йодинов.
   - Почему это именно ты должен решать здесь, что для нас правильно,  а
что нет? - вопрос прозвучал как объявление войны, отдавшись гулким  эхом
в штольне.
   Он был самым низкорослым из всех его собратьев-йойодинов, но  сам  по
себе этот факт мало что говорил, когда речь шла  о  них.  Принципиальное
значение  имело  то,  что  Тайфан  был  членом  касты  "О-Бан"  (или  же
"Штурмующим небо") - так называли себя  представители  привилегированной
прослойки йойодинов. По своей строгости йойодпнская иерархия могла  лишь
сравниться с их кодексом чести; и то и другое  даже  здесь,  в  глубинах
рудника но добыче бирания, нисколько не становилось менее значимым. Двое
других йойодинов, стоявших за Тайфаном, даже но отваживались вмешиваться
в этот диалог с Седриком. Один  из  них  (имя  его  было  Кара-Сек)  был
"шингару"  -  выходец  из  класса  буржуазии,   откуда   рекрутировались
командиры среднего звена.
   А  третий  относился  к  низшей  касте.  Он  был  членом  Йойодинской
вспомогательной группы и одновременно одним из  тех,  чьего  присутствия
больше всего не выносил Седрик. Его звали Омо, и это был настоящий Белый
Великан - гигантская гора  мускулов  ростом  примерно  два  с  половиной
метра. Перед ним даже Шмиддер не скрывал своеобразного уважения, избегая
ударять ого своим электрохлыстом.
   Омо являл собой результат того, что может сделать с человеком  "Хумш"
- генная инженерия, отдельные принципы  которой  были  актуальны  и  при
выращивании фагонов Так сказать,  сырьем  для  воспроизводства  подобных
гигантов являлись диссиденты, критики режима Системы  из  числа  тех  же
йойодинов, но поговаривали и о том, что использовали и пленных,  ставших
таковыми в ходе военных операций, чтобы впоследствии превратить и  их  в
эти бесформенные чудища, которые отныне должны были служить штурмовиками
в группах йойодинского спецназа. Каждый раз, когда этот Омо попадался на
глаза Седрику, у него возникало нехорошее чувство, что  это  может  быть
бывший коллега, товарищ по оружию, который во время очередной акции  был
захвачен в плен и превращен в комок мускулов.
   В руднике не было такого заключенного, который в течение  всего  лишь
нескольких месяцев продвинулся бы вглубь так далеко.  Он  был,  пожалуй,
единственным из всех узников, который действительно имел вполне реальные
шансы отработать свою меру наказания и вернуться  на  свободу.  Но  даже
если бы он и покончил со всеми необходимыми метрами  и  кубометрами,  он
все равно не имел бы права бросить  своего  командира  здесь.  С  ужасом
Седрик вспомнил о том, что в соответствии с технологией под таинственным
названием "Хумш" жертве имплантировали особые, вызывавшие  агрессивность
устройства, превращавшие их спустя короткое время в неистовых, сметавших
все на своем пути берсеркеров - полузверей-полулюдей. А вот каким именно
образом воздействовали  эти  штуки,  до  сих  пор  оставалось  загадкой.
Берсеркер ни на шаг не должен был отходить от своего хозяина.
   "Может быть, так, как  не  отходил  этот  Тайфан?",  -  спросил  себя
Седрик.
   - А у тебя есть лучшая идея? - вопросом на вопрос ответил  Седрик.  -
Если есть, давай выкладывай.
   Тайфан что-то буркнул себе под нос.
   - Значит, так, начал Седрик. - Сейчас  мы  уходим  отсюда  на  поиски
места, где можно будет при необходимости держать оборону!
   Оборону! Эхом отдалось у него в мозгу последнее слово. Что за  ерунду
он сказал сейчас? Да если Крофт распорядится прислать сюда роботов,  тут
не останется ни сантиметра вне контроля, тут вообще камня  на  камне  не
останется.
   Скрестив руки на груди, Тайфан всем своим видом желал  показать,  что
отступать но собирается.
   - Встать во главе всех имеет право лишь тот, чье мужество и  гордость
позволяют ему, -  пояснил  йойодин,  будто  речь  шла  о  некоем  законе
природы, который не мог быть  подвергнут  сомнению.  Он  смерил  Седрика
презрительным взглядом. - Почему ты считаешь, что именно твоя гордость и
твое мужество не имеют себе здесь равных?
