нии и Португалии,  где  инквизиция была занята
преследованием  обращенных  в  христианство  иудеев и мавров, почти не  было
преследования ведьм.
     Охота  за  ведьмами,  продолжавшаяся  в христианских  странах  Западной
Европы  более двух  столетий, привела к истреблению свыше ста тысяч ни в чем
не повинных людей,  в большинстве  женщин.  Если же учесть  родственников  и
друзей  казненных,  которые  в  результате  ведовских   процессов   лишались
имущества и своего положения, то  число пострадавших  следовало бы исчислять
миллионами.
     Но   зло   не   ограничивалось   этим.  Преследуя  ведьм,   церковь   в
действительности   насаждала  и   укореняла   среди  верующих  бесчеловечное
отношение к женщине, дикие предрассудки, веру во всякую чертовщину, бредовую
мистику, всеобщую  подозрительность и  недоверие, черствость,  жестокость  и
безразличие    к    человеческим    страданиям,    предательство,    наконец
пресмыкательство   перед   всесильным  палачом.   Таким  образом  создавался
христианский  "образ  жизни", с таким  энтузиазмом  воспринятый впоследствии
ревнителями буржуазного общества.

        ГНУСНОЕ "ДЕЛО" ТАМПЛИЕРОВ.
     Наличие  аппарата  инквизиции  позволяло  власть  имущим  -  светским и
церковным князьям  - преследовать не только подлинных еретиков, то есть тех,
кто действительно выступал против  господствующей церкви  или отступал от ее
предписаний,  но и  расправляться под  благовидным  предлогом  преследования
ереси со  всеми, кто по тем  или другим причинам представлялся им  неугодным
или состоянием которого они хотели завладеть. Инквизиция  при помощи угроз и
пыток  выколачивала  у   подобных  псевдоеретиков,  или  еретиков  поневоле,
обличающие признания, служившие  юридическим доказательством их "вины" и тем
самым основанием для соответствующей над ними расправы.
     Часто таких псевдоеретиков обвиняли  в связях с  дьяволом, в поклонении
ему, в совершении сатанинских мерзко-пакостных церемоний,  колдовстве и тому
подобных вымышленных преступлениях, в которых обвинялись в известной степени
уже и катары.
     Такого  рода обвинения были выдвинуты, в частности, против  штедингских
крестьян, отказавшихся в  конце XII  в. платить десятину и другие повинности
бременскому архиепископу и  отлученных  за  это от церкви.  Папа Григорий IX
провозгласил против них крестовый поход. В булле  "Голос в  Риме" от 13 июня
1233  г.   глава  католической  церкви  обвинил   штедингских  ослушников  в
"неслыханных и невиданных по своей гнусности деяниях". Папа  писал: "Когда в
эту школу отверженных вступает новый человек,  ему является видение в образе
лягушки, которую иные называют жабой. Некоторые гнуснейшим образом целуют ее
зад, другие рот  и тянут ее язык  и слюну, вкладывая их  в свой  собственный
рот. Иногда жаба принимает натуральную величину,  иногда она разрастается до
гуся или  утки, а временами она величиной  в кухонную  печь.  Далее  новичку
появляется  удивительной бледности мужчина с поразительными черными глазами,
худой и истощенный,  без всякого мяса,  из одних лишь костей. Новичок целует
этого  кащея и  после поцелуя  теряет  всякое  воспоминание  о  католической
религии и из его груди совершенно уже вырвана мысль о вере. Затем садятся за
трапезный  стол, а  по  окончании  трапезы  из  стоящей возле  стола  статуи
вылезает черный кот, ростом с собаку, он плетется задом с опущенным хвостом.
