и  крупным  планом   улыбающиеся   лица   виновников
торжества, принимавших участие в мероприятии руководителей страны,  выделяя,
безусловно, Леонида Ильича Брежнева, а также тысячи восторженных  москвичей,
высыпавших на улицы и приветствовавших праздничный кортеж на всем протяжении
его следования к Кремлю. Репортаж вели лучшие телезвезды той поры.
   - Кортеж правительственных машин приближается  к  Боровицким  воротам,  и
через  несколько  минут  героикосмонавты  будут  в  Кремле,  где   состоится
торжественная церемония их награждения...
   Это  были  последние   ликующие   слова   репортажа,   которые   услышали
телезрители. Прямая трансляция внезапно прервалась.
   Возобновилась они примерно через час. Показывали  церемонию  награждения.
Она  произвела  странное  впечатление.  Звезды   Героев   вручал   почему-то
Подгорный, а не Брежнев.  Чувствовалась  какая-то  растерянность  как  среди
награждаемых, так  и  среди  награждающих.  Бледные  лица,  дерганые  фразы,
нервные движения.
   Было видно - что-то произошло.
 
   ИСЧЕЗНОВЕНИЕ СЕКРЕТЧИКА
 
   Утром двадцать первого января, за день до описываемых выше событий,  Иван
Андреевич  Машков,  командир  войсковой  части,   расположенной   в   городе
Ломоносове, проснулся рано. На семь часов был назначен отъезд  в  Ленинград,
куда его вместе с замполитом Мельником  вызвали  на  недельные  командирские
сборы.
   Без четверти семь появился Мельник - в безукоризненно отглаженной полевой
форме, безупречно выбритый, надушенный.
   Перед тем как выйти из дома, Мельник позвонил в часть.
   - Помощник дежурного по части  младший  лейтенант  Ильин!  -  услышал  он
бодрый голос в телефонной трубке.
   - Здравствуйте, товарищ Ильин, - поздоровался замполит. - Как дела?
   - Отлично, товарищ подполковник! - весело произнес помощник дежурного.
   - Отлично не бывает, бывает хорошо, - нравоучительно  произнес  замполит,
подумав про себя, сколько же еще надо сил  потратить,  чтобы  призванные  из
запаса офицеры научились наконец мыслить военными понятиями.  Ох  уж  эти  с
"гражданки", да еще с образованием! Мнят о себе невесть что.
   Ильин  прибыл  в  часть  в  марте  шестьдесят  восьмого  года.  Выпускник
Ленинградского топографического техникума. Двадцать два от роду.  Неженатый.
На младшего лейтенанта аттестовали в техникуме и тогда же военкомат  призвал
его в армию. Вместе  с  тремя  дружками-однокурсниками  прошел  проверку  на
допуск к секретной работе. У тех троих служба  с  первых  дней  пошла,  а  у
Ильина не очень. Не чувствуется военная косточка. Ушанка, и та блином сидит.
С солдатами запанибрата, они ему в ответ  -  Витек.  Умора.  Что  поделаешь.
Такие вот кадры военкоматы поставляют. Правда, не пьет, не курит.
   Удостоверившись, что в части все в порядке, командир с замполитом ровно в
семь утра отбыли в Ленинград.
   Однако уже несколько часов спустя, во  время  обеда,  в  столовую  вбежал
дежурный по сборам и сказал, что Машкова требуют к телефону  из  Ломоносова.
От недоброго предчувствия у замполита сжалось сердце.  Котлета  не  лезла  в
горло, и он отодвинул тарелку, в мыслях торопя командира и  в  то  же  время
страшась его возвращения.
   Машков вернулся злой, как черт.
   - ЧП, комиссар. Надо возвращаться в часть.
   Замполит, ожидая самого худшего, спросил:
   - Что случилось, Иван Андреевич?
   - Исчез Ильин. Докладывают: пропали два пистолета из сейфа.
   Предупредив  руководство  сборов  о  необходимости  срочно  вернуться   в
Ломоносов, командир с замполитом  через  час  уже  мчались  в  свой  военный
городок.
   Говорили об исчезнувшем. Что он надумал? От него можно было ожидать  чего
угодно.   Младший   лейтенант   Ильин   отличался   какой-то    странностью,
чудаковатостью. Русский, а кожа смуглая, вид цыганистый, за  что  и  получил
кличку "Копченый".
