ся  один  на
другой, словно две волны . В некоторых местах они усиливают друг друга, а  в
других - взаимно гасятся. И таким образом на  стене  образуется  чередование
светлых и темных полос. Мы говорим, что волны интерферируют одна  с  другой,
давая в результате интерференционную картину.
   - Ну и что же здесь неверно? - растерянно спросил Крис Хьюджес.
   - Неверно то, - веско ответил Гордон, - что я привел  вам  объяснение  на
уровне девятнадцатого века. Оно могло считаться безукоризненным в ту  эпоху,
когда всем было известно, что свет - это волна. Но со  времен  Эйнштейна  мы
узнали, что свет состоит из частиц, именуемых фотонами.  Каким  образом,  по
вашему мнению, пучок фотонов может образовать такую решетку?
   Воцарилась тишина Археологи недоуменно покачали головами.
   В разговор впервые вступил Дэвид Стерн:
   - Частицы не настолько просты, как вы  их  описали.  Они  в  определенных
ситуациях обладают некоторыми свойствами, сходными с волновыми Частицы могут
интерферировать  между  собой.  В  данном  случае  фотоны   светового   луча
интерферируют друг с другом, образуя такую картину.
   - Это кажется логичным, - отозвался Гордон. - В конце концов,  луч  света
состоит из мириадов и мириадов крохотных фотонов. Нетрудно  вообразить,  что
все они будут тем или иным образом взаимодействовать друг с другом, создавая
в итоге интерференционную картину.
   Все дружно кивнули Действительно, это было нетрудно вообразить.
   - Но так ли это на самом деле? - спросил Гордон - Так ли все  происходит,
как мы предположили? Единственный способ выяснить  это  заключается  в  том,
чтобы устранить любое взаимодействие между фотонами. Давайте попробуем иметь
дело с одним фотоном за раз.  Это  было  осуществлено  экспериментально.  Вы
делаете световой луч настолько слабым, что одномоментно вылетает только один
фотон. А  перед  прорезями  вы  помещаете  очень  чувствительные  датчики  -
настолько  чувствительные,  что   они   могут   зарегистрировать   попадание
одного-единственного фотона. Согласны?
   Археологи снова кивнули - на сей раз, правда, не столь энергично.
   - Значит, в этих условиях интерференции с другими фотонами быть не может,
так как мы имеем дело с единственным фотоном. Именно так: фотоны испускаются
по одному. Датчики отмечают, где в них попадают эти фотоны.
   Он извлек очередную полоску фотобумаги.
   - Через несколько часов мы получаем результат, который выглядит  примерно
так:

***

   - Из того, что мы видим, - продолжал Гордон,  -  следует,  что  отдельные
фотоны попадают только в определенные места, и никогда в другие.  Они  ведут
себя точно так же, как в интенсивном  луче  света.  Но  они  испускаются  по
одному.  Рядом  нет  никаких  других  фотонов,  с  которыми  они  могли   бы
интерферировать. Но все же с  ними  что-то  интерферирует,  потому  что  они
воспроизводят обычную интерференционную  решетку.  Следовательно,  очередной
вопрос: с чем интерферирует отдельно взятый фотон?
   Тишина.
   - Мистер Стерн?
   Стерн потряс головой.
   - Если вы посчитаете вероятности...
   -  Давайте  не  будем  прятаться  в  математике.  Давайте   останемся   в
реальности. В конце  концов,  этот  эксперимент  был  проведен  с  реальными
фотонами, которые ударялись в реальные датчики. И  что-то  реальное  с  ними
интерферировало. Вопрос: что это было?
   - Это должны быть другие фотоны, - пожал плечами Стерн.
   - Да, - согласился Гордон, - но где они? Мы имеем датчики и тем не  менее
не обнаруживаем никаких других фотонов. Так где же находятся интерферирующие
фотоны?
   Стерн вздохнул.
   - Ладно... - неохотно пробормотал он и поднял руки вверх.
   - Ты о чем? - удивленно спросил Крис. - Что значит "ладно"?
   - Скажите им, - кивнул Гордон Стерну.
   - Он хочет убедить нас в том, что интерференция, проявляющаяся у отдельно
взятого фотона, доказывает - мир намного больше, чем  то,  что  мы  видим  в
одной лишь нашей Вселенной. Интерференция происходит, но мы не  можем  найти
ее причины в нашей Вселенной. Из этого следует, что  интерферирующие  фотоны
должны находиться в других вселенных. А это, в свою очередь, доказывает, что
другие вселенные существуют.
   -  Совершенно  верно,  -  поддержал  его   Гордон.   -   И   они   иногда
взаимодействуют с нашей собственной Вселенной.

