олжно оказаться для тебя достаточно просто. Падай на землю и  не  двигайся,
чтобы  всем  показалось,  что  ты  потерял  сознание.  Что,  впрочем,  может
случиться на самом деле. Ни в  коем  случае  не  поднимайся  на  ноги.  Тебе
понятно?
   - Не подниматься на ноги.
   - Совершенно верно. Независимо от того, что случится, ты лежишь на  одном
месте. Если сэр Ги собьет тебя с  коня  и  ты  потеряешь  сознание,  то  бой
закончится. Но если ты встанешь, он потребует  второе  копье  или  спешится,
чтобы сражаться на мечах, и зарубит тебя.
   - Не вставать с земли, - повторил Крис.
   - Правильно, - одобрил Марек. - Ни при каких обстоятельствах. Не вставай.
- Он хлопнул Криса по плечу. - Если повезет,  ты  прекрасно  переживешь  эту
историю.
   - Иисусе, - только и смог выговорить Крис.
   Мимо них, сотрясая землю, пронеслось еще несколько лошадей.

***

   Повернувшись  к  полю  спиной,  они  прошли   среди   множества   шатров,
установленных  вокруг  турнирной  арены.  Шатры,  а  скорее,  палатки   были
небольшими, круглыми и пестрели разноцветными  полосами  и  зигзагообразными
узорами.  Над  каждым  из  шатров  чуть  покачивались  в  спокойном  воздухе
многочисленные вымпелы. Рядом  были  привязаны  лошади.  Пажи  и  оруженосцы
носились туда и сюда с панцирями, седлами,  сеном,  водой.  Несколько  пажей
катили по  земле  бочонки  средних  размеров,  издававшие  негромкое  ровное
шипение.
   - Это песок, - не дожидаясь вопроса объяснил Марек. - Они катают кольчуги
в бочках с песком, чтобы удалить ржавчину.
   - Угу... - Крис старался сосредоточиться на деталях, чтобы  отвлечься  от
мыслей о том, что ему предстоит. Тем не менее у  него  было  такое  чувство,
будто он идет на свою собственную казнь.
   Они вошли в шатер, где их поджидали трое пажей. Напротив входа в  жаровне
горел огонь, испускавший приятное тепло; земля была застлана куском  толстой
парусины, на которой лежало оружие. Марек, быстро осмотрев его, сказал:
   - Очень хорошо, - и повернулся, чтобы уйти.
   - Куда ты? - жалобно спросил Крис.
   - В другой шатер, чтобы одеться.
   - Но я не знаю, как...
   - Пажи оденут тебя, - проронил Марек и вышел.
   Крис посмотрел на доспехи, аккуратно разложенные на парусине. Особое  его
внимание привлек шлем, представлявший собою цельную голову с лицевой частью,
вытянутой наподобие утиного клюва. В нем имелся лишь  небольшой  разрез  для
глаз. Но рядом с ним лежал другой шлем, более обычного вида, и Крис подумал,
что...
   - Добрый сквайр, - обратился к нему один из пажей, постарше  остальных  -
ему было лет четырнадцать, и лучше одетый, - соблаговолите стать сюда. -  Он
указал на середину шатра.
   Крис встал, куда ему было указано,  и  почувствовал,  как  три  пары  рук
забегали по его телу. Пажи, негромко переговариваясь, быстро  сняли  с  него
всю одежду вплоть до полотняной нижней рубашки и шорт, но  после  того,  как
они увидели его тело, в их голосах послышались беспокойные нотки.
   - Вы перенесли болезнь, сквайр? - спросил один из них.
   - Э-э, нет.
   - Только лихорадка или какая-нибудь еще более суровая болезнь  могли  так
ослабить ваше тело.
   - Нет, - нахмурившись, ответил Крис.
   Они умолкли и принялись облачать его. Сначала  надели  толстые  войлочные
шоссы, затем длинную рубаху на толстой подкладке, застегивавшуюся спереди на
деревянные пуговицы. Ему велели  согнуть  руки,  и  он  с  трудом  смог  это
сделать: настолько плотной оказалась ткань.
   - Рубаха загрубела после стирки, - сказал  один  из  пажей,  -  но  скоро
помягчает.
   Крис (про себя) не спешил согласиться с ним. "Иисусе, - думал он, - я уже
с трудом могу двигаться, а ведь на меня еще не надели латы". А пажи как  раз
принялись прилаживать броню ему на ноги, связывая отдельные части ремнями на
бедрах, коленях и лодыжках. Затем дело  дошло  до  рук.  Покончив  с  каждой
деталью, помощники просили его подвигать рукой или ногой,  чтобы  убедиться,
что ремни не слишком сильно затянуты.
   Затем на него через голову надели  кольчугу,  тяжесть  которой  сразу  же
придавила Криса к земле. Пока сверху закрепляли нагрудную пластину,  главный
паж задал ему несколько  вопросов,  ни  на  один  из  которых  Крис  не  мог
ответить.
   - Вы сидите высоко или у задней луки?
   - Вы держите копье наперевес или прямо?
   - Вы подтягиваете переднюю луку или оставляете свободной?
   - Вы опускаете стремена или подтягиваете вперед?
   Вместо ответов Крис издавал неопределенное мычанье. Тем временем на  него
надевали все новые и новые доспехи, что сопровождалось и новыми вопросами:
