енадолго отступали. Баренц мыслил примерно теми  же категориями и  вопросов
не задавал. Оба по сути перестали  влиять на события, но в отличие от других
руководителей, четко понимали свое положение.
     -- Марс пошел к Солнцу,  на  прежнюю  орбиту,  --  пришло  сообщение от
Савича. -- Похоже, наш общий друг очнулся  и занялся  ремонтом Системы. Хотя
на вопросы по-прежнему не отвечает.
     Железовский промолчал. Он был уверен, что Конструктор или заговорит сам
или не заговорит вообще. Слишком далек был пресапиенс от  проблем  рода хомо
сапиенс, чудовищно далек! Предки этого существа  некогда  экспериментировали
со всем Космосом, ставя свои,  не  известные  никому цели, и  отличались  от
людей во много крат больше, чем те от первобытной амебы.
     --  Прошу  разрешения подойти к нему  поближе, --  продолжал Савич,  не
дожидаясь ответа.
     -- Нет, -- коротко сказал комиссар.
     Даже  на расстоянии в  сто миллионов  километров  ощущалось пси-влияние
Конструктора:  людям  казалось,  что из "черного  мешка"  на  них пытливо  и
настороженно посматривает некто, напоминавший сфинкса. Только этот  "сфинкс"
был  гораздо больше  и опаснее своего  египетского  прообраза. Даже тем, кто
наблюдал  за  Конструктором  через  аппаратуру  зондов,  то  есть  вторичных
аппаратов, внушалось то же чувство "взгляда со стороны".
     -- Внимание, фантом!  -- предупредил интелмат. Из шумов  связи "спрута"
выплыл квакающий голос:
     -- Если бегут по кругу, неизвестно, кто лидер.
     -- В самую  точку, -- усмехнулся Баренц,  переглядываясь с Железовским.
-- А вообще  оставляет неприятный осадок. Ведь если ученые правы и "звуковые
фантомы"  --  следствие разумности, обретенной системой  "спрута", то некому
даже пожаловаться на  безобразие. Может быть, наш уважаемый проконсул знает,
как отключать "разумность" системы связи?
     --  К сожалению,  проконсул играет в свои не понятные никому  игры,  --
вмешался  в разговор  представитель  СЭКОНа  Уэда  Токонага. --  Похоже, его
вообще нет в Системе в данный момент.  А спросить  не мешало бы.  Правда, он
интриган высшего класса и вряд ли ответил бы прямо.
     Внезапно из  черного пятна по центру  виома, внутри  которого  прятался
Конструктор, ударили тонкие  лучики света  -- тонкие  лишь издали,  на самом
деле толщина каждого была больше диаметра Земли.
     -- Девять...  четырнадцать...  девятнадцать, -- сосчитал  интелмат.  --
Судя по скорости, это  не просто свет, а эффект переизлучения вдоль "струн",
каналов перестроенного пространства.
     Лучи погасли.
     -- Куда он светил? -- спросил Баренц.
     --  Меркурий,  Венера,  Юпитер,  Сатурн... "освещены"  практически  все
планеты и крупные спутники.
     -- Последствия?
     -- Данных нет.
     --  Собрать немедленно! -- Баренц сжал пальцы так,  что они  хрустнули,
заметил  взгляд  соседа  и  успокаивающе  поднял  руку.  --  Не  думаю,  что
последствия скажутся теперь же, но лучше убедиться.
     -- Оператору-два -- кобра Демин,-- раздался вызов. -- По  вектору Земля
-- Конструктор движется неопознанный объект. Разрешите абордаж?
     --  Не  понял, -- буркнул Железовский.  --  Что за объект? Роид? "Серый
призрак"?
     --  Ни  то, ни  другое.  Размеры  объекта  -- около  трех километров  в
поперечнике, форма -- клубок змей, из центра торчит особенно большая "змея с
раскрытой пастью".
     -- Тогда это все-таки корабль чужан.
     -- В  том-то  и дело, что "клубок" сделан  из  стандартных  материалов,
используемых нашими космоверфями, и к тому же имеет ответчик "свой-чужой".
     Баренц и Железовский переглянулись.
     --  Это Грехов, --  сказал  комиссар  убежденно.  -- Демину: продолжать
наблюдение, ждать прибытия спецпанциря. -- Аристарх  выбрался из кресла.-- В
нашем  распоряжении около  полутора  часов  до встречи.  Я  пойду  туда сам,
поработай в прикрытии.
     -- Черт! -- пробормотал председатель Совета  безопасности, когда стихли
тяжелые  шаги Железовского.  --  Откуда  у него  такая уверенность,  что это
проконсул? И  если  это Грехов, что он затеял, хотел бы я знать? И почему не
предупреждает никого?
