стала  неожиданностью  даже  для  Богомолова.  Ситуация  была  весьма
двусмысленной и опасной для всех руководителей силовых ведомств.
     Молниеносной победы не  получилось, да и  не могло получиться, хотя  бы
потому,  что  к  войне  не  готовились.  Ни  войска,  ни Органы,  ни  народ.
Конституция -- дело хорошее, но когда гибнут  молодые парни, мирные старики,
дети, женщины -- как можно с этим смириться простому люду,  какие можно дать
об®яснения, чтобы заставить поверить в справедливость подобного решения?
     Чеченский  кризис  назревал с того самого момента, как Дудаев пришел  к
власти и решил создать свою собственную армию. А с того времени прошло более
трех  лет. Богомолов  -- умный  и опытный сотрудник Органов -- воспринял все
происходящее как личную  трагедию. Он вдруг  осознал, до чего  же докатилось
руководство страны, если позволило такому произойти.
     Конечно,  он  понимал  министра  обороны,  который  хотел  "быстренько"
разделаться с дудаевскими  частями:  слишком много нападок было на  него  со
стороны прессы, которая обвиняла его во всех мыслимых и немыслимых грехах --
от "мерседесов" до убийства журналиста Холодова. Победа нужна была ему любой
ценой и  как можно скорее. Однако опыт  афганской войны не подсказал бывшему
"афганцу",  что  здесь быстрой победы не будет.  Даже  чеченцы, которые были
против режима Дудаева, пережив смерть близких, начинали  сражаться -- не  за
Дудаева, но  против  русской армии.  Каждый  дом,  каждый  холм  становились
своеобразными  крепостями  на  пути русского солдата. Желание  отомстить  за
погибших было  сильнее смерти, сильнее страха быть  убитым.  Конечно,  можно
сравнять с  землей Грозный, разрушить в  республике все  города  и села,  но
невозможно уничтожить весь народ, и не учитывать этого было нельзя.
     Генерал  Богомолов   прекрасно  понимал,  что  все  неудачи  на  фронте
отзовутся  на тех,  кто  находится  в  Москве.  Обязательно  начнутся поиски
виновных, но найдут  скорее  всего  не настоящих виновных,  а  стрелочников.
Главные виновные получат ордена "за умело проведенные военные операции". Так
было  всегда. К счастью  для  Богомолова,  он возглавлял Управление, которое
занималось  внешними делами страны, и "великие разборки" могли его коснуться
только опосредованно. Возьмут и затеят какую-нибудь реорганизацию или что-то
подобное.  Историки давно заметили,  что в момент кризиса власти первое, что
делается руководителями, --  это реорганизация аппарата,  сокращение штатов,
упразднение государственных  институтов.  Однако  все это лишь  видимость, и
зачастую подобные сокращения ведут, как ни странно, к раздуванию штатов.
     Сегодня генерал Богомолов был вызван  в Кремль, где ему  было приказано
взять под контроль  борьбу с терроризмом и  с организованной  преступностью.
Слухи об этом ходили уже  давно, и поэтому  Богомолов не  очень удивился, но
его поразил тон шефа, который сильно нервничал и не стал,  как обычно, вести
с ним долгие беседы.  Сказал  коротко и ясно:  это  --  твое! И уже в дверях
доверительно добавил:
     --  И  учти, Костя, ты наделен  самыми  большими полномочиями. Так  что
дерзай! --  Говоря про "большие полномочия", шеф указал глазами вверх, давая
ему понять, что эти слова принадлежат самому Президенту. Встреча  длилась не
более трех минут,  и Богомолов вышел из кабинета немного обескураженный.  Он
никак  не  мог понять,  радоваться ему или огорчаться. Генерал не  стал пока
оповещать своих  замов о новых  задачах Управления, решив сначала поговорить
со своим другом  Говоровым. Совсем недавно один из его бывших однокурсников,
ныне руководитель крупной фирмы, сделал ему отличный подарок ко дню рождения
--  два пейджера.  Сначала "игрушки" лишь позабавили  генерала, но когда они
его  несколько раз выручили в  трудных  ситуациях,  он стал  более  серьезно
относиться  к этой новой технике и  тут же вручил  один  пейджер Говорову. И
теперь друзья где бы ни находились, могли быстро найти друг друга.
