ели?
   - В процессе, - коротко ответил полковник.
   - Я вижу... - Контр-адмирал немного помолчал. - Ага, вот теперь  порядок,
волну вы обошли... теперь побыстрее бы вас на борт поднять...
   - А пушка? - забеспокоился Бугаев. - Ты ее выдернул из холма?
   - Крепко вмонтирована.  -  Иванов  покачал  головой.  -  Захваты  уже  на
пределе... Мощности лебедок не хватает...
   - А вы ударьте из кормовой батареи,  -  посоветовал  восхитивший  Бугаева
исследователь. - Силовое поле вокруг бункера уже не действует, так что может
сработать...
   - А если мы пушку повредим?
   - Нет, она еще и не на такие  нагрузки  рассчитана,  -  уверенно  ответил
ученый.
   - Ты, что ли,  рассчитывал?  -  подражая  манере  Страшного,  высокомерно
поинтересовался Калашников. - Умник!
   - Умри, майор! - приказал Бугаев. - Адмирал, ученый дело говорит.
   - Какой из них? - осторожно спросил Иванов.
   - Тот, который поумнее.
   - Ладно, попробуем!
   - А я утверждаю, что этого делать нельзя! - вдруг взвился  Калашников.  -
Это... это... саботаж!
   - Мищенко! - рявкнул Бугаев.
   - Зинчук! - словно эхо, отозвался капитан.
   - Дуст! - в  свою  очередь  крикнул  сержант,  но  тут  же  опомнился.  -
Отставить! Я сам...
   Он  соскользнул  со  своего  места  и  достаточно  грациозно  для   своей
комплекции переместился на сиденье напротив майора.
   - Что?! - предчувствуя недоброе, вякнул Калашников. - Сержант, сядьте  на
место!
   Зинчук вместо ответа ухмыльнулся и не замахиваясь треснул майора  кулаком
в лоб. Начальник ИО закатил глаза и сполз на пол. Сержант  заботливо  усадил
обмякшего майора в кресло, пристегнул его ремнями и, расплывшись  в  улыбке,
доложил:
   - Господин полковник, ваше приказание выполнено!
   - Молодец,  -  сквозь  зубы  процедил  Бугаев.  -  Давно  надо  было  это
сделать...
   - Сейчас тряхнет, - по внутренней связи предупредил пилот, -  выходим  из
атмосферы.
   Тряхнуло почему-то дважды, а затем еще дважды, потом трижды и  четырежды.
Воины забеспокоились.
   - Разрешите, я сбегаю, посмотрю, - предложил Зинчук, глядя то на Бугаева,
то на Мищенко.
   -  Да  все  нормально,  -  неуверенно  предположил  капитан,  косясь   на
командира.
   - Иди, - разрешил Бугаев. - Только спокойно, если что...
   Когда сержант вернулся, кораблик снова тряхнуло, и одна  из  бронестворок
сама  собой  сползла  с  иллюминатора,  открыв  изумленным  взглядам  солдат
величественную панораму ближнего космоса.
   - Вот компот! - вырвалось у кого-то.
   То, что творилось на  орбите,  иначе  было  и  не  назвать.  Все  видимое
пространство занимали кувыркающиеся разнокалиберные обломки, глыбы и шарики,
шары, а также шарищи серо-голубого льда. Между ними носились  вихри  газа  и
плазмы, искрились в солнечных лучах целые  поля  клубящейся  пыли,  сверкали
какие-то яркие вспышки. Некоторые обломки имели серый стальной блеск, а пара
огромных черных шаров, лениво вращаясь вокруг единого центра,  подхватила  и
отбросила от своей матово-маслянистой  поверхности  яркий  отблеск  далекого
взрыва.
   Мимо  иллюминатора  промелькнула  глыба   льда   причудливой   формы,   и
находившийся ближе всех к стеклу ученый испуганно отпрянул.
   - Чуть не забодал!
   - Кто? - удивился сидевший рядом Дустназаров.
