в его по правому боку, и одновременно он  ощутил  острую
боль в левом плече и удар, который повернул его боком  в  седле.  И  еще  он
услышал громкий треск сломанной деревяшки.
   Толпа взревела.
   Его лошадь неслась вперед, к дальнему  краю  поля.  Крис  ничего  не  мог
понять.
   Что случилось? Его плечо отчаянно болело. А копье было сломано пополам.
   И он все еще сидел в седле.
   Вот дерьмо.

***

   Марек ощущал себя глубоко несчастным. Это  была  неудача:  удар  пришелся
слишком вскользь для того, чтобы сбросить Криса наземь.  Теперь  они  должны
были съехаться еще раз. Он поглядел на сэра Ги, который, ругаясь, взял новое
копье из рук пажей и уже поворачивал  лошадь,  готовясь  снова  броситься  в
атаку.
   На противоположном конце поля Крис пытался справиться со  вторым  копьем,
которое дико раскачивалось в воздухе, словно метроном. Наконец  ему  удалось
уложить его  поперек  седла,  но  лошадь  все  еще  продолжала  крутиться  и
пятиться.
   Ги чувствовал себя оскорбленным и злился. Он не отличался терпеливостью и
не стал ждать. Ударив коня шпорами, поскакал вдоль поля.
   "Ты ублюдок", - подумал Марек.

***

   Увидев  такое  одностороннее  нападение,  толпа  изумленно  взвыла.  Крис
услышал этот крик и увидел, что Ги уже несется к нему на всем скаку.  А  его
собственная лошадь все еще не желала слушаться  и  крутилась  на  месте  Он,
ничего толком не понимая, дернул за узду и в этот момент услышал сзади  звук
удара: это кто-то из грумов хлестнул его лошадь по крупу.
   Лошадь заржала, вздыбила уши...
   ...И он порысил вдоль по полю.
   Вторая стычка была хуже, потому что на сей раз он знал, что его ожидает.

***

   Столкновение ошеломило его, пронизав вспышкой боли его грудь. Он оказался
в воздухе. Все внезапно замедлилось. Крис увидел, как из-под  него  выезжает
седло, потом зад лошади, а он все отодвигался назад, а потом стал  клониться
туда же и уже видел перед собой только небо.
   Он грохнулся на землю навзничь, плашмя. Его  голова  звонко  ударилась  о
шлем. Перед его глазами поплыли ярко-синие пятна, которые все  росли,  стали
совсем большими, а затем их цвет сменился серым.  Несмотря  на  то  что  его
шлем, конечно, не пропускал радиоволн, он, казалось,  услышал  в  ухе  голос
Марека: "Теперь оставайся там!"
   Откуда-то донеслись отдаленные трубные  звуки,  а  потом  мир  милосердно
померк.

***

   В  дальнем  конце  поля  Ги  уже  заворачивал  свою   лошадь,   собираясь
предпринять следующую атаку, когда услышал  сигнал  труб,  возвещавших,  что
настала очередь следующей пары.
   Марек опустил копье, дал лошади  шенкеля  (в  шпорах  пока  что  не  было
необходимости) и галопом поскакал вперед. Он видел,  как  с  противоположной
стороны к нему устремился сэр Чарльз де  Гон.  Он  мчался  вперед  и  слышал
ровный топот копыт своей лошади,  слышал  нарастающий  рев  толпы  -  она-то
знала, что этот поединок будет хорош. Эта лошадь бежала невероятно быстро. И
с такой же быстротой навстречу несся сэр Чарльз.