   На политзанятиях мог заявить, что комсомол как организация изжил себя. Не
составляло ему труда в присутствии других наивно задать вопрос: а  почему  у
нас монополия одной партии? Неодобрительно отзывался о вводе советских войск
в Чехословакию  в  шестьдесят  восьмом.  Замполит,  безусловно,  проводил  с
вольнодумцем  разъяснительную  работу,  но  его  поведение   от   этого   не
становилось ровнее.
   Вдруг ни с того ни сего ляпнет: вот в какой-то Африке офицеры чуть ли  не
каждый месяц устраивают государственные перевороты, а у нас? То, прочитав  в
газете об очередной версии расследования убийства  американского  президента
Джона Кеннеди, восхищенно воскликнет: "Молодец этот Ли Харви Освальд!  Всего
один выстрел - и знаменит на весь мир".
   Командир части тоже копался в памяти, отыскивая в ней эпизоды,  связанные
с проделками этого офицера. Начальник  штаба,  смеясь  и  укоризненно  качая
головой одновременно, рассказывал:
   - Детский сад! Приказываю переделать схему как неправильно исполненную, а
он вдруг - в форме, с погонами и кобурой! - вприпрыжку вокруг стола на одной
ноге: "А вот не буду! А вот не буду!"
   На ум пришел и вовсе неприятный случай. Произошел он  во  время  сезонных
работ. Старшим одной из групп назначили Ильина. И вот в  часть  сообщают:  в
деревне была стрельба. Провели расследование. И точно,  в  воздух  палил  из
пистолета младший лейтенант  Степанов,  напарник  Ильина.  Повздорили  из-за
девчат с местной молодежью. Ладно, Степанов погорячился, вспылил. А где  был
старший группы? В Ленинграде. Выяснял отношения с  некой  девушкой,  и  даже
пистолетом при этом размахивал, хотя брать с собой  оружие  не  имел  права.
Получается, самовольно оставил район  боевых  учений?  С  ним  тогда  крепко
разбирались.
   Что учудил Ильин на этот раз?  Подъезжая  к  воротам  части,  командир  с
замполитом терялись в догадках. Вспомнилась заплаканная девушка  Наташа,  не
отвечавшая взаимностью на чувства младшего лейтенанта.
   - Ты обо мне еще услышишь! - бросил ей в ярости Ильин.
   Неужели в отчаянии покончил с собой?
 
   ЧЕГО НЕ УВИДЕЛИ ТЕЛЕЗРИТЕЛИ
 
   Как  только  правительственный  кортеж  в   сопровождении   мотоциклистов
приблизился  к  Боровицким  воротам,  раздались  выстрелы.  Чья-то   фигура,
пропустив первую сверкающую  черным  лаком  "Чайку",  метнулась  ко  второй,
следовавшей в кавалькаде, и открыла огонь из двух пистолетов одновременно  -
в упор по лобовому стеклу. Оно моментально покрылось паутиной трещин.
   Это был классический террористический акт. Подобного на территории Кремля
не случалось более четверти века, с шестого ноября сорок второго года, когда
военнослужащий  Красной  Армии,  дезертир,  спрятавшись  в   Лобном   месте,
обстрелял машину наркома Микояна, полагая, очевидно, что в ней едет Сталин.
   И вот новое, почти такое же происшествие.
   Залитый  кровью,  бессильно  обмяк  на   рулевом   управлении   водитель.
Стрелявший не прекращал огня. Сидевшие в машине люди бросились под  сиденье.
Выстрелы продолжались. Позже установили, что он выпустил шестнадцать пуль.
   Одна  из  них  срикошетила  и   задела   плечо   сопровождавшего   кортеж
мотоциклиста. Превозмогая боль, он направил мотоцикл прямо на  террориста  и
сбил  его  с  ног.  К  упавшему  бросились  офицеры  из  "девятки"  Ягодкин,
Редкобородый.  Преодолевая  шоковое  оцепенение,  на  террориста  навалились
милиционеры, заломили руки.
   Стрелявший не сопротивлялся. У него внезапно закатились  глаза,  изо  рта
хлестнула белая пена. Сотрудники кремлевской  охраны,  к  своему  изумлению,
узнали в бившемся в нервном припадке того самого сержанта  милиции,  который
только что стоял на своем посту у Алмазного фонда.
   Смертельно раненный водитель скончался в больнице на следующий день.  Это
был старший сержант Илья Жарков. В тот день  он  не  должен  был  сидеть  за
рулем, так как ему уже была назначена  пенсия.  Ветеран  пришел  в  гараж  в
последний раз, чтобы попрощаться с товарищами. Но, как на беду, не вышел  на
работу по болезни один из основных водителей, и начальник  попросил  Жаркова
подменить его. Жарков с радостью согласился. Поездка стала для него роковой.