   - Олень!
   - Олень космоса?! - Хлеборез восхищенно поцокал языком.
   - Да обычный олень! Глыба льда! Видно, с какой-то планеты выбросило...
   - Глупый народ. - Воин огорченно покачал  головой.  -  Оленя  целую  тушу
выбросили! Такой хороший мясо!
   - Господин капитан!..  -  Зинчук  наклонился  к  Мищенко  и  выразительно
перевел взгляд на Бугаева.
   Мищенко кивнул и сам тоже пересел чуть ближе к начальнику.
   - Господин  полковник,  там  нестыковка  идет...  Если  "Джаггер"  снимет
защитное поле - его тут же в щепки разнесет, видите, какой "снег" на орбите?
А если не снимет, мы в приемный шлюз не проникнем... Вариант один -  за  ним
увязаться,  в  кильватере,  и  где-нибудь  подальше,  в  безопасном   месте,
состыковаться. Только он без пушки не полетит. Приказ у него...  Так  пилоты
между собой говорили...
   - Дрянь дело,  -  задумчиво  констатировал  Бугаев.  -  А  Иванов  почему
молчит?
   - А он репку тянет-потянет, - сержант развел  руками.  -  Не  может  пока
вытянуть... Уже и  стреляли,  и  что  только  не  делали...  Мажут  снайперы
банановые...
   - Прицельно стрелять, наверное, буря мешает... - предположил капитан.
   - Сколько у нас осталось? - Полковник нахмурился.
   - Четыре минуты, - мгновенно ответил Мищенко. - А до чего?
   - СТУРНы к  бою!  Ученым  -  плазмолопаты!  Экстренная  посадка!  Раздать
страховочные ремни!
   - Есть! - бодро ответил капитан. - Зинчук, в кабину!
   - Пилоты могут не подчиниться... - Сержант почесал затылок.
   - Я же тебе сказал - в кабину! - рявкнул Мищенко. - Держать  пилотов  под
прицелом!
   - А-а! - Сержант восхищенно вздохнул. - Вы  так  быстро  соображаете!  До
меня-то только дошло...
   - Я исполняю быстро, - неожиданно признался капитан. - Голова  у  нас  на
всех одна... в полковничьих погонах...
   Зинчук попытался представить себе голову в погонах, но предаваться  столь
сложным фантазиям не было времени, и он оставил затею до лучших времен.
   Ровно через полминуты весь исследовательский отряд и остатки  "дебоширов"
снова были на вершине бункера-холма. Над долиной курганов  бушевал  свирепый
ураган, и людям пришлось пристегнуться к черному стволу  ремнями.  Завывания
ветра перекрывали все звуки, а грохот поднятых  в  воздух  камней  и  комьев
земли  сливался  со  стуком  плазмолопат  и  выстрелами  СТУРНов  в   единую
барабанную дробь. Из-за сильнейшей магнитной бури радиосвязь не работала,  и
воинам приходилось обмениваться жестами.
   "Быстрее!" - при помощи отмашки торопил подчиненных Бугаев.
   "Минута осталась, не больше!" - Мищенко  показал  сначала  один  палец  -
почему-то средний, - а затем резанул себя ребром ладони под нижней челюстью.
   "Успеем!" - заверил его полковник, по-простому махнув рукой от плеча.
   Сверху и с тыла на работников налетели сразу два новых шквала. Теперь они
были не пыльными, а насыщенными тяжелой, разогнавшейся до приличной скорости
влагой.
   "Смоет!"  -  бросая  лопату,  прожестикулировал  Калашников,  словно   бы
стряхнув с пояса и ширинки невидимую пыль.
   "Работать!" - Бугаев, с трудом преодолевая  сопротивление  урагана,  пнул
майора в ляжку.
   Тот быстро поднял инструмент, но успел копнуть только  пару  раз,  и  его
действительно смыло. Влажная от усиливающегося ливня  почва  уплыла  у  него
из-под ног, и майор съехал по склону холма куда-то вниз. Страховочный ремень
он,  конечно,  застегнул  небрежно,  как  в  его  понимании   и   полагалось
начальству, и тот остался одиноко болтаться на столбе.
