е
пришельца выплюнуло сгусток какой-то ядовито-зеленой мути, но силовой  купол
поглотил заряд и на  мгновение  отключился.  Оружие  Борисова  относилось  к
поколению "интеллект-ган" и реагировало на подобные фокусы без  задержки.  В
паузу между отключением и повторной активацией купола уложилось целых восемь
импульсов. Правда, гуманный мастер Борисов взял  слишком  низкий  прицел,  и
чужака всего лишь окатило  волной  грязи,  которую  энергозаряды  выбили  из
болотистой почвы в метре от его ног.
   Борисов не видел выражения лица или морды пришельца,  шлем  инопланетного
скафандра был непрозрачен, но в движениях чужака угадывалось замешательство.
Видимо, для очистки совести пришелец выстрелил еще раз,  но,  когда  силовое
поле справилось и с этим зарядом, от агрессивности незадачливого стрелка  не
осталось следа. Он  выпрямился,  затем  четко,  словно  полжизни  провел  на
строевом плацу, повернулся кругом и побежал к ближайшему скоплению невысоких
кривых деревьев. Чрезвычайно гордый собой, Борисов сунул пистолет  на  место
и, забыв, что облачен в скафандр, оглушительно свистнул.
   - Мастер, я вынужден уйти на орбиту, - неожиданно заявил корабль.
   - Не понял, - удивленно сказал Борисов, еще не  оправившись  от  звона  в
ушах.
   - Инструкция девятьсот двадцать, - с точки зрения Борисова,  ничего  этим
не объясняя, пояснил кибермозг.
   Капитан обернулся и обнаружил, что силовое поле вокруг  него  исчезло,  а
корабль плавно поднимается вверх.
   - Эй, "Кореец", ты чего? - растерянно пробормотал мастер. - А как же я?
   Ответа не последовало. Где-то высоко в небе раздался едва слышный  хлопок
- это корабль перешел с гравитяги на реактивное  ускорение  -  и  одинокого,
брошенного на незнакомой  планете  Борисова  придавила  полипластовая  плита
тишины. Все еще  пребывая  в  состоянии  шока,  мастер  уселся  на  траву  и
машинально щелкнул зажимами шлема.  Прозрачный  колпак,  падая,  ударился  о
плечо и, отскочив, укатился куда-то в болотные кочки.  Искать  его  не  было
никакого желания. В эту трудную минуту единственным желанием  Борисова  было
выпить или хотя бы закурить. Мрачные мысли неслись по траншеям извилин  одна
за другой, сливаясь в омерзительно грязный поток. Один,  без  пищи,  воды  и
аптечки,  на  абсолютно  неисследованной  планете,   да   еще   в   компании
воинственных чужаков. То, что приседающий  стрелок  был  один,  Борисова  не
утешало. Это  мог  быть  разведчик,  заплутавший  охотник,  просто  любитель
прогулок, и где-то поблизости  вполне  могли  затаиться  его  многочисленные
приятели. Кроме того, мастер не знал, можно ли пить здешнюю  воду,  есть  ли
живность, да и вообще, не вредно ли  дышать  этим  странным  воздухом?  Ведь
корабль так и не закончил анализ...
   Борисов поймал себя на том, что невольно  приклеил  ярлык  "странный"  ко
вроде  бы  ничем  не  примечательному  воздуху.   "Двадцать   один   процент
кислорода", - вспомнил он бормотание кибермозга. Ничего  странного  в  общем
анализе атмосферы не  было.  Мастер  потянул  носом.  Ему  чудился  какой-то
знакомый запах, но уловить его в той пропорции, чтобы уверенно сказать  "это
то-то", Борисов пока не мог. Он встал на четвереньки и  понюхал  траву.  Она
пахла почти как на Земле, но гораздо сильнее и чище. И  отнюдь  не  странно.
Мастер, по-прежнему на четвереньках, переместился ближе  к  высоким  кочкам.
Здесь странный  запах  усилился  и  начал  обретать  завершенность.  Борисов
протиснулся между травянистыми буграми, прополз по их лабиринту  еще  метров
пять и наконец обнаружил то, что искал. Болотная  жижа,  проступавшая  между
кочками,  источала  бодрящий  аромат  этилового  спирта.  Мастер   осторожно
зачерпнул верхний, наименее  мутный  слой  жидкости  и  с  умилением  поднес
сложенные ладони к  лицу.  Пить  эту  гадость  он,  конечно,  не  собирался.