     Вскоре  Богомолов  и  Говоров встретились  на  явочной квартире.  Когда
Богомолов рассказал  о  своих новостях, Порфирий Сергееыич долго  молчал над
наполненными рюмками и о чем-то размышлял. Это длилось минут десять, которые
тянулись так  медленно, что становилось тягостно на душе.  И когда Богомолов
начал уже терять терпение, Говоров вдруг улыбнулся и сказал:
     -- Во-первых, поздравляю тебя с "большими полномочиями"!
     --  Ты что, смеешься?  -- нахмурился Богомолов. -- Нет,  почему же?  По
существу, сейчас у тебя развязаны руки,  и ты без особых согласований можешь
делать у себя в Управлении, все что угодно. Вот чудакчеловек! Давай  выпьем,
а потом я тебе все разложу по полочкам. -- Они чокнулись,  опрокинули коньяк
в рот  и вдогонку  вбросили по кусочку лимона.  --  Сейчас у  тебя появилась
возможность воплотить  в жизнь  ту идею, которую мы совсем  недавно  с тобой
обсуждали.
     -- Господи! -- воскликнул Богомолов. --  Мы же не всерьез обсуждали эту
тему? -- Генерал вспомнил, что имел в виду Говоров. Однажды,  немного выпив,
они  стали  размышлять о  преступности в  стране, о  том,  что  криминальные
структуры   все   сильнее  проникают   в  органы   управления  государством,
перекачивают   валюту   на   Запад,  вливаются  в  международные   мафиозные
организации. Кто-то из них бросил фразу, что пора начинать действовать, а не
болтать.  На следующий  день, когда  с  похмелья  болела  голова, Богомолов,
вспомнив о "планах по искоренению организованной преступности во всем мире",
с  грустью  улыбнулся  и вскоре  почти  забыл об  этом. Однако  жизнь  вновь
заставила вернуться к этим раздумьям.
     Вспомнил он и другое. В тот день помощник доложил, что звонит Валентина
Ивановна. Богомолов очень любил свою сестру, хотя они и виделись в последнее
время крайне редко. Она работала главным бухгалтером в совместной фирме, где
ее муж был вице-президентом.
     Константин  Иванович подумал:  что-то случилось.  Он  поднял  трубку  и
услышал рыдания сестры. Оказывается, похитили ее дочку. Похитители требовали
выкуп в  сто тысяч  долларов,  угрожая убить  девочку. В тот день Константин
Иванович  поднял  всех  на  ноги,  чтобы   спасти  племянницу,  связался   с
финансовыми  органами, подключил специалистов, а  Говоров  обратился к своим
"афганцам". Вскоре  девочку освободили. Арестовали и тех, кто  ее охранял, и
тех, кто пришел за выкупом. Но руководителя  операции  никто  не выдал,  все
арестованные  уверяли, что  его  и  не было.  Богомолов  не верил, но ничего
поделать не  мог и даже стал подумывать, не  ошибся  ли он,  но  тут сбежали
из-под стражи те двое, что приходили  за выкупом. Побег был явно подготовлен
и совершен  настолько дерзко,  что и дураку становилось  ясно:  за всем этим
стоит умный и  сильный человек.  Бандиты словно в воду  канули. В  тот вечер
Богомолов встретился с Говоровым чтобы отпраздновать возвращение племянницы,
и они снова вернулись к злободневной теме.  Говоров  был накален до предела,
казалось,  что  он больше  переживает  за  случившееся,  чем  Богомолов.  Он
решительно  заявил, что если бы у него появилась возможность,  он  бы создал
сверхсекретную  мобильную  группу,  которую  стал  использовать  в борьбе  с
организованной преступностью. На это Богомолов  возразил, что таких групп  в
стране "немеренные кучи", а толку чуть. Но Говоров сказал, что такой группы,
о которой  говорит он, нет ни  одной. Он много  размышлял об этом, и  у него
есть четкий план ее создания. Но...  Он  приставил палец к  губам и добавил,
что у них будет еще время вернуться к этой теме.
     Сейчас такое  время пришло, и Богомолов  минут  двадцать  сидел  молча,
пытаясь взвесить, чем эта идея может грозить лично ему, генералу Богомолову?
Суть идеи  заключалась  в  следующем:  создается  секретный отдел, в который
набираются   проверенные   сотрудники   экстра-класса.   Они   должны   быть
подготовлены не хуже разведчиков, или спецназовцев, обладать навыками работы
в одиночку,  высокими моральными  качествами,  отличной памятью  и не  иметь
семьи,  потому  что  семья  --  слабость  спецагента.  Эти люди должны  быть
невидимками. Сделав  свое  дело,  невидимка тут же исчезает,  превращаясь  в
обыкновенного неприметного человека, который дожидается очередного вызова. В
случае  ареста  за границей,  сотрудник автоматически становится  чужим  для
своих.
