надо об этом. Если доверять, то только себе. Никому больше.
     - И ты прав, - неожиданно согласился секретарь.
     Встав, он сдвинул в сторону мягко зашелестевшую фольгу:
     - Джейк!
     В темной щели над лентой транспортера показались  большие  бесцветные
глаза и  не  без  любопытства  уставились  на  меня.  Потом  тяжелые  веки
дрогнули, опустились, и их обладатель хрипло выдавил:
     - Зайди.
     С  молчаливого  согласия  секретаря  я  обогнул  стойку  и  прошел  в
приоткрывшуюся дверь. В достаточно просторном кабинете всего было по  два:
два стола, два кресла, два демонстрационных щита, два  сейфа,  но  человек
был  один.  Того,  лысого,  не  было.  Ушел.  А  тощий  длинный   мужчина,
неестественно прямо возвышающийся над столом, и был, наверное, Д.С.П.Сейдж
- санитарный инспектор. С неподдельным интересом он спросил:
     - Как тебе удалось побить сразу трех полицейских?
     - Случайно, шеф, - ответил я виновато. - Обычно я смирный.
     - Верю. Тебе часто приходилось работать кулаками?
     - Когда как... - Я не понимал, что у него на уме. - В пределах нормы.
     - Верю. А каковы они у тебя, эти пределы?
     Я пожал плечами.
     - Я к тому веду, - заметил Сейдж, - что мне нужен крепкий и уверенный
парень. Чтобы он умел следить за механикой,  всегда  был  на  месте,  умел
постоять за хозяина и, само собой, не совал нос, куда ему не положено.
     - Но ведь за доплату?
     - Правильно, - без тени усмешки ответил Сейдж. - Но вычеты у нас тоже
строгие. Любой каприз влетает в копейку. Покажи руки!
     Я показал.
     Сейдж хмыкнул и, как ни в чем не бывало, закурил. Но я его понял.  На
его месте я тоже не преминул бы взглянуть на руки человека, выдающего себя
за профессионального водителя. Одного он, конечно, не знал: в Консультации
сидят вовсе не дураки. Доктор Хэссоп за неделю так отработал  мои  ладони,
что я мог не бояться осмотров. Тугая, грубая кожа, хоть на барабан пускай,
и мозоли самые настоящие. Соответственно и ногти, хотя в меру  -  ведь  по
документам я почти год не садился за руль автомашины.
     Быстрым движением Сейдж протянул рукой шнур портьеры, и она  отъехала
в сторону, приоткрыв стену, отделяющую нас от  приемной.  Стена  оказалась
прозрачной. Сквозь дымчатое стекло я увидел секретаря и нескольких парней,
ломающих перед ним шляпы.
     - Знаешь кого-нибудь?
     Я покачал головой.
     - А-а-а... - догадавшись, протянул Сейдж, - тебя смущает  стекло.  Не
волнуйся, оно прозрачно лишь в одну сторону. Нас никто не видит.
     - Разве такое бывает?
     - А ты из приемной видел меня или эту портьеру?
     - Нет, - согласился я. - Но я, на самом деле, не знаю никого из  этих
людей.
     - Верю. В медицине что-нибудь смыслишь?
     - Могу перевязать рану.
     - Рану? - прицепился он, чрезвычайно оживившись. - Ты служил в армии?
Почему это не отмечено в твоих бумагах?
     - Я не служил в армии. Для меня любой порез - рана.
     Моя логика его удивила:
     - А если перелом? Внутренний перелом, скажем.
     - Не сталкивался, - признался я.
     - Ладно, - кивнул Сейдж. - Забираю твои бумаги. Завтра утром  явишься
в аэропорт, пройдешь в нижний бар в северном секторе, там и будешь  ждать.
Через транслятор объявят имена тех, что летят в Итаку. Если  твое  имя  не
назовут, вернешься сюда за бумагами. И помни! - неожиданно резко  закончил
он. - Из Итаки ты уедешь только  через  тринадцать  месяцев,  ни  о  каких
других сроках речи не может быть. А вот продлить  контракт,  если  ты  нас
устроишь - это можно.