***

   - Прошу прощения, - сказал Марек. - Не могли бы вы повторить это еще раз.
Почему с нашей Вселенной должна взаимодействовать какая-то другая вселенная?
   - Такова природа мультимира, - пояснил Гордон. - Вы  же  помните,  что  я
говорил вам: в мультимире вселенные постоянно расщепляются, а это  означает,
что существует неисчислимое множество других  вселенных,  очень  похожих  на
нашу И такие вот, подобные, вселенные взаимодействуют  между  собой.  Каждый
раз, когда мы создаем световой луч в нашей вселенной, практически идентичные
лучи  одновременно  возникают  во  многих  подобных  вселенных,  и   фотоны,
рождающиеся  в  тех,  других,  вселенных,  интерферируют  с  фотонами  нашей
Вселенной, образуя ту самую картину, которую мы видим.
   - И вы уверяете нас, что это достоверно?
   - Абсолютно достоверно. Эксперимент повторялся много раз.
   Марек хмурился. Кейт сидела, уставясь в стол. Крис чесал в затылке.
   Наконец Дэвид Стерн прервал молчание:
   - Но ведь не все вселенные подобны нашей?
   - Нет.
   - А совпадают ли все они с нашей по времени?
   - Нет, не все.
   - Значит, некоторые вселенные существуют в более раннее время?
   -  Да.  Фактически.  Поскольку  их  количество   бесконечно,   существуют
вселенные всех более ранних времен.
   Стерн на несколько секунд задумался.
   - И вся ваша лекция сводится к намеку на то, что МТК владеет технологией,
позволяющей осуществлять путешествия в эти другие вселенные?
   - Да, - не помедлив ни мгновения, откликнулся Гордон. - Именно об этом  я
вам и говорю.
   - Каким образом?
   - Мы прокладываем пространственно-временные туннели в квантовой пене.
   -   Вы   имеете   в   виду    пену    Уилера?    Субатомные    флуктуации
пространства-времени?
   - Да.
   - Но ведь принято считать, что это невозможно.
   Гордон улыбнулся.
   - Вы лично убедитесь, что это не так, и достаточно скоро.
   - Мы? Что вы хотите этим сказать? - еще больше нахмурился Марек.
   - Я думал, что вы уже догадались, - спокойно ответил Гордон. -  Профессор
Джонстон находится в четырнадцатом столетии. Мы хотим, чтобы вы  отправились
туда и вытащили его.