   Это был очень хитрый вопрос. Что бы ни  ответил  сейчас  Седрик,  это
либо стало бы оскорблением для Тайфана, либо, наоборот, лишь подтвердило
бы, что он прав. Губы Седрика сжались. Интересно, куда  заведет  их  эта
игра? Уж не к поединку ли между ним и Тайфаном за право  стать  лидером?
Может быть, и это было частью того самого кодекса чести?
   У Седрика не было желания ввязываться в эту свару. Подняв лучемет, он
вперил взор в йойодина.
   - Может быть, поэтому, - выразительно взмахнул он лучеметом.
   Седрик был готов к чему угодно, даже  к  молниеносному  броску  этого
йойодина, но, к его удивлению, Тайфан  стоял  две  или  три  секунды  не
говоря ни слова, и даже бровью не повел, потом, коротко кивнув, отступил
в сторону, сделав жест, который можно было при желании воспринять и  как
поклон. Его примеру последовали и Кара-Сек, и Омо.
   Седрик удивленно вздернул брови кверху. Он  не  понимал,  почему  они
решили поступить так.  Может  быть,  он  невольно  что-то  произнес  или
совершил какое-то действие, которое в соответствии с их  кодексом  чести
наделило его правом встать во главе всех?
   - Эй! - раздался  раздраженный  крик  Шерил.  -  Ну  кончили  же  вы,
наконец? Если вам пока ничего не пришло в голову, то знайте:  мы  влипли
окончательно. Либо мы сумеем выстоять здесь все вместе, либо  также  все
вместе умрем! Неужели это не может вместиться в ваши черепушки?
   С недовольством Седрик отметил, что она смотрела на  него  с  той  же
злобой, что и на троих йойодинов. Будто он был виноват,  что  вышла  эта
перепалка. Он пересилил себя, решив не отвечать, и, не говоря ни  слова,
вместе  с  остальными  узниками  направился  вглубь  штольни.  Те,   кто
оставался в каморке Шмиддера, проводили их удивленными взглядами, но  не
двигались с места, судя  по  всему,  никто  из  них  не  горел  желанием
присоединиться к ним. Седрику не оставалось ничего другого,  как  просто
оставить юс в покос.
   Вскоре они добрались до скрещения  нескольких  секций  штолен.  Здесь
начинались нити бирания, светившиеся с темноте зеленоватым  светом.  Они
тянулись вдоль каждой стены штольни. Навстречу им показался Набтаал,  за
ним почти на четвереньках полз Дункан. Молодой партизан  держал  в  руке
какой-то продолговатый предмет  длиной  с  пол-локтя  и  выглядел  таким
довольным, будто ему  посчастливилось  за  бешеные  деньги  купить  себе
экзотический  вид  отдыха,   который   культивировали   специально   для
толстосумов, - принять участие в поездке в "настоящий" ад! Ну, ничего не
скажешь, просто "Гран Канария IV"!
   - Эй, Седрик! - крикнул ему Набтаал. - Я уже боялся, что вы  пойдете,
не дождавшись  меня.  Ну  как  там  ваша  революция?  Добились  вы  хоть
чего-нибудь?
   Седрик даже невольно застонал. Ну снова этот желторотый! За  что  это
ему? Видимо, судьбе было угодно, чтобы он, Седрик, еще раз встретился  с
этим ненормальным, перед тем как роботы Крофта перебьют их.
   - Какую революцию ты имеешь в виду? - спросил  Седрик,  с  величайшим
трудом сдержав себя. - Тут не  до  революций.  Тут  как  бы  поскорее  и
поудобнее с свою собственную могилу улечься.
   - К чему такой пессимизм? - осведомился  Набтаал,  будто  не  замечая
горечи в словах Седрика.
   Пессимизм! Он что, опять за свое? Седрику пришла в голову даже мысль:
а что если сейчас пальнуть в него из лучемета, а после солгать, что  это
несчастный случай?
   - А к тому, - с горячностью ответил Седрик, - что я  не  вижу  сейчас
разумного выхода из того переплета, и котором мы все  сейчас  оказались,
и, понимаешь, ничего, ровным счетом ничего не могу отыскать, что дало бы
повод для оптимизма!
   - Но, что ни говори, мы все же  кой-чего  добились,  -  стал  Набтаал
обосновывать свое видение проблемы, - удалось же нам,  в  конце  концов,
утихомирить этого проклятого робота и завоевать себе хоть чуток свободы.
   Седрик очень внимательно посмотрел на партизана.
   - Свободы! - он присмотрелся к этому Набтаалу и до сих пор так  и  не
мог понять, сочувствует ли он ему или  от  всей  души  ненавидит.  -  Ты
что... ты всерьез так считаешь?
