ибудь думал... об отставке?
     Морган покачал головой:
     - Это все, что я знаю и когда-либо знал. Мой... наш отец.
     Неожиданно в глазах Ника отразилась боль, и Морган почувствовал его неуверенность и смущение. Узнать, что ты не тот, за кого себя принимал, - должно быть, мучительно. И Морган тоже чувствовал его боль, как когда-то боль от пронзившего Ника ножа. Он переживал ошеломленность Ника и его чувство потери, но все это не могло затмить восторга в ее душе. Ник вздохнул:
     - Когда-нибудь мне захочется услышать обо всем, что ты знаешь, но... не теперь. Я все еще пытаюсь... - Он помолчал. - Пожалуй, нам лучше вернуться. Лори... я удивлен, что она не прибежала сюда, чтобы защитить одного из нас. - Он покачал головой:
     - Последнее время ей тяжело дается ее преданность.
     Морган изумленно уставился на него.
     - Разве ты не знал? Она умоляла меня довериться тебе, но я был слишком сердит. Я знал, что она любит тебя, понял это с той минуты, как увидел ваш поцелуй у хижины. Лори... в общем, она никогда прежде не интересовалась всерьез мужчиной. Я никогда не видел у нее таких глаз, ведь они следили за каждым твоим шагом. Ее буквально убивало то, что она берет мою сторону, но она... должна была это сделать. И я не облегчал ей эту задачу, - добавил он лукаво, - даже видя, что это рвет ее на части.
     Морган глубоко вздохнул. Так, значит, она все же доверяла ему. Колебался только Ник.
     - Морган? - неуверенно окликнул Ник. - Не вини мою мать. Она не знала, что ты жив.
     - Конечно. Я должен быть благодарен ей за твое спасение. К тому же... ей пришлось набраться мужества, чтобы рассказать обо всем после стольких лет.
     Ник благодарно улыбнулся:
     - Пожалуй, к тебе не так уж трудно будет привыкнуть.

***

     Лори едва верила тому, что рассказывал Дэниэл ей и Энди о Нике и Моргане. Ее мать слушала спокойно, с бесконечной усталостью и печалью в глазах. Лори то и дело смотрела на нее, словно черпала в ней уверенность, что слышит правду. Ее мать казалась сильно состарившейся, но она то и дело кивала, как бы подтверждая рассказанное.
     Когда Дэниэл упомянул о том, что Морган заметил родинку днем раньше и заподозрил, что они с Ником братья, Лори почувствовала себя преданной, задетой и сердитой. Прошлой ночью Морган не обмолвился об этим ни единым словом. Он был таким спокойным, отстраненным, даже держа ее в объятиях, точно таким, как в начале их путешествия.
     Она сопереживала Нику, чувствовала боль за свою мать и за себя, хотя и знала, что Ник навсегда останется ее братом. И все же его должно было ужасно поразить, что он - сын других родителей и что у него есть брат. Особенно после того, как он совсем недавно испытывал к нему яростную ненависть.
     А тут еще Морган, Боже милостивый, Морган. Она вспомнила, как он рассказывал ей о своем детстве. Без семьи. Без родных и никем не любимый. Теперь ему пришлось узнать, что все это время у него был брат, и не просто брат, а близнец. Это, наверное, было очень мучительным, но он не сказал ей об этом. Он не делился с ней многим. Но и не просил о многом, исключая доверие, - но она бросила ему эту просьбу в лицо, сбежав от него и устроив новую засаду. И все же он вернулся за ней и рискнул жизнью ради нее и Ника.
     Почему он все-таки промолчал? - гадала она. Но Лори знала: у него не было оснований доверять ей и делиться своими душевными переживаниями. Поэтому он и молчал прошлой ночью, хотя и старался утешить ее в обычной для него спокойной манере.
     Энди задал дюжину вопросов, но Лори молчала. Она встретила взгляд Бет и увидела в нем сочувствие. Девушка поднялась, подошла к ней, и Бет взяла ее холодные руки в свои ладони.
     - Ник рассказал мне об этом прошлой ночью, - сказала Бет. - По-моему, он смирился с этим.
     - Морган ничего не сказал, - сухо сказала Лори.
     - Но Ник был уверен, а Морган нет, - мягко возразила Бет и ласково взглянула на возившуюся с куклой Мэгги.