Посмертно его наградили орденом Красного Знамени.
   Узнав о страшной ошибке, стрелявший долго бился в истерике.  Он  полагал,
что  во  второй  "Чайке"  находился  Леонид  Ильич   Брежнев,   которому   и
предназначались выпущенные пули.
   Но в машине, по которой он открыл бешеный огонь сразу из двух пистолетов,
сидели другие люди. Это были космонавты Береговой, внешне немного похожий на
Брежнева, Николаев, Терешкова, а также сотрудник госбезопасности  Романенко.
Первые двое слегка пострадали:  Береговому  осколки  стекла  поранили  лицо,
Николаеву пуля по касательной задела спину. Его супруга Терешкова отделалась
легким испугом.
   Космонавт Андриан  Николаев  не  потерял  самообладания  в  экстремальной
ситуации. Перехватив руль у  раненого  водителя,  он  припарковал  машину  к
обочине.
 
   ПОИСКИ БЕГЛЕЦА
 
   Когда командир части  Машков  и  замполит  Мельник  вернулись  в  военный
городок, им доложили следующее.
   Исчезновение помощника дежурного обнаружили еще утром, но до  одиннадцати
никому не докладывали. Предполагали, что Ильин находится на территории, спит
гденибудь в укромном  месте.  И  только  когда  дежурный  по  части  старший
лейтенант Козырев обнаружил пропажу ключей от оружейной комнаты и  секретной
части, возникло подозрение, что дело гораздо хуже, чем думали сначала.
   Так и оказалось:  открыв  дубликатом  ключа  сейф,  в  котором  хранилось
табельное оружие офицеров штаба части, обнаружили отсутствие двух пистолетов
Макарова. Один из них принадлежал Ильину, второй - другому офицеру,  который
из части не уходил. Не хватало и четырех  полных  обойм.  И  тогда  дежурный
сообщил о происшествии оставшемуся за старшего заместителю  командира  части
Маргаритову.
   - Каким образом ключи оказались у Ильина?  -  сердито  спросил  Машков  у
старшего лейтенанта Козырева.
   - Наверное, в тот момент, когда  я  отлучился  позавтракать,  -  произнес
упавшим голосом побледневший  дежурный.  -  Это  было  в  7.20  утра.  Ильин
оставался на дежурстве.
   Мысль  о  самоубийстве  секретчика  -  первое,  что   пришло   в   голову
одновременно всем офицерам. Зная его неуравновешенный,  капризный  характер,
странности и чудачества, учитывая осложнение отношений  с  любимой  девушкой
Наташей, они вполне допускали такой исход. Иначе зачем оружие?
   Еще до приезда командира стало ясно,  что  если  Ильин  и  в  самом  деле
задумал свести счеты с жизнью, то не на территории части.  Опрошенный  наряд
на проходной доложил: помощник дежурного младший лейтенант Ильин проследовал
через ворота в направлении кухни. Во сколько? Примерно без четверти  восемь.
Он остановился возле старшего наряда, сержанта, и сказал, что идет на  кухню
снимать пробу с завтрака. Это входит  в  обязанности  дежурного  офицера,  и
потому ни у кого не вызвало вопросов. Однако на кухне утверждали, что  Ильин
у них не появлялся. На проходной тоже не могли припомнить, возвращался ли он
обратно. Помощник дежурного словно в воздухе растаял.
   Вернувшись  в  военный  городок,  командир  части  предпринял  энергичные
действия по розыску пропавшего офицера. Машков  немедленно  сформировал  две
поисковые  группы.  Одной  поставил  задачу  действовать  в   Ломоносове   и
окрестностях, второй, которую возглавил сам, - ехать на задержание беглеца к
нему домой.
   Ильин проживал  с  матерью  и  бабушкой  в  Ленинграде,  в  трехкомнатной
квартире на Васильевском острове, на Наличной улице. Оттуда он  каждый  день
ездил на службу в Ломоносов.
   Командирский "газик" с несколькими офицерами тормознул  у  дома  беглеца.
Подошли к нужной квартире. Прежде чем нажать кнопку дверного звонка,  Машков
шепотом скомандовал:
   - Приготовить оружие!
   Эта мера предосторожности была не лишней. Кто знает, что ждало бы  группу
захвата, окажись беглец дома с двумя пистолетами и четырьмя обоймами.