   Гигантская волна была уже рядом. Вой ветра перекрыл более мощный  звук  -
гул ревущего океана, но вода еще  не  накрыла  героев-землекопов.  Сами  они
определяли это по отсутствию всесокрушающего  удара.  Вода  лилась  со  всех
сторон, но пока это был только предваряющий волну  ливень,  бьющий  с  силой
приличного пожарного гидранта.
   "На борт!" - указывая большим пальцем вверх, приказал Бугаев.
   "А майор?" - постучал одним пальцем себя по плечу Мищенко.
   "А... - Бугаев выругался неприличным жестом. - Все на борт! Я сам!"
   "Дустназаров,  достать  майора",  -   самовольно   просемафорил   Зинчук,
подкрепляя приказ крепким подзатыльником.
   Хлеборез умудрился отдать честь и ловко съехал на пятой точке в хлябающую
серую тьму, которая начиналась уже в метре от вершины холма.
   Бугаев с тоской взглянул на АБОТ, из последних сил удерживающий высоту, и
ему показалось, что сквозь потоки воды и грязи он видит бледное лицо пилота,
которому отчаянно хотелось взлететь, но к его затылку снова  нежно  прижался
ствол сержантского СТУРНа. Зинчук, вопреки собственному утверждению,  быстро
учился думать самостоятельно.
   "Растут сынки... - Бугаев с гордостью вздохнул. - Надо будет его в  школу
прапорщиков определить, пока не спился. Такой талантливый сержант!"
   На вершине холма остались лишь Мищенко и Бугаев. Время  шло,  волна  была
уже в каких-то ста метрах, а ни майор, ни хлеборез так  и  не  возвращались.
Капитан  осторожно  потянул  за  страховочный  ремень  Дустназарова,  и  тот
дернулся в ответ. Мищенко тут же ухватился за  трос  обеими  руками.  Спустя
секунду к нему присоединился и Бугаев. На  то,  чтобы  вытащить  наверх  два
грязных шевелящихся комка, офицерам потребовалось еще две секунды.
   "Пшли!" - капитан пинками подогнал потерпевших к люку АБОТа.
   "Залезай!" - приказал ему  Бугаев,  когда  капитан  попытался  пропустить
командира вперед.
   Мищенко  послушно  впрыгнул  в  приемный   отсек   челнока   и   проворно
развернулся, чтобы помочь полковнику, но в  это  мгновение  АБОТ  наконец-то
накрыла волна...

Глава 33

   - Ну а плеваться-то зачем?
   Матвей услышал этот вопрос сквозь шум прилившей к голове крови и  громкий
стук сердца.
   - Так я же не видел, где ты тут приземлилась...
   - Теперь не оттирается!
   Судя по голосу, возмущалась... Даша!  Мотя,  все  еще  не  веря  в  такое
счастье, осторожно приоткрыл один глаз и скосил его вправо, на звук голосов.
   - Красота-а, - блаженно протянул мастер.
   Он сидел на заросшем сочной травой пригорке и  лениво  щурился  от  лучей
яркого летнего  солнца.  Матвей  открыл  второй  глаз  и  бодро  вскочил  на
четвереньки.
   - Тебе понравилась эта позиция? - с издевкой спросил Шуберт. -  Вообще-то
у людей принято ходить на двух конечностях.
   - Мы в... раю? - Дежурный огляделся.
   Покрытая высокой травой равнина простиралась во все стороны до горизонта.
Казалось, что вокруг нет ничего, кроме травы, голубого  неба  и  золотистого
солнышка.
   - Нет, там деревья должны  расти,  -  возразила  Даша,  -  с  яблоками...
Яблони...
