воспользовался  оружием,
которое могло находиться в портфеле. Правда, потом выяснилось, что оружия  у
Берии не было ни в портфеле, ни в  карманах.  Просто  он  произвел  какое-то
рефлексивное движение.
   В  портфеле  оказался  только  исписанный  его  рукой  лист,  на  котором
значилось  одно,  несколько  раз  повторяемое,  слово:  "Тревога!   Тревога!
Тревога!"
   Военные взяли Берию под стражу  и  увели  в  соседнюю  комнату,  рядом  с
кабинетом Маленкова.
   По  предложению  Хрущева  тут  же  освободили  от  занимаемой   должности
Генерального прокурора СССР, потому что он не вызывал у заговорщиков доверия
и мог не дать санкцию на арест Берии. Новым Генеральным прокурором утвердили
Руденко, который был человеком Хрущева.
   Далее Президиум ЦК приступил к обсуждению  вопроса  о  дальнейшей  судьбе
Берии.
   Заговорщики оказались перед сложнейшим  вопросом:  что  делать  дальше  с
арестованным? Куда его девать? Было два решения, и оба одинаково неприятные:
держать Берию в заключении и вести нормальное следствие или расстрелять  его
тут же, а потом оформить смертный приговор в судебном порядке.
   Принять первое решение было опасно, ибо  за  Берией  стоял  весь  аппарат
чекистов и внутренние войска, и его  легко  могли  освободить.  Министерству
внутренних дед доверить охрану Берии не  могли,  потому  что  это  было  его
ведомство, с его людьми. Заместителями у Берии были Круглов и Серов. Круглов
точно был человеком Берии, сомневались и в Серове.
   Принять  второе  решение  -  расстрелять  Берию  немедленно  -  не   было
юридических оснований.
   После всестороннего обсуждения минусов и плюсов обоих вариантов пришли  к
выводу: Берию надо немедленно расстрелять, поскольку  из-за  мертвого  Берии
бунтовать никто не станет. Исполнителем этого приговора - в той же  соседней
комнате - в рассказах Хрущева выступал один раз генерал  Москаленко,  другой
раз Микоян, а в третий даже сам Хрущев. Он подчеркнуто добавлял:  дальнейшее
расследование  дела  Берии  полностью  подтвердило,  что   расстреляли   его
правильно.
   У. Виттлин в вышедшей на Западе книге "Комиссар" пишет:  "Трудно  сказать
определенно, был ли он расстрелян Москаленко или Хрущевым, задушен  Микояном
или Молотовым при помощи тех трех генералов, которые схватили его за  горло,
как об этом уже говорилось. Также трудно сказать, был  ли  он  арестован  на
пути в Большой  театр  27  июня,  где  все  члены  Президиума,  кроме  него,
присутствовали на опере "Декабристы", или  он  был  арестован  на  заседании
Президиума ЦК... Поскольку Хрущев пустил в ход  несколько  версий  о  смерти
Берии и каждая последующая разнится от предыдущей, трудно  верить  любой  из
них".
   По одной из хрущевских версий, содержать Берию под стражей было  поручено
Москаленко, командующему войсками Московского округа.
   - Москаленко взял Берию, поставил вокруг своих людей и перевез его к себе
на командный пункт, в бомбоубежище. Я видел, что он делает это как нужно. На
этом заседание Президиума ЦК закончилось...
   Эту версию опровергают два серьезных свидетеля. Однако не будем опережать
события. К обстоятельствам, связанным с транспортировкой арестованного Берии
из Кремля, мы еще вернемся.
   Поглубже вникнем в то, как происходил арест. Несколько версий запустил не
только Хрущев.
 
   СТРАННАЯ ЗАБЫВЧИВОСТЬ
 
   Обратимся к свидетельствам военных, принимавших непосредственное  участие
в аресте Берии. Именно к их помощи обратились заговорщики, потому что  иного
выхода  не  было:  охрана   Кремля   подчинялась   Берии.   Достаточно   его
распоряжения, и все заговорщики моментально были бы изолированы.
   Единственная надежда была на армейских  генералов.  Но  и  здесь  таилась
опасность - по существовавшим правилам военные, приходя  в  Кремль,  сдавали
оружие в комендатуре. Это требование не распространялось  лишь  на  министра
обороны, автомобиль которого беспрепятственно въезжал  в  Кремль.  Министром
обороны тогда был Булганин. Ему и поручили провезти с собой группу военных с
оружием.