   Офицеры послушно сняли оружие с предохранителей. Машков  позвонил.  Дверь
открыла мать Ильина. Готовые к любым неожиданностям, о которых они  говорили
по дороге, офицеры ворвались в квартиру, действуя по согласованному плану.
   Однако группу захвата ждало разочарование: Ильина дома не оказалось.  Как
ушел на дежурство вечером двадцатого, так с тех пор не  появлялся.  Нет,  не
звонил.
   Беглый осмотр  комнат  неожиданно  оказался  удачным.  Младший  лейтенант
Баранов случайно взял в руки тетрадку, лежавшую на столе. Она открылась  как
раз на нужном месте - посередине. Там была такая вот запись: "Узнать,  когда
рейс на Москву. Если летят, брать. Идти на дежурство. Все уничтожить".
   Оставив в квартире нескольких офицеров, Машков с остальной частью  группы
помчался в аэропорт.
   Узнать, брал ли Ильин билет на Москву, особого  труда  не  составляло.  В
аэропорту подтвердили: брал. Но это вовсе не означало,  что  улетел.  Решили
дождаться возвращения самолета, на который беглец взял билет. Самолет прибыл
обратно вечером двадцать первого. Стюардесса вспоминала: на борту было много
спортсменов из ГДР, человек пятьдесят.  Военные?  Да,  были.  У  одного  две
большие звезды на  погонах,  он  постарше.  А  второй  совсем  мальчишка,  и
звездочка у него одна - малюсенькая,  сиротливая.  "Чернявенький  такой,  на
цыгана похож?" - "Точно, он", - подтвердила стюардесса.
   Офицеры из группы захвата  доложили  командиру  о  результатах  беседы  с
симпатичной стюардессой. Сомнений быть не могло -  Виктор  Ильин  улетел  на
Москву. Кто-то из его сослуживцев, вспомнив запись в дневнике "если летят...
брать", высказал предположение: не о космонавтах ли идет речь?  Накануне  по
радио было сообщено о предстоявшей их торжественной встрече.
   О возникших  подозрениях  в  связи  с  исчезновением  из  части  младшего
лейтенанта Ильина было доложено в областное управление  КГБ.  Информацией  о
вооруженном  беглеце  занялись   те,   кто   занимались   подобными   делами
профессионально.
 
   СУМАСШЕДШЕЕ ВЕЗЕНИЕ
 
   Бившегося в истерике террориста в милицейской форме,  расстрелявшего  две
обоймы по правительственной "Чайке" с космонавтами, скрутили, сунули под нос
нашатырь,  быстро  затолкали  в  подоспевшую  "Волгу"  и  увезли   с   места
происшествия. Прямиком в Лефортово.
   Начались допросы. Задержанный не темнил, подробно рассказывал о себе.
   Фамилия - Ильин, имя и отчество - Виктор Иванович.  1948  года  рождения.
Русский. Окончил Ленинградский топографический техникум. Служил в Ломоносове
под Ленинградом. Воинское звание - младший лейтенант. Утром двадцать первого
января самовольно оставил воинскую часть, похитив два пистолета  с  четырьмя
полными  обоймами,  и  прилетел  в  Москву,  чтобы  осуществить   задуманный
террористический акт в отношении  Генерального  секретаря  ЦК  КПСС  Леонида
Ильича Брежнева.
   Следователи были потрясены. Нет, не тем, что  после  устранения  Брежнева
Ильин собирался, по его словам, занять кресло генсека и создать свою  партию
- некоммунистическую. Изумление вызывала технология покушения, то, что ни на
одном этапе, кроме, разумеется, завершающего,  исполнитель  теракта  не  был
задержан. Какое-то фантастическое, сумасшедшее везение!
   Беспрепятственно покинул воинскую часть, прихватив оружие, в том числе  и
второй пистолет - для  верности.  В  портмоне  уже  лежал  предусмотрительно
приобретенный авиабилет на 92-й рейс, отправлявшийся в 10  часов  40  минут.
Прошел на посадку с двумя пистолетами в карманах, не пряча их,  и  даже  это
осталось незамеченным!  В  Домодедово  тоже  благополучно  прошел  контроль.
Впрочем, тогда советские аэропорты еще небыли оборудованы металлоискателями.
Да и военная форма, наверное, внушала доверие.
   Вот так, в офицерской шинели,  полы  которой  заметно  оттопыривались  от
спрятанного оружия, он на рейсовом автобусе доехал от аэропорта до  метро  и
уже через час звонил в квартиру своего  дяди-пенсионера.  Увидев  на  пороге
нежданного гостя, хозяин и его жена удивились  -  что  стряслось,  если  без
предупреждения, без телефонного звонка, без телеграммы?