   - Подвижные или твердые поножи?
   - Глубокая гарда или тарелка?
   - Правый или левый меч?
   - Длинный или короткий назатыльник?
   Ему становилось все тяжелее и  тяжелее,  и  по  мере  того,  как  к  нему
прицепляли  очередные  железяки,  казалось,  что  он  обретает  сходство   с
бронзовой статуей. Но пажи действовали умело и быстро.  Прошло  всего  минут
десять, а он был уже полностью одет. Мальчики отступили на несколько шагов и
осмотрели его.
   - Так хорошо, сквайр?
   - Да, - уныло ответил Крис.
   - Теперь шлем. -  На  голове  у  него  уже  была  какая-то  металлическая
тюбетейка, но теперь ему поднесли и надели на голову  остромордую  кастрюлю.
Крис оказался погруженным во тьму и ощутил плечами внушительный  вес  шлема.
Через горизонтальную щель он не видел ничего,  кроме  того,  что  находилось
прямо перед ним.
   Его сердце бешено заколотилось. Ему не хватало воздуха. Он не мог дышать.
Он подергал шлем, пытаясь поднять забрало,  но  оно  не  двигалось.  Он  был
пойман. Он слышал свое дыхание, гулко отдававшееся в металлической скорлупе;
оно сразу же нагрело железо, он начал задыхаться. Там было нечем дышать.  Он
схватился за шлем, пытаясь снять его.
   Пажи сняли с него шлем. На их лицах явственно читалось недоумение.
   - С вами все хорошо, сквайр?
   Крис закашлялся и кивнул, не доверяя своему голосу. Он  вовсе  не  желал,
чтобы эта штука вновь оказалась у него на голове. Но его уже вели  к  выходу
из шатра, к поджидавшей снаружи лошади.
   "Иисус Христос, помилуй меня!" - подумал он.
   Лошадь оказалась гигантской и несла на себе даже больше железа,  чем  он.
Голову, шею и грудь животного защищал  пластинчатый  доспех,  спину  и  бока
прикрывала кольчужная сетка. Даже в броне  лошадь  приплясывала  и  пыталась
гарцевать; один из пажей держал ее под уздцы. Это был настоящий боевой конь,
куда сильнее и энергичнее, чем любая из лошадей, на которых Крису когда-либо
приходилось ездить. Но не это волновало его,  а  рост  -  проклятая  скотина
оказалась настолько большой, что он не доставал до  ее  спины.  А  на  спине
лежало деревянное седло, отчего коняга  казалась  еще  громадное.  Все  трое
пажей смотрели на него с надеждой. Ожидали. Чего?  Вероятно,  чтобы  он  сел
туда.
   - Как же я... м-м-м...
   Пажи замигали в полном остолбенении, но главный из них тут же  опомнился.
Он вышел вперед и спокойно сказал:
   - Положите руку сюда, сквайр, на деревяшку, и подтянитесь....
   Крис протянул руку, но смог дотянуться  только  до  луки,  прямоугольного
выступа перед седлом. Он обхватил ее пальцами, затем поднял колено  и  сунул
ступню в стремя.
   - Н-да... Я думаю, сквайр, что будет удобнее садиться с левой ноги.
   Ну, конечно же. С левой ноги. Он знал об этом, просто находился сейчас  в
слишком сильном напряжении и перепутал. Крис толкнул  стремя  вперед,  чтобы
освободить ногу. Но она зацепилась за  проклятую  броню.  Тогда  он  неловко
нагнулся и вытянул свободную руку, желая расцепить чертовы железки.  Они  не
поддавались. И наконец, в  тот  самый  момент,  когда  он  уже  почти  сумел
освободиться, Крис потерял равновесие и рухнул на  спину  прямо  под  задние
ноги лошади. Перепуганные пажи поспешно оттащили его в сторону.
   Они подняли его на ноги, а потом все  вместе  помогли  ему  забраться  на
лошадь. Он чувствовал, как руки уперлись ему в ягодицы, и  он,  покачиваясь,
взвился в воздух, задрал ногу - господи, как же это было трудно - и, брякнув
всем своим железом, очутился в седле.
   Крис посмотрел вниз, на оставшуюся  далеко  внизу  землю.  Ему  казалось,
будто до нее футов десять, не меньше. Как только он  уселся,  лошадь  начала
негромко ржать и дергать головой, поворачивая ее набок и огрызаясь  на  ноги
Хьюджеса в стременах. "Эта проклятая тварь хочет укусить  меня",  -  подумал
он.
   - Узда, сквайр! Вы должны натянуть уздечку.
   Крис потянул за  узду.  Огромная  лошадь  не  обратила  на  его  действия
никакого внимания; наоборот, еще ниже нагнула голову и  опять  потянулась  к
его правой ноге.
   - Покажите ей, сквайр! Сильнее!
   Крис дернул за узду так резко, что испугался, не  сломает  ли  он  лошади
шею.  Но  сразу  после  этого  лошадь  негромко   всхрапнула   и,   внезапно
успокоившись, повернула голову вперед.
   - Хорошо сделано, сквайр.
   Где-то зазвучали трубы, издавшие несколько протяжных нот.
   - Это первый сигнал для бойцов, - сказал паж. - Пора на арену.
   Мальчики взяли лошадь под уздцы, и Крис направился к травяному полю.