     -- Потому что он хомозавр,-- сказал Уэда Токонага.
     * * *
     Ратибор  вышел  из  метро  и  насторожился:  дом  Грехова был  заполнен
капельной тишиной и... угрозой. Причем угроза была не давешняя, застарелая и
притупившаяся, а  привнесенная кем-то,  чужая  дому и его хозяину. И гостям,
добавил Ратибор мысленно,  имея в виду себя.  Сделав  усилие, он "обнял" все
помещения Греховской "крепости" и отчетливо уловил "зерна пси-уплотнения": в
доме пряталось несколько человек,  пятеро, судя по "пси-дыханию",  и все они
были вооружены и представляли  несомненную  опасность для любых посетителей,
хотя засада скорее всего предназначалась для хозяина.
     Ратибор мог бы повернуть обратно, не вступая в конфликт, вызвать обойму
оперативников отдела и спокойно ждать Грехова после выяснения отношений, тем
более,  что засаду могли выставить и безопасники  Юнусова, однако такой путь
при всех его достоинствах граничил с трусостью, и Берестов остался. Главное,
что он  знал  твердо,  среди  гостей  К-мигрантов  не было,  как  он подумал
вначале. Ну, погодите, "коллеги", подумал он с веселой злостью, я вам покажу
игру в захват "языка", чтоб не повадно было!..
     Выйдя  в коридор,  он  определил  положение  противника и  направился к
гостиной, где прятались трое  из  "группы захвата", остальные находились  на
другом  конце коридора, в  кладовой. Экипированы они были  неплохо,  Ратибор
сразу уловил  "запах" спецаппаратуры наблюдения и  даже  засомневался  -- не
окликнуть ли их и выяснить, какого они  ведомства, но  потом  решил  довести
игру до конца.
     Среди засадников интрасенсов не было, иначе Ратибор сразу засек бы  его
пси-сферу, но у них был  генератор пси-излучения,  в  чем "охотник" убедился
сразу,   едва   переступил  порог  комнаты:   на  голову   вдруг   обрушился
"многотонный"  шумовой удар  такой  силы,  что безопасник едва удержался  на
ногах,  отразив  его и  частично  поглотив всей  нервной  системой, что было
небезопасно  из-за  бионаводок,  сбивающих  работу  сердца, легких и  других
важнейших органов тела. Видимо, мощность пси-нападения  была  рассчитана  на
Грехова, неизвестные хорошо знали его возможности, поэтому Ратибор несколько
мгновений  находился в состоянии  грогги, получив  натуральный  пси-нокдаун.
Посчитав свою  задачу  выполненной, все трое  нападавших выбрались из углов,
где прятались, тем самым сделав  ошибку, недопустимую для  профессионалов,--
они не подстраховали себя на случай непредвиденных обстоятельств.
     Одного из  них Ратибор узнал -- тот  самый молодой  физик, с которым он
разговаривал  после  смерти  Валдманиса  и  который  потом  влился в  группу
Бояновой для разработки "абсолютного зеркала". Остальные были ему незнакомы.
Одетые  в  стандартные кокосы пограничников с  компьютерными шлемами связи и
наведения,  парни подступили  к  Ратибору,  держа "универсалы" наизготовку и
разглядывая его с некоторой опаской и удивлением. Физик держал в руке еще  и
пси-генератор, похожий на  большой толстоствольный  пистолет с экранчиком на
рукояти.
     -- Не он, -- сказал кто-то разочарованно.
     В следующее  мгновение  Ратибор  выбил у  физика  оружие и генератор  и
прыгнул   к   двум   другим   парням,   никогда    не   видевшим    в   деле
интрасенса-оперативника службы безопасности. Он пощадил их,  отвесив каждому
всего по одной оплеухе и  отобрав оружие. Ошеломленные "засадники" поднялись
с  пола,  держась  за  щеки и скулы, и попятились к стене  гостиной,  увидев
зрачок "универсала". Ратибор повел стволом:
     -- Располагайтесь, как дома. Вы тоже.
     Физик  и  его  друзья повиновались, усевшись  на  роскошный  греховский
диван.  Ратибор  прислушался  к  себе, внутренним зрением  отметил,  как  по
коридору  бесшумно  крадутся  напарники  обезвреженной  троицы.   Когда  оба
появились в проеме  двери,  он встретил их  разрядом  пси-генератора, усыпив
почти  мгновенно.  Подобрал выпавшее  из  рук  оружие,  сел  напротив троих,
посмотрел на физика:
     -- Ну, и что все это означает, мон шер ами Гонза Данеш?