     Лори опустила глаза на свое платье, тщательно отобранное ею с час назад. Она переоделась - сразу после того, как Морган ушел с Ником - в чистое платье, которое лежало в сундуке. Лори расчесала волосы до блеска и вышла из фургона, когда Джонатан и Энди позвали ее, объяснив, что ей необходимо кое-что узнать.
     Теперь она чувствовала себя смущенно и нелепо. Прошлой ночью она сказала Моргану, что любит его, и он не ответил. А утром он был особенно отчужден и поспешил покинуть постель, которую они делили, и поскорее уйти. И ничего не сказал ей о Нике. Это было хуже всего: не сообщить ей столь важную для них троих новость!
     - Они идут, - заметила Бет.
     Лори подняла голову и затаила дыхание. Оба парня побрились утром, и теперь, когда они стояли рядом, сходство между ними казалось невероятным. Даже ей пришлось приглядеться, чтобы отличить их друг от друг. У Ника подлиннее волосы, и кобура висит слева. Улыбка Моргана скрытна, лицо чуть более обветренно. До сих пор их разделяла антипатия, но теперь она исчезла.
     Вначале Лори подошла к Нику. Он улыбнулся ей обычной озорной улыбкой, и в его синих глазах снова появился веселый блеск.
     - Ты знаешь?
     Она кивнула.
     - Чертовская штука, верно? - спросил он. Лори снова кивнула, он наклонился и крепко прижал ее к себе.
     - Ты всегда будешь моей Пуговкой, ты знаешь.
     Она вздрогнула, услышав свое детское прозвище.
     - А ты всегда будешь моим большим братом.
     - Заметано, - сказал он, потом взор его перешел на двойника и снова вернулся к сестре. Улыбка Ника исчезла при виде ее несчастных глаз. - Ах да, - продолжал Ник, - даже не знаю, кто к кому должен проявлять братские чувства. - Он посмотрел на Моргана:
     - Ты всегда такой несговорчивый?
     Морган недоверчиво взглянул на него.
     - Ну так скажи ей, Бога ради, что любишь ее! - раздраженно подсказал Ник. - Я не слишком способен угрожать дробовиком, особенно брату-близнецу.
     Лори почувствовала, как лицо ее вспыхнуло, но выдержала прямой взгляд Моргана. Его глаза вопрошали, и она ответила единственным способом, который знала, - своим сердцем. Лори отдавала ему свое сердце, и это было написано на ее лице.
     Он вдруг улыбнулся, и для Лори это было равносильно тому, как если бы разверзлись грозовые облака и показалось сияющее солнце. Он поклонился и произнес:
     - Пожалуй, я сделаю, как мне сказано, мисс Лори. - Он поднял глаза на Ника:
     - Но наедине. - Он взял Лори за руку и подвел ее вначале к Флер Брэден. Джонатан и Дэниэл немедленно приблизились к ней, словно для защиты, но Морган просто протянул свободную руку и взял руку Флер:
     - Спасибо, что помогли моей матери. Спасибо за заботу о Нике и еще за то, что вы были достаточно мужественны, чтобы вернуть его мне. Я знаю, сделать это было... очень тяжело после стольких лет.
     Ее глаза заблестели слезами. Джонатан кашлянул и заговорил чуть хриплым голосом:
     - Семья Ника - наша семья. Теперь ты тоже принадлежишь нам.
     - Спасибо вам, - просто ответил Морган. Он повернулся к Лори и улыбнулся так, что у нее едва не разбилось сердце. Теперь она знала, что пойдет за ним куда угодно. Лори больше не сомневалась, что у него есть сердце, а упрямцы с такими сердцами любят раз и навсегда.

***

     - Я люблю тебя, - произнес Морган так, будто слова - драгоценные камни и с каждым из них нужно обращаться как можно осторожнее. Чтобы выговорить их, ему понадобился целый день, потому что он хотел сказать их наедине. Но они наконец отправились после ужина на прогулку вдоль берега реки. Луна была чуть больше, сияла чуть ярче и отражалась в быстро бегущей воде реки. Он вдруг остановился и пальцами коснулся ее лица. А потом произнес эти долгожданные слова. - Прости меня за сегодняшнее утро, - сказал он. - Покинуть тебя было дьявольски трудно, но... мне нужно было вначале узнать насчет Ника. Я все время думал, что ты... не будь он твоим братом... - Морган запнулся, как школьник, не знающий урока. - Господи, я даже не знаю, о чем подумал тогда. Кажется, я вообще разучился думать с тех пор, как встретил тебя.