   Среди них был Г. К. Жуков, Маршал Советского Союза, в ту пору заместитель
министра обороны СССР. Вот его свидетельства.
   Его вызвал Булганин и сказал:
   - Садись, Георгий Константинович.
   Он был возбужден, даже не сразу поздоровался, и только потом подал  руку,
однако не извиняясь.
   Помолчали. Затем Булганин, ни слова не говоря по существу дела, сказал:
   - Поедем в Кремль, есть срочное дело.
   Поехали. Вошли в  зал,  где  обычно  проходили  заседания  Президиума  ЦК
партии.
   Потом Жуков узнал,  что  в  тот  день  было  назначено  заседание  Совета
Министров. И министры действительно были в сборе. На заседании с информацией
должен был выступать Берия. И он готовился.
   Жуков оглянулся. В зале  находились  Маленков,  Молотов,  Микоян,  другие
члены Президиума. Берии не было.
   Первым заговорил Маленков - о том, что Берия хочет захватить власть,  что
Жукову поручается вместе с его товарищами арестовать его.
   Потом стал говорить Хрущев, Микоян  лишь  подавал  реплики.  Говорили  об
угрозе, которую создает Берия, пытаясь захватить власть в свои руки.
   - Сможешь выполнить эту рискованную операцию?
   - Смогу, - ответил Жуков.
   Маршал отмечает, что задававшие вопрос  знали:  у  него  к  Берии  давняя
неприязнь, перешедшая во вражду. У них еще при Сталине не раз  были  стычки.
Абакумов и Берия хотели в свое время его арестовать. Уже и ключи подбирали -
выкрали фотографии, на которых Жуков был снят с американскими,  французскими
и другими видными персонами. Вот, мол, доказательство предательства  Жукова.
Но Сталин не поверил, сказал, чтобы кончали эту грязную затею.
   Вот почему Жуков, по его словам, охотно согласился участвовать  в  аресте
Берии.
   Решено было так. Лица из личной охраны  членов  Президиума  находились  в
Кремле, недалеко от кабинета, где  собрались  члены  Президиума.  Арестовать
личную охрану самого Берии поручили Серову. А Жукову  предстояло  арестовать
Берию.
   Маленков сказал, как это будет сделано. Заседание Совета Министров  будет
отменено, министры отпущены по домам.  Вместо  этого  он  откроет  заседание
Президиума.
   Жуков вместе с Москаленко, Неделиным, Батицким  и  адъютантом  Москаленко
должны сидеть в отдельной комнате и ждать, когда раздадутся  два  звонка  из
зала заседаний в эту комнату.
   Жуков пишет: его предупредили, что Берия физически сильный, знает  приемы
джиу-джитсу - рукопашной схватки.
   - Ничего, справлюсь, нам тоже силы не занимать.
   Потянулось  долгое  молчание.  Прошел   час.   Никаких   звонков.   Жуков
встревожился: не произошло ли там чтонибудь неожиданное,  не  перехитрил  ли
всех Берия?
   Немного погодя - было это в первом часу  дня  -  раздается  один  звонок,
второй. Жуков поднимается первым...
   Идут в зал. Берия сидит за столом в центре. Генералы обходят стол, как бы
намереваясь сесть у стены. Жуков подходит к Берии сзади, командует:
   - Встать! Вы арестованы.
   Не успел Берия встать, как  Жуков  заломил  ему  руки  назад,  приподняв,
встряхнул его. Глянул на него - бледный-пребледный. И онемел.
   Еще бы! Разве мог он ожидать такого коварства от соратников?
   При обыске у него не обнаружили никакого оружия. У  заговорщика  не  было
даже завалящего пистолетика! Впрочем, у Жукова и его генералов, прибывших  в
Кремль для ареста путчистов, было на всех... два пистолета. Это - по  версии
Жукова.
   Арестованного Берию держали в соседней комнате до десяти часов вечера,  а
потом погрузили в "ЗИС", положив  сзади,  внизу  у  сиденья,  предварительно
укутав в ковер. Сделали это для того, чтобы охрана  не  заподозрила,  кто  в
машине.
   Вез его Москаленко. Берия был определен  в  бункер  Московского  военного
округа. Там он находился и во время следствия, и во время суда,  там  его  и
расстреляли.
   Таково свидетельство человека, арестовывавшего Берию.
   Однако существует и второе его свидетельство,  отличающееся  от  первого,
хотя оба они опубликованы!
   Так вот, согласно второму свидетельству, дело происходило таким  образом.
