витаться с Мартином. Может быть, инсценировать несчастье, которое выгонит их из дома?
     Райс постарался поточнее определить время. Сейчас, должно быть, два или три часа утра. Ему надо было добраться до фермы Диаса, переодеться, сменить жеребца и вернуться на ранчо Мартинов. Последние несколько миль были наиболее опасными. Реддинг не испытывал ни малейшего желания вновь попасть в нежные ручки братьев.
     Диверсия. Он перебрал в мозгу все возможные варианты. Скот. На это он мог бы сделать первую ставку. Можно организовать панический бег скота. При этом можно надеяться, что потери Мартинов будут несравнимо большими, чем у братьев Эйблов. Эта мысль понравилась Райсу. Парочку коров можно было бы и с собой прихватить.
     Интересно, клеймят ли Мартины свой скот? Традиция ставить клеймо на домашнем животном только-только входила в обиход техасских ранчеро. До войны быками, коровами не дорожили. Лошади - совсем другое дело. Они действительно ценились. Райс подумал об украденной у Макдугалов лошади. Не стоит ли она в конюшне у Мартинов? Но с этим надо подождать. Сегодня охота на кого-нибудь из братьев. Мартины должны зарубить себе на носу, что, сколько бы зла они ни причинили, с них спросится сторицей. Может быть, это заставит их остерегаться творить зло.
     Райс вел лошадь за собой вдоль реки. Ступни почти зажили, и он ступал быстро и твердо.
     Одного караульного, притаившегося за деревом, выдал огонек сигареты. Райс подкрался к нему со спины. Быстрый и сильный удар по шее, и он уже связал поверженного охранника. Реддингу пришлось уложить еще парочку, пока он добрался до обнесенного изгородью пастбища. Очередной сторож беспечно сидел верхом на заборе, правда, с винтовкой в руках. Луна была почти матовой, больше похожей на кусок пирога, чем на серебряный диск. Кружевные облака то и дело заслоняли луну, гася даже тот тусклый свет, который едва брезжил в черноте ночи. Райс дождался, пока спасительное облачко закроет уставшее ночное светило, тенью юркнул к изгороди, стащил часового вниз и успокоил его. Все это он проделал с такой молниеносной быстротой, что бедняга-караульщик успел только удивленно хрюкнуть. Райс достал изображение ястреба и сунул листок в карман сторожу.
     Реддинг открыл загон. Осмотрелся. К изгороди была привязана лошадь: без седла, но под уздой. Райс направился к лошадке, некоторые животные устремились из загона. Реддинг взлетел на спину лошади и выстрелил в воздух. Быки и коровы испуганно замычали, еще больше устрашившись собственного рева, они в панике устремились вон из загона. Реддинг пригнулся к шее лошади и, неразличимый в темноте, наблюдал за мельканием огней, теней, людей в доме. Двое мужчин в длинных ночных рубахах показались на крыльце. Оба с оружием. Райс узнал Ловелла и третьего брата, Кейта, которого он видел однажды на ранчо у Сюзанны, когда они приезжали якобы выразить соболезнование.
     Люди бегали, кричали, стараясь укрыться от несущегося прямо на них обезумевшего стада. Кто побежал к амбару, кто к конюшне, один рванулся за своей лошадью, не различая пригнувшегося к шее ездока в черном.
     Райс мог спокойно пристрелить Ловелла. Он уже навел винтовку, но что-то остановило его. Молодой человек, Кейт, наконец, заметил Реддинга и поднял оружие. Райс выстрелил - Кейт схватился за плечо и начал медленно спускаться вниз.
     Райс всадил пятки в бока лошади, и она помчалась. За спиной раздавались крики. Огонь. Выстрелы. Реддинг почти распластался на лошади, управляя ею с помощью ног. Он хорошо знал дорогу назад: по неохраняемой территории, летел он от Мартинов тем же путем, каким пробирался к их ранчо. Но путь отступления он для себя расчистил.
     Позади кто-то кричал:
     - Проклятье! Не дайте ему уйти, - Райс подумал, что это Ловелл. Едва не задев его, просвистела пуля, и Райс пригнулся еще ниже. Он мчался, нашептывая ободряющие слова испуганной лошадке, своей спасительнице.