***

   Согласно средневековым текстам главное  испытание  в  рыцарском  поединке
состояло не в том, чтобы держать копье или нацеливать  его  в  ту  или  иную
цель. Испытание состояло в том, чтобы точно выдерживать  направление  атаки,
не уклоняться от стычки - не  поддаваться  той  панике,  которая  охватывает
почти  каждого  наездника,  когда  он  галопом   мчится   навстречу   своему
противнику.
   Марек читал много древних текстов, но лишь теперь он внезапно осознал их:
он чувствовал себя  потерянным,  трясущимся,  ему  казалось,  что  его  тело
утратило силу и ловкость, его бедра, сжимавшие бока лошади,  дрожали  мелкой
дрожью. Он заставил себя собраться, сосредоточиться и направил копье на сэра
Чарльза. Но острие копья все равно на скаку гуляло вверх и вниз.  Он  поднял
копье  с  луки,  взял  в  согнутую  руку.  Так  оказалось   лучше.   Дыхание
выровнялось. Он почувствовал, что к нему возвращаются  силы.  Чуть  повернул
лошадь точнее, навстречу противнику. Восемьдесят ярдов.
   Не сбавлять темпа.
   Он видел, как сэр Чарльз манипулировал копьем. Вот он  приподнял  острие.
Целит в голову. Или это все же маневр? Рыцари  на  турнирах,  как  известно,
совершали  обманные  движения,  лишь  в  самый  последний  момент  показывая
истинное направление удара. Было ли такое в привычках этого?
   Шестьдесят ярдов.
   Наносить удар в голову было рискованно в том случае, если соперник  целил
по-другому. Горизонтально  направленное  копье  касалось  туловища  на  долю
секунды раньше, чем направленное в  шлем;  дело  тут  в  соотношении  углов.
Первый удар сотрясает обоих всадников, и от этого удар в голову теряет  свою
точность и резкость. Но опытный рыцарь мог выдвинуть копье  вперед,  сделать
дополнительное движение, которое помогло бы ему выиграть  шесть  или  восемь
дюймов расстояния, и таким образом нанести удар  первым.  Нужно  было  иметь
огромную силу руки, чтобы самортизировать  отдачу  от  удара,  справиться  с
моментом инерции, чтобы основная энергия удара пришлась на  лошадь,  но  так
было гораздо больше шансов сбить противника с выбранной  им  линии  атаки  и
выиграть время.
   Пятьдесят ярдов.
   Сэр Чарльз держал копье все так же высоко.  Но  сейчас  он  выдвинул  его
навстречу противнику, наклонившись вперед в седле. Теперь у  него  оказалось
больше возможностей  для  маневра  копьем.  Было  ли  это  еще  одно  ложное
движение?
   Сорок ярдов.
   Узнать это было  совершенно  невозможно.  Марек  решил  атаковать  своего
противника в грудь и взял копье на изготовку. Он не станет изменять решение.
   Тридцать ярдов.
   Он слышал грохот копыт, рев толпы.  Средневековые  тексты  предупреждали:
"Не закрывай глаза в момент стычки. Держи глаза  открытыми,  когда  наносишь
удар".
   Двадцать ярдов.
   Его глаза открыты.
   Десять.
   Этот ублюдок приподнял свое копье.
   Он целит в голову.
   Удар.

***

   Треск сломанного древка показался громким, как выстрел. Марек нанес  удар
с такой силой, что он отдался резкой болью в левом плече.  Подъехав  к  краю
поля, он бросил сломанное копье и протянул руку за  новым.  Но  пажи  стояли
неподвижно и смотрели на поле у него за спиной.
   Оглянувшись назад, он увидел, что сэр Чарльз  упал  с  коня  и  лежит  на
земле.
   А потом он увидел, что сэр Ги гарцует  на  лошади  вокруг  распростертого
тела Криса. "Вот что он затеял, - подумал Марек. - Он хочет затоптать  Криса
насмерть".
   Марек повернул лошадь, выхватил меч,  воздел  его  к  небу  и  с  гневным
рычаньем во весь опор погнал коня по полю.

***

   Толпа вопила; люди  колотили  по  деревянному  барьеру,  словно  в  сотни
барабанов. Сэр Ги повернулся на шум и увидел, что к нему несется  Марек.  Но
сразу же перевел взгляд на Криса и направил лошадь боком, чтобы та наступила
на лежащего.
   - Позор! Позор! - кричали в толпе, и даже лорд Оливер вскочил на ноги  от
изумления.
   Но в этот момент Марек поравнялся с сэром Ги. Он не мог сразу  остановить
стремительный бег своего коня, но, проносясь мимо, выкрикнул:
   - Засранец! - и ударил его по голове мечом плашмя. Он знал,  что  это  не
нанесет рыцарю никакого вреда; его целью было оскорбить сэра Ги и  заставить
его отступить отлежавшего без сознания Криса. И это подействовало.
   Сэр Ги немедленно отвернулся от Криса, а Марек, не опуская меча,  натянул
уздечку и поворотил лошадь. Сэр Ги выхватил свой  меч  из  ножен  и  яростно
взмахнул им. Клинок, просвистев в воздухе, столкнулся с  мечом  Марека.  Тот
ощутил, как его собственный меч завибрировал в руке от  силы  удара.  Марек,
размахнувшись из-за головы, нанес  удар,  целясь  в  голову.  Ги  парировал.
Лошади ходили  по  кругу,  пытаясь  укусить  друг  дружку,  мечи  непрерывно
сталкивались, звеня.
   Бой начался. И какой-то, как  будто  сторонней,  частью  своего  сознания
Марек отчетливо понимал, что это будет бой не на жизнь, а на смерть.