   Набтаал наморщил лоб, будто ответ на этот вопрос  оказался  для  него
чрезвычайно затруднительным.
   - В общем... да, но э-э-э-... ну а, собственно, почему бы к нет?
   - Черт бы тебя подрал! Да оглянись  же  ты  вокруг!  Что  же  это  за
свобода?
   Седрик на секунду замолчал, чтобы  огромным  усилием  воли  заставить
себя оставаться спокойным, и каким-то елейным голосом продолжал;
   - Так вот, малыш, если ты еще так ничего и не заметил, мы здесь сидим
по уши в дерьме, и единственная причина, что они до сих пор  валандаются
с нами и не желают отправить к  праотцам,  так  это  то,  что  они  там,
наверху,  пытаются  родить  какой-то  ну  уж  совершенно  мерзкий   план
отделаться от нас так, чтобы эта крысиная нора, в  которой  мы  колупаем
этот чертов бираний, не пострадала.
   - Ты прав, - к великому  удивлению  Седрика,  согласился  Набтаал.  -
Именно потому, что они так пекутся об этом бираний.
   Он улыбнулся.
   - И именно это составит основу для ведения переговоров с нами.
   - Основу для ведения переговоров? - вмешалась Шерил.
   - Точно, - подтвердил Набтаал. - Им нет дела до того, остается  здесь
на пару рабочих меньше или нет. Но на то,  чтобы  пошла  цепная  реакция
имеющихся здесь запасов бирания, они  пойти  не  могут  никогда.  А  нам
ничего не стоит создать здесь условия для того, чтобы эта цепная реакция
здесь началась!
   Он проговорил это и поднял  вверх  тот  самый  продолговатый  предмет
величиной с пол-локтя, в котором Седрик  узнал  механическую  руку  того
самого   робота-надсмотрщика,   которого   они   здесь   завалили.    Из
раздавленного конца свешивались обрывки кабеля и  куски  печатных  плат,
которые неприятно напомнили о мышцах, артериях и венах.  Все  это  очень
походило на ампутированную конечность некогда живого существа.  Каким-то
чудом этот чудак Набтаал сумел буквально голыми руками, если не  считать
нескольких кусочков  металла  и  обрывков  проводов,  снова  привести  в
порядок этот лазер. В  нем  даже  имелись  и  дейтериевые  батареи,  они
крепились  в  импровизированной  кассете.  Прежде  эти  батареи  служили
источником питания робота. Да он ведь просто мастерская  о  двух  ногах,
этот Набтаал. Тем более, если  не  забывать  о  том,  что  ему  пришлось
ковыряться со всем этим практически в полной темноте.
   Седрик, устыдившись, спросил себя; может быть, он до сих пор ошибался
в этом молодом партизанчике?
   При виде этого Шерил восхищенно зашептала. Седрик не мог понять, что,
но  до  него  донеслось   что-то   вроде   "гениально".   Лицо   Седрика
посерьезнело.
   - Не могу представить себе, что это будет работать? - упрямился он.
   - Что именно? - недоумевал Набтаал. - Эта штуковина, или ты имеешь  в
виду этот план?
   - И то и другое.
   - Ну, я...
   - Что же касается меня, то  я  считаю  это  предложение  разумным,  -
вмешалась Шерил, решив, видно, поддержать партизана.
   Она строго взглянула на Седрика.
   - Можешь, конечно, во всем этом не участвовать. Но тогда оставь  хоть
фонарь и лучемет. И прекрати,  пожалуйста,  действовать  всем  на  нервы
своим брюзжанием! Вполне может статься, что нам
   Всем суждено погибнуть, но коль уж суждено, то лучше погибнуть в бою,
чем до самой погибели оставаться рабами.
   - Вонзай! - сухо поздравил Седрик.
   - Это слово звучит как "банзай", - поправил его Набтаал.
   Седрик примирительно покачал головой. Он понимал, и это был очевидный
факт, что никто из этих людей не представлял до конца  их  положения,  и
сам в глубине души готов был даже согласиться с  ними.  Ну,  скажите  на
милость,  кто  просто  так  согласится  смотреть  правде  в   глаза?   В
особенности, если эта правда  означает  гибель?  Конечно,  вполне  можно
предположить,  что  их  угроза  пальнуть  из  лазера  по  жилам  бирания
обеспечит Крофту головную боль на какое-то время, но  что  будет  потом?
Ведь это еще не сможет решить проблему их нахождения здесь, не  вызволит
их отсюда и не даст им возможности убраться с проклятой Луны Хадриана!