   Визитер исходил из принципа: говорить правду, все равно не поверят.
   - Все в порядке. Просто хочу на космонавтов посмотреть. Когда  еще  такая
возможность представится. Завтра ведь встреча?
   О  точной  дате  предстоявшей  церемонии   сообщили   газеты,   радио   и
телевидение, поэтому, как впоследствии объяснял следствию  хозяин,  когда-то
работавший в милиции, мотивы приезда родственника вполне его  удовлетворили.
Тем более что он знал  его  странноватые,  чудаковатые  поступки.  Прилететь
специально из Ленинграда в Москву, чтобы посмотреть на любимых всем  народом
героев? Ну и что тут такого? Летают же фанаты футбола  и  рока  на  матчи  и
концерты в другие города!
   Вечером за ужином племянник как бы вскользь мечтательно произнес:
   - Вот если бы ты, дядя, дал мне завтра свою форму, наверное, и  в  Кремль
пропустили бы. Много ли на улице увидишь?
   Однако тот прервал разговор:
   - Ты что, с ума спятил? Знаешь, что за это полагается?
   Ильин рассмеялся, перевел  разговор  в  шутку.  А  назавтра,  рано  утром
внезапно  исчез.  Проснувшись,  дядя  обнаружил,  что  пропала  его   старая
милицейская форма. Он понял: тут что-то не так. Вспомнил, что  у  племянника
было оружие. Кое-что сопоставил и решил немедленно действовать.
   Куда  же  девался  племянник  старого  милицейского  служаки?  Выйдя   из
квартиры, он сел в метро и благополучно доехал до станции "Проспект Маркса".
Там вынырнул на морозный воздух и зашагал к проезду Боровицких ворот,  через
которые,  по  его  расчетам,  должен  был  проследовать  в   Кремль   кортеж
правительственных машин. Он долго прокручивал в уме этот маршрут, много  раз
смотрел   кадры   кинохроники,   запечатлевшие   встречи   героев    космоса
руководителями партии и государства. Этим путем ехали  в  Кремль  все  -  от
Гагарина и Титова до последних победителей Вселенной. Он знал  его  назубок,
мог воспроизвести с закрытыми глазами.
   Самое  удивительное   то,   что   странная   фигура   сержанта   милиции,
шествовавшего в легком летнем  плаще  по  январскому  морозу,  не  привлекла
ничьего  внимания.  Он  прошел   мимо   Исторического   музея,   свернул   в
Александровский сад. До  его  оттопыренных  карманов,  бросающихся  в  глаза
любому наблюдательному человеку, никому не было дела. Наверное,  милицейская
форма действовала магически на прохожих.
   В проезде Боровицких ворот он увидел милицейское оцепление.  Что  делать?
Преодолев минутную слабость в ногах, Ильин  вспомнил,  что  он  по  виду  не
отличается от них, и не спеша встал между ними - наугад, по наитию. Это была
крупнейшая удача, немыслимое везение, ибо место, которое он случайно  занял,
оказалось на стыке между двумя отделениями. На подошедшего сержанта  милиции
покосились, но в первом отделении подумали, что он из второго, а во втором -
что из первого.
   Правда, случилась минута, когда он снова  ощутил  предательскую  дрожь  в
коленях. Это произошло, когда к нему, молчаливо стоявшему уже в другой точке
-  в  Кремле,  у  Алмазного  фонда,  приблизился  некий  гражданин  крепкого
телосложения в штатском и по-военному строго спросил:
   - Ты чего здесь стоишь?
   Штатский знал, что  сегодня,  на  время  церемонии  встречи  космонавтов,
милицейский пост у Алмазного фонда был снят. И вдруг он видит постового. И и
тут снова  повезло.  Страх  придал  наглости,  и  Ильин  равнодушно-вальяжно
ответил:
   - Поставили, вот и стою.
   У штатского вопросов больше не было, и он отошел. Подумал, наверное,  что
пост восстановили.
   Остальное известно. Как  только  у  поворота  на  мост  Боровицкой  башни
показался правительственный  кортеж  в  сопровождении  мотоциклистов,  Ильин
стянул  перчатки,  сунул  руки  в  карманы  и  снял  с  предохранителей  оба
пистолета. Дождавшись,  пока  пройдет  первая  машина,  в  которой,  по  его
расчетам, должны быть космонавты, он  метнулся  навстречу  второй  и  о