— Да, конечно... И как прошел эксперимент с квадратными снарядами?
     Иван Никифорович  позвал к  себе  в  кабинет  свою маленькую дочь Дашу,
показал ей фотографию квадратного снаряда и попросил ее взорвать снаряды.
     Даша посмотрела на фотографию и сказала:
     — Я очень  люблю тебя, папочка, но выполнить твою просьбу никак не
смогу.
     — Почему? — удивился Иван Никифорович.
     — Потому что не получится у меня.
     — Как же так, Дашенька, раньше получалось, ты взорвала целую серию
современных ракет, а теперь не получится.
     — Так я же тогда волновалась, папочка.  Мне не хотелось,  чтобы ты
уезжал, чтобы не сидел помногу  часов за своим компьютером.  Когда ты сидишь
за своим компьютером, то ни с кем не разговариваешь и ничего интересного  не
делаешь.  А  теперь  ты все время  рядом. Ты стал  очень хорошим, папочка, и
взрывов никаких у меня не получится.
     Иван Никифорович понял  —  Даша  не  способна взорвать  квадратные
снаряды, потому что ей  не  ясна  цель  взрыва, его смысл. Иван  Никифорович
взволнованно заходил  по кабинету, лихорадочно  думая, как найти  выход.  Он
начал возбужденно убеждать  Дашу. Говорил дочери,  а  словно рассуждал сам с
собой:
     — Не получится... Да... Печально. Тысячелетиями  в мире шли войны.
Между одними странами  войны  заканчивались, другие  начинали воевать. Гибли
миллионы людей, и сейчас гибнут. На вооружение тратятся огромные средства...
И была  возможность прекратить  этот  нескончаемый  губительный процесс,  но
увы..., — Иван Никифорович посмотрел на сидящую в кресле Дашу.
     Лицо дочери  было спокойным.  Она с интересом смотрела, как он ходит по
кабинету и говорит. Но смысл  произносимых слов  Дашу не  волновал.  Она  не
осознавала  до конца,  что  такое  войны,  какие такие  средства  и кем  они
тратятся.
     Она думала о своем: "Почему папа взволнованно ходит по своему кабинету,
среди неласковых, не дающих никакой  энергии компьютеров? Почему он не хочет
выйти в сад, где цветут  деревья и поют птицы, где каждая травинка и веточка
деревца ласкают все тело чем-то невидимым. Там  сейчас  мама и братик Костя.
Скорее бы папа закончил свой неинтересный разговор, и пошли  бы они вместе в
сад.  Мама  и  Костя,  как  увидят  их,  так  сразу  обрадуются. Мама  будет
улыбаться,  а Костя еще вчера обещал рассказать  о том,  как можно потрогать
далекую  звездочку,  прикасаясь  к камешку и  цветку. Костя всегда выполняет
свои обещания...".
     —  Дашенька,  тебе  не интересно  слушать  меня?  Ты не  понимаешь
сказанное? — обратился  к дочери Иван Никифорович. — Ты думаешь  о
чем-то своем?
     — Я, папочка, думаю: почему мы с тобой здесь, а не в саду, где нас
все ждет.
     Иван Никифорович  понял, что с дочерью  нужно говорить более искренне и
конкретнее. И он заговорил:
     —  Дашенька, когда ты  взорвала ракеты,  глядя на их  изображение,
родилась идея  проверить твои способности  еще раз.  Вернее, показать  всему
миру способность России уничтожить все боеприпасы в мире. Тогда их не к чему
будет  производить. Бессмысленно  и  опасно. Те, что  уже сделаны, люди сами
будут  уничтожать.  Начнется   всеобщее  разоружение.   Квадратные   снаряды
изготовлены специально, чтобы  ты смогла продемонстрировать свои способности
и чтобы никто при этом не погиб. Взорви их, Дашенька.
     — Теперь я не могу этого сделать, папочка.
     — Почему? Раньше могла, теперь не можешь.
     — Я слово себе дала никогда больше ничего не взрывать. А раз слово
такое дала, способностей взрывать теперь нет у меня.
     — Нет? Но зачем ты себе такое слово дала?