     Физик облизнул  пересохшие  губы,  поглядел  на  безмолвных  товарищей,
покачал головой, все еще находясь в ступоре. Откашлялся.
     -- Нам нужен проконсул...
     -- Зачем?
     -- Человечество доживает последние  минуты, и мы хотели бы знать, какую
роль в этом сыграл Грехов.
     Ратибор усмехнулся.
     -- А разве такие вопросы обязательно задавать с оружием в руках?
     Физик упрямо сжал губы.
     -- Иначе он не ответил бы, вы знаете его не хуже. Или вы с ним заодно?
     Ратибор  вздохнул,  глядя на  кучу  пистолетов на  полу,  бросил в  нее
пси-генератор.
     -- Я тоже не прочь был бы задать ему  несколько  вопросов,  но не таким
способом.
     -- А кто вам мешает задать  их? -- раздался чей-то  голос,  и в комнату
вошел невозмутимый Грехов  в своем неизменном  "монашеском" одеянии. Оглядел
сидящую троицу, мельком посмотрел на двух лежащих парней у порога,  прошел в
гостиную и  достал из  шкафа,  в  который превратилась часть стены, огромную
черную сумку,  стал заполнять ее какими-то свертками и вещами. Что за гости,
откуда, зачем пришли, почему двое из них лежат на полу,-- он не спросил.
     --  Потому что я  это знаю, --  отреагировал он пси-передачей  на мысль
Ратибора; вслух сказал: -- Я вас внимательно...
     --  Пусть  говорят сначала мои приятели, --  мотнул  головой Ратибор на
притихшую "засаду". -- Они пришли раньше. Смелее, коллеги.
     Лидер компании оглянулся  на  друзей, заколебался, преодолевая какие-то
внутренние сомнения, но смог взять себя в руки.
     -- Нам  известно, что вы давно готовите Конструктору  какую-то встречу.
Чем вы хотите его встретить, если не секрет? Хлебом-солью?
     -- Да,  чем-то  в  этом роде,  --  небрежно  кивнул  Грехов,  продолжая
собираться.
     --  А  что  собой  представляет  тот  объект,  который  вы  прячете   в
пространстве  под  коконом  поля на  орбите Марса,  закамуфлировав  его  под
оранжерею?
     Грехов озабоченно полез в другой шкаф, повозился там, сказал глухо;
     -- Я его не прячу, он уже в  пути. Черт, куда  я ее дел? Была же здесь.
Минутку... -- Он вышел из гостиной.
     Парни переглянулись и стали смотреть на Ратибора,
     -- Что за объект? -- спросил тот быстро, мысленно вызывая дежурного.
     --  Знаю  только, что  наши ребята  напоролись на  него случайно, когда
работали с "обкусанной планетой". -- Данеш  пожал плечами.-- И как раз в тот
момент, когда туда прибыл этот ваш... хомозавр. Забава сразу сообразила, что
к чему, и подключила кого-то из кобр вашей службы, Макграта, если память мне
не изменяет,
     -- Ну и?..
     -- Ну и он исчез... после чего мы и устроили здесь... засаду.
     -- Макграт уже дома  в целости и сохранности.  --  Грехов  стремительно
вошел в комнату, невозмутимый, как и прежде. -- Так что все в порядке.
     -- А кого вы прячете в рабочем кабинете?
     -- Никого.  Это всего-навсего интелмат Диего, мой друг... Или вы имеете
в виду чужанина? Троица "суперменов" переглянулась.
     -- Та глыба в углу?..
     Ратибор в это время получил ответ дежурного:
     --   Объект  движется   навстречу   Конструктору,   технологически   не
идентифицируется,   энергетическая   насыщенность   относительно   невысока,
примерно равна энергонасыщенности стандартного спасательного спейсера.
     -- Не трать время на  выяснение, -- покосился на Берестова Габриэль. --
У меня почти нет  времени, но рассеять твои  сомнения я успею. Итак, друзья,
вы задали все вопросы?
     --  Нет, --  нахмурился физик  и  напрягся. -- Кто вы?  И кто  для  вас
Конструктор? И что вы собираетесь делать с нами?
     --  С  вами  -- ничего.  -- Грехов закрыл сумку,  подержал  ее на весу,
поставил. -- Хотя вы, очевидно, имели в виду человечество, так? Удивительно,
как  это  молодым   людям  в  двадцать-тридцать  лет  удается  заботиться  о
человечестве, в то время как они абсолютно не  умеют заботиться о конкретных
людях? В  том числе и о себе. Отвечаю на первый вопрос: я -- человек, и в то
же время хомозавр, как  меня  окрестили те, кто боится перемен, любых, а тем
более изменений вида хомо сапиенс.