     Наконец, они домчались до леса, и Райс направил лошадь туда, где он оставил своего жеребца. Он быстро перескочил на свежего коня и шлепком послал чужую лошадь в сторону, прислушиваясь к быстрому бегу животного. Он направил жеребца в воду, слыша приближающиеся крики и выстрелы. Люди Ловелла преследовали лошадку, которую он только что отпустил.
     Райс выбрался на противоположный берег реки, позволяя коню перейти на неторопливый шаг. Оглянувшись, он с удовольствием заметил, что несколько копытных вслед за ним переплывают речушку, увеличивая поголовье братьев Эйблов.
     Возможно, это возместит им ущерб, нанесенный Мартинами.

ГЛАВА 25

     Вес узнал о налете на следующий день. Подозревая, что, по всей вероятности, Райс предпринял очередную вылазку прошедшей ночью, Вес послал Джайма в город разузнать как можно больше о том, что случилось.
     Вернувшись с Перекрестка, Джайм все в подробностях изложил Весу, а затем отправился на пастбище. Вес остался на ранчо. Он не решался оставлять сестру одну, хотя до конца так и не разобрался, кто представляет для Сюзанны большую угрозу, Мартины или Райс Реддинг.
     Он корил себя за то, что не оценил должным образом изменений, произошедших с ней, ее самостоятельности и уверенности, которые проявились еще в Ричмонде. Наконец-то Вес осознал, что настало время покинуть свою ракушку, выползти на свет божий и внимательно оглядеться. Помимо прочего следовало решить, подходят ли Райс и Сюзанна друг другу.
     Итак, полковник встретил Райса, приехавшего после полудня, очень сдержанно. Он был бы рад, если бы его подозрения по поводу кровавой деятельности Реддинга не оправдались. И в отношении Сюзанны тоже.
     Но нет... Он никогда не сможет полюбить Райса Реддинга. У этого человека не было ни порядочности, ни принципиальности. Правда, он обладал другими, не менее положительными качествами, некоторыми из них Вес начинал нехотя восхищаться.
     Полковнику определенно не понравилась солнечная улыбка, с которой Сюзанна встретила валлийца, неприкрытое блаженство, с которым она смотрела на него. Веса смутили уже первые слова сестры, обращенные к Реддингу:
     - Вес показал мне... ту ногу... которую вы привезли.
     Райс оглянулся на Карра, который в это время чистил и смазывал винтовку.
     - Вам подошел протез?
     Вес кивнул.
     - Его надо немного подогнать, но... да... спасибо.
     Голос Веса дрожал, пока он сражался с собой, заставляя себя вымолвить это слово - "спасибо". Райс чувствовал еще большую неловкость, чем Вес. Последний усмехнулся:
     - Благодарность чертовски трудно нам дается, не так ли?
     - Об этом мне ничего не известно, - ответил Реддинг с едва заметной улыбкой.
     - Я полагаю, ничего и не будет известно, - не слишком вежливо предсказал Вес и тут же изменил скользкую тему разговора. - Я слышал, у вас этой ночью выдалось свободное время.
     Мужчины сели и не спеша обменялись новостями. Райс рассказал, что в действительности произошло на ранчо, а Вес пересказал сообщение Джайма. Реддинг поднял глаза на Сюзанну, которая присела рядом, с интересом прислушиваясь к разговору мужчин.
     - Нельзя ли попросить чашечку кофе? - обратился он к женщине.
     - Конечно, я сейчас сварю, - поспешно ответила Сюзанна, довольная тем, что может услужить человеку, который оказал неоценимую услугу ее брату. Кроме того, у нее появилась возможность, не нарушая приличий, покинуть мужчин, чтобы дать им возможность обсудить опасные дела в выражениях, быть может, не предназначенных для дамских ушей.
     Как только за Сюзанной захлопнулась дверь, Вес заговорщицки нагнулся к Райсу.
     - Ну, что... теперь?
     Райс открыл кожаную сумку, обычно притороченную к седлу его жеребца, и вынул оттуда связку бумаг.
     - Я прихватил это... тогда... давно...
     Вес полистал документы. Его отец был юристом, и детство Веса прошло под знаком этой профессии, по наследству переходящей от отца к сыну. Далеко не сразу Вес понял, что ему по душе фермерская деятельность. Некоторые, самые элементарные знания из области юриспруденции и юридической практики он сохранил.