36:02:00

   Был час ночи. Роберт Дониджер, стоя у окна своего кабинета в МТК, смотрел
на вход в пещеру, озаренный мигающими огнями стоявших там  шести  санитарных
машин. Он слышал, как хрипели  радиотелефоны  медиков,  рассматривал  людей,
выходивших из туннеля. Он видел Гордона; тот вышел вместе с этим  парнишкой,
Стерном. Ни тот, ни другой, похоже, не получили ранений.
   В стекле он увидел  отражение  вошедшей  в  комнату  Крамер.  Она  слегка
запыхалась. Не оборачиваясь к ней, он спросил:
   - Сколько раненых?
   - Шесть. Двое довольно серьезно.
   - Насколько серьезно?
   - Осколочные ранения. Отравления ядовитыми газами.
   - Значит, их отправят в университет. - Он  имел  в  виду  университетскую
клинику в Альбукерке.
   - Да, - согласилась Крамер. - Но я информировала их о том, что им следует
говорить. Несчастный случай в лаборатории, только и всего. И еще я позвонила
в университет, Уиттлу, и напомнила ему о нашем последнем  пожертвовании.  Не
думаю, чтобы здесь могут возникнуть проблемы.
   Дониджер смотрел в окно.
   - Могут возникнуть, - сказал он наконец.
   - Отдел по связям с общественностью с этим справится.
   - А может быть, нет, - протянул Дониджер.
   Несколько лет назад МТК создала отдел  общественных  связей  из  двадцати
шести человек, разбросанных по всему миру. Их работа заключалась не  в  том,
чтобы  делать  компании  рекламу,  а   скорее   наоборот,   замалчивать   ее
деятельность. МТК - объясняли они всем,  кто  желал  что-то  узнать,  -  это
компания, производящая квантовые устройства для магнитометров и  медицинских
сканеров  на  основе  принципа  сверхпроводимости.  Основой  этих   приборов
является сложное  электромеханическое  устройство  длиной  приблизительно  в
шесть дюймов. Пресс-релизы, которые распространяли эти люди, были потрясающе
бедны в отношении информации; в основном в них содержались  основополагающие
формулы квантовой механики.
   Для тех немногочисленных  репортеров,  у  кого  подобные  меры  не  убили
любопытства к деятельности МТК, компания с готовностью устроила экскурсию по
своему главному исследовательскому центру в Нью-Мексико. Репортеров  провели
по специально подготовленным лабораториям. Затем в большом конференц-зале им
показали, как эти устройства изготавливаются: градиентометрические  катушки,
погружающиеся  в  криостат,  экран  сверхпроводимости  и  выходящие   наружу
электрические провода. Объяснения состояли в основном из уравнений Максвелла
и  теории  движения  электрического  заряда.   Почти   неизменно   репортеры
отказывались от публикации своих материалов. Как выразился один из них: "Это
ничуть не интереснее, чем автоматизированная линия по  сборке  ручных  фенов
для сушки волос".
   Таким образом Дониджер сумел сохранить в тайне,  пожалуй,  крупнейшее  из
научных  открытий  последней  четверти  двадцатого  столетия.  Частично  его
молчание было продиктовано чувством  самосохранения:  ряд  других  компаний,
такие, например, как IBM и "Fujitsu", начали свои собственные исследования в
области квантовых технологий, и, даже несмотря на то что Дониджер имел перед
ними фору в целых четыре года, как раз в его интересах было,  чтобы  они  не
знали точно, насколько далеко он ушел.
   Он также знал, что его план еще не был завершен, и нуждался в секретности
для того,  чтобы  закончить  работу.  Сам  он  частенько  говорил  со  своей
мальчишеской усмешкой: "Если бы люди знали, куда мы идем, они на самом  деле
захотели бы остановить нас".
   Но в то же время Дониджер понимал, что не  сможет  хранить  тайну  вечно.
Рано или поздно, возможно случайно, она все равно выйдет наружу. Но  в  этом
случае он должен быть готов взять контроль над ситуацией.
   И сейчас Дониджера занимал один вопрос: пришло это время или еще нет?