     — Братик Костя  мне картинки показывал  из своей книжки: как  тела
людей от взрывов на части рассыпаются, как пугаются люди взрывов, как падают
деревья и умирают от взрывов, — и я дала себе слово...
     — Дашенька, и теперь ты никогда значит, не сможешь? Хотя  бы  один
раз  еще...  Только  один. Вот  эти  квадратные  снаряды.  Иван  Никифорович
протянул дочери фотографию квадратного снаряда.
     —  Они  специально  для  эксперимента  изготовлены  и  спрятаны  в
укромных местах в разных  странах.  Рядом  с  ними,  и даже  поблизости, нет
людей.  Все ждут,  взорвутся они или нет. Взорви  их, доченька, это не будет
нарушением данного тобой слова. Никто не погибнет. Наоборот...
     Даша еще раз безразлично посмотрела на фотографию квадратного снаряда и
спокойно ответила:
     —  Если я и отменю данное себе слово, то эти снаряды все  равно не
взорвутся папочка.
     — Но почему?
     — Потому что ты очень долго говоришь, папочка.  А я как посмотрела
на  фотографию, мне сразу  и не понравились эти  квадратные  каракатицы. Они
некрасивые и теперь...
     — Что теперь?.. Дашенька... Что?
     —  Ты прости  меня,  пожалуйста, папочка, но ты  так долго говорил
после того, как показал, что за это время они их почти съели.
     — Съели? Что съели?
     — Снаряды  эти квадратные съели почти.  Как  только не понравились
мне  снаряды,   я  почувствовала  —  они  пришли  в  движение  и  стали
быстренько-быстренько их есть.
     — Кто они?
     — Ну,  маленькие такие. Они везде вокруг нас и в нас. Они хорошие.
Костя говорит, что  это  бактерии, или  микроорганизмы.  А я  их  лучше,  по
"своему" называю: "маленькие мои, хорошенькие". Им так больше  нравится. Я с
ними  играю  иногда. На  них люди внимания почти никакого не обращают, а они
всегда  для  каждого  человека  хорошее  стараются  сделать.  Когда  человек
радуется, и им хорошо от радостной энергии,  когда человек злится или ломает
что-нибудь  живое,  они  в большом  количестве погибают.  На смену  погибшим
спешат  другие.  Иногда  не  успевают  другие  заменить  умерших,  и  болеет
человеческое тело.
     —  Но ты  здесь, Дашенька. А снаряды  далеко в разных странах  под
землей  спрятаны. Как они,  ну, эти "маленькие"  в  других странах могли так
быстро узнать о твоем желании?
     — Так они же друг дружке по цепочке очень быстро все рассказывают,
намного быстрее, чем в твоем компьютере электроники бегают...
     — Компьютер...  Связь...  Сейчас... Я сейчас проверю все, на нашей
территории вокруг каждого снаряда установлены видеокамеры. Я сейчас.
     Иван Никифорович повернулся  к  компьютеру связи.  На  экране  монитора
светилось  изображение  квадратного  снаряда.  Вернее того, что осталось  от
снаряда. Корпус гильзы был ржавым, весь в дырках, боеголовка валялась  рядом
и значительно уменьшилась  в размерах. Иван  Никифорович переключил монитор,
но  с  другими  снарядами  происходило  то  же  самое.  На  экране появилось
изображение человека в военной форме.
     — Здравствуйте, Иван Никифорович, вы уже сами все увидели.
     — Какие выводы сделал Совет? — спросил Иван Никифорович.
     — Члены Совета разделились на группы и совещаются. Охрана пытается
разработать дополнительные меры безопасности объекта.
     — Не называйте мою дочь объектом.
     —  Вы  нервничаете,  Иван  Никифорович,   в  данной  ситуации  это
недопустимо. Через десять минут у вас будет экспертная  группа, состоящая из
ведущих специалистов,  психологов, биологов, радиоэлектронщиков.  Они уже  в
пути. Обеспечьте им общение со своей дочерью. Подготовьте ее.
     — К какому мнению склоняется большинство членов совета?
     —  Пока  к  полной изоляции  вашей семьи в пределах  поместья. Вам
необходимо  незамедлительно  убрать  все  изображения  технических  средств.
Оставайтесь рядом с дочерью и постарайтесь постоянно следить за ней.