Во-первых, ее для начала следовало  хотя  бы  профильтровать,  а  во-вторых,
спирт мог оказаться и древесным, по запаху этого было не определить.  И  все
же шестое чувство подсказывало Борисову,  что  неожиданный  подарок  местной
природы вполне годится для приема внутрь. Он с сожалением выплеснул жижу  на
землю и небрежно вытер ладони о траву. Планета Борисову начинала  нравиться.
Он,  уже  по-хозяйски,  окинул  взглядом  окрестности  и  с  удовлетворением
отметил, что болото простирается до того леса, где скрылся  чужак.  Мысль  о
чужаке немного охладила исследовательский пыл мастера дальней  разведки,  но
профессиональная жилка пульсировала с нарастающей силой,  и  Борисов  быстро
справился с сомнениями. Раз Корпорация доверила такое ответственное дело  не
кому-нибудь, а именно ему, мастеру дальней разведки Борисову, значит, в него
верили, его ценили и уважали. Борисов просто не имел  права  пасовать  перед
такими  незначительными  трудностями,  как  сбой   в   работе   корабельного
кибермозга. Он был лучшим разведчиком Корпорации! Возможно,  он  был  лучшим
разведчиком в принципе, единственным и неповторимым!
   Борисов шагал широко и  уверенно,  совершенно  не  спотыкаясь  о  высокие
кочки. С каждым шагом его тело наливалось силой, а все тревоги  съеживались,
как пережаренные тефтели, и тонули в соусе отличнейшего настроения.
   На опушке леса мастер решил на  минутку  остановиться,  чтобы  напоследок
сделать еще пару глубоких вдохов, но запах благодатных испарений уже остался
позади.  Борисов  с  огорчением  оглянулся  и  покачал  головой.  Отсюда,  с
небольшого возвышения, было видно, что болото гораздо обширнее, чем казалось
вначале.
   - Э-эх! Грехи наши тяжкие! - радостно крикнул Борисов и рассмеялся.
   Навстречу новым открытиям он двинулся, уже не сожалея  об  оставшихся  за
спиной природных резервуарах. Мастер чувствовал, что Фортуна  повернулась  к
нему лицом всерьез и надолго, а неприятность с "Корейцем" на самом деле была
ироничной, но  доброжелательной  ухмылкой  самой  Судьбы.  С  душою,  полной
приятных предчувствий, Борисов покинул опушку и вошел под  сень  раскидистых
крон.
   Лес действительно встретил  мастера  новым  сюрпризом.  Стволы  уродливых
кривых деревьев сочились янтарной смолой. Памятуя о предыдущем опыте, мастер
осторожно обмакнул мизинец в одну из тягучих капель и поднес палец  к  носу.
Этот запах ему был незнаком, но так же,  как  и  аромат  болотной  жижи,  не
вызывал никакого опасения. Разведчик смело расправил плечи и  лизнул  смолу.
Вкус у древесной слезы был просто божественным.  Борисов  тщательно  обсосал
мизинец и потянулся за  новой  порцией,  но  в  этот  момент  в  его  голове
взорвался ярчайший фейерверк, и  мастер  почувствовал,  что  превращается  в
нечто запредельно величественное и всемогущее.
   Теперь он был не просто мастером разведки, а  Мастером  всего!  Созданием
высшего порядка, которому подвластны "и ход  светил,  и  движение  подземных
гад"! Его могучая сила определенно вела происхождение  от  энергии  Большого
Взрыва, а понимание механики вселенских  процессов  Борисову  давали  мудрые
Черные Дыры. Теперь ему, еще пять секунд назад - скромному разведчику,  было
по плечу абсолютно  все!  Он  напряг  могучую  шею  и  повернул  наполненную
невероятными знаниями голову в ту сторону, куда  уполз  жалкий  инопланетный
червь. Этот выкидыш природы с примитивным оружием  в  дрожащих  конечностях.
Эта одноклеточная протоинфузория - Борисов  прислушался  к  звучанию:  слово
было  необычным  и  загадочным,  но  мастеру  оно  понравилось,  -  да,  эта
протоинфузория межзвездных трасс!
   Борисов положил стомегатонную руку  на  кобуру  своего  сверхгалактически
мощного пистолета и направил сильнейшие во  всей  Вселенной  стопы  в  глубь
леса.
   Жалкие бессмысленные растения уважительно расступались перед  Покорителем
Пространств, а испуганный ветер указывал Мастеру Всех  Стихий  верный  путь.