Кота целуют все наиболее достойные; те, которые не имеют права его целовать,
получают, однако, прощение от старейшего учителя,  который обращается к коту
с просьбой  о прощении,  сопровождающейся  заверениями других  о  готовности
слушаться и покоряться всем приказам черного кота. После этого тушатся  огни
и начинаются отвратительнейшие  оргии,  невзирая  ни  на какое родство и так
далее. Если  мужчин оказывается больше,  нежели  женщин,  то  мужчины  живут
половой  жизнью с мужчинами же, и отвратительные оргии принимают чрезвычайно
противоестественное течение. Точно так же поступают женщины, если их больше,
нежели мужчин. Удовлетворив временно свою похоть, они снова  зажигают  огни,
из  темного  угла   появляется  человек,  верхняя  половина  которого  сияет
солнечным светом,  а нижняя половина темна, как знакомый уже нам черный кот,
но комната освещается лучами верхней части этого человека. Старейший учитель
отрывает кусок одежды новичка и передает его сияющему со словами: "Господин,
я это получил, а теперь передаю тебе". Сияющий в ответ:
     "Ты  хорошо мне  служил  и еще  лучше и  вернее будешь служить;  твоему
попечению передаю то,  что я от тебя получил".  Сияющий мгновенно исчезает".
Шпренгер Я.. Инститорис Г. Молот ведьм.
     Приписав  штедингским  крестьянам  все  эти мерзости, папа  Григории IX
потребовал сурово наказать этих  служителей  "лягушаче-кошачьего" дьявола. В
той же булле  он, преисполненный  "законного"  возмущения,  восклицал:  "Кто
может не раз®яриться  гневом от всех  этих гнусностей?  Кто  устоит  в своей
ярости против этих  исчадий подлости? Где рвение Моисея, который в один день
истребил  20 тысяч  язычников? Где  усердие первосвященника Финеса,  который
одним  копьем пронзил и иудеев  и моавитян? Где усердие Ильи,  который мечом
уничтожил  450 служителей Валаама? Где рвение  Матфея, истреблявшего иудеев?
Воистину, если бы земля, звезды и все сущее  поднялись против подобных людей
и, невзирая ни на возраст, ни на пол, их целиком истребили, то и это не было
бы для них достойной карой! Если они не образумятся и не вернутся покорными,
то необходимы  самые  суровые  меры,  ибо  там,  где  лечение  не  помогает,
необходимо действовать огнем и мечом;
     гнилое мясо должно быть вырвано".
     И  "гнилое  мясо" было  вырвано. 40 тыс.  крестоносцев двинулись против
непокорных  штедингских крестьян и  почти  поголовно их  истребили. От мечей
крестоносцев погибло свыше 6 тыс. крестьян. Подобного же рода фантастические
обвинения были выдвинуты и против ордена тамплиеров, процесс против которых,
состряпанный французским королем и инквизицией, французский историк М. Мишле
считает  самым громким из  всех, имевших место в средние века.  В результате
несметные  сокровища  этого ордена  перекочевали  в  сундуки  его  судей,  а
признавшиеся под пытками в  мифической ереси  руководители ордена  закончили
свои дни на костре или в казематах инквизиции.
     Орден,  тамплиеров,  или  храмовников,- официально он назывался Орденом
бедных  рыцарей  Христа и Соломонова  храма  (Pauperes  Commilitones Christi
Templigue  Salomonici)  -  был   основан  в  начале  1118  г.   французскими
крестоносцами  в  Иерусалиме.  Это  был рыцарский орден,  в который вступали
представители  богатейших феодальных  родов  Франции.  Хотя  храмовники  при
вступлении в орден давали обет послушания, бедности и целомудрия, они, как и
члены  других монашеских  орденов,  занимались главным  образом  накоплением
мирских богатств,  эксплуатируя  тысячи  крепостных,  работавших  под  видом
братьев-служителей в  их поместьях и замках.  Орден был построен по военному
принципу:  младший по чину член ордена беспрекословно повиновался  старшему.
Глава ордена - гроссмейстер обладал  неограниченной  властью. Его приказания
считались повелениями  бога.  Недисциплинированных членов  ордена начальство
сажало в темницы, заковывало в цепи, морило голодом. Щедрые дарения,  поборы
и   обильная  "милостыня",  стекавшиеся  в  казну  ордена  со  всех  уголков
христианского  мира,  превратили  со  временем  тамплиеров в один  из  самых
могущественных и богатых  орденов католической церкви. Во  Франции тамплиеры
выполняли  роль  королевских  банкиров,  королевская  казна хранилась  в  их
резиденции  -  Тампле-Храме. В XIII в  орден владел  9 тысячами замков,  ему
принадлежал  остров  Кипр.  Тамплиеров  боялись  и  им  завидовали церковные
иерархи и светские правители.