     - Вы похитили эти документы не вчера.
     - Нет.
     - Когда вы решили показать документы мне?
     - Вчера.
     - Почему не раньше?
     - Мне не по душе ваше высокомерие и гордыня. Постарайтесь вернуть их тому, кому они принадлежат. Или придумайте что-нибудь еще... такое... дурацкое.
     - А что дальше?
     - У меня есть еще одно невыполненное обещание.
     Реддинг пристально смотрел на полковника.
     - Как можно поступить с этими документами?
     - Я думаю, у вас есть собственный соображения, - предположил Вес.
     Райс неопределенно пожал плечами.
     - Я не знаком с правовой стороной дела. Я думаю, соображения должны быть у вас.
     Вес глубокомысленно изучал бумаги.
     - Я не вполне уверен, но думаю, что от этих документов немного проку. Они принадлежат людям, которых уже выжили отсюда. Кроме того, в Остине наверняка хранятся копии. Но вот... погодите-ка... это долговые расписки. К тому же есть живые свидетели, которые бы могли дать показания в пользу совершения сделки, но на практике Мартину будет очень трудно доказать последнее. Из этих документов следует, что единственным свидетелем может выступать служащий банка, который исчез несколько месяцев тому назад, продав и предав всех. Бог мой! Мартины, должно быть, с ума сходят от злости. - Вес медленно перелистывал документы, изучая имена и фамилии должников. - Здесь нет расписки Марка, - оторвавшись от бумаг, сообщил он. - Нет также бумаг Макдугалов. Одна, оформленная через банк, принадлежит Эйблам. Будь проклят Элпас за то, что продал их!
     - Кто это? Служащий банка?
     Вес утвердительно кивнул.
     - Думаю, что Элпас продал Мартинам все документы, хранившиеся у него. Потом он стащил деньги, принадлежащие городу, и скрылся. Это было несколько месяцев назад.
     - Где может Ловелл Мартин хранить другие документы?
     - В своей конторе, в городе, - ответил Вес и предостерег:
     - Опасаясь налета, он выставит посты везде. Не надо торопиться. Посмотрим, что он будет делать дальше.
     - Сначала Ястреб совершит еще один вылет. Надо вернуть людям бумаги.
     - Хотите разворошить осиное гнездо?
     Райс изогнул бровь.
     - Хотите присоединиться?
     Вес блаженно улыбнулся.
     - Почему бы и нет, ведь теперь у меня две ноги.

***

     Когда время перевалило далеко за полдень, Сюзанне, наконец, удалось застать Реддинга одного.
     Райс и Вес прошушукались почти весь день. С одной стороны, Сюзанна была очень довольна неожиданно возникшим взаимопониманием, с другой, ей не терпелось остаться наедине с любимым.
     Сюзанне было трудно сдержать безбрежную радость, которая чуть было не выплеснулась из нее при виде живого и невредимого Райса. Она безумно волновалась за него, зная только, что он решился на акт возмездия.
     То ли от боли в плече, то ли от беспокойства женщина проворочалась всю ночь без сна. После того как Райс и Вес спасли ее от бандитов и особенно после того, как Райс бережно внес ее в спальню, с явной неохотой уступив Ханне роль врачевательницы и няньки, вчерашняя ярость развеялась, будто ее и не было. Сегодня Сюзанна успела поймать сострадательный взгляд Ястреба, но на его лице сразу же появилась маска безразличия.
     Реддинг выглядел необычайно элегантно. Этому совершенно не мешала рабочая одежда, в которую он был облачен. Густые, почти сросшиеся брови оттеняли живые выразительные глаза. Неожиданно Реддинг нахмурился.
     - Разве вам уже можно вставать?
     Сюзанна улыбнулась, вспомнив твердое решение, которое приняла вчера. Отныне она будет вести себя естественно и не будет больше скрывать силу, которой ее наградили Бог и Природа.
     - Посмотрите на себя. У меня пустая царапина, в то время как вы...
     Райс ответил ей мрачным взглядом.
     Затем в гостиную вошел Вес, и мужчины вернулись к обсуждению своих опасных намерений. Сюзанна почувствовала себя отверженной в собственном доме.