   - Ра-асцветали... - пропел Борисов, прикусывая длинную травинку, - полные
кефали... Мы, друзья мои,  там,  где  и  полагается  оказаться  праведникам,
исполнившим свой гражданский и военный долг с честью и до конца.
   - Жалко... - Матвей вздохнул. - Я только жить начал...
   - Мы в раю местного значения, - продолжил Борисов, не обращая внимания на
его реплику. - Знаете, как древние мусульмане готовили камикадзе?  Запускали
их на денек-другой в гарем посреди оазиса,  а  потом  говорили:  пожертвуешь
собой - попадешь в рай, то есть в такой же гарем, только на небесах.  И  эти
ребята  шли  на  дело  без  посторонних   сомнений...   Наши   гостеприимные
х-х-хозяева пошли дальше. Они устроили тут настоящий рай, в котором  еще  до
гибели  можно  облюбовать  местечко  и  встретить  кончину  на  уже  забитом
участочке.
   - Камикадзе? - с сомнением переспросил Матвей. - Какое-то странное имя...
для мусульманина.
   - Ну, в древности много чего странного было...
   - Я не хочу! - Даша округлила глаза. - Нет, дело  не  в  вашем  обществе,
просто мне еще рано... в кончину!
   - Всем рано, - согласился Борисов. - Но теперь  мы  где-то  совсем  уж  в
центре  станции-планеты,  и  в  какой  стороне  расположен  ангар  с   моими
корабликами, я не подскажу...
   - Слушай, а откуда ты все это узнал? - встрепенулся Мотя.
   - Я же разведчик! - Шуберт многозначительно подмигнул.
   - Какой-то жаркий рай, - капризно заметила Даша.  -  И  водоемов  никаких
нет...
   - Да, попить бы... - Матвей сглотнул.
   - Ну, пошли искать. -  Мастер  встал  и  потянулся.  -  Делать-то  больше
нечего.
   - Ставлю сотню, Борисов, что ты знаешь, куда идти. -  Мотя  подозрительно
прищурился.
   - Отвечаю и ставлю две, - встрепенулась Даша. - Откроемся?
   Борисов молча покачал головой и зашагал куда-то  на  юг.  Или  на  север.
Солнце стояло в зените,  и  стороны  света  могли  быть  сориентированы  как
угодно.
   - Нет, Шуберт,  ты  скажи,  откуда  у  тебя  такие  глубокие  познания  в
устройстве инопланетной техники?  -  догоняя  мастера,  уцепился  Матвей.  -
Может, ты сам пришелец? Или у тебя связь с Корпорацией имеется, и  они  тебе
какие-то подсказки дают?
   - Связь у меня только аудиовизуальная, - отмахнулся Борисов, - с вами.
   - Гиперволны сюда не проникают, - подсказала  напарнику  Дарья.  -  А  по
радио на это сто лет уйдет...
   - Но ты же видишь, как он ухмыляется!
   - А он всегда ухмыляется. - Девушка пожала плечами. - Он же у нас  высшая
каста - корпоративный разведчик!
   - Шуберт, имей совесть!
   - Мотя, не унижайся, пусть молчит... Весь  из  себя  загадочный...  А  ты
правда хотел меня спасти?
   - Нет, пусть он... - Матвей осекся. - Я? Да, в общем... Но это он  первым
за тобой прыгнул...
   Борисов, не оборачиваясь, снова покачал головой, словно высказывая Матвею
неодобрение.
   - Я все равно знаю,  что  это  ты  его  заставил,  -  проворковала  Даша,
прижимаясь к плечу напарника.
   - Ну-у...
   - Да  он,  он,  -  по-прежнему  глядя  вперед,  махнул  рукой  мастер.  -
Расчирикались канареечки...
   - Нет, Шуберт,  ты  ответь!  -  снова  завелся  Мотя.  -  Ты,  может,  УУ
переодетый?
   - Поосторожнее с чертовыми позывными в раю! - Борисов потряс кулаком.
   - Или ты генетический наследник этих, с хоботками?