***

   Кейт наблюдала за боем из-за барьера. Марек держался  отлично,  физически
он был явно сильнее, но сразу было видно, что у него нет такого опыта, как у
сэра Ги. Его замахи были шире, а движения - менее  четкими.  Марек,  похоже,
осознавал свои недостатки, но и от сэра Ги они не укрылись: он  держался  на
дистанции, сохраняя между собой и противником пространство  для  размашистых
ударов. Марек же все время старался  приблизиться  к  противнику,  сократить
расстояние до минимума, как боксер в клинче.
   Кейт видела, что Мареку не могло это удаваться все время. Рано или поздно
Ги должен был, хотя бы на мгновение, выиграть  расстояние,  достаточное  для
того, чтобы нанести смертельный удар.

***

   Волосы Марека промокли от пота. Едкие капли стекали в глаза.  Он  не  мог
ничего поделать с этим. Потряс головой, но глазам легче не стало.
   Скоро он запыхался. Зато сэр Ги,  которого  он  видел  сквозь  прорезь  в
шлеме, казался неутомимым и непреклонным; все время в атаке, все движения  в
одном отработанном ритме. Марек знал,  что  должен  что-нибудь  предпринять,
пока у него еще остаются силы. Он должен сломать ритм движений рыцаря.
   Мускулы его правой руки,  державшей  меч,  уже,  казалось,  пылали  огнем
изнутри от непрерывного напряжения. Но его левая рука была  немногим  слабее
правой. Почему бы не пустить ее в ход?
   Стоило попытаться.
   Пришпорив лошадь,  Марек  приблизился  вплотную  к  противнику.  Он  чуть
выждал, отразил очередной удар своим мечом, а  затем  сразу  же,  не  сжимая
кулака, сильно ударил сэра Ги левой рукой по шлему. Шлем качнулся  назад,  и
Марек с удовлетворением услышал, как рыцарь громко ударился лицом о шлем.
   Марек мгновенно повернул меч и ударил Ги  по  голове  рукоятью.  Раздался
громкий лязг, и рыцарь неестественно дернулся в седле. На мгновение он  весь
как-то обмяк. Марек ударил снова, еще сильнее. Он знал, что нанес противнику
травму.
   Но недостаточно тяжелую.
   Слишком поздно он заметил, как меч Ги со зловещим шипеньем описал широкую
дугу, закончившуюся на его спине. Марек почувствовал,  как  ужасное  острие,
словно кнут, опустилось на его плечи. Выдержала ли кольчуга? Получил  ли  он
рану? Руки у него пока что двигались. Он с силой  ударил  своим  клинком  по
затылку шлема Ги; раздался звон, словно  он  бил  по  большому  гонгу.  "Это
должен быть нокдаун", - подумал Марек.
   Марек замахнулся снова, повернув лошадь, и нанес мощный  удар,  целясь  в
шею. Ги смог парировать, но удар Марека  был  такой  силы,  что  он  потерял
равновесие. Резко покачнувшись, Ги съехал набок в седле, схватился  было  за
луку, но не смог удержаться и рухнул наземь.
   Марек отвернулся от него и начал слезать с лошади, но тут толпа  взревела
снова. Оглянувшись, он увидел,  что  Ги  легко  вскочил  на  ноги.  Вся  его
неспособность продолжать бой оказалась обманом. Марек стоял на  одной  ноге,
вторая все еще была в стремени, а рыцарь уже наносил ему удар. Марек неловко
парировал, каким-то непонятным самому себе образом освободил ногу и отпрянул
назад. Сэр Ги был опять сильным и уверенным в себе.
   Марек понял, что положение стало  для  него  еще  хуже,  чем  прежде.  Он
предпринял яростную атаку, но Ги без труда отразил ее; он  крепко  стоял  на
ногах, легко и быстро передвигался. Марек задыхался в шлеме,  хрипел  и  был
уверен, что соперник слышит эти звуки и знает, что они означают.
   Марек начинал изнемогать.
   А  сэру  Ги  нужно  было  всего  лишь   отступать,   непрерывно   угрожая
контратакой, пока Марек не выбьется из сил.
   Разве что...
   Крис все так же неподвижно лежал на спине.
   Марек продолжал наступать на сэра Ги, с каждым ударом  сдвигаясь  на  шаг
вправо. Тот продолжал отступать. Но теперь Марек направлял  его  движение  к
Крису.