   Вдруг он почувствовал, как что-то коснулось его  ноги.  Наклонившись,
он увидел, что к нему подполз Дункан.
   - Прочь,  прочь...  -  бормотал  он.  -  Нам  нужно  убираться  прочь
отсюда... они... они идут! Прочь...
   Седрик оттолкнул от себя хилое тело кибертека и отступил в сторону. У
него еще не  стерлась  из  памяти  картина,  когда  этот  Дункан  своими
ручонками раздавил всмятку кованый сапог Шмиддера.
   - Да уж, прямо в точку! - зло констатировал Седрик. - Но,  понимаешь,
здесь нет другого выхода, кроме  этого  подъемника,  а  через  плиту  из
пластметалла мы не проскочим.
   - А может, и проскочим, - вдруг заявила Шерил.
   Он резко повернулся к ней.
   - Вот как! А позволь узнать, каким же  образом?  Как  же  ты  мыслишь
проникнуть через броню ворот?
   - А я и не собираюсь через нее проникать.
   - А что же?
   - Я просто имею в виду, что здесь может существовать еще один  выход,
- она помолчала и сделала неуверенный  жест  рукой.  -  Я,  конечно,  не
знаю... не уверена, но несколько  месяцев  назад  мне  случайно  удалось
подслушать разговор двух охранников, они как раз упоминали об этом,  Они
утверждали, что  якобы  кто-то  там  наткнулся  на  какой-то  непонятный
туннель. Он должен быть  где-то  недалеко  отсюда.  Хотя,  впрочем,  его
спокойно могли уже заделать.
   Седрик понимал, о чем говорила Шерил. Он еще ни разу не видел в глаза
эти ходы,  но  ему,  как  и  очень  многим  заключенным  здесь,  не  раз
приходилось  слышать  самые  различные  слухи  по  этому  поводу;   одни
утверждали, что эти ходы якобы - лишь часть  системы  штолен;  что  они,
дескать,  представляют   собой   какие-то   бездонные   шахты,   которые
пронизывают всю Луну Хадриана; что они вроде заполнены воздушной смесью,
пригодной для дыхания человека, с достаточным количеством кислорода; что
уже однажды, раз или два, кое-кто из солдат якобы побывал в этих  ходах,
не обнаружив там  ничего,  кроме  камней;  что  некоторые  входы  в  эти
таинственные пещеры завалены.
   - Да это все просто слухи, которые ничего не  стоят!  -  презрительно
бросил он. С таким же успехом можно было сидеть и  ждать,  пока  к  тебе
явится добрая фея и предложит выполнить любые твои три желания.
   - Ну конечно же, как может  быть  иначе!  -  с  энтузиазмом  закивала
Шерил, и в ее глазах снова появились знакомые ему свирепые искорки.  Это
очень хорошо сочеталось с ее  хромированными  волосами,  как  показалось
Седрику. И почему это он раньше этого не замечал?
   - Ведь и о привидениях тоже были слухи, не правда ли?
   Седрик озадаченно посмотрел на нее. А ведь она права, черт подери!
   Может быть, сейчас перед ними действительно открывались  возможности,
до сих пор не принимаемые ими в расчет? И Крофтом тоже?
   - Привидения... привидения, - бормотал Дункан, ползавший  тут  же  на
четвереньках. - Привидения... привидения... при...
   - Привидения? - недоуменно повторил Набтаал, - Какие привидения?  Вам
что, уже приходилось видеть этих...
   - Набтаал! - перебил его Седрик.
   - Да, Седрик?
   - Заткни фонтан!
   И потом, обращаясь к Шерил, добавил;
   - А тебе случайно не известно, где этот ход?
   - Если не ошибаюсь, где-то в секторе Бета, - ответила она. - Но точно
я этого не  знаю.  Может  быть,  стоит  поискать  что-нибудь  в  комнате
Шмиддера...
   - Компьютер отключен, - вспомнила она. - Мы  не  извлечем  оттуда  ни
бита.
   "Так же, как и в секторе Бета", - подумал Седрик. Эта  часть  системы
штолен начиналась где-то в добрых восьмистах метрах отсюда и  в  течение
вот уже полугода временно была закрыта. Официально  объяснили  это  тем,
что там практически  уже  не  осталось  бирания,  но  Седрик  по  своему
собственному  опыту  знал,  чего  стоили  эти  пресловутые   официальные
объяснения. Вполне  уместно  было  предположить,  что  из  какого-нибудь
официального объяснения следовало,  что  и  Луна  Хадриана  представляет
собой ни много ни мало, как диск.