   - Слоник! - Даша звонко рассмеялась и хлопнула в ладоши. - Можно, я  буду
тебя слоником звать?
   - Бегемотиком, - буркнул Матвей, - или жабо-верблюдиком марсианским.  Он,
кстати, месяц без воды может обходиться...
   Мастер неожиданно остановился и,  требуя  тишины,  приложил  указательный
палец к губам.
   - Слышите?
   - Что?
   - З-з-з... тоненько так...
   - Новые пришельцы? - обеспокоилась Даша.
   - Нет, словно комарики жужжат... - Матвей тоже прислушался.
   - Ложись! - скомандовал; Борисов и первым бросился на землю.
   - Лучше его послушать. - Матвей тоже лег на траву и потянул к себе Дашу.
   - Замрите! - приказал Шуберт. - Позже наобнимаетесь, на Земле...
   - Обнадежил, - едва слышно фыркнул Матвей.
   - Там! - испуганно шепнула Даша, указывая влево.
   Над полем, примерно  на  десятиметровой  высоте,  вдруг  возник  какой-то
сверкающий серебристым металлом и довольно крупный - с легковой  атом-мобиль
- механизм. Сначала он завис, словно раздумывая, а затем плавно опустился на
землю.
   -  Вот  так  и  мы  сюда  попали,  -   шепнул   Борисов.   -   Внутренний
гиперпереход...
   Из боков механизма выдвинулись три пары узловатых  железных  лап,  а  над
горбатенькой спинкой появилось подобие орудийной башни.
   - А вот и конец, - шепнул Матвей.
   В этот момент над  полем  материализовались  еще  десять  или  двенадцать
механизмов.
   - Зачистка в раю, - предположил Шуберт.  -  Интересно,  есть  тут  другие
постояльцы?
   - Других не видно, - мрачно ответил Мотя.
   - Значит, это за нами...
   - Слушай, а не может тут оказаться обратного  внутреннего  гиперперехода?
Ну, наверх... Слоники должны были все предусмотреть! А вдруг  аврал  и  надо
срочно что-нибудь там, в рубке, подкорректировать...
   - Ты же видел, там все само корректируется.
   - Но раз станции нужен экипаж, значит, не все!
   - Что ты предлагаешь?  Подпрыгнуть  на  десять  метров  и  проверить,  не
сработает ли переход в обратном направлении?
   - Я боюсь! - пропищала Даша. - Они идут сюда!
   Механизмы, точно гигантские стальные пауки, медленно двинулись  по  полю,
вращая башнями.
   - Провалиться! - Матвей с досадой хлопнул ладонью по траве.
   Борисов удивленно взглянул на лейтенанта и вдруг согласно кивнул.
   - Это идея... А ну, хор имени Змея Горыныча, подтяните... - Он откашлялся
и зашипел. - Х-х-х-х...
   Никаких новых провалов под мокрыми от волнения и жары животами землян  не
открылось, но на  тринадцать  единиц  металлической  смерти  их  бестолковая
симфония "хе-минор" произвела весьма  благоприятное  впечатление.  Механизмы
остановились и направили излучатели плоских башен на разведчиков, как  будто
внимательно вслушиваясь в знакомые звуковые колебания.
   - Они целятся или просто слушают? - бледнея от страха, прошептала Даша.
   - Не х-х отвлекайся! - потребовал Шуберт. - Продолжаем х-хрипеть и плавно
отх-ходим...
   - Х-х-х, куда?
   - Х-х, назад...
   - Х-хорошо...
   Стоило разведчикам попятиться, как механизмы тут же вышли из оцепенения и
заключили их в плотное кольцо. Теперь землянам не оставалось  ничего,  кроме
как хрипеть до посинения.
   Даша прилежно выводила свою партию, зачарованно глядя в сиреневые  зрачки
излучателей, Матвей хрипел зло и протяжно, а мастер  постоянно  оглядывался,
словно ждал, что откуда-то чудесным образом вот-вот придет помощь.  В  "раю"
становилось все жарче, пересохшие глотки "певцов" то и дело  отказывали,  но
чуда так и не происходило. Борисов наконец махнул рукой и без сил улегся  на
траву.