Жукова вызвал к себе Н. С.  Хрущев.  У  него  в  кабинете  находился  Г.  М.
Маленков. Хрущев, поздоровавшись с Жуковым, сказал:
   -  Завтра  состоится  заседание  Президиума  ЦК  партии...  На  заседании
необходимо арестовать Берию... Надо будет  взять  с  собой  надежных  людей,
таких, например,  как  генералы  Батицкий,  Москаленко  и  двух  адъютантов,
которых ты хорошо знаешь. Надо захватить с собой оружие...
   Итак, в одном случае  Жуков  утверждает,  что  его  вызывал  Булганин.  В
другом, что - Хрущев. С одной стороны, получается, что он в Кремль поехал  с
Булганиным в одной машине. С другой, что поехал сам по вызову Хрущева.
   Разночтений  немало.  В  первом  варианте  разговор  происходит  в   зале
заседаний Президиума, во втором - в  кабинете  Хрущева.  По  первой  версии,
присутствуют Маленков, Молотов, Микоян и другие  члены  Президиума.  Фамилия
Хрущева не называется, он отнесен к "другим". По второй версии,  отсутствуют
Молотов, Микоян и другие члены Президиума.
   И самое главное: кто ставит задачу на арест? В первом случае -  Маленков.
Во втором - Хрущев.
   Первый рассказ Жукова опубликован  в  политиздатовском  сборнике  "Берия:
конец карьеры", вышедшем в 1991  году,  второй  -  в  книге  "Маршал  Жуков:
полководец и человек", выпущенной издательством АПН в 1988 году.
   Разночтения сразу же  были  замечены  внимательными  читателями,  которые
обратились за разъяснениями куда надо, и мне в  силу  тогдашнего  служебного
положения пришлось заниматься этим вопросом. Руководители обоих издательств,
каждый по  отдельности,  представили  машинописный  текст  с  воспоминаниями
Жукова, завизированный им собственноручно! Правда, в разное время.  Менялась
политическая конъюнктура, менялись и свидетельства  очевидцев.  Даже  таких,
как легендарный Жуков.
 
   ПРЕКРАСНАЯ ПАМЯТЬ
 
   А теперь сравним свидетельства другого высокопоставленного военного -  К.
С. Москаленко, занимавшего в то время пост командующего войсками Московского
военного округа. В девять часов утра двадцать пятого июня (т, е, когда Берия
еще не вернулся в Москву из поездки в ГДР), по телефону АТС Кремля  позвонил
Хрущев и спросил, имеются ли в его окружении близкие и  преданные  люди.  На
что Москаленко ответил, что такие люди имеются.
   После чего Хрущев сказал, чтобы Москаленко  взял  с  собой  планы  ПВО  и
карты, а также захватил сигары. Москаленко ответил, что заберет с собой  все
перечисленное, однако курить бросил  еще  на  войне,  в  1944  году.  Хрущев
засмеялся и сказал, что сигары могут потребоваться не те, которые он имеет в
виду.
   Только тогда генерал догадался, что надо взять с собой  оружие.  В  конце
разговора он сказал, что сейчас позвонит министру обороны Булганину.
   Намек Хрущева на то, что надо взять с собой  оружие,  навел  генерала  на
мысль, что предстоит выполнить какое-то важное задание Президиума ЦК КПСС...
   Нажатием кнопки электрического сигнала Москаленко тут же  вызвал  офицера
для  особых  поручений  майора  Юферева,  начальника  штаба   генерал-майора
Баксова, начальника политуправления полковника Зуба и сказал им: надо  ехать
в Кремль, взяв с собой оружие. Но  так  как  его  ни  у  кого  не  было,  то
командующий вызвал коменданта штаба майора Хижняка и приказал ему принести и
выдать пистолеты и патроны. Так как группа  была  маленькая,  то  Москаленко
позвонил начальнику штаба ВВС, бывшему начальнику штаба  Московского  округа
ПВО генерал-майору Батицкому и предложил ему прибыть незамедлительно, имея с
собой оружие.