     Орден храмовников  считался одним  из самых "надежных"  в  католической
церкви, его члены отличались слепой преданностью папскому престолу. Их можно
было обвинить в чем угодно, только не в какой-либо ереси.
     Некоторые  современные апологеты  католической церкви, стремясь  задним
числом оправдать разгром ордена,  приписывают ему тайные намерения подчинить
своей власти  чуть  ли не  весь мир и  делают намеки на  будто бы  имевшиеся
тайные  связи   руководителей  ордена  с  мусульманством,   в   частности  с
измаилитами и вождем секты ассасинов Гассаном, который в свою очередь  якобы
находился  под   влиянием  гностицизма.  Например,  Фернан   Хейуорд  пишет:
"Тамплиеры мечтали о мировой  державе, в которой  они бы  играли  выдающуюся
роль;
     таким   образом,   не   следовало  бы  удивляться,  если  бы  они  были
сторонниками своего рода синкретизма, порожденного соединением христианского
и  мусульманского  учений".  Хейуорд,  как и ему  подобные  авторы,  никаких
доказательств в  подтверждение  своих  утверждений  не приводят.  Между  тем
имеются   многочисленные  доказательства   обратного,  а  именно  того,  что
тамплиеры были  и  оставались  вплоть  до  упразднения  их  ордена  во  всех
отношениях надежным оплотом папства.
     Именно поэтому, как справедливо отмечает Ли, тамплиеры "стали любимцами
св.  престола,  политика  которого  стремилась  сделать  из  рыцарей войско,
зависящее  только от  Рима, послушное орудие  для  распространения  папского
влияния  и  для  порабощения  местных  церквей.  Поэтому  они   были  широко
награждены привилегиями;
     их  избавляли  от пошлин на  с®естные припасы,  от десятины и от всяких
налогов;  их церквам  и домам было  предоставлено право  убежища,  сами  они
пользовались неприкосновенностью личности наравне с лицами духовного звания;
они  были  освобождены от всяких  феодальных  повинностей и  присяг  и  были
подсудны  одному  только  Риму;  епископам  было  запрещено  отлучать их  от
церкви...  Одним  словом,  папы не упускали  ничего,  чтобы помочь  развитию
ордена  и  прочно  привязать его  к кафедре  св.  Петра".  Ли  Г. Ч. История
инквизиции в средние века.
     В  конце  XIII в. тамплиеры  были изгнаны  из Палестины, многие из  них
вернулись во Францию, которой правил тогда король Филипп четвертый Красивый,
стремившийся  всемерно  укрепить  свою  власть  над  феодальными  сеньорами.
Постоянные  распри  с  ними  и продолжительная  война  против  фламандцев  и
англичан  истощили  королевскую   казну.  В  поисках  средств  Филипп   стал
фальшивомонетчиком:  он  выпустил  низкопробную   монету.   Он   конфисковал
имущество евреев и изгнал их из страны  Но  всего  этого  ненасытному королю
оказалось  недостаточно:  его  расходы  явно превышали  доходы  от налогов и
грабежей. Филипп обратил  внимание на орден тамплиеров, которому он задолжал
полмиллиона  ливров,  что  его  особенно  тяготило.  Сперва  Филипп  пытался
навязать ордену  своего  сына  на пост  гроссмейстера. Когда из  этой  затеи
ничего  не  получилось,  то  король   и  его  советники  решились  на  более
рискованную, но все же сулившую им успех операцию:
     обвинить  храмовников  в  ереси,  получить с помощью  инквизиции у  них
соответствующие  признания   и  на  этом  основании  конфисковать  в  пользу
королевской казны их богатства. Правда, чтобы грабеж носил характер законной
операции,  грабителям  следовало заручиться  благословением  папы  римского,
которому тамплиеры  непосредственно  подчинялись. Филипп  без  особого труда
преодолел это препятствие. Папа Климент V, бывший архиепископ  Бордо Бертран
де Гот, был  креатурой  Филиппа, получил папскую  тиару  при его  поддержке.
Будучи отвергнут Римом, Климент  V установил свою резиденцию в Авиньоне, где
по существу  находился под контролем французского короля. Хотя этот контроль
и  тяготил  папу,  он  тем  не  менее,  выполняя  волю  своего  покровителя,
согласился  покрыть  своим  авторитетом  расправу  над  орденом  тамплиеров.