     Прибывшая в поместье  Ивана Никифоровича группа  специалистов  Военного
совета  в  течение  полутора  часов  беседовала с  маленькой  Дашей. Малышка
терпеливо  отвечала на  вопросы взрослых, но через  полтора  часа  произошло
событие, приведшее всех присутствующих в поместье специалистов и наблюдавших
за происходящим в  центре Совета безопасности по  огромным мониторам людей в
полное  замешательство. Через полтора часа  общения с  маленькой Дашей дверь
просторного  кабинета Ивана  Никифоровича растворилась. В кабинет вошел брат
Даши  Костя.  Он  нес  часы с  кукушкой,  которая непрерывно куковала. Костя
поставил часы на стол. Стрелки часов стояли на  отметке одиннадцать, и когда
механическая кукушка должна была закончить определенное ей
     количество  кукований, большая стрелка  часов  быстро  делала  круг  по
циферблату  и  кукушка  начинала  все  сначала.  Присутствующие   недоуменно
смотрели то на странную манипуляцию часов, то на Дашу и молчали.
     — Ой, — воскликнула вдруг Даша, — я  же  совсем  забыла.
Мне идти надо по важному делу. Это подружка  моя Верунька стрелки крутит. Мы
так договорились. Если я забуду. Мне идти надо.
     Два охранника закрыли собой выход из кабинета.
     — Что забудешь Дашенька? — спросил у дочери Иван Никифорович.
     —  Забуду  сходить в поместье,  где живет  подружка моя, Верунька,
погладить ее  маленький цветок и полить его. А то он  без  ласки тоскует. Он
любит, чтобы на него ласково смотрели.
     — Но цветок ведь не твой, — заметил дочери Иван  Никифорович,
— почему твоя подружка сама его не может погладить. Свой цветок?
     — Папочка, так Верунька с родителями в гости поехала.
     — Куда в гости?
     — Куда-то в Сибирь.
     Восклицания присутствующих, произносимые  шепотом,  раздавались со всех
сторон:
     — Она не одна!
     — Какие способности у ее подружки?
     — Она не одна!
     — Сколько их?
     — Как их определить?
     — Срочно нужно принять меры к каждому подобному ребенку!
     Все восклицания стихли,  как только  поднялся со своего места сидящий с
краю  пожилой  седеющий  человек.  Этот  человек  был старшим  по  званию  и
должности  не  только среди присутствовавших  в  кабинете Ивана Никифоровича
людей. Он  был председателем  Совета безопасности России. Все  повернулись к
нему и замолчали.  Седой человек смотрел  на  сидящую в маленьком деревянном
креслице  Дашу, а  по щеке его текла  слезинка. Потом седой человек медленно
подошел к Даше, опустился перед ней на  одно колено и протянул в  ее сторону
руку.  Даша  встала,  сделала  шаг,  взявшись  за  оборку  своего  платьица,
изобразила  реверанс, положила  на его  ладонь свою  маленькую ручку.  Седой
человек некоторое время смотрел на нее, потом наклонил голову и, почтительно
поцеловав ручку Даши, произнес:
     — Прости нас, пожалуйста, маленькая Богиня.
     — Меня зовут Даша, — ответила девочка.
     —  Да,  конечно, тебя зовут  Даша.  Скажи нам,  чему быть на Земле
нашей?
     Девочка удивленно посмотрела в  лицо пожилому человеку, приблизилась  к
нему  и осторожно вытерла ладошкой слезинку на его щеке, потрогала пальчиком
усы. Потом она повернулась к своему брату и сказала:
     —  Ты, Костенька, обещал помочь мне еще и с лилиями в  Верунькином
пруду пообщаться. Помнишь, как обещал?
     — Помню, — ответил Костя.
     — Так пойдем.
     — Пойдем.
     В дверном проеме, уже миновав расступившихся перед ней охранников, Даша
остановилась,  повернулась  к все еще  стоящему  на одном  колене  человеку,
улыбнулась ему и уверенно произнесла:
     — А на Земле быть... Быть добру!