     По   существу,  бывший   генерал  Говоров   предлагал   идею   создания
государственного профессионального института убийц. И когда Богомолов сказал
ему об  этом,  тот обиделся не на шутку,  категорически  заявив, что  нельзя
считать убийцами тех, кто расправляется  с преступниками. Он привел в пример
средневековых рыцарей. Разве можно считать их убийцами? Они убивали тех, кто
издевался  над  слабыми,  грабил  их,  угнетал.  Конечно,  нарушение  закона
присутствует, но невозможно приготовить омлет, не разбив  яиц.  А  чтобы  не
мучила  совесть,  нужно  очень  тщательно  проводить  следствие  и  судебное
расследование, а потом уже выносить приговор.
     Ни Говоров, ни Богомолов ни называли имен, но оба думали об одном и том
же человеке -- о Савелии Говоркове.
     И  получилось  так,  что  пока  наш Савелий  выполнял  опасное задание,
находясь  далеко за пределами Родины,  два  умных генерала, ставших для него
близкими людьми, планировали новый виток его судьбы.
     Неожиданное решение
     Майкл Джеймс, едва появившись в районе встречи  со своей группой, сразу
же понял,  что ей грозит опасность. Сознавая,  что сильно рискует он  тем не
менее  приказал  пилоту   помочь  группе.  Парень,   получивший  от   своего
руководства   приказ  оказывать  пассажиру   любое  содействие,   понял  его
буквально. Он прицельно уничтожил противника с первого же захода. Перехватив
одобрительный взгляд, пилот спросил:
     -- Нет ли еще какой-нибудь цели, которую необходимо уничтожить?
     -- Пока нет, -- улыбнулся ему в ответ  Майкл. -- А сейчас -- быстренько
в квадрат "Икс", там я вас и покину.
     -- Жаль, что так мало мы с вами пообщались, господин майор,  -- добавил
пилот. -- Вы меня знаете?
     -- Так точно, господин майор! Именно я доставлял вас  с военной базы  в
госпиталь после вашего прилета из Москвы.
     --  Да,  теперь я узнал  вас,  капитан...  -- Капитан  Коннор, к  вашим
услугам, майор Джеймс.
     --   Полковник,  капитан  Коннор,  полковник!  --  Извините,   господин
полковник. Поздравляю! -- Благодарю! Кстати, капитан, какие у вас дальнейшие
инструкции?
     -- Высадить вас там, где вы  прикажете, вернуться на промежуточную базу
и ждать. -- Ждать? Чего?
     -- Или вашего возвращения, или вашего вызова, -- пояснил капитан.
     -- Вот как? -- Майкл удивленно поморщился. -- А связь?
     --  Проверяете, господин полковник?  --  понимающе подмигнул пилот.  --
Через спутник. Вы -- ему, он -- мне.
     -- Отлично, капитан, --  сказал Майкл, не  показывая  вида, что услышал
новость.  Видно,  руководство  решило  все-таки подстраховать их группу.  --
Надеюсь, никаких документов при вас нет? -- заметил он.
     --  Откровенно говоря,  я совсем  не  собираюсь быть подбитым. -- Пилот
вдруг перекрестился. --  Но документов действительно нет, да и вертолет, как
вы,   наверное,   заметили,   без  опознавательных   знаков.   А  вооружение
иностранное.
     --  Отлично! -- Полковник  обрадовался: что  ни  говори, а вертолет мог
выручить  в  трудную минуту.  Хотя  он был бы  рад,  если  такая  минута  не
наступило. -- Послушай, капитан, у меня  есть одна  просьба:  не могли бы мы
прежде чем  ты высадишь  меня в  квадрате  "Икс",  сделать облет  вот  этого
квадрата. -- Майкл ткнул в то место на карте, где находились горы Кандагара.
--  Прошу  учесть: это не  приказ, а  просьба.  По нашим данным, здесь самое
большое скопление вооруженных банд.
     -- Я все понял, господин полковник. Какой может быть разговор: надо так
надо! -- Пилот резко потянул ручку штурвала  на себя. Благодарно  пожав  ему
плечо, Майкл стал  внимательно  вглядываться вниз. Вскоре  он заметил людей.
Перекрикивая  шум лопастей, Майкл крикнул: -- Если  можно, сделай  круг!  --
О'кей, господин полковник!  Вертолет сделал  резкий вираж и  повернул влево.