***

   Под лязг мечей  Крис  медленно  приходил  в  себя.  К  нему  возвращалась
способность мыслить, и он пытался сориентироваться. Он лежал на спине, глядя
в синее небо. Но он был жив.  Что  случилось?  Он  покрутил  головой  внутри
темного шлема. В шлеме была одна лишь узкая прорезь для глаз, он был горячий
и вызывал клаустрофобию.
   Его замутило.
   Внезапно накатил приступ тошноты. Он не хотел вырвать в шлем: в нем  было
слишком тесно, он захлебнулся бы собственной  рвотой.  Его  необходимо  было
снять. Все так же лежа, он поднял обе руки и вцепился в шлем,  принялся  его
стаскивать,  но  проклятая  кастрюля  не  поддавалась.  "Почему?   Ее   что,
привязали? А может быть, дело в том, что я лежу?"
   Его сейчас вырвет. В этом чертовом шлеме.
   Иисусе!
   Перепуганный, он перекатился на живот.

***

   Марек отчаянно размахивал мечом. Он видел, что Крис  за  спиной  сэра  Ги
зашевелился. Марек хотел было крикнуть ему, чтобы он оставался на месте,  но
ему уже не хватало дыхания, чтобы говорить.
   Марек атаковал, еще и еще.
   Теперь Крис принялся дергать шлем, пытаясь освободиться. А  Ги  находился
все еще в добрых десяти шагах от него. Он отступал легко, словно танцуя,  и,
похоже, развлекался, без труда парируя удары Марека.
   Марек знал, что силы у него уже почти на пределе. Его  удары  становились
все слабее и слабее. А Ги, в свою очередь, был все так же силен, все так  же
ловок. Он лишь отступал, парировал и выжидал свой шанс.
   Пять ярдов.
   Крис перевернулся на живот и теперь пытался встать. Ему удалось подняться
на четвереньки. Затем его голова свесилась, послышался громкий звук рвоты.
   Ги услышал это и чуть-чуть повернул голову, чтобы взглянуть...
   Марек рванулся вперед, боднул рыцаря головой в  нагрудную  пластину,  тот
отлетел назад, споткнулся о Криса и упал на спину.
   Малеган быстро перекатился по земле, но Марек уже  придавил  коленом  его
правую руку с мечом и тут же другим коленом встал и на левое  плечо.  И,  не
промедлив ни секунды, Марек  высоко  поднял  меч,  готовый  в  любой  момент
воткнуть его в тело противника.
   Толпа притихла.
   Ги лежал неподвижно.
   Марек медленно опустил меч, обрезал  шнурки,  крепившие  шлем  рыцаря,  и
оттолкнул его своим клинком. Появилась голова Ги. Марек увидел, что  из  его
левого уха течет струйка крови.
   Ги вперился взглядом ему в лицо и плюнул.
   Марек снова поднял меч. Он  был  исполнен  гнева,  тело  изъедено  жгучим
потом, мускулы горели от перенапряжения, глаза застилала алая пелена  ярости
и изнеможения. Он напряг руки, чтобы  последним  движением  опустить  меч  и
отсечь голову от тела.
   Ги понял это.
   - Пощады!
   Он крикнул это из всех сил, так что  услышали  все,  присутствовавшие  на
турнире.
   - Я прошу пощады! - кричал он. - Во  имя  Святой  Троицы  и  Девы  Марии!
Пощады! Пощады!
   Толпа хранила молчание.
   Все ждали.

***

   Марек не мог решить, как ему поступить. Внутренний голос подсказывал ему:
прикончи этого ублюдка, в противном случае тебе придется горько пожалеть. Он
знал, что должен принять решение быстро: чем дольше он будет стоять тут  над
сэром Ги в колебаниях, тем  больше  вероятности,  что  ему  не  хватит  духу
нанести последний удар.
   Он посмотрел на людей, приникших  к  барьеру.  Никто  не  шевелился,  все
только смотрели.  Посмотрел  на  трибуну,  на  которой  сидел  лорд  Оливер,
окруженный  дамами.  Все  до  одного  хранили  неподвижность.  Лорд  Оливер,
казалось, застыл. Марек оглянулся назад,  на  кучку  пажей,  стоявших  перед
барьером.  Они  тоже  замерли.  И  вдруг  один   из   них   каким-то   почти
подсознательным движением поднес руку к груди и проделал  круговое  движение
кулаком: режь!
   "Он дает мне добрый совет", - подумал Марек.
   Но он все еще колебался. На всем турнирном поле царила абсолютная тишина,
которую нарушали лишь натужные рыганья и стоны Криса. В конце концов  именно
эти рыганья и решили исход дела. Марек отступил от сэра Ги и протянул  руку,
чтобы помочь ему подняться.
   Сэр Ги взял руку и, встав на ноги перед Мареком, сказал ему:
   - Ты, выродок, я еще увижу тебя  в  аду.  -  С  этими  словами  он  резко
повернулся и пошел прочь.