   - Все. Концерт окончен...
   Механизмы пришли в  движение,  но  упрямый  Мотя  продолжал  тянуть  свою
партию,  и  это,  видимо,  не  позволяло  автоматам  привести  в  исполнение
приговор, вынесенный  миллион  лет  назад  всем  посторонним,  проникшим  на
станцию.
   - Да брось ты... - устало посоветовал мастер.
   Лейтенант упрямо помотал головой и захрипел с новой силой.
   В этот момент что-то изменилось,  но  разведчики  не  сразу  поняли  что.
Боевые "пауки" один за другим разворачивали башни  назад,  и  постепенно  от
землян отвернулись почти все излучатели. Продолжал пялиться только один,  но
этого могло оказаться вполне достаточно. Когда же голос Матвея  окончательно
сорвался и  над  полем  наступила  зловещая  тишина,  от  группы  измученных
"х-хористов" отвернулась башня последнего механизма, а  стальные  лапы  всех
тринадцати машин нетерпеливо дрогнули и вдруг  заработали,  унося  лязгающую
погибель куда-то на другой конец "рая".
   - Что это они? - удивилась Дарья.
   - Позже обсудим. - Шуберт вскочил на ноги. Бежим!
   Троица понеслась прочь от опасного места, но через десять  шагов  замерла
как вкопанная. Впереди на небольшой высоте материализовался самый  настоящий
УУ. В полной боевой  экипировке,  с  излучателем,  вмонтированным  в  правый
рукав, с парой витых шнуров, уходящих за спину, и  в  шлеме  с  тонированным
"забралом".  Едва  вражеский  солдат  коснулся  ногами  травы,   в   воздухе
забрезжили силуэты еще десятка таких же воинов, а когда приземлились и  они,
фиолетовые братья посыпались с неба, как крупный град.
   - Вправо! - крикнул мастер, увлекая товарищей за собой.
   Земляне, видимо, не представляли для УУ особой ценности, и те не стали ни
стрелять, ни догонять убегающих. Причина такого равнодушия выяснилась  очень
скоро. Прямо перед носом у беглецов, словно  шестиногие  рысаки,  пронеслись
местные боевые механизмы, и слева от землян разгорелся жаркий бой.
   - Бежим, не оглядывайся! - Матвей  схватил  Дашу  за  руку  и  припустил,
обгоняя Шуберта.
   Мастер не удовлетворился ролью ведомого и,  прибавив  темп,  скоро  вновь
вырвался вперед. Он перепрыгнул через какую-то канаву,  затем  еще  одну  и,
игнорируя предупреждающий оклик Моти, взмыл над третьей.
   Глухой удар, казалось, пронесся тугой волной над всем  полем.  Потерявший
ориентиры мастер ошалело сел на пятую точку и  поднял  плавающий  взгляд  на
догнавших его лейтенантов.
   - Я так и думал... - Запыхавшийся Матвей осторожно протянул руку и ощупал
невидимую преграду. - Ты как, Шуберт, не ушибся?
   - Я... это конец...
   - Верно, стена, - согласился Мотя, - невидимая, но довольно прочная. А  у
тебя неплохо получилось... Всякую музыку слышал, всякие концерты посещал, но
чтобы в гонг били головой...
   - Ой, Мотя, у него кровь, - забеспокоилась Дарья,  присаживаясь  рядом  с
мастером. - Губу разбил...
   - Это конец, - повторил Борисов.
   - Да поняли уже, надо дверь искать, - отмахнулся Матвей.
   Глаза Шуберта немного прояснились, и он покачал головой.
   - Нам конец, - разъяснил он, трогая что-то во рту пальцем.
   - Зубочистку дать?
   - Теперь не требуется, - мастер сплюнул на ладонь обломок зуба и  скорбно
взглянул на товар