Понимая,  что  полковник  не  стал   бы  рисковать   из-за  пустяков,  пилот
основательно  снизил  скорость   и  высоту  Вскоре  он  тоже  увидел  группу
вооруженных  людей  Ошеломленные  неожиданным  возвращением  вертолета,  они
смотрели вверх и даже не пытались укрыться. И тут один из них поднял автомат
и дал длинную очередь. Капитан дернул ручкой управления -- и огромная машина
резко  рванулась в сторону. Одновременно  он нажал на  гашетку  и пулеметной
очередью сразил стрелявшего наповал.
     Майкл успел рассмотреть среди вооруженных людей того, за кем он столько
времени охотился -- Честера Уоркера. Он повернулся к пилоту.
     -- Спасибо, капитан! Выбросишь меня в километре от этой банды!
     -- А может быть, еще немного постреляем? -- Нет-нет, спасибо.  Дальше я
сам. Спустись пониже, но не садись, это опасно!
     -- Все  будет хорошо, господин  полковник! -- прокричал  капитан и стал
быстро снижаться.
     Когда до земли оставалось метра два, Майкл помахал на прощанье веселому
капитану и прыгнул. Повалившись на бок,  он тут же вскочил на ноги,  вскинул
автомат,  но  вокруг  никого не было, и  он  спокойно огляделся.  До второго
контрольного пункта было километров пять, если не больше. До группы  Уоркера
--  примерно километр. Вступать одному в  открытый бой с людьми Уоркера было
бы неразумно, но  он не имел права упустить Бешеную Акулу. Проверив  оружие,
Майкл двинулся на встречу с опасным противником...
     Уоркер со своими напарниками крепко спал, когда прямо над ними пронесся
вертолет. Ругаясь  на  чем свет  стоит, он  приказал всем  встать  и  быстро
уходить в  сторону  гор.  Не  успели  они пройти  и пятидесяти  метров,  как
вертолет  вернулся.   На   этот  раз  он   летел  гораздо  ниже,  и  никаких
опознавательных знаков на нем не было.
     -- Рассыпаться! --  крикнул  Уоркер,  но было  поздно:  огромная машина
повисла  прямо над их головами. Вдруг он увидел, как Удав поднимает автомат.
-- Не стрелять! -- прокричал он, но выстрелы совпали с ревом стальной птицы,
которая пронеслась и  скрылась вдали. На  земле  осталось лежать неподвижное
тело Удава.
     --  Идиот!  --  проревел Уоркер, в  злобе пиная мертвое тело. --  Какой
идиот! Кричал же -- не стреляй!
     -- Он хотел, как лучше, -- тихо проговорил один из боевиков.
     -- В  бою... -- начал зло  пояснять  Уоркер, но махнул рукой. -- Ладно,
закопайте его, а я пойду поищу Али.
     Уоркер  дошел до  самого  подножья  горы, но не услышал сигнала  Али  и
подумал, что тот мертв. Больше всего он боялся, что Али убили ножом. Опытный
в подобных делах человек, он понимал, если Али убит ножом, значит, предстоит
встреча с профессионалом. И  вдруг  он  увидел лежащего Али. В первый момент
Уоркер  облегченно вздохнул: жив Али, просто спит. Он подошел ближе,  увидел
его раздробленную  голову и вспомнил про камнепад. Очевидно, парень был убит
обломком скалы. Бедный Али! Уоркер покачал головой. Тащить вниз мертвое тело
было тяжело, и сначала он хотел столкнуть  его, но передумал, махнул рукой и
повернул к своим. Эту смерть он воспринял гораздо спокойнее, чем предыдущую.
Теперь в любом случае  они не смогут сами вынести груз к назначенному месту.
А ведь его еще и отыскать нужно... Как ни крути, потребуется помощь.
     Бешеная Акула был опытным боевиком и понимал -- ситуация сложилась не в
его  пользу.  Но  он  обязан  был отыскать  контейнеры.  Погруженный  в свои
раздумья, он не заметил трех незнакомцев, внимательно следивших за ним и его
группой.
     Если  бы  кто-то  взглянул  с  высоты  птичьего  полета  на место,  где
разворачивались  эти  события,  то смог  бы  увидеть  четкий  ромб,  вершины
которого составляли спецагенты Мастера, группа Савелия, группа  Майкла и сам
Майкл.  В центре  ромба  находилась  группа Уоркера  и то самое  дерево,  на
которое взобрался Джабраилов.  Никто из них  и предположить не мог, что друг
от друга их отделяют какие-нибудь пять-шесть километров.