***

   Он следил  за  тем,  как,  завывая  сиренами,  отъезжают  машины  "Скорой
помощи".
   - Подумайте вот о чем, - сказал он, все так же не глядя на Крамер. -  Две
недели назад наша компания была застегнута  на  все  пуговицы.  Единственной
проблемой для нас была  эта  французская  журналистка.  Потом  на  нашу  шею
свалился Трауб. Депрессия старого ублюдка  поставила  всю  нашу  компанию  в
опасное положение После смерти Трауба объявился этот коп из Галлапа, который
до сих пор продолжает обнюхивать все углы. Потом Джонстон. Потом четверо его
студентов. А теперь  шестерых  лаборантов  увозят  в  больницу.  Диана,  уже
слишком  много  народу  вышло  из-под  контроля.   Вероятность   засветиться
увеличивается многократно.
   - Вы думаете, ситуация уходит из наших рук? - спросила Крамер.
   - Не исключено, - ответил он. - Но этого может не случиться, если я приму
действенные меры. Тем более  что  у  меня  есть  трое  потенциальных  членов
правления,  которые  будут  здесь  послезавтра.  Так   что   давайте   снова
застегнемся на все пуговицы.
   Женщина кивнула:
   - Я действительно считаю, что мы можем справиться со всем этим.
   - Ладно, - сказал Дониджер, отвернувшись наконец от окна - Позаботьтесь о
том, чтобы Стерна уложили спать в одной из свободных комнат. Удостоверьтесь,
что он заснул и отключите телефон. Я хочу, чтобы завтра Гордон прилип к нему
не хуже клея. В любом случае устройте ему экскурсию по центру  Но  будьте  с
ним. Я хочу в восемь утра провести телеконференцию с нашими "внешниками".  А
в девять - брифинг по поводу перехода. А в полдень я  должен  встретиться  с
этими говноедами из масс-медиа Обзвоните всех немедленно,  чтобы  они  могли
подготовиться.
   - Правильно, - одобрила женщина.
   - Возможно, мне и не удастся удержать все это под контролем, -  задумчиво
проронил Дониджер, - но пусть меня черти раздерут, если я не попытаюсь.
   Нахмурившись, он взглянул на стекло, где около входа в туннель  стояла  в
темноте кучка людей.
   - Сколько времени потребуется, чтобы  можно  было  запустить  техников  в
пещеру?
   - Девять часов.
   - И тогда мы сможем провести спасательную операцию? Пошлем в прошлое  еще
одну группу?
   Крамер кашлянула.
   - Вообще-то ...
   - Вы что, нездоровы? Или это означает "нет"?
   - Боб, все аппараты были разрушены при взрыве, - ответила она.
   - Все до одного?
   - Я думаю, что так.
   - В таком случае все, что мы можем сделать, это восстановить зал перехода
и начать просиживать задницы, чтобы увидеть,  целыми  они  вернутся  или  по
кускам?
   - Совершенно верно. У нас нет ни малейшей возможности помочь им.
   - Тогда будем надеяться на то, что они хорошо  знают  свою  профессию,  -
сказал Дониджер, - потому что рассчитывать они могут только на  себя.  Желаю
им удачи.