     Наконец, женщине удалось уговорить брата присоединиться к работникам и выехать на пастбища, убедив его, что она чувствует себя превосходно и не нуждается в няньке и защитнике. Вряд ли Мартины решатся вторгнуться в их владения днем. Сюзанна видела, что, седлая лошадь, Вес переговорил с Райсом и умчался на пастбища, очевидно довольный тем, что Реддинг тоже торопится по делам.
     Сюзанна дождалась, пока Райс скроется из виду. Отослав Джесуса по каким-то делам, она оседлала кобылку и не спеша отправилась вслед за Райсом, желая дать ему возможность отъехать на значительное расстояние от ранчо, чтобы он побоялся отослать ее назад одну. Затем они встретились как бы невзначай.
     Райс уставился на женщину.
     - Что вы делаете здесь одна?
     - Я не одна, - дала она уже традиционный ответ.
     - Черт возьми, Сюзанна, с этим шутки плохи.
     - Мне казалось, вы любитель шуток, розыгрышей, опасных игр, - якобы невинно пролепетала Сюзанна. - Это ведь то, чем вы занимаетесь.
     Если бы взгляды могли наводить на человека порчу, она бы вся покрылась зловонной коркой. На одно мгновение. Потом Райс перестал сердиться и хмуриться, и его губы расплылись в некоей полуулыбке.
     - Ну ладно, - смягчился Реддинг, - расскажите мне, куда вы направляетесь.
     - Туда, куда вы.
     Брови сошлись у Райса на переносице, он помрачнел.
     - Это невозможно.
     - Возможно, - ответила Сюзанна. - Вы не можете не считаться со мной. Я имею право быть в курсе всех дел больше, чем вы и Вес. Я отправлюсь с вами, куда бы вы ни ехали.
     Райс казался растерянным. Он редко выглядел так беспомощно.
     - Сюзанна, вы же не ребенок.
     - Тогда скажите мне, куда вы едете.
     - Вам лучше не знать этого.
     - Почему?
     Всю жизнь Реддинг совершал только те поступки, которые были выгодны ему, тем, что он получал от жизни, Райс не делился ни с кем и не понимал, зачем брать в расчет чужие мнения, желания, убеждения. Только что он был вынужден пойти на откровенный разговор с Весом, потому что ни сном, ни духом не ведал, что делать с бумагами, похищенными из сейфа Мартина. Райс не умел доверять людям и дружить с ними, не умел делиться с людьми ни душевными порывами, ни материальными ценностями. Для Реддинга обратиться к кому-либо за советом или поделиться чем-либо было равносильно предательству собственного "я", нарушением правил, которые он вырабатывал в течение всей жизни. Тем не менее... была одна причина, по которой следовало уберечь Сюзанну от прогулки по прерии в одиночестве.
     Райсу очень хотелось привезти ее в укромное место, где они могли бы побыть одни, без посторонних глаз. Женщина была красива. Полуденное солнце играло ее блестящими темными локонами. Широко раскрытые лиловые глаза вызывающе насмехались над ним, и это раззадоривало Реддинга сильнее, чем женская беспомощность и слабость. Он восторгался ее физической силой и силой характера. Эта женщина властно притягивала его, не давала ему покоя, заставляла держать себя в форме.
     Брюки плотно обтягивали прелестные округлые женские формы. Райс прекрасно знал, что эта нежная припухлость великолепно уживается с силой и тренированностью мускулов. Он почувствовал, как огонь страсти разгорается в нем сильнее и сильнее. В паху болело, мужская сила требовала выхода. Реддинг выругал себя за малодушие и неумение держать себя в руках, хотя с другими женщинами он мог быть очень сдержанным.
     Сейчас у него не было времени на удовольствие, и Райс возблагодарил Небо за это.
     Реддинг не мог позволить женщине следовать за ним. Это было слишком опасно. И он решился сказать ей правду.
     - Я еду на ферму Диаса. Там я время от времени скрываюсь. Диасы присматривают за моей лошадью и одеждой.
     - Ночной Ястреб, - догадалась Сюзанна, - значит, вы собираетесь на очередную вылазку.
     - С вашим братом, - добавил Реддинг. - Но сегодня совершенно безопасное дело.
     У Сюзанны потеплели и набухли глаза.
     - Спасибо вам за это и за...
     Райс кивнул, не давая ей возможности продолжать.
     - Не волнуйтесь, с вашим братом ничего не случится.
     - Спасибо вам.