     Лори грустно рассмеялась:
     - Но ты не показал этого. Я никогда не встречала более предусмотрительных людей.
     - Самозащита, - лукаво улыбнулся он.
     - А почему ты не рассказал мне о своих подозрениях насчет Ника?
     - Но ты сбежала, а потом... все пошло кувырком.
     - А что же прошлой ночью?
     - Я не был уверен. И подумал, что лучше первому об этом узнать Нику.
     Она поднялась на цыпочки и медленно и страстно поцеловала его, крепко прижимаясь губами к его жестким губам. Он обнял ее крепко, будто боясь, что она исчезнет.
     Ее руки обняли его за шею, нежно играя густыми волосами. Он все еще пах мылом после утренней бани и еще каким-то соблазнительным мужским лосьоном, очевидно изобретенным цирюльником. Поцелуй затягивался, становясь все более жадным и требовательным, его язык проник меж ее губ, и она ответила его чувственному любопытству. В Лори вновь шевельнулась мучительная жажда, но он отстранился от нее и сказал:
     - Я могу предложить тебе так мало, Лори.
     - Это неважно.
     - А для меня важно, - возразил он и всмотрелся в ее глаза. - Я рейнджер, Лори. Мне платят мало. Для холостяка денег хватает, и я кое-что сэкономил, но на двоих этого не хватит. Меня нет дома почти целый год. Такая жизнь адски трудна для жен. - Его голос дрогнул, и Лори поняла, что он уже думал об этом прежде. - Проклятье, рейнджеры не имеют права жениться. Любовь и покой лишают нас жесткой хватки, из-за этого нас убивают. Это лишь плодит вдов. Я не хочу для тебя такой участи.
     Счастье Лори исчезало по капле, и тепло постепенно замещал ледяной холод. Она знала, что примет любую жизнь с ним. Но могла ли она подвергать его опасности? "Ты можешь покинуть рейнджеров", - хотелось сказать ей, но она не могла. Она узнала его достаточно хорошо, чтобы понять - в нем неистребим дух техасских рейнджеров. Для него это не только работа, но и жизнь, и она не должна лишать его частицы души. Он рано или поздно возненавидел бы ее за это.
     - Мы все уладим, - веско произнесла она. - Как-нибудь уладим.
     Слова Ника. "Мы все уладим". Интересно, будет ли он столь же оптимистичен, как клан Брэденов? Ей-богу, ему хотелось этого. Хотелось думать, что у них с Лори есть будущее. Он закрыл глаза, и перед его мысленным взором мелькнул яркий образ этого будущего. Глубочайшая тоска пронзила его словно ржавым ножом. Дети от Лори, дети, которых нужно вырастить достойно. С любовью. Сможет ли он предложить это Лори? Любовь? Надежность? Безопасность?
     Или он оставит после себя сирот?
     В горле у него родился мучительный стон. Он даже не понял, что этот стон вырвался наружу, пока не увидел испуганное и сострадающее лицо Лори. Он в отчаянии потянулся к девушке и стиснул ее в объятиях, как тонущий, лишенный воздуха человек. Сейчас она была для него всем тем, без чего немыслима жизнь.
     - Я люблю тебя, - прошептала она. - Я никогда и никого не полюблю так. Что бы ни случилось, я буду любить тебя всегда.
     Эти слова, вместо бальзама на раны, лишь усилили его мучения. Его как будто разрывали на части. Он знал, что ему нужно уйти немедленно, но не мог, потому что она рядом и предложила ему все, что у нее есть. Он даже не знал, что существует такое бескорыстие, - ему никогда не предлагали сердце, никогда не любили и не желали, а потому он не мог сопротивляться. Он был пуст так долго, был настолько... одинок. Всю свою жизнь.
     Зная, что поступает неприглядно, он склонил голову и в бездумном отчаянии губами нашел ее губы. Ее ответ был столь же отчаянным и жадным, но в нем была и не испытанная им сладость - в нежности ее губ, ее рук и пальцев, ласкающих его прикосновениями. Физическое влечение было с ними, еще и нечто настолько чудесное и убедительное, что ему показалось, будто кто-то вошел в его душу и окутал сердце нежностью и... пониманием. Она любила его таким, каков он есть, и сказала ему об этом, не прося быть кем-то иным.