***

   Никто не издал ни звука.
   Дверь салона открылась, и вошла стюардесса. Она нажала кнопку, и  на  все
иллюминаторы надвинулись плотные шторки. Свет померк.  Стюардесса  постелила
простыни и одеяла на кушетки, стоявшие вдоль салона На  каждую  постель  она
положила большие наушники.
   - Отправились туда... - повторил слова Гордона Крис Хьюджес. - И каким же
образом?
   - Гораздо проще будет показать вам это на примере, - ответил Гордон.
   Он вручил археологам  по  маленькой  целлофановой  упаковке  с  какими-то
пилюлями.
   - А сейчас я хотел бы, чтобы вы приняли это.
   - А что это такое? - спросил Крис.
   - Три вида успокоительных лекарств, - сообщил Гордон. - А потом  я  хотел
бы, чтобы вы все легли и надели наушники.  Можете  поспать,  если  захотите.
Полет продлится меньше десяти часов, так  что  в  любом  случае  вы  успеете
воспринять не очень много.  Но,  по  крайней  мере,  привыкнете  к  языку  и
произношению.
   - К какому языку? - продолжал недоумевать Крис.
   Тем не менее он спокойно протянул руку за пилюлями.
   - Староанглийский и средневековый французский языки.
   - Но я и так знаю эти языки, - заметил Марек.
   - Не уверен, что вы владеете правильным произношением. Наденьте наушники.
   - Но ведь правильного произношения не знает никто, - настаивал Марек.
   Однако он одернул себя, едва успев закрыть рот.
   - Мне кажется, - уверенно возразил Гордон, - вы сможете убедиться в  том,
что мы это знаем.
   Крис улегся на одну из кушеток, укрылся одеялом и закрыл уши  наушниками.
По крайней мере, они заглушали звук реактивных двигателей.
   "Пилюли, похоже, очень  сильные",  -  подумал  он,  потому  что  внезапно
почувствовал  себя  совершенно  расслабленным.   Его   глаза   против   воли
закрывались. Он услышал,  что  началось  воспроизведение  записи:  "Сделайте
глубокий вдох, - произнес приятный голос. - Вообразите, что вы теплым летним
днем находитесь в красивом саду Здесь все знакомо вам,  вы  ощущаете  покой,
вам легко и удобно. Прямо перед собой вы видите дверь, ведущую в  подвал  Вы
открываете эту дверь. Подвал хорошо знаком вам, потому что это подвал вашего
собственного дома. Вы начинаете спускаться по каменным ступеням в  теплый  и
уютный подвал. Оттуда доносятся голоса, с каждым шагом вы все лучше  слышите
их. Они кажутся вам приятными и умиротворяющими".
   Действительно послышался диалог мужского и женского голосов:
   - Give my hat. Йифф меан ха(х)т.
   - Here is your hat. Хэйр байе зинхатт.
   - Thank you. Гра(х) мерси.
   - You are welcome. Айерпрай зи.
   Фразы становились все длиннее.  Вскоре  Крису  стало  трудно  сознательно
воспринимать их.
   - I am cold I would rather have a coat. Айеам чиллингколд, ее волд лейфер
халф а коот.
   Крис мягко, неощутимо уплывал в сон,  ощущая  при  этом,  что  продолжает
спускаться по лестнице все глубже и  глубже  в  напоминающее  пещеру  теплое
уютное место, полное эха. Он был  умиротворен,  хотя  последние  две  фразы,
которые ему удалось запомнить, породили в нем подобие беспокойства:
   - Prepare to fight. Дичт зииселв ту фичт.
   - Where is my sword? B(x)ap беест мее свеарде?
   Но сразу после этих слов он еще раз спокойно вздохнул и уснул.

БЛЭК-РОК

   Рискуйте всем, в противном случае не получите ничего.
   Жоффруа де Чарни, 1358 г.

   Они вышли из самолета  на  еще  влажную  после  дождя  взлетно-посадочную
полосу. Стояла прохладная ночь. Небо было густо усеяно звездами. На  востоке
Марек разглядел темные очертания плоскогорий, над  которыми  низко  нависали
тучи. Неподалеку от рулежной дорожки поджидал мощный джип "Лендкрузер".
   Уже несколько минут спустя они ехали по шоссе, по обеим сторонам которого
возвышался густой лес.
   - Где мы находимся, если поточнее? - поинтересовался Марек.
   - Примерно в часе езды к  северу  от  Альбукерке,  -  ответил  Гордон.  -
Ближайший город - Блэк-Рок. Именно там располагается  наш  Исследовательский
центр.
   - Впечатление такое, будто мы угодили в самую середину ничто,  -  заметил
Марек.
   - Так  может  показаться  только  ночью.  Вообще-то  здесь,  в  Блэк-Рок,
размещается пятнадцать компаний,  ведущих  исследования  в  области  высоких
технологий. Кроме того, чуть дальше по этой же дороге находится  Сандия.  До
Лос-Аламоса еще час езды. А затем Уайт-Сэндс и так далее.
   Они проехали по шоссе еще  несколько  миль.  Затем  в  свете  фар  возник
большой  бело-зеленый  плакате  надписью:  "МТК.   Лаборатория   "Блэк-Рок".
"Лендкрузер" свернул направо, на извилистую дорогу, взбиравшуюся на поросшие
лесом холмы.