   Вскоре после этого последовал звонок министра обороны маршала  Булганина,
который сказал, что ему звонил Хрущев. Булганин предложил Москаленко сначала
прибыть к нему. Со своей  группой,  уже  вооруженный,  Москаленко  прибыл  к
министру. Булганин принял его одного. В разговоре с глазу  на  глаз  министр
объяснил задачу: предстоит арестовать Берию. Охрана у него в Кремле  сильная
и большая, преданная ему. Сколько у тебя человек? Москаленко ответил: с  ним
пять человек, все  они  фронтовики,  испытанные  в  боях  и  надежные  люди,
преданные Коммунистической партии. Советскому правительству и народу. На что
он ответил: "Это все хорошо, но очень мало  людей".  Тут  же  спросил:  кого
можно  еще  привлечь,  но  без  промедления?  Москаленко   ответил:   вашего
заместителя маршала Василевского. Он сразу почему-то отверг эту кандидатуру.
В свою очередь Москаленко его спросил, кто находится сейчас  в  министерстве
из влиятельных военных. Булганин сказал: Жуков. Тогда  Москаленко  предложил
его взять. Он согласился, но чтобы Жуков был без оружия.
   Москаленко отмечает еще одну любопытную подробность: после ареста  Берии,
при очередном докладе Маленкову последний  как-то  сказал,  что  прежде  чем
обратиться к Москаленко, с аналогичным предложением обратились к  одному  из
маршалов Советского Союза, но тот отказался от участия в операции. Кто  этот
маршал, Москаленко уточнять не стал.
   Почему Хрущев обратился именно к Москаленко? Сам мемуарист на этот вопрос
ответить затрудняется. Хрущев знал его только по войне, по боевым  действиям
на  фронтах.  Изредка  они  встречались  после  войны.  Отношение  ко   мне,
признавался Москаленко, в то время Хрущева также  было  хорошим,  как  и  во
время войны. Берию лично он не знал и ранее не встречался с ним, знал о  нем
только  по  печати.  Поэтому  предложение  Хрущева,  уточненное  Булганиным,
Москаленко воспринял как поручение партии,  ЦК,  его  Президиума.  Мемуарист
отмечает также, что и все члены Президиума ЦК - Молотов, Маленков, Ворошилов
и другие относились к нему хорошо.
   И вот часов в  одиннадцать  дня  двадцать  шестого  июня  по  предложению
Булганина группа военных села в его машину и поехала в Кремль. Машина  имела
правительственные номера и сигналы и не  подлежала  проверке  при  въезде  в
Кремль. Подъехав к зданию Совета Министров, Москаленко вместе  с  Булганиным
поднялись на лифте, а Баксов, Батицкий, Зуб и Юферев поднялись по  лестнице.
Вслед за ними на другой машине подъехали Жуков, Брежнев,  Шатилов,  Неделин,
Гетман, Пронин. Неужели и Брежнев? Получается - да. Всех Булганин  провел  в
комнату ожидания при кабинете Маленкова, затем  оставил  военных  и  ушел  в
кабинет к Маленкову.
   "Через несколько минут вышли к нам Хрущев, Булганин, Маленков и  Молотов,
- вспоминает  Москаленко,  -  Они  начали  нам  рассказывать,  что  Берия  в
последнее время нагло ведет  себя  по  отношению  к  членам  Президиума  ЦК,
шпионит за ними, подслушивает телефонные разговоры, следит за ними, кто куда
ездит, с  кем  члены  Президиума  встречаются,  грубит  всем  и  т,  д.  Они
информировали нас, что сейчас будет заседание  Президиума  ЦК,  а  потом  по
условленному сигналу, переданному через помощника Маленкова - Суханова,  нам
нужно войти в кабинет и арестовать Берию. К этому времени он еще не  прибыл.
Вскоре они ушли в кабинет Маленкова. Когда все  собрались,  в  том  числе  и
Берия, началось заседание Президиума ЦК КПСС.
   Хотя заседание длилось недолго, нам казалось наоборот,  очень  долго.  За
это время каждый из нас пережил, передумал  многое.  В  приемной  все  время
находилось человек 15-17 людей в штатской и военной одежде. Это порученцы  и
лица, охраняющие и прикрепленные. А больше-всего это люди от  Берии.  Никто,
конечно, не знал и не предугадывал, что сейчас произойдет, все беседовали на
разные темы".
   Примерно через час, то есть в тринадцать, раздались условленные звонки, о
которых уже говорил Жуков, и "пять человек  вооруженных,  шестой  т.  Жуков"
(так у Москаленко. - Н. З.) быстро  вошли  в  кабинет,  где  шло  заседание.
Маленков объявил: "Именем советского закона  арестовать  Берию".  По  версии
Москаленко, все обнажили оружие (помните,  у  Жукова  -  на  всех  было  два
пистолета). "Я направил его (пистолет) прямо на Берию и приказал ему поднять
руки вверх, - свидетельствует Москаленко. - В это время Жуков обыскал Берию,
после чего мы увели его в комнату отдыха Председателя  Совета  Министров,  а
все члены Президиума и кандидаты в члены остались проводить  заседание,  там
же остался и Жуков".