Напомним, что речь идет о том самом Клименте V. который с таким ожесточением
преследовал Апостольских братьев и по распоряжению которого были подвергнуты
изуверской казни Дольчино и его последователи.
     Вдохновленный идеей  присвоить  сокровища  тамплиеров,  Филипп Красивый
начал  осуществлять  свой  коварный  план   с   того,  что   поручил  своему
приближенному - министру Ногарэ и инквизитору  Франции Имберту тайно собрать
компрометирующие орден данные.
     И тот и другой ретиво и изобретательно принялись  выполнять королевское
поручение. Интересно отметить, что Ногарэ был внуком казненного в свое время
инквизицией катара, что, возможно,  способствовало тому энтузиазму, какой он
проявлял в деле разгрома ордена  тамплиеров, одного  из оплотов католической
церкви. Что же касается инквизитора  Имберта, то, будучи личным исповедником
короля, он был душой и телом предан своему повелителю.
     Ногарэ  и  Имберт  быстро  раздобыли компрометирующий орден  тамплиеров
материал.  Среди тамплиеров,  как  и  в  каждом  монашеском  ордене, имелись
всякого  рода   проходимцы  и  авантюристы,   готовые   за   соответствующее
вознаграждение дать любые показания  против кого угодно. Тем более выступить
в роли обличителей ордена жаждали его бывшие члены, исключенные из ордена за
различные  провинности и преступления. Особенно  утруждать  им  себя в  этом
отношении  не  приходилось,  так  как  народная  молва  давно  уже  обвиняла
тамплиеров в различных противоестественных деяниях, якобы  имевших место  во
время  приема новых членов в орден. Дело заключалось в том, что в отличие от
других  монашеских  орденов,  совершавших  посвящение  публично  и  днем,  у
тамплиеров церемония посвящения происходила на  рассвете в глубокой тайне, в
помещении,  доступ  в  которое посторонним  был  запрещен. Противники ордена
утверждали,  что   при  вступлении   в  него  совершались   различного  рода
непристойности,  что  на  заседаниях капитула  совершались  антихристианские
обряды, введенные  одним  из гроссмейстеров  - тайным  агентом "вавилонского
султана".
     Инквизитор без труда нашел свидетелей, которые под присягой подтвердили
все эти  фантастические  бредни, на основе которых было состряпано обвинение
против ордена. Ему инкриминировались следующие пять еретических заблуждений:
1) при вступлении в орден неофита наставник уединялся с ним за алтарем или в
другом месте, где заставлял его три раза отречься от спасителя  и плюнуть на
крест; 2) неофита раздевали  донага, и наставник,  по одной версии, три раза
целовал его в заднюю часть, в пупок  и в уста, а по  другой - "во все восемь
отверстий"; 3)  неофиту  внушали,  что  содомский  грех достоин  похвалы; 4)
веревка,  которую  тамплиеры днем и  ночью носили поверх сорочки  как символ
целомудрия, освящалась  тем, что ее  обвивали вокруг  идола,  имевшего форму
человеческой головы с длинной бородой и почитаемого  руководителями  ордена;
5) священники ордена  при совершении богослужения не  освящали святых даров.
Ли Г. Ч. История инквизиции в средние века.
     Из  всех перечисленных  обвинений только  одно - обвинение в  содомизме
(мужеложестве)  -  возможно, соответствовало истине, да и  оно вряд ли могло
служить   основанием  для  осуждения   ордена,  учитывая,  что  такого  рода
извращение было  широко распространено вообще среди духовенства, многие папы
и  другие видные представители церкви отличились  на этом поприще. Остальные
же  обвинения  были явно высосаны из пальца и представляли собой плод далеко
не буйной фантазии французского  короля и его сообщников - министра Ногарэ и
инквизитора Имберта. Тем не менее все обвинения  были "доказаны"  следствием
по делу тамплиеров, проведенным инквизицией.
     13 сентября 1307 г. Филипп Красивый, ссылаясь  на просьбу  инквизитора,
отдал секретный приказ арестовать всех тамплиеров, проживающих во Франции, и
наложить  секвестр  на все  их  имущество под предлогом,  что они собирались
покинуть страну, захватив свои сокровища.