***

   Стерн, находившийся на заднем сиденье, обратился к Гордону:
   - Вы недавно сказали нам, что можете сообщаться с другими вселенными...
   - Да.
   - Через квантовую пену.
   - Совершенно верно.
   - Но ведь в этом нет никакого  смысла,  -  с  отчетливым  раздражением  в
голосе заявил Стерн.
   - Кстати, что такое квантовая пена? - подавив зевок, спросила Кейт.
   - Это след рождения вселенной, - туманно ответил Стерн.
   Но  тут  же  он  принялся   объяснять,   что   вселенная   возникла   как
одна-единственная точка немыслимо плотного вещества. А затем - это случилось
восемнадцать миллиардов лет назад - в этой первичной точке произошел  взрыв,
получивший название "Большой взрыв".
   - После взрыва вселенная начала расширяться в форме сферы. Если, конечно,
не считать того, что эта сфера не была геометрически  правильной.  А  внутри
сферы вещество  вселенной  распределялось  не  совсем  равномерно  -  именно
поэтому галактики распределены во вселенной не регулярно. Каким-то образом в
первичной точке возникли крошечные, невообразимо малые дефекты распределения
массы. И эти дефекты так и не погасились Их до сих пор можно  обнаружить  во
вселенной.
   - Не может быть! И где же их можно увидеть?
   - В субатомных явлениях. Квантовая пена -  это  просто,  если  можно  так
выразиться, фигура речи, подразумевающая, что на ничтожно малых  расстояниях
в пространстве-времени существуют рябь и  пузырьки.  Но  масштаб  этой  пены
значительно меньше, чем элементарные частицы, из которых состоят атомы. И  в
этой пене могут возникать каналы - по  мнению  ряда  ученых.  Другие  ученые
считают, что этого не может быть.
   - Может быть, - веско заметил Гордон.
   - Но даже если они существуют, то  как  вы  можете  использовать  их  для
перемещений? Ведь нельзя  же  просунуть  человека  в  такую,  мягко  говоря,
узенькую дырку! Туда вообще ничего нельзя просунуть.
   - Правильно, - согласился Гордон. - Точно так же вы  не  можете  засунуть
лист бумаги, а тем более книгу, в телефонный провод. Но  вы  можете  послать
факс.
   Стерн нахмурился.
   - Но это совершенно разные вещи.
   - Почему же? - возразил Гордон. - Вы можете  передать  что  угодно,  если
овладеете способом, позволяющим сжать и закодировать объект. Разве не так?
   - Теоретически, да, - ответил Стерн. - Но ведь вы  говорите  о  сжатии  и
кодировании полного объема информации об определенном человеке.
   - Именно так.
   - Но это же невозможно!
   Гордон с довольным видом улыбнулся.
   - Почему же? - повторил он.
   - Потому что полное  описание  человека  -  всех  миллиардов  клеток,  их
взаимосвязей, всех химических элементов и молекул, из которых  они  состоят,
их биохимического состояния - содержит такой объем информации, с которым  не
справится ни один существующий компьютер.
   - Но ведь это всего лишь информация, - ответил Гордон, пожав плечами.
   - Да. Колоссальная по объему информация.
   - Мы сжимаем ее, используя  рекурсивный  алгоритм,  позволяющий  избежать
потерь.
   - Даже в таком случае остается неимоверно...
   - Прошу прощения, - вмешался в разговор Крис. - Вы говорите, что сжимаете
человека?
   - Нет. Мы сжимаем информационный эквивалент человека.
   - И как это осуществляется? - спросил Крис.
   - При помощи алгоритмов сжатия - методов упаковки данных для  компьютера,
чтобы они занимали меньше места. Примерно такие  же,  как  JPEG  и  MPEG,  с
помощью которых уплотняются визуальные материалы. Вы знакомы с ними?
   -  У  меня  есть  софт  <Софт  -  жаргонное  выражение  программистов   и
пользователей компьютеров - программное обеспечение>, в котором  эти  методы
применяются, но больше я ничего об этом не знаю.
   - Ну что ж, - сказал Гордон. - Все программы сжатия  данных  работают  по
одному и тому же принципу. Они ищут подобия в данных. Предположим, что у вас
есть изображение розы, состоящее из миллиона пикселов. Каждый  пиксел  имеет
характеристики:  местоположение  и  цвет.  Получается  три  миллиона  единиц
информации - много данных. Но большинство этих пикселов окажутся красными  и
окруженными другими красными  пикселами.  Программа  просматривает  картинку
строка за строкой и разыскивает смежные пикселы, имеющие один и тот же цвет.
Если  они  обнаруживаются,  программа  дает  компьютеру  команду  обозначить
красным этот пиксел и еще пятьдесят пикселов в той же строке. Затем  перейти