31:15:58

   Ручеек протекал через мшистую, поросшую редкой травой и цветами  полянку.
Крис стоял на коленях, опустив  лицо  в  воду.  Спустя  некоторое  время  он
выпрямился, кашляя и отплевываясь, и  посмотрел  на  Марека,  который  сидел
рядом на корточках, уставив неподвижный взгляд в пространство.
   - Со мной такое было, - сказал Крис, - со мной такое было.
   - Представляю себе.
   - Меня могли убить, - продолжал Крис. - И считается, что  это  спорт?  Ты
знаешь, что это такое? Это попытки цыпленка удержаться на  спине  у  лошади.
Эти люди безумны.
   Он снова опустил голову в воду.
   - Крис.
   - Я ненавижу блевать. Ненавижу.
   - Крис.
   - Что? Что еще? Ты хочешь мне сказать, что мои доспехи заржавеют? Да я не
дам за них и кучки дерьма, Андре.
   - Нет, - возразил Марек, - я хочу сказать тебе,  что  фетровая  подкладка
твоего подкольчужника разбухнет, и тогда доспехи будет трудно снять.
   - На самом деле? Ну и ладно, мне плевать на это. Придут пажи и сдерут все
это с меня. - Крис сел на мох и снова закашлялся. -  О,  Иисус,  я  не  могу
избавиться от этого запаха. Я  должен  принять  ванну  или  хоть  что-нибудь
сделать.
   Марек, сидевший рядом,  ничего  не  сказал.  Он  хотел  только  дать  ему
возможность немного успокоиться. Когда Крис говорил, руки у  него  тряслись.
"Для него будет лучше выговориться", - подумал Марек.

***

   На поле, расположенном немного ниже, тренировались лучники, облаченные  в
одежды малинового и серого цветов.  Не  захваченные  страстями  проходившего
поблизости  турнира,  они  терпеливо  стреляли  по  мишеням,  отступали   на
несколько шагов подальше, стреляли снова. Именно об этом в древних  хрониках
писали. "Английские лучники были чрезвычайно дисциплинированны и упражнялись
каждый день".
   - Эти люди и есть новая основа военной мощи, - сказал Марек. - Именно они
теперь решают судьбы сражений. Посмотри на них.
   Крис приподнялся на локте.
   - Ты все ребячишься, - неодобрительно фыркнул он.
   Лучники теперь находились более чем за две  сотни  ярдов  от  их  круглой
мишени - длина двух футбольных полей. На таком расстоянии от цели они должны
были казаться маленькими фигурками, наподобие игрушечных солдатиков,  и  все
же они уверенно натягивали свои луки, направляя стрелы высоко к небу.
   - Неужели это серьезное занятие?
   Небо было темным от свистящих стрел. Они втыкались либо в мишень, либо, в
случае промаха, задрав оперенные концы, подрагивали среди травы.
   - Да, пожалуй, это не ребячество, - согласился Крис.
   Почти без паузы в небо взвился еще один густой поток стрел. А за ним  еще
один, еще. Марек посчитал про себя. Три секунды между залпами. "Значит,  это
правда, - подумал он, - английские лучники действительно могли выпускать  по
двадцать стрел в минуту". Мишени уже густо ощетинились стрелами.
   - Атакующие рыцари не в  состоянии  выдержать  такой  обстрел,  ~  сказал
Марек.  -  Стрелы  убивают  всадников,  убивают  лошадей.   Именно   поэтому
английские  рыцари  сражаются  в  пешем  строю.  Французы  все  еще  идут  в
нападение, по традиции, верхами, и оказываются почти полностью перебиты,  не
успев даже близко подойти к англичанам. Четыре тысячи  рыцарей  погибли  при
Креси, еще больше при Пуатье. Огромное количество для этого времени.
   - Почему  же  французы  не  меняют  тактику?  Разве  они  не  видят,  что
получается?
   - Конечно, видят, но изменение тактики будет означать конец целого образа
жизни, даже культуры, - объяснил Марек. - Рыцари составляют все  благородное
сословие, подобный образ жизни  слишком  дорог  для  простых  людей.  Рыцарь
должен покупать себе доспехи и по крайней мере трех боевых коней, он  должен
содержать свиту из  пажей,  оруженосцев,  слуг.  И  эти  благородные  рыцари
являлись решающим фактором в войне - до сих пор. Теперь это  закончилось.  -
Он указал на лучников в поле - Эти  люди  из  простонародья.  Они  побеждают
благодаря взаимодействию и дисциплине