Вообще-то в глубине сознания Борисова еще теплилась искра  критичной  оценки
действительности, и под спудом новых достоинств шевелилась мысль о том,  что
ветер в густом лесу должен лишь шелестеть желто-зеленой листвой, а не дуть у
самой земли, но Главному Разведчику Мегавселенной было не до  глупостей.  Он
еще раз обмазал мизинец смолой ближайшего дерева и, лишь когда закончил  его
облизывать, понял, что и деревья и травы вокруг не совсем  те,  что  были  в
начале пути. Да и небо, недавно пронзительно синее и безоблачное,  почему-то
приобрело серый цвет, словно его заволокли облака. Величайший Борисов  всего
Человечества с удивлением посмотрел на влажный,  розовый  после  обсасывания
палец, затем перевел взгляд на ближайшую группу деревьев и остановился.
   В механизме вращения Галактики скрипнула какая-то  шестерня,  и,  услышав
этот звук, Мастер по  Ремонту  Галактических  Приводов  невольно  обернулся.
Позади остались те самые сочащиеся янтарем  деревья,  ясное  небо  и  трава,
благоухающая белой пыльцой соцветий. До  чутких  ушей  Композитора  Вечности
донесся еще  один  звук,  на  этот  раз  мелодичный,  и  Великий  Настройщик
Суперструн Вселенной снова посмотрел вперед. Там деревья ничем не  сочились,
небо было хмурым, а трава пожухшей.
   -  Если  мне  подвластны  целые  миры,  то  почему  я  не  могу  свободно
перемещаться по временам года? - пробормотал себе под нос Борисов. - Из лета
в осень, например...
   Последние слова он произнес почему-то неуверенно.  Для  высшего  существа
это было в диковинку. Борисов мощно вдохнул  прохладный  воздух  и  уверенно
зашагал по  новому  лесу.  От  стотонной  силищи  его  могучего  тела  через
десяток-другой шагов осталось всего тонны три, а еще через  сотню  -  жалкие
девяносто два килограмма и  головная  боль.  Мастер  корпоративной  разведки
устало сел на жесткий  мох  и,  обхватив  голову  руками,  тяжело  вздохнул.
Отзвуки голосов Вселенной еще носились под сводами залитого свинцом  черепа,
но теперь они не ободряли,  а  угрожали.  Борисов  чувствовал  себя  страшно
одиноким, потерянным и жалким. Совсем как тот  инопланетный  проточервь.  От
мысли о чужаке мастера пробрала нешуточная дрожь.  Это  дьявольское  отродье
бродило где-то неподалеку! И, возможно, искало его, мастера Борисова!
   Он лихорадочно расстегнул кобуру  и  вынул  пистолет.  Оружие  выпало  из
дрожащих рук, а когда Борисов поднял его и попытался снять с предохранителя,
выпало еще раз. Мастер схватил свою единственную  надежду  обеими  руками  и
прижал к груди. Теперь пистолет  не  пытался  бросить  хозяина  на  произвол
судьбы, но стрелять из такого положения было бы неразумно. Разве что с целью
самоубийства,  однако  "интеллект-ганы"  знали  своих  хозяев  и  не   могли
причинить им вреда. В  отличие  от  армейских  моделей,  гражданское  оружие
конструировалось с существенными ограничениями.
   "Нельзя оставаться подолгу на одном месте!"  -  пришла  тревожная  мысль.
Мастер поднялся на дрожащие ноги и нетвердым шагом побрел вперед. Дороги  он
не разбирал, поскольку страх перед неведомой угрозой толкал его в  спину  не
хуже того странного ветра в "янтарном" лесу.  Борисов  быстро  выбивался  из
сил, но  стоило  ему  остановиться,  как  его  охватывал  безотчетный  ужас.
Побороть такого грозного противника мастер был не в  состоянии.  Даже  вновь
столкнуться с чужаком казалось  более  предпочтительно,  чем  одолевать  это
наваждение. Борисов падал от усталости, снова вставал, шел  вперед  и  снова
падал. Когда  силы  окончательно  покинули  его  изможденное  тело,  деревья
неожиданно расступились, и мастер рухнул на мелкий горячий песок.
   Несколько минут он лежал в полузабытьи, но потом все же  открыл  глаза  и
застонал. Нет, не от боли в натруженных мышцах и не  от  голода  или  жажды.
Просто песок, на  котором  лежал  мастер  разведки,  простирался  до  самого
горизонта, а еще он был подозрительно непохож  на  обычный  кремниевый  прах
камней и гор.
   Борисов, окончательно махнув рукой на здоровье, слизнул с  губ  несколько
песчинок, попробовал их разжевать и сначала заплакал, но затем сел на колени
и расхохотался. Он вдруг понял главное.
   Даже если бы не сбежал "Кореец", улететь с этой планеты Борисов  не  смог
бы никогда. Она была откровенной, но непреодолимо притягательной ловушкой.
   Мастер мечтательно взглянул в пустынную  даль  и  медленно  пересыпал  из
ладони в ладонь крупинки странного песка. Сквозь его пальцы, приятно  шурша,
просыпалась примерно полугодовая зарплата мастера разведки.  Если,  конечно,
продать эту пригоршню золотишка на черном рынке...

Глава 4

   Матвей вернулся лишь через сутки. Дарья все это время не  сомкнула  глаз.
Фантазия рисовала  ей  самые  невероятные  картины,  начиная  от  банального
рукопашного боя Моти с неким инопланетным монстром и заканчивая превращением
напарника в студенистую  массу  после  того,  как  он  слился  в  экстазе  с
пришелицей,  этакой  внеземной  Матой  Хари,  которая  пыталась  выведать  у
доверчивого землянина  главную  военную  тайну  ОВКС  древним,  но  надежным
способом. О силе беспокойства Дарьи наиболее  красноречиво  свидетельствовал
тот факт, что встретились напарники в шлюзовом отсеке. Раньше  никто  никого
не провожал и не встречал. Ни с цветами, ни вообще.
   - Тебя не было видно, - тщетно пытаясь скрыть волнение, заявила Дарья.  -
И датчики молчали. Ты выходил на поверхность или нет?
   - Как тебе сказать... - едва ворочая языком, ответил Матвей. - Я был  или
не бы-ы-ыл, в далекой Галактике-е-е...
   Промурлыкав строчку из некогда популярной песни, он икнул и уселся  прямо
посреди отсека.
   - Ты нажрался? - изумилась Дарья. - Когда успел? С кем?!
   - Ромашки спря-атали-ись... - опять запел  Матвей,  на  этот  раз  что-то
совсем архаическое! - Поникли... чего там у них поникло?
   - Прекрати!
   - Даша... - Матвей зажмурился и  помотал  головой.  -  Даша...  я...  это
было... Даша! Мы с тобой... - Он фыркнул и уронил голову на грудь.
   - Шесть промилле, не  меньше,  -  на  глаз  определила  Дарья  содержание
этанола в Мотиной крови. - Где ты взял спиртное?
   - М-м-м, - произнес Матвей и завалился набок.
   - Это я вижу. - Дарья понимающе  кивнула.  -  И  как  прикажешь  с  тобой
поступить?
   - Тазик, - едва слышно прошептал Матвей.
   - А может, еще рюмочку?
   - М-м-м! - возмутился Мотя. - Совесть... имей...
   - Совесть?! -  Напарница  замысловато  выгнула  тонкие  брови  и  холодно
улыбнулась. - Ты еще смеешь говорить о совести? А ну отвечай, где был!
   Схватив Матвея за воротник, она подтащила  его  к  ближайшей  стене  и  с
трудом усадила на низкую лавку.
   - Наверху... - временно выплывая из пучины беспамятства, сказал тот.
   - С неопознанными организмами выпивал? Гони мою тысячу!
   - Тысячу?! - От возмущения Матвей  не  то  чтобы  протрезвел,  но  как-то
слегка взбодрился. - Три! С тебя, дорогая.
   - Я тебе не "дорогая", - раздраженно произнесла Дарья.
   - Конечно, - ответил  он,  вновь  расслабляясь  и  прикладывая  голову  к
прохладной стене. - Без трех тысяч уже не такая дорогая...
   - Все-таки один большой? Ну!.. Что ты там видел, говори, скотина!  Ты  их
преследовал? Или его?.. Ведь целый день где-то... Сутки!
   - Я его... Я их... -  пробормотал  Матвей,  окончательно  теряя  связь  с
реальностью. - Уфф, Дашка... Это было... Кошмар!..
   Он немного покачался из стороны в сторону и завалился вперед, неэстетично
распластавшись на винил-никелевом полу. Дарья уже  занесла  ладонь  с  целью
отхлестать его по щекам, но тут вжикнул единственный оставленный Анализатору
зуммер, и на главном экране развернулась заставка с чахлым орлом.
   Дарья метнулась к пульту, но  за  секунду  до  того,  как  она  коснулась
клавиш,  автомат  отправил  штатную   картинку:   двое   дежурных   излучают
лояльность, служебное рвение и в рамках приличий - подобострастие, строка же
под фотографией уведомляет:
   "На линии База 13.. Оперативная пара слушает,  господин  майор.  Наладить
видеосвязь  пока  не  удается.  Происшествий  за  время  несения  службы  не
случилось".
   Спустя мгновение монитор отобразил:
   "На линии майор ОВКС Калашников. Вы что там, совсем xxx  (скорректировано
авторедактором:  потеряли  бдительность,  утратили  самоконтроль,   нарушили
служебную этику, еще 12 вариантов; показать все?)?!! Снова  происшествий  не
случилось, да? Где это их не  случилось?  Может,  вы  мне  подскажете  такие
теплые места, я бы тоже туда  xxx  (скорректировано  авторедактором:  уехал,
ушел, убежал; контекст недостаточен)".
   Чтобы прервать этот поток грязи, Дарья торопливо отстучала:
   "Виноваты,  господин  майор.  Непредвиденные  обстоятельства,   нештатная
ситуация, неожиданный..."
   Она поймала себя на том, что после третьего оборота  собирается  набрать:
"еще 12 вариантов", и, плюнув, отправила как есть.
   Калашников обдумывал усеченную фразу секунд тридцать, затем спросил:
   "Что у вас там?"
   Дарья, кусая губу, ответила:
   "У нас проблемы, господин майор".
   На этот раз сообщение пришло немедленно:
   "Какие проблемы?! Что  конкретно  xxx  xxx  xxx  (пометка  авторедактора:
ждите, идет анализ текста)?!"
   Дарья погладила подбородок и, с ненавистью  зыркнув  на  спящего  Матвея,
набрала:
   "Напарник еще не вернулся. Далее действую по аварийной инструкции.  Связь
прервана".
   - Да!.. - вякнул во сне Матвей. - А утром пойду его искать! Ясно?
   Дарья посмотрела на  него  со  всем  презрением,  на  какое  только  была
способна, но напарника это не задело.  Он  перевернулся  на  другой  бок  и,
уткнув лицо в угол между полом и стенной обшивкой, омерзительно захрапел.
   Вздохнув, Дарья перешагнула через  его  ноги  и  прошла  по  коридору  до
переборки с трафаретными набивками "Мед. изолятор, лаборатория". Вскрыв ящик
с наклейкой "препараты строгой отчетности", Дарья вытащила несколько голубых
шприц-ампул с турбофенамином. Затем расстегнула  магнитные  кнопки  и,  сняв
комбинезон, вколола себе две дозы.
   Не одеваясь, благо Матвей был временно обездвижен, она перешла в соседний
отсек и вскрыла вакуумную упаковку с  одноразовым  скафандром.  Формирование
гермошлема обычно занимало до трех минут, и Дарья, не дожидаясь, пока  кусок
полипласта превратится в прозрачную сферу, занялась выбором оружия.
   "Приложение 2" к контракту клялось, что ничего опаснее дождевого червя на
планете нет. Однако  инструкция,  которую  дежурный  подписывал  в  качестве
"Приложения 3", выход на поверхность без оружия категорически  запрещала.  В
данный момент Дарье хотелось следовать инструкции,  и  она  выбрала  средний
ЛС-14: вес полтора килограмма, длина шестьдесят четыре сантиметра,  боезапас
при максимальной мощности сорок восемь выстрелов.  Что  такое  "ЛС",  знали,
вероятно, лишь его изобретатели и пара трухлявых генералов  из  Объединенных
Военно-Космических Сил. Остальные расшифровывали эту  короткую  аббревиатуру
по-своему.  Здесь,  как  сказал  бы  авторедактор,  существовало  двенадцать
вариантов, но в Дашиной учебке  был  принят  такой:  Лайф  Секвестр.  Почему
именно ЛС-14, а не  ЛС-41  или  сколько-нибудь  еще  -  и  вовсе  никого  не
интересовало.
   Пока  Дарья  поднималась  в  лифте  к  основному  тамбуру,  ЛС   закончил
автодиагностику, а  полипласт  окончательно  выгнулся  в  шар  и  затвердел,
оставив на затылке четыре неглубокие вмятины от маленьких  пальчиков.  Дарья
вошла в шлюз. Перед тем как вдавить большую круглую кнопку  разгерметизации,
она надела шлем и, чтобы он не болтался, пристегнула его к  жесткому  обручу
на воротнике.
   -   Спасибо,   что   воспользовались   одноразовым    скафандром    марки
"Пресеркомфорт", - прожурчало в ушах.
   - Заткнись, дурак, - буркнула Дарья, перешагивая через низкий порожек.
   Палец сам собой устроился в удобной нише  спускового  механизма,  и  Лайф
Секвестр, коротко свистнув, зажег на стволе восемь зеленых огоньков.
   Прежде чем понять, что ее смутило, раньше, чем процессор скафандра  успел
проанализировать донесшийся из кустов звук, Дарья опустила ствол и придавила
плоский курок. Разрядник исторг гол