     - Не нужно мне вашего спасибо, - неожиданно грубо оборвал ее Реддинг.
     Сюзанна пропустила его грубость мимо ушей и невинно попросила:
     - Нельзя ли мне присоединиться к вам ночью?
     - Нет.
     - Но почему?
     - Некоторые люди слишком беспечны и не задумываются, куда палят.
     - Это может произойти и с вами.
     Реддинг ухмыльнулся. Кривая самодовольная усмешка.
     - Я живуч, как кошка. Сомневаюсь, чтобы вы обладали подобной живучестью. - Неожиданно он стал серьезен. - Миссис Фэллон, разрешите мне привести еще один довод. В вашем присутствии я становлюсь беспечным и невнимательным. Думаю, то же случится и с Весом. Хотите ли вы подвергнуть нашу жизнь такому риску?
     - Нет, - покачала головой Сюзанна, поняв, что Райс воспользовался беспроигрышным доводом. - Когда вы вернетесь?
     - Завтра.
     Сюзанна заглянула в глаза Реддингу, пытаясь молча выведать то, о чем не решалась сказать вслух.
     - Райс... будьте осторожны...
     Он с трудом сглотнул слюну. Взгляд его был прикован к ее лицу. Когда Райс заговорил, голос его показался Сюзанне отрывистым и низким.
     - Я всегда осторожен.
     - Не всегда, - Сюзанна собралась отчитать его за прошлые грехи, но поняв, что это не ко времени, развернула лошадь и поскакала к ранчо, зная, что он будет сопровождать ее до тех пор, пока она не окажется в полной безопасности.

***

     Райс встретился с Весом в условленном месте, на старом, уютном, скромном кладбище, где был похоронен Фрэнк Карр. Как и Реддинг, Вес был весь в черном. В поисках подходящей одежды он перебрал весь гардероб Марка, свой и своего отца. Но в отличие от Райса, Вес не выглядел элегантно, разрозненные части черного маскарадного костюма были разных размеров. Вместо широкополой шляпы на голове сидело нечто вроде дамской нашлепки. Так или иначе, главная цель была достигнута: двое в черном, что было особенно важно, если им придется заметать следы ночью или ранним темным утром.
     Вес чертыхался про себя, представляя, как он выглядит со стороны. Взрослый человек, крадущийся по лесу. Ночные налеты противоречили его прямой натуре. Ему было больше по сердцу выйти и в открытую сразиться с противником. Но он понимал цели и доводы Реддинга: необходимо было сплотить арендаторов, владельцев ранчо, бывших плантаторов - всех, кто жил по соседству, и Вес был готов способствовать этому. Он прекрасно сознавал, что если Реддинг уедет, у него почти не останется шансов справиться с Мартинами.
     Но все равно, акция, в которой он принимал участие, была ему неприятна. Вес приладил себе деревянную ногу только здесь, на кладбище. С утра, запершись у себя в комнате, он был занят подгонкой протеза. Провозившись с час, он начал прорабатывать варианты усовершенствования протеза. Если ему удастся приспособить протез для себя, это может стать спасением для тысяч жертв войны или несчастного случая. Боль, которую можно было превозмочь, не шла ни в какое сравнение со счастьем быть как все. Вес прекрасно знал, что своим возрождением он обязан Реддингу.
     Реддинг ждал его на условленном месте. Под ним был гнедой конь. Подавив вопрос, Весли решил, что интересоваться, откуда у Реддинга новый жеребец, бесполезно.
     Черный силуэт Райса зловеще вырисовывался на фоне темного неба. Он казался воинственным ангелом мщения. Реддинг и его жеребец казались нерасторжимыми, выглядели как единое мифическое существо.
     Вес мечтал лучше понять Реддинга, но Райс пренебрегал всеми обычными условностями. В нем причудливо смешались принципы и понятия - добро, зло, правда, ложь, честь, бесчестие, - которым обычно следует человек.
     Чем больше Вес раздумывал о Райсе, тем меньше он его понимал. Взять хотя бы протез. Карр до сих пор был смущен вниманием Райса. Да, протез был не без недостатков, но для его изготовления требовались ум изобретателя, искусство исполнителя, материалы... деньги в конце концов.
     Проклятие. Чертовское проклятие! Вес бессознательно употребил излюбленные запретные слова Р