     Проконсул сел в сформировавшееся под ним кресло.
     -- Отвечаю на второй  вопрос.  Конструктор  для меня  -- иное  мыслящее
существо, травмированное  прорывом  в нашу Вселенную.  К счастью,  нам --  с
вашей  помощью,--  удалось несколько  поднять  его  моральный  тонус,  и  он
постепенно приходит в себя.
     -- Как это -- с нашей помощью?
     --  С  помощью всех  людей,  не  вас конкретно. Люди  --  очень  разные
существа,  настолько  разные,  что  я  даже  засомневался,  смогут  ли   они
образовать все вместе "критическую массу добра", чтобы Конструктор воспринял
ее и очнулся  от шока.  Впрочем,  я до сих пор сомневаюсь. Самое интересное,
что  есть еще одно  обстоятельство,  которое почему-то никем не учитывается:
Конструктор  по  сути -- наш сын! Общечеловеческий. Ведь родился он у  нас в
Системе, и мы все как бы послужили для него коллективным отцом. Или матерью,
не суть важно. Вот он и рвется домой,  -- Грехов грустно улыбнулся, -- чтобы
вдохнуть   запах   "родного  очага".  А   мы   его  встречаем   Т-конусом...
вакуум-генераторами...   излучателями   бешеных   мощностей...   "абсолютным
зеркалом"...
     -- Я не знал, -- пробормотал Данеш, -- не думал...
     -- А если бы узнали -- поверили бы?
     Молчание длилось долго.
     -- Вот видите.
     --  Что  вы  собираетесь  делать?  --  спросил   Ратибор  неприветливо,
единственный   из  всей   компании,  не  потерявший  способности  к  анализу
обстановки и не позволявший себе расслабиться ни на мгновение.
     Грехов посмотрел на него с неопределенным интересом, кивнул.
     -- Что это ты какой-то взъерошенный? Она что-то хотела передать?
     -- Да, -- тяжело сказал Ратибор. -- Два слова, что вы -- не изгой.
     Проконсул кивнул,  будто не  ожидал услышать ничего иного, лицо его  на
неуловимо краткий миг  стянула гримаса  внутренней  -- свирепой и давней  --
боли, и тут же к нему вернулся прежний вид, угрюмый и чуть ироничный.
     -- Что ж, спасибо.
     -- Кому?
     -- Ей.-- У глаз Габриэля собрались веселые морщинки. -- Тебе тоже.
     --  Это  ответ? -- Ратибор заметил, что у парней  от любопытства  глаза
стали квадратными, но тут же забыл об этом.
     --  По запрашиваемому объекту  объявлен императив  "абордаж", -- пришла
информация от дежурного. -- Время подготовки -- полчаса.
     Видимо, та же информация поступила и  Грехову, потому что он машинально
взглянул  на  мелькавшие в  стене напротив  цифры времени. Но  он  слышал  и
передачу Ратибора, хотя и не выдал своих чувств.
     --  Задержите разработку  императива,  -- передал  быстро  Ратибор.  --
Найдите комиссара-два и передайте ему мой при... мою просьбу. Я все объясню.
     --   Это  ответ,  --   сказал   наконец  Грехов.  --  Один   из  первых
интеллектуальных  компьютеров лет  триста  назад сочинил стихи: "Я тоже дитя
вечности в  пути  без  цели  и  конца".  Так  вот  и  я  дитя вечности...  и
Конструктор. И путь у нас долгий.
     -- То есть... вы хотите сказать?..
     --  Да, мастер,  я  ухожу.  С ним. Далеко. Искать  тех, кто  должен был
появиться  в  результате  эксперимента  Конструктора  с   перестрой-вакуума.
Помнишь,  я  говорил?  Это  правда,  мы --  побочные дети  Конструкторов,  а
"настоящие", те, которых они ждали, где-то в глубинах Вселенной, их еще надо
найти. Да и хочется посмотреть на  иные пространства, Конструктор столько их
перевидел...  К  тому  же у  нас  много работы. По следу  пресапиенса в нашу
Вселенную  "дышит"  другая, и нам предстоит заняться этим всерьез.  Надеюсь,
нам помогут.
     -- Кто?
     -- Такие же  одиночки у себя дома, как  и я. Не  изгои, как ты  изволил
выразиться, именно одиночки... люди, наверное?
