Двое тощих, перепуганные  столь  точным  выстрелом  Ивана,  ломанулись  в
разные стороны. Иван, практически не глядя, лишь уловив это движение боковым
зрением, дважды выстрелил. Оба упали, уткнувшись  лицом  в  землю.  Иван  не
сомневался, что они мертвы.
   - Мужик, мы поссать. Ты чо?  -  бормотал  крепыш,  держа  руки  на  крыше
"мерседеса".
   Иван не представлял, что делать дальше. Не с крепышом, конечно, с ним все
ясно, его-то он просто убьет. Как ехать в  город,  если  в  каждом  человеке
подозревать  "охотника"?  Всю  Москву  ведь  не  перестреляешь!  А  выстрелы
получаются  сами   собой,   вот   как   сейчас   -   бессознательно,   почти
автоматически...
   В этот момент с шоссе на главную аллею  Измайловского  парка  на  большой
скорости влетел джип. И Иван машинально совершил  еще  одно  бессознательное
движение, вернее несколько движений: не вскидывая пистолета,  от  бедра,  он
выстрелил по машине, пробив джипу колесо,  и  по  водителю,  через  переднее
стекло, попав тому в голову.
   Джип на большой скорости сразу унесло с дороги  на  обочину  и  дальше  в
парк. Он пару раз вильнул - видно, тело мертвого водителя давило на руль - и
буквально  через  несколько  метров  врезался  в  дерево.  От  удара  машина
мгновенно загорелась. Левая задняя  дверца  открылась,  из  машины  выскочил
какой-то человек и рванулся к Ивану. Иван пулей остановил его  стремительный
бег. Одежда на убитом тлела и дымилась. Иван вырвал у него из руки  пистолет
с последней цифрой "двадцать" в серийном номере.
   Добраться до горящих в машине мертвецов, чтобы проверить, нет  ли  у  них
номерных пистолетов, было невозможно. "Да и хрен с ними! - решил Иван. - Еще
таскать их с собой! До понедельника времени много..."
   В этой группе преследователей, как помнил Иван, было пять машин.  Значит,
осталось  четыре.  Расслабляться  нельзя,  сейчас  появятся  и  остальные...
Крепыш, стоящий у "мерседеса", в это время сделал  какое-то  движение,  Иван
даже не разобрал - угрожающее или нет, может быть, просто  пот  рукой  вытер
или сопли. Но среагировал мгновенно: рукоятка его пистолета врезалась  сбоку
в лоб крепышу. Тот от удара развернулся лицом к Ивану и сполз на землю рядом
с машиной.
   - В машину! - заорал на него Иван. - Быстро!
   Повторять не пришлось. Парень вскочил на ноги и юркнул в машину, на место
водителя. Иван сел сзади. И вовремя. На шоссе показались три  иномарки.  Они
притормаживали с явным намерением свернуть в парк...
   - Гони! - приказал Иван. - На полную.
   "Мерседес" рванул по главной аллее в глубь Измайловского парка.  Труп  на
сиденье застреленного Иваном парня рядом с водителем качнулся назад, а затем
завалился вперед и уперся  головой  в  переднее  стекло.  "Мерседес"  быстро
набрал  скорость.  Иван,  неплохо  ориентирующийся  в  Измайловском   парке,
заметил, что слева мелькнул поворот на  Елагинский  проспект.  Он  посмотрел
назад. Иномарки не отставали, хотя и не приближались на расстояние выстрела.
Происшествие  с  джипом,   видно,   вновь   охладило   охотничий   пыл   его
преследователей.
   - На дорогу смотри, - приказал Иван  крепышу,  заметив,  что  тот  искоса
поглядывает на него. - Парк хорошо знаешь?
   - Мой район, - тихо ответил крепыш.
   - Тогда сам дорогу выбирай, -  приказал  Иван.  -  Вернемся  обратно,  на
шоссе.
   Крепыш-водитель гнал, не сворачивая, до Московского проспекта, там  резко
крутанул влево, через минуту пролетел Майскую аллею и еще через  пару  минут
вылетел на Народный проспект, едва не сбив ларек на углу перекрестка.
   - Ты, блядь, ездить не умеешь?! - прикрикнул на водителя Иван. Ему  вовсе
не хотелось застрять где-нибудь, чтобы висящие на хвосте  иномарки  спокойно
расстреляли его из нескольких стволов.