31:40:44

   Через узкую прорезь в забрале своего шлема Крис Хьюджес смог  разглядеть,
что трибуны, окружавшие  турнирное  ристалище,  были  заполнены  в  основном
дамами, а вокруг барьера скопились густые  толпы  простонародья  Все  что-то
кричали, в  нетерпении  ожидая  начала  турнира  Крис  находился  сейчас  на
восточном краю поля,  окруженный  своими  пажами.  Он  пытался  совладать  с
лошадью, которая, видимо, испугавшись толпы  и  криков,  принялась  ржать  и
старалась сбросить  своего  наездника  Пажи  вручили  ему  полосатое  копье,
которое оказалось до нелепости длинным и очень неудобным в руке.  Крис  взял
его, принялся примеряться, как будет удобнее держать, выронил, а лошадь  под
ним всхрапывала и била копытом.
   За барьером среди простонародья он заметил Кейт. Она ободряюще улыбнулась
ему, но лошадь вновь заиграла, повернулась боком, и он не смог снова поймать
взгляд девушки.
   И еще он успел заметить невдалеке  закованную  в  железо  фигуру  Марека,
окруженного пажами.
   Когда лошадь снова повернулась - "почему, разве пажи не  держали  ее  под
уздцы?", - он увидел противоположный край поля,  где  спокойно  восседал  на
своем коне сэр Ги де Малеган. Он надевал на голову шлем с черным плюмажем.
   Лошадь Криса снова взбрыкнула и пошла боком Он  услышал  новые  завывания
труб, заметил, что зрители  повернулись  к  одной  из  трибун.  По  всплеску
аплодисментов и приветственным крикам он смутно  догадался,  что,  вероятно,
это лорд Оливер занял свое место.
   Трубы взревели снова.
   - Сквайр, это сигнал для вас, - сказал паж, повторно вручая ему копье. На
сей раз Крис сумел удержать копье достаточно долго для того,  чтобы  уложить
его в  какую-то  прорезь  на  луке  седла,  и  теперь  оно  было  направлено
диагонально, влево  острием.  Потом  лошадь  дернулась,  и  пажи  с  криками
рассыпались в стороны, так  как  копье  принялось  описывать  круги  над  их
головами.
   Опять трубы!
   Почти ничего не видя, Крис потянул  за  узду,  пытаясь  подчинить  лошадь
своей воле. Бросив взгляд вдаль, на сэра Ги,  он  увидел  лишь,  что  лошадь
противника все еще стоит совершенно неподвижно.  Крису  захотелось  поскорее
покончить со всем этим, но  лошадь  не  желала  слушаться  его.  Сердитый  и
растерянный, он с силой еще раз дернул за уздечку.
   - Черт тебя возьми, вперед!
   И, видимо, в ответ на эти слова лошадь двумя быстрыми движениями  мотнула
головой вверх и вниз. Ее уши встали торчком.
   И он поскакал.

***

   Марек  в  тревоге  наблюдал  за  ним.  Он  не  сказал  Крису  всего,  что
предполагал: не было никакого смысла пугать его больше, чем необходимо.  Но,
конечно, сэр Ги должен был попытаться убить Криса, а  это  значило,  что  он
нацелит свое копье в голову. Крис дико подпрыгивал и раскачивался  в  седле,
его копье дергалось во все стороны. Он представлял  собой  весьма  непростую
цель, но если Ги был человеком опытным - а Марек в этом не сомневался, -  то
он должен был все равно целить в голову,  чтобы  нанести  губительный  удар,
даже рискуя промахнуться при первой стычке.
   Он смотрел, как Крис трюхал по полю, с  трудом  удерживаясь  в  седле.  И
видел, как сэр Ги скачет ему навстречу: полный контроль  над  лошадью,  тело
под необходимым углом наклонено вперед, нацеленное копье в  согнутой  правой
руке.
   "Что ж, - подумал Марек, - по крайней мере, есть шанс, что Крис уцелеет".
***

   Крис мало что мог разглядеть. Он дико мотался в седле и успевал  заметить
лишь  отдельные  пятна:   фрагменты   трибун,   траву,   другого   всадника,
приближавшегося  к  нему.  Из  этих  кратких,  как  вспышка  блица,  видений
невозможно было составить представление о том, насколько далеко Ги находится
и сколько еще времени осталось до  встречи.  Он  слышал  цокот  копыт  своей
лошади, казавшийся ему раскатами грома, ее ритмичное всхрапывающее  дыхание.
Слегка подпрыгнув в седле, он попробовал  взяться  за  копье.  Все  тянулось
гораздо дольше, чем он ожидал. Ему казалось, будто он едет  на  этой  лошади
уже целый час.
   Ги он увидел в самый последний момент, очень близко; тот мчался  на  него
со страшной скоростью, а потом его  собственное  копье  подскочило  в  руке,
чувствительно хлопну