     Этот  приказ  был  написан  в  высшей  степени мелодраматическом  тоне,
соответствовавшем стилю эпохи. Он  начинался  следующими  словами:  "Событие
печальное, достойное осуждения и презрения, подумать о котором даже страшно,
попытка же  понять его вызывает ужас, явление  подлое и требующее всяческого
осуждения, акт отвратительный; подлость ужасная, действительно бесчеловечная
хуже, за пределами человеческого, стала известна нам,  благодаря  сообщениям
достойных доверия людей
     вызвала  у  нас  глубокое   удивление,   заставила   нас   дрожать   от
неподдельного ужаса".
     Нетрудно  вообразить,  какое  впечатление написанный  таких  выражениях
приказ произвел на полицейские власти Франции.
     Операция  по поимке тамплиеров была проведена основательно, в  застенки
инквизиции попали почти все члены ордена во главе  с гроссмейстером Жаком де
Молэ (1244-1314) и его наместником (визитатором) Гуго де Перо. Только восемь
тамплиеров избежали ареста, покончив жизнь самоубийством.
     Король  приказал  держать арестованных  в строгом одиночном заключении,
комиссарии  инквизиции должны были  допрашивать  их  поодиночке и обещать им
прощение взамен  за признание;  в случае  отказа  повиноваться  арестованных
следовало  предупредить, что против них будут применены пытки,  упорствующих
же  ждет  костер. Показания тамплиеров,  скрепленные  печатью  инквизиторов,
должны были немедленно доставляться королю.
     Разумеется,  засадить за  решетку всех членов  столь  могущественного и
заслуженного   ордена,  против  которого  никогда  не  выдвигалось   никаких
крамольных обвинений,  было дело нешуточное даже  для французского  короля и
всесильной инквизиции. Поэтому делу тамплиеров сопутствовала необычайная для
деятельности  инквизиции  пропагандистская  кампания,  которая  должна  была
убедить  общественное  мнение в  том,  что арестованные  действительно  были
повинны в ереси.
     На следующий день после того,  как  почти все храмовники во главе  с их
гроссмейстером Жаком де Молэ оказались в застенках св. трибунала, инквизитор
собрал  в  соборе Парижской богоматери  магистров Парижского университета  и
членов   соборного   капитула   и  ознакомил  их  с  пред®явленными   ордену
обвинениями.
     День  спустя, 15  сентября, в  саду королевского  дворца  доминиканские
проповедники  и   королевские  чиновники   сообщили  парижанам  о  раскрытии
"чудовищного" заговора  тамплиеров против католической  церкви и веры. 16-го
Филипп Красивый направил всем князьям христианского мира послания, в которых
уведомлял  о  раскрытии  ереси  тамплиеров  и  просил  принять   против  них
соответствующие  меры.  Министр  короля Ногарэ даже мобилизовал  трубадуров,
которые стали выступать с песнями, разоблачающими "преступления" тамплиеров.
Писатель Франсуа де Рю с этой же целью написал роман.
     Между тем инквизитор Имберт не терял даром времени. Он и его сотрудники
с 19 октября по  24 ноября  допросили  138  храмовников с таким успехом, что
все, за  исключением трех, сознались в пред®явленных им обвинениях. Столь же
эффективно велось следствие и в провинции.
     О  том,  какими  средствами пытались инквизиторы  вырвать  признание  у
арестованных, говорит большое число погибших во время следствия  тамплиеров.
В Париже таких жертв инквизиции было 36, в Сансе - 25 и так далее
     Комментируя роль инквизиции в преследовании тамплиеров,  даже церковный
историк  Вакандар  вынужден  отметить,  что,  "возможно,  никогда  трибуналы
инквизиции не применяли таких строгостей и насилий, как в деле тамплиеров".
     Самым  крупным успехом  инквизитора Имберта  было то, что  ему  удалось
заставить  главу   ордена  гроссмейстера  Молэ  не   только   "сознаться"  в
большинстве пред®явленных ему обвинений, но и подписать письмо, адресованное
всем  членам ордена, в  котором он уведомлял их о своем признании и призывал
последовать его примеру,  ибо и они-де повинны в  тех же заблуждениях, что и
он.
     В протоколе показаний Молэ отмечается: "Обвиняемый зая