   - Вижу плохо, - буркнул водитель.
   Тут Иван обратил внимание на то, что лицо крепыша  залито  кровью.  Кровь
натекла на глаза и уже подсыхала, образуя корку, мешающую смотреть.
   - Протри глаза, сопляк, -  разрешил  ему  Иван,  поняв,  что  тот  боится
сделать лишнее движение, опасаясь опять получить по морде...
   Они выехали к аллее Большого круга. Ивану показалось, что  крепыш  бросил
на него быстрый взгляд. Сомнения  родились  в  его  голове.  Что-то  слишком
поспешно он свернул: кто-то ждет его там, куда он везет Ивана...
   - А ну стой! - крикнул ему Иван. - Давай прямо.
   - Куда прямо-то? - заупрямился водитель.
   Иван сзади выстрелил в приборную панель и разнес спидометр.
   - Я сказал - прямо! - повторил он.
   "Мерседес" влетел в пешеходную зону и помчался, уже не  разбирая  дороги,
через пешеходные дорожки и газоны, ломая кусты и круша скамейки...  Иномарки
с "охотниками" следовали на порядочном расстоянии. Как показалось Ивану, они
пребывали в некоторой  растерянности.  По  крайней  мере,  никаких  активных
действий не предпринимали...
   Машина продралась через кусты  на  очередной  перекресток  аллей.  Что-то
Ивану  здесь  не  понравилось:  обстановка  была  какая-то   неестественная.
Почему-то поблизости торчали "Жигули"  девятой  модели.  Что  они  делают  в
пустынном парке? Крепыш зачем-то направил "мерседес" в сторону этой машины и
даже зацепил ее левым крылом... "Вот сучонок, -  подумал  Иван.  -  Наколоть
меня хочешь? Похоже, тебя тут ждали..."
   - Вперед! - приказал он. - И на полную, с ветерком.
   Машина рванула по пустынной аллее Пролетарского  входа  в  сторону  шоссе
Энтузиастов. Оглянувшись посмотреть, как там  иномарки,  Иван  с  удивлением
отметил, что парни, сидевшие в "девятке", даже не вылезли  из  машины  после
того, как левое крыло "мерседеса" продрало им боковые  дверцы...  Но  больше
всего озадачивало то, что откуда-то сбоку к "девятке" подбежал уже  знакомый
Ивану человек с рацией в руке. В нем  Иван  узнал  того  самого  ментовского
пидора, который стрелял в него во дворе дома Лещинского и в которого он тоже
стрелял, но промазал.
   - Вперед! - заорал Иван еще громче, хотя водитель и так  гнал  на  полной
скорости, еле вписываясь в повороты аллеи.
   "Никитин, - всплыла в голове Ивана фамилия, которую называл в разговоре с
ним Крестный. - Это его человек. Крестный  сказал:  "Он  сам  тебя  найдет".
Откуда он взялся?.."
   - Ну теперь, паскуда, мы с тобой поговорим! - последняя фраза  относилась
уже к водителю-крепышу, вцепившемуся в руль...
   "Мерседес" выскочил на шоссе Энтузиастов. Здесь было оживленное движение,
и Иван приказал сбавить скорость, не желая привлекать лишнего внимания.  Тем
более что от иномарок они, похоже, оторвались или, по крайней мере, ушли  из
зоны видимости.
   - В центр, - крикнул Иван, и "мерседес" влился в поток машин, следующих в
сторону Рогожской заставы. Они проехали под  железнодорожным  мостом,  затем
пересекли еще две ветки... Справа мелькнула станция метро  "Авиамоторная"...
Еще одна железнодорожная ветка...
   - Налево,  -  скомандовал  Иван,  внимательно  следящий  за  дорогой.  -К
кладбищу.
   Водитель послушно свернул с шоссе. А что ему еще оставалось? "Ему  вообще
уже осталось мало чего", - подумал Иван.
   У кладбищенской ограды он приказал остановиться, вышел из машины,  открыл
дверцу и вытащил водителя за шиворот из-за руля.
   - Пошли, - коротко сказал он.
   Ивану этот район Москвы не был знаком, но он  представлял  себе,  что  по
прямой  от  кла