   - Ну так что? - сказала Шерил. - Если мы поглядим, что  там,  в  этом
секторе Бета, то не исключено, что и найдем этот ход. Даже если они  его
и решили пока прикрыть, то должны же быть какие-то еле...
   - Тихо! - раздался вдруг крик Седрика, которому вдруг показалось, что
он слышит какой-то шум. Он застыл с  поднятой  рукой,  призывая  всех  к
тишине.
   Прислушавшись, Седрик понял, что не ошибся. Из  той  штольни,  откуда
они только что пришли, было слышно неясное громыханье,  что  говорило  о
том, что подъемник направлялся вниз, и  вскоре  после  этого,  донеслось
шипенье. Это открылись бронированные ворота.
   -  Они  идут  сюда!  -  безучастным  голосом   произнес   кто-то   из
заключенных.
   Седрик кивнул. Значит, началось. Значит вес, что они задумали, все их
планы - все должно пойти прахом. Странно, просто до дикости странно,  но
все же он почувствовал облегчение. Если и существовало что-то, что  было
хуже, чем бой, который выиграть нельзя, так это ожидание такого боя.
   Седрик занял позицию у впадения  одной  штольни  в  другую  и  махнул
остальным, призвав их укрыться, где можно.  Один  из  узников,  какой-то
кибертек, вдруг сорвался с места и бросился бежать - явно  сдали  нервы.
Седрик лишь покачал головой.
   - Свет! Погаси фонарь! - крикнула Шерил,  выключая  свой.  -  И  тихо
всем!
   Пару секунд глаза Седрика привыкали к темноте,  в  которой  виднелись
лишь светящиеся прожилки и вкрапления бирания, они хоть как-то  освещали
штольню, но не больше, чем метра на два,  и  этого  уж  никак  не  могло
хватить на то, чтобы было светло на том участке, который вел к воротам.
   Тихо шепча проклятия, Седрик уставился в темноту. Прямо перед ним все
было тихо, лишь снова где-то вдалеке послышалось шипенье.  Если  сначала
оно говорило о том, что ворота открылись, то теперь их, вероятно, решили
закрыть. Все, что послали сюда, вниз, было  уже  не  в  подъемнике  -  в
штольне, Седрик  ожидал  услышать  топот  роботов-штурмовиков,  но  было
по-прежнему тихо.
   Черт подери! Но что же замышлял этот Крофт?  Какую  тихую  смерть  он
наслал на них?
   Вдруг во  тьме  появилась  крошечная  точечка  света,  до  нее  было,
наверное,  метров   пятьдесят,   может   быть,   шестьдесят.   Это   был
наблюдательный зонд, который  плавно  обогнул  изгиб  прохода,  как  мог
заметить Седрик; глядя на эту точку, он даже не решался сделать вдох.
   Стало быть, наверху пожелали понаблюдать, что же здесь творится.  "Ну
ладно, - мрачно подумал он, - я вам обеспечу наблюдение!"
   Седрик Сайпер  отошел  от  стены,  встал  посреди  прохода  и  поднял
лучемет. Инфракрасные камеры ночного видения наверняка  сумеют  охватить
его в полный  рост,  и  он  теперь  будет  прекрасно  виден  на  экране.
Несколько секунд он продолжал так стоять,  широко  расставив  ноги  и  с
вызовом глядя в невидимый ему объектив, потом, слегка опершись  на  одну
из стен штольни, всю в зеленоватых прожилках бирания, прицелился и нажал
на спуск. Яркий луч прорезал тьму и чиркнул по  стенке  штольни,  вызвав
сноп  красных  искр;  в  тех  местах,  где  луч  натыкался  на  бираний,
вспыхивали желтоватые трескучие молнии, тут же  исчезавшие.  Разумеется,
мощности у этого лучемета явно не хватало {где  уж  ему  вызвать  цепную
реакцию), но зато это было более чем наглядной демонстрацией  того,  что
они настроены весьма решительно.
   А еще  более  сильное  впечатление  произвел  вдруг  откуда-то  сзади
вывернувшийся Набтаал, который тоже решил стрельнуть в то же  место.  На
целую долгую секунду вдоль штольни завис плотный луч, такой  яркий,  что
на мгновение ослепил Седрика и сумел пробить в скальной  породе  борозду
толщиной с руку. На сей раз молнии над вкраплениями и прожилками бирания
не затухали чуть дольше.
   Седрик изумленно взглянул на Набтаала. До сих