     Через   шесть   часов,   выступая  на   расширенном   заседании  Совета
безопасности России, седой председатель сказал:
     —  Все  в мире относительно. Относительно нашего  поколения  новое
является подобным богам. Не на  нас оно должно равняться, а мы на  него. Вся
военная  мощь   планеты  со  своими  уникальными  техническими  достижениями
оказалась  бессильной перед одной  единственной  маленькой  девочкой  нового
поколения. И наша задача, наш  долг, наша обязанность перед новым поколением
состоит  в уборке мусора.  Мы должны  приложить все  усилия,  чтобы очистить
землю  от любых видов  вооружений. Паши  технические  достижения и открытия,
воплощенные  в  самые современные  и,  как  нам казалось, уникальные военные
комплексы, оказались перед ликом нового поколения ненужным хламом. Мы должны
его убрать.

     Гонка разоружения

     Состоялось международное заседание  советов безопасности военных блоков
разных  стран  и  континентов.  На  нем   разрабатывались  планы  экстренной
утилизации военной  техники  и боеприпасов. Ученые разных стран обменивались
опытом  в  области  технологий утилизации.  Психологи постоянно  выступали в
средствах массовой информации, пытаясь предотвратить панику среди населения,
обладающего  разными видами  огнестрельного  оружия.  Паника возникла  после
просочившегося   в  средства  массовой  информации   известия  о  российском
феномене. Факты были несколько искажены.
     В  ряде  западных информационных  источников  говорилось,  что Россия в
экстренном порядке утилизирует  имеющиеся  на  ее  территории  боеприпасы  и
готовится в  час  "икс" взорвать военные  запасы других стран, уничтожив при
этом  большую  часть  населения.  Люди стали  выбрасывать  имеющееся  у  них
огнестрельное оружие и  боеприпасы в реки, закапывать  их на пустыри, потому
что официальные  приемные  пункты  утилизации  не успевали  принимать его от
желающих сдать.
     Были  установлены  штрафы за  самовольную утилизацию.  Фирмы-посредники
взимали большую плату  за приемку каждого патрона, но  это не  останавливало
желающих избавиться от того, что представляло угрозу жизни целых семей. Люди
городов,  близ которых  располагались  военные  базы,  требовали от  властей
немедленной  ликвидации   военных  объектов.  Но   военная   промышленность,
переориентированная  на  утилизацию  ранее ею  же  и  произведенного, и  так
работала на пределе своих возможностей. В прессе многих западных стран стали
усиленно  распускаться слухи о  том, что  со стороны  России  миру  угрожает
катастрофа. Мир  не  в  состоянии быстро избавиться от накопившегося оружия,
множество   предприятий,   занятых  утилизацией  военного   оборудования   и
боеприпасов,  работает на  пределе своих возможностей,  но они  не  могут за
несколько месяцев уничтожить производимое годами вооружение.
     Российское  правительство  обвиняли в  том,  что, якобы, ему было давно
известно  о появлении  детей  с необычными способностями  и оно  уже  хорошо
подготовилось к утилизации смертоносного оружия. В подтверждение этих слухов
приводился  тот  факт,  что Российское  правительство  занималось  скупкой и
демонтажем экологически неблагонадежных предприятий не только на  территории
своей страны, но и тех, которые находились в  странах,  расположенных вблизи
границ России. И  если Россия  первой  успеет  очистить свою  территорию  от
взрывоопасных  вооружений, у нее  появляется  возможность уничтожить страны,
отстающие в гонке разоружения.
     Умышленно  утрировались всевозможные  разрушения и  последствия мировой
катастрофы. Фирмам,  занимающимся  утилизацией  боеприпасов,  это было очень
выгодно, так как возрастала  цена  их  услуг. Например, сдающий в утилизацию
патроны  от пистолета вынужден  был  платить  20 долларов за  каждый патрон.
Самовольное захоронение или выброс оружия расценивался как диверсионный акт.
Паника  нарастала  еще  и  потому,  что  никто не мог предложить действенной
защиты от способностей,  выявленных  у  русских детей. Российский Президент,
как  всем тогда  казалось, пошел  на отчаянный и  необдуманный шаг — он
решился  выступить в прямом  эфире по  всем  каналам  мирового  телевидения,
окруженный детьми с необычными  способностями. И когда  был объявлен день  и
час  выступления  в прямом  эфире Президента  России, у  экранов телевизоров
собралось почти все  население  планеты.  Накануне  этого часа  остановилось
множество  предприятий,  закрылись  магазины,  опустели  улицы,  люди  ждали
информацию  из   России.  Российский  Президент  хотел   своим  выступлением
успокоить людей, показать всему миру, что нарождающееся поколение Россиян не
какие-то кровожадные монстры, а добрые, обычные дети, и их не нужно бояться.