     Мы все уладим. Впервые он почувствовал ее оптимизм, и его опасения начали рассеиваться, оставляя лишь короткие уколы страха. Неужели такое счастье может быть не правым и недоступным для него?
     Но вот тела их слились, и даже одежда не помешала их единению. Он отбросил прочь все мысли, он пропал в ее волшебных глазах, в шелке ее волос и бархате кожи. Его пальцы касались ее лица, словно запоминая каждую черточку и вверяя ей себя до последней частицы. А потом оба они опустились на колени и губы их снова обменивались чудесами.
     Он ощутил ее руки на своей коже, затем были скинуты вначале его рубаха, а следом ее платье, и он проник ей под сорочку, нащупывая уже напряженные соски. На этот раз он не спешил, его руки соблазняли и ласкали, пока у нее не вырвался тихий стон, и когда он вошел в нее, она вдруг поняла непостижимую ранее глубину его любви.
     Их взаимная реакция друг на друга была столь сильной и утонченно-мучительной, что ему хотелось заплакать, а когда оба достигли вершины, их физические ощущения усилили мгновения счастья настолько, что они показались Моргану непереносимо-божественными.
     В следующий миг он получил именно ту долю экстаза, которую способен был вынести, потому что знакомый ему мир взорвался и стал совершенно иным, сияющим миром.

Глава тридцатая

     Через тридцать минут после прибытия в Эль-Пасо, в штаб рейнджерской роты Моргана, Лори поняла, что отныне никогда не станет недооценивать Моргана. Ей следовало знать, что он не предложил бы помощь Нику, если бы сомневался в душе, что сможет ее оказать. Айра Лэнгфорд, капитан роты Моргана, обладал чрезвычайно проницательными, строгими глазами и крайне немногословной, под стать Моргану, манерой. Лори задумалась, все ли рейнджеры таковы, и эта мысль показалась ей полезной на тот случай, если она когда-нибудь будет жить среди них.
     Путешествие из Пуэбло было долгим и изматывающим, но не отмеченным враждебностью путешествия через Колорадо. Вместо этого между Морганом и Ником зародилось все более крепнущее доверие, которому, однако, далеко было до совершенства. Но в конце этого путешествия их ожидала надежда.
     Они покинули Пуэбло через два дня после похищения и спасения Лори. Все они нуждались в отдыхе, и Морган сказал Лори, что Нику тоже нужно побыть с семьей, чтобы залечить "раны", причиненные откровением Флер. Лори уже не удивлялась сентиментальности Моргана. Он всегда понимал больше, чем казалось ей или Нику; просто он прекрасно маскировал свои чувства под грубой и непроницаемой оболочкой.
     Когда Ник рассказал ей о гармонике, она едва не заплакала. Морган не упомянул об этом, он лишь попытался по-своему необычно найти подход к человеку, который мог отвергнуть его подарок. Это не было залогом мира или подкупом - просто проявлением заботы. Она так любила его за это, так переживала за него. С той ночи, когда он признался ей в любви, рейнджер прикладывал все усилия, чтобы не оставаться с ней наедине. Он считал это "непорядочным", полагая, что вначале следует все уладить.
     Бет осталась в Пуэбло. Она будет ждать там с остальными Брэденами возвращения Ника. Она не могла оставить Мэгги, а путешествие в Техас будет долгим, жарким и опасным. Свое доверие к Моргану Ник и Бет проявили в том, что объявили, что поженятся, когда Ник будет свободен. Сомнений в этом у них не было.
     Вопроса о том, поедет ли с ними Лори, не возникло. Она ожидала возражений Ника и получила их. Но Морган, к ее удивлению, не возражал. Лори не знала, была ли у него на это своя особая причина. Но по вечерам, после обычных бобов с беконом, он обнимал ее, и этого было достаточно. Ник играл на новой гармонике и следил за ними с очевидным равнодушием, все еще не решив, одобряет он их или нет.
     На шестой день пути они достигли небольшого поселка. Этим утром и Морган и Ник побрились, но их одежда запылилась. Их вкусы были сходны: темно-синие рубахи и темные брюки, хотя Морган обычно носил шляпу низко надвинутой на лоб, а Ник обходился без нее. На обоих были оружейные пояса, поскольку Морган счел их необходимыми в путешествии по этой части Техаса, когда над обоими по-прежнему висела награда за поимку.