     В коридоре раздались  чьи-то  грузные шаги, сотрясающие  весь  дом, уже
знакомые  Ратибору,  и  в  гостиную  вползла наполовину  черная,  наполовину
блистающая  металлом  фигура, -- чужанин! Остановилась, по очереди "оглядев"
всех  присутствующих;  Ратибор  ощущал   взгляд  этого  существа-колонии   в
"скафандре"  своего пространства  по пси-давлению, в спектре которого трудно
было разобраться сразу.
     -- Сейчас идем, дружище. -- Грехов  встал. --Заберем с  собой  Диего  и
идем. Прощай, мастер. Если бы не Диего, мы бы уже не встретились.
     -- Диего -- это... ваш домашний интелмат?
     -- Это мой друг, без него мне будет трудно.
     Что-то  прошелестело в коридоре и за чужанином в комнату вошел еще один
гость,  с  виду  --   обыкновенный   человек  в  белом  кокосе,  с   печатью
озабоченности  на  лице,  но Ратибору показалось, что  земля вместе с  домом
вдруг  зябко закачалась под ним, будто дом стоял на торфяном болоте и  готов
вот-вот провалиться в трясину; воздух стал ощутимо плотен, на уши навалилась
душная глухота.  Человек шагнул к Ратибору, знакомо прищурился, хотя Ратибор
мог поклясться, что видит его впервые, и протянул руку.
     -- Здравствуй, крестник.
     Ратибор невольно протянул свою и встретил крепкое рукопожатие.
     -- Это твой спаситель, -- хмыкнул Грехов.-- Узнаешь?
     -- Вряд ли  он  меня узнает, --  улыбнулся незнакомец.  -- Разве что по
внутреннему видению?
     -- Вы... "серый призрак"! -- глухо проговорил Ратибор.
     -- А ты говоришь -- не узнает. -- Проконсул взял свою сумку. -- Пока вы
тут беседуете, я заберу Диего. -- Вышел.
     Однако  в гостиной  никто  не торопился начинать разговор.  Две  минуты
прошли в молчании, пока не вернулся Грехов.
     -- Порядок. Идемте, у нас уже не осталось времени.
     И в этот момент в проеме двери показалась Анастасия.
     В комнате повисла удивительная тишина: трое визитеров давно обалдели от
удивления  и  сидели  тихо,  а  чужанин  и  "серый  призрак" вдруг перестали
излучать  в  пси-диапазоне  (они  разговаривали  друг  с  другом,   и  очень
интенсивно), замолчали.
     -- Уходишь? -- тихо и спокойно спросила Настя.
     -- Да, --  сказал Грехов с интонацией Железовского,  оглянулся на всех,
никого не выделяя. --  Хотя кто знает, может  быть, мы  еще  вернемся.  Ведь
истинный путь -- всегда возвращение. Подождите минуту.
     Они вышли.
     Ратибор почувствовал  звон  в ушах,  словно  от  пощечины,  ноги  стали
ватными,  воздух  почему-то застрял  в легких, а  сердце перестало работать,
превратившись в камень. Но длилось это недолго, воля вернула голове рассудок
и телу жизнь, а ждать Ратибор уже научился.
     Грехов отсутствовал ровно минуту, махнул рукой из коридора.
     -- Вперед, дети Вечности. Прощай, Берестов. Не хочешь с нами?
     -- Нет, -- ответил Ратибор.
     Чужанин, не поворачиваясь, затопал в коридор, скрылся за дверью рядом с
метро, у  него  был  свой канал транспортирования. "Серый призрак" подмигнул
Берестову, потрепал  его по плечу, бесшумно вышел и исчез, у него  тоже  был
свой способ передвижения в  пространстве. Грехов вошел в камеру метро, и дом
опустел,  И душа у Ратибора рванулась  вслед за  проконсулом..,  и вернулась
обратно, потому что из кухни вышла задумчивая и грустная Анастасия.
     -- Ты?! -- спросил Ратибор, глупея. -- А он?
     Настя подошла к нему вплотную, все видя и понимая, внимательно оглядела
лицо, погладила по щеке, взяла за руку.
     --  Он  уже  не  вернется,  мастер.  Поэты  давно  предусмотрели  такие
ситуации:
     И дважды в эту реку не войти,
     и нет пути к таинственным истокам,
     где Время спит, свернувшись в плотный кокон
     у Вечности на каменной груди.
     Ратибор начал потихоньку соображать.
     -- Значит, ты остаешься?
     И Настя не выдержала.
     -- Господи, какой ты тупица!
     Трое  "засадников"  в  немом  изумлении  смотрели  из   гостиной,   как
удивительной  красоты  девушка плаче