Чтобы  быть  более  убедительным, Российский  Президент попросил  помощников
собрать в его кабинете человек тридцать детей с  необычными способностями  и
решил один остаться в кабинете с этими детьми. Все так и было сделано.
     — И что же сказал Президент России мировому сообществу?
     —  Ты  можешь,  если  хочешь,  сам увидеть  эту сцену  и  услышать
сказанное, Владимир.
     — Да, хотелось бы.
     — Смотри.
     Президент России  стоял  у  небольшой  трибуны  рядом  со своим рабочим
столом. С двух сторон от трибуны сидели на маленьких стульчиках дети разного
возраста,  примерно от трех до десяти лет.  У противоположной стены кабинета
расположилась группа журналистов с телевизионными камерами. Президент  начал
говорить:
     — Уважаемые дамы и господа, сограждане! Я  специально пригласил на
встречу с  вами детей.  И, как  вы  сами можете убедиться, нахожусь  в  этом
кабинете  с  ними  один,  без  охраны, психологов, родителей.  Эти  дети  не
монстры, какими их пытаются  выставить в ряде средств массовой информации на
Западе. Вы сами можете видеть, что это обычные дети. В их лицах и  действиях
отсутствуют  признаки  агрессивности.  Некоторые  их способности  мы считаем
необычными.  Но так  ли  это  на самом  деле? Возможно, способности, которые
стали   открываться  у  подрастающего   поколения,  являются   обычными  для
человеческого индивидуума. А  не  обычным, не приемлемым  для  человеческого
существования  — наши творения. Человеческое сообщество создало систему
коммуникаций и военный потенциал, способный привести планету к катастрофе.
     На  протяжении столетий  велись  мирные переговоры между государствами,
обладающими  наибольшим  военным   потенциалом,  но   гонка   вооружений  не
прекращалась.  Сегодня  есть реальная  возможность покончить  с  бесконечным
губительным  процессом.  Сейчас  в  более  выгодном  положении  оказались те
страны,  на территории которых  не сконцентрировано смертоносное оружие. Для
нас  такое  положение выглядит противоестественным.  Но давайте  задумаемся,
почему в нашем сознании укоренилась уверенность в том, что для человеческого
сообщества естественно производство  смертоносных, угрожающих  целым народам
средств уничтожения человека?
     Новое  поколение  изменило  приоритеты,  заставило  нас  действовать  в
обратном направлении — разоружаться.  Страх, паника,  лихорадочность  в
действиях,  сопутствующие  этому  процессу,  создаются  во многом  благодаря
искаженной  подаче информации. Российское правительство обвиняют в  том, что
оно давно  знало о появлении в стране детей с необычными  способностями. Эти
обвинения не обоснованы. На территории России до сих пор сохраняется большой
военный потенциал,  и мы так  же, как и многие страны, делаем  все возможное
для его утилизации.
     Российское   правительство  обвиняют  в  том,  что  оно  не  занимается
выявлением всех детей с необычными способностями и не предпринимает действий
для их  изоляции, подразумевая при этом насильственное усыпление,  вплоть до
завершения процесса разоружения. Российское правительство не пойдет на такой
шаг.  Дети  России —  равноправные  граждане нашей  страны.  И  давайте
задумаемся, почему возникает желание изолировать тех, кто не приемлет орудия
убийств,  а не тех,  кто их производит? Российское  правительство  принимает
меры   для  предотвращения  случайного  эмоционального  всплеска   у  детей,
способных послать импульс и взорвать неприятный им вид оружия.
     Из  программ  российских  телеканалов  полностью  исключены  фильмы,  в
которых  демонстрируются орудия  убийств.  Уничтожены  игрушки,  имитирующие
оружие. Родители  постоянно  находятся рядом  со  своими детьми и  стар