     Каждый раз, когда Лори оглядывалась, у нее падало сердце. Такова была жизнь Моргана, и она казалась ужасно пустынной и одинокой. Самой большой постройкой в поселке был амбар, а снаружи находился кораль, в котором паслось несколько лошадей, и какой-то паренек качал насосом воду в желоб-поилку. Мальчишка обернулся и широко улыбнулся Моргану, тот улыбнулся в ответ и приветственно коснулся рукой шляпы. Лори вспомнила, как он рассказывал ей о том, как ухаживал за лошадьми будучи мальчишкой, и поняла, что особенности такой жизни глубоко укоренились в нем с детства.
     Из дверей длинной постройки вышли двое мужчин и пристально посмотрели на Моргана и Ника, переводя глаза с одного на другого.
     - Морган? - произнес один из них. Глаза рейнджера озорно заблестели.
     - Угу, - буркнул он, - а это мой брат, Ник.
     - Ни черта себе, - пробормотал мужчина и тут заметил Лори. - Прошу прощения, мэм. - Не удержавшись, он снова с любопытством оглядел обоих парней:
     - Никогда не слыхал, что у тебя есть брат.
     - Длинная история, Томми. Расскажу тебе позже. Капитан у себя?
     - Ну да, и у него препаршивое настроение.
     - Думаю, оно у него испортится еще больше, прежде чем я закончу, - заметил Морган.
     - Проклятье, Морган, да ты улыбаешься! - с искренним изумлением воскликнул мужчина.
     - Неужели? Наверное, из-за глупейшей гримасы на твоей физиономии.
     Человек усмехнулся:
     - Не дождусь того, чтобы посмотреть на лицо капитана, когда он увидит вас... обоих. Он то и дело жалуется с тех пор, как ты уехал.
     - Неприятности?
     - А когда их не было?
     - Что ж, я принес ему еще немного.
     - Пожалуй, меня ждет славная долгая прогулка. Рад был видеть тебя, Морган. - Он коснулся шляпы в знак прощания с Лори, добавил: "Мэм" - и отошел.
     Морган с усмешкой повернулся к Нику:
     - Думаю, мы по уши в неприятностях. - Он протянул руку:
     - Дай-ка мне твой револьвер.
     Ник вопросительно поднял бровь.
     - Капитан Айра строго придерживается правил. Пока что ты еще в розыске.
     Ник пожал плечами:
     - Что ж, до сих пор я тебе верил. - Он вынул револьвер и подал Моргану, сунувшему оружие в свою седельную сумку. Все трое спешились, и Лори не стала дожидаться помощи Моргана. Ее уже начало мучить волнение. Морган стукнул в дверь глинобитной постройки один раз.
     - Входи, черт побери! - проревел голос, и Лори начала догадываться, откуда берут начало грубоватые манеры рейнджера. Морган ободряюще подмигнул ей, открыл дверь и пропустил первым Ника, придержав Лори рукой.
     - Проклятье, Дэвис. Где это тебя черти носили? Ты должен был вернуться уже несколько недель назад. - Последовал поток ругательств. - Я остался без лейтенанта, когда здесь была прошлая заваруха. - Затем чуть спокойнее:
     - Морган?
     Морган отворил дверь пошире и широко шагнул внутрь, а следом за ним показалась Лори.
     - Не-е, капитан, это Ник. Тот парень, кого вы знаете как Николаса Брэдена.
     Лори увидела, как мужчина оперся о стол и уставился на Моргана, потом на Ника.
     - Тот парень, за которым ты отправился? Проклятье. Сроду бы не поверил. Да он точь-в-точь ты.
     - На это есть причина, Айра, - успокаивающе, без тени озорства произнес Морган. - Он мой брат. Мой брат-близнец.
     Капитан рейнджеров медленно сел и снова поочередно оглядел их. Потом глаза его остановились на девушке.
     - Могу ли я осмелиться спросить, кто это?
     Морган заулыбался, и это столь же поразило капитана, как и прежде Томми.
     - Это его сестра, капитан, Лорили Брэден. Лори, это капитан Айра Лэнгфорд.
     Капитан не обратил внимания на официальное представление.
     - Не угодно ли объяснить мне все это, лейтенант? Только помедленней.
     Лори прикусила губу. Морган никогда не говорил, что он в звании лейтенанта рейнджеров. Теперь она поняла, как мало еще знает о нем и как много ей пред стоит узнать