к серому цвету и сделать следующие десять пикселов серыми. И так далее.  Это
позволяет хранить не информацию о каждой отдельной  точке,  а  инструкцию  о
том, как воссоздать картинку. Таким образом количество данных сокращается  в
десятки раз по сравнению с тем, что было первоначально.
   - Но даже в этом случае, - возразил Стерн, - речь идет  не  о  двухмерной
фотографии цветка, а трехмерном живом объекте, описание которого потребовало
бы настолько большего количества данных...
   - Что для работы с ними возникнет необходимость в параллельной  обработке
массивов, - кивнув, подхватил Гордон. - Вы совершенно правы.
   Крис снова нахмурился.
   - Что такое параллельная обработка?
   - Вы соединяете несколько компьютеров и делите  работу  между  ними.  Так
получается значительно быстрее. В большом  компьютере,  предназначенном  для
параллельной обработки  данных,  содержится  шестнадцать  тысяч  соединенных
между собой  процессоров.  А  если  компьютер  по-настоящему  большой  -  то
тридцать две тысячи. А у нас работают в  параллель  тридцать  два  миллиарда
процессоров.
   - Миллиарда?.. - пробормотал Крис.
   Стерн перегнулся через спинку переднего сиденья.
   - Это невозможно. Даже если вы  попробуете  сделать  один..  -  Он  снова
откинулся и уставился в потолок автомобиля, что-то  считая  в  уме.  -  Если
расстояние между материнскими платами,  допустим,  один  дюйм...  Получается
стопка. ага... ага... две тысячи шестьсот...  получается  стопка  в  полмили
высотой.  Даже  если  расположить  кубически,   то   все   равно   получится
колоссальное здание. Вы никогда не смогли бы такое построить.  И  тем  более
охладить его. И такая машина все равно  никогда  не  смогла  бы  заработать,
потому что процессоры находились бы слишком далеко друг от друга.
   Гордон выжидал, с улыбкой глядя на Стерна.
   - Единственный возможный способ создать такую многопроцессорную машину, -
сказал тот, - состоит в том,  чтобы  использовать  квантовые  характеристики
отдельных электронов. Но тогда речь пошла бы уже о квантовом  компьютере.  А
такого еще никто не соорудил.
   Улыбка Гордона сделалась чуть шире.
   - Неужели?.. - негромко проговорил Стерн.
   - Позвольте мне объяснять вам,  чему  так  удивился  Дэвид,  -  обратился
Гордон к остальным. - Обычные компьютеры  производят  вычисления,  используя
при этом два электронных состояния, означающие единицу и  ноль.  Вся  работа
компьютеров и заключается в переборе единиц и нолей. Но двадцать  лет  назад
Ричард Фейнман предположил, что можно создать чрезвычайно мощный  компьютер,
в  котором  будут  использоваться  все  тридцать  два  квантовых   состояния
электрона. В настоящее время многие лаборатории  ведут  работы  по  созданию
таких  квантовых  компьютеров.  Их  преимущество  -   невообразимо   большая
мощность; настолько большая, что с их помощью  действительно  можно  описать
полный комплект  данных  о  трехмерном  живом  объекте  и  уплотнить  его  в
электронный поток. Точь-в-точь так же,  как  это  делается  в  факсе.  Тогда
становится возможной и передача электронного потока через канал в  квантовой
пене и восстановление образа в другой вселенной. Именно этого мы и добились.
Это не квантовая телепортация и не пересылка элементарных частиц. Это прямая
связь с другой вселенной.

***

   Археологи сидели молча и лишь поглядывали на Гордона.
   "Лендкрузер"  выехал  на  открытое  место.  Приезжие  увидели   множество
двухэтажных домов из кирпича и стекла. Они выглядели на удивление обычными и
с успехом могли бы находиться в предместье любого американского города.
   - Это - МТК? - не без недоверия спросил Марек.
   - Мы предпочитаем сдержанность, - ответил Гордон. - Вообще-то, мы выбрали
это место потому, что здесь находится  старая  шахта.  Сейчас  трудно  найти
хорошую шахту. Слишком уж много физиков используют их для  разработки  своих
проектов.
   В стороне от дороги  несколько  человек,  освещенных  ярким  прожектором,
готовили к запуску метеорологический шар-зонд. Воздушный шар был шести футов
в диаметре, бледной расцветки. Пока машина проезжала мимо, зонд стремительно
умчался в небо, унося с собой маленький контейнер с приборами.
   - Для чего это? - поинтересовался Марек.
   - Мы  контролируем  состояние  облачного  покрова  ежечасно,  особенно  в
штормовую погоду. Это  непрерывное  исследование,  при  помощи  которого  мы
рассчитываем  установить,  не  может  ли   погода   оказывать   влияние