     Вирджил, услышав пулеметную очередь и шум вертолета, сразу предположил,
что дело не обошлось без участия Майкла. Он хотел сказать об этом Адамсу, но
тот опередил его.
     -- Кажется, наш полковник снова кого-то отправил к праотцам. До встречи
на контрольном пункте -- час двадцать. Предложения?
     -- Что с тобой, Билли? -- удивленно хмыкнул его брат. -- С каких пор ты
вдруг решил с кем-то советоваться? Неужели есть сомнения?
     -- Слишком много неожиданностей. -- Адамс не принял шутливого тона, его
взгляд был серьезным и напряженным.
     -- Я могу высказать свое соображение. Билли? -- спросил Фрост.
     -- Конечно, Стивен! -- кивнул сержант.  -- Первый  контрольный пункт мы
пропустили, но тем не менее с полковником пообщались. -- Так...
     -- А сейчас мы еще раз услышали его "позывные". -- Я что-то не пойму, к
чему  ты клонишь,  Стивен? -- Как ты  думаешь,  стал  бы полковник открывать
стрельбу с вертолета просто так, тем более, что продолжения не  последовало?
-- И что?
     --  Лично я уверен, что стрелять  он  стал бы в двух случаях:  либо  он
хотел о чем-то предупредить нас, либо...
     -- Либо кому-то ответил на вопрос. -- Улыбнулся сержант. -- Если я тебя
правильно  понял,  ты предлагаешь плюнуть  на  второй  контрольный  пункт  и
отправиться в то место, где слышалась стрельба?
     -- Примерно так, -- кивнул Стивен и устало прикрыл глаза.
     Сержант оглядел  свою команду и  бодро бросил: -- В таком случае пошли!
Вирджил -- вперед, Реджинальд -- замыкающим!
     В  это  время  Уоркер  с  оставшимися  в  живых  членами  своей  группы
устремился в сторону гор, а  Джабраилов нетерпеливо поглядывал в ту сторону,
откуда,  по его мнению, должны были появиться  ребята.  Потеряв терпение, он
осмотрелся  и, не заметив ничего подозрительного,  быстро  спустился вниз  и
пошел навстречу своим. Долго идти не пришлось. Минут  через десять он увидел
огромную фигуру Малешко. Стараясь не шуметь, он подкрался к сержанту и хотел
уже напугать его, но тот спокойно сказал:
     --  Слухай, Джабраил,  я ж тоби стилько бачу, шо давно мог вбить. -- Он
повернулся  и подмигнул Джэт браилу.  -- И чем только ты чуешь? -- поразился
тот.  --  Как  чем?  Нутром!  -- Малешко  весело  рассмеялся. Когда  подошли
остальные, Джабраил подробно рассказал о происшедшем.
     -- Давно прошла группа Седого? -- быстро спросил Савелий.
     -- Да нет, минут двадцать, не больше. -- Куда?
     --  В ту сторону, -- махнул рукой  Джабраилов.  -- Может,  мне с  вами,
товарищ командир?
     -- Нет,  Джабраилов, не будем нарушать планы генералов. Они не напрасно
проанализировали  все  детали...  Ты  остаешься  здесь, а  через  пару часов
пойдешь к следующей контрольной точке и так далее, понял?
     --  Есть!  --  вздохнул тот и  снова направился к своему дереву,  чтобы
спокойно  отдохнуть.  Савелий оглядел  ребят и  задумчиво сказал:  -- Видно,
Седой не точно помнит  то место, а это дает нам преимущество: мы пойдем чуть
левее и выиграем минут сорок. И учтите, мужики, смотреть в оба! -- А  як же,
--  весело  улыбнулся  Малешко.  --  Кончай балагурить, Микола, --  серьезно
бросил Савелий. -- Иди вперед и чуть что, сигналь. -- Есть!
     -- Андрюша, что-то мне все это начинает не нравиться!
     -- Только  сейчас? --  усмехнулся Воронов. -- А  тебе  что,  раньше? --
Намного! Ты разве не слышал стрельбу? -- Когда? -- Когда мы еще были в пути.
-- Почему мне не сказал?
     -- Не хотел ребят волновать.  Тем более, что  выстрелы были  далеко  от
нас... Да и на бой это явно не походило: одна пулеметная очередь. Но меня не
это насторожило... -- А что?
     -- Не знаю, но мне кажется, я слышал шум "вертушки".
     --  Может  быть,  это  был   тот  самый  вертолет,  о  котором  говорил
Джабр