   По версии Жукова, приказ поднять руки вверх отдавал он.  В  интерпретации
Москаленко, как видим, именно он выступает в качестве главного  действующего
лица, а Жуков лишь обыскал оторопевшего Берию. В чем  нет  разночтений,  так
это по поводу  портфеля  Берии,  в  котором  обнаружили  лист  бумаги,  весь
исписанный красным карандашом: "Тревога, тревога,  тревога".  Видимо,  когда
начали о нем разговор на заседании, он сразу почувствовал опасность и имел в
виду передать этот лист охране Кремля, - делает догадку Москаленко.
   Он же приходит к заключению: по реакции присутствовавших никто, наверное,
кроме членов Президиума Булганина, Маленкова, Молотова и Хрущева, не  ожидал
ареста Берии.
   После всего происшедшего заседание длилось еще минут пятнадцать-двадцать,
потом все члены Президиума ЦК  и  Жуков  уехали  домой.  Сторожить  Берию  в
комнате отдыха Председателя Совета Министров остались Москаленко,  Батицкий,
Баксов, Зуб и Юферев. Снаружи, со стороны приемной, двери  охраняли  Брежнев
(вот неожиданность!), Гетман, Неделин, Пронин и Шатилов.
   Берия нервничал, пытался подходить  к  окну,  несколько  раз  просился  в
уборную, и все пятеро генералов с, обнаженным оружием сопровождали его  туда
и обратно. Картинка была еще та! По словам Москаленко, видно было, что Берия
хотел как-то подать сигнал охране, которая всюду и везде  стояла  в  военной
форме и в штатском платье, но с оружием.
   Правда, непонятно, почему многочисленная охрана спокойно смотрела на  то,
как  пятеро  вооруженных  генералов  водили  ее  начальника  по  кремлевским
коридорам до туалета и обратно. Тут с памятью у мемуариста, наверное, не все
в порядке. Хотя не  исключено,  что  заговорщики  уже  заменили  кремлевских
охранников на своих людей.
   Караулили Берию довольно долго. Ждали темноты,  чтобы  вывезти  Берию  из
Кремля  незаметно.  Все  были  голодны,  и  Суханов,   помощник   Маленкова,
организовал для генералов бутерброды и чай.
   В ночь с 26 на 27 июня, примерно около  24  часов,  с  помощью  Суханова,
помощника Маленкова, Москаленко  вызвал  пять  легковых  машин  "ЗИС-110"  с
правительственными сигналами и послал их в штаб Московского  округа  ПВО  по
улице Кирова. К тому времени по распоряжению  Москаленко  было  подготовлено
тридцать офицеров-коммунистов  штаба  округа  под  командованием  начальника
оперативного управления  полковника  Ерастова.  Все  они  были  вооружены  и
привезены в Кремль без проверки на пяти машинах и, как только прибыли, сразу
же заменили охрану в Кремле внутри здания, где под охраной находился  Берия.
После этого, окруженный охраной, он был выведен наружу  и  усажен  в  машину
"ЗИС-110" на заднее сиденье. Там  же  сели  сопровождавшие  его  вооруженные
Батицкий, Баксов, Зуб и Юферев. Сам Москаленко сел  в  эту  машину  спереди,
рядом с шофером. В другую машину были посажены шесть прибывших  офицеров  из
ПВО. Двумя этими машинами военные  проехали  без  остановок  через  Спасские
ворота и повезли Берию на гарнизонную гауптвахту Москвы...
   На следующий день, то есть  в  субботу,  двадцать  седьмого  июня,  когда
Москаленко вместе с Батицким, Гетманом и другими генералами был в канцелярии
гауптвахты, туда приехали заместители  Берии  генерал-полковники  Круглов  и
Серов. Они доложили, что прибыли по приказанию Хрущева и Маленкова для того,
чтобы совместно с Москаленко вести следствие по делу Берии.
   Москаленко почувствовал себя неловко - ведь им предписывалось вести  дело
в отношении их начальника.
   - Хорошо, - сказал армейский генерал. - Пусть  будет  так.  Но  тогда  на
допросе должны присутствовать Батицкий и Гетман.
   Серов и Круглов категорически и наотрез отказались от этого предложения.
   Спорил