                                    2

     Какое-то время я убил на  покупку  мелочей  -  зубные  щетки,  белье,
зубочистки. Я не хотел рисковать, меня не устраивали итакские мелочи, мало
ли что захочет подсунуть мне тот же Сейдж в тюбике зубной пасты! К тому же
я знал, что за мной будут следить, ведь я летел в Итаку - закрытый город и
знал, что это не пустой звук.
     - Герб, - сказал  я  сам  себе  вслух,  выруливая  на  стоянку  отеля
"Даннинг", - работа началась, будь внимателен.
     Не торопясь, я вошел в холл, обменялся с портье двумя-тремя репликами
(где интересней: в верхнем или в нижнем ресторане?), набрал несуществующий
телефонный номер ("Привет, крошка, я уезжаю, не  поминай  лихом,  вернусь,
встретимся!"), выкурил сигарету, не спуская подчеркнуто жадного взгляда  с
долговязой девицы, делавшей  вид,  что  она  увлечена  каким-то  рекламным
проспектом, потом, наконец, поднялся на второй этаж.
     Коридор пуст, мягкий ковер заглушает шаги.
     Не доходя двух шагов до снятого мною номера, я скользнул на  лестницу
черного хода.
     Машина стояла на месте. Джек Берримен, даже не глянув  на  меня,  дал
газ, мы вылетели на ярко освещенную улицу. Шторки на стеклах Джек опустил,
ему явно нравилась таинственность происходящего. И только здесь, на шоссе,
ведущем за город, убедившись, что за нами никто не следует, он хохотнул:
     - Ты опоздал на две минуты.
     - Фиксировал присутствие.
     Джек ухмыльнулся:
     -  Передержка.  Ты  мог  встретить  своего  двойника.  Впрочем,   все
обошлось. Сейчас ты бросил покупки на стол, вышел из  отеля,  сел  в  свою
потрепанную "Дакоту" и отправился в ближайший бар -  он  дешевле.  Там  ты
будешь пить часов до двенадцати, потом ты  снимешь  девчонку  и,  конечно,
поволочешь в свой номер. Как, а? - он ткнул меня локтем в бок.  -  Считай,
что это ты получишь удовольствие. Ну а к утру,  несколько  помятый,  но  в
настроении, отправишься в аэропорт. Ясно?
     Я кивнул.
     - Этот ты - таскающийся со шлюхами по барам гуляка - не кто иной, как
наш агент Шмидт. Он похож на тебя, у него даже голос похож на  твой.  Если
бы ты увидел его в ресторане, ты задумался бы над своей  судьбой,  -  Джек
довольно расхохотался. - Что же касается документов, за  них  можешь  быть
совершенно спокоен. Они настоящие, мы купили их у одного парня,  решившего
срочно улететь на Аляску под другим именем. Надеюсь, ему повезет.  И  тебе
тоже.
     - А если он опомнится и попробует разыскать тебя - или шефа?
     - Исключено.
     Он хохотнул:
     - Подвыпив, можешь смело кричать: "Я - Гаррис! Я  -  Герб  Гаррис!  Я
знаком даже с  санитарным  инспектором  Сейджем!  Я  водитель  санитарного
инспектора!"
     - Ну-ну, - хмыкнул я.
     Джек снова ткнул меня локтем в бок.



                                    3

     Шеф ожидал нас в разборном кабинете, предназначенном для самых важных
бесед. История с экспертом  научила  нас  многому,  поэтому  Джек  тут  же
прошелся щупом по самым подозрительным точкам. Электроника молчала.
     - Мне уйти?
     - Останься, - разрешил Джеку шеф.
     Коротко изложив историю с наймом, я получил из рук шефа тонкую папку.
Под ее коричневой обложкой лежали служебные записки,  посвященные  деловой
карьере Д.С.П.Сейджа, и его фотографии разных лет. Ни одной женщины! - это
меня поразило. Если верить запискам, санитарный инспектор Д.С.П.Сейдж  все
свое время и все свои силы отдавал комбинату "СГ", с  которым  был  связан
многие годы. Семьи он не имел, приятельниц тоже, друзей у него никогда  не
было. Сдержанный, не болтливый, он высоко котировался на службе.
     - Не густо, - я, правда, был разочарован.
     Шеф усмехнулся:
     - Тебе хватит. Враги есть у  каждого  человека,  попробуй  найти  его
врагов, они расскажут больше.  Пока  же  удовлетворись  увиденным.  Мы  не
перегружаем тебя аппаратурой. Камеры вшиты  в  твою  одежду,  их  мощности
хватит и для ночных съемок.  Снимай  все  -  драки,  демонстрации,  грязь,
аварии, частные кварталы, рабочие цеха, сцены в столовых.  Снимай  всех  -
курьеров, боссов, полицейских  техников,  стариков,  алкоголиков,  героев.
Любая информация, могущая вызвать  протест  общественности,  вот  что  нам
более всего нужно. Так ведь, Джек?
     Джек Берримен  коротко  хохотнул,  это  у  него  здорово  получалось.
Впрочем, я предпочел бы услышать его сестру, на что, разумеется, не мог  и
надеяться. Не мог даже позвонить ей  -  я  в  командировке,  исчез.  Когда
появлюсь, она узнает. Одна мысль об этом вызывала раздражение: Джой не  из
тех, кто выкладывает всю свою жизнь приятелю.
     Ладно...
     - Ты хорошо помнишь Итаку? - отсмеявшись, спросил Джек.
     - Мне было десять лет, когда отец покинул ее, но я помню  город.  Еще
лучше я помню берег, море...
     - Небось, рыбу? На ней вы росли, наверное?
     - Это точно. Уж рыбный ужин я повторю!
     - Не советую. Счастливое детство кончилось. Крабы,  устрицы,  рыба  -
забудь об этом на все время пребывания в Итаке. Снимай море, берега, рощи,
рыбаков, если они там еще есть, но о рыбе забудь, к рыбе не притрагивайся.
     Он не стал объяснять почему, но я Джеку верил. К тому же  шеф  кивком
подтвердил его слова.
     Потом шеф сказал:
     - Послушай пару записей, Эл. Неважно, где и кем они сделаны, об  этом
можешь не спрашивать, но в содержание вдумайся.
     Он включил магнитофон.
     "Говорите все, Сейдж, - неизвестный голос был  ровным,  уверенным.  -
Говорите все, что вас беспокоит. Нашу беседу подслушать невозможно".
     "Я знаю, - ответил голос Д.С.П.Сейджа. - К сожалению, ничем  не  могу
вас обрадовать. Ничем. Мы постоянно теряем рабочих".
     "А новый набор"?
     "Я вынужден ограничивать новые  наборы.  Я  стараюсь  брать  одиноких
людей, но информация все равно утекает. Каждый новый человек - несомненная
потенциальная опасность для нашей фирмы".
     "А что говорит доктор Фул?"
     "Ничего утешительного. Он сомневается. Он много пьет.  Его  состояние
тревожит санитарную инспекцию. Через руки Фула проходят все анализы,  даже
те,  что  заставили  нас  выставить  дополнительные  посты.  Похоже,  круг
замыкается, и я еще не решил, где его надо рвать".
     "Вы сказали рвать, Сейдж?"
     "Да, именно. И как можно скорее. Когда слухи  о  моргачах  перестанут
быть слухами, а рано  или  поздно  это  случится,  разразится  грандиозный
скандал. Кто, как не  я,  санитарный  инспектор  Сейдж,  сядет  на  скамью
подсудимых? Кто, как не я, будет отвечать за случившееся в Итаке?"
     "Ну, Сейдж, не надо отчаиваться. Все в Руке  Божьей.  Вы  же  знаете:
этот новый заказ даст нам такие проценты, что мы  сможем  заткнуть  глотку
даже самим моргачам. Продолжайте следить за происходящим, контролируйте их
местонахождение, пугайте тех, кто этого заслуживает,  подкармливайте  тех,
кто может быть вам полезен, и все образуется".
     "Если бы так. Мне приходится следить буквально за каждым. Что  думает
мой секретарь? Куда вечерами таскается  мой  водитель?  Зачем  понадобился
новый  магнитофон  любовнице  главного   химика?   Отчего   это   служащие
мехмастерских стали много пить? И почему  они  всегда  напиваются  в  баре
"Креветка", причем молча? У меня  столько  ушей  и  глаз,  что  я  начинаю
испытывать апатию. Я не  справляюсь  с  информацией.  Похоже,  одной  моей
головы для этого дела уже мало, но не заводить  же  "СГ"  еще  одну  такую
голову?"
     "Мы ценим вашу голову, Сейдж. Мы даем вам чрезвычайные полномочия".
     "Ну да, это позволит вам крепче держать меня за глотку".
     "Как же иначе, Сейдж?"
     Шеф выключил магнитофон.
     - Это люди из Итаки, Эл, - пояснил он.  -  Как  ты  мог  понять,  они
встревожены, но настроены решительно.  А  вот  сейчас  ты  услышишь  наших
друзей, людей из дружественно расположенных к нам фирм.
     Кассеты завертелись.
     "Теперь, когда военный заказ передан комбинату "СГ", мы на мели.  Это
очень опасное положение".
     "Разве заказ уже утвержден?"
     "Пока нет, но  контрольный  срок  истекает  через  семнадцать  суток.
Консультация - наш последний шанс".
     "Диверсия?"
     "Ни в коем случае! Этим  мы,  конечно,  помешаем  "СГ",  но  помешаем
ненадолго. К тому же, любая агрессивная акция моментально обратит внимание
промышленной контрразведки на конкурентов "СГ"..."
     "Что же делать?"
     "Вы сами упомянули о Консультации..."
     "Не льстите. Это была наша общая мысль".
     "Так попробуем развить ее".
     "Дискредитация "СГ"?.."
     "Конечно... Эти странные слухи о моргачах...  За  ними  стоит  что-то
реальное?..."
     "Конечно. Но нелегко выйти на них напрямую.  Итака,  как  вы  знаете,
закрытый город".
     "Неужели и в Консультации думают так же?"
     "Нет. Но они там, в Консультации, хотят восемь процентов от возможных
прибылей, от тех прибылей, что мы получим, отняв заказ у "СГ".
     "Восемь процентов? Колоссальная сумма!..  Но  они  получат  ее,  если
вернут заказ нашей компании".
     Шеф щелкнул выключателем и поднял на меня тяжелые выцветшие глаза.
     - Моргачи? - спросил я.  -  О  чем,  собственно,  идет  речь?  Почему
администрация "СГ" боится скандала, связанного с моргачами?
     - В самую точку, - удовлетворенно заметил шеф. -  Ты  умеешь  ставить
вопросы. В запасе у нас шестнадцать дней, у тебя, Эл,  только  десять.  На
одиннадцатый ты должен сидеть вот здесь и  рассказывать  нам  о  том,  что
вызывает вопросы сегодня. Твое дело - попасть в Итаку и  снять  на  пленку
все, что сможешь. Хотелось бы увидеть и  то,  что  снять  невозможно.  Нас
интересует все - неприглядные истории, сомнительные  действия,  несчастные
случаи... Не отвергай ничего. Чем страшней  и  трагичнее  будет  выглядеть
Итака, главное гнездо "СГ", тем лучше. Нам хотелось бы, чтобы ты обнаружил
в Итаке ад. Нам  необходима  информация,  от  которой  "СГ"  вывернуло  бы
наизнанку. И помни, Эл, у тебя всего  десять  дней.  Ты  не  имеешь  права
заболеть, попасть  под  пулю,  не  вернуться  вовремя  или  вернуться  без
материалов.  _В_о_с_е_м_ь  _п_р_о_ц_е_н_т_о_в_,   Эл!   Разве   такое   не
вдохновляет?
     - В чем заключаются функции санитарной инспекции?
     - Итака - закрытый город. Целиком, со всеми потрохами, он принадлежит
комбинату "СГ". Там нет полиции, есть полиция "СГ",  в  Итаке  вообще  нет
ничего, что не принадлежало бы "СГ". А санитарная инспекция... Считай, что
это нечто вроде тайной армии. И помни, они умеют делать свое  дело,  умеют
стрелять, идти по следу, вести энергичный допрос, то, что  немцы  называют
коротко - "шарффернемунг"..." Ты понял меня?
     Я кивнул. Я любовался шефом.
     Чисто  выбритые  щеки  круглились,  их   покрывал   нежный   румянец,
мутноватые глаза  помаргивали  за  стеклами  очков  -  шеф  был  уверен  в
достаточности предоставленной мне информации. И я знал, чего  он  ждет  от
меня.
     Я еще раз кивнул:
     - Десяти дней мне хватит.
     В аэропорт я прибыл на  полчаса  раньше,  чем  было  нужно.  Уверенно
прошел в свой сектор, разыскал бар и надежно в нем устроился. Пока  бармен
готовил коктейль, дивясь указанным  мною  ингредиентам,  я  лениво  листал
брошюру, рекламирующую стиральный порошок "Ата".
     - Дают порошку якобы французское название  и  рекламируют  с  помощью
таких же француженок, как мы с вами, - прогудел у меня за плечом басовитый
и благодушный голос. - И все это для того, что покупатель чувствовал  себя
человеком, якобы имеющим свободу выбора!.. Вы не против моего соседства?
     - Ничуть, - хмыкнул я, узнавая лысого химика,  соавтором  которого  в
свое время был сам Д.С.П.Сейдж.
     - Зови меня - Брэд, - заявил он. - Вообще-то я Брэд Ф.К.Хоукс, именно
так я подписываю свои работы.  Но  ты  зови  меня  просто  Брэд,  мне  это
нравится. Ведь мы летим в распроклятое место...
     - Эл, - подсказал я.
     - Мы летим с тобой с распроклятое место, Эл,  -  похоже,  Брэд  Хоукс
терпеть не мог  никакой  официальности.  -  Такое  распроклятое,  что  ему
радуешься, только покидая его.
     - Еще не поздно отказаться  от  поездки,  -  заметил  я,  разглядывая
помятую физиономию Брэда Ф.К.Хоукса. Он изрядно погулял этой ночью:  глаза
отекли,  лысина  побагровела,  левая  щека  казалась  странно   синеватой.
Возможно, его били, но утверждать этого я не мог.
     - Эл, я видел тебя ночью, - Брэд Хоукс раскатисто расхохотался.  -  Я
видел тебя в ресторане Пайгроуза.  Ты  был  обвешан  шлюхами  и  до  такой
степени пьян, что не узнал меня. Куда ты дел эту рыжую красавицу,  которая
пыталась валять тебя прямо там, в ресторане? Не помнишь?
     - Черт их всех знает.
     - И верно! - Брэд Хоукс одобрительно засмеялся. - Чем быстрее их всех
забываешь, тем лучше. Как пейзаж за окном поезда - никакой  пользы.  -  Он
осторожно провел ладонью по своей синюшной щеке. - Что тебя  гонит  в  эту
чертову дыру? Я имею в виду Итаку.
     Его вполне могли подсадить, но на подсадного он походил меньше всего.
Багровая перекошенная физиономия,  вечный  пьяница,  гедонист...  Впрочем,
разве я в его глазах выглядел не таким же? Ведь он видел меня  беснующимся
в ресторане Пайгроуза...
     М_е_н_я_... Я усмехнулся. Он видел нашего  агента  Шмидта,  я  в  это
время, отсыпаясь, набирался сил, а хлебнул я  уже  под  утро...  В  общем,
Хоукс мне даже нравился. Что-то в нем беспрестанно волновалось,  постоянно
было в движении. Почти одновременно он вспоминал, хвастался,  удивлялся  и
предупреждал. Не меньше, чем чему-то другому,  он  дивился  моему  желанию
лететь в Итаку.
     - Что тебя все же гонит?
     - Деньги, - ответил я коротко. - Еще точнее, их отсутствие.
     - Ну да, - хохотнул он. - Конечно, деньги. Глядя на тебя, не скажешь,
что тебе сильно хочется влиться в производственную  семью.  Слышал  такое?
Все мы - члены единой производственной семьи, ну а это самое производство,
естественно, наш дом!.. - Он благодушно, но не без  издевательской  нотки,
хохотнул. - Наш дом!.. В Итаке тоже так говорят. Там всякое говорят. Можно
услышать и такое: мы - _б_р_а_т_ь_я_! А? Как тебе? Мы - братья! Ты еще сам
это услышишь, держу пари. Только не забывай,  братья  старшие  и  младшие.
Даже  там,  где  я  работал,  а  это,  Эл,  было  не  худшим  и  вовсе  не
антидемократическим предприятием, на стене столовой красовался щит: "Здесь
отпускают обеды только инженерам и химикам!"
     - С точки зрения инженера и химика это не так уж и плохо.
     Хоукс пьяно и изумленно воззрился на меня:
     - А как же _к_о_л_л_е_к_т_и_в_и_з_м_, парень?
     - Не знаю, - ответил я. Все же напористость его мне не нравилась.
     - Чем займешься в Итаке?
     - Это мне подскажет санитарный инспектор Сейдж.
     - А, Джейк!.. Конечно...  Он  распорядится...  У  него  есть  веселые
места... Есть цеха, где ладони белеют от кислот, а легкие меняют цвет, как
лакмусовая бумажка... Постарайся не попасть в такой цех, ты ведь водитель?
     Я не успел ответить.
     К нашему столику неслышно подошел бармен.
     - Простите. Вы Брэд Хоукс и Герб Гаррис, следующие в Итаку?
     Я кивнул.
     - Вас просят на посадку.
     -  Идем,  идем,  -  хохотнул  Брэд.  -  Теперь  ты  постоянно  будешь
чувствовать внимание. В любом случае, Эл, дай мне знать, если Сейдж  решит
заткнуть тебя в один из химических цехов. Уж я-то знаю,  в  каком  из  них
штаны будут разваливаться прямо на  тебе,  а  в  каком  тебе  можно  будет
сэкономить на цирюльнике...



                                    4

     Если Хоукс и шпионил за мной, я его не  опасался.  Он  слишком  много
говорил. Он не давал мне и рта раскрыть - так шпионы не поступают.  Только
в самолете - на взлете, он внезапно зевнул и впал в столь же  внезапное  и
недолгое забытье. Но стоило самолету войти в облака, он тут же очнулся.
     - Еще не океан? - спросил он, протирая глаза.
     - Не видно.
     - Каждый, кто летит в  Итаку,  -  не  отставал  он,  -  первым  делом
восхищается океаном. Слушай, неужели это правда, что вид  этой  гигантской
лужи улучшает пищеварение?
     - Возможно.
     Брэд Хоукс снова впал в полузабытье.
     Смутные воспоминания  всплывали  в  моей  встревоженной  памяти.  Они
наплывали друг на друга, смазывались, исчезали, но тут же возникали вновь.
Я видел плоский, будто выровненный мастерком, океан, видел  выбегающий  на
белые пески накат, тенистые рощи,  в  которых  прятались  белые  коттеджи